По следам Алхимика.

По следам Алхимика.

Пролог.

Где-то в огромном замке, одиноко стоящем посреди бескрайнего зелёного леса.

Обрывки фраз на незнакомом языке, отдалённо напоминающие молитвенный речитатив. Шумы, шорохи, шаркающие шаги по каменной лестнице, ведущей куда-то далеко вниз.

В маленькую камеру с очень холодным воздухом, немного поёжившись, вошел статный черноголовый мужчина с окладистой бородой в белой одежде. Поёжившись ещё раз, брезгливо пнул ногой лежащего на покрытом прелой давно несменяемой соломой полу заросшего седыми всклоченными волосами старика. Несмотря на окружающий холод, замёрзшим тот явно не был, хотя вообще выглядел действительно неважно. Долгие годы пребывания в столь неуютном подземелье никого особо не украсят. От шеи пленника тянулась тонкая золотистая цепь к вбитому в каменную стену камеры тёмному железному кольцу.

— Зачем ты снова пришел, Усива? — старик поднял пустые глазницы в сторону посетителя. — Неужели вы сами до сих пор не чувствуете дыхания Его Воли?

— Так скажи нам, ничтожным, ты, Слышащий Глас, кто в этот раз восстанет против Вековой Традиции?

Мужчина в белом презрительно щурился на пленника, но внутри лишь пытался за этой маской скрыть леденящий душу страх. Страх поселился в его сердце с момента, когда он впервые реально почувствовал сущность, которой выбрался когда-то служить.

— Придёт новый Алхимик по следам первого, и в этот раз вы его не остановите... — губы старика растянулись в улыбке, а лицо мужчины в белом исказил больше ни чем не скрываемый ужас.

Попал, однако.

'Я умер и оказался в аду', — прорывая невыносимую боль, пробилась одинокая мысль. Точно в аду, и дышать невозможно из-за серной гари. Масло у чертей там, что ли на сковородке подгорело? И почему тогда боль идёт сразу со всех сторон моей тушки, ведь поджаривать-то должны только с одной? Или в котёл с кипящей смолой целиком бросили? Странные какие-то посмертные мысли, однако.

Попытка пошевелиться не дала ровным счётом ничего, а боль только усилилась. 'Что ж, если всё же ещё чуть-чуть жив, то хоть позвоночник цел', — пробилась в сознание редкая позитивная мысль. 'Блин, доигрались, доэкспериментировались, умники недобитые', — последнее, что помню из прижизненных переживаний — яркую беззвучную вспышку на месте четвёртой лаборатории, потом какая-то чрезвычайно холодная волна сшибла меня с ног и наступила темнота. Следом пришла боль, от которой можно сойти с ума, но, так как я уже мёртв, то и это совсем не важно. Говорят, и к адскому пламени можно постепенно привыкнуть, всё равно впереди целая вечность. Впрочем, мои мучения оказались совсем недолгими, снова и снова проваливался в спасительное забытьё, и адское пламя на какое-то время отступало, дабы вскоре вернуться вновь с новой силой.

Пульсирующая боль оказалась немного разбавлена ощущением чьего-то близкого присутствия. Черти? Если поверить остаткам прежних чувств — меня куда-то тащат за ноги и руки. И делают это, судя по всему, достаточно аккуратно. Неужели дождался спасателей? Как хорошо почувствовать себя снова живым. Может это всего лишь галлюцинация, но... слабый толчок и резкая волна сокрушающей боли опять опрокидывает меня в темноту беспамятства.

Голоса. Странные голоса, бла-бле-блу-блю... бу-бу-бу... ничего невозможно понять. Ни на один из известных мне языков они не похожи. И даже звуки этих голосов непривычны, нет ни рычащих ни шипящих, даже зудящих не слышно. Но вот горячая эмоциональность в голосах хорошо чувствуется. Двое о чём-то оживлённо спорят или вернее — ожесточённо торгуются, и им иногда в тон поддакивает третий голос. Боль уже вполне можно терпеть, только вот пошевелиться не получается. И здесь не воняет смрадной гарью, зато благоухает давно не чищенным отхожим местом. Явно совсем не городская больница, куда, по идее, меня должны были бы доставить спасатели. Интересно, куда же я попал?

Очередной раз прихожу в себя от того, что кто-то пытается влить мне в рот отвратительную по горькости и прочим вкусовым качествам жидкость. Считающийся эталоном горькости хинин по сравнению с этим пойлом, так — всего лишь малая лёгкая приправа к джину и тонику. Не в силах сопротивляться, проглатываю, и снова едва не проваливаюсь в темноту. Растекающаяся по телу боль продолжает часто пульсировать, но её уже можно постепенно вытеснить из сознания, как учили нас на тренировках. Так, сделаем боль холодной. Почти получилось. Теперь больно и холодно одновременно. А теперь должно стать ещё холоднее, как будто меня замораживают заживо в жидком азоте. Вот место боли занял лишь один промораживающий холод. Всё, наведённый холод можно постепенно убирать, представив, как будто меня бережно отогревают около растопленной печки. Холод постепенно ушел вместе с болью. Нужно только помнить — боль всегда может быстро вернуться и придётся повторять самовнушение. А пока стоит осмотреться.

Титаническим усилием воли открываю глаза и замечаю падающий откуда-то сбоку слабый луч света. Пару минут опять прихожу в себя, прежде чем пытаюсь осмотреться вновь. Шевелить головой даже и не пытаюсь, знаю — бесполезно, однако в поле зрения ничего примечательного не попадается. Судя по всему, нахожусь где-то на сеновале, рядом с тем самым благоухающим нужником. Или в устроенном на старом сеновале нужнике — по запаху хрен отличишь. Боже, ну за какие грехи мне выпали столь странные адские муки, ещё бы понял пляшущих чертей с вилами и котлы с кипящей смолой, а тут не жизнь и не смерть, как у сидящего в чёрном ящике в ожидании незнамо чего того самого кота Шредингера. Стоило заметить, усилия воли постепенно давали желанный результат — боль ушла окончательно, превратившись в тягучую слабость, и я, похоже, просто уснул, а не провалился в зыбкое небытиё как все прошлые разы.

Бу-бу-бу... — опять кто-то стоит рядом и что-то пытается говорить. Или он просто говорит себе под нос, что-то делая с моим многострадальным телом? Похоже — второе. Очередная попытка пошевелиться ни к чему положительному не привела, но и резких болевых вспышек тоже не последовало. Можно сказать — уверенно иду на поправку или медленно подыхаю, благополучно игнорируя постепенное отмирание множества болевых рецепторов. Время вскоре покажет. Снова в горло вливают гадостный отвар, который быстро погружает в сон.

Сон.

Небо. Удивительное звёздное небо с мириадами искрящихся огней в вышине. Яркие звёзды чарующе манят к себе, и стоит только легко оттолкнуться от земли и взлететь ввысь, приблизиться к этим далёким огням и обрести долгожданный вечный покой среди них... стоит лишь сделаться немного легче воздуха. Так просто — всего лишь оттолкнуть лишние молекулы газа вокруг себя, создав сильное разрежение за мембраной внимания. Это же сон, в нём всё можно, стоит лишь хорошо захотеть.

Слабый толчок, и вот я уже лечу к далёким звёздам, медленно устремляясь в ночную высь, поднимаясь всё выше и выше. Вокруг становится всё холоднее и холоднее, холод постепенно сковывает моё призрачное тело, но сознание продолжает стремиться дальше и выше. Ещё чуть-чуть поднажать, отталкиваясь живой волей от далёкой поверхности, стоит только набрать больше скорости и вырваться, наконец-то, из этого суетного мира, обретя последнее истинное желание. Но прозрачный купол небес не пропускает меня. Со всей силой ударяюсь об его призрачный свод и стремительно лечу вниз.

Едва открыв глаза, понимаю, что действительно упал откуда-то сверху. Всюду разбросан какой-то мусор, палки, рваные тряпки, гнилое сено, а сверху, в проломе бывшего потолка, сияет то далёкое звёздное небо, к которому я так стремился в странном сне. Вокруг царит пронизывающий холод, прямо как там, в недоступной небесной вышине. Даже белая искрящаяся изморозь вокруг высыпала. Ого, да у меня, оказывается, получается пошевелиться! Преодолевая сковывающий холод и парализующую слабость, ощущаю движение пальцев рук и ног, сдвигая вбок голову, чтобы лучше осмотреться. В этот момент меня окружают какие-то люди в тёмной одежде со светящимися в руках предметами. Пытаюсь разглядеть их и с удивлением понимаю, что это один и тот же бородатый мужчина с каким-то странным фонарём в руке во множестве иллюзорных копий. Он протягивает в мою сторону свободную руку, и я опять резко проваливаюсь в забытьё, как от удара чем-то тяжелым по голове.

Последующее возвращение к реальности, по сравнению со всеми предыдущими, оказалось на редкость приятным. По крайней мере, тянущей боли уже не было, разве только её далёкие фантомные отголоски. Да и сама атмосфера окружающего места оказалась заметно лучше предыдущей. Сортирного смрада не ощущалось, моё тело лежало на низкой деревянной лавке, а голова покоилась на плотно набитой какой-то приятно пахнущей травой самой настоящей подушке. Однако и поводов для оптимизма тоже совсем маловато — руки и ноги крепко связаны, а тело притянуто к лежаку парой ремней. То есть при всём желании я никак отсюда не сбегу и даже не улечу, разве только вместе с лавкой. Интуиция подсказывала — это никак не получится, причём, не получится именно тут, а не вообще.

Странные такие ощущения, новые и непонятные. Сон не сон, явь не явь, мура какая-то. Хоть я и изначально 'рождённый ползать', но полёты во снах преследовали меня с раннего детства. В отличие от некоторых других, я не мог в полной мере насладиться ими, всегда сильно пугался, просыпаясь в холодном поту. Врожденный страх высоты — примерно так говорили специалисты. А сейчас вообще не разобраться где тут сон, а где явь. После пережитой боли крыша могла и протечь. И почему мне вдруг так сильно захотелось улететь в звёздное небо и остаться там навсегда? Вопросы, вопросы...

Делать было абсолютно нечего, а потому занялся неспешной ревизией организма, полагаясь на доступные чувства. Если отбросить творящиеся с головой странности, можно уверенно сказать — здоровье удовлетворительно, могу уже нормально передвигаться, если меня согласятся милостиво развязать. Силёнок, понятное дело, ещё маловато, но это дело поправимое. Кстати, желудком изнутри вспоминаю — последний раз что-то ел ещё до 'смерти'. А в этом 'аду', похоже, пища явно не в моде. Не принято тут кормить грешников. Хотя нет, чем-то ведь меня поили. Гадость знатная, помню. Да и организм говорит, что в нём присутствует некоторое количество излишней жидкости, от которой стоит при первой возможности избавиться. Пока ещё терпеть можно, всё же лежать в мокроте не самое приятное дело. Итогом — записываю себя в условно-выздоравливающие, правда, пока не определяя однозначно, хорошо это или не очень. Судя по тому, как меня надёжно связали, есть что-то такое, о чём непременно узнаю через некоторое время. Совсем не факт, что это мне понравится. Но если бы хотели убить — могли бы давно убить, а так есть надежда на лучший исход. Мало ли какой подарок приготовила мне судьба-злодейка.

Когда уже порядком поднадоело копаться в своих ощущениях, тихо скрипнула петлями дверь. Надо мной склонился пожилой мужчина с длинной седой бородой и совершенно лысым черепом, внимательно рассматривая мою многострадальную тушку. Заметив моё пребывание в сознании, он явно что-то спросил, судя по тону его голоса. Я абсолютно ничего не понял из его бубнения. Он повторил вопрос ещё раз. Попытался лишь пожать плечами, показывая глубину искреннего непонимания, даже не рассчитывая на правильное ответное понимание поданного знака. Однако знак был воспринят относительно верно, так как бородач повторил вопрос на немного другом языке, хотя и очень похожем на первый. И снова обломался. Другой язык мне так же не был знаком. Но и это его не смутило, так как он начал перебирать подряд другие языки, сильно похожие друг на друга. Конечный результат же от этого ничуть не изменился.

Ни один из языков я так и не смог опознать. Даже их звучание отличалось от всех известных мне. А ведь я легко отличу китайский от японского и даже от корейского. Доводилось бывать в тех странах на научных конференциях, а память у меня отличная. Отсутствие нескольких привычных согласных букв уж очень сильно выделялось. Да и формирование слов из отдельных звуков отдалёно не походило даже на языки малочисленных северных народов. Единственно понятными моментами речи были очень хорошо сочетавшиеся с проскакивающими на лице мужчины эмоциями интонации. Немного подумав над тем, о чём вообще можно в подобной ситуации спрашивать, решил просто назвать своё имя:

— Виктор... — тихо прошептал одними губами, немного покивав головой.

— Блу бую люб си? — встрепенулся седобородый мужчина, повторяя первый вопрос.

— Виктор, я Виктор, так меня зовут, — попробовал показать пальцем руки на себя, хотя и связывающие руки ремни сильно мешали это сделать.

Бородач меня определённо понял, хоть и сильно удивился.

— Вииктолс, Виюктис... — попытался произнести он моё имя, но звук 'Р' для него был явно совершенно непроизносимым. — Юб сю ам, тим ти си? — снова он о чём-то меня спрашивал.

Но тут я уже не мог понять, чего ему от меня нужно, и опять недоумённо пожал плечами. Безрезультатно позадавав мне ещё несколько вопросов, мужчина протянул ко мне руки, от манипуляций которых возникло лёгкое жжение в голове, а в комнате отчётливо потянуло холодком. Больше вроде как ничего не произошло. Бородач был явно чем-то озадачен, и принялся ходить по комнате взад-вперёд, периодически теребя бороду, потом тихо буркнул себе под нос какое-то короткое ругательство, и оставил меня в одиночестве.

Через некоторое время снова скрипнула дверь, и ко мне склонился совсем молодой подросток с грубо пересекшим юношеское лицо длинным красным шрамом. Он немного ослабил удерживающие ремни, стягивая с меня штаны и подкладывая под меня нечто, явно служащее медицинским судном. Намёк понятен, значит, не будем строить из себя неизвестно кого, крепясь из последних сил. После того, как 'медбрат' унес результаты облегчения, зашла совсем маленькая девчушка, взявшаяся кормить меня деревянной ложкой. Еду опознать мне не удалось, ни по вкусу, ни по запаху — немного сладковатая, немного солоноватая жидкая каша с какими-то незнакомыми приправами. Однако желудок отнёсся к ней весьма благосклонно, принимая её как ту самую 'манну небесную'. Ну да, сколько ж дней-то не ел-то, собственно. Каши оказалось немного, впрочем, после нескольких дней болезненной голодовки много и нельзя, а потом в меня силой опять влили ту горькую гадость, от которой быстро провалился в сон с явно позитивной мыслью — 'несмотря на все странности и непонятности, жизнь, кажется, постепенно налаживается'.

Следующее возвращение в реальность совсем не доставило особо приятных переживаний. Боли не было, но буквально вся поверхность кожи нестерпимо чесалась, отчего я и проснулся. Приподняв голову и оглядевшись, увидел и причину этой злостной чесотки. Одежду с меня как-то стянули, а всё тело обмазали какой-то серо-зелёной склизкой дрянью. Да, от лавки так и не отвязали, хотя пут стало меньше. Скованными оставались лишь руки и ноги, да два ремня притягивали тело к жесткому ложу. И связывали меня с явным знанием дела, ни руки, ни ноги не затекли от пережима кровеносных сосудов, однако стоило пошевелиться в рефлекторной попытке почесаться, как путы затягивались тугими узлами, доставляя большие неудобства.

Такая конструкция оказалась мне вполне знакома, я ведь не какой-то там 'ботаник' учёный-физик в недавнем прошлом, но ещё и инструктор по тому, что некоторые, по незнанию или заблуждению, называют 'боевое самбо', плюс 'неплохой специалист' по охране режимных объектов. До 'хорошего специалиста', впрочем, не успел дорасти, однако дело знал крепко. И о том, как надо правильно поступать с пойманными нарушителями охраняемого периметра, чтобы сдать их следственной бригаде в целости и сохранности, определённо знаком. Доводилось даже практиковаться пару раз, когда некоторые особенно предприимчивые граждане решили прихватить, по их мнению, плохо охраняемое и содержащее слишком много цветного металла государственное имущество. При задержании эти горе предприниматели так отчаянно сопротивлялись, явно полагая в нас подошедших отнять их законную добычу подлых конкурентов.

Вообще кому-то может показаться странным сочетание трудно совместимых компетенций в одном человеке, но с моей жизнью много чего происходило, особенно в последние годы. Судьба любит подкидывать неожиданные сюрпризы, знаете ли. Да, по первой профессии я действительно учёный-исследователь. Физика, химия, математика, электроника и вычислительная техника — это всё моё, и любовь и страсть, практически с самого детства. Вырос в закрытом городке при военном заводе, где работали мои родители, и развлечений для детворы там было маловато. Зато хватало технических кружков, где молодой поросли пытались привить любовь к науке и технике. Создавали трудовые династии. Для тех, у кого вся сила пошла исключительно в рост, имелись спортивные секции, но я всегда хотел разобраться в том, как реально устроен наш мир, после того, как бабушка сильно напугала меня сказками о злом мстительном боге, про рай с ангелами и ад с чертями. Уже тогда мне в эти самые сказки верить категорически не хотелось. Но и школьная программа не давала всей полноты понимания мироздания, лишь серьёзно раззадорив моё любопытство.

В результате, к тридцати восьми годам имею два высших образования, некогда даже подумывал над получением третьего. Психологического. Ибо в последнее время много работал с людьми. И поначалу был весьма удовлетворён работой в закрытом исследовательском центре. С тем, что мы там исследовали, в открытых лабораториях не работали нигде в мире. Повёрнутая на безопасности и секретности специфика. Я имел персональную лабораторию, полторы дюжины человек в подчинении, несколько тем весьма перспективных исследований и был вполне доволен жизнью, пока не произошла трагедия. Экспериментальная установка пошла вразнос, и, несмотря на все защитные системы, при взрыве контура накачки погибли два лаборанта, плюс пострадали ещё трое. Мне самому тоже прилетело — пару месяцев пришлось провести на больничной койке. Вот не могло ничего такого произойти, всё было тщательно просчитано несколько раз, не цветочками занимались как-никак, однако произошло.

Лишь после выхода из больницы мне удалось установить истинные причины аварии, которые совсем не зависели от человеческого фактора, просто так сложились объективные обстоятельства. Наука иногда требует человеческих жертв — тут ничего не попишешь, приходится принимать это как данность. Хотя моей вины во всём произошедшем и не было, но из меня, в итоге долгих разбирательств, сделали крайнего. Пресловутого стрелочника. Пока я валялся в больнице, сращивая переломы и маясь от вынужденного безделья, мои темы исследований подобрали завистливые коллеги-конкуренты, лабораторию после ремонта тоже передали другим людям, а мне вообще предложили заняться исключительно преподавательской работой и больше не лезть в науку. Рука у тебя, мол — несчастливая. Вот ведь гады склизкие!

Был бы пьющим — после такого заявления ушел бы в продолжительный запой. Уехал бы за границу, но связанная с допуском к секретной информации подписка о невыезде. На неё тоже можно забить, благо уже не такая жуткая секретность как была раньше, и особого рвения от службы безопасности вряд ли можно ждать. Но совесть-то ведь не обманешь, да и начинать с нуля на новом месте тоже не хотелось. Впрочем, главным моментом оказалось простое понимание — опять придётся долго работать на чужого дядю, да ещё против своего народа в ближайшей перспективе. Нет, такого 'добра' мне совсем не хотелось.

Ушел в длительный отпуск, собрав накопленные пропуски за предыдущие годы, съездил на юг, где умудрился влипнуть в курортный роман с последующими страданиями от неизбежного расставания, ибо моя скороспелая 'любовь' категорически не желала расставаться с богатеньким муженьком-рогоносцем. Отдыхать быстро наскучило, море больше не радовало, периодические интрижки со скучающими дамами, в которые я ввязывался с целью забыть недавнюю 'любовь', вызывали лишь стойкое раздражение. Очень хотелось вернуться в лабораторию или создать где-либо новую, благо перспективных идей для исследований в голове хватало. Вернувшись обратно, стал обходить и обзванивать старых знакомых ещё по учёбе в первом институте, в поисках перспективных мест через их связи. Но бывшее руководство изрядно подпортило мне репутацию из-за моего слишком прямолинейного характера и полного нежелания кому-либо лизать начальственный зад, а потому меня никто не хотел к себе брать. Разве только с сильным понижением статуса, чуть ли не простым лаборантом и без особых перспектив.

Помыкавшись пару месяцев туда-сюда, заехал в закрытый городок при исследовательском центре, требовалось забрать вещи из занимаемой должностной квартиры. Была тогда мысль плюнуть на всю эту мышиную возню, науку, бывших коллег, и вообще уехать в деревню, где заняться разведением кроликов. Узнав о моих проблемах, один старый приятель звал к себе в Белоруссию. Там большой колхоз, плодородная земля и много работы для настоящего мужика, у кого руки растут из правильного места. Дом и хозяйство за счёт колхоза практически сразу — не надо ни о чём лишнем думать — только работай. Приехав за вещами, по пути от КПП (Контрольно пропускного пункта), как будто случайно столкнулся с начальником службы безопасности всего научного комплекса. Он хоть и был полковником очень интересной организации, но при этом оставался вполне нормальным мужиком. Не то, чтобы мы с ним были до этого особо дружны, так, иногда пересекались, но он меня знал гораздо лучше, чем я его. Должность у него такая — всё знать про всех чего-либо представляющих собой работников исследовательского центра.

Поздоровались, слово за слово, зашли в местную столовую немного поговорить о жизни за чашкой чая. Вот он и предложил тогда перейти под его начало, возглавив 'технический отдел' его службы. Мол — 'сапог у нас тут и без тебя хватает, а вот мозги нынче в большом дефиците', — если процитировать его главную мысль в том разговоре с некоторыми сокращениями, оставив главный смысл. Несмотря на отчаянное сопротивление, скорее — внутренний протест, он всё же уговорил меня поработать на него хотя бы пару месяцев, наладив систему контроля, с которой уже пару лет не могут справиться его непосредственные подчинённые. И дальше продолжал меня регулярно соблазнять, показывая перспективы возвращения к научным работам лет через несколько, плюс кое-что ещё. Ну как можно отказаться от столь замечательной возможности, совершенно открыто шпионить за всеми бывшими коллегами, которые так подло со мной поступили? Особенно за теми, кто быстренько перехватил твоё дело? Тут-то моё сердце предательски дрогнуло.

Бывшие коллеги вряд ли обрадуются подобным известиям, а кто-то вообще изойдёт едкой желчью. Они ведь будут прекрасно знать, кто и как, но не смогут ничего поделать — безопасность штука серьёзная и с государством, в лице полковника, особо не поспоришь. Понятное дело — нужно не просто шпионить, а подробно докладывать новому начальству обо всём, чем там эти 'умники' активно занимаются за государственные деньги. Короче, полковнику был нужен реально компетентный в науке специалист под его непосредственным началом, а тут как раз я ему под руку и подвернулся. Случайно или нет — тогда как-то и не задумался. Может быть и напрасно. Как из младшего лейтенанта запаса, кем я был до возвращения в армию, сделали прапорщика — это другая очень смешная история, которую поймут только те, кто служил в армии. Вот так я стал служить там, где раньше работал.

В техническом отделе служба оказалась весьма не простой. Системы контроля периметра, системы допуска персонала и наблюдение — всё это ерунда. Один раз наладили, благо там действительно ничего особо сложного, и с тех пор работает как надо. Проверяй времени от времени, меняй выслужившее гарантийный срок оборудование и всё. Регламент, называется. Шпионские дела тоже много времени не отнимали. Реальная научно-исследовательская работа — дело весьма неспешное. Один серьёзный эксперимент где-то раз в месяц, а остальное время сплошное марание бумаги и стирание кнопок на компьютерных клавиатурах. А потому, видя слоняющегося от безделья по территории комплекса руководителя технического отдела, начальник решил сделать из меня настоящего вояку, уж даже не знаю, чем ему тогда так угодил.

Короче, меня, как последнего молодого салагу, заставили бегать марш-броски, нарезая круги по охраняемой территории в полной выкладке, стрелять из имеющегося в местном арсенале различного оружия, захватывать диверсантов и много чего ещё, чем по идее занимается имеющая непосредственное отношение к 'конторе' служба охраны закрытых объектов. Сначала было очень трудно, и уже далеко не один раз подумывал послать всю эту армейскую муть куда подальше, благо контракт позволял относительно безболезненно разорвать его, но потом постепенно втянулся. И даже стало постепенно нравиться. Много хорошей еды, регулярные физические упражнения, борьба, стрельба, прочая специальная подготовка только проясняла мои мысли.

Больше всего нравилась борьба. Во время тренировок освобождал тело, раскрывая естественные рефлексы, уходил в транс и мог думать над сложными научными вопросами. Это получалось даже легче чем раньше, когда непосредственно занимался научными экспериментами. Позже нашел специфический термин — 'динамическая медитация'. Кому-то лучше думается при ходьбе, кто-то пускается в пляс или выполняет замысловатые ката с деревянным мечом. Принцип везде одинаков. Жалко в прошлом пропустил мимо внимания столь полезную штуку. Потому в тренировках стал постепенно выкладываться до физического предела, при этом оставляя голову чистой для других интересных задач. Тело работало само, приобретая и оттачивая новые эффективные рефлексы. Рефлексы матёрого душегуба. Но внутри всё равно оставался учёным.

Имея непосредственное представление сразу обо всех ведущихся в нашем комплексе исследованиях, постепенно мне удавалось приблизиться к своей давней мечте — пониманию истинного устройства нашего мира. Хоть до этого казалось ещё очень далеко, но я уже твёрдо знал, как постепенно прийти к поставленной цели. Во время напряженных тренировок ко мне приходили весьма странные мысли о призрачности всего материального мира и о том, что моя мысль может непосредственно на него как-то повлиять. Только собери всю волю в один кулак и сжимай упругое мироздание в форму, которую тебе надо, оно обязательно поддастся напору чистого разума. Ещё чуть-чуть знаний, чуть-чуть тренировок и всё обязательно получится.

Год назад всё же вытащил на приватный разговор полковника, сразу после горячей бани, задав ему вопрос в лоб — зачем он меня так сильно гоняет. Нашел себе любимчика, понимаешь. Игрушку для битья. На что тот только усмехнулся, и с расслабленной улыбкой спросил:

— Виктор, а кем ты себя сейчас считаешь, 'ботаником', или...?

А на моё невнятное мычание в безуспешных попытках с кем-то определённо идентифицироваться, заметил:

— Вот видишь — как раз то самое 'или'. Ты же уже не считаешь 'ботаников' коллегами, и их клановые интересы для тебя ничего не значат. Скажи, если бы я не гонял бы тебя вместе с бойцами, стал бы ты таким сильным, понимающим не только исключительно в своей науке, но и в настоящей жизни? ... Нет. Так бы и остался ещё одним 'обиженным умником', каких хоть бочками засаливай. Зато теперь, наблюдая, как ты ловко раскидываешь моих ребят в зале, я за свой 'Первый отдел' уже не беспокоюсь, ты прекрасно справляешься с основными и дополнительными задачами, даже без постоянных понуканий с моей стороны. А это, заметь — большое достижение толкового командира.

В общем, раскрыл он мне тогда глаза окончательно, популярно объяснив психологические особенности причисления индивида себя к какой-либо социальной группе и неосознанному следованию групповым интересам. Через физические упражнения и боевую подготовку он сместил все мои прежние ориентиры самоидентификации, и теперь моё восприятие бывших коллег перешло от обычной обиды к классовому противостоянию между охраной и охраняемым. Но при всём этом я прекрасно сохранил все особенности восприятия настоящего учёного, что позволяло видеть, в том числе и ту информацию, которую сама учёная братия собиралась утаить от недремлющего государственного ока. Регулярно выводить их на чистую воду доставляло мне огромное удовольствие. А какое наслаждение вызывали их натянутые улыбки при моём появлении...

И вот, через пять лет такой интересной службы и случилась зашвырнувшая меня куда-то далеко-далеко, как бы ни в иной мир, судя по всему наблюдаемому вокруг себя, крайне неприятная неожиданность. Можно твёрдо сказать — это моя реальная недоработка, прошляпил что-то действительно опасное, и не подстраховал учёных как подобает. Есть ведь методика оценки потенциальных рисков, которой мы всецело придерживались. Вот только на тот день ничего особенного совершенно не планировалось, самая обычная рутинная текучка, никаких экспериментов с задействованием больших энергий. Под это вообще-то нужно заранее подавать заявку энергетикам, там отдельная бюрократия. Опять непонятным образом сложились обстоятельства или же кто-то специально устроил диверсию? Интересно, что же такое произошло с лабораторным комплексом, и кто кроме меня там выжил?

Мои недолгие воспоминания о себе самом в бесперспективных попытках почесаться, прервало появление седого бородача. Тот внимательно посмотрел на меня, недовольно что-то бормоча себе под нос, и достал из кармана какую-то странную штуку. Больше всего она напоминала какое-то своеобразное женское украшение, состоящее из упругой дуги низкой короны и сети тонких золотых цепочек, в пересечении которых вставлены небольшие драгоценные камни. Опять внимательно посмотрев на меня, мужчина приладил на мою голову это украшение и что-то на нём сильно нажал. Виски резко вспыхнули острой болью, которая вскоре сменилась приятной прохладой. Даже тело чесаться перестало.

— Теперь ты меня хорошо понимаешь, искатель? — сказал бородач на своём языке, однако почему-то я его прекрасно понял.

Хотел утвердительно ответить, но это было явно лишнее, так как мой собеседник удовлетворённо кивнул головой и продолжил говорить:

— Я Повелевающий мудростью Питисиниюс Асиюс. Это полное имя, но ты можешь обращаться ко мне просто Питс или Повелевающей, так как мы, вроде бы с тобой даже коллеги, хоть ты и проклятый алхимик, сила в тебе не чиста, если я всё правильно понял. Твоё мерзкое имя я уже знаю, но ты больше никому его не говори, ибо оно совершенно непроизносимое. Теперь тебя все будут тут называть Витос — запомни это раз и навсегда, если хочешь тут выжить.

Мне ничего не оставалось, как утвердительно кивнуть головой, всё равно, с одной стороны, понимая, о чём идёт речь, не до конца понимал сути сказанного. Общий смысл послания ускользал от меня, и вопрос моего имени тут явно был далеко не самым актуальным.

— Так вот, прежде чем ты получишь некоторую свободу действий, — продолжил после небольшой задумчивой паузы бородач, — жду подтверждения своего долга жизни на огненной клятве. Ты ведь понимаешь, что тебя вернули из-за грани небытия? Вижу, понимаешь — это хорошо. И ещё, я выкупил кроме тебя самого все твои вещи, которые притащили искатели вместе с тобой. Хоть там практически ничего ценного и нет, разве только нож интересной формы, тем не менее, потратился знатно. Потому твой долг жизни и все расходы оцениваю в три дюжины дюжин золотых сиунов. Подтверждаешь ли ты мне согласие выплатить этот долг? — к последней фразе голос мужчины заметно окреп, а в комнате явственно похолодало, и снова зачесалось внутри головы.

Хотя у меня и возникло явное ощущение, что меня просто 'конкретно разводят на бабки', причём на 'конкретные бабки', но особо спорить почему-то совсем не хотелось. Пусть и ощущал заметное давление на мою волю, однако всё сказанное мне сейчас, так или иначе, было правдой, которую хотелось просто признать. Да — меня спасли, говорят — даже вещи сохранили, а там, знаете ли, много полезного имелось, особенно в здешних совершенно непонятных условиях. Только бы освободили руки и дали добраться до оружия. И потому против какого-то там 'долга жизни' возражать не хотелось. Вместо разумных доводов о том, мол — я вообще-то никого не просил меня спасать, да и сам бы со временем оклемался, захотелось просто немного поторговаться, просто для некоторого приличия, как это ни странно.

