Глава 6. Демон одиночества. (завершена)

Друг и воспитанник профессора, навестивший уважаемого наставника на следующий день, заметил некоторую нервозность и рассеянность пожилого хрониста, но не придал этому значения, списав на усталость от ночной работы. Дочь профессора, отвлеченная сначала знакомством и романтикой с подосланным к ней профессиональным ухажером, а затем горечью от расставания с ним, привыкла ко всем изменениям в своем отце прежде, чем заметила их.

Никто не раскрыл обмана.

Ехидно посмеивающийся, Комура с удовольствием принял на себя достойное знаменитого историка уважение, получил широчайшую аудиторию и небывалый для него рейтинг доверия, но было этого ему, конечно же, мало. Из ненависти к обозлившим его врагам, он страстно желал продвигать альтернативную историю и оппозиционную политическую повестку, но прекрасно понимал, что резкое изменение мнения Мицунари Минору сразу же навлечет на него подозрения. Новоявленный профессор молился Золотому Богу, убеждая, что в застенках империи можно набрать сколько угодно аферистов, казнокрадов или просто уголовников, что с радостью согласятся сменить имена и стать светочами исторической науки. Кто из дражайших коллег и приятелей сможет отказаться, если почетный председатель Мицунари Минору, с самым дружелюбным видом, начнет приглашать их в уединенные места, как бы для обсуждения разных важных дел? Один за другим, сильнейшие столпы официальной истории начнут отступать в спорах с историей оппозиционной, соглашаться с доводами и доказательствами оппонентов. Продвижение и поддержку получат те хронисты, что станут работать по новой повестке, а остальные исчезнут в безвестности. Будут изданы книги, подправлены учебники истории, взращена новая молодежь! Пройдет лет десять-пятнадцать, и роняющий слезы раскаяния, председатель исторического союза понесет цветы к памятнику Нагано Комуры, невинно загубленного борца за правду!

Великий Наставник порадовал своего служителя, заявив что работа ведется и выдал инструкции для начала плавного перевода профессора из научного лагеря в псевдонаучный. Намеки и полутона, двоякие утверждения и якобы непреднамеренное выставление напоказ нелицеприятных сторон защитников прежнего мира.

— Как вы поживаете, Минору-сенсей? — нарядная и обворожительная, кошка в обличье леди Нацуми ласково приняла такого же лжеца, как она сама, позволила поцеловать свою руку и повела гостя в роскошно обставленную гостиную. — Что это за бумаги у вас в руках? Новые главы вашей замечательной книги?

— Совершенно верно. — Комура глянул по сторонам и, убедившись что рядом только верная служанка, Аяме, шепнул своей подруге на ухо: — Там такое понаписано! Такое! Мне точно придется исчезнуть после издания книги! Поможете, Нацуми-сама?

— Конечно, мой дорогой, вы же друг семьи! — тихо рассмеявшись, ответила Наги и зашептала в ответ. — Великий Наставник приказал мне отдать детей наместника на расправу диким кошкам. Как косвенная виновница гибели внуков, я буду просто обязана сойти с ума от горя и уединиться где-нибудь в удаленном особняке, с несколькими слугами. Что-то вроде отпуска лет на пять. Когда будете готовы, присоединитесь к нам, Минору-сенсей? У меня на примете есть одна из подруг леди Нацуми, одинокая самурайская вдова, не слишком богатая, но очень хорошо воспитанная пожилая дама.

— Дама? — удивился Комура.

— Конечно! — рассмеялась Наги. — Если рядом с леди постоянно будет мужчина, не важно, друг или слуга, пойдут нехорошие слухи. Но если с нею будет другая высокородная дама, да еще давняя подруга, никому и в голову не придет придумывать гадости!

