Посмотрели ихний стальной лук — млять, так и знал! Как дуги у средневековых европейских арбалетов, в середине железяка не только шире, но и толще, чем у концов. На современных так не делается, как и на рессорах всевозможных, потому как и сопромат же надо знать — ширина пружинной дуги на упругий изгиб лучше работает, чем толщина. Из нашего молодняка вот хоть Ирке серёгиной задание дай рациональную пружинную дугу спроектировать, да и вообще любой из девок, изучивших предмет, так такой глупости ни одна не сделает, из пацанвы — тем более, потому как самоочевидно же. Но — как не палим мы без нужды наши арбалеты перед римлянами, так не будем мы палить наше ноу-хау и перед индусами. Как они сами для себя любимых делают, так и мы для них сделаем — ага, не надо как лучше, надо как положено. Тем более, что нас же и не просят лучше, а просят такие же. Я разве против? Любой ваш каприз за ваши деньги. А то ведь, неровен час, и лук с моей мануфактуры индусы прогребут, и попадёт он по закону подлости к индо-грекам, а от них через обычных греков и к римлянам, а те разберутся и фишку просекут. На хрен, на хрен! Возвращаясь с дворцового приёма, мы не поленились завернуть на рынок в лавку к оружейнику, и я не пожлобился на пять золотых птолемеевских статеров за образец этого стального индийского лука. У меня же не только молодняк наш образованный, у меня же и работяги-то мои ржать будут, заказ этот индийский выполняя! Точнее, сперва-то будут плеваться и возмущаться, да рацпредложениями моего управляющего бомбардировать — по уму ведь работать приучены и вещь делать, а не говно. Сам в них профессиональную гордость воспитывал, сам и объяснять теперь буду, с хрена ли на сей раз требую от них заведомое говно. Вот как раз на этом индийском образце и растолкую им это наглядно...
По восточным понятиям, как и по понятиям иного современного начальства — не самого умного, скажем так — бардачина у нас ещё та. Современные долбодятлы ворчат в таких случаях, что броуновское движение какое-то, управляемости никакой. Обезьянам ведь не понять специфики работы с тем отборным контингентом, в который не попадает среднестатистическая бестолочь, а попадают только такие люди, кто знает и своё дело, и свой манёвр. Централизаторам упоротым с такими людьми тяжело, а нам — проще. Таким объясни задачу, объясни её смысл, и сами безо всякой мелочной опеки сделают работу в лучшем виде. Да, с такими подчинёнными надо суметь сработаться, но если ты это сумел и нормальное взаимопонимание с ними наладил, то многие дела вообще идут самотёком, не требуя рулить ими вручную. Вот и сейчас, пока мы на дворцовом приёме с синхалами высокопоставленными глобальные вопросы международной торговли решали, кое-что по мелочи разрулилось в текучем рабочем порядке и без нас.
Я ведь упоминал о раздобытых нашими мореманами образцах противочервивой древесины, которой индийские корабелы защищают тиковую обшивку местных морских судов от зловредного червя-древоточца? Ну так наш кормчий Малх, по своей инициативе занявшийся тогда этим вопросом, как раз и довёл его до конца. Мани с нами во дворец в качестве переводчика отправился, его раб при навигаторах в том же качестве, но бастулон зато Чендана, нашего переводчика-тамила, сумел грамотно к нужному делу припахать. О девчонке местной, которой мы помогли от принудительной работы шлюхой отмазаться, я ведь тоже упоминал? Наш тамил на неё крепко глаз положил и успел уже познакомиться с ней получше. А она же, как и ейный погибший от акульих зубов жених, из семьи ловцов жемчуга. Оказалось, что и они свои лодки, с которых за раковинами ныряют, тоже червю стараются не скармливать, потому как с ним плавсредств хрен напасёшься, так что знают прекрасно это дерево и сами. Чендан по поручению Малха припахал к этому делу и свою зазнобу в качестве проводницы-экскурсоводши в ближайший лес, где они и деревья эти нашли, и образцы взяли, и семян спелых набрали. Ну, не столько, сколько хотелось бы, но это ведь дело наживное. И завтра ещё сходят за ними, и послезавтра.