— Полторы дюжины дюжин, — нагло ответил ему, удивляясь тому, как легко произношу совершенно незнакомые мне слова, и прекрасно понимаю смысл сказанного при этом.

Повелевающий мудростью несколько опешил от таких дерзких слов, видимо ожидая совершенно безусловное подчинение, резко дёрнув длинной бородой, но потом расплылся в широкой улыбке.

— Истинный с тобой, две дюжины дюжин и не медяком меньше! — уверенным голосом придавил меня, — тоже мне нашел, где и с кем торговаться, и так от тебя пока одни расходы и никакого прибытка.

— Согласен, — заверил его, прекратив наш короткий торг, хотя ощущение, что очень сильно продешевил и стоит торговаться дальше, так никуда и не исчезло.

— Хорошо, повторяй за мной слова огненной клятвы, — Питс посмотрел мне глубоко в глаза как будто заглянул прямо в душу, — 'Обещаю выполнить волю на благо и вернуть свой долг жизни Питисиниюсу Асиюсу или его наследникам в размере две дюжины дюжин золотых сиунов в течение своей жизни и жизни моих наследников, буде те у меня появятся, на чём призываю огонь силы свидетелем'.

Повторил слово в слово сказанные им слова, а в самом конце Повелевающий резко хлопнул в ладоши, и по моему телу быстро пробежал снизу вверх самый настоящий огонь, хотя вокруг при этом только чуть-чуть похолодало. После произнесённых слов и странных спецэффектов, явственно почувствовал, что не смогу нарушить только что данного слова. Действительно придётся отдавать непонятные сиуны. И ещё сделать что-либо во вред этому 'колдуну' точно не получится, пока окончательно не расплачусь с ним. Странные такие ощущения, вроде бы меня ничего не связывает помимо обычных верёвок, но, тем не менее, чувство реальной привязанности и ощущение взятого долга никуда не исчезает. Чертовщина, какая-то, одним словом.

Тем временем чрезвычайно довольный произведённым эффектом колдун кивнул мне и продолжил разговор с утешительными нотками в голосе:

— Понимаю, две дюжины дюжин золотых очень большой долг, практически непомерный для обыкновенного человека, ему их и за десять жизней не заработать, но я верю, для тебя он не станет вечным и не ляжет на твоих потомков. Ты же явный Повелитель сил, хоть глупый и нечистый, а потому сможешь расплатиться. Думаю, лет за десять вполне справишься, может и раньше. Заодно и мне поможешь покинуть сиё негостеприимное место.

'Ну, ты и попал, друг Витя...', — про себя думал я, — 'надо же, как тебя легко развели, причём самым банальным способом'. Чувствовал же сразу, как тебя обманывают, и всё равно повёлся. 'Такую сумму даже и за десять жизней простого человека не заработать' — сколько же это должно быть? И вроде как сама сумма относительно невелика, какие-то двести восемьдесят восемь золотых монет, те самые две дюжины дюжин. Вот и думай теперь о реальной покупательной стоимости местных денег. Однако теперь придётся повиноваться, раз слово дал и странным огнём подтвердил. И ещё требуется срочно разобраться со всей этой чертовщиной и спецэффектами. Что-то такое иногда сам чувствую, но чувства не дают и капли понимания.

— Меня, может быть, наконец, развяжут, раз дал клятву, — решил как можно скорее вернуться к активной жизненной позиции, — а то никакого долга так и не смогу отдать, если буду тут валяться до скончания времён.

— Да, — кивнул мне довольный бородач, — сейчас придут мои слуги и приведут тебя в порядок. Помогающий тебе общаться конструкт подчинённой воли я тебе дарю, не снимай его, пока сам не освоишь язык в совершенстве. Не беспокойся, он совершенно безвредный и его никто не увидит, пока он находится на твоей голове. И сорвать его силой можно только вместе с самой головой.

— Эм... хм... — начал было что-то говорить, выражая серьёзные сомнения, которые у меня вдруг возникли, но Повелевающий резко махнул рукой, прерывая мои попытки возразить.

— Говорю же, не беспокойся — это древний проверенный конструкт, их всего несколько штук осталось, хоть они и запрещены сейчас в королевствах, и всех его функций сейчас никто не знает, даже я, но каких-либо вредных проявлений от его ношения ни у меня, ни у кого-либо ещё пока не наблюдалось. А без него ты не сможешь устроиться среди нас.

— Запрещены в королевствах... — моя мысль зацепилась за часть фразы Питса. — А здесь, стало быть, можно?

— Здесь у нас как бы тюрьма, сынок, здесь всё можно, — быстро сник бородач, сначала по-отечески глянув в мою сторону, а потом вовсе отвернувшись в угол. — Если ты всё же здесь выживешь, то сам будешь определять что тебе можно, а что нет. И ещё непонятно, где больше свободы, с этой или с той стороны 'Чёрного Перевала'.

Озадачив напоследок непонятной фразой, он вдруг резко поднялся и вышел из комнаты, оставив меня одного.

Одиночество продлилось совсем недолго, в дверь юркнул уже виденный мной подросток со шрамом на лице, который быстро избавил меня от пут и ремней, и стал стирать с моего тела покрывающую его липкую массу мокрой тряпкой пропитанной каким-то резко пахнущим составом. Смотрел на очищенную кожу и удивлялся всё больше и больше. По всей поверхности тела распространялась странная картинка в виде великого множества переплетающихся замысловатыми узорами и рисующих странные картины тонких разноцветных линий. Сразу после очистки кожи узоры вспыхивали призрачным светом, как бы приподнимаясь над поверхностью тела, но через пару минут угасали, не оставляя после себя никакого следа. Подросток зачарованно следил за игрой светящихся линий, не в силах оторвать взгляда, и лишь после угасания узора на одной части тела начинал освобождать от слизи следующую.

— Что это такое? — спросил его, совершенно не стесняясь показать невежество.

— Линии Эбусити, — не отрывая своего взгляда от мерцающей картины, ответил он. — Ещё никогда не видел столь сложного и яркого рисунка после первой чистки, — продолжил после небольшой паузы. — Да и после четвёртой, последней, тоже. Ты, видно, действительно Великий Повелитель, раз столько Эбу проявилось в тебе. И ещё не одного цвета как у всех остальных, а целой радугой. Про такое раньше даже слышать не приходилось.

— А что всё это значит? — переспросил я, ничего не поняв из его ответа.

— Спроси лучше потом у нашего Повелевающего мудростью, — задумчиво ответил он мне, продолжая монотонную работу, — он тебе растолкует, если будет в духе. Вообще-то он очень не любит что-либо объяснять помимо уроков, но тебе, наверное, расскажет, а я только запутаю.

В этот момент рисунок на моём животе вспыхнул особенно ярко и красочно, даже у меня из головы вылетели все лишние мысли, а юноша так и застыл с открытым ртом.

— Да, не зря Повелевающий отдал искателям целых два золотых за какой-то полутруп, — продолжил он после угасания красочной картины. — Он что-то увидел в тебе, хотя ты был практически мёртв. И зря он говорит, что его заинтересовал исключительно твой мешок, ничего там ценного нет, я-то всё видел, одни непонятные мёртвые железки без единой капли вкраплений подчинённой силы. Хлам для мастеров по металлу на переделку, ценой в пару серебряков. А вот ты сам — настоящая находка. И ведь не пожалел для тебя аж пять эликсиров жизни, считай — ещё один золотой выбросил. Только ты ему не говори, пожалуйста, о чём я тебе сейчас рассказал, — посмотрел он на меня с немного виноватым видом, — иначе мне крепко достанется.

— Хорошо, не скажу, — уверил его. — Только расскажи, что произошло, как я к вам сюда попал, где вообще сейчас нахожусь, а то ничего не понимаю. Как будто по голове стукнули и всю память начисто отшибли.

А тем временем параллельно успел подумать — этот Питисиниюс Асиюс на мне очень хороший гешефт делает. Вложил три золотых, а хочет получить почти три сотни. Вот ведь жук-то шестилапчатый. Когда отдам ему эти жалкие монеты — тогда и поговорю с ним по душам. Ишь ты, сколько процентов чистой прибыли на одном бедном мне хочет поднять, даже если жизнь спас. Скромнее надо быть, батя, скромнее...

— О том, что произошло, я ничего не знаю, — юноша, закончив обтирать мои ноги, перевернул меня на спину, начиная длинный рассказ. — В ближайших предгорьях прошла мощная волна блуждающей силы, и отряд искателей нашел тебя посредине 'чёрного пятна' где-то среди топкого болота. Такие пятна иногда здесь появляются, но вот чтобы найти в них кого-либо живого — такого пока не припомню. Да, всякие странные и совершенно бесполезные предметы там изредка находят, как правило, ничего ценного — мёртвое железо, сорные металлы, плавленые камни, горючее стекло. Изредка попадаются обгоревшие трупы. Обычно искатели стараются обходить эти пятна стороной, так как там люди плохо себя чувствуют и почти нечего брать, да и одежду марать жалко, чтобы по гари впустую лазать. Только время зря терять. Но тот отряд возвращался в город с пустыми мешками после опасной вылазки, спугнули их где-то — вот и заглянули наудачу, — парень замолк и остановился, чтобы ополоснуть и отжать грязную тряпку.

— Так вот, идут они мимо, поглядывая в сторону большой гари, а там видят тебя посреди догорающих головешек, причём совершенно невредимого внешне, но едва живого, — продолжил он тереть и говорить. — Спросишь — кому тут вдруг потребовался полутруп, чтобы его тащили на горбу аж два дня от тех мест до нашего города? Вот нашему Повелевающему мудрости как раз и нужен. Он регулярно покупает полумёртвых искателей для своих экспериментов, если с них ещё не лезут волосы от проклятия алхимиков. Некоторых, с относительно хорошей репутацией, даже иногда лечит, требуя с них потом приличный долг за спасение, но большая их часть служит делу его тайных знаний. Что он там с ними делает — лучше не смотреть. Впрочем, тем, по большей части, уже всё равно терять нечего, если их коснулось проклятье или накрыло волной дикой силы. От медленного яда некоторых змей тоже спасения нет, и после укуса диких собак иногда случается огненная горячка. Хозяин немного поможет деньгами друзьям пострадавших искателей, и сами пострадавшие меньше мучаются и будут погребены по правильному обряду, как нормальные люди. А не как большинство глупых одиночек останутся на корм лесным зверям. Понятно объясняю?

— Понятно, — кивнул я, хотя его рассказ только ещё больше запутывал меня.

— Теперь расскажу, где ты сейчас находишься. Что мы в Смертных Землях, ты вроде как уже должен был и сам понять. Про них ведь все знают по ту сторону 'Чёрного Перевала'. Да, отсюда почти никто обратно не возвращается, граница надёжно закрыта тремя вратами. Но там, в королевствах, мало кто знает, что тут тоже кто-то умудряется жить. И вполне неплохо жить. Здесь даже три городка есть. Лесс, Титс и Юмаю. Вот мы как раз в Юмаю и живём, он самый дальний от перевала и самый большой. Главные здесь, естественно, авторитеты — бывшие по ту сторону перевала самые настоящие бандиты и разбойники. Ты же в курсе, кого сюда, в Смертные Земли отправляют? Ну да, сложно этого не знать, — а парень-то явно считал меня местным, Повелевающий чем-то том забыл обо мне рассказать подробности.

— Так вот, разбойничья старшина и стоит над всеми нами, — продолжил он рассказ, — у них и Повелевающие сил есть и даже, говорят — настоящие Повелители. А потому против них лучше даже не чирикать — вмиг в землю закопают или что-то ещё похуже сотворят, с них станется. Под авторитетами ходят бандиты поменьше и всякая городская шваль, которую отправили из королевств сюда. Ну и ещё все те, кто сильно не понравился Слугам Истинного или был обвинён в касании запретной алхимии. Не знаю, как там у вас в королевстве, у нас можно было отправиться сюда просто за косой взгляд не в ту сторону, не говоря уже про не то слово и не в те уши. Говорят, в столице королевств при Храме Верховного Слуги Истинного нравы менее жесткие, но и там лучше не чирикать. Наш-то Повелевающий тоже кому-то сильно на ногу наступил, вот десять лет уже тут и сидит. А ведь раньше кафедрой в столичной Академии Сил заведовал, как некоторые говорят. Только лучше с ним на тему его прошлого не говорить, не любит он этого. Очень не любит.

Закончив говорить и оттирать мою спину, юноша попробовал меня приподнять, но я облегчил его труды и поднялся сам. Хоть несколько суток был крепко связан и вообще до этого непонятно от чего чуть ли не издох, самочувствие было исключительно хорошим. Нет, марафон сейчас точно не пробегу, да и на турник лучше не вешаться, всё же чувствуется явная слабость в мышцах, но тело убедительно говорило множеством ощущений о наличии необходимого минимума здоровья и сильной нужде в пище. И чем больше будет пищи — тем лучше. Слона бы съел, если они тут водятся. А ещё неплохо бы ополоснуться, про джакузи с пузырьками и ароматной пеной на ближайшем сеновале лучше и не задумываться. Здесь такого, похоже, ещё не изобрели.

— Здесь где-то можно просто чистой водой облиться? — спросил юношу, который мне так ещё и не представился.

— Вот, накинь на себя, — протянул он мне большое матерчатое покрывало, — и иди за мной.

Завернувшись в приятно облегающую тело ткань, и выйдя из комнаты, где провёл последние дни, вдруг почувствовал резкий прилив сил, пришло ощущение какого-то весёлого всемогущества, и чего-то ещё совершенно неправильного, резко ударившего мне в голову, отчего чуть не упал, едва ухватившись рукой за стену. Перед глазами замельтешили цветные всполохи, я практически перестал видеть окружающее. Вокруг резко похолодало, хотя до этого меня окутывал очень тёплый воздух.

— Остановись, ну остановись же, — кто-то кричал мне прямо в ухо, при этом сильно дёргая за руку.

Как остановиться, я, естественно, не понимал. Однако что-то внутри вдруг повернулось другим боком, и навалившиеся ранее странные ощущения неправильности отхлынули так же быстро, как и нахлынули на меня. Так и продолжая стоять, держась рукой за стену, отстранённо наблюдал, как юноша дёргает мою другую руку и что-то кричит. В глазах постепенно утихало буйство тонких линий и ярких красок, но окружающий холод так никуда не исчезал. Опустив голову, заметил выпавшую вокруг меня лёгкую изморозь.

— Никогда, никогда не делай так больше, — наконец-то расслышал крик юноши с перекошенным от ужаса лицом, — ты нас сейчас чуть в камень не выморозил. Чего хоть сделать то хотел? — он посмотрел на меня чуть более осмысленным взглядом, немного успокаиваясь, и явно удивляясь, наблюдая мой совершенно растерянный вид.

— Не знаю, — меланхолично пожал плечами, пытаясь как-то разобраться в пережитых галлюцинациях и их чувствительных последствиях. — Нашло что-то такое, что-то совершенно неправильное было во мне, а теперь стало хорошо и правильно.

И только сказав это, ощутил заметное улучшение собственного тонуса, как будто вернул себе обратно утраченное за последние дни. Не то просто здоровье, а какое-то немного необычное чувство собственного достоинства. Даже желание отдавать долг жизни этому хитрому жуку Повелевающему куда-то пропало, как будто ничего такого и не было вовсе. Стоило о нём только подумать, так он сразу же и нарисовался перед моим взором, как-то нехорошо оглядывая меня с ног до головы. Даже некоторая опаска проскальзывала на его морщинистом лице.

— Зайди ко мне немедленно, — показал он рукой на открытую дверь в другую комнату, откуда лился золотистый солнечный свет. — Только не делай ничего, — с нотками плохо скрываемого страха в голосе добавил он.

— Да и так ничего не делаю, — отмахнулся от него, — просто сам ещё не знаю, что со мной происходит.

Едва за нами закрылась дверь, Повелевающий мудростью несколько раз взмахнул руками, опять заметно снизив температуру окружающего воздуха. Затем он сел в большое кожаное кресло, указав мне на другое. Пожав плечами, сел в него, плотнее укутываясь в покрывало, так как было совсем не жарко, скорее — наоборот.

— Ты хоть понимаешь, что творишь? — бородач сразу взял с места в карьер, озадачив меня вопросом на который и сам бы с большим удовольствием узнал бы ответ.

— А что, если не секрет? — хитрым вопросом на вопрос парировал его напор с самым невинным выражением лица.

— Ты с поразительной лёгкостью сам стёр огненную клятву, а это ведь всегда считалось совершенно невозможным, и что-то ещё провернул вдобавок, чего и вовсе никак не могу понять. И теперь ещё спрашиваешь меня о том, что же ты делаешь. Ну, наглец, какой наглец... — Повелевающей мудростью явно стал заводиться, и его лицо приобрело заметный красноватый оттенок.

— Не знаю, оно как-то само собой получилось, — меланхолично пожав плечами, ответил ему, не меняя невинного выражения лица. — И ещё холодает резко почему-то. Сначала было тепло, а потом вдруг раз, и изморозь выпала. Откуда и с чего — в толк даже не возьму.

Я говорил вполне искренне, совершенно не фильтруя речь, вываливая наружу поток скачущих мыслей. Не знаю, как работает странный артефакт на моей голове, но у меня возникло чёткое ощущение — всё сказанное мной воспроизведено и понято исключительно верно.

Слушая меня, колдун же выглядел весьма озадаченным, на его лице читалось сильное бурление мысли в черепной коробке, результаты которого едва не начинали течь через все лишение дырки. Через пару минут размышлений он всё ещё удивлённым взглядом осмотрел меня и опять спросил:

— Ты и вправду ничего не знаешь про Повеление силами, хотя с поразительной лёгкостью занимаешься именно этим?

— Нет, — покачал головой, выражая настоящее искреннее удивление.

Ибо кое-что из сказанных слов до меня начинало постепенно доходить. Пусть даже не совсем так, как оно должно быть, но уже то, что как-то доходило, рождало сильную эмоциональную реакцию, так как выходило за все рамки моего привычного мировосприятия.

— И откуда же ты такой взялся на мою голову, — мой собеседник задумчиво перевёл взгляд с моего лица на большой круглый стол, где стоял графин из резного цветного стекла и несколько таких же изящных стаканчиков. — Буюло пить будешь? Настоящий буюло, прямо из самой столицы, — неожиданно спросил он, сбивая меня с мысли, которая уже начала связывать между собой разрозненные наблюдения всех странностей последнего времени.

Махнул рукой, — мол — 'давай, наливай', хотя само слово 'буюло' для меня ничего не значило. Но если, аж из самой столицы, то тогда ладно.

Повелевающий неохотно встал со своего места, открыл графин и разлил в два стакана жидкость тёмно красного цвета. Немного, грамм по сто пятьдесят, не больше. Один стакан он протянул мне, а со вторым плюхнулся в кресло, поджав под себя босые ноги. Отхлебнув совсем маленький глоток приятно пахнущего напитка, вдруг обнаружил, что он мне знаком. Это же обычный глинтвейн, который мы часто варили во время выездов на природу или после зимних походов на лыжах. Только здешний глинтвейн был чуточку крепче, чем наш, примерно градусов двадцать — двадцать пять, да и холодный при этом. Мы-то привыкли пить его тёплым и даже горячим.

— Хорошее буюло? — спросил меня бородач, тоже отхлебнув пару небольших глотков.

— Угу, — тихо буркнул в ответ, — только мы у себя пьём его тёплым, да и называется он у нас иначе.

— Ладно, — Питс вдруг резко посерьёзнел, — если ты и вправду не знаешь о Повелении силами, то совершенно не понимаю, как ты мог дожить до этого возраста с такими могучими задатками. Первое время даже подумал — ты там где-то у себя на вулкане окончательно доигрался огненными силами. Или Смотрящие в Небесах швырнули тебя сюда в наказание за какие-то особые проступки. Только они с Великими Повелителями справиться могут. Но теперь и эта версия растаяла без следа. Кто ты и откуда? Может с дальнего холодного материка первых истинных королей Мистиса? Скажи, если можешь.

Что мне ему сказать-то? Мол — ты всего лишь галлюцинация моего собственного воображения, плод фантазии попавшего под удар от взрыва больного мозга? Или просто какой-то кошмарный сон? А ведь тут всё выглядит так по-настоящему, себя щипаешь — больно. И рад бы прямо сейчас проснуться, но как? Неужели это действительно другой мир? Вот оно какое 'Зазеркалье', 'здравствуй Алиса — это Пудинг, здравствуй Пудинг — это Алиса'. Сидит тут перед тобой такой бородатый 'пудинг', вопросы странные задаёт. А с другой стороны, если это и сон, то можно просто спокойно наслаждаться им, ведя себя естественно. Пусть будет что будет, и была, не была...

Вздохнув полной грудью, собрав в кулак волю, расправив плечи и придав лицу максимальную серьёзность, как бы подчёркивая торжественность момента, решительно заявил:

— Я из другого мира, дядя!

Здравствуйте, я иномирянин! Ничего не знаю, чего делаю — того тоже не ведаю.

Если думал как-то особо удивить громким заявлением Повелевающего мудростью Питисиниюса Асиюса, то весь мой грандиозный запал пропал зря. Моё выступление не произвело на него особого впечатления, хотя некоторую повышенную задумчивость явно вызвало.

— Что ж, — заметил он после продолжительной паузы, в течение которой его стакан опустел и снова был наполнен красной жидкостью, — именно этого я больше всего и боялся. Боялся, что когда-либо увижу собственными глазами настоящего Посланника. Мне снились настоящие кошмары, да и вообще плохо спалось, я терял силы и концентрацию ума. Коллеги тогда смеялись над моими страхами, лучше бы никому о них никому и не рассказывал. Оставалось лишь смириться, проведя трудный ритуал очищения внутренней силы через долгую боль. И когда уже смиряешься со своим страхом, он действительно перестаёт пугать. Да и вообще уже не вызывает волнений духа, но оставляет желание понять. На этом пути меня поджидали новые неприятности, ибо всё, касающееся Посланников лежит под строжайшим запретом... — он замолк, доливая себе рубиновой жидкости из графина.

— В навечно запрещённом свитке Истинного Знания есть такие слова... — усевшись в кресло с бокалом, он продолжил говорить. — 'Да придут к нам Посланники со своим миром на плечах и будут великие потрясения на землях и в небесах от взгляда их холодных глаз, через них будет смотреть на нас сам Истинный. И произойдёт суд всех живущих на земле по суровой Воле Его'. Всеми Проклятый Алхимик тоже пришел откуда-то со своим миром на плечах. И наше нахождение тут сейчас — отчасти именно его заслуга. Столько всего плохого произошло из-за его появления, столько крови пролилось, столько жизней ушло в бездну. И продолжают уходить сейчас по Воле Его. Теперь ещё явился ты, а я вместо того, чтобы бросить тебя сразу в огонь, выходил на свою голову. И не только на свою голову, ты же теперь не остановишься. Да и останавливать тебя совсем не хочу, скорее — наоборот. Может, именно ты сумеешь отомстить за всех, кто... — так и не договорив до конца последнюю фразу, он остановился с поникшим взором, припадая к бокалу и опустошая его одним большим глотком.

— Не знаю, — задумчиво ответил ему, — пока вообще ничего не понятно. Ваш мир для меня чужд. Чувствую себя выброшенной из родной водной среды на берег рыбой. Могу высоко прыгать, сильно ударяя хвостом о камни, но куда двигаться и как дальше жить пока не знаю. Даже с нормальным дыханием, похоже, большие проблемы. Обо всём написанном в ваших запретных свитках я не хочу ничего знать! И тем паче кому-то там мстить даже не собираюсь.

— Против Воли Истинного ты всё равно не сможешь пойти, раз уж оказался среди нас, — совершенно спокойно заявил мне колдун, привычно теребя рукой длинную бороду. — Если Ему так было надо, значит — ты просто исполнишь своё предназначение. Что оно принесёт миру — покажет самое ближайшее время. И я буду не я, если сейчас не помогу тебе осознать и принять свой высший долг. Возможно, из-за этого тут десять лет и сижу, ожидая милости лордов, которой нет, и никогда не было. Но и ты попробуй вернуть мне свой долг жизни, хоть уже и избавился от клятвы. Так будет справедливо и правильно в глазах Истинного. Эта самая малость поможет обрести тебе дорогу к великой цели, выступив своеобразной проверкой сил.

Вот ведь хитрец-то какой, а? Какого-то там 'Истинного' к делу приплёл, мол — 'вся воля его, да судьба всякая, от которой не уйти и не уехать', а сам лишь о монетах думает. Знает ведь — 'золотая рыбка' удачно соскочила с его крючка, теперь вот сидит, прикидываясь невинной жертвой обстоятельств, и мозги мне полощет. И выглядит внешне так, как будто всё действительно всерьёз. Но и я что-то такое чувствую. Искренности в нём ни на грош, один голый расчет. Если сейчас не пойду за ним, то, независимо от дальнейшего расклада, плакали его денежки, которые он уже в меня вложил. И ведь он собирался, как минимум, вернуть их обратно, а то и получить столько, сколько тут за одну жизнь некоторые не зарабатывают. Помню ту странную силу, которая толкала меня на непременное выполнение бездумно взятых обязательств.

Вот интересно, как он смеялся про себя, когда я так нелепо торговался с ним, типа не три дюжины, а всего-то полторы? В итоге договорился на целых две, да, несомненно, великое достижение. А теперь, когда уже я немного лучше представляю местные условия, а у него нет возможности меня грубо обязать, начинаются странные речи о каких-то судьбах миров, великом долге и прочей высокопарной ерунде. Деньги — вот это его сейчас реально беспокоит, а всё остальное — муть. Может и есть в ней какая доля правды, но такая вот доля? Малая да мелкая. Впрочем, а что потеряю, если сейчас что-либо пообещаю ему? Всё равно сейчас у меня нет никаких денег, и пока даже не догадываюсь где их можно взять, чтобы сразу руки не пообломали. А когда они появятся — тогда уже и разберусь с этим хитрецом. Раз имеется большая потребность в достоверной информации о здешнем мире, то мне тут могут её вполне добровольно выдать, в некоторой надежде на возможную прибыль в будущем. Значит, в эту увлекательную игру 'кто кого больше надует' можно запросто поиграть и вдвоём.

— Не спорю... — так же спокойно попытался вернуть ему призрачную надежду, — как говорят у нас — 'будет время — будут деньги, будут деньги — будем думать'. Пока здесь окончательно не освоюсь, то вряд ли смогу вернуть долг. И только с твоей помощью, а за реальную помощь всегда отблагодарю, есть у меня такое личное правило.

От моих расплывчатых слов и призрачных обещаний Повелевающий мудростью заметно повеселел. Видимо они попали именно туда, где им было самое место в его мелочной и алчной до золота душонке.

— Очень хорошо, что ты меня так хорошо понимаешь Витос, — бодро подхватился бородач, — нам стоит о многом ещё сегодня поговорить, но позже. Сейчас тебе требуется закончить телесные процедуры, переодеться в твою странную одежду, да, я её вычистил от гари и грязи своими силами, помни о моей заботе, разобрать вещи из мешка, они находится там же, где ты уже сегодня был, это теперь твоя комната. После у нас ожидается приём пищи, ты в ней так сильно нуждаешься, твой организм ещё слишком слаб, чтобы бездумно хвататься за Силы по всяким мелочным желаниям. Иди прямо сейчас, до обеда у нас не так много осталось времени.

Медленно поднялся из кресла, допив одним глотком остатки глинтвейна. Для моей массы такое количество алкоголя, по идее, станет не сильно заметным, хотя если учесть полнейшую пустоту желудка и нахождение организма не в самом лучшем виде... — словно подтверждая мысли, меня сильно повело в сторону, и едва устояв от возникшего головокружения, сделав два неловких шага к двери. Постояв там с минуту, держать за косяк. Настроившись на изменённое восприятие отравленного мозга, потянул ручку двери на себя, и та свободно раскрылась передо мной, куда опять чуть не свалился, едва сохранив равновесие. За дверью терпеливо дожидался юноша с отрешенным видом на изуродованном шрамом лице и чётками в руках. Заметив меня, он схватился за руку и потащил из дома на улицу, где сразу повеяло летней жарой и потянуло не очень приятными запахами гниющих отходов.

В доме же был на удивление чистый воздух. Опять чуть было не запутался в своих ногах от ударившего в голову алкоголя, но устоял и сумел доковылять до места приёма водных процедур. Под прохладным душем из дырявого днища стоявшей под потолком в ветхом сарае большой бочки меня немного отпустило. Как пришло быстрое опьянение, так же быстро оно и ушло. Вот только вместе с ним пропало и ощущение той странной силы, которая наполнила меня сразу после того, как вышел из комнаты, где меня держали взаперти. Я больше не чувствовал лёгкого дрожания тёплого воздуха, готового в любой момент отдать свою зыбкую силу для реализации моих желаний. Только потеряв эти странные ощущения, наконец-то, понял, что они у меня действительно были и это совсем не галлюцинация.

Судя по всему, алкоголь благополучно подавляет какие-то особые способности организма, позволяющие влиять на окружающую реальность непосредственной силой мысли, забирая при этом тепло из окружающего воздуха для осуществления работы. Закон сохранения энергии и тут хрен обманешь, эх. Странный мир, и странный в этом мире я. Откуда всё это? Неужели магия, как у нас называют нечто подобное? И правда, сложно подобрать другой термин. Магия, магия! Ладно, или сам разберусь по ходу дела, или кто-то объяснит. Тот же колдун, к примеру, хотя особой надежды на него нет. Мутный жадный тип.

А ведь сумел всё-таки меня ещё раз одурачить этот Повелевающий мудростью. Взял и лишил того, что его так сильно испугало. Сам тоже ведь пил гораздо больше меня, но кто его знает, может у него противоядие есть или привычка к алкоголю давно выработалась? Было совершенно незаметно, чтобы выпитое буюло как-то мешало ему колдовать. И на какой срок пропали мои новые возможности, до полного выветривания алкоголя или насовсем? Как пришло, так и ушло, даже и не знаю — радоваться по этому поводу или печалиться. Теперь ощущаю себя именно тем, кем всегда и был, без всякой этой зыбкой магической непонятности.

На обратном пути более внимательно рассмотрел дом Питисиниюса, чтобы примерно оценить общий технологический уровень здешней цивилизации. Хотя, уже по всему виденному и слышанному, можно сделать определённое заключение — до нас им ещё ой как далеко, даже если учитывать магию и всё остальное. Но вот конкретный дом может запросто претендовать на весьма достойное место и в нашем мире. Он лишь поначалу показался мне деревянным из-за внутренней отделки, но снаружи стало очевидно — это далеко не так. Стены сложены из чем-то хорошо обработанного камня, гладкого снаружи и пористого внутри, но при этом достаточно крепкого. Крыша покрыта какой-то золотистой черепицей, а в широких окнах с закрывающимися массивными ставнями вполне приличное идеально ровное стекло. Не стеклопакеты, понятно, но и не те маленькие рамы, как в старинных утлых домиках наших деревень Нечерноземья.

Внутреннюю площадь дома можно примерно оценить в сто — сто двадцать квадратных метров. Прихожая, коридор, кухня и несколько комнат — вполне себе такой уютный коттедж. Да, без электрического света и водопровода, все 'удобства' исключительно во дворе, но тем не менее. Я бы, наверное, выстроил себе жилище этажа в два, но может тут просто так не принято. Можно однозначно сказать — наш Повелевающий совсем не бедствует, раз может позволить себе такие 'барские хоромы'. А вот окружающие хозяйственные постройки уже сильно напоминают наши старые деревни. Сортир-скворечник из какой-то травяной плетёнки и прогибающимся под весом посетителя полом, заметно помогающим расслаблению. Кособокие сараи, небольшой запущенный заросший сорными травами огород и забор из тонких жердей вокруг всего этого хозяйства. Рядом виднеются соседские похожие строения, только крыши из черепицы другого цвета. Машин и асфальта вокруг не наблюдается, судя по долетающим к моему носу запахам свежего навоза, здесь используют исключительно тягловую скотину.