Коримура посмотрел на улыбающуюся ему кошку алчными, голодными глазами. Какая женщина! У них с Наги было несколько особо близких свиданий, но только благодаря помощи и содействию Аяме. Представить, что он сможет быть с нею постоянно? Ради такого можно и в платье влезть, и забыть на время о своей мести! Придется прикончить какую-то благовоспитанную сучку? Пф-ф-ф какие мелочи! После стольких случаев, когда разного рода бабье из ревности или мести ломало ему карьеру репетитора обвинениями в домогательствах, это будет даже весьма приятно.

Нарушая гармонию общающихся кошек, в гостиную прибежал слуга, рассказавший о побоище у храма и попросивший указаний насчет конкурса талантов. Отменять, или нет? Наги пришлось пойти с ним и сделать несколько заявлений для прессы. Конкурс был спасен, хоть его начало и пришлось сместить из-за волнений в городе. Наги сделала служанкам наставление, чтобы они не укладывали детей наместника спать и вернулась к фальшивому профессору.

Они продолжили чтение текстов, присланных коту Золотым Богом, и с удовольствием потешались над тем, какими сумасшедшими уродинами в них выставлены лисы.

— Вам точно придется исчезнуть, Минору-сенсей! — веселилась Наги. — И будет объявлено, что это Черная Лиса вас убила, в отмщение за правду!

— Вот будет забавно притворяться невинной дамочкой и любоваться на бушующую в мире бурю эмоций! — так же весело отвечал ей Комура, уже мысленно примеряющий на себя платье пожилой леди. — Нацуми-сама, расскажите еще о вашей добрейшей подруге? У нее, наверное, есть земельные владения, со скотом и крестьянами?

— Нет, только старенькая квартирка и мизерное пособие за погибшего на войне мужа. Но у нее все еще есть две нужные нам вещи! Статус и документы. Не беспокойся, перед тем как пригласить жить к себе, я пришлю ей материальную помощь, под видом выплаты первого материального содержания. Тебе точно не придется отбирать у бедняжки нищенские обноски! Как истинная леди, получив пачку купюр, она первым же делом приведет себя в порядок.

— И уж тогда-то я с удовольствием приласкаю ее шокером!

— Ха-ха, поскорее бы!

Снова нарушая чужое единение душ, прибежал слуга.

— Госпожа Нацуми, великий лорд-наместник, господин Йоримаса, желает поговорить с вами в своем кабинете.

— Хорошо, я сейчас подойду. — ответила Наги и, с сожалением улыбнувшись приятелю, кратко прихорошилась перед зеркалом. Что вот все сегодня так и лезут, отвлекая ее от приятных дел?! До сборов в театр меньше часа осталось! Не дадут последние минуты перед трагедией провести себе в удовольствие!

Благовоспитанно попросив лже-Минору подождать ее, Наги прихватила с собой Аяме, вышла из гостиной и грациозной походкой попыла по коридору к лестнице на второй этаж. Туда, где располагался рабочий кабинет наместника. Комната с армированными стенами и бронестеклами на окнах.

— Надеюсь, он не станет запрещать брать в театр детей? — взволнованно озвучила служанка вопрос, беспокоивший и Наги тоже. — Давите на то, что мальчики очень ждали этот концерт и хотят развлечься на ярком представлении.

— Так и сделаю. — сердито проворчала Наги. Как будто ей самой, без советов, трудно догадаться! Она всю свою фантазию и мастерство убеждения приложит, но заберет мальчишек с собой! Воля Золотого Бога должна быть исполнена!

* * *

Солнце давно скрылось за вершинами великих холодных гор, когда небольшой обоз, состоящий из четверки тяжело груженых саней и отряда охраны, преодолел последний снежный завал. Перед путниками теперь раскинулось большое ровное плато искусственного происхождения, на котором стоял малый пограничный замок страны Камней. Укрепления и жилища для двух сотен солдат, с семьями и работниками.