Как мы и ожидали, судя по добытым Малхом дощечкам, дерево это оказалось небольшим, только паркетин эдаких и можно из него напилить. Явно из бобовых, плод — стручок типа горохового, листья мелкие, акацию нашу обычную напоминают, стволы и ветки колючками усеяны, а семена в стручках штук по пять скучкованы и величиной с хорошую фасолину каждое. Спелые стручки — тёмно-коричневые, с зелёными их спутать невозможно, а если стручок уже и раскрываться начинает, всхожесть семян практически гарантирована. Посадим и на Сейшелах, и на Маврикии, и на Мадагаскаре, постараемся и на Сан-Томе, всучим и Акобалу для завоза на Кубу. А по образцам, будем надеяться, что и Наташка разберётся, что за дерево, и нет ли равноценных аналогов ближе и доступнее.
Алари, девчонка эта находчивая, пояснила, что дальше от моря колючее дерево встречается чаще и может вырастать покрупнее, но ненамного — большим и толстым оно и там не вырастает, даже в предгорьях. Так и приходится их мужикам набирать защиту для лодки от морского червя из маленьких дощечек, хоть это и очень неудобно — дерево очень твёрдое, трудно рубить, трудно пилить, трудно отёсывать, а работы этой очень много. Её отец говорил, что их предки что только не пробовали! И чёрное дерево, и оранжевое — это, как мы поняли, сапотовые имелись в виду — пробовали для защиты тика, но толку гораздо меньше. Не так червяк грызёт их, как тик, но всё-же грызёт и в конце концов прогрызает. Млять, в самых радужных надеждах обломила! Не то, чтобы мы надеялись на чудеса, и в Вест-Индии не панацея от червя ни сапотовые, ни бакаут, но хотелось бы всё-таки чего-то покрупнее и поудобнее в работе. С нашими-то механическими ножовками по металлу не проблема и бакаут, сапотовые — тем более, и уж лесопилку-то с полотнами от тех ножовок для работ по твёрдому дереву нам даже изобретать не нужно. Курсовой проект был нашей пацанвы, и комплект чертежей Волний увёз в Тарквинею для воплощения на практике. На днях как раз Мерит, супружник серёгиной Ирки, передал с Маврикия полученное с Кубы через Бразил и Капщину донесение, что были при испытаниях с работой пилы проблемы, но ребята уже придумали и сами, как их устранить, немного доработав конструкцию. Ещё и над переносной рычажной пилой мозгуют, дабы и лесоповал подобного твёрдого дерева для работяг облегчить — млять, наглядный укор нам с Володей, до этой идеи не допёршим. Зациклились на идее моторной пилы, пока неосуществимой, ну и отложили её на светлое будущее. А пацаны там вон чего сообразили. Полотно только ножовочное подлиннее надо для такой пилы, но это разве проблема?
После обеда мы как раз пошли на "Косатку" для проведения очередного сеанса радиосвязи с Маврикием. Серёга отстучал позывной, на связи оказалась евонная Ирка. Ей передали наши новости, затем приняли кучу новостей оттуда. Первым делом, конечно, из метрополии. Юлька предупреждала, что как раз в этом году, Тит Ливий не даст соврать, в Италии ожидается новая эпидемия какой-то смертельно опасной хвори. Симптомы, вроде бы, схожи со знаменитой афинской Фукидидовой чумой, о природе которой у историков единого мнения не сложилось. Чумой ведь в античном мире любую эпидемию с высокой смертностью обзывают, то бишь в широком смысле, а в узком современном смысле самая ранняя достоверно подтверждённая именно чума — Юстинианова, то бишь только раннее Средневековье. Все эпидемии до неё — спорные. Ну, не в смысле самого факта, а в смысле природы каждой конкретной хвори. По той Фукидидовой в девяностые годы нашего реала в афинских захоронениях на предмет обнаружения ДНК возбудителя костяки тех болящих померших исследовали, но обнаружили, вроде бы, только уже знакомый нам по прежней эпидемии брюшной тиф. Причём, не во всех, так что вопрос остаётся спорным.