Насмотревшись и нанюхавшись вдоволь, проследовал внутрь в ту маленькую каморку, где мне выделили гостевое место. Однако за время моего отсутствия она претерпела заметные изменения. Во-первых, появился дневной свет вместо чадящих масляных ламп, так как оконные ставни теперь были широко раскрыты. Во-вторых, моя лежанка, к которой я был прежде привязан, превратилась в настоящую кровать с матрацем, подушкой и даже лёгким одеялом. Значит, прямо сегодня меня не собираются выгонять, поживу ещё немного тут. В-третьих, сильно изменился воздух в комнате. Он был прохладен, заметно холоднее уличного, и при этом пах скорее горной долиной с цветущим разнотравьем, а не всем тем деревенским уличным амбре. Интересно, как тут умудряются так делать, вроде бы серьёзной климатической установки не видно, однако результат её работы налицо. Опять магия? И в последнюю очередь внимание опустилось на мою собственную одежду, в которой был до момента провала сюда, а так же на стоящий около кровати большой рюкзак. Рядом с одеждой на маленьком столе лежал автомат без рожка и пистолет в кобуре. Чуть в стороне нож в ножнах.

Судьба или не судьба, вот в чём вопрос...

Вот теперь сиди и думай о той самой судьбе и каком-то таинственном предназначении. Иначе трудно трактовать странное совпадение множества разнообразных фактов. Складывается впечатление — чуждая сила терпеливо дождалась моей полной готовности к серьёзной автономке во враждебном краю, и только потом закинула сюда. Судьба точно выбрала момент, когда я направлялся на стрельбище сразу с несколькими целями одновременно, что сказалось на содержимом рюкзака в сторону его наполнения всяким полезным добром. Причём, по привычке последних лет, перед стрельбой обязательно следовал короткий марш-бросок для разогрева в полной выкладке и с типичным грузом за спиной, полоса препятствий, а затем тактический тренажер в виде набора полуразрушенных строений. Наш начальник, тот самый хитрый полковник, пару раз в неделю вместе со всем рядовым составам там работал. И потому отлынивать от обязательных армейских напрягов оказывалось просто нереально, независимо от твоей занимаемой должности и прочих обстоятельств. Если 'Сам' козлёночком по полосе препятствий скачет — то и ты изволь уложиться в норматив, иначе он тебе обязательно что-то особенное придумает, потом трижды пожалеешь.

И стоит теперь благодарить кого-то там, чтоб ему совсем пусто было, за попадание сюда не голым, к примеру, с одной ложкой прямо из столовой, или вообще со спущенными штанами из туалета, а с хорошим набором полезных для жизни вещей и ещё настоящим боевым оружием. Хорошая такая 'случайность', в которую сложно поверить. Даже патронов полный нераспечатанный цинк, специально его на стрельбище в рюкзаке тащил, новый автомат пристрелять и понять, стоит ли с ним дальше разбираться или вернуть всё в зад. Буквально за день до катастрофы нам заменили привычные сто четвёртые короткие 'Калаши' на это странное изделие ковровских оружейников — АЕК. На первый взгляд — тот же самый 'Калаш', но какой-то немного замудрёный. Газоотводная трубка стала заметно длиннее, теперь там не один поршень а два. Хотя, примериваясь к новому оружию, сразу отметил заметно возросшее удобство и большую общую продуманность, один выдвижной приклад и флажковый переводчик режимов огня многое стоит. Но пока из него ещё не стрелял, потому окончательную оценку не дам. Именно за этим и тащил на горбу столько патронов, а это лишних двенадцать кило к типичным тридцати трём.

Полковник вчера сказал — надо бы проверить реальной эксплуатацией новые 'машинки', так как армейские почему-то от них воротят носы, и потому их выпустили малой опытной партией, а потом вообще свернули производство. То ли в самих 'машинках' что-то не так, то ли армейским чинам откат слишком маленький предложили, но полковнику само оружие понравилось, и он взял небольшую партию на проверку у нас. Он часто притаскивал разные стволы на пробу, в том числе и иностранные. Мне тоже доводилось из них пострелять, так что при попадании в руки известных 'американцев' или 'немцев' вряд ли сильно оплошаю. Теперь же придётся испытывать это новое российское изделие в совсем других условиях магического мира, и ещё даже не представляю каких. Интересно, здесь хоть порох-то сработает? Лучше бы сработал, а то как-то совсем грустно с одним-то ножом будет.

Итак, проведём инвентаризацию, хорошенько разобравшись, что мы имеем на текущий момент? Оружие — новый необстрелянный автомат — одна штука, боеприпасов к нему один цинк на семьсот двадцать обычных маслят калибра 7,62 и ещё четыре набитых магазина взятых для пристрелки на дальнюю дистанцию трассеров — ещё сто двадцать штук. Можно было бы сказать — много, но если учесть прискорбный факт того что здесь патроны пока ещё явно массово не выпускают — то это количество не более чем капля в море. Чуть больше двух боекомплектов, в общем, практически ничего.

Ещё есть пистолет 'ГШ-18'. Мне он не особо нравится, хотя и очень удобный с вместительным магазином, но чего-то в нём не хватает. Спросишь — 'чего?' — сам не скажу, просто ощущение от него остаётся немного двоякое. Вроде бы всё на месте и сделано с умом, рукоятку вообще не хочется отпускать, но стрелять приятнее из другого оружия. Отдача у него как-то непривычно резковато бьёт по руке. Зато серия выстрелов достаточно плотно ложится в мишень. Даже в самый первый раз расстрелял весь магазин в мишень не дальше семёрки с двадцати пяти метров. Скорее всего, дело просто в привычке, если бы не большой опыт и хорошо набитые другими стволами руки, было бы всё нормально.

Да и выбирал именно этот ствол всё равно совсем по другим критериям. Основным преимуществом 'ГШ' из всего присутствующего у нас на вооружении — исключительно малый вес. Раз положено постоянно при кобуре ходить — вот и выбирал чего полегче, всё же не рядовой состав. Тому выбирать и вовсе не приходится, какое выдали оружие — такое и таскай, пока не потребуют сдать. А выдавали им у нас 'Грачи' (пистолет Ярыгина), они заметно тяжелее 'ГШ'. Не очень-то приятно постоянно килограмм пистолета и боеприпасов на себе везде таскать, там даже какие-то сто грамм играют роль той самой проходной планки психологического комфорта. Но теперь уже выбирать будет не из чего.

Патронов к пистолету немного. Три обоймы усиленных и пять коробок простых, взятых на стрельбище для тренировки личного состава. Чуть больше трёх с половиной сотен. В общем, ни о чём, однако на первое время хватит, если постараться экономить, а когда кончатся, буду думать. Раз здесь магический мир, возможно, какие-то боевые артефакты есть. Или же придумаю, как сделать патроны. По идее, там ничего нет сложного, кроме организации массового производства. Но с мелкой серией для себя лично вообще никаких проблем, получить порох и капсюльный состав на имеющейся технологической базе вполне реально, металл тут тоже давно обрабатывают.

Так, нож оружием можно не считать, как говорил полковник — 'нож нужен исключительно для открывания консервных банок, если в бою дело дошло до ножа, то боец сначала где-то потерял автомат, затем 'прогулял' пистолет, утратил гранаты и сапёрную лопатку, короче, не солдат, а растяпа'. Тем не менее, нас постоянно гоняли на тренировках по борьбе именно с ножами. Как противостоять ножу с оружием и без, как нападать с ножом на вооруженного человека... со стороны только кажется, что нож — это бесполезный в бою предмет. А на самом деле в некоторых ситуациях он куда удобнее пистолета, если уметь пользоваться, конечно. И нас учили всем этим премудростям, сам полковник показывал хитрые приёмы и заставлял всех подчинённых их постоянно отрабатывать.

Мои отговорки, мол — на мне висит именно технический отдел, а не специальная группа по захвату террористов, за аргументы никогда не принимались. Наоборот, после таких заявлений уходил с тренировок с повышенной концентрацией синяков в организме. Полковник возражения не по делу принимал только в физической форме. Сумеешь его забороть на тренировке — тогда и будешь прав, а если не сумеешь — делай что говорят и молчи в тряпочку. Ох, чувствую, пригодится мне тут его наука. А ведь там считал всё это обычной блажью. Хотя тренироваться было действительно интересно, когда в этот процесс полностью втянулся, и постепенно дорос до младшего инструктора, пользуясь наличием свободного времени, которое некуда было занять.

Имеющуюся сапёрную лопатку тоже записываю в условное оружие, как и нож. Наточена она правильно, можно копать, можно рубить, некоторые навыки, как это правильно делается, у меня есть. Но нужно подумать о чём-то более удобном, типа мачете. У Питса в комнате, когда мы пили буюло, мельком отметил висящую на стене небольшую коллекцию холодного оружия. Пара коротких мечей, арбалет, хороший боевой топорик с длинной ручкой. Внимательно, естественно не рассмотрел, но отметил наличие. По всему слышанному и виденному — мирной жизни тут явно не ожидается, скорее даже наоборот. Если в этом мире в ходу именно холодное и метательное оружие, то на первых порах у меня будет заметное преимущество со своим огнестрелом, а после придётся или переходить на холодняк, как все, или делать новые боеприпасы. И что получится проще — ещё тот вопрос без готового ответа.

Из защиты присутствует лёгкий бронежилет последней разработки отечественных специалистов. Там не просто кевларовое волокно и керамические пластины, а какая-то новая наноткань, сильно напоминающая паучий шелк вкупе с каким-то армированным пластиком, по крепости не уступающим титану и керамике, зато легче них раза в три. Да ещё с мелкими порами в пластинах, благодаря чему те воздух через себя хорошо пропускают. Потому сам бронежилет вполне пригоден для постоянного ношения даже в жарком климате. Точных сведений о применённых в нём материалах нам не дали, а разламывать и проверять самостоятельно — категорически запретили. Секрет-с, экспериментальная модель, опять где-то подобранная полковником специально для проверки. Пистолетную пулю он точно выдержит, даже усиленную, судя по обещаниям, про бронебойную автоматную пулю ничего не скажу. Хотя производители и обещают настоящие чудеса, но при мне его не обстреливали.

Броник лежал в рюкзаке сверху, так как я смухлевал и не надел его при пробежке, и так слишком жарко было, но без него лучше не соваться в тактический тренажер, иначе потом замучаешься считать синяки. И ещё в комплекте к броннику шел лёгкий шлем американского производства, для нас нештатный, совершенно никакой по защите, ну, не верится мне во всё то, что там в рекламных проспектах пишут, хотя для тренировок вполне годится, раз у нас не война, а манёвры. Зато от него не так сильно шея устаёт, как от наших штатных 'сфер'. Пластиковые наколенники, налокотники, защита ног, натовские ботинки с титановыми вставками. В общем, полный фарш, всё, что требуется... для тех же усиленных тренировок в тактическом тренажере, где боевыми патронами, к счастью не стреляют. Зато получить резиновую пулю из гражданского травмата в незащищённую часть тела — плёвое дело, если щёлкать клювом. Потому дураков лезть без полной защиты в тренажер среди наших бойцов не находилось. И как это мне поможет тут — не знаю, ох не знаю. Опять же что-то иметь лучше, чем не иметь ничего. Может здесь в ходу у народа полный рыцарский доспех в ходу? Или какие-то особенные защитные магические артефакты? Юноша говорил о том, что ничего ценного у меня не увидел, мол — ни капли силы в непонятных мёртвых железках. Так-то оно может и есть, вот только чего-либо другого пока не ожидается. Как разживусь чем-то полезным — тогда и разговор будет.

Фонари три штуки разных, всегда в рюкзаке живут, две малогабаритные рации с дополнительными батареями, не наши, а американческие, правда, китайского производства, зато лёгкие и немного доработанные нашими умельцами, моими непосредственными подчинёнными. Зарядник к ним для сети и машины, интересно, где бы их тут взять, дабы запитаться. Хотя простейшую гальваническую батарею из любого органического мусора сварганю, был бы металл, потому не буду считать электрические приборы одноразовыми, годными, лишь пока хватит имеющегося заряда батарей. Бинокль обыкновенный, армейский, прибор ночного видения, далеко не самый лучший и новый, конечно. Тоже не отечественное производство, а подарок от американской военщины. Оптика ПСО к автомату в чехле. Вытряхиваю из рюкзака последние остатки. Армейская аптечка, стимуляторы оттуда, естественно изъяты, зато добавлены антибиотики и прочие полезные на все случаи жизни лекарства. Хорошо бы всё это здесь не пригодилось. Впрочем, тут собственная медицина, меня какими-то там 'эликсирами жизни' поили, и теперь прямо как огурчик — весь зелёный и в пупырышках. Ладно, проехали.

Теперь самое ценное, помимо оружия и патронов, моя личная гордость, много лет собирал — походный набор инструментов для ремонта. Причём, как для всякой механики, так и электрики с электроникой. Немного самых популярных запчастей, предохранители, провода, припой. Пять с половиной кило веса, но если этот набор случайно не присутствует в моих вещах при дальних путешествиях, чувствую себя совершенно неполноценным человеком. Сколько раз уже помогал как в работе, так и в быту, не сосчитать. Тащил с собой, чтобы кое-что подкрутить на стрельбище. Там машинки подъема мишеней периодически отваливаются от командного блока, приходится регулярно чинить самому. Один раз поднапряг подчинённых, так пришлось за ними всё переделывать. Не у всех людей под моим началом руки растут из правильного места, и не всех заставишь ковыряться в земле, добросовестно перекладывая старую проводку. Особенно кого-то из тех, у руки они действительно из правильного места растут.

Так, теперь остались ещё походные бытовые принадлежности, зажигалка, пила-цепочка. Маленький чайный помятый котелок, потёртая миска, кружка со следами костровой копоти, вилка и ложка, всё из алюминия для снижения веса. А если сильно помнутся в дороге — то и выбросить не жалко. Много места этот скарб не занимает — потому всегда болтается в рюкзаке просто на всякий случай. Комплект запасной одежды в герметичном пакете, бритвенный станок, маленькая фляга с медицинским спиртом, пара бутылок питьевой воды в карманах рюкзака для быстрого изъятия. Вот и всё барахло, всем весом в половину моего собственного. И ведь дотащили его вместе с моей тушкой хитрые искатели, ничего себе не пригрев. Перерыли шмотки — это понятно, но не взяли ровным счётом ничего. Даже зажигалка и презервативы на месте. Судя по всему, никто тут не догадывается, зачем они вообще нужны. Вообще-то большинство людей из моего мира тоже не догадаются, зачем они требуются военным в изрядном количестве. Просто им не приходится бегать по пыли и потом вычищать её из автоматных стволов.

Радовало полное отсутствие интереса у местных к моим железкам. На привычное для них оружие тоже ничего не походило, разве автомат может немного смахивать на арбалет. Пружина внутри есть, прицельные приспособления имеются, а вот стрел нет. Да и слишком слабая там пружина затворной рамы, куда ей до силы арбалетных плеч. Будь вставлен магазин, ещё смогли бы случайно разобраться, но они лежали отдельно в рюкзаке, 'методом тыка' не дойдёшь до понимания назначения сего странного агрегата, если специально не знать. Пистолет тоже надо суметь взвести. Хоть в нём и полный магазин, но патрона в стволе нет, нажимай спусковой крючок не нажимай — толку не будет. Остальное опять же ни туда ни сюда, да ещё без этой самой 'силы', которая для местных много значит. С другой стороны — Повелевающий, как говорят, за весь комплект вместе со мной, золотом расплатился, немалые деньги выложил. Не зря тащили мужики, спасибо им огромное, теперь не придётся начинать с полного нуля, обживаясь в новом опасном мире и пугаясь каждого шороха. Возможно, так было бы даже интереснее, зато куда больше ненужного риска. А оно мне сильно надо, особенно когда за меня эта злосчастная 'судьба' специально позаботилась?

Закончив сортировать вещи, быстро оделся в действительно чистую одежду, не соврал Повелевающий, как после химчистки, только запах куда лучше. Вернее — совсем никакого запаха, даже новые вещи такими не бывают. Следов стирки и химической обработки, естественно, нет. Магия, да? Надо бы и самому научиться подобным фокусам — весьма полезно. Нацепив кобуру с пистолетом и вычистив по-быстрому автомат, вставил полный магазин и повесил его за спину. Я не милитарист-вояка, но какую-то долю дополнительной уверенности он мне придаст просто одним своим весом. Чувствую, ближайший разговор с колдуном окажется весьма непростым. Может, конечно, только себя зря накручиваю, и всё равно внутри имеются не очень приятные предчувствия.

Первое знакомство с историей мира, куда я попал.

Едва закончил экипироваться и вытер руки сначала протирочной ветошью, а затем мокрыми салфетками, позвали на обед. В этот раз меня побеспокоила маленькая девочка. Проследовав за ней, снова оказался в кабинете Повелевающего с ним самим наедине. Слуг или помощников за наш стол, естественно, не приглашали. Да и лишние любопытные уши нам тоже ни к чему. Меня несказанно обрадовало обилие всякого съестного, тут даже мясо было. Питс предложил ещё пару стаканчиков столичного буюло, как бы для лучшего аппетита, но я решительно отказался. При этом успел обратить внимание на его весьма ехидную улыбку, он явно чувствовал утрату моих странных сил и был этому весьма рад. И ещё он уже догадался о том, что я тоже догадался. Однако настаивать на своём предложении не стал, чем только подтвердил — эта потеря лишь временное явление и вскоре возможности прямого влияния на окружающую реальность вернутся. Просто не стоит злоупотреблять спиртным и всё. Не удивлюсь, если здесь существуют какие-либо иные средства блокировки магических способностей.

Первые полчаса мы расправлялись с едой, не проронив ни слова. Если мне после болезни требовалось много пищи, то худосочный Повелевающий мудростью ел никак не меньше. Вот ведь любитель пожрать. Когда голод был уже благополучно удовлетворён, и бездонная желудочная яма оказалась временно засыпана, внимательно посмотрел на моего спасителя с видом — 'ну давай, рассказывай, вижу, тебе неймётся о чём-то поведать мне'.

— У меня для тебя две новости, плохая и хорошая... — верно понял колдун мой молчаливый намёк. — С какой предпочтёшь начать?

Однако и в этом мире существуют подобные оригинальные обороты речи, даже не успел как следует удивиться.

— Давай с плохой, — выдал типичный отзыв на типичную фразу.

— Значит так, некоторое время назад меня предупредили, в связи с тем, что ты, мой гость, стал дееспособен, то должен или заняться делом, заплатив годовой взнос городу или убираться отсюда не позже трёх дней по закону для вольных искателей. Причём, в твоём персональном случае, один день уже прошел. Здесь нет места бездельникам и нахлебникам. Но и это ещё не самое плохое.

— Вроде бы всё правильно, — пожал плечами, выражая полнейшее безразличие к этой новости. — Такой резкий подход к делу вполне могу принять, хоть и не считаю его здравым. Но разве это так плохо?

— Несмотря на мои старания и заверения, тебя определили как Повелевающего силами, а это уже означает совсем другое отношение, далеко не как к обычным людям. Зря ты баловался, это быстро заметили те, кому не надо, здесь везде глаза и уши и не только они. Теперь не смогу заявить тебя как личного слугу или даже раба и выплатить положенный взнос. Он тоже совсем не мал — целый золотой. Ты не имеешь официального права жить в моём доме дольше тех же самых трёх дней, у тебя должен быть собственный. Требуется обязательно соответствовать статусу, чтобы жить в городе. А это опять немалые деньги. И такие правила у нас здесь во всех трёх городах, потому особого выбора нет.

— И что ты мне решил предложить?

Что-то на меня не особо подействовала эта 'плохая новость'. Да, понятно — мне здесь не очень-то рады, а с другой стороны — и я им тоже не особенно рад, спасли, понимаешь, сделали конкретно должным, хотят, чтобы чему-то обязательно соответствовал — потому это чувство у нас вполне взаимно. Злые они, уйду я от них. А вот Питса вполне могу понять, он же от меня прибыли хочет. И просто так не бросит, предложит что-то дельное и даже взаимовыгодное, раз на мне не сработала хитрая клятва.

— Расклад такой, — начал он читать мне лекцию: — Будь ты обычным человеком, то мог стать городским рабочим. Всего-то два полных серебряка в год, дабы тебя здесь терпели на окраине города. Для раба и то меньше — с хозяина две дюжины больших медяков. С мастеров по металлу, одежде и зельям налог небольшой — две дюжины серебра, плюс некоторый процент с работ, хотя для тебя это дело уже не по статусу, с этим строго, требуется сначала заслужить соответствующую репутацию. Можешь попробовать наняться в охрану к городским авторитетам, и тогда ничего платить не потребуется, им Повелевающие силами всегда нужны, но тебя тут никто не знает, можешь даже не пытаться. Только лишних неприятностей наживёшь, так как не разбираешься во всех наших условностях. Да и не захочешь ты оберегать одних бандитов от других, тем более ценой собственной жизни, я по тебе это хорошо вижу. И если ещё вдруг выяснится, что на тебе не держатся огненные клятвы... тебе вообще не выжить, без них в нашем мире никуда, всё только на них и стоит, иначе бы давно пошла кровавая резня всех со всеми. Какой-либо иной работы в городе для тебе подобных нет, все места давно заняты и лишняя конкуренция никому не нужна. Мне, если честно — тоже.

— Значит, предлагаешь уходить? — логичный вопрос, следующий из его прежних слов.

— Да, уходить, но не просто так, — Питс налил себе буюло и сделал несколько маленьких глотков, видимо на его магические способности оно не действовало или же он просто привык. — Смертные Земли, где мы находимся, живут за счёт добычи оставшегося после войны с алхимиками оружия и амулетов от действующих до сих пор их ловушек, редкими целебными и ядовитыми растениями, и такими же животными, которые только здесь и обитают. Из растений и животных делают эликсиры, тот же 'эликсир жизни', к примеру, и всё это идёт за Чёрный Перевал. Еду тут никто не выращивает, это запрещено, можно охотиться на дичь, которой не так много, но жить охотой невыгодно, — он пристально посмотрел на меня, отмечая, как я слушаю его откровения, внимательно или просто делаю вид.

Но я действительно был само внимание. Лучше учиться на чужих ошибках. Впрочем, от ошибок чужой опыт вряд ли застрахует, хотя может сократить негативные последствия. Знать, где подстелить соломку определённо стоит.

— Сюда отправляют всех, кому не нашлось места в королевствах, — лекция продолжилась. — Разбойников, бунтарей и вольнодумцев, польстившихся на алхимию и попавшихся на ней мастеров. И отправляют их сюда не для хорошей жизни под тёплым солнцем. Мы должны регулярно поставлять на Чёрный Перевал всё то, чего не могут сейчас сделать или найти в королевствах. После войны с алхимиками и изгнания польстившихся мастеров, в королевствах многие промыслы пришли в изрядный упадок, и даже Искусство Повелевания Силами заметно деградировало. Уж очень сильно были напуганы лорды и Слуги Истинного возможностью возрождения идей всеми Проклятого Алхимика. А так как из этих Смертных Земель в те времена практически никто здоровым не возвращался, да и умирающих было немного. Со временем приняли решение всех лишних людей загонять сюда, надёжно перекрыв границу, чтобы они ценой своего здоровья и жизни добывали оставшиеся тут великие ценности, — он говорил, а я только мысленно хмыкал.

Миры разные, а грязные приёмчики одинаковые. И простые людишки везде дешевые расходники.

— За них из королевств сюда поставляется продовольствие, ткани и кое-какие деньги, — продолжал рассказывать Питс. — Можно даже официально выкупить самого себя, но это могут позволить себе очень немногие, такие и здесь хорошо устроились. Те же авторитеты, к примеру. Именно они стоят между теми, кто здесь и теми, кто там, через них идут все ценности и продовольствие. У авторитетов друг с другом имеются свои конфликты, и здесь иногда бывает жарко, но простых людей их разборки практически не касаются. Мы для них дойный скот, а его берегут. Если сложившийся порядок захочешь как-либо нарушить — даже думать забудь. Многие до тебя пытались, и никого из них больше нет среди живых. Последний большой бунт искателей произошел шесть лет назад, и кого тогда взяли живыми, потом позавидовал мёртвым. Бандиты умеют доставлять изощренное 'удовольствие' всем пошедшим против их интересов. Такую особенную 'радость' совершенно невозможно пережить. Хотя некоторым и это удавалось даже по нескольку раз, но всё равно конец был один.

А ведь он действительно уже успел подумать о том, что мне здешний порядок сильно не понравится, и особенно не понравятся те, кто его активно поддерживает. И раз так, то кто-то слишком долго ходит по земле своими ногами. Зря они так — одним словом. Хитрец Питс прекрасно читал мысли по лицу. Но я буду не я, если позволю и дальше продолжаться этой несправедливости, как бы хорошо с внешней стороны она ни выглядела. Сейчас слишком мало сил и ещё меньше знаний, но действительно не остановлюсь, пока не исправлю этот клятый мир или не погибну в бесплодной борьбе. Отсиживаться в стороне совсем не в моих принципах. Может именно эта видимая решимость и пугала Повелевающего мудростью? Неужели все случайно попадающие сюда иномиряне конченые психи? Скорее всего, так и есть, других сюда просто не закинет.

— Даже думать забудь о чём-то таком, — колдун сразу решил поставить меня на место, а то размечтался, понимаешь. — Вернёшь долг жизни — тогда можешь думать о чём угодно, но не раньше. Сейчас ты должен суметь заработать много денег, устроиться в городе, а потом можешь всякой дурью заниматься — хоть сам в авторитеты иди и устанавливай свои правила, коли так хочешь. Только бесполезно это, сразу воевать против всех сильных. Даже всеми Проклятый Алхимик не смог, куда уж тебе!

— Слушай, — лениво перебил его эмоциональный воспитательный порыв, — а кто этот алхимик, о котором ты уже несколько раз упоминал? Ты же понимаешь — я вашей местной истории совсем не обучен.

— Да... придётся начинать рассказ с самого начала, — Повелевающий мудростью сбавил эмоциональное давление в мой адрес, настраиваясь на долгий рассказ. — Это произошло более шестидесяти лет назад или даже больше. Никто уже не помнит, когда пришел Великий Алхимик, который теперь зовётся всеми Проклятый. До его появления в нашем мире существовали только королевства, десять тысяч лет как постоянно ведутся свитки событий, а о временах без письменности остались устные предания. Иногда королевства между собой воевали, вернее — воевали их лорды, а народ спокойно жил как изначально было заведено по заветам данной самим Истинным через Слуг Его простым людям Вековой Традиции. Земные растили урожай, мастера строили дома, делали одежду, инструменты и оружие, Повелевающие силами искали могущества и знаний, лорды правили, Слуги Истинного слушали Волю Его, дабы рассказать о ней всем остальным. Все прекрасно знали — сын земного будет пахать землю, сын мастера станет мастером, а сын лорда будет править, беря у всех остальных, кроме Слуг Истинного всё ему потребное. И у каждого есть свой удел, своя жизнь, определённая извечным правом крови. Так было всегда и так было везде, — 'жуткий застой и жалкое прозябание', — тогда подумалось мне.

— Не всем это нравилось, случались редкие бунты недовольных, желавших изменить закон предназначения, Вековую Традицию, которые, как всегда, кончались быстрым истреблением этих самых недовольных, — по заметно дрогнувшему голосу Питса я смог отметить, что он тоже хотел бы многое здесь изменить, но просто боится, смирившись. — Кому понравится покушение на спущенные с небес устои? И так бы продолжалось вплоть до наших дней, если бы не пришел Великий Алхимик. Он объявился где-то здесь, в этой самой долине, как и ты, неожиданно появившись в центре чёрного пятна. Но тогда тут рос только дикий лес, и имелось немного редких поселений земных, почти полностью одичавших в отрыве от света цивилизации. Здесь даже крупных сёл не было — глухой край, одинаково далёкий от всех остальных городов и королевств. Только древняя никогда не зарастающая дорога связывала его с цивилизацией, — он замолчал, прикладываясь к бокалу.

Я же мысленно отметил какую-то закономерность моего появления и появление моего явного предшественника. Глухое отдалённое место и такое событие. Впрочем, сейчас это место уже успели заселить отбросами общества.

— Многие годы о пришельце ничего не было слышно, никто его не знал и не видел, — Повелевающий мудростью продолжил рассказ хорошо поставленным ровным голосом. — Но постепенно в королевствах стали появляться удивительные по сложности изготовления вещи. От обычного оружия тонкой выделки до амулетов подчинённой силы, которые не могли создать даже сидящие на вулканах и купающиеся в горячей силе Великие Повелители, сравнимые разве только с изделиями древних мастеров. Поначалу этому никто из лордов не придал значения, ну появились где-то далеко новые искусные мастера, и ладно. Торгуют себе помаленьку, деньги за проезд своих купцов по королевствам исправно платят, и за торговлю в городах тоже делятся с кем положено, жить другим не мешают, в серьёзные дела не лезут, — 'крайне разумная позиция', — про себя заметил я.

— Но прошло ещё несколько лет, и по королевствам поползли странные слухи, в которых говорилось, что где-то далеко за высокими непроходимыми горами есть страна, где любой человек может стать тем, кем захочет, невзирая на долг крови. 'Страна равных возможностей' — как тогда говорили слухи. Если человек там захочет — будет землю пахать да еду растить, захочет — Повелевающим силами станет. Всё зависит только от собственных сил и желания, а не от извечного долга крови, неизменно передающегося от предков к потомкам. Абсурд, да? — воскликнул старый колдун, считая подобное нарушением всех мыслимых и немыслимых запретов, я же лишь покачал головой, имея иные представления о справедливости.

— Вот только лордом и Слугой Истинного стать невозможно за их полным отсутствием их в той сказочной стране, — эмоции быстро схлынули, голос Питса снова стал обычным. — Мало кто тогда верил этим слухам, уж больно они были необычны. Когда кто-то рассказывает о прекрасной жизни в далёких-далёких странах, всегда это оказывалось лишь фантазией тех, кто не хотел смириться со своим предназначением, неоправданно считая себя достойным большего. Если бы лорды тогда сразу же приняли решительные меры, ничего бы потом не произошло. Но они опять остались пребывать исключительно в заботах о поддержании должного престижа, а истории про ту далёкую страну, постепенно становились всё невероятнее и невероятнее. Теперь в них говорилось о том, что любой желающий мог там бесплатно получить столько мягкого тепла, сколько мог применить на подчинение сил. И о всеобщем бесплатном образовании тоже. Представить даже не могу, как это может быть — 'всеобщее образование', даже для последних земных и уж совсем никуда не годится — женщин, которым там давали равный статус наравне с мужчинами, хоть это в принципе невозможно. Тем самым и вовсе отменяя последние остатки Вековой Традиции, предписывающей женщинам безропотно служить телом своему хозяину. Это принять было решительно невозможно, но как оказалось — это ещё далеко не всё...

Повелевающий остановил рассказ, чтобы в очередной раз наполнить стакан, внимательно поглядывая в мою сторону. И опять я уловил его явное недовольство моей реакцией. Ибо, факты из его рассказа, подающиеся, как нечто совершенно невозможное, или же решительно неприемлемое — для меня самого, как раз были вполне привычны. Это ведь обыденная норма для нашего мира... и для нашей страны в недавнем прошлом. Уж не из неё ли провалился сюда тот самый Великий Алхимик?

— Слухи стали шириться, расти и ещё больше смущать простой народ, — продолжил рассказывать недовольный гостем колдун. — Многие срывались с насиженных мест, в поисках той далёкой страны вливались в торговые караваны. Много мастеров и низших послушников Повелевающих отправились на поиски лучшей жизни. По королевствам пошел тихий ропот, многие захотели изменения своего долга крови. Позже стали активно возмущаться этим роптаниям масс Слуги Истинного. Они заявляли — если кто-то сильно хочет перемен — пусть проваливают туда, где им будет хорошо, но назад дороги им нет, так как они будут прокляты и отвержены самим Истинным. Поправшим извечный долг крови нет места среди живых людей, и омрачают они взор Его одним лишь своим существованием. Но и это предупреждение не остановило народ, и наоборот лишь подстегнуло тех, кто ещё сомневался! — голос колдуна дрожит от переполняющего праведного гнева.

Да уж вот так в один момент рухнула основа благополучия богатеев и тех, кто к ним прибился. Прежний привычный мир умер, а на его месте медленно проявлялся образ мира нового, в котором богатеям вряд ли найдётся достойное место. Лишь на свалке истории.

