Триста пятидесятый год - перезагрузка

Так что я не особенно переживал. Перебесится и сама извинится. Если жива останется, и если будет перед кем извиняться. В четвёртом веке — другие поводы для переживаний, но родители ужаса — всё те же. Боль и смерть.

Я настроился умирать. Суровый бородатый дядька в характерной "полосатой" кирасе (привет от "спецназа" Идзумо) отвёл меня и Чика к вспомогательному войску охотников. Отомобито, как нас называют. Или "иррегулярное ополчение клана Отомо", если переводить на реалии будущего.

Почему умирать? Так ничего другого и не остаётся. Потому что в паре сотен метров впереди — выстроились знакомые силуэты монстров. Что бы ни случилось той ночью, запасных лошадей врагам хватило. На вид, количество всадников совсем не убавилось с первого дня осады. А значит, отчаянная вылазка прошла впустую.

Звуки рожков откуда-то справа от меня. "Наши" аристократы о чём-то перекрикивается с противником. Те из ополченцев, кто с луками — уже начали накладывать стрелы, но не спешат тянуть тетиву.

— Стоять, стрелы в землю! — Орёт командир нашего сброда. Кто выстрелит, того сам отдам Такемочи!

Такемочи — так зовут лидера клана Отомо. Я даже не успел его разглядеть — времени хватило в самый обрез. А не надо было колебаться до последнего момента и пытаться пересидеть битву в лесу! Можно ведь было догадаться, что у Тараси хватит мозгов, чтобы послать разведчиков по маршруту атаки.

Хотя насчёт её умственных способностей я как раз не уверен. Пусть и привела голов несколько больше, чем в армии Идзумо, качество явно пришлось замещать количеством. А это в условиях рукопашной стычки — не вариант. Сколько у неё гвардейцев-мечников? Два десятка? Три десятка? Это при том, что в войске Сусаноо даже кавалеристов больше.　

Ведь никаких хитрых тактических приёмчиков не ожидается. Да, дождь нивелирует часть вражеского преимущества в бронировании. Тупо не все латники осмелились рискнуть ржавчиной. Ведь вражеский клинок можно и отбить, а капли дождя по доставшейся от предков железке, учитывая ценность броньки — похуже, чем нож в сердце.　

Местность ровная, каналов и ручьёв — умеренное количество. Нигде не скрыться. Хотя не знаю. Вдруг тот же Такемочи знает, где прямо сейчас образовывается болотце, в котором все кавалеристы увязнут по шею? Хорошо бы, прямо перед мной. Чтобы было бить удобнее.

Тем временем, выкрики вроде поутихли. А затем, от массы врагов отделились три всадника. И двинулись вперёд прогулочным шагом.

А от наших рядов вперёд двинулись три пеших фигуры в тяжёлой броне. И одну, низенькую и круглую, я узнал. Нет, всё-таки королева — конченая дура. Куда она попёрлась?

— Она будет драться. — Чик тоже узнал фигуру. — Похоже, надеется поднять дух союзников.

— Или умереть до позора. — Мрачно дополнил я. — Против всадников у её чемпионов никаких шансов.

— Как принцесса Амато. — Чик с шумом выпустил воздух. — Только она закололась палочками для еды между ног, когда поняла, что понесла от змеечеловека. Хотя, может просто плод хотела извести...

— Это куда она палкой тыкала? — Я вытаращился на Чика, позабыв о начинающейся битве. — Ты что за пошлости говоришь? И какая ещё принцесса Амато?

— Не пошлости, а факт. — Пожал плечами Чик. — Ты что, совсем с луны свалился? Не древняя же история. И полутора циклов не прошло.

— Так расскажи. — Я раздражённо отмахнулся, не отрывая глаз от шестёрки силуэтов, что уже сошлись, но всё не спешили начинать драку.

— Приятно просветить деревенщину. — Чик усмехнулся. — Ты же знаешь, что в Союзе Ито правили супружеские пары?

— Нет.

— А, всё с тобой понятно и не лечится. В общем, когда шаманы Ито спихнули королю Амато ту порченую девку, то сильно просчитались. Они...