Наша историчка предполагает, что эпидемия была не какой-то одной болячки, а двух разных — означенного брюшняка и ещё какой-то другой, на которую и следует валить такие симптомы, как сыпь у людей и падёж скота. Наташка сильно подозревает корь, как раз где-то на заре Античности и мутировавшую из чумы рогатого скота — видимо, ранний какой-то штамм, промежуточный, ещё поражающий скот, но уже поражающий и людей. В нашем современном мире корь детской болячкой считается, но так оно со Средневкеовья только устаканилось, а в античном мире это взрослая болезнь — ага, во всех смыслах...
В общем, только этой грёбаной взрослой кори нам тут ещё не хватало! Да, корь всё-таки получше, чем настоящая чума или там чёрнвя оспа какая-нибудь, не говоря уже о холере или сибирской язве, и уже на том ей большое спасибо, как говорится. Но могла бы и подождать ещё лет эдак с пяток, если по совести. И от прежней эидемии брюшняка, для Испании двухлетней, хоть и успели уже более-менее очухаться, но ни хрена не успели как следует отдохнуть. Отдохнёшь тут! Только запасы подрастраченные восстановили, только склады новые под дополнительные запасы выстроили, только заполнять их начали, только зерно понтийское зимостойкое распространили, только кошаков тартесских в трудящиеся массы внедрять начали, дабы людей тем зерном кормить, а не халявщиков-грызунов, и вот опять на уши народ ставить приходится. И если в тот брюшняк только за людей опасения были, то теперь и скот крестьянский в опасности. Без волов как поле вспашешь? А значит, ещё хлопотнее мероприятия предстоят и ещё жёстче карантин.
И тот-то ещё из памяти у людей не выветрился. Хоть и шутят уже больше, чем всерьёз ворчат, но это пока новый не ввели и снова людей им не напрягли пуще прежнего. С одной стороны, народ тем опытом научен и с лучшим пониманием реагировать теперь будет, но с другой — понятно же, что и эта напасть не на один сезон. Хуже того, круглый год теперь остерегаться предстоит, потому как последняя вспышка Фукидидовой чумы в Афинах пришлась на зимний период, когда брюшняк утихает. Понятно, что зимой-то мало кто в штормящее море выйти рискнёт, но находятся же отчаянные головы. А симптомы и агентура Хренио из южноиталийских городов подтверждает — та же самая хворь, подобная этой Фукидидовой, и приходится обсуждать на Большом совете вопрос о жёстком зимнем карантине, без которого как-то обошлись в тот раз. Вот не было печали!
В колониях, хвала богам, больших бед не ожидается. Ну, была на Кубе ещё раз небольшая волна той же самой болячки, которую мы сами там застали, но теперь сибонеи наши к ней уже устойчивее, потому как самые дохляки ещё в ту волну коньки отбросили. Переболели снова многие, но смертность была уже невелика. В Эдеме, на другой стороне Кубы, прежней волной практически не затронутой, гойкомитичей проредило посерьёзнее, но там и борьба с эпидемией велась похуже, чем в Тарквинее — больше молились богам в храмах, чем реально заботились о болящих. В остальном же новости получше. Волний и Мато — Кайсар оставался за старшего в Тарквинее — успешно сплавали на Ямайку к вождю племени, приславшему к нашим своих посланцев. Как раз позавчера они вернулись оттуда в Тарквинею, заключив союз наших испанцев с племенем, найдя и исследовав нефтяной выход на поверхность — ага, будет теперь у Тарквинеи нефть практически под боком — и озадачив новых союзников исследованием прочих ямайских ништяков. Найдут теперь и ямайские бокситы, надо думать, а значит, как вернёмся, надо будет заняться технологией получения алюминия, да такой, чтобы и в Тарквинее осилили. Не через Атлантику же эти бокситы в Нетонис везти, верно?