— Снимались и уезжали далеко не все, многие желали такой же жизни там, где их нынешний дом, — в голосе Питса появились характерные обвиняющие нотки. — Но дальше пустых разговоров дело редко шло, лорды и их слуги хорошо следили за соблюдением закона на подконтрольных территориях. Однако вскоре опомнились и они, ибо у них самих стало заметно хуже с деньгами. Многие мастера из королевств уехали, причём, уехали самые талантливые и умелые. А на привозные товары из той далёкой страны, к которым уже привыкли лорды и их окружение, серьёзно выросли цены, особенно на товары истинного престижа. В столице королевств, в доме Верховного Слуги Истинного, произошло редчайшее явление — собрание всех лордов. После бурных дебатов, едва не вылившихся в очередную войну между несколькими лордами, на нём было принято великое решение послать в новую страну карательную армию, дабы та навела должный порядок, вернув порушенную Вековую Традицию, — судя по голосу, Повелевающий мудростью полностью разделял позицию властей, как будто он и сам принадлежал к ним.

'Ну, уж точно не к простому народу, — про себя отметил я.

— Что могут сделать какие-то простолюдины настоящим войскам с большим опытом подавления бунтов и восстаний? — громко воскликнул он. — Как оказалось очень даже могут... — голос сразу упал. — Из горной долины сумели вернуться обратно совсем немногие из вдребезги разбитой армии, принеся с собой поистине пугающие известия. Простолюдины перестали бояться силы и готовы дать достойный отпор. Более того, они показали совершенно невероятную организацию и упорство. А это ещё одно умаление Вековой Традиции! — сколько возмущение в голосе, сколько возмущения, я даже проникся, но не повёлся.

Более того — искренне болел за другую команду. Жаль, она явно проиграла...

— На следующий год против Страны Алхимиков, тогда её так стали называть, отправились сразу три карательных армии, — грозно сверкнув глазами, продолжил рассказывать колдун. — Тридцать тысяч закалённых бойцов и боевых Повелителей сил. Но их здесь уже ждали, а потому обратно опять смогли убежать очень немногие. Вернувшиеся рассказывали совершенно невозможные истории о том, как их разгромили какие-то непонятные мужики общим числом меньше тысячи. Сначала им просто не хотели верить, обвиняя в банальной трусости, но среди рассказчиков имелись весьма уважаемые лордами люди, а потому посылать очередные армии на убой они не решились. Всем стало понятно — проблему алхимиков надо решать всерьёз, отказавшись от неподходящих простых решений.

'Жаль, местные властители иногда прислушиваются к голосу разума', — тогда подумалось мне, — 'но только после получения знатных тумаков', — ехидно добавил внутренний голос.

— Произошло второе собрание лордов, после которого те временно забыли обо всех прежних разногласиях, и стали готовиться к большой войне. Горную долину, единственную, через которую можно попасть сюда, заблокировали войсками по Чёрному Перевалу, тогда, правда, он ещё не был чёрным, как сейчас. Войска собирали по всем королевствам два года, собрали четыре больших армии по миллиону бойцов в каждой. Причём большая часть их была подготовленными воинами, а не простыми ополченцами, которых и гоняли все эти два года гвардейские инструкторы. Королевства собрали практически всех воинов, выгребли все запасы оружия, и призвали в армию тех Повелевающих силами, кто подлежал обязательной мобилизации. Про огромные обозы с продовольствием и обеспечивающих войска персоналом даже не говорю, их собралось куда больше, чем было самих войск.

Повелевающий снова взял долгую паузу, чтобы немного перевести дух, а я представил у себя в голове, как это могло бы быть. Да, масштабная картина вырисовывается, даже если рассказ Питса поделить примерно на пять, обычный 'коэффициент истинности пойманной рыбы' в двойку тут будет явно маловат. На каких-то там неполную тысячу защитников валит четырёхмиллионная армия. Или почти миллионная, если всё правильно поделить. Хорошо, соглашусь на целый миллион, плюс столько же людей в обозе. Поистине огромная сила. Неужели и на этот раз лорды пролетели при таком огромном численном перевесе? А ведь по рассказу получается именно так...

— Первая битва произошла на том самом 'Чёрном Перевале', после которого он и приобрёл нынешний вид и современное название, — продолжая рассказ, бородач заметно воодушевился, такое ощущение, что он как будто сам был непосредственным свидетелем всего произошедшего тогда, и теперь с гордостью рассказывает о своей молодости благодарному слушателю. — Такого буйства огненной силы до того времени никто не мог даже представить. Самая подготовленная и быстрая армия южных лордов совершенно беспрепятственно вошла на перевал и втянулась в широкое ущелье, заполняя её беспрестанно текущей людской рекой, вдруг между гор вспыхнуло настоящее солнце, мгновенно сжигая бойцов тысячами тысяч. Последовавший за вспышкой страшный удар разметал даже далёкие от перевала обозы южан и повалил стоящие по ту строну гор вековые леса, — мне вдруг на миг почудилась яркая медленно угасающая вспышка ядерного взрыва в глазах колдуна.

Вот ведь фантазия разыгралась. А может и не фантазия? Кто их местных колдунов разберёт?

— До сих пор никто так и не узнал, что же там тогда произошло, — со вздохом продолжил он рассказ. — Когда через двадцать дней через перевал перешли разведчики других армий, то они не обнаружили там ничего, кроме чёрных оплавленных скал. Армия южных лордов перестала существовать всего в одно краткое мгновение. Но это не остановило другие армии. Огненная клятва, которую приняли все воины, не позволила им отступить, спасая жалкие жизни перед лицом неведомой опасности. Перевал несколько раз проверили лучшие Повелевающие силами и не обнаружили там никакой опасности, хотя и гарантии никто из них дать не мог. К счастью, больше таких вспышек не произошло, и три оставшихся армии целый месяц быстро шли через перевал в горную долину, отходя от него на три дня пути, ибо рядом с ним ещё медленно догорал лес. Способные легко противостоять огню за счёт своих сил вековые деревья ничего не могли поделать ни поодиночке, ни все вместе с тем невероятным испепеляющим всё пламенем, которое выжгло перевал и его ближайшие окрестности. Даже вулканы так сильно не извергались на памяти человечества, — голос Питса снова стал ровным и размеренным, чувствовался большой опыт лектора.

— И только на большом расстоянии всё оставалось по-прежнему спокойно. Здесь войска поначалу практически никто не беспокоил, а на местах их стоянок после войны и возникли три городка, где сейчас живут люди. Целый месяц армии готовились к стремительному броску на города алхимиков и их столицу, расположенную в развилке реки, чьи истоки теряются далеко в холодных горах. Но стоило им только отойти от своих лагерей, как воины стали попадать в странные ловушки, некоторые из которых сжигали попавших в них, другие превращали людей в мелко резаный фарш, какие-то просто давили чудовищным весом. Ловушек оказалось по-настоящему много, и они поражали разнообразием даже бывалых боевых Повелителей. Армии потеряли лучших бойцов авангарда, даже не вступив в схватку с войском алхимиков. Но это оказались далеко не все трудности, вскоре на солдат и обозы стали нападать чрезвычайно агрессивные звери, способные противостоять воле и силе Повелевающих, и проникать через любые охранные конструкции, основанные на подчинённой силе, — снова на лице лектора появилось заметное возмущение попранием всех основ.

Я же про себя отметил очередную странность и даже знакомость. Вот только пока не уловил связи, с чем именно.

— Звери стали даже большей напастью, чем ловушки, которых тоже меньше не становилось, — лекция продолжилась. — С большим трудом и великими потерями армии королевств подошли к первому городу алхимиков, который оказался абсолютно пустым. Трусливые жители заранее покинули его, оставив армиям только щедро раскиданную смерть на улицах и в домах. Убедившись в пустоте города и опять напрасно потеряв множество бойцов, лорды решили обойти его и двинуться дальше. К тому времени у королевских воинов и Повелевающих силами накопился изрядный опыт в борьбе со зверями и ловушками, благодаря чему сильно снизились потери среди бойцов, но не среди обслуги и обозов. На местах сработавших ранее ловушек, которые считались вполне безопасными, снова возникали удары разрушительных сил. Алхимические артефакты накапливали заряд и били во второй и третий раз. Вытаскивать их из земли тогда ещё не умели, и при подобных попытках напрасно гибли воины и Повелевающие силами.

Он рассказывал и рассказывал, а я всё больше гордился моим предшественником, восторгаясь его умом и находчивостью. Сразу видно — наш советский человек!

— Армиям пришлось временно притормозить, и встать большими лагерями, дабы сначала обеспечить достаточную безопасность обозов. И этим сразу же воспользовались подлые алхимики. Однажды ночью в огромные лагеря королевских войск откуда-то издалека стали влетать небольшие стеклянные цилиндры, не имеющие в себе ни одной капли изменённой силы, а потому пропущенные всеми охранными конструкциями и несущими дежурство Повелевающими. При ударе о землю цилиндры лопались, выбрасывая быстро вскипающую ядовитую жидкость, от которой воины стали задыхаться и заливаться неудержимыми слезами. Сделав всего один вдох этой гадости, человек полностью терял самообладание, заливаясь слезами и желая только одного — как можно быстрее сбежать из этого страшного места, невзирая на стойкость духа и данную огненную клятву.

Я уже догадался, о чём здесь идёт речи и всё же ждал продолжения ужасно интересного рассказа.

— Даже лучшие Повелевающие силами не могли удержать себя, несмотря на все тренировки силы воли и глубины владения телом! — искренне возмутился колдун. — Кто не был отравлен ядом, оказавшись в местах падения стеклянных цилиндров, попали в небывалую давку, в которой погибло великое множество людей. Ещё большее количество попыталось разбежаться, но в округе их ждали многочисленные ловушки и звери, которых стало заметно меньше. Впрочем, для ослепленных страхом и слезами бегущих солдат хватало и их, дабы прийти в убивающий ничуть не хуже всего остального настоящий смертный ужас. Через три дня, когда командование лордов сумело как-то взять ситуацию под контроль и частично вернуть порядок, подвели неутешительные итоги. Армии безвозвратно потеряли не меньше трети воинов, а половина выживших сильно деморализована и не способна вести боевые действия. И ведь на тот момент войска ещё не столкнулись лицом к лицу ни с одним живым алхимиком. Разве может война быть такой бесчестной с их стороны? — колдун попытался в очередной раз заглянуть мне в глаза, ища там какого-либо одобрения или эмоциональной поддержки, но не нашел там ничего.

Я всё больше и больше убеждался, что в роли того Великого Алхимика имею дело с соотечественником. Физиком-атомщиком из Советского Союза, не исключено — ветераном Второй Мировой, понимающим толк в партизанской войне. Правда, по моим прикидкам, уж очень резко он взялся нести свет знаний тёмным заблудшим массам и строить прогрессивное социалистическое будущее, не разобравшись с местными социальными условиями. В итоге, чуть не устроил настоящую революционную ситуацию сразу во всех окружающих феодальных государствах континента. А когда его вполне справедливо за всё это непотребство пришли конкретно мочить, стал использовать любые доступные ему грязные методы. Даже настоящее термоядерное оружие первым применил, по вполне понятной идее — показать сразу всем, что не надо к нему сюда соваться, добром это вряд ли кончится.

Вот только не поняли его весьма толстого намёка, и всё-таки решились сунуться, доведя начатое дело справедливого возмездия за покушение на вековые традиции до победного конца. Сами себе злобные Буратины. Феодалы, лорды — тёмные отсталые люди, одним словом, таких жирных намёков совершенно не понимают. А их войска, можно считать — вообще настоящие зомби, не способные нарушить огненную клятву. Идут смело в бой как на убой. Вернее — как раз именно на убой в данном конкретном случае и идут, тут без вариантов. Ох, и непрост был тот алхимик, очень непрост. Изначально догадывался ведь о том, что его намёки как надо не дойдут до закостеневших мозгов здешних властителей. У них соответствующая понималка к тому времени ещё не выросла, не били их сиволапые мужики-простолюдины так сильно раньше, привыкли к вседозволенности и безнаказанности.

Стоило тому алхимику, ещё один ядрёный батон рвануть, дабы уж точно до всех умственно-отсталых достучаться, нет, начал партизанскую войну техническими средствами. Может, у него просто не было второго готового батона? Скорее всего, я бы на его месте обязательно рванул, недолго думая. Но и остальную оборону ведь тоже не день и даже не два алхимики готовили? С их стороны подготовка к приёму 'дорогих гостей' началась гораздо раньше, чем эти самые 'гости' договорились идти воевать. Ведь умные же мужики, всё правильно понимали. И всё равно окончание этой сказки будет печальным, судя по наблюдаемому в настоящий момент времени. Заметив выражение на лице Питса, говорившее о его большом желании продолжить лекцию, придал лицу внимательный вид благодарного слушателя.

— Первое реальное столкновение между армией королевств и самими алхимиками в той войне произошло около второго города, последнего на пути к столице, — продолжил он длинный рассказ. — Там опять горные склоны медленно приближаются друг к другу, образуя широкую долину, где и раскинулся сам город, рядом с огромным озером. Говорят, когда-то там были очень красивые места, настоящий благодатный край. И в этой долине алхимики попытались остановить королевские войска, которых было ещё много, несмотря на все понесённые ими в пути потери. Попытка ворваться в долину сходу у королевских армий провалилась. Они откатились назад, потеряв множество лучших воинов на непривычно вырытых в земле линиях сплошной обороны, откуда по ним непрерывно хлестала грохочущая непонятная смерть, пробивая насквозь нескольких человек сразу и разрывая их тела на куски. Возглавляемый собравшимися в один ударный кулак Повелевающими силами второй штурм оказался более успешен. Небольшая кучка удерживавших позиции алхимиков благополучно побежала после нескольких ментальных ударов невероятной силы, — в голосе колдуна слышалась истинная гордость за работу коллег.

Меня же больше заинтересовало словосочетание 'ментальный удар'. Стоит позже о нём отдельно расспросить, если не самого Питса, то кого-то друого.

— Королевские войска предприняли стремительный бросок, чтобы ворваться в город на плечах отступающих, но опять не преуспели, — гордость снова сменил гнев и праведное возмущение. — Укрывшиеся в городе Повелевающие силами алхимики, поставили закрывавший сам город и проход между гор совершенно непроницаемый щит силы невиданного размера. Все попытки пробить его оказались безрезультатными, у алхимиков имелся практически неисчерпаемый источник внешнего тепла. Стояние у закрывающего путь на столицу второго города продлилось два месяца, и продолжилось бы ещё дольше, пока у королевских армий хватало запасов еды, эликсиров и боеспособных воинов. Следующие к армиям из королевств обозы оказались весьма нерегулярными и доходили далеко не все даже с серьёзным сопровождением. Воины продолжали массово гибнуть в ловушках, пытаясь обойти стороной закрывшийся город, страдали от атак зверей и нападений маленьких групп неуловимых диверсантов, — я уже мысленно выдохнул, предполагая конец истории.

А также серьёзно задумался, почему тот непробиваемый 'щит силы', ещё одну интересную фишку местной магии, не поставили в проходе на перевале в горную долину. Уж точно она бы там всё надёжно закрыла. Должна быть какая-то веская причина.

— Война могла бы так и кончится в этом бессмысленном противостоянии, если бы к королевским армиям не подошло свежее подкрепление из мобилизованных новобранцев и трёх Великих Повелителей сил, — Питс явно отметил мою задумчивость, но продолжил рассказывать. — До сих пор никому неизвестно, что подвигло этих редких практически бессмертных затворников спуститься со своих вулканов и присоединиться к войне, причём вместе. Такого ранее тоже никогда в истории не бывало. Великие Повелители особо не вмешиваются в дела людей, им до них нет никакого интереса. К ним тоже просто так не подойти даже целой армией, при их-то умениях и могуществе источника тепла, которым они ни с кем не делятся. Всегда сами по себе, — ага, мысленно отмечаю ещё один интересный момент местных реалий, про который стоит разузнать.

— Тем не менее, именно эти трое Великих сумели обнаружить под землёй недалеко от города огромную алхимическую печь, тепло которой и позволяло защитникам города держать щит силы. Что такое какая-то там печь для тех, кто живёт на настоящем вулкане? Великие Повелители и устроили из неё маленький вулкан, бросив высвободившуюся огненную силу против города. Щит мгновенно лопнул, распадаясь сверкающими искрами, а войска кинулись в город, где не было ловушек, дабы быстро добить всех, кто там ещё оставался. Однако с этим им опять не повезло, в очередной раз все защитники куда-то успели благополучно улизнуть, а мирных жителей в городе к тому моменту давно не было. Зато теперь путь на столицу алхимиков был открыт и, не останавливаясь надолго в захваченном городе для грабежа, войска выдвинулись прямиком к ней. Только все они тогда ещё не подозревали, что алхимики выпустили какое-то неизвестное проклятье, действующее исключительно медленно и совершенно незаметно, но, тем не менее, неотвратимо убивая всех, кого оно коснулось. Даже Великие Повелители не смогли вовремя его почувствовать, а когда оно стало как-то проявляться, оказалось уже слишком поздно, — Питс замолк, чтобы приложиться к бокалу.

Как только не спился тут? И алкоголь его совсем не берёт. Меня бы давно развезло. Я видел — история давних событий пробуждает в нём противоречивые чувства. Где-то он даже сочувствовал алхимикам, хотя чаще наоборот. Но и к властям, каким-то там лордам, его отношение тоже понятно, раз его сослали сюда из самой столицы на вечное поселение.

— Больше не встречая активного сопротивления и проходя немногочисленные ловушки, изрядно поредевшие королевские армии подошли к столице, — судя по отчётливо проявившимся морщинкам, колдун устал, его голос стал тише и глуше. — Расположившись недалеко от неё, войска стали готовиться к последнему решительному штурму. Цель их похода оказалась всего в паре часов ходьбы, город был переполнен сбежавшимся в него со всей остальной страны народом. После столь сильного сопротивления все алхимики были обречены. Дошедшие и закалённые долгим путём солдаты предвкушали великую резню и обильную добычу, но город опять закрывал непроницаемый щит силы, с которым, правда, уже знали, как справиться. Где-то тут имелась ещё одна большая алхимическая печь, лишь стоит разрушить её и великое могущество алхимиков исчезнет без всякого следа, — в его глазах и голосе мелькнул лишь жалкий отблеск превосходства колдуна над алхимиком.

А я приготовился слушать о мести тем, кто попрал все местные традиции. Вряд ли они остались безнаказанными.

— Но Великие не могли найти печь дюжину дней, а когда нашли, то сходу не смогли обратить её вулканом, алхимики защитили печь щитом, более не полагаясь на защиту одной лишь земной твердью. Однако против многовекового опыта Великих Повелителей алхимикам было далеко. Их не остановят никакие щиты, к тому же, если они стоят под землёй, в привычной для тех стихии. И сами алхимики это прекрасно видели, понимая, что их город вместе с ними обречён. Пока Великие готовили большую систему связанной силы, дабы провалить земные породы над печью, раздавив её вместе с закрывающими щитами, алхимики спешно искали какой-то выход из сложившейся ситуации. Они совсем не хотели умирать, но столица была плотно окружена королевскими войсками. И всего за одну ночь до запуска разрушающей конструкции, за день до последнего решительного броска армий, произошло ещё одно непонятное явление. Из центра города в небо ударил ослепительный луч света и светил до самого восхода солнца. Утром наблюдатели обнаружили совершенно опустевшую столицу, хотя щит силы вокруг неё ещё держался.

Да уж, алхимики действительно смогли уйти от возмездия. Как же я за них рад.

— Командование отдало приказ немедленно разрушить печь и начать захват города, но его уже некому было выполнить. Великие Повелители стремительно умирали и тратили все силы только на поддержание самих себя. В последние дни всё чаще и чаще стало проявляться проклятие алхимиков, с которым ничего нельзя было поделать. Люди быстро умирали от болезней крови и многого другого. У них вылезали волосы, отслаивалась кожа, открывая незаживающие кровоточащие раны. Даже Великие Повелители оказались подвержены проклятью, и им не хватило сил и знаний, чтобы исцелиться, эликсир жизни не помогал, влияние Повелевающих плотью целителей тоже. Войска так и не вошли в опустевшую столицу алхимиков. Умер командующий войском последний лорд и остатки королевских армий сразу же побежали обратно, в надежде вырваться из смертоносного кошмара, так как перестала действовать огненная клятва верности, — колдун снова отпил глоток рубиновой жидкости, прервавшись.

Я же мысленно представлял картину произошедшего. Ужасная, признаюсь, картина.

— Некоторым из беглецов удалось даже добраться до тех лагерей, на месте которых мы сейчас можно сказать — живём... — его вздох показал личное отношение к этим проклятым местам. — Их оказалось совсем мало, но и они быстро умирали от проклятья, которое принесли с собой. И те немногие обозники, а также оставшаяся в лагерях охрана вскоре подверглись бешеным атакам зверей, которых уже ничто не могло остановить. Люди побежали из долины, а за ними по пятам следовала смерть, находя очередные жертвы при первой же возможности. В королевства вернулись меньше сотни из вышедших войной против алхимиков миллионов. Никто из них после не прожил и одного года. Всех догнало неумолимое проклятие, от которого нередко страдали и те, кто с ними близко общался, и даже их наследники. Четыре великих армии навсегда остались в этих землях, получивших позже название Смертных. Земли самой Смерти. Королевства долго пребывали в глубоком шоке от таких небывалых потерь, как среди простого народа, так и лордов. Столь суровой войны никто не ожидал и её последствия никто не хотел принимать как свершившийся факт.

Повелевающей мудростью закончил долгий рассказ и внимательно смотрел в мою сторону. Да, он действительно произвёл на меня большое впечатление. Особенно, если учесть, что я-то сам слишком хорошо догадывался о том, чем было вызвано это самое 'проклятие алхимиков'. О чём, интересно, они думали, когда разрушили действующий атомный реактор и выбросили кучу сильнорадиоактивного материала в атмосферу? У небольшого вулканчика погреться захотели, да? Вот и погрелись на свою голову. Даже странно, что после такого варварства те 'Великие Идиоты' прожили так долго. Могли бы и побыстрее загнуться. Ну да, они же тут могут напрямую воздействовать мыслью на себя самих, восстанавливая повреждения тела. Но постоянно идти против естественных законов природы и им не под силу. А сколько радиоактивного хабара утащили с собой остатки бегущих? Думаю, немало, тащили ведь самое ценное. И оставили такую 'радость' наследникам. И ведь, судя по всему, тут до сих пор никто не в курсе, что же это такое. Следовательно, и мне стоит об том помолчать, а рассказать совсем о другом.

— Давайте попробую дальше самостоятельно поведать про то, что произошло после той войны... — немного подумал и решил попробовать перехватить инициативу в разговоре, а то что-то сильно подозрительно на меня колдун смотрит, не иначе его напрягает моё безразличное отношение к творимым алхимиками непотребствам.

Не иначе сейчас сильно возражать начнёт, в попытке убедить меня непременно встать на его сторону. Однако явных возражений с его стороны не последовало, он лишь одобрительно кивнул головой, мол — 'говори, говори, говорун, всё равно никогда не угадаешь'. А я и угадывать-то особо не собираюсь, собранных данных вполне достаточно для чёткого аналитического вывода.

— Итак, — начал постепенную выдачу основанных на знании истории родного мира и обычной логики измышлений, — из-за войны королевства потеряли большую часть самых дееспособных мужчин всех сословий. Можно даже говорить — королевства серьёзно обезлюдили. Лорды потеряли не только армии, но и вообще силы, на которых прежде держалась их власть. И они сохранили номинальное положение исключительно как дань традиции, а реальная власть во всех королевствах перешла к наименее пострадавшей стороне — к вашим Слугам Истинного, которые вряд ли могли упустить важный исторический момент, — Повелевающий с видимым удивлением на лице кивнул, подтверждая мои слова.

— Вину за произошедшую катастрофу свалили, естественно, исключительно на алхимиков, назначив их крайними, благо те куда-то исчезли и не могли ничего возразить против такого отношения к себе. Лорды ведь никак не могли ошибаться, особенно когда за их спинами стояли Слуги Истинного и всё делали исключительно по Воле Его. А вот алхимики попрали все писаные и неписаные законы, пробудили тёмные злые силы, которые восстали против самого Истинного. За это он их всех и стёр с лика земли ударившим с небес посреди ночи испепеляющим светом, — продолжал сыпать откровенностями.

Удивления на лице Питса стало ещё больше. Неужели я практически дословно воспроизвожу официально сказанные слова?

— Дальше — больше. Любое возможное проявление алхимии или идей алхимиков было строжайше запрещено под страхом смерти. Больше всех от запрета пострадали мастера, которым какая-то часть алхимических знаний требовалась для работы с материалами, и ещё пытавшиеся разобраться с проклятием или с артефактами алхимиков ваши Повелевающие силами. Вероятно, был издан специальный указ, в котором чётко прописано, что можно делать мастерам и Повелевающим силами, а всё остальное объявлялось жуткой скверной, за которую можно лишиться головы просто от одного подозрения. Ваши 'хранилища мудрости' были основательно перетряхнуты и многие свитки из них были преданы огню. В городах прошли массовые казни уличенных в алхимии или тех, кто просто возражал против новых строгих порядков. Создавалась специальная организация, занявшаяся отловом всех, кто пытался укрываться от справедливого возмездия или укрывать запрещённые знания. Скорее всего, организация действала непосредственно под покровительством именно ваших Слуг Истинного. И она активно действует до сих пор, вызывая ужас и трепет практически у всех, начиная от простых смертных и до самих лордов. Пока ничего сильно не напутал? — я с хитрым прищуром взглянул на Повелевающего, оценивая его изумление постепенно переходящее в настоящую растерянность.

— Знаешь, Витос... — он всё же сумел быстро взять себя в руки и вернуть себе уверенное самообладание, — я даже начал сильно сомневаться в твоём происхождении из другого мира. Ибо ты сейчас не только практически дословно процитировал некоторые указы, но и совершенно спокойно рассказываешь о том, что здесь знают лишь посвящённые в высшие тайны. Но ведь древний амулет однозначно показывал мне — ты говорил правду, когда рассказывал о себе, да и сейчас не врёшь. И действительно совсем не знаешь наших языков, у тебя вообще другой естественный склад совершенно ужасающей для восприятия речи.

Оп-па, а артефакт-то, который на меня нацепили, оказывается, имеет не только те функции, о которых мне рассказали. Он ещё и детектором лжи подрабатывает. Правильное принял тогда решение не врать напрямую, а если очень надо, чего-то просто не договаривать, иначе бы уже несколько раз спалился. Зато из оговорок колдуна можно заключить — мои настоящие мысли он читать не может, ни сам, ни с помощью того артефакта. И ещё это обстоятельство его тоже сильно раздражает. Ох, как непрост ты, морда бородатая.

— Мне ещё интересно... — опять решил переключить тему разговора в более безопасное для себя русло, а заодно не дать понять Питсу, как он умудрился конкретно проговориться. — Был ли указ, не только разрешающий одному мужчине брать себе несколько жен одновременно, но и обязывающий, к примеру, брату непосредственно наследовать жену умершего брата? И тот не имеет право отказывать ей в регулярной половой близости под страхом серьёзного наказания, дабы быстрее восстановить численность простого народа.

— Был такой указ, — утвердительно кивнул мне Повелевающий мудростью. — Именно благодаря ему королевства смогли быстро оправиться от людских потерь, правда, в ущерб качеству. Кстати, тот указ действует до сих пор, и в нём расписано кто и как по кровным линиям наследует собственность на женщин и кому она может передаваться в некоторых случаях. Прежние правила наследования кровной собственности были немного другими, при случайной потере хозяина, женщина переходила в формальное владение общины, и даже могла выбирать себе нового хозяина, согласно долгу крови. Женщины в подобном состоянии могли долго отлынивать от подобающего им служения. Но указ окончательно упразднял все подобные вольности.

— Собственность на женщин? — немного удивился такой странной формулировке всплывшей в его длинной фразе.

Тоже мне, нашел чему удивляться. В нашем феодальном европейском прошлом, причём, далеко не только европейском, кстати, женщина не являлась самостоятельной личностью и формально принадлежала мужчине, как обычная скотина. До замужества — отцу, после него — мужу. И вообще, современный институт брака и семьи — оставшихся с тех незапамятных времён своеобразный пережиток этого прошлого. А кое-где всё так и осталось до сих пор. Странно было бы ожидать от здешних феодалов чего-то иного.

— Если тебя интересует, где здесь можно купить себе женщину, — не совсем правильно понял мой вопрос и некоторую задумчивость колдун, — то забудь про это желание. Все более-менее пригожие женщины принадлежат тут исключительно авторитетам по их праву силы и статуса. Мужское желание можно удовлетворить в городском борделе всего за пару полных серебряков, временно перекупив право владения на одну ночь. Только женщины там, в общем, других всё равно нет, желающим приходится довольствоваться исключительно ими. Вернувшиеся из похода с хорошей добычей искатели чаще всего остаются довольны. Но кто помнит столичных салонных красоток, 'постельных служанок'... эх... — Питс закатил глаза, и в его голосе сквозило такое большое разочарование жизнью, и я даже почти поверил, что оно вполне настоящее.

Обрадовал он меня или расстроил — даже не знаю. Собственно, мне-то самому сейчас совсем не до женщин, тем более каких-то обитательниц местного борделя, выжить бы для начала, устроиться, а там и видно станет. Теперь требуется срочно разобраться в местных деньгах — вот куда более актуальная тема.

— Нет, пока меня не интересует ваш бордель и тамошний контингент, — быстро свернул в сторону с 'женской темы', возвращая собеседника в суровую реальность из его сладких воспоминаний об давно утраченной столичной жизни. — Расскажи мне об отношении медных денег и серебра, золота, да и вообще о том, что сколько стоит.

Повелевающий как-то сильно нехорошо взглянул в мою сторону, как будто я пытаюсь хитростью вызнать у него самую настоящую военную тайну. Ну да, пока его наивный и весьма перспективный подопечный в вопросах финансов лопух — лопухом, его можно спокойно дурить сколько душе будет угодно. Одна такая безуспешная попытка уже была, но он-то ещё на что-то надеется. А раз так, лучше сразу прояснить наши возможные отношения на ближайшее будущее, чувствую — он мне ещё не раз сильно пригодится, этот хитрый Повелевающий.

— Чтобы между нами не возникали совершенно ненужные разногласия, сразу хочу рассказать правду... — поймав взгляд колдуна и легко зафиксировав его твёрдой волей, продолжил говорить, постепенно понижая тембр голоса и растягивая отдельные слова: — ...Со мной всегда стоит честно договариваться, без сиюминутного желания поймать на случайном неосторожном слове или как-либо ещё относительно честно обмануть. В договорах следует учитывать мой интерес, а не думать исключительно о своём. Длительное взаимовыгодное сотрудничество всегда приносит куда больше вкусных плодов, нежели разовая ловушка хитрости. ВЗАИМОВЫГОДНОЕ сотрудничество — это хорошо понятно? — сильно выделил нужное слово для создания главной установки всего внушения.

Питс утвердительно кивнул, будучи не в силах оторваться от моего взгляда. И ведь при этом я не использовал никакой магии, разве только самый лёгкий гипноз, часто применяемый моим непосредственным начальником при выдаче очередного сложного задания, когда у исполнителя есть некоторые возможности схитрить. От него-то и сам постепенно научился подобным фокусам, часто тренируясь на подчинённых, когда те не хотели сразу всё делать исключительно 'по-хорошему'. Предварительная беседа с яркими вспышками эмоций позволила добиться определённого неосознанного доверия ко мне, да и подстройки по ритмам давно устоялись. Даже ритм нашего дыхания в последние минуты практически совпадал. Контакт держался устойчиво и на полном автоматизме, оставалось лишь его зацепить и спокойно отвести туда, куда мне нужно. Не сильно перегибая палку при этом, иначе он неожиданно для себя обнаружит потерю сознательного контроля и вырвется из гипнотического захвата.

— Следовательно, если с тобой сейчас полюбовно договорюсь на счёт будущих дел, то мы оба будем богатыми и счастливыми. Ты согласен с таким моим предложением?