— Они целуются! — Я не отрывал взгляда от поединщиков. — Тараси сняла шлем, и...

— В лучших традициях блядства королев Амато... — Чик попытался было схохмить, но вдруг заткнулся.

И было отчего. Один из всадников, чуть подавшийся назад во время переговоров, вдруг сорвался с места и вонзил копьё в спину спешившегося для поцелуя лидера. Опрокинул его на землю, но вряд ли тот заметил (кстати, едва пробивший кирасу) удар. Потому что за миг до удара королева, обнимающая своего врага-брата правой рукой, резко двинула левой в район печени. Отскочила, высоко поднимая свою железку. И появившийся клинок был красным от острия до гарды.

— — — — — — — — — — — —

Битва всё-таки началась, но я моментально перестал понимать, кто с кем дерётся. Не говоря уж о том, кто побеждает.

Похоже, часть отрядов Идзумо внезапно сменила принадлежность. Королеву то ли схватили "лоялисты" врагов, то ли прикрыли мятежники. Толком не разобрать. Разноцветной формой никто не озаботился, а штандарты — свои у каждого отряда.

Конечно, если эти плоды больного воображения можно назвать штандартами. Подозреваю, кто-то видел римские аквилы, перерисовал увиденное... и так раза три или или четыре, пока не сохранился только общий принцип. Общее в японских штандартах — это древко копья, на месте наконечника которого крепится "корзина", удерживающая много цветастых, преимущественно синих висюлек. Или полосок ткани в случае отрядов поменьше. В самых запущенных случаях — свисает одна полоска. Этакий прообраз знамени.

Вот под такое "знамя" меня с Чиком загнал... наверное, кто-то вроде десятника-шамана. Хирата-да из клана Отомо.

Вот так я воевал. Направил копьё от штандарта куда приказали, и постоянно оглядывался, чтобы от этого же "знамени" не отстать. Что было совсем непросто. То ли наш знаменосец набрался пива для храбрости, то ли у меня самого ноги заплетались, но по прямой больше десятка метров ни разу не пробежал.

Один раз, казалось, прямо на меня выскочила группка кавалеристов. Я было рванулся наставить копьё на манер пики, не сообразив в запарке, что эта тонкая и короткая палка скорее всего дойдёт до конской груди, когда меня уже успеют пару раз проткнуть.

К счастью, пронесло. На этот раз — конников мимо меня. Те проскакали справа налево, и врубились в соседний отряд. Даже не знаю и не хочу знать, стояли ли слева союзники или враги. Если первое — наш десяток добил парочку смертельно раненых, чтобы те не мучались. Если второе — добивать пришлось, чтобы те не ударили в спину. А оружие и шлемы с трупов расхватали в любом случае.

Чику на этот раз повезло с копьём поновее, а мне достался очередной цельнолитный бронзовый шлем. Пусть помятый, и от того криво сидящий — но лучше, чем ничего.

Да, я знаю, что мародёрство на поле боя ведёт к поражению. Теряется понимание ситуации, и солдат начинает делать глупые ошибки. Только вот в конкретно этой битве — ни понимания, ни солдат вокруг изначально не было. Вместо этого — группка авантюристов под номинальным надзором знати, и полный хаос вокруг. Тут Чик даже умудрился слиться с массой. Сразу познакомился с соседями, мешая слова полудесятка языков. А через полчаса — Чик, Симота и Фирин на троих уже споро обирают трупы. А я, как самый сознательный — стою с копьём и отпугиваю прочих мародёров.

А примерно через час до меня стало доходить, что битва-то и кончилась. После того, как нашу десятку, между делом уменьшившуюся до восьмёрки, третий раз за пять минут обложили матом, вместо того чтобы напасть. А все встреченные трупы на земле оказывались не просто обезоруженными, а раздетыми догола.

Тут поневоле начинаешь понимать, что победа — всё-таки свершилась. Пусть мой вклад и номинальный, но...

Пока я предавался философским размышлениям, ситуация переменилась ещё раз. Восьмёрка ополченцев вдруг резко сжалась до четвёрки. Я вздрогнул от особо близкого вопля Хирата-да, и едва успел заметить спину Симоты, исчезающую в потоке бойцов.