Пока наш геолог все наши стандартные приветы всем отстукивал, я написал и две дополнительные радиограммы. В Нетонис для супружницы, наловчившейся рулить и в управлении мануфактурой, дал задание увеличить производство стальных полос на мечи и дал размеры, снятые с индийского стального лука, озадачив и производством заготовок на его пружинные дуги. Вернусь — будет уже из чего пробные делать, да и технология уже будет более-менее отработана. Понятно, что сама Велия технических вопросов не осилит, но там кадетский корпус в двух шагах, и второй курс после производственной практики на первом уже во многом копенгаген. Распорядился я и поднарастить процентов на двадцать выделку стальной кольчужной проволоки и самих кольчуг. Примет ли Фабриций решение о немедленной подготовке следующей индийской экспедиции, это его с Арунтием дело, а моё дело — производственное. Плиний вон жаловался в реале на отток в Индию римских драгметаллов, потому как нечего было больше Империи в товарных количествах Востоку предложить, а у нас тут сбыт и нормальной промышленной продукции наклёвывается. Да ещё и той, в которой я естественного монополиста каждое утро в зеркале наблюдаю, когда бреюсь. Как тут пройти мимо такого куша? Никак не в силах, честное буржуинское. Пока Володя мой текст на морзянку переводил, я набросал и задание в Тарквинею для Волния — увеличить заготовку бакаутовых и сапотовых пиломатериалов для Нетониса и для своего станочного парка, форсировать работы по их рычажной пиле — ага, одобряю и даю полный карт-бланш на внедрение их инициативы — и подготовить увеличение своего кубинского выпуска бронзовых кольчуг. Чую ведь, что решат тесть и шурин активизировать торговлю с Цейлоном, так по судостроению от них и централизованная команда в Тарквинею будет, а по промышленной мелочёвке могут и не сообразить. Тут самим зевать не надо.
Хорошая всё-таки штука, эта радиосвязь. Хоть и не радиотелефонная, а только морзяночная, это уже не курьер с письмом, тратящий полгода через Атлантику и обратно. Дал задание, и уже завтра его получат на другой стороне шарика, а если вопросы какие по нему возникнут, я через два дня знать о них буду, а ещё через два дня у них будет уже моё решение по ним. Будут, коечно, и вопросы, и проблемы, и накладки, и затыки. Реальное же дело, не показушная театральщина для проверяющей комиссии, о которой загодя знали и спектакль для неё подготовили. Кстати, насчёт затыков — запрошу-ка у Фабриция сразу увеличение поставок олова на Кубу. Медь там и своя уже найдена и добывается, но какая бронза без олова? Позже, когда люминь свой пойдёт, люминистая бронза той оловянистой ничем не хуже, но пока его нет, без олова Тарквинее не обойтись. И опять-таки, уже через день мой запрос на стол к Фабрицию попадёт, и все вопросы мы с ним утрясём в течение недели. На добрую половину ему там и Спурий с Артаром ответят, оставив для меня пару таких, в которых сами не копенгаген. Вот что значат надёжные и компетентные кадры на местах и быстрая связь с ними! Совсем другими темпами начинают уже серьёзные и очень непростые дела вестись, ещё три года назад требовавшие нашего личного присутствия...
А после ужина синхальские властители продемонстрировали нам такой уровень своего расположения, что в отпаде были и Чендан, и Мани, и хозяйки постоялых дворов, и их постельные служанки, как вольные, так и невольные. Три шикарных и расфуфыренных бабы прибыли на дворцовых паланкинах, а старший носильщиков, тоже расфуфыренный лишь немногим меньше роскошных пассажирок, громогласно изрёк, что его повелитель, благородный и угодный богам Муташива, жалует трём предводителям бронзовых людей на ночь трёх лучших ганик из своего дворца. Мани был реально офонаревшим, переводя нам всё это дело и поясняя неизвестные нам тонкости.