Повелевающий опять утвердительно кивнул, всё ещё находясь под лёгким влиянием, хотя уже несколько секунд как отпустил его взгляд и перестал держать ритм дыхания. И только ещё через несколько секунд он недоверчиво помотал головой, отгоняя от себя нахлынувшее лёгкое наваждение, после чего с заметной опаской посмотрел в мою сторону. Ну да, ты же не чувствуешь движение силы, сейчас я на такое вообще неспособен благодаря твоему буюло. А ведь ты уже прилично так плыл и был готов подчиняться моей воле без всякой магии. Можно было качественно заглублять возникший транс и вешать внушение за внушением. Расслабились они тут, маги-халявщики, всё исключительно на какой-то там силе делают, и никакой защиты от обычной суггестии, даже моего дилетантского уровня.

— Чем лучше я буду представлять здешние реалии, тем больше мы вместе заработаем, — теперь уже говорил без всякого нажима, просто дожимая оппонента простой аргументацией. — Мне, возможно, будет нужна здесь подходящая база и напарник, которому смогу немного доверять. И доверие это будет значить гораздо больше, чем какой-то там долг жизни. Ты честно рассказываешь о своих проблемах, а я постараюсь учитывать твои интересы, пока ты полностью учитываешь мои, идёт?

— Идёт, — нехотя согласился колдун. — Хотя мне и сильно непривычны такие разговоры.

Ну да, верю-верю. Привык, когда всегда находишься сверху и играючи навязываешь другим свою волю, а теперь приходится говорить на равных. А я ещё совсем не чувствую себя должным за спасение жизни. Вот ведь какая неблагодарная скотина-то. Ничего, и к такой постепенно привыкнешь.

— Тогда показывай мне ваши деньги и рассказывай что почём, — скомандовал ему вполне деловым тоном, устраиваясь удобнее в кресле.

Повелевающий нехотя поднялся и поковылял к высокому шкафу. Дыхнуло холодом, видимо без магии его не открыть. Вернувшись обратно, стал выкладывать на стол весьма приличного размера монеты.

— Вот это полный медный суон, — показал он мне круглый толстый потемневший от времени диск.

Взял монету в руки, чтобы оценить её на уровне ощущений. У одного друга видел коллекцию старых монет времён императрицы Екатерины второй. Среди них особенно выделялись размером пятаки, такие круглые блямбы, диаметром пяти сантиметров и толщиной миллиметров шесть, почти шестидесяти граммов чистого веса. Нечто подобное я держал сейчас в руках, разве исполненное на гораздо лучшем техническом уровне, по сравнению с теми же пятаками старой императрицы.

— Есть ещё половинные, четвертичные, шестнадцатеричные суоны, — тем временем продолжал говорить Питс, выкладывая монетки поменьше.

Последняя оказалась размером примерно с нынешнюю рублёвую монету. Поле одной стороны всех монет плотно заполнялось мелкими надписями, которые мной не читались. Видимо, артефакт на голове позволял только понимать речь и говорить, а вот письменной грамотности не обеспечивал. Жалко. На другой стороне монеты располагался обрамлённый венком из кленовых листьев портрет бородатого мужика с крючковатым носом. Причём портрет на всех монетах был совершенно одинаковый, хотя сами монеты имели разную степень потёртости от обращения. Заметив, как внимательно разглядываю мужика на монете, колдун решил просветить меня:

— Это портрет Великого Повелевающего мудростью Оюбуси, который когда-то давно предложил лордам заменить слова клятвы долга на медь монет для простого народа. В те далёкие времена деньги существовали исключительно из серебра и золота, и были в ходу только у высших сословий. Простой народ пребывал исключительно рабами и не нуждался в них. Но после отмены прямого подчинения и введения медных денег для простолюдинов на юге, доходы местных лордов заметно выросли, а потому медь быстро распространилось и на все остальные королевства. В награду за столь ценный совет, портрет Оюбуси в венке из ветвей древа мудрости теперь помещают на все медные суоны во всех королевствах.

Действительно мудрый мужик. Раб, почему-то считающий себя свободным, приносит гораздо больше прибавочной стоимости, нежели обычный раб! Закон экономики, да, всё прямо по классикам, ни добавить, ни отнять.

— Две дюжины дюжин полных суонов приравниваются к одному полному серебряному саону.

Передо мной появилась очередная здоровая блямба, только в этот раз из серебра. По размеру и весу поменьше крупного медяка, но не намного. Грамм сорок, никак не меньше. А вот портрет на ней был уже совсем другой.

— На саонах изображен тот лорд, который их формально выпускает, и кто отвечает словом за полновесность монеты, — продолжилась лекция по основам местной экономики. — Саоны тоже бывают половинные, четвертичные, шестые и двадцать четвёртые. Шестнадцатых саонов давно никто не чеканит, хотя в здешних краях искатели их изредка находят. Они считаются приносящими удачу и ценятся как целая дюжина полных серебряков. А самые редкие их виды и за золотой никто тебе не продаст. Их вставляют в оправу и носят на шее, как именные медальоны и амулеты подчинённой силы.

Я рассматривал разнообразие местных денег. Некоторые монеты выглядели только вышедшими из-под пресса, другие же были заметно потёрты, с разными бородатыми мордами и венками вокруг них, но совершенно одинаковые по размеру и весу в зависимости от номинала. Хорошо тут нет кучи разных валют и обменных курсов. И так можно легко запутаться во всех этих 'дюжинах дюжин' и дробного деления номиналов. Могли бы ввести удобную десятичную или сотенную систему счёта, всё куда легче б было. Вот стану тут очередным великим мудрецом и посоветую здешним лордам провести денежную реформу. Может и мой светлый чисто выбритый лик станут изображать на купюрах. Скажешь — тут нет купюр? Значит будут! Именно их и присоветую, за мной ведь совсем не заржавеет. Какой будет экономический эффект...? Опять скажешь — кто ж тебя, убогого, послушает-то? А куда ж они денутся-то, голубчики, против невидимой руки свободного рынка? Такие здоровые монеты в кошельках таскать крайне неудобно, а для крупной сделки так вообще телегу грузить придётся. Купюры — наше всё, изучайте классиков марксизма-ленинизма.

— И, наконец, две дюжины дюжин полных саонов стоят одного золотого сиуна... — Питс продолжал читать мне лекцию, выкладывая передо мной наглядные пособия.

На стол легла маленькая монетка размерами чуть меньше двухрублёвика. Вместо портрета на ней с двух сторон изображено солнце с лучами и больше никаких надписей.

— Сиуны бывают только такие, и дробно не делятся, в отличие от серебра и меди.

Да, мои ожидания увидеть приличную золотую бляху оказались совершенно напрасными. Золотишко-то тут сильно дорого получается. Теперь осталось узнать товарную стоимость монет, соотнеся с основной потребительской корзиной.

— Благодарю, с внешним видом ваших денег благополучно ознакомлен, теперь осталось разобраться с их вместимостью чем-то более реальным, — сильно озадачил такой сложной фразой учителя местной экономики.

Пытаясь разобраться с её смыслом, он поднял взгляд на меня в слабой попытке сформулировать что-то осознанное.

— Ну, сколько что тут стоит? — сильно упростил его задачу. — К примеру, весь твой дом со всем остальным хозяйством, во сколько монет обошелся тебе? Может, я сейчас хорошенько задумаюсь и приобрету себе через месяц-другой, быстрее, думаю, вряд ли получится.

Наверное, последней фразой его всё-таки окончательно доконал. Нельзя же так сразу шутить не разобравшись. Повелевающий с отрешенным видом опустился в кресло, так и не собрав разложенные по столу монеты. Потом, видимо, догадался, что это такая странная шутка, и всё же раскрыл некоторые интересные подробности:

— Чтобы получить право построить в городе личный дом, нужно заплатить налог сразу за десять лет и два года в придачу. Для тебя это будет дюжина сиунов. И на сам дом, соответствующий твоему статусу Повелевающего силами уйдёт никак не меньше трёх или даже четырёх, учитывая необходимую близость к центру. Добавь сюда обеспечивающие достаточный внутренний комфорт амулеты — ещё минимум золотой или больше, здесь уже всё только от твоего желания и кошеля зависит, впрочем, можно обойтись и без них. Мой же дом стоил около двух, учитывая моё непосредственное участие в строительстве, но тебе придётся обязательно делать два этажа и большую статусную гостиную при входе, — он как-то мимоходом озвучил моё собственное представление о том, каким должен быть самый подходящий коттедж.

— А если не захочу два этажа, мне и одного хватит? — не то, чтобы сильно возражал, просто было интересно, почему именно так.

— Нельзя, — тяжело вздохнул бородач, явно объясняя мне прописные истины, которые известны даже детям. — Внешним видом дом должен показывать всем остальным, кто в нём живёт. Таков закон и тебе его не дадут нарушить. Или строй как положено, или не строй вообще, живи у твоего господина в его доме.

Вот ведь показуха какая, а? То нельзя, это нельзя. Можно только так, а не иначе! Хотя, если быть честным — здравое зерно в подобных правилах имеется. Ведь действительно, по дому сразу видно кто в нём живёт, стоит ли к нему залезть без спроса или предпочесть напроситься в гости. Учитывая кондовую сословность здешнего общества — весьма благоразумно. И если ты не способен реализовать личные таланты, то не имеешь права на частное жилище по самому минимуму возможностей. Иди и ищи себе господина, пока не накопишь достаточно денег. Интересные законы, пусть они мне и не слишком нравятся.

— Понял, не дурак, — благодарно кивнул колдуну, — с первыми самыми мелкими расходами на ближайшее будущее мы определились. Теперь поговорим о крупных... — очередной фразой опять вогнал его в явную прострацию. — Уже успел заметить — тебе самому нужны деньги. Много денег. Золота. Но при этом совсем не замечаю, чтобы ты особо бедствовал. Думаю, лучше тебя живут в этом городе немногие. Следовательно, ты хочешь обрести что-то другое. Дай попробую догадаться — свободу? Право покинуть эти Смертные Земли и вернуться туда, откуда тебя изгнали?

— Угадал, — явно повеселел Повелевающий мудростью. — Но если признаться — шансов практически нет.

— Почему? — немного удивился я. — Разве нельзя скопить денег за сколько-то там лет, если хорошо стараться?

— Скопить нельзя, — грустно вздохнул он. — Дело даже не в самих деньгах, ибо их просто отберут. Авторитеты внимательно смотрят за всеми, и если кто-то как-то умудряется заработать больше, чем им положено по статусу — приходят их люди и всё забирают. К примеру, если у меня скопится одновременно больше дюжины сиунов золотом — то ко мне сразу придут. Если меньше — никто даже не побеспокоится, дюжина золотых на руках — вот мой разрешенный предел. А потому, некоторый шанс есть только в случае обретения всей необходимой суммы сразу — те самые две дюжины дюжин.

— Жестко тут у вас. А клад где-то закопать, чтобы никто не нашел, совесть не позволяет? — удивлённо спросил я.

— Нет, не совесть, а огненная клятва, которую принимают все вместе с получением права на постоянное жительство в городе, — колдун грустно вздохнул ещё раз, тема разговора его явно не радовала. — Лишь искатели имеют возможность что-то где-то спрятать, но они не привязаны к одному месту, дольше трёх дней в городах не задерживаются. Это, кстати, была моя вторая, хорошая новость для тебя, — Питс вдруг вспомнил, с чего начинался наш послеобеденный разговор.

Да, как тут всё запущено, и чем дальше — тем больше. Вот бы познакомиться с тем, кто всю эту хитрую систему придумал. Руки бы, естественно не пожал, но по морде точно стукнул, невзирая на регалии и регламент. Только сильно сомневаюсь, что он есть такой. Такие сложные правила жизни складываются сами собой, сначала неявно, действиями многих людей к своему корыстному благу, и только потом обретают чёткую формулировку в словах и законах. Да и то не целиком. Зуб даю, о том самом 'пределе доступного горожанину накопления' обычно узнают, когда приходят бравые местные ребятки, и никак не раньше. Копил ты, копил, о свободе мечтал, молодец, теперь давай — делись. Было ваше — стало наше.

Несправедливо? Да, несправедливо, можешь смело жаловаться. Кому жаловаться? Если сам Истинный для тебя не авторитет, то можешь нам, конечно, кому же ещё, здесь других носителей высшей справедливости нет. А вот закапывать в землю денежки никак нельзя... или огнём клянись или из города катись. Искателем становись — им всё можно. А как иначе вы бы попробовали заставить этих ленивых людишек постоянно рискуя жизнью таскать для важных господ всякие ценности из Смертных Земель? Там ведь и зверушки разные, и ловушки от войны наверняка сохранились, ещё и проклятье это до конца не развеялось. Радиоактивное заражение местности — штука такая, очень хорошо знаю, туда без специальной одежды и подготовки лучше не соваться. Значит, быть мне местным искателем, раз уж всё к тому идёт.

— Только не надо мне, пожалуйста, говорить, что мой искательский выход будет уже завтра, да ещё и с самого утра пораньше! — выдал наружу первую пришедшую после размышлений мысль, и по глазам колдуна с прискорбием осознал — попадание в десятку.

'Дела... такие вот 'хорошие' дела...', — слова заменили некоторые другие, которые обычно сами собой возникают на языке истинного интеллигента в подобных ситуациях.

— Иду один, или ты мне более опытного напарника подыскал? — задал вопрос, который мог бы и не задавать — и так всё понятно.

— Завтра утром в поиск уходит группа новичков под присмотром одного моего знакомого, который очень хорошо знает ближайшие Смертные Земли, и занимается как раз обучением таких как ты несчастных, дабы те не сразу сгинули в первом от города перелеске. Ему вполне можно доверять. Сам ему доверяю, — Повелевающий мудростью стал самой любезностью, уговаривая согласиться с его планом моего скорейшего выдворения из города.

— Значит, он тебе тоже огненную клятву выдал, пообещав кучу денег отдать? — резюмировал его слова, сбив этим с толку, а потом решил ещё немного добавить: — Можешь особо не переживать — не отдаст. Гарантирую.

— Почему не отдаст? — возмутился Питс, резко вскочив с насиженного места, и забегал по комнате. — Огненную клятву нельзя обмануть... — и сказав последнее слово, явно засомневался, припоминая мой конкретный совсем близкий случай.

Но ведь тут дело совсем не в магических клятвах. Ведь элементарная же логика, неужели они тут совсем ничего не понимают?

— Ты слишком многого хочешь, дядя. Жадный ты — а потому глупый. Тоже мне Повелитель мудрости нашелся, коли таких простых вещей не понимаешь, — говорил и наблюдал, как быстро наливается кровью бородатое лицо. — Нельзя требовать от людей больше, чем в их реальных силах, и никакие клятвы тут не помогут. Любую подобную клятву можно обойти, сделав её принципиально невыполнимой. К примеру, чтобы не отдавать тебе деньги, их можно просто не зарабатывать. Нарочно не зарабатывать, так как всё равно отдавать, а не себе оставить. Так зачем же зря напрягаться, да ещё жизнью рисковать?

Лицо колдуна сначала побагровело, а потом начало быстро белеть. Значит ещё можно немного добавить.

— Вот скажи мне, пожалуйста, тот самый опытный искатель, который теперь молодняк по окрестным кустам таскает, ведь раньше в дальние походы ходил и хороший хабар приносил. Ты-то сам на его репутацию и богатые перспективы клюнул. А теперь, как ты его сделал вечным должником, дальше пары-тройки дневных переходов от города не отходит и ничего кроме едва хватающей ему на жизнь мелочёвки не приносит.

Похоже, опять перестарался. И чего он на меня так смотрит, как будто рогатого и хвостатого чёрта увидал? Ведь ничего такого особенного не сказал — всё настолько просто и прозрачно. И что мне с ним теперь делать? А ладно!

— Хочешь, расскажу, как можно быстро большие деньги заработать и не поделиться с вашими авторитетами?

Он утвердительно кивнул головой со странным блеском в глазах. Но решил немного охладить его энтузиазм, прекрасно понимая — так можно совсем заиграться. И не потому, что не знаю. Кто я в этом мире — да никто. Всего один день в полном сознании пребываю, а уже подаю себя как великого знатока всего и вся. Просто люди везде одинаковые, если они, конечно, люди. И хорошо представляя наш бардак, можно быстро сориентироваться в чужом строгом порядке. Причём, чем строже порядок — тем лучше применим опыт бардака. Однако нужно постепенно завершать комедию, раз завтра ранний выход в леса.

— Расскажу не сейчас, а после возвращения из похода, если всё пройдёт хорошо. Обещаю. И без всяких огненных клятв.

Смотрел на собеседника и любовался проделанной работой. Если раньше Питс пытался решать всё хитростью, то теперь его привычная тактика дала серьёзный сбой, и он просто не знает что со мной дальше делать. Я не поддаюсь его давлению, веду себя исключительно нагло. Это от испуга, а не большого опыта — признаюсь. Если не наглеть, то меня быстро запрягут такие вот хитрецы, и каких-либо шансов на собственное 'светлое будущее' у меня не останется. Значит, не буду строиться под них, а попробую их самих построить. 'Не стоит прогибаться под изменчивый мир, пусть лучше он прогнётся под нас!' — именно так пелось в одной песне из нашего мира, в которой также упоминалось и о не самых лучших перспективах такого вот прогиба мира под свои желания. А потому сильно перегибать палку решительно не рекомендуется, некоторые рамки видимых приличий выгодно соблюдать для собственного благополучия.

— Главное чтобы вернулся из похода целым, невредимым и в хорошем расположении духа, — постепенно заканчиваю говорить о каких-то радужных перспективах, хватит вешать морковки пред носом бородатого хитреца, — а то, чувствую, ещё одно такое лечение у тебя просто не перенесу. Что там ещё надо успеть доделать к завтрашнему выходу?

— Стоит подобрать хоть какое-то оружие, одежда твоя вполне подходит, я смотрел, — несмотря на все психологические потрясения, колдун был вполне настроен на деловой лад, хотя до сих пор явно пребывал под большим впечатлением.

Не могу точно сказать о происходящем в его голове после моей обработки, но вроде как не выглядит сильно расстроенным, немного рассеян и всё. Следовательно, каких-либо особо хитрых гадостей с его стороны пока можно не ожидать. Наверняка предложит что-то взять у него в очередной долг, поклявшись огнём ещё раз, авось в этот раз да сработает. Пока на меня тлетворно действует его буюло, много чего можно попытаться провернуть. Вот только мне от него совершенно ничего не надо, ни в долг, ни даже даром.

— Оружие у меня есть... — вытащил пистолет из кобуры и положил его на стол, показывая рукой — 'вот, мол, оно, оружие, смотри'.

— Это разве оружие? — удивление Питса было вполне искренним. — В нём же нет ни капли изменённой силы, пустяковая мёртвая железка с каким-то бесполезным механизмом внутри. Твой нож и то опаснее будет, хотя и слишком маленький.

Да, знаю, он уже пытался разобраться с моими вещами, только, похоже, ничего не понял в них. Ничего не поделаешь, у него другие критерии оценки материальных артефактов на степень их опасности и полезности. Нож для него тоже маловат оказался. Знал бы он, как им управляюсь — так бы не говорил.

— Да, это именно оружие, — уверил его с выражением истинного превосходства на лице, забирая пистолет со стола и демонстративно крутя на пальце, периодически перехватывая за рукоять и направляя в разные стороны, куда-то прицеливаясь одним глазом. — Очень хорошее оружие для боя на близких дистанциях. Ближе двадцати шагов ко мне никто не подойдёт пока оно у меня в руках.

Говорить по ограниченность запаса патронов пока не стоит. И вообще лучше об этом ему не знать.

— И как же оно действует? — Повелевающий в ответ на мои слова и действия излучал самый едкий скепсис, на который только был способен, категорически не веря словам, даже учитывая некое обстоятельство в виде детектора лжи на моей голове.

— Показать прямо тут? — посмотрел на него с такой откровенной угрозой во взгляде, но он её совершенно не хотел замечать.

— Попробуй...

— Ладно, считай — ты сам напросился... — привычным резким движением рук дёргаю затвор, загоняя патрон из магазина в ствол, и смотрю вокруг, куда можно выстрелить, не причиняя больших разрушений.

Дырявить стену жалко, да и пострадать кто-то случайно может, если за ней окажется. В пол стрелять — не тот показательный эффект будет. Ага, в углу комнаты справа от кресла колдуна стоит толстый деревянный чурбак, как подставка под сильно смахивающий на ночной горшок сосуд. Бах! — хлёстко бьёт громкий одиночный выстрел, сильно ударяя по ушам в замкнутом пространстве комнаты. А вот такой быстрой и неожиданной реакции от Повелевающего совсем не ожидалось, изначально предполагая скорее возникновение шока или глубокой прострации, но в этот раз очень сильно ошибся...

Резко дохнуло леденящим холодом, дыхание мгновенно сжало на выдохе и сильно заболели глаза. Колдун бросил в меня с правой руки яркий шарик света размером с кулак и скатился под кресло на пол, свернувшись клубочком и окутавшись слабым голубоватым свечением. Шарик не доставил мне никаких неприятных ощущений, помимо возникших из-за резкого похолодания неприятностей, банально впитавшись в моё тело. Колдун снова вытянул в мою сторону руку, вокруг которой голубоватое свечение заметно усилилось. Это был явно какой-то магический щит, судя по тому, как он им пытался прикрыться. Интуиция говорила — пулю щит не удержит, если прямо сейчас выстрелить. Комната прямо на глазах покрывалась белым налётом изморози из мелких кристалликов льда, в который превратились не только пары воды, но и сам воздух. Его температура в один момент упала сразу до сотни с хвостиком градусов ниже нуля, и продолжала падать ещё дальше.

Вспомнив о необходимости чем-то дышать, стремительно метнулся к окну, в две секунды распахнув его. Вернее, оно распахнулось само, впуская с улицы тёплый воздух, едва мне удалось освободить державшую раму задвижку. Только в этот момент разглядел окутанные слабым сиянием руки. Чуть позже вернулось потерянное ощущение движения окружающего тепла и чего-то непонятного самой на грани восприятия. Теперь эти ощущения стали более отчётливыми, заметно выделяющимися на общем фоне всех остальных.

— Хватит бояться, никто тебя не собирается прямо сейчас убивать, — всё ещё держа пистолет в руке, обратил внимание на лежащего на полу сжавшегося собеседника.

Но он смотрел на меня каким-то совершенно ошарашенным взором, вытягивая в мою сторону руку с растопыренными пальцами, сияние вокруг которой уже погасло. Его била крупная дрожь, то ли от страха, то ли от магического перенапряжения.

Пожав плечами и демонстративно убрав оружие в кобуру, пошел смотреть результаты стрельбы, заодно подхватив с пола стреляную гильзу, так сказать — во избежание лишних вопросов. Что ж, усиленный патрон с бронебойным сердечником — серьёзная вещь. Метровый деревянный чурбак пробит насквозь, потерявший мягкую рубашку где-то в дереве сердечник вошел в стену, впрочем, не очень глубоко, при желании можно легко выковырять. Вот пусть этим Питс и занимается, оставив хоть что-то материальное на память о собственной недальновидности. Хотел наглядной демонстрации — получи и распишись.

— Ну, всё, всё, уже давно всё закончилось, — снова обратился к нему, наконец-то начинающему подавать некоторые признаки осознанных действий. — Помочь подняться или сам справишься? — едва сделал шаг к нему, чем только опять его перепугал, так как он снова попытался что-то мелкое швырнуть в меня, поставить щит и испортить постепенно нормализующийся климат в окружающем пространстве.

Э... мне это вредное колдовство уже начинает конкретно надоедать. Не до конца понимая, на одной лишь интуиции вспомнив устройство обыкновенного термоса, как-то ограничиваю тепловое окружение вокруг колдуна. Создав силой воли совсем тонкую прослойку сильно разреженного пространства между ним и окружающим воздухом комнаты. Какой-то эффект возник всего на пару — тройку секунд, однако его хватило, чтобы привести этого припадочного мага в чувство. Тот перестал таращить на меня выкатившиеся на лоб глаза, кряхтя поднялся с пола, и с большим трудом переместился в кресло. И вообще, чувствовалась его сильная раздраженность на самого себя, уж не знаю, то ли от того, что не сумел сдержаться, то ли с того, что не получилось успешно колдовать. Ладно, пусть теперь переживает в своё удовольствие, мешать не стану. В качестве жеста примирения подошел к столу, наливая из графина тёмно-красное буюло, и протянул полный бокал ему. Тот взял его из моих рук и в два глотка опустошил наполовину, вроде бы немного повеселев.

— Так как теперь ты относишься к моему оружию? — хладнокровно разрушил слишком затянувшееся молчание, уж очень чесалось узнать о произведённом психологическом эффекте.

— Проклятые алхимики, только они способны создать подобную мерзость, — нехотя откликнулся он, постепенно набирая экспрессию в голосе, выплёскивая раздражение на меня. — Ох, не зря тебя сюда в Смертные Земли забросили, совсем не зря. Здесь тебе самое место с твоими алхимическими штуковинами. Вот бы если честный амулет подчинённой силы использовал, от которого известно, что можно ждать. А это...

— Зато посмотри, какой хороший действенный эффект, — показал рукой в сторону пробитого чурбака. — Сквозная дыра, да ещё стене досталось. И тебя ещё с чего-то пробило воздух зря морозить.

Про его фокусы со светящимися шариками решил не упоминать, прочего 'добра' хватит с головой. А ведь догадался, они совсем не безобидные светлячки, а какая-то боевая магия, типа мелких огненных шаров. Но раз не сработало, то и ладно, будем считать — ничего не было.

— Признаю, был не прав, — заметно сдулся колдун через некоторое время. — Только мой тебе совет, не свети ты такое оружие перед здешним народом, не кончится это добром. Лучше приобрети себе малый арбалет, можешь даже гвардейский двойной, если денег не пожалеешь.

А я тем временем мысленно отметил — именно фактор громкого выстрела создал тот самый пугающий эффект. И если бы у меня имелся глушитель, то и такой 'холодной' реакции не возникло бы.

— Обязательно приобрету, когда эти самые деньги заработаю. И... — после небольшой специально выдержанной паузы, — если с оружием мы благополучно разобрались, говори о том, что у нас идёт следующим пунктом?

— Тогда тебе нужно собраться самому, сложить запасы в походную сумку и идти отдыхать, завтра ещё затемно в дорогу. Остальное тебе в пути расскажет Сисусок, тот самый опытный искатель. Я вас представлю друг другу перед самым выходом, а дальше ты сам.

— Понятно, остался лишь один важный момент, который нуждается в проговоре, — перевёл тему размышлений к более дальним планам. — Куда мне после похода возвращаться, и где можно оставить часть вещей на длительное хранение? Ибо хорошо чувствую — моё общество тебе не очень-то нравится.

По виду Повелевающего мудростью сейчас было хорошо заметно, как он вздохнёт с большим облегчением, едва покину его дом. И моё появление вне рамок того самого 'долга жизни' им не сильно будет приветствоваться. То есть поговорит-то он со мной на любимую тему денег гарантированно, однако постарается сделать всё, чтобы я рядом с ним надолго не задержался. Его вполне можно понять — спас на свою голову змеюку подколодную, и теперь не может от неё избавиться, опасаясь получить ядовитый укус.

— За полный серебряк можешь арендовать на пару месяцев персональную каморку в любом трактире города. Но пока ты ходишь с голым задом... хи-хи... — с очень ехидной улыбкой подмигнул он мне, — то можешь воспользоваться моей добротой ещё один разок.

Ага, чую, в моё отсутствие ты ещё раз попробуешь разобраться с оставленными вещами. Флаг тебе в руки, даже автомат специально положу, мне пока и одного пистолета хватит, и светиться перед местными искателями с непонятными железками рановато, только затвор вытащу и с собой прихвачу на всякий случай.

— Буду премного благодарен, — несмотря на принципиально иные мысли, ответил ему, благодарно опуская голову в лёгком поклоне. — Только постарайся, чтобы никто в моём барахле особо не копался — это может быть просто опасно.

— Обещаю, — фальшиво кивнул мне колдун.

Жалко, конечно, если что-то он умудрится испортить. Но и тащить в первый поход все вещи тоже неправильно. Ибо они могут привлечь излишнее внимание посторонних к моей персоне. Я же, как недавно высказался Питс — голозадый, следовательно, придётся брать барахла по минимуму, только без чего действительно нельзя обойтись.

На этом наш изрядно затянувшийся обед был закончен и я оставил Повелевающего мудростью одного разбираться с последствиями произошедшего между нами. Вернувшись в свою каморку, собрал необходимые для похода вещи в изрядно съёжившийся рюкзак. Ближе к вечеру занёс ужин подросток со шрамом на лице, вместе с изрядным запасом всякой еды для завтрашнего похода. Даже по виду напоминающий резиновую грелку приличный кожаный бурдюк с каким-то травяным напитком в качестве питья принёс. И смотрел он на меня с большим уважением, совсем по-другому, не как во все прошлые наши пересечения. Может ему колдун что-то рассказал, может и сам почувствовал некоторые изменения в наших отношениях с ним. Здешние люди заметно отличаются от землян, для них доступна настоящая магия, однако при всём этом они остаются теми же самыми людьми. Даже странно, мир другой, а люди как люди, просто более чувствительные.

Перепаковав ещё раз рюкзак, сделал комплексную зарядку, сходил ещё раз облился прохладной водой, и дабы скоротать оставшееся до ночи время, прилёг на кровать, да так и не заметил, как уснул.

Первый поход.

Вырвали из объятий Морфея меня ещё затемно. Впрочем, в эту ночь бог снов и забвения не подарил мне ни одного фильма. Ни плохого, ни хорошего, послав простое тёмное забытьё. Только ведь прилёг, и уже кто-то осторожно теребит меня за плечо. Кто б это мог быть? Не сам же Повелевающий мудростью придёт поздравлять пришельца из иного мира с наступлением нового дня? Причём только скорым, но ещё не наступившим. Зачем, когда можно послать то ли слугу, то ли ученика. Впрочем, я тоже сейчас больше рад видеть хоть и обезображенное шрамом, но такое простое лицо юноши, нежели хитрую бородатую морду. И ещё юноша знал, как правильно будить потенциально опасных товарищей, типа меня. Прежде чем трясти, он принёс и разложил на столе чрезвычайно вкусно пахнущий завтрак. Разве можно после такого на него как-либо сердиться и тем паче хотеть прибить за нарушение ночного покоя Повелевающего силами?

Когда я уже совершил утренний моцион, сделал короткий разминочный комплекс и плотно позавтракал, меня почтил своим вниманием и сам бородатый хозяин. Выглядел он неважно. Тёмные круги под глазами и сильная невыспатость наглядно показывали, что тот провёл ночь в раздумьях и опасеньях, даже не пообщавшись с подушкой. Может быть, просто не смог уснуть, постоянно ворочаясь и переживая события предыдущего дня, что бывает ещё хуже для здоровья. Ну да, получить такой сильный удар по привычной и устоявшейся картине мира, не каждый день удаётся. Впрочем, это уже его личные проблемы, меня они касаются постольку-поскольку.

— Готов к труду и обороне! — бодро поприветствовал его хмурую рожу.

— Пора идти на встречу с искателями, — не отреагировав на мою подколку, полностью пропустив её мимо ушей, заявил Питс. — Если у тебя всё собрано, то пойдём, уже самое время.

Закинув на спину изрядно облегчённый рюкзак, зашагал за хмурым проводником по ещё тёмным улицам городка. Заборы и домики, сначала побогаче, примерно такие же, как у Повелевающего, потом пошли попроще, и вообще показались какие-то сбившиеся в большие кучи жалкие лачуги. И вонь от них шла вполне соответствующая. Как эти люди могут жить в собственном дерьме? Наверное, давно принюхались, и теперь просто не замечают. Мы шли от богатого центра к окраинам, где проживали самые низшие сословия местного общества в импровизированных трущобах. Путь окончился около большого длинного строения в два этажа из непонятного материала. Что-то типа армированного травой и скреплённого глиной вперемешку с навозом песчаника, покрытого снаружи белой извёсткой, если судить виду, который открывался за отдельными отвалившимися кусками штукатурки. Строение выглядело ветхим, но ещё как-то держалось.