— Вот и все, считай что дома! — обернувшись к сидящим позади него пассажиркам, подбодрил съежившихся дамочек начальник хозяйственной части. — Устали? Замерзли? Сейчас организуем вам горячий ужин, воду для умывания и теплую комнату для сна. До утра сможете отдохнуть.

— С-спасибо, господин управляющий. — тяжелым, басовитым голосом ответила одна из пассажирок и тут же испуганно замолчала. Стыдливо спрятала лицо в меховой воротник подаренной ей накидки.

Обе дамы были яркими представительницами особой категории букэ-но-онна, женщин из самурайских кланов, с которыми био-инженерия сыграла злую шутку. Генетически модифицируя солдат, ученые в лихие годы думали о боевой эффективности самураев и мало заботились о том, как будут выглядеть потомки перегруженных тестостероном боевых монстров. Немало солдатских дочерей рождались с сильнейшими гормональными отклонениями и от мальчиков отличались разве что размерами и звучанием голоса. Обеим пассажиркам обоза повезло еще меньше, ни телосложением, ни голосами, ни ростом они от мужчин своей нации особо не отличались. Когда начхоз увидел присланных по его заявке работниц, он даже подумал что кто-то ради шутки подослал к нему двоих новобранцев из панцирной пехоты. Двухметровые широкоплечие дылды с густыми бровями и квадратными подбородками. Разве что бород с усами нет, да и те наверняка удалены депилирующими средствами. Обе в бесформенной одежде, не поймешь мужской или женской, только значки с цветами сакуры на левой стороне груди недвусмысленно выдают в них представительниц прекрасного пола. Снабженцы, небось, настояли, чтоб надели, во избежание глупой путаницы, но недавних рабынь это нисколько не радует. Вона как стесняются, так и норовят значки руками прикрыть. Смирились, привыкли жить с тем фактом, что их все принимают за парней. Понять можно — надела мужские штаны и рубаху, да ходи спокойно, не чувствуя со всех сторон насмешливые, издевательские или удивленные взгляды. Ну ничего, народ в замке не дикий, поможет девчатам комплексы преодолеть. Глядишь, и расцветут еще на летнем солнышке.

Обе рабыни были черноволосыми, черноглазыми гварками. Беженками из страны Горячих Источников, светлокожее население в которой подверглось тотальному геноциду после того как орды взбунтовавшихся юхов разбили объединенные силы империи Лесов и колоний. Те из горных гваров, что сумели ускользнуть от волнистых ножей злобных краснокожих карликов, бежали в империю. Попытались наладить жизнь и быстро поняли, что ценились "союзниками", они только пока исправно платили колониальный налог. На помощь социальных служб, обеспечивающих переселенцев жильем и работой, могли рассчитывать только юхи, вот уже который год с удовольствием переселяющиеся из пропахших вулканическими газами пещер в светлые и благоустроенные города равнинной империи. Перехватывающие любую работу, заселяющие целые районы и создающие свои обособленные анклавы, пещерные дети огня жадно хватали все доступные пособия, растаскивали средства благотворительных организаций и злобно скрежетали зубами, провожая взглядами любого "холодного", попадающегося им на глаза. Гварам же, и прочим светлокожим, покинувшим взбунтовавшиеся имперские колонии, правозащитники и социальные работники только корчили неприязненные рожи, а в прессе была развернута целая компания по гноблению беженцев. Утверждалось, что глупые, жадные белокожие угнетатели скотским отношением и бесчеловечными условиями жизни довели трудовой народ юхов до восстания. Получили, что заслужили, потеряли две страны, пришли на чужую землю и набрались наглости требовать какую-то помощь!