Вот так мы и вышли из боя. Фирин, Чик, Хирата-да и, чешущий натёртый шлемом затылок, путешественник во времени. Хирата-да, возможно, тоже хотел бы почесаться. Но он был сильно занят, удерживая за воротники двоих воров-мародёров.

Я прислушался, и до меня стал доходить весь беспросветный ужас положения, от которого пытались убежать мои соратники.

— Королевская доля — две пятых. Клановая доля — одна пятая. На лечение и похороны раненых — одна пятая. — Втолковывал десятник. — Стоять, смирно! Смотреть в землю! Как геройствовать, так вы тут, а как долги отдавать, так бежите.

Восьмидесятпроцентные налоги. Мне тоже захотелось в дезертиры.

— Стойте смирно, придурки! О вас же забочусь! — Надрывался Хирата-да. — Дезертиров будут колоть без разговоров! Всех, кто без штандарта!

— — — — — — — — — — — —

Сдать добычу в клановую "кассу" я успел, а получить свою долю — уже нет. Потому что появился незнакомый, мрачный и воняющий потом гвардеец, а вместе с ним — Ницу. Мой оставленный в городе соратник наоборот был настроен жизнерадостно, если не сказать легкомысленно.

— Иголь, тебя королева вызывает. Что-то сказать хочет.

— Да? — Я тяжело поднялся, проверяя на ходу завязки кинжала. Всё-таки устал бегать и махать копьём, да ещё и на голодный желудок. Хотя у Тараси, возможно, удастся заморить червячка.

— Идём! — Ницу нисколько не сомневался в моём согласии. — А пока послушай, я такое изобрёл! Прямо как в легенде получилось.

— Ну? — Пришлось имитировать интерес.

— Иголь, помнишь ту печь для обжига горшков, что ты помогал строить?

— Да. — Интерес самую чуточку появился.

— Так вот, глина — это мусор. И бронза. И даже железо.

От неожиданного заявления я споткнулся, буркнув что-то неразборчивое. Что же такое Ницу догадался плавить? Не вольфрам с ураном же? Впрочем, соратника было уже не остановить. Он ткнул мне в руку какой-то чёрный обломок.

— Смотри и слушай, Иголь! — Охотник стукнул ногтем по поверхности. И та отозвалась аномально звонким звуком.

Продолжая шагать за гвардейцем-провожатым, я повертел непонятный материал в руках. Чёрный, очень лёгкий. Но не мажется, как уголь. Очень твёрдый. Текстура похожа на дерево, но слишком мелкая. Неужели...синтетический графит или даже углеволокно? Но... в четвёртом веке? Я попробовал расслоить ногтем, но только оставил белую полосу на поверхности. Точно углеволокно!

Дух захватило от открывающихся перспектив, и я взглянул на Ницу с новым уважением. Ведь дурак дураком казался, а...

— Иголь, если на этом угле жарить мясо, получается в два раза вкуснее! Никакого запаха дыма!

Мои мечты об нормальных карандашах и углепластиковой броне испарились буквально струйкой дыма. А чего я хотел? Если нет спроса, то и алмазы вообще-то можно перевести на топливо!

— Поздравляю, Ницу. — Через силу выдавил я. — Будешь заводить харчёвню, как в городе Сакай?

— А что? — Гордо подбоченился он. — Я точно смогу! Будет самая известная харчёвня в городе Саки! Только ты, Иголь, поможешь по-свойски с выбором места? А то Таро за консультацию аж сорок мер заломил!

— Консультацию? — Я попытался совместить понятие развитого общества, характеризуемого доминированием сферы услуг, с бытом Амато. Получалось плохо.

— Ну там откуда демоны всяких вредностей лезут. Хотелось бы место и с удачей, и с достатком, и чтобы посетители не дристали. Но наверное, все хорошие места уже заняты. Да, ещё отвороты от драк и пожара... Благоприятные места в дефиците, знаю. Так может хоть обереги соорудишь?