Это оказался местный трактир для искателей, внутри которого, несмотря на столь ранее время, оказалось достаточно людно. Под потолком 'питейного зала' висели не масляные лампы, как можно было ожидать, а круглые яркие плафоны. Успел подумать о присутствии здесь электричества, когда заметил, как подзаряжают такой тухнущий плафон с помощью магии. Немолодой и немного припадающий на одну ногу при ходьбе трактирщик, подошел к одному столику с подносом, расставляя тарелки с какой-то снедью перед хмурыми искателями, и заодно протянул руку вверх, в сторону почти погасшего светильника, после чего тот ярко засиял. Питс подвёл меня к стоящему в дальнем углу заведения столику, за которым сидели четверо мужчин разного возраста. Среди них оказался один тот самый опытный искатель, судя по его возрасту, одежде и имеющемуся оружию, а ещё трое выглядели совсем молодо. Кивнув опытному искателю, Повелевающий мудростью получил ответный кивок согласия и удалился прочь, оставляя меня наедине с этой компанией.

Не став долго мяться, присел на свободный стул, осматривая лица будущих спутников. С опытным искателем, как там его называли — Сисусоком, вроде бы всё понятно. Жилистый мужик, примерно моего возраста, может чуть моложе. Крепкие руки со следами шрамов, однако, все пальцы на месте. По нему сразу видно — он здешний ветеран. В одежде ничего лишнего, сама она не бросается в глаза, почти как мой камуфляж, только без пятен и разводов. Оружие исключительно функционально — короткий меч на поясе, перевязь с метательными ножами, плоский тубус болтов к арбалету и сам арбалет висит на спинке стула.

Юнцы же очень сильно разнятся между собой. Вернее двое похожи друг на друга, если не лицами, то одеждой и манерой держатся. Причём эти двое друг друга давно знают и даже за столом держатся вместе. Интуиция сразу подала голос — им категорически нельзя доверять. Мутные типчики, на лицах которых читался немалый опыт обмана себе подобных. Третий юноша, внешне чуть постарше этих двоих, выглядел как-то слишком беззаботно. Из одежды у него был выделяющийся каким-то ярким цветастым рисунком плащ с капюшоном, совершенно неуместный среди окружающей серости и блёклости одежд других искателей.

Впрочем, по меркам здешних обитателей, и я весьма странно одет. Цифрового камуфляжа здешний мир, похоже, ещё не знает. Однако, взглянувшие в мою сторону искатели быстро отворачивались, не акцентируя повышенное внимание на моей необычной одежде. Мало ли кто из новичков что-то нацепил на себя, сообразуясь какими-то личными представлениями о том, как здесь нужно одеваться. Может, другой одежды просто нет или денег жалко? Сходят пару раз в леса и образумятся, став одеваться как все, если выживут, конечно. Закончив рассматривать новых компаньонов, и позволив им внимательно рассмотреть себя, решил первым нарушить затянувшееся молчание, представившись:

— Моё первое имя — Витос, так меня можете называть и вы, на него откликаться буду.

— Носатый Следопыт, — представился мне опытный искатель явно местным прозвищем, умолчав при этом про настоящее имя, хотя нос у него был самый обыкновенный. — Теперь я твой наставник и учитель, можешь звать меня так. Справа от тебя буси Амикус, наш недоповелитель всяких там сил...

Молодой человек в цветастом плаще очень нехорошо посмотрел на Следопыта и раздраженно фыркнул:

— Сколько можно повторять, не надо называть меня недоповелителем, постоянно оскорбляя этим. Я уже почти год как действующий Повелевающий с дипломом столичной Академии, и до настоящего Повелителя мне очень далеко. Да и не вам, простакам, судить по праву и достоинству.

— Здесь, в Смертных Землях, твой диплом не сгодится даже для розжига костра, парень, — опытный искатель легко хлопнул того по плечу, непонятно чего выражая этим действием. — Таких как вы здесь мы называем 'буси', без всяких там ваших важных самоназваний интересных только по ту сторону Чёрного Перевала. А на счёт того, кому кого судить — и так видно, кто из вас чего стоит, — Играя в какую-то непонятную игру, Следопыт отпустил молодого мага и перевёл внимание на другую парочку.

— Касо и Фолити, всем рассказывают, что они родные братья, но похожи друг на друга разве как брат на сестру, причём кто из них брат, а кто сестра — совершенно непонятно... ха-ха-ха, — искатель, играя явно на публику в моём единственном числе, громко посмеялся своей же глупой шутке, которую я так и не понял.

'Братья' же практически никак не отреагировали на такое странное представление, продолжая внимательно разглядывать меня. Причём, весьма специфическим образом, очень даже профессионально для... городских воров! Да, только воры могут так разглядывать потенциального клиента, стараясь мгновенно определить, где тот прячет ценности, которые стоит тихо изъять, или сразу определить, стоит ли с ним вообще связываться. Не учи нас постоянно полковник хитрым приёмчикам и специфической наблюдательности, хрен бы их сейчас определил. То-то они мне сразу не понравились. Придётся быть с ними настороже и по возможности держаться в стороне.

— Итак, раз все собрались, пора выходить, — Сисусок обвёл нас резко потяжелевшим взором, что-то прикидывая про себя.

Как потенциального воина он меня сразу же разглядел. Вон как смотрел, где должно по идее находиться моё оружие. Только меча и арбалета, прямо как у него, мне сейчас не хватает, чтобы действительно правильно выглядеть. Про живущие пока собственной жизнью мои магические закидоны, он, похоже, ещё не в курсе. Не просветил его наш Повелевающий мудростью. А у того могли иметься веские причины для молчания, могу даже догадаться — с таким 'интересным' довеском меня бы просто не взяли с собой в поход. Два мага-новичка в одной команде — это уже слишком толсто даже для такого опытного искателя как Носатый Следопыт. Остальных он знает куда лучше меня, возможно для них этот выход уже далеко не первый. Так и оказалось.

— Для тебя Витос, раз ты идёшь с нами в первый раз, — снова обратил внимание на меня наш опытный наставник, — рассказываю в первый и последний раз. Если хочешь вернуться обратно живым, слушаешь меня и делаешь только то, что тебе лично говорю. На отданные команды другим внимания не обращаешь. Никакой самодеятельности. Все смотрят только по своим сторонам, ожидая оттуда любую опасность, и ещё по возможности присматривая друг за другом. Одиночки в Смертных Землях долго не живут, запомни это! Если заметил что-то странное — сразу оповестил меня. За ваше обучение мне платит город, потому всё найденное лично вами станет только вашим, ни с кем делиться не придётся. Это первое правило святости личной добычи, как и боевых трофеев. Но если мы собираем что-то вместе по моему предварительному плану, то половина идёт мне, как старшему группы, а остальная выручка делится на всех остальных, в зависимости от личного вклада каждого. Потому спокойно стоять в стороне и расслабляться пока работают другие, категорически не рекомендую. От моей персональной рекомендации зависит, какой клан искателей позже возьмёт вас к себе или вообще возьмёт. Понятно?

— Угу, — утвердительно за всех кивнул я, хотя сказанное относилось явно не только ко мне одному.

— Тогда быстро подхватили свои мешки и на выход, — скомандовал наш строгий учитель искательских наук.

Через полчаса наша малочисленная компания уже выходила из городских ворот. Стоило отметить — весь город был обнесён достигавшей четырёх метров в высоту солидной каменной стеной. Сверху стены мне даже поначалу в рассветных сумерках показалось, шла в несколько рядов колючая проволока под током на изоляторах. Потом, присмотревшись внимательнее, проволока превратилась в растянутое на держателях вдоль верхней части стены какое-то колючее вьющееся растение, очевидно выполняющее ту же защитную роль. В общем, просто и быстро через такую стену хрен перелезешь, учитывая наполовину заполненный водой трёхметровый ров перед ней. Очень серьёзное укрепление по меркам феодального мира. В воротах нас бегло осмотрели взглядами хмурые стражники, и, не чиня каких-либо препятствий, выпустили из города.

Первые шесть часов пути наша группа прошагала по сложенной из больших напоминающих по форме пчелиные соты и плотно пригнанных друг к другу каменных плит качественной дороге. На этой дороге легко бы разминулись два встречных грузовика, а качество поверхностности вряд ли уступало лучшим шоссе из нашего мира. Быстро взошло яркое светило, и постепенно становилось всё теплее и теплее, а позже небо заволокло плотными кучевыми облаками. Настоящей жары так и не случилось, и было приятно идти по утренней прохладце, сменившейся дневным прохладным ветерком. По сторонам дороги на некотором отдалении рос густой лиственный лес, а до него тянулись покрытые цветущим разнотравьем обширные травянистые луга.

Летали пчёлы, бабочки и мухи, звенели невидимые в траве кузнечики, где-то в вышине заливалась трелью маленькая пташка. Окружающая природа сильно смахивала на нашу, земную, хотя мой глаз то и дело замечал незнакомые растения и непривычных по расцветке бабочек. Любуясь пейзажами, практически перестал о чём-либо думать, однако сохранял при этом чуткое внимание, стараясь вовремя заметить любую потенциальную опасность. Вроде бы до леса, где она может укрываться, от нас слишком далеко, не менее пятидесяти метров, а местами и все сто, но мало ли. Один раз на дорогу выползла большая коричневая змея, и наш проводник подал рукой знак остановиться. Пока мы стояли в недоумении, змея неторопливо скрылась в густой траве.

— Полоз, — прокомментировал ситуацию Носатый Следопыт. — Для нас не опасен, но лучше его зря не провоцировать. Ударом хвоста может запросто переломать ноги. Съедобен, хотя и не блещет изысканным вкусом. Некоторую ценность представляет его шкура, за неё можно выручить в городе у мастеров по коже пару дюжин больших медяков, но это может стать интересно только на обратном пути, если будем возвращаться с пустыми мешками, ибо таскать туда-сюда лишние малоценные тяжести не стоит.

Постояв и внимательно посмотрев по сторонам, мы продолжили наш путь. Первый короткий привал командир скомандовал после того, как мы перешли по каменному мосту через небольшую речушку с кристально чистой водой. Немного перекусив и расслабившись, снова двинулись в путь. Следопыт свернул с дороги и повёл нашу группу по берегу речушки против её течения. Перейдя большой луг, мы вошли в тенистый лес.

— Идите по тропе за мной след в след друг за другом, — выдал нам чёткую инструкцию наш наставник, — Не прикасайтесь случайно руками к большим деревьям, внимательно смотрите под ноги. Этот лес молодой, а потому ещё глупый, нам надо пройти его до вечера, пока пасмурно.

В неторопливой ходьбе по лесу, периодически перебираясь через ручьи и завалы поваленных давнишней бурей мощных древесных стволов, прошли следующие шесть часов пути. Если бы не регулярные тренировки, то сейчас бы мои ноги уже требовали нормального отдыха, а так лишь напоминали о себе лёгкой усталостью, которую ещё долго можно игнорировать. Однако наши юные члены команды не могли похвастаться подобной подготовкой и еле-еле передвигали ноги, стараясь случайно не упасть под тяжестью почти пустых заплечных мешков. Там ведь только припасы в дорогу. Видя такое дело, Сисусок скомандовал часовой привал, когда мы добрались до небольшой полянки посреди леса.

— Следопыт, куда нас так быстро гонишь, вздохнуть нельзя, мы что, по твоему, кони беговые? — спросил один из братьев-воров с явной злобой во взгляде и угрожающими нотками в голосе, имени которого сразу не вспомнил, то ли Фоль, то ли ещё как.

— До вечера нужно выйти к предгорьям, дурашка Фолити, — спокойно ответил наш наставник, не обращая внимания на его показную злобу. — Коли ты такой слабак, можешь тут один оставаться или идти обратно, я тебя не держу. Если ты сильно везучий, мы с тобой ещё когда-то свидимся, хоть я в этом и сомневаюсь.

Не знаю, чем он его пугал, как по мне, никакой явной опасности вокруг не было. Лес как лес, заметно чище наших лесов средней полосы. Валежник встречается исключительно редко, такими очень компактными кучками и в одном месте, а не разбросан то тут, то там, хрен пройдёшь, не переломав ноги. Следов опасного зверья не видно, да и вообще зверья, разве тропа эта, по которой мы идём, явно не людьми протоптана, хотя кто их знает. При необходимости я запросто найду обратную дорогу, тут-то и заплутать сложно. С одной стороны лес, с другой речка, сама тропа хорошо различима, хоть и не выглядит особо проходимой с первого взгляда. Но после слов Следопыта, братец Фолити быстро заткнулся и даже перестал смотреть на того волком. Можно попробовать начинать вести осторожные расспросы, но почему-то возникло ощущение, что не стоит показывать вопиющее незнание местных реалий. Лучше самому постепенно разобраться, внимательно наблюдая за другими. Костра никто не зажигал, разговоры не говорил, молодые устали, а мы со Следопытом держались немного в сторонке друг от друга. Так и просидели в молчании положенный срок, так же молча двинувшись дальше.

На пути к предгорьям у нас случился ещё один привал, где мы опять немного подкрепились и пополнили запас питьевой воды в маленьком роднике. Моё здоровье явно восстанавливалось, более того, себя чувствовал изрядно помолодевшим. Хоть большие нагрузки после непонятно какого лечения и не сильно рекомендовались, по моему же собственному представлению. По правде говоря, стоило отлежаться денька три-четыре, хорошенько отъестся, а потом и по дальним лесам гулять. Но выбирать, увы, не приходилось, всё решили за меня. К вечеру, когда уже сам начал ощущать заметную усталость, мы, наконец, вышли из леса. Перед взором открылся замечательный вид на величественные горы, далёкие вершины которых терялись в облаках.

Наставник подал команду собрать как можно больше дров, подбирая упавшие с деревьев сухие сучья. На предложение спилить парочку засохших стволов, он посмотрел так зло, что мне сразу захотелось куда-то сбежать от его гнева. С чего вдруг такая злобная искра во взгляде, сам не пойму, у него, наверное, пилы нет? Так у меня есть. Однако, помня его первую инструкцию, перечить не стал, занявшись сбором валяющихся сучьев, которых, впрочем, здесь валялось не так уж и много. Лес тут вообще как-то подозрительно чист. Валежник встречался редко, но там явно сильная буря поработала, в других местах практически отсутствовал сухостой, изредка у края леса попадались отдельные засохшие деревья с опавшей корой. Именно около них мы и набрали сучьев, сколько смогли унести, поместив объёмные вязанки хвороста себе на плечи.

Когда начало стремительно темнеть, наша усталая компания пристроилась в маленькой пещерке посреди образовавшего небольшую расщелину растрескавшегося горного склона. Откуда-то сверху стекал громко журчащий ручей. Мы скинули с плеч надоевшую поклажу, наконец-то вздохнув с заметным облегчением после долгой дороги. Судя по чёрному пятну костровища на полу, эта пещерка частенько используется искателями для отдыха. Вопреки моим ожиданиям, обильного ужина и долгого ночного сидения у костра не получилось. Все были сильно уставшими, и после очередного холодного перекуса завалились спать. Моё робкое и не очень уверенное предложение, что кому-то стоит остаться сторожить покой остальных, осталось без поддержки со стороны коллектива. Следопыт заявил, широко зевая — 'здесь требуется сторожить днём, а не ночью', чем меня не переубедил, зато немного успокоил. По крайней мере, спорить с ним не стал, поверив его опыту, уснув вместе со всеми, с какой-то смутной тревогой на душе.

Странный сон.

Противный зуммер системы оповещения персонала громко бьёт по ушам, выдёргивая меня из непонятно откуда навалившейся дрёмы. Поднимаю голову с заваленного бумагами рабочего стола, оглядывая контрольную панель, на которой равномерно мигает красным светом предупреждающий индикатор начала эксперимента, предписывающий всем лишним людям покинуть технологическую зону, а основному персоналу занять места за пультами в комнате управления. Остальные индикаторы равномерно светятся зелёным — всё в полном порядке. Вот запустился таймер, быстро побежали секунды. Начинается обратный отсчёт времени до старта.

Наконец-то прошли долгие года голой теории, бесконечных расчетов, кропотливой подготовки эксперимента, месяцы томительных ожиданий окончательной готовности установки. Сегодня должна свершиться моя давняя мечта. Вынашиваемая в течение всей моей жизни гипотеза о базовой причинности мироздания сегодня должна успешно подтвердиться. Нет, иного результата быть никак не должно, его просто не может быть! Сегодня весь мир узнает о моей правоте, несмотря на все заверения скептиков и прочих недоброжелателей, которых так много в любой серьёзной науке. Никто из них не хотел даже допустить крамольную мысль, когда я предлагал им подумать самостоятельно, сводя все необъяснимые, но, тем не менее — регулярно наблюдаемые факты воедино. Только моё смелое предложение готово всё объяснить и убрать несоответствия старых теорий и многочисленных наблюдаемых эффектов, которые никак не хотят в них вписаться. Да, нашему человеческому сознанию трудно представить, что любая материя является всего лишь существующей в разомкнутых волновых энергетических потоках закольцованной волной энергии. Космический вакуум совсем не пустота, а упругая волновая среда, в которой и действуют физические законы нашего мира. Существующий разве лишь за границами вселенной реальный вакуум всех этих законов в себе не поддерживает, там даже свет не должен распространяться.

Несмотря на скептицизм коллег, мой голос услышали на самом верху, вовремя поняв, какой намечается прорыв. Стоит лишь один раз доказать истинность моих идей, и сразу же открываются новые невиданные горизонты, позволяющие человечеству взмахнув новообретёнными крыльями взмыть вверх. В заполненные звёздами космические небеса. Для подтверждения гипотезы была создана величественная экспериментальная установка. Настоящая вершина научного и технологического развития человечества. Куда там какому-то ныне являющемуся музеем человеческих заблуждений старому адронному коллайдеру. Пусть моя экспериментальная установка и не так велика, как тот коллайдер, занимая объём среднего небоскрёба. Правда, этот небоскрёб устремлён не в небесную высь, а уходит в глубину земли. Две сотни этажей прорыты тысячами строителей, чтобы учёные смогли докопаться до тайны мироздания. Ибо от итогов этого эксперимента зависит всё дальнейшее развитие человеческой цивилизации. Сможем ли мы напрямую создавать практически любую материю в любой её форме из энергии или нет. Сможем иметь столько энергии, сколько захотим? Раздвинем рамки пространства, стоя от звёзд на расстоянии вытянутой руки? Станем ли создающими новые миры богами или навсегда останемся судорожно хватающимися за какие-то жалкие материальные ценности бесхвостыми обезьянами? Всё это скоро станет окончательно ясно.

Так, и как это я умудрился уснуть в преддверии таких великих событий? Да и снилась какая-то ерунда. Как будто я случайно попал в иной мир с какой-то совершенно дикой смесью магии и техники. Атомно-магические реакторы, зона радиоактивного заражения в феодальном окружении, короли и бандиты, плутающие между горячими радиоактивными пятнами и собирающие хабар на полях давнишних кровавых битв сталкеры. Клятвы верности с призрачным огнём, которые невозможно нарушить даже перед ликом смерти. Горячечный бред, одним словом. Нельзя по сорок часов подряд работать, постоянно глотая таблетки стимуляторов. Вредно это для здоровья. Отряхивая помявшийся халат, поправляю галстук. Сотрудники и подчинённые должны видеть руководителя исключительно в лучшем виде. Это придаёт им уверенности в себе. Пора идти в операторскую, сейчас по расписанию начнётся зарядка кольцевых накопителей энергии, стоит проконтролировать процесс. Я верю автоматике и своим сотрудникам, но мне лично так будет спокойнее.

— Виктор Степанович, — а вот и секретарша нарисовалась, где же ты раньше, замужняя красавица, была, почему не разбудила, — комиссия заняла конференц-зал, вас все давно ждут.

Ну да, как же мог про них забыть? Сюда пожаловали представители мировой научной элиты и наши чиновники. Не люблю их, но тут ничего не поделаешь, фундаментальная наука без поддержки государства пока невозможна.

Перед огромным панорамным экраном во всю стену, на котором высветилось схематическое устройство нашей экспериментальной установки, в удобных креслах расселись почти две сотни солидных людей в строгих костюмах. Многих я знаю лично, с другими знаком заочно, некоторые являются весьма известными учёными с мировым именем. И все они сейчас смотрят на меня, ожидая моего слова. Даже как-то неловко выходить перед ними на трибуну в любимом лабораторном халате, за долгие годы ставшим моей второй кожей. Ничего, важные гости потерпят, я здесь хозяин, мне всё можно!

— Итак, господа чиновники, учёные, коллеги и друзья. Сегодня у нас знаменательный день для всего прогрессивного человечества. Мы готовы открыть новую страницу великой книги познания, на которую история науки впишет наши имена!

Хорошо сказал, и бурные овации зала подтвердили мои громкие слова. Теперь следует прочесть короткую лекцию, раскрывая суть готовящегося эксперимента и его дальнейшие перспективы. Три дня тщательно готовил речь перед высокой комиссией, теперь могу произнести её без оглядки на бумажку.

Но что это? Взвывшая сирена тревоги больно бьёт по ушам. 'Неконтролируемый выброс энергии из ядра', — автоматический бездушный голос системы управления говорит совершенно невозможные слова. Там же ведь ещё и накопители не успели полностью зарядить, откуда в ядре вообще взялась энергия? Какая-то глупая ошибка или, гораздо вероятнее — сбой контрольной аппаратуры. Хоть всё и проверили тридцать раз, но технические 'чудеса' иногда случаются. Надо немедленно бежать и вручную сбросить её, чтобы она перезапустилась.

— Коллеги, прошу без паники, эксперимент ещё даже не начался, просто произошел какой-то сбой контрольной аппаратуры, сейчас всё будет исправлено... — громко кричу в перепуганный зал, и не нахожу там ни малейшего отклика понимания.

Учёные и чиновники повскакивали со своих мест и дружно рванулись к автоматически открывшимся аварийным выходам, образовав около них давку. Срываюсь с трибуны и бегу через технический коридор в операторскую, вспоминая перекошенные от жуткого страха лица собравшихся в конференц-зале людей. Я-то понимаю, пока ничего опасного не может произойти, а им этого ещё никто не успел подробно рассказать. Мне сейчас тоже нельзя терять времени на объяснения и попытку остановить панику. И пусть на меня после спустят всех собак, главное не допустить срыва эксперимента. Успех поставит всё на должные места. В коридорах пусто, лишь отрывисто звучит отрывистый зуммер опасности, и мигают под потолком красные лампы тревоги. 'Критическая ситуация, персоналу немедленно покинуть лабораторный комплекс', — снова по громкой связи говорит интеллектуальная система управления. Быстрее, быстрее, бегу вниз по лестничным перелётам, лифты забиты спешно эвакуирующимися сотрудниками комплекса.

Вот она, операторская, в ней вообще никого, все сбежали, бросив посты и ничего не предприняв для прекращения этого кошмара. Обзорные экраны мониторов светятся красным, показывая ситуацию критической перегрузки. Накопители заполнены энергией на двести пятьдесят шесть процентов, балластная система вот-вот выйдет из строя, дублирующая тоже долго не протянет. Хорошо хоть охлаждение ещё держится — внутренняя температура оболочки ядра находится ещё в 'желтой зоне'. Вдоль установки снизу вверх постоянно бьют толстые змеистые молнии мощнейших электрических разрядов, сверхпроводящий магнитный контур удержания ядра начнёт вот-вот разваливаться из-за сильнейших помех. В самом ядре творится что-то невообразимое, словно сама реальность окончательно сошла с ума, если верить показаниям контрольной аппаратуры. Температура постоянно скачет от миллиона градусов в минус до миллиарда в плюс. Совершенно невозможные значения, бред, галлюцинации. Точно аппаратура сошла с ума.

Откидываю защитный колпак рубильника экстренной остановки всех процессов и перезагрузки системы управления, дёргаю его на себя, ожидая немедленного прекращения творящегося ужаса. На десять долгих секунд гаснет свет, темнеют обзорные экраны мониторов, затыкается тревожный ревун, и лишь не утихающие ни на мгновение яркие вспышки молний за затемнённым защитным покрытием из металла обзорным стеклом освещают комнату. Мигнул свет, одновременно зажглись контрольные мониторы, и кошмар вернулся обратно. А ситуация стала ещё хуже. 'Основная система удержания ядра разрушена, балласт принимает нагрузку. Пятьдесят секунд до разрушения конструкции', — включился обратный голосовой отсчёт времени до катастрофы. 'Сорок', 'тридцать', 'двадцать'. За отделяющим операторскую комнату от главной установки толстым свинцовым стеклом прямо у меня на глазах медленно формируется небольшой шаровидный сгусток тёмной плазмы. Он постепенно набирает объём, и повисает точно перед обзорным стеклом с другой стороны. Не в силах оторвать от него взгляда, чувствую, как постепенно останавливается само время, секунды растягиваются всё больше и больше, удлиняясь в часы и даже года. Сгусток тёмной плазмы медленно проникает сквозь стекло и превращается во внимательно рассматривающий меня огромный глаз с вертикальным зрачком. От его пристального внимания виски наливаются невыносимой болью, тело скручивает судорога, остатками сознания чувствую, как падаю на пол...

Сон и явь.

Ааа...ааа... где-то совсем далеко звучит мой собственный крик, от которого я просыпаюсь в холодном поту. Всё так же ритмично стучит в висках боль, и никуда не исчезает ощущение заглядывающего прямо в мою душу глаза с вертикальным зрачком. Разве только судорог больше нет и если как-то перетерпеть острую боль, можно уверенно действовать руками и ногами. Боли за последнее время я уже столько натерпелся, легко переживу и эту. Вокруг стоит кромешная темнота и пахнет сыростью. Это всё та же пещера, где устроилась на ночь маленькая команда искателей-новичков с опытным проводником во главе. Где сон, а где явь, теперь уже совсем ничего не понимаю. Фонарь прыгает в левую руку, взведённый пистолет уже держит правая. Начинаю осторожно осматриваться вокруг, кто-то посторонний находится совсем рядом. На мозги как-то давит гадёныш, ох как сильно давит. Очередную резкую вспышку боли в висках отмечаю просто как очередную данность бытия. В прежней жизни такая боль уже давно отправила бы меня в нокаут, а теперь запросто держусь, крепко стиснув зубы. Значит не всё потеряно, сейчас я тебя, падлюку, найду...

В узком луче равномерно обшаривающего стеры и пол пещеры света мощного тактического фонаря замечаю тела компаньонов, какую-то секунду отстранённо радуясь, что все они ещё дышат. Отмечаю как бы между делом вытекающую изо рта Носатого Следопыта тонкую струйку слюны. Интуиция говорит — пытаться его будить совершенно бесполезно, только время зря потрачу, здоровым сном так люди не спят. А боль в висках лишь только усиливается, скоро её станет сложно терпеть даже с моим новым повышенным порогом болевой чувствительности. В пещере никого постороннего нет, около самого выхода тоже, однако ощущение давящего на мозг чужого взгляда недвусмысленно кричит — противник где-то совсем рядом. И сейчас в нём уже нет той абсолютной уверенности в собственном превосходстве, которое имелось поначалу, и даже присутствует какая-то лёгкая растерянность. Никогда ранее ему не оказывали реального сопротивления, значит.

Разрезая скачущим лучом света чернильную темноту горного ущелья, мельком замечаю какую-то высокую серую тень всего в десяти метрах от себя. Направив свет целенаправленно в ту точку, опять ничего не вижу кроме голых камней и растрескавшихся скал. А давление так никуда и не исчезает, всё чаще накатывая периодическими вспышками резкой боли уже по всему телу. Свожу вместе руки с фонарём и пистолетом, снова обшаривая окружающее пространство. Есть!!! Размытый серый силуэт попадет всего на полсекунды в яркий луч, мгновенно жму спуск, бьёт громкий хлопок выстрела, отзываясь раскатистым горным эхом в ночной тишине. Давление на мозги и боль мгновенно прекратились, вдруг стало как-то совсем легко и спокойно, вернулось чувство дрожания тёплого воздуха, опять неизвестно куда пропавшее ранее. Захотелось присесть на камни и смаковать это чувство единения с окружающим миром.

'Попал, убил?', — тревожные мысли не позволили мне уйти в блаженную нирвану. Надо бы посмотреть, кто там так нехорошо со мной развлекался. Обшаривая светом место, где в последний раз заметил серую тень, так ничего и не смог разобрать. Место открытое, склон виден до самого ручья внизу, но никого там нет. Ни тел, ни следов. Ан, нет — вон на том белом камне тёмный след крови. И рядом ещё один. Значит, попал, но не убил, лишь слегка подранил. Хорошо и плохо одновременно. Хорошо — сам живой остался, а плохо... я ведь даже не знаю, кто это такой был. Зверь или человек, но на мозги он воздействовать мастер. Хорошо если он сейчас к нам не полезет, ибо искать опасного подранка по ночной темени с одним фонарём глупо, а прибора ночного видения я с собой в поход не брал. Да и не стоило ждать от него особой помощи в подобной ситуации, тут уже полноценный тепловизор нужен.

Внимательно осмотрев окрестности ещё раз и убедившись в бесперспективности дальнейших поисков, вернулся в пещеру, подобрав по пути стреляную гильзу. Попытался разбудить хоть кого-то из спутников — безрезультатно. Даже на нашатырь никакой реакции. Искатели пребывали в далёких мирах грёз, пуская изо рта длинные слюни. Что с ними можно сделать совершенно не представлял, и решил просто подождать, если до утра сами не оклемаются, попробую как-либо колдануть, положившись на интуицию в очередной раз. Может и тогда получится что-то, хотя уверенности в благополучном исходе сейчас никакой. Спать больше не хотелось, да и боязно как-то. Ещё один подобный кошмарный 'сон' можно ведь и не пережить.

Запалив небольшой костерок около самого входа, дабы дым сразу вытягивало наружу, пристроился в дальнем углу пещеры, откуда хорошо видно освещённый огнём проход. Если кто-то полезет снаружи — сразу же замечу. И, не мудрствуя лукаво — банально подстрелю, тут сложно промахнуться с десяти-то метров. Костерок постепенно прогорал, приходилось вставать и подкидывать в него сухих веток, ненадолго отвлекшись от безмолвного созерцания каменных стен. Так и просидел до самого рассвета, не сомкнув глаз. Снаружи уже давно рассвело, когда подал первые признаки возвращения к реальности Следопыт. Пробудившись, он резко вскочил, и едва устояв на ногах, опустился на корточки, схватившись за голову двумя руками.

— Болит головка-то? — сочувственно заметил ему. — А не надо было вчера столько буюло в одно горло пить! Делиться надо было, одним словом.

— Какое буюло, откуда? — вытаращил он на меня мутные глаза. — Да я это... и где мы находимся... — тут он обшарил взглядом окружающее пространство, явно вспоминая вчерашний день.

— Шутка это была, — перестал я играть в дурачка, резко посерьёзнев, — снилось, наверное, что-то очень хорошее, да?

— Ммм... — не смог он передать нахлынувшие чувства как-то более связанно, но резко изменившееся выражение лица говорило о многом.

— Понятно, — не стал настаивать я, пытаясь вытянуть из него самые сокровенные мечтания, ведь мой сон как раз таковым поначалу и был. — Мне вот тоже сначала что-то снилось, а потом, когда случайно проснулся, обнаружил у нас незваного гостя.

— Какого гостя? — Носатый Следопыт, наконец, сумел восстановить в своей голове некоторую целостность картины происходящего и она ему сильно не понравилась.

— Не знаю, — совершенно искренне ответил ему, — что-то такое серое. Там, снаружи. На мозг этот гость сильно давил, а когда его подранил, куда-то быстро сбежал. Было слишком темно, чтобы за ним по горам гоняться.

— Покажи где? — искатель подошел ко мне вплотную, и чуть было не схватил за грудки.

Мы вышли наружу, не став пытаться будить оставшихся новичков. Сами вскоре должны проснуться, наваждение давно сбежало.

— Вон, смотри кровь на камне, — показал рукой на следы ночной стрельбы, — там ещё кровь и дальше тоже.