Горные гвары в изумлении таращили глаза, когда вполне светлокожие имперские граждане, полоумные городские подростки и безобразные визгливые тетки, нападали на них. Сопротивленки в союзе с антирасистами избивали гваров, гнули их к земле и заставляли унижаться, выпрашивать прощение у глумливо ухмыляющихся юхов. Имперцы показывали юхам, что враг — вот он, горные гвары. Что только этих нужно ненавидеть, а они, граждане прогрессивной и толерантной империи, полностью на стороне сбросившего оковы народа. Обрадованные юхи быстро поняли что к чему и принялись свирепствовать. Совершенно безнаказанно. Грабеж, вымогательство, обман, побои? Даже похищение или убийство беженца не вызывало у сил закона никаких стимулов к действию. Единственным спасением для остатков истребляемого народа стало бегство на запад или юг, еще дальше от Огненных Гор. Куда угодно, даже на восток, на Проклятые Острова, в стремительно растущие и набирающие мощь города-крепости возрождающейся страны Морей. А что же с теми, кто не успел сбежать? Не смог выбраться, или по глупости ухватился за то немногое, что удалось получить на имперской земле?

Обе бывшие рабыни, которых угрозами расправы вогнали в долговое рабство, а затем заставили подписать документы о собственной продаже, были тихи и молчаливы, нервно кутались в свою невзрачную одежду и испуганно отводили в сторону затравленные взгляды. У обеих были множественные следы побоев, а у той, что сидела ближе к старому начхозу, на виске красовался округлый белый шрам. Как сообщил мозгокрут, проверивший прошлое купленных рабынь, подкравшийся юх подпрыгнул и со всего маху ударил куском кирпича стоящую к нему спиной гварку. Просто так. Потому что это очень весело — когда большой белокожий человек падает.

Начхоз едва сдержал желание протянуть руку к великанше, спрятавшей лицо в пушистом воротнике, и погладить ее по голове. Настрадались, намучились. Похищенные при нападении юхов на барак беженцев и проданные в рабство, на момент выкупа обе были едва теплыми трупами, сохранившими только простейшие реакции на внешние раздражители. Два месяца в медкорпусе реабилитации провели, прежде чем начали понимать происходящее, совершать осмысленные действия и говорить. Теперь-то хоть на людей снова становятся похожи. Когда самураи из охраны обоза подарили одной накидку с меховой оторочкой, а второй красивый платок и пушистые варежки, в глазах гварок расцвело что-то теплое и даже женское. И это как раз то, что радует больше всего! Живы, значит? Не бойтесь, здесь вам не империя! Людей гнобить никто не приучен. Почувствуете еще себя и женщинами, и красавицами! Да, именно так! Центр распределения не отправил бы работниц именно в этот пограничный замок, если бы они не были генетически совместимы с солдатами местного гарнизона, а в гарнизоне две сотни парней из специального армейского заказа, в котором создание женщин вообще не предусматривалось. Каждая женщина, способная зачать и родить ребенка, станет здесь желанной и любимой. Парни мечтают о семьях и детях. Великие беды позади. Уничтожены Темные Инженеры, пресечены грабительские рейды шиамов, крепкой рукой нового дайме остановлен распад страны на враждующие регионы. По всем долинам Великих Гор уцелевшие люди собираются в крепкие сообщества, восстанавливают поселения и заново запускают фабричное производство. Из страны Холмов, в обмен на металлы, нефть и бурый уголь, поставляется продовольствие. Уцелевшие научные центры выдают тысяча за тысячей генетически модифицированных солдат и работников, что пока еще только дети, но скоро будут готовы к борьбе за жизнь в суровом климате холодных гор. Нужно больше молодежи! А старикам нужно продержать период мира еще лет десять, и за будущее страны можно будет больше не волноваться.

Громкие, рвущие нервы завывания сирен разнеслись над плато, заставив охрану и работников обоза встрепенуться и начать озираться в поисках опасности. Боевая тревога? Что случилось? Рейдеры шиамов рядом? Осколок Затмения? Недобитая горная банда?

— Все внутрь! — распахнув ворота пред обозом, человек двадцать самураев высыпали наружу и встали полукольцом, держа оружие и щиты наизготовку. — Бросайте обоз! Живее, живее!