Срань господняя. Получается, что если я шаман, на меня падает ещё и роль эпидем-надзора, и пожарной безопасности? Это не говоря уже об ответственности за прибыль и главное, удачу. Да с такой ответственностью сорок мер риса — это ещё скромно. Как раз хватит, чтобы в случае промашки завязать с карьерой шамана и сбежать в соседнюю страну.

— Я подумаю. — Пришлось пообещать. — Посоветуюсь с духами, но скорее всего здесь действительно маловато пригодных мест для харчёвни.

Да что тут думать. В городе Саки водопровод — только для жреческой знати, канализация — совмещена с ливневыми стоками открытого типа и заодно системой орошения, колодцы обложены просто диким камнем. Тут и без харчёвни каждый день без эпидемии — чудо.

— — — — — — — — — — — —

Королева пребывала в благодушном настроении. Потому что изволила жрать в моём присутствии. На вид — мелко порубленное птичье мясо в широком блюде на низком столике. Скорее всего, какая-то разновидность мяса перелётных уток.

— Садись. — Тараси ткнула пальцем в пол перед своей сидушкой. — Поешь немного, объяснять придётся долго.

Меня не пришлось уговаривать. Сразу пристроился, и схватил прямо пальцами пару кусочков. Очень даже неплохо! Мясо в золотистой корочке, с какими-то травами и, наверное, лимонным соком. Только хлебной обжарки для совершенства не хватает.

Прожевав первую загрузку, я обратил внимание и на своего босса. Или надо говорить боссиху? Широкое белое платье с красной и золотой вышивкой. Сверху конопля, снизу — вставки из шелка пониже колен. Такую статусную вещицу под броню не запихнёшь.

Нижнее бельё... а нет его. Не та эпоха. Интересно, Тараси специально посадила меня в такой позиции, чтобы вызвать неловкость?

Королева явно отследила мой изучающий взгляд, и чуть сдвинулась, скрывая срамные места.

— Всем интересно. Или притворяются, что интересно. А как ребёнка заделать — уже четвёртый выкидыш получается. Ты вот как шаман скажи, я порченая? Или всё хреновых мужиков выбираю? Или сглаз какой?

У меня в голове пронеслись выкладки статистики, видео о заведении детей, что я когда-то смотрел с женой. Сложный случай. Как бы помягче сказать...

— Не дело так мотаться по лесам и горам. В походе всякие духи встречаются, и злокозненные в том числе. Сглаз, наверное. Снять я сниму, но ты же опять помчишься подхватывать призрачную дрянь?

— Угу. — Чёрная Ведьма подхватила очередной кусок мяса. — Жизнь такая. Не будешь вертеться, свои же родственники прирежут.

Чья бы корова мычала. Пока что я видел только то, что Тараси сама лихо режет родню. Кстати...

— А что с королём Туай? — Я задал вопрос, вертящийся на языке. И в первый (и наверное, в последний) раз в жизни увидел, как королевские глазки воровато забегали. Интересно...

— Зашибла я его. Сгоряча. Сильно разозлилась. Это ты виноват!

Упс. Похоже, меня намечаются большие проблемы!

Я вдохнул, выдохнул. Тактическая пауза, чтобы собраться с мыслями.

— Моя королева. — Речь смертника лестью не испортишь. — Что случилось в Тикси? Я тоже мотался по лесам и горам, аж сандалии стоптал. Ничего не знаю из последних событий.

— Ничего хорошего. — Похоже, королева пока не гневается, по случаю победы или чего личного. — Я заучила сообщение духов наизусть. И прямо так, слово в слово, передала мужу. А он... он... — Глазки опять забегали.

— Так и передай, слово в слово.

— Он сказал, что сомневается, что страны с такими названиями вообще существуют, так что и завоёвывать нечего.[18]

Проклятие. Привык у себя в двадцать первом веке, что никто ничего не заучивает дословно, и прокололся с русскими названиями стран. Всё, больше никаких пророчеств "на вдохновении". Слишком качество падает.

— Надо было пнуть его по яйцам. — Я намеренно провоцировал королеву на срыв.