Цепочка кровавых пятен протянулась через низину и уходила вверх по противоположному склону. Расстояние между ними составляло никак не меньше трёх метров. Мы неторопливо спустились к ручью, где на мокрой земле отпечатался чёткий след звериной лапы рядом с пятном крови. Большой такой след, чуть меньше моего собственного. Следопыт посмотрел на меня диким взглядом, и мне было совершенно непонятно, о чём он сейчас думает.

— Это следы очень плохой смерти, — через некоторое время, немного успокоившись, тихо сказал он. — Некоторые группы искателей изредка находили стоянки других групп, где от людей оставались лишь одни обглоданные кости. По оставшимся медальонам удавалось определить — все они умерли ещё во сне. Причём погибали не один год ходившие в поиск очень опытные искатели, но не так близко к городу. Как минимум, в неделе пути вглубь Смертных Земель от этого места. И там видели похожие следы. Какой зверь их оставляет до сих пор никто не может сказать. Все, кто его мог видеть, бесславно погибали. Ты, кстати, мне ничего не хочешь сказать? Кто это был, и как ты сумел его ранить? И чем? У тебя-то и оружия никакого при себе нет, — а во взгляде столько недоверия, аж мурашки по спине.

— Сам до конца не понял, — пожимая плечами, с задумчивым видом на лице соврал ему, не желая показывать действие пистолета. — Было что-то большое, серое, совсем рядом с входом в пещеру. Сильно болела голова, а потому по-настоящему очнулся только когда тварь убежала. До этого всё как в тумане, что-то делал, а теперь не помню. После пытался вас будить — бесполезно. Спали и вправду как убитые, только слюни текли, — продемонстрировал на лице опаску и лёгкую растерянность для большей достоверности.

— Плохо, действительно плохо! — наставник хмурился всё сильнее и сильнее. — Если такие зверушки стали подбираться столь близко к городам, искателям придётся ходить большими группами, и с прикрытием из нескольких бывалых буси, а это невыгодно. Особенно для подготовки новичков. Совсем никакого дохода не останется — одни расходы. Знаешь, когда вернёмся обратно, лучше не говори в городе никому о том, что тут было, — попросил меня Следопыт тихим голосом почти шепотом.

— А ты-то сам не боишься? Вдруг эта зверушка тебя потом где-то прихватит сонного на привале? — лишь ехидно заметил на его стыдливую просьбу.

Мне такие весьма странные просьбы совсем не по душе. Тут, понимаешь, реальная опасность, а он только о бизнесе думает.

— Не боюсь, и без того всяких опасностей хватает, — резко мотнул он головой, как бы отгоняя от себя умозрительную опасность. — Крупные твари редко задерживаются на одном месте. По крайней мере, на одной и той же стоянке от них группы пока не гибли. И вообще подобные происшествия случаются далеко не каждый год. А если мы по возвращению разнесём тревожные слухи, то у многих искателей возникнут очень большие проблемы. В том числе и у меня, а я того не хочу. Лучше уж привычно рисковать на каждом выходе, чем бояться ещё до него, трясясь от страха в трактире с пустой кружкой, так как больше нечем заплатить хозяину.

Даже и не знаю, кого он сейчас пытался убедить, меня или себя? Оставалось лишь понадеяться на его опыт и как-то побеспокоиться о собственной безопасности без привлечения сторонней помощи.

— Хорошо, как скажешь, — кивнул ему. — Только расскажи, куда мы сегодня пойдём, дабы я лучше представлял ситуацию. Может пойму, как можно защититься от нападения подобных тварей в пути.

— Защитишься тут, думай больше... — Следопыт лишь презрительно фыркнул в ответ на мою просьбу. — Если такой зверь на нас нападёт в пути — шансов вообще нет. Даже не знаю, как ты его ночью сумел отпугнуть. Если опять нападёт — знать у нас судьба такая, её не обманешь, — фатализм нашего проводника мне сильно не понравился. — Но они вроде как нападают только ночью, днём прячутся где-то в норах, наверняка света боятся, — задумчиво добавил он в конце.

— Говорил же, стоило кому-то сторожить остальных, — напомнил ему вчерашний вечер.

— Признаю, был неправ, — не стал отпираться он. — И раз тебе удаётся сдержать ментальный удар твари, то завтра ночью будешь дежурить. Мы сегодня никуда не пойдём, успеешь хорошенько отоспаться.

— Что-то мне не очень хочется тут оставаться, — мысленно поёжился, вспоминая прошедшую ночку. — Вдруг та зараза вернётся. Лучше бы куда-то идти, не так муторно на душе будет. Ребята скоро должны оклематься, и давай, Носатый, валить отсюда поскорее, а? — с лёгким заискиванием в голосе озвучил разумную просьбу.

— Нельзя нам отсюда, как ты говоришь — 'валить', — Следопыт остался непреклонен в принятом решении, всё же пояснив: — Сегодня вечером ожидается волна дикой силы, лес смертельно опасен. И лучшего места, где можно спокойно переждать эту волну, в ближайшей округе нет. Потому мы отсюда никуда до завтра не пойдём! — категорично заявил он.

— 'Дикая сила'? — переспросил его, зацепившись за знакомые слова.

По словам слуги Повелевающего, я как раз появился в этом мире после такой вот волны, и теперь моё любопытство резко пробудилось от спячки.

— Неужели не знаешь? — наставник опешил от моего искреннего невежества.

— Не знаю, я здесь всего несколько дней, а до этого по голове где-то сильно получил, потому мало чего помню из прежней жизни, — опять нагло соврал ему с самым искренним выражением лица.

— Хм, может потому-то на тебя морок твари и не подействовал... — хмуро взглянул на меня Следопыт. — Что ты мало помнишь — для вех нас очень плохо. Почему сразу не сказал, ещё там, в городе?

— Думал, тебе Питс всё заранее про меня рассказал. Да и опасался немного, вдруг ты меня просто не взял бы с собой, — озвучил ему основное предположение на этот счёт.

— Не взял, — согласно кивнул наставник.

— И сейчас бы смотрел сны, медленно перевариваясь в желудке зверя, — немного подколол его, тыкая мордой в возможные последствия скоропалительных решений.

— Твоя правда, — не стал отпираться он, признавая мою правоту. — Коли так, слушай. Рассказываю один раз как для самого маленького.

— Ага, весь внимание...

— Каждый день лес копит силу в стволах деревьев. Чем дольше светит солнце — тем её больше скапливается. Деревья используют её для создания нужной им погоды, поддержания самих себя, борьбы с вредителями и друг с другом. Но лес периодически накапливает слишком много лишнего, и сила начинает ему самому вредить. У деревьев начинаются постоянные драки друг с другом за воду и солнце. Старые леса уже сами с собой не дерутся и умеют направлять эту силу коллективно, устраивая желанный микроклимат и дружно защищаясь от опасностей. Но тут лес ещё молодой, и он должен был быть вполне безопасным, если бы не деревья-стражи. В королевствах их давно извели, ещё до большой войны с алхимиками, ты вообще мог о них не знать. Эти самые деревья-стражи времени от времени и запускают волны, заставляя все другие деревья сбрасывать в них всю накопленную ими силу. Волны не несут в себе проявленного желания и становятся губительными для оказавшихся под их воздействием людей, а иногда создают какие-то необычные явления вроде вихрей дикой силы, которые валят отдельные группы деревьев и очень редко приводят к появлению новых 'чёрных пятен' или обновлению старых, что бывает гораздо чаще. Попадать под такие волны категорически не стоит, если хочешь жить, конечно. Потому-то по здешним лесам безопасно ходить только в пасмурную погоду или после прошедших разрядок.

— А здешние звери и птицы от этих волн разве не страдают? — моё любопытство короткий рассказ явно не удовлетворил.

— Им такое привычно, — хмыкнул наставник. — Пережившие волну люди тоже зверьми становятся, полностью забывая всё человеческое.

— Хм, не знал, благодарю за информацию, — искренне поблагодарил его, запоминая очередную занимательную особенность здешнего мира. — Кстати, лес здесь совсем близко, мы случайно не рискуем попасть под волну, о которой ты рассказал? — холодок лёгкой опаски пробежался по моему позвоночнику.

— Горы отражают волны леса, у них собственная сила имеется, — пояснил Следопыт. — И иногда в них тоже волны дикой силы возникают. Примерно раз в два года, зато их можно наблюдать с огромного расстояния. Длящееся несколько дней незабываемое красочное зрелище на половину неба. И ещё, если уж ты оказался в лесу перед волной и спрятаться негде, можно искать убежище под землёй. Дикая сила там ослабевает и не всегда сводит человека с ума. Поначалу волна слабая и можно успеть закопаться. Правда, далеко не всякое место сгодится, лучше всего подходят низины с твёрдой почвой. Коли случайно найдёшь звериную нору — считай — повезло. Если с тамошним хозяином не познакомишься, который вряд ли тебе обрадуется, если только как свежей еде, — в конце громко хохотнул он.

— Понятно, — буркнул я, медленно вспоминая, что мне ещё стоит выяснить, пока Следопыт такой разговорчивый. — А как ты определяешь, когда будет следующая волна?

— Опыт и обычный расчет, — пожав плечами, продолжил он объяснять: — Если знаешь, когда прошла предыдущая волна и внимательно смотришь на погоду, то можно определить следующую с точностью где-то в половину дня. Это здесь могут практически все опытные искатели, а вот слишком глупые новички иногда попадают. Изредка возникают случайные волны, но они слабые, их вполне можно перенести.

Оставив меня в некоторой задумчивости, наставник ушел обратно в пещеру пытаться разбудить остальных, а я пару часов искал, где теряется оставленный раненным зверем след. Дошел до слишком крутого склона, чтобы пытаться на него влезть. Вернувшись к лагерю, успел как раз к приготовленному молодым магом в цветном плаще завтраку. Не особенно вкусно, но вполне сытно. Маг тоже сначала посмотрел на меня как-то странно, похоже, Следопыт рассказал ему про ночные события, но так ничего у меня и не спросил. Странная у нас компания, вместе уже вторые сутки, а разговоров как не было изначально, так и сейчас нет. Наш наставник вообще не очень разговорчив, да и остальные предпочитают слушать, а не говорить. Я, может, и хочу чуть больше узнать о происходящем тут, но всегда возникает интуитивное ощущение — не стоит лезть с расспросами. Походив по округе, помаявшись бездельем лишние полчаса, наткнулся на Следопыта, категорично приказавшего мне идти спать, мол — 'они и без меня со всем необходимым прекрасно справятся, а на мне ночное дежурство'. Не став с ним спорить, завалился на боковую в тени пещеры.

Проснулся от похожего на рёв падающей с большой высоты огромных масс воды сильного шума. Настоящая Ниагара разверзлась где-то совсем близко. Вскочив на ноги в состоянии близком к панике, вдруг осознал — никакого шума на самом деле нет, шумит исключительно в моей голове. Оглядевшись по сторонам, разглядел и спокойно сидящую поблизости всю нашу компанию. Моё пробуждение не осталось незамеченным.

— Эхо волны, — прокомментировал специально для меня опытный наставник. — Мы уже тут успели поспорить, проснёшься ты или нет, уж больно ты мастак дрыхнуть оказался. И я уже, было, почти выиграл пари, тебя не разбудили даже самые сильные удары, сейчас всё постепенно стихает.

— Надеюсь, ты ничего особенно ценного не проспорил? — спросил, пытаясь выгнать шум из своих ушей, прыгая на одной ноге, как обычно вытрясают из них воду, чем лишь хорошо повеселил остальную компанию. — А то потом ещё с меня требовать ненароком станешь...

— Нет, — хохотнув, отозвался Следопыт, — мальцы мне и так много должны, потому не беспокойся, компенсации с тебя требовать не стану.

Остаток дня и весь вечер мы дружно таскали в пещеру дрова из не очень-то и близкого леса. Всё относительно. Если смотреть глазами — лес близок, а если ходить взад-вперёд с вязанками хвороста на горбу — далёк. Определяющиеся тяжестью ноши фокусы восприятия дают о себе знать. Наставник объяснил необходимость такой работы тем, что помимо ночных дежурств, мы сюда ещё завтра вернёмся, оставшись ночевать перед обратной дорогой, и тогда искать дрова будет уже некогда.

Поужинав в наступающей темноте, все отправились спать, а я заступил на дежурство. Разжег маленький костерок, пристроился удобнее, и даже пару-тройку часов поглядывал на окрестности, изредка сверкая лучом фонаря, когда мне что-то мерещилось в темноте. По горному ущелью разлилась полнейшая тишина, и лишь редкое потрескивание горячих углей да монотонное журчание ручья благополучно выгнало из моей головы все мысли. Глаза закрылись сами собой, и я совершенно незаметно для себя провалился в глубокий сон, в котором так нуждался выздоравливающий организм.

Ближайшие к предгорьям леса в двух днях ходьбы от города Юмаю.

К счастью, ночь прошла без происшествий и никакие злобные твари нас не побеспокоили. Мне удалось проснуться чуть раньше остальных, что спасло мою репутацию надёжного ночного стража. Самочувствие казалось самым наилучшим. Хотелось бегать, прыгать и щипать красивых девушек за всякие излишне выступающие места, прямо как в подростковом возрасте раннего полового созревания. Это у меня-то, почти сорокалетнего мужика? За несколько прожитых в этом мире дней я сильно изменился и эти изменения мне всё больше нравятся. Вернулись ощущения давно забытой юности и той полноты энергии, которую просто некуда девать. Эх, ласковую девушку бы сейчас, я бы ей такое показал! К сожалению, девушек среди нас не нашлось, потому пришлось щипать товарищей по команде. Нечего столько спать, утро на дворе. Я уже и зарядку сделал, и пробежку пробежал по горной полосе препятствий, а они всё спят и спят. Услышав несколько весьма нелестных слов за столь раннюю, по их мнению, побудку, занялся приготовлением завтрака, ибо мой организм нуждался не только во сне, но и в обильной пище, о чём периодически намекал бурчанием живота и прочими проявлениями чувства зверского голода.

Позавтракав, наша команда сразу тронулась в путь. Три часа шли между лесом и горами. Здесь тропы уже не было, но это не мешало быстро двигаться к какому-то известному одному Носатому Следопыту месту, где он планировал непременно чем-то поживиться. В этот раз меня он поставил замыкающим, сказав держаться на расстоянии около ста метров позади всех. Легко догадался о причинах такого необычного построения — если на нас вдруг нападёт тот непонятный зверь, в качестве закуски достанусь ему один я. Получится как в том старом анекдоте про чукчу и геолога: Значит, собирают образцы камней на берегу ледовитого океана геолог и чукча. Вдруг они видят, как к ним деловито направляется белый медведь. Ружьё они где-то по пути оставили, и можно только бежать. Тут чукча стал быстро прилаживать к ногам лыжи, на что геолог ехидно так замечает — 'зря, мол, суетишься, всё равно ты не сможешь бежать быстрее медведя'. Чукча, закончив-таки крепить лыжи, совершенно спокойно отвечает геологу — 'а мне не надо бежать быстрее медведя, мне достаточно бежать быстрее тебя'.

Вот так и тут получается. Пока зверюга будет разбираться со мной, остальные успеют удрать. Здесь до леса буквально два шага, там они затеряются среди деревьев. В чём лично у меня достаточно сомнений, вспоминая невероятную скорость и ловкость 'ночного гостя'. Но, какой-никакой шанс спастись у них действительно будет. Или же, наоборот, он появится у меня, если кто-то первым нападёт на них. Стоило только подумать на тему возможного нападения, как оно сразу же и произошло. Напали не на меня, а на основную группу, мне оставалось только смотреть. Следопыт шел впереди всех на некотором отдалении, и ему тоже никого не досталось. Из леса стремительно выскочили четверо мужиков и сразу же набросились на наших новичков. Но сделали они это как-то глупо, судорожно бросаясь на них поодиночке, совершенно не координируя действия. Даже имеющееся оружие не использовали. Могли бы сначала из арбалетов стрельнуть, благо у них они висели на спинах, и только потом бросится врукопашную. Когда я подбежал к месту боя, всё уже закончилось. Наши победили без потерь и заметных ранений, разве только молодой Повелевающий получил дополнительное красноватое украшение лица под глазом, которое вскоре должно посинеть.

— Попавшие под вчерашнюю волну искатели, — тем временем заметил подошедший Следопыт, до этого внимательно обозревающий ближайшие кусты с взведённым арбалетом в руках. — Не совсем зелень, как вы, судя по наличию искательских медальонов, но тоже новички. Явно не из нашего города, иначе бы их знал. Опытного наставника с ними, видно, не было — вот вам и результат. Всё человеческое утратили, бросаются на первого встречного, и даже оружие не могут применить, ума не хватает, одна лишь звериная злоба. Но если такой зверь в человеческом облике сумеет выжить в лесу, то постепенно становится крайне опасным противником, которому лучше не попадаться. Против него одним ножичком вы ничего не сделаете, да и меч далеко не всегда поможет. Силой и скоростью такой зверь заметно превосходит человека и нападает обычно из засады. По открытому пространству он не пойдёт, а незаметно подкрадётся и прыгнет сзади, одним ударом ломая зазевавшемуся искателю хребет или вырывая горло. Вам, ребята, сегодня сильно повезло встретить этих новообращённых. Как ранее и говорил — кто чего найдёт — то исключительно его, трофеями не делимся. Кто кого убил, тот того и раздевает. Только медальоны с их шей отдадите мне.

— А нам, стало быть, пока медальоны не положено иметь, да? — спросил один из братьев-воров с явным вызовом в голосе.

— Не положено, — спокойно подтвердил наставник. — Сходите со мной ещё пару раз, получите рекомендацию и тогда будет вам личный знак от искательского клана, который вас к себе примет. А чужие знаки всё равно для вас бесполезны, они к владельцу крепко привязаны. Если снимите медальон с шеи мёртвого искателя — несите в город, за него вам нальют чашку-другую чего покрепче в любом трактире, или же премию от клана погибшего получите.

'Ага, ага, премию... не всё так просто, как ты тут нам втираешь!' — тем временем вспоминал о его вчерашнем рассказе. Эти самые медальоны весьма хитрые штучки, они могут запоминать, как и от чего погиб их бывший владелец. Не удивлюсь, если они способны как-то запомнить и того, кто был в тот момент рядом. И эту информацию до учеников Носатый, похоже, не донёс, и даже не собирается. Он лишь мне случайно проговорился, совершенно не предполагая сегодняшней стычки. Тогда понятно, зачем он требует медальоны сдавать ему, ибо упокоили этих несчастных именно его ученики — могут возникнуть понятные проблемы.

Хоть мне по идее ничего и не доставалось, однако внимательно посмотрел, чем удалось поживиться моим товарищам по команде. Жаль у напавших не имелось заплечных мешков, бросили они их где-то, больше не понимая, зачем они нужны. Чего-либо ценного от них осталось откровенно маловато. Два небольших арбалета достались братьям-ворам, короткие простые мечи, явно из серии 'чего подешевле', подобные же ножи, и в тощих кошельках немного позвякивало мелких монет. Заляпанную грязью и кровью одежду с трупов снимать не стали, только вполне неплохие сапоги стянул себе один из воров, сразу же переобувшись. Можно было отметить существенно возросшую общую вооруженность нашей компании. Теперь у всех кроме меня имелись мечи и целых три арбалета на пятерых человек, правда, трофейные оказались слабоваты, годные лишь для ближнего боя. Вот у Следопыта в руках очень серьёзная машинка. Выпущенный из неё болт насквозь пробьёт человека в лёгкой броне даже с двух сотен метров. Зато малые арбалеты можно быстро взводить одной рукой, что очень выгодно, когда требуется частая стрельба по достаточно близкой цели. В лесу именно такие машинки куда полезнее, по моему скромному мнению.

Разобравшись с неожиданными трофеями, снова двинулись в путь, свернув в лес. В этот раз тропинки совсем не видно, но наставник куда-то нас уверенно вёл по одному ему видимым приметам. В какой-то момент лес заметно поредел, и мы вышли к заросшей травой и цветами огромной поляне, в центре которой росло большое раскидистое дерево, зелёная крона местами опускалась до самой земли. Отметил весьма нетипичный для естественной природы факт — поляна имела идеально круглую форму. Лесные деревья дальше не росли, словно натыкаясь на какую-то невидимую границу. Сделав всего один осторожный шаг на открытое пространство, Следопыт внимательно огляделся по сторонам.

— Смотрите внимательнее, — сказал он нам, — вон, видите те синенькие цветочки? Да-да, именно те, на тонком стебле.

Мы склонились над маленьким растением. Как не напрягал свою память, так и не мог его опознать, в моём мире оно, похоже, просто не росло.

— Вот это та самая легендарная жизнянка, из корня которой мастера-зельевары делают эликсир жизни, — пояснил нам наставник. — Растёт она только в таких местах, больше нигде не встречаясь, а потому за её корни очень хорошо платят. Разбирайте чехлы, — Следопыт скинул заплечный мешок на землю, откуда достал и раздал нам длинные холщёвые мешочки с толстыми матерчатыми стенками. — Смотрите, как это делаю я...

Аккуратно копнув ножом рядом со стеблем, наставник выворотил ком земли, откуда аккуратно достал клубень размером с лесной орех, от которого и тянулся стебель с длинными узкими листьями и немного напоминающими обычную ромашку синенькими цветочками. Не нарушая целостности добытого растения, он опустил его в мешочек, смочив тот водой из поясной фляги.

— Вот так теперь он будет сохранять целебные свойства до десяти дней, а уж до нашего возвращения в город и подавно. В один чехол кладите не больше семи штук, чехлов у меня хватит. Собирайтесь силами, крепитесь и можете смело отходить от края леса на пять шагов, с вами ничего не случится. Всё понятно?

— Понятно... — как-то не очень стройно ответили мы.

Я сам чувствовал себя здесь очень хорошо, а вот все остальные новички пребывали, мягко говоря — далеко не в лучшем настроении. Странно, может на них та стычка сильно подействовала? Вроде нет. 'Ладно, это не мои проблемы', — быстро выкинул из головы лишние мысли, собираясь заняться понятным делом.

— Тогда приступаем к работе, у нас на неё не больше пары-тройки часов, потом обратная дорога к пещере, надо успеть вернуться туда затемно. Чем больше мы наберём корней, тем больше заработаем — подвёл итог наш строгий учитель, раздавая тару.

Мы постепенно разбрелись в поисках нужных растений по самому краю поляны. Их тут, кстати, встречалось не так уж и много, а большинство корней оказалось размером с горошину. Найденный Следопытом самый первый корень пока оставался самым крупным. Заполнив растениями первый чехол, поднялся во весь рост и огляделся вокруг, в поисках других. Дальше условно-безопасной границы в пять шагов от леса синеньких цветочков наблюдалось явно больше, и они сами выглядели гораздо привлекательнее. Не ощущая заметной опасности, да и что тут может быть на такой большой поляне, разве только змеи в траве попадутся, подался в глубину открытого пространства.

Всего за десять шагов от края цветочки жизнянки попадались куда чаще, чем с краю, а её корни были гораздо крупнее, порой достигая размера крупного грецкого ореха. За полчаса полностью заполнил все имеющиеся при себе восемь чехлов, и даже освободил первый от мелких клубней, посадив ценные растения обратно в землю. Пусть подрастают до следующего раза. Аккуратно завернув полные чехлы в дерюгу, прицепил полученный свёрток сбоку рюкзака, дабы случайно его не помяло остальным барахлом внутри. Закинув рюкзак на плечи, собрался идти искать Следопыта, и взять у него ещё тары для сбора, чего зря время терять? Посмотрел по сторонам, отмечая кратчайший путь до нужной мне скрюченной спины, идти по краю леса совершенно не хотелось, получался приличный крюк в лишнюю сотню метров.

И вообще мне очень нравилась эта поляна. Здесь чувствовался какой-то особенный настрой, создаваемый то ли эстетикой самого места, то ли медвяным запахом цветущего разнотравья. А может и тем и другим одновременно. Захотелось просто походить, подышать пьянящим ароматом. Сам не заметил, как оказался около дерева в центре. Это был дуб. Большой старый дуб, со стволом в три человеческих обхвата. Когда-то давно, ещё в моём детстве, мы с отцом часто ездили летом гулять в лес, иногда по грибы, иногда просто так. Там отец периодически прислонялся спиной к крупным красивым деревьям и стоял так неподвижно минут по двадцать, чтобы почувствовать их живительную энергию.

Предлагал отец так делать и мне, но я тогда мало чего понимал, предпочитая молчаливым медитациям около деревьев ловлю шустрых ящериц и ленивых лягушек. Один раз тогда едва вытерпел полчаса неподвижности около большой сосны, сумев-таки что-то ощутить. Потом несколько раз повторял нечто подобное уже самостоятельно, когда на душе было особенно гадко, и это действительно помогало обрести спокойствие и ясность мыслей. Если просто постоять какое-то время рядом с деревом, полностью расслабившись и отпустив мысли, постепенно меняется настроение. От красивых и сильных деревьев оно заметно улучшалось, а от слабых и явно больных — наоборот.

Отец не зря выбирал самые сильные и красивые деревья для молчаливого общения, как-то подпитываясь от них. Может потому он никогда на моей памяти ничем и не болел? Хотя спортсменом и ведущим исключительно здоровый образ жизни никогда не являлся. Вот и сейчас мне захотелось прислониться спиной к этому великану, почувствовать его настроение, пообщаться с ним без привычных слов. Скинув рюкзак в траву, подошел вплотную к дубу, правильно встав между больших выступающих из земли корней, как мне когда-то показывал отец, закрыл глаза и настроился на неспешный контакт.

И лишь стоило мне так сделать, как сразу же возникло смутное ощущение некоторого удивления, а потом настоящей огромной радости. Мои мысли мгновенно улетели куда-то далеко-далеко в небесную высь, и я смотрел на окружающий лес с большой высоты. Разглядывал совсем небольшую зелёную поляну прямо под собой, невдалеке за границей тёплого леса начинались холодные горы. Весело и радостно, меня переполняло ощущение невероятной силы и могущества, но на самой грани восприятия постоянно свербела какая-то смутная тревога, переходящая порой в ноющую тоску.

'Что такое, откуда?' — попытался выразить одной мыслью возникшее беспокойство. Резко вернувшись разумом в тело, поднял голову вверх и разглядел неестественный серый нарост на высоте около трёх метров. Когда первый раз подходил к дереву, его там точно не было — это однозначно могу заявить, ведь очень внимательно рассматривал могучий дуб со всех сторон, оценивая стать и красоту, чтобы навсегда сохранить прекрасную картинку в памяти. Если меня сейчас не обманывает зрение, в чём уже могу начать серьёзно сомневаться — это какой-то умудрившийся вгрызться в древесную плоть гриб-паразит. И само дерево, видимо, ничего не может с ним сделать, ощущая тягучую боль и предчувствуя неизбежную гибель от такого нахлебника на теле.

Непорядок, надо бы разобраться. Чем бы этого паразита оттуда сковырнуть? Голыми руками трогать как-то боязно, перчаток нет, вдруг этот гриб ядовит, нож как-то маловат будет. 'Неплохо бы найти длинную палку или ещё лучше железку', — пришла в голову верная мысль. Сделав два шага спиной, совершенно случайно за что-то зацепился, при этом едва устояв на ногах. Оглянувшись по сторонам и опустив глаза к земле, увидел лежащую в траве хорошо сохранившуюся мумию какого-то человека, явно знатного воина, если судить по имеющейся на нём золотистой мелкоячеистой кольчуге из неизвестного металла и перевязи с холодным оружием. Вот это как раз именно то, что мне сейчас подойдёт.

Странно, совсем ведь не видел засохшей мумии раньше, когда подходил сюда. Она как будто только-только из-под земли на ровном месте появилась, едва мне что-то потребовалось найти. Достав из ножен длинный узкий фиолетовый клинок, полюбовался проступающим в тёмном металле мелким узором и отметил практически идеальный баланс оружия. Меня не учили обращению с мечами, разве только с палками и другими подручными предметами подходящей длины, но оценить по достоинству попавший ко мне в руки клинок вполне могу. Сразу видно искусную работу создавшего его мастера. Это не парадное, а настоящее боевое оружие, лёжа в руке, оно придаёт дополнительное ощущение грозной силы и твёрдой решимости. Недолго думая, стащил с мумии оружейную перевязь целиком, когда вспомнил, зачем мне потребовался, собственно, меч.

Прекратив мародёрствовать, быстро запрыгнул на толстые ветки, подбираясь к грибу-наросту сверху. Прямо на моих глазах он стал быстро исчезать, медленно растворяясь в воздухе, как будто его тут никогда и не было. Помотав головой и, насколько хватало сил, сконцентрировал расплывающееся внимание, снова увидав его. 'Нет, теперь ты, голубчик, от меня никуда не спрячешься', — с настырной мыслью просовываю меч в узкую щель между корой дуба и грибом. От грибного тела к лезвию меча с треском ударили ветвистые молнии электрических разрядов, постепенно подбираясь ближе к моей руке. Но меч удивительным образом просто отталкивал их от себя, иначе меня бы уже поразил сильный разряд.

Вдруг более длинные и толстые молнии с негромким хлопком веером резко ушли вниз. Как же грамотно я сразу выше гриба полез, иначе бы сейчас конкретно попал под раздачу. Запахло озоном как после грозы, и, более не думая — правильно ли делаю или нет — резко тяну рукоять меча на излом лезвия в сторону, отдирая магический гриб от древесного ствола. Он легко отделился сразу весь целиком, мгновенно вспыхнув ярким бездымным пламенем, полностью сгорая не долетев до земли, и даже не оставляя пепла после себя. Где сидел паразит, тоже пробежали уничтожавшие оставшиеся без защиты нити грибницы огненные всполохи. Всё, дело сделано!

Спрыгнув вниз, накинул на себя оказавшуюся очень удобной оружейную перевязь. Пришлось перевешивать на неё кобуру с пистолетом. Убрав меч в ножны, снова прислонился спиной к дубу, чего больше всего в этот момент хотелось. Опять пришло ощущение радости и весёлого всемогущества, более не омрачённое тягостными предчувствиями и тоской. И тут совсем незаметно подступило грустное воспоминание — пора уже давно возвращаться к временно позабытой человеческой компании, меня давно ищут, обнаружив пропажу. Расставаться с чарующим ощущением единства с деревом так сильно не хотелось, но чувство долга оказалось сильнее.

Вернувшись в себя, мысленно поблагодарил дерево за подаренные им приятные переживания, пообещав обязательно вернуться, как только представится такая возможность. И вообще навещать его времени от времени, дабы ему было не так скучно и одиноко. Мне даже показалось — оно услышало мои мысли и тоже поблагодарило за всё. Просто возникло такое ощущение благодарности с его стороны, а не какие-то похожие мысли. Сделав пару шагов в сторону, заметил попадание вскользь по руке какого-то небольшого предмета, оказавшимся весьма крупным спелым желудем. Рядом упали ещё два. Хм, не совсем понятно, это добавка к награде, презент на память, или просто предложение перенести и посадить их в другом месте? Скорее последнее. Значит так и сделаю, если получится само собой.

Подобрав желуди в карман, и закинув на спину рюкзак, медленно направился к краю поляны, где увидел активно машущих руками компаньонов. Торопиться к ним совершенно не хотелось, дабы не терять то чувство лёгкого пьянящего счастья, в котором пребывал после контакта с деревом.

— Почему ты отошел дальше пяти шагов от края? — сразу же набросился на меня Следопыт, сильно хватая за грудки и резко встряхивая, как будто желая вытряхнуть всё лишнее.

Его лицо горело праведным гневом, и только какое-то чудо едва удерживало от того, чтобы не ударить меня по лицу.

— Это же дерево-страж, неужели ты не чувствуешь его губительного воздействия на мозги? — продолжал гневаться он.

— Нет, — помотал головой, выражая полное непонимание его слов, а потом, приняв озабоченный вид, немного поправился: — Что-то чувствую, но не вижу, почему вы все так сильно его боитесь.

— Фух... дурень необразованный, — наставник перестал трясти меня, оставив в покое, и немного отходя лицом, решаясь всё-таки рассказать прописные истины для здешних первоклассников. — Дерево-страж — это самое опасное, что вообще только может встретиться в этих лесах. Даже те звери не такие страшные, они просто быстро убивают и всё. Никто из тех, кто подходил к такому дереву, никогда не возвращался обратно, все они там долго и медленно умирали в самых кошмарных муках, до которых далеко даже палачам авторитетов. Те раньше даже особо жестокие казни практиковали — выводили обречённого человека на поляну и толкали его к центру. Вокруг каждого такого дерева настоящее кладбище из тех, кто был слишком неосторожен и попался в сеть его силы. Дерево страж старательно прячет их, потому отсюда их и не видно. Только один день после прошедшей волны, когда дерево немного слабеет, можно безопасно пройти по самому краю его поляны, в другое время это гарантированная жуткая смерть! — его лицо резко исказил страх вперемешку с гневом, я аж мысленно передёрнулся, примеряя эмоции на себя.

— И близко к самой поляне не стоит подходить, может затянуть... — справившись с накатившими эмоциями, продолжил говорить наставник. — Даже в такой день, как сегодня, когда дерево ослабляет ловчую сеть, никто сам не может сделать к нему больше семи шагов от леденящего душу ужаса. Не представляю, как ты к нему дошел, и ещё больше не понимаю, почему оно тебя вообще отпустило? Когда заметил, что тебя нигде нет, поначалу подумал — ты просто отошел в лес справить неожиданно возникшие естественные потребности. Такое часто бывает с теми, кто первый раз собирает жизнянку, хе-хе... — Следопыта постепенно отпускало, он говорил вполне обычным тоном, едко подшучивая над глупыми учениками. — Однако тебя слишком долго не было, я даже решил — от страха ты совсем куда-то удрал, и мы уже собирались идти искать твои следы, когда увидели, как ты идёшь прямиком к нам. Спокойно и со счастливой улыбкой последнего дурака на лице идёшь от самого дерева-стража. Ты-то сам полностью уверен, что ты — это именно ты? — Следопыт отступил от меня на два шага, внимательно разглядывая с ног до головы, заодно отмечая острым взглядом что-то новое. — И где это ты успел разжиться всем этим добром? — показал он на мою оружейную перевязь с длинным мечом на поясе.

— Скажу — дерево подарило, поверишь? — самым наивным образом улыбнулся ему в ответ. — Может, мы друг другу просто понравились, и оно оставило мне презент на память...

Про желуди лучше бы вообще никому не говорить, если всё правильно понимаю.

— Ладно, — отмахнулся от меня наставник, — дуракам иногда везёт. Скажи кому — 'дерево-страж добычу отпустило' — не поверят. Ты что там, кстати, делал, а? — спросил он с характерным прищуром.

— Жизнянку вашу собирал, — честно ответил ему, выдавая 'самую правильную версию'. — Она там и растёт чаще и клубни у неё больше — сам посмотри...

Скинул рюкзак и отцепил от него свёрток с полными чехлами. Следопыт долго не раздумывая, стал разбирать мою добычу, что-то себе под нос возбуждённо бубня.

— Так, ребята, — закончив пересчитывать корни, с довольным видом лица потёр руки, и огляделся по сторонам, проверяя, не смотрит ли кто на нас со стороны, — благодаря некоторым особо везучим дуракам, у нас ожидается очень хорошая общая выручка. Может быть, даже по целому золотому на нос выйдет. После возвращения в город, естественно. А потому, быстро хватаем мешки и ходу отсюда, пока удача не переменилась!

До пещеры мы дошагали значительно быстрее, чем добирались от неё к поляне. Шли одной кучей, практически не глядя по сторонам, иногда даже переходя на лёгкий бег. Я ещё пытался сохранять бдительность, но наставник лишь зло окрикнул меня. Повезло, в пути нас никто не побеспокоил, следов опасности тоже не попалось. После сытного ужина попробовал разговорить Следопыта, выйдя с ним наружу к ручью мыть посуду, оставив остальных новичков в пещере у костра. Сначала он просто игнорировал мои вопросы, но потом всё же снизошел до объяснений.

— Ты зря считаешь, будто мы на простую прогулку вышли, — стал он втолковывать после очередного вопроса об его излишней расслабленности в последнее время.

Ибо для меня было немного странно, мы тут шатаемся, словно выбравшиеся разрозненной кучей на пикник с бабами какие-то левые туристы, а не как слаженная команда в рейде на опасной территории. И ведь одно нападение потерявших разум искателей уже произошло. Могут ведь случайно встретиться и опасные звери или, а что гораздо хуже — вооруженные люди.

— Здесь самый тихий край Смертных Земель, опасностей мало, — назидательным тоном поведал мне наставник. — Искатели сюда заходят редко, разве такие как вы новички, поднабраться походного опыта. Здесь особо нечего брать, кроме той же жизнянки, но и за ней ходить желающих маловато, несмотря на хорошую цену. Даже зверьё тут почти не встречается, молодой лес, деревья злые и мало пищи. Если знать, когда пройдёт волна и иметь подходящее убежище на маршруте где её пересидеть, то и опасаться практически нечего. Всех, кто только мог на нас напасть, мы уже встретили, больше никого не должно оставаться.

— А та ночная тварь? — я пребывал в хорошем скепсисе, почему-то поверить словам наставника оказалось очень сложно.

— Такой зверь не сидит долго на одном месте, ему требуется много пищи, а тут дичи, кроме нас почти нет. Которая есть — та слишком быстро бегает и хорошо прячется, — пояснил он без заметной веры в свои же слова. — Скорее всего, та тварь уже где-то далеко, раз не напала следующей ночью. Я бы на её месте второй раз и не нападал вовсе. Эти звери умные они не любят подвергать себя возможной опасности, встретив достойный отпор. Те же большие лесные коты, если не убивают сразу всех в течение одного броска из засады, второй раз не лезут, хотя силы и ловкости им не занимать. Отходят подальше, где их ничем не достанешь, и терпеливо ждут, когда искатели оставят им тела погибших товарищей.

— И оставляют? — сильно удивился я. — Это как-то неправильно, по-моему...

— Коли не оставить, коты могут через пару дней ещё раз на группу напасть, если голодны. Да и погибшим всё равно уже ничем не поможешь.

— А на самих котов вы разве не охотитесь? — вскинул вверх правую бровь, отмечая некоторые мелкие нестыковки в объяснении наставника.

Как группа хорошо вооруженных и подготовленных людей может отдавать на съедение бывших товарищей, вместо того чтобы отомстить хищникам за их гибель? Для меня такие мысли казались поистине абсурдными.

— Ха, тоже мне нашелся охотничек... на лесного кота в лесу... ха-ха-ха, — что-то сильно развеселило Следопыта, он чуть ли не пополам согнулся от разобравшего его хохота. — Лесные коты, они такие... — выдохнул тот, отсмеявшись. — Кто пытался их специально искать, тот всегда быстро находил себе место в их желудках, — пояснил он позже, когда окончательно отдышался. — Ты увидишь кота, только когда он на тебя бросится, но уже будет поздно. Один удар его лапы по шее — и ищи свою голову в ближайших кустах, никакие амулеты алхимиков и щиты силы буси не помогут против его когтей. Или же иной кот специально ненадолго покажется тебе с большого расстояния, заманивая в засаду к сородичам. Убить большого лесного кота удаётся один раз в несколько лет, да и то, чисто случайно, коллективно отбиваясь от его нападения. И это всегда большая удача, за цену его шкуры можно покинуть Смертные Земли и ещё что-то на кармане останется для безбедной жизни в столице.

— Их шкуры так ценны? — наверняка какая-то магическая штуковина, подумалось мне.

— Так это же предмет особого статусного престижа, — наставник сразу же развеял мои досужие домыслы. — В королевствах всех котов давно извели, они остались только тут. Ещё до войны с алхимиками их здесь промышляли редкие охотники, хотя, как по мне — скорее коты промышляли тех охотников. И шкура такого зверя из-за редкости предназначается только для престижа лордов. У кого из них больше шкур во дворце — тот и круче всех остальных. Простым людям сразу должно быть видно, кто имеет самый высокий статус, а шкуры больших котов на плечах лорда наглядно показывают всем остальным его богатство и влияние. Рассказывают, когда-то давно даже 'шкурные войны' между лордами вспыхивали.

— Понял, больше вопросов нет! — быстро отстал от учителя, ибо он на меня как-то не очень добро посмотрел, видимо, устав растолковывать мне всем тут известные истины, словно маленькому ребёнку.

Остальные новички, подойдя к нам мыть посуду, в разговор не лезли, тихо над чем-то посмеиваясь в своём кругу, и иногда бросая косые взгляды в мою сторону.

Дежурить этой ночью Следопыт не предлагал, полагаясь на исключительное знание местных реалий. Однако мне совсем не хотелось спать, наоборот чувствовалось заметное возбуждение после общения со страшным-престрашным деревом-стражем. Полежав пару часов с закрытыми глазами и ворочаясь с боку на бок, решил не мучить себя зря и пойти наружу прогуляться по спустившейся с гор ночной прохладе. Скинул с себя всю лишнюю одежду и оружие, даже бронежилет снял, дав возможность подышать всему телу, взял в руки новообретённый меч, решив провести лёгкую тренировку.

'Нужно хорошенько почувствовать новое оружие, привыкнуть к нему, дабы потом действовать им на одних чувствах и рефлексах, словно неотъемлемой частью своего тела' — именно так нас когда-то учили обращаться с любым оружием или подходящими предметами. Неважно — палка это или пистолет, общий принцип совершенно одинаков. Если мозг человека внутренне принимает оружие как составную часть организма — его действие в критической ситуации становится наиболее эффективно. Не могу сказать, что полностью усвоил эту хитрую науку, слишком поздно начал учиться, скорее нахватался всякого по верхам. Для полноценного закрепления навыков требовалось гораздо больше тренировок и динамических медитаций. Зато, едва освоив первые азы телесного слияния с другими предметами, быстро научился очень хорошо стрелять, да и простая палка в моих руках куда опаснее ножа будет.

В эту ночь небо над головой полностью очистилось от плотных облаков, и бесчисленное множество ярких звёзд заливало окрестности холодным светом. Здешнее звёздное небо сильно отличалось от привычного земного, а луны или других крупных спутников пока не наблюдалось над горизонтом. Похоже, этот мир находился гораздо ближе к центру галактики, чем наш, а может быть и вовсе в какой-то другой. Спустившись к ручью в звёздном сиянии, вышел на подходящее для разминки относительно ровное место. Взял меч двумя руками, подняв остриём вверх, и только тут заметил, как его лезвие периодически мерцает слабым зелёным огнём в такт биения моего сердца. Опять какая-то непонятная магия. Но вроде бы пока безобидная.

Простояв неподвижно десять минут и выгнав из головы все лишние мысли, настраиваясь только на меч и окружающее пространство, закрыл глаза и сделал медленный шаг вперёд и вправо. Потом полшага назад и влево, разворачиваясь назад, поведя мечом сверху вниз и обратно, сливаясь с ним в плавном движении. Снова шаг вперёд, потом назад, вбок, опять назад и затем вперёд. Меч, постоянно опускаясь вниз и поднимаясь вверх, в движении захватывает всё ближнее пространство, где он всегда готов отразить любую атаку. Скорость движений танца всё больше увеличивается, но вместо постепенного накопления усталости, ощущаю только дополнительный прилив сил.

Даже не удивился тому, что прекрасно вижу вокруг себя с закрытыми глазами. Вижу не так как днём, в цвете и объёме, а в каких-то пронизывающих окружающее пространство мерцающих контурных линиях, как бы более упрощённо, чем видно нормальным зрением, зато сразу полной панорамой, без мёртвых зон. И скорость реакции явно возросла. Пользуясь новыми возможностями восприятия и ещё сильнее взвинтив темп, существенно расширил площадь территории грозного танца, перепрыгивая через одни крупные камни и вскакивая на другие, перескакивая то вверх, то вниз по склону. Каждое движение порождало волну радости, а то и вовсе восторга.

Эйфория стремительного движения настолько захватила меня, что сильный болевой удар ментального нападения проскочил вскользь, не подавив, а ещё больше обострив моё восприятие. Метнувшись вверх по склону к месту, откуда резко потянуло ощущением давящей злобы, едва увернулся от обрисованного тонкими контурными линиями в моём поле призрачного зрения стремительного силуэта. Перекатившись по камням, в резком развороте, ударяю мечом по стремительно несущемуся к моей груди фиолетовому клубку, разрубая его на две части. Сильнейший удар бьёт по руке, вырывая из неё рукоять, падаю на землю и опять перекатываюсь, спасаясь от пролетающего над тем местом, где я находился полсекунды назад следующего клубка.

Промахнувшийся клубок воткнулся в брызнувший при его попадании фонтаном мелкого щебня во все стороны большой валун. Окружающее пространство содрогнулось от звука придавившего меня ещё сильнее к земле громоподобного звериного рёва. Подступило чувство полнейшей обречённости — 'смирись, жалкая букашка и спокойно прими смерть'. Что-то ужасное неумолимо несётся на меня в нестерпимом желании убить, раздавить, разорвать, и нет силы, способной остановить его. Остатками подавленной воли сжимаю окружающее пространство и как плёткой бью им по находящемуся от меня уже на расстоянии вытянутой руки смертному ужасу. Воздух дохнул космическим холодом, и всё чуть ли не моментально прекратилось, постепенно замещаясь звенящей тишиной звёздной ночи в горном ущелье. Лишь в висках ещё громко стучит разгорячённая скоротечной схваткой кровь.

Адреналин постепенно отпускает, призрачное зрение рассеивается без следа, вместе с потерянной концентрацией сознания. Холод быстро отступает, но я крупно трясусь всем телом, как последний осиновый лист на осеннем ветру. С большим трудом подавляя дрожь, отрываю себя от земли, поднимаясь сначала на четвереньки, затем вставая на ноги. Тело сильно болит сразу во многих местах, медленно подсчитываю по постепенно приходящим ощущениям ссадины и места сильных ударов, где вскоре будут красоваться хорошие синяки. Катание по острым камням даром не прошло. Вслед за болью во всём теле постепенно разливалась парализующая слабость, двигаться совершенно не хочется, но двигаться надо. Мало ли тут ещё какая-то опасность прячется?

Через силу открываю глаза, осматриваясь по сторонам. Всего в метре от меня на боку, вытянув передние лапы со здоровенными когтями, лежит большой серый зверь. Чем-то он похож на тигра, за исключением светлого окраса шкуры и полного отсутствия тёмных полос. По его вздыбленной шерсти изредка пробегают синие разряды электрических искр, но все чувства дружно говорят о его окончательной смерти. В двух шагах в стороне между камней переливаясь яркими красно-синими всполохами выпавший из руки меч. Преодолевая предательскую слабость, подхожу и поднимаю его. Ко мне сразу же возвращается ощущение силы, но желание продолжить дикие скачки по камням ушло. Наоборот, появилась назойливая мысль пойти куда-то прилечь и отдохнуть, мой организм потерял слишком много энергии, а чувствующийся прилив сил — всего лишь допинг магического характера. Вложенная в меч дополнительная функция, дающая его владельцу возможность биться до самого конца, пока последние силы организма не покинут его.

Сходил умыться к ручью, ощупывая себя и радостно отмечая сам факт того, что очень легко отделался. Можно честно сказать — всего лишь одним лёгким испугом, даже штаны стирать не придётся. А та тварь явно вернулась мстить, но опять переоценила свои силы. Если бы она с такой злобой и порывом нападала в первый раз — пистолет бы не особенно и помог. Уж больно сильная и ловкая зверюга, к тому же использующая какую-то боевую магию, помимо тлетворного влияния на мозги. Но первый раз у неё случился 'разрыв шаблона', когда сначала привычные способы убить во сне не помогли, да и ещё чем-то больно ужалили. Очень хочется понадеяться на её исключительную редкость или вообще — уникальность, но на будущее что-то стоит придумать. Есть у меня веские опасения на счёт возможных встреч с её кровными родственниками, как бы того не хотелось.

Вернувшись в пещеру, отметил, что мои компаньоны опять спят мёртвым сном в неудобных позах, пуская длинные слюни. Обработал свежие ссадины перекисью водорода из аптечки, проглотил парочку пилюль универсальных антибиотиков, дабы немного помочь организму справиться с возможным заражением. Откуда мне знать, какие вредные микроорганизмы обитают на здешних камнях? Потому лучше сразу устроить им тотальный геноцид, если они случайно попали в мои раны, хоть это и не самым лучшим образом сказывается на здоровье. Оделся в чистую одежду и постарался хоть как-то уснуть, постоянно ерзая пострадавшими местами по неровному полу пещеры.

Утром, как всегда, опять проснулся первым. Все мои ссадины уже затянулись свежей розовой кожицей, как это ни было странно, а синяки на местах сильных ударов так и не появились. И это произошло всего за несколько часов сна, вот это скорость регенерации... интересно, откуда только взялись такие ценные подарки? Ещё одна непонятная и немного пугающая загадка, хотя её эффект мне сильно нравится. Сходил к ручью умыться, разглядывая при дневном свете поверженного врага в зверином обличии. Вылитый тигр, может, немного меньше и совсем другой раскраски. Дымчатая густая шерсть с чуть более тёмными крупными контурными пятнами, когтистые лапы, огромные кривые клыки в пасти.

Более внимательно осмотрев тушу, нашел затянувшуюся молодой кожей и проросшей мелкой шерстью сквозную рану от пули на заднем правом бедре, но совершенно никаких следов того, чем его ночью приголубил. Интересно, смог бы мой меч на этого зверя так подействовать, как сработала та непонятная магия? Кстати, сам ведь ещё не понял, как у меня вообще что-то подобное получилось, если попросят продемонстрировать, постараюсь сразу отказаться. Разве только если окажусь в аналогичной ситуации, но ну её куда подальше, и одного раза вполне хватит, теперь всю остальную жизнь буду вспоминать, вздрагивая от пережитого ужаса.

Пока разглядывал ночной трофей, ко мне спустился Следопыт и сразу же остановился, открыв рот с совершенно диким взглядом, когда увидел мёртвую тушу.

— Узнаёшь зверушку? — спросил его, выводя через пару минут из ступора.

— Нет, — помотал он головой, словно пытаясь отогнать наваждение, — ничего о таких тварях даже не слышал. Похож на самого большого лесного кота, но шерсть более густая и длинная, цвет и окрас совсем иной, и ещё он заметно крупнее.

Прикинул, в виде чего бы естественного смотрелся этот зверь со стороны, если вспомнить про покровительственный окрас у хищников как главное средство их маскировки. Куча талого снега... — снежный барс! Но те, вроде как на тигров не особенно похожи, если мне не изменяет память.

— Значит это кот с горных вершин! — вслух подвёл итог кратким размышлениям. — Вы вообще хоть знаете, кто в этих горах обитает? Ибо он сюда явно с той стороны пришел, — с размытым вопросом обратился к ошеломлённому наставнику.

— Люди в горы не ходят, — задумчиво ответил Следопыт, продолжая смотреть на тушу неотрывным взором. — Только в ближайшие предгорья иногда смелые охотники заходят, — пояснил немного погодя. — Даже на небольшой высоте уже сильно мутит от биения необузданной силы гор, а те, кто пытались превозмочь её и идти дальше — никогда обратно не возвращались. Животные там какие-то есть, но и они вниз обычно не спускаются, им здесь тоже некомфортно.

— Некоторые, выходит, спускаются, — заметил в ответ, легко постукивая ногой мёртвую тушу. — Кстати, это тот самый зверь, который первой ночью нам тут на мозги придавил. Вернулся мстить. Дюже злой был, еле-еле завалил.

— Чем ты его? — всё ещё не веря до конца в смерть твари, и с некоторой опаской глядя, как её совершенно беззаботно пинаю, спросил наставник.

— Ударом силы, — признался ему. — Амулет у меня был одноразовый... — тут же вдогонку соврал, дабы не раскрывать прорезавшихся во мне непонятных способностей, хотя при этом сказал почти правду, точно не зная, можно ли будет подобное когда-либо повторить.

— Амулет последнего шанса алхимиков, — тихо про себя буркнул он. — Слишком редкая и дорогая вещь... хорошо, что она у тебя была, а то мы бы даже не проснулись сегодня.

И немного постояв в тишине, борясь с какими-то внутренними сомнениями, добавил громче, обращаясь ко мне:

— Шкура убитого зверя только твоя по праву искателей и моему уговору о разделе добычи. Что общее — то общее, что личное — то личное. Мы поможем тебе правильно её снять и подготовить к продаже. Иди с ней сразу на Чёрный Перевал, не возвращаясь с нами в город. Дорога там относительно безопасная, просто старайся не попадать другим искателям и караванам на глаза, обходя их стороной. Там, на Перевале, шкуру сразу и продашь — это твоя свобода и твоё богатство. Даже не знаю, сколько она может стоить, у столичных лордов таких точно нет, я бы знал, они за неё конкретно передерутся, меряясь кошелями. Могли бы даже войну устроить, но им не позволят Слуги Истинного.

— Благодарю за предложение помощи и хороший совет, — кивнул ему, выражая признание. — Но до города нам всё равно идти вместе, так?

— Да, — ответно кивнул тот.

— Тогда я бы не отказался сначала от плотного завтрака... — перевёл разговор на куда более актуальную тему, желудок уже мой давно давал о себе знать.

Однако быстро позавтракать не получилось, Это у Носатого Следопыта мозги были крепкие, и он сам проснулся, всех остальных пришлось долго будить. А потом ещё помогать им прийти в себя от последствий 'приятных' сновидений. И только через два часа мы, наконец-то поели и ещё час занимались тушей. У наставника с собой нашлись какие-то специальные порошки для обработки снятых шкур. И ещё сильно помог Амикус магией, быстро отделив ей всё лишнее и вставляя какое-то укрепляющее плетение силы в шкуру, если я, наблюдая за ним всё правильно понял. В мои личные трофеи вошли когти и клыки зверя, они вполне пойдут на ожерелье в качестве особенного охотничьего украшения, а также печень и желчный пузырь, который, по словам нашего наставника, возможно, пригодятся для приготовления каких-то эликсиров. Остальное пришлось по частям оттащить подальше от входа в пещеру и бросить. Вчера замечал в округе сильно похожих на падальщиков крупных птиц, они с удовольствием всё подъедят.

Обратная дорога через лес вначале никаких сюрпризов не преподнесла. Существенно выросший груз за спиной, усталости не добавил, в теле пребывала даже заметная излишняя лёгкость, словно на меня можно спокойно нагрузить в два раза больше, чем обычно. Хоть прямо сейчас беги марш-бросок с оружием, тяжелым бронником, армейской рацией и полной выкладкой. Мы останавливались на привалы в тех же самых местах, и кроме наших прошлых следов там больше ничего нового не добавилось. Действительно весьма непопулярный у здешних искателей маршрут. После последнего привала троица молодых отпросилась у наставника пойти вперёд, головным дозором. Я не придал этому особого значения, так как Следопыт совершенно не возражал, заметив лишь, чтобы парни особенно внимательно смотрели по сторонам перед выходом из леса на открытое пространство около дороги. До неё уже не так уж и далеко идти.

По пути опять пытался разговорить наставника, у меня накопилась к нему куча новых вопросов, но он легко отмахнулся от меня замечанием, мол — всякие разговоры в пути приводят к потере бдительности. Хотя места тут относительно безопасные, а наши компаньоны где-то совсем рядом, но лучше изначально не вырабатывать такую дурную привычку, которая потом может стоить головы. Сколько здесь сгинуло излишне разговорчивых глупцов — трудно и посчитать. Однако повышенная бдительность нам так и не помогла в самый последний момент. Едва мы вдвоём вышли на небольшую прогалину леса, от дальнего края которой начиналось свободное зелёное пространство разнотравья, Следопыт немного напрягся, перехватив взведённый арбалет с плеча в руки, замечая какую-то опасность.

Поначалу немного удивляло, почему он всегда носит арбалет в заряженном состоянии. Помню, когда-то читал, у долго взведённого арбалета должны быстро ослабевать плечи, рваться тетива, да и вообще вся конструкция постепенно разваливается от постоянного механического напряжения. Приглядевшись тогда внимательнее, обнаружил вполне естественное дело для этого мира — над оружием тоже поработали мастера местной магии. Только их воздействие на материалы конструкции могло снять все мои сомнения относительно её надёжности и исключительной долговечности.

Наставник резко присел и прицелился куда-то в растущие перед самым выходом из леса густые кусты, потом спокойно встал и опустил арбалет вниз. От тех кустов нам помахал рукой один из братьев-воров, показывая таким образом — 'впереди всё чисто и можно спокойно идти'. Но едва мы вдвоём неспешно подошли к выходу на поле, я ощутил мгновенно сбивший дыхание и заставивший согнуться пополам сильный удар в живот, после чего под тяжестью рюкзака вообще завалился вбок. Боковым зрением отметил, как рядом падает Следопыт, из груди которого торчал короткий арбалетный болт. Бронежилет благополучно спас меня от аналогичного 'подарка'. Пробить он его не пробил, но пришедший удар в печень, как и полученный от хорошего боксёра низкий хук не так-то просто удержать, даже имея стальной пресс. Пытаясь восстановить сбитое дыхание и прийти в какое-то чувство, беспомощно наблюдал, как из ближайших кустов к нам выходят братья-воры с разряженными арбалетами в руках, довольно улыбаясь при этом во весь рот. До их подлой засады нам оставалось сделать десять шагов, всего каких-то пять метров, воры били в упор, дабы завалить наверняка. Но со мной они конкретно просчитались.

Так и не восстановив дыхания, свободной рукой резко выхватываю пистолет и стреляю в голову ближайшему вору, как его там, ещё при жизни звали — Касо, вроде бы. С такого расстояния трудно промахнуться даже в моём теперешнем состоянии. Хлёстко бьёт выстрел, голова парня взрывается кровавыми брызгами, окатывая вылетевшим из разбитого черепа содержимым второго. Тот же, показав единственно правильную в такой ситуации реакцию, не растерявшись даже на мгновение, одним резким движением в развороте бросает в меня разряженный арбалет, сбивая прицел, немедленно бросившись бежать в сторону дороги. Причём бежал он тоже правильно, хаотическими рывками кидаясь в разные стороны, чтобы мне было невозможно прицелиться. В один момент он попался мне на мушку, но рука чуть дрогнула, выстрел — мимо. Вор только прибавил прыти, уже выходя из зоны уверенного поражения, когда рядом с ним что-то ярко сверкнуло, и он надрывно завыв, мгновенно вспыхнул с ног до головы ярким пламенем. Сделав ещё несколько широких шагов по инерции, яркий факел упал в траву.

Что это такое было, неужели магический удар? И где тогда ещё один товарищ из той троицы, наш молодой Повелевающий, не его ли это работа? Постепенно восстановив сбитое дыхание, избавился от тяжелого рюкзака, и, выставив пистолет вперёд, огляделся по сторонам. Почему-то мне совсем не хотелось точно так же оказаться очередным цыпленком на вертеле для жарки. Пять минут прошедшего времени ничего не изменили в окружающем пространстве, после чего в кустах, оставшихся сзади, послышался сдавленный стон. Кому-то там сейчас было очень плохо, это чувствовалось даже мне. Постепенно начиная догадываться, кто бы это мог быть, убрал оружие в кобуру, и пошел смотреть.

Да, там действительно обнаружился получивший хороший удар чем-то тяжелым по затылку молодой маг Амикус. Вроде крови много не потерял, зато шишка образовалась знатная. Не исключено — его тоже убить хотели, но у магов может быть щит, который несколько снижает силу удара. Братья-воры, раз уж твёрдо решили нас со Следопытом замочить, его бы обязательно добили как лишнего свидетеля. Парню повезло, те просто не успели, отвлёкшись на организацию засады. Молодой маг попытался подняться сам, хотя получалось у него плохо. Определив у парня сильное сотрясение мозга, взвалил его на плечи, отнеся к рюкзаку, решив заодно осмотреть и тело Следопыта, которого уже посчитал мёртвым. Насквозь пробивший грудь арбалетный болт очень сложно пережить.

Как это ни странно, наставник был ещё жив, сердце не пострадало, пульс на шее присутствовал, правда дыхание едва заметно, а изо рта текла тонкая струйка алой крови. Плохо дело, пробиты артерии в лёгком, теперь точно долго не протянет, если не сделать срочную операцию. Только где тут взять способного работать в полевых условиях опытного военного хирурга? С открытым переломом я ещё кое-как смогу разобраться, изучал, и даже один раз попрактиковаться довелось, а вот с полостными операциями при подобных ранениях — увольте. Пока я размышлял и тихо ругал самого себя за излишнюю беспечность, к нам на четвереньках подполз Амикус, думая, наверное, о том же. Однако в скорых предположениях оказался сильно неправ.

— Тебе самому сейчас лежать надо, — я остановил его порыв подняться на ноги. — Наставнику мы, никак уже не поможем, с такими ранами не живут!

— Поможем, если сделаем всё быстро, — поднявшись на колени и сильно пошатываясь, возразил он мне. — Хоть я и не Повелевающий плоти, но тоже кое-что могу, — он положил руки на грудь Следопыта, потянуло лёгким холодком. — Если сможешь резко выдернуть болт, я остановлю кровь. Там простой наконечник, должен легко выйти.

Я схватился двумя руками за торчащий из груди хвост болта и, стараясь не допустить бокового смещения резко потянул вверх, дабы не добавить новых внутренних повреждений к уже имеющимся. Сразу хорошо дохнуло холодом, а я глупо уставился на сжимаемую в руках окровавленную железку.

— Доставай из его рюкзака корень жизнянки, — тем временем скомандовал молодой маг. — Только возьми совсем маленький, он должен целиком войти в рану.

Быстро найдя искомый корень вместе со стеблем, тщательно отмыл его водой из фляги и протянул Амикусу, который так и держал обе руки на груди Следопыта. Тот вставил маленький продолговатый клубень в слабо кровоточащую рану, и, тяжело вздохнув, заметил:

— Всё, больше для него ничего сделать не смогу. Примерно два дня из-за действия корня он не умрёт точно, но и рана не сможет сама затянуться. Надо срочно нести наставника в город. Было б ещё чем-то заклеить рану, ему слишком тяжело дышать с такой дырой.

— У меня кое-что найдётся, — я вспомнил о пластыре в аптечке. — Сейчас.

Достав рулон пластыря, отрезал подходящий кусок и перехватил рану так, чтобы не повредить выходящий наружу стебель растения. Через несколько минут лицо Следопыта немного порозовело и дыхание стало чуть более отчётливым.

— Ты-то сам как? — спросил прилёгшего на спину рядом с раненым наставником мага.

— Ничего, скоро оклемаюсь, — тихо ответил он, глядя куда-то в далёкие небеса. — Лечить себя куда проще, чем пользовать других, себя-то мы гораздо лучше знаем, — пояснил он после небольшой паузы, и полностью отключился от мира, закрыв глаза.

Совершенно не догадываясь, чем дальше стоит заняться, прошелся по окрестностям, выбирая пару небольших деревьев, из которых можно сделать носилки. Подобрал найденные заплечные мешки братьев-воров и мага, подтащив к остальным. Собрал две свежих гильзы, не желая оставлять потенциальных улик. Интересно, слышал ли мои выстрелы Амикус или пребывал в полной отключке? Хоть парень и ведёт себя исключительно правильно, но всё равно пока не очень-то доверяю ему, как и всем местным людям. Мало ли какие мысли у него появится потом. Недавний живой пример поведения Повелевающего мудростью весьма нагляден и красноречив.

Преодолевая лёгкую брезгливость, осмотрел ближайший труп. Особых переживаний на тему первого в моей жизни убийства человека не возникало. Как будто бешеную собаку пристрелил, немного противно, да и только. Пуля попала молодому вору в самую середину лба, разбив и оторвав заднюю честь черепа. Мгновенная смерть, повезло гаду, даже ведь и почувствовать не успел, о чём наглядно говорит застывшая довольная улыбка на губах. Пошарив по карманам, отцепил небольшой кошель и перевязь с оружием. Арбалет и болты к нему тоже отнёс к нашим вещам. Возникла мысль осмотреть поджаренные останки второго 'братца', однако его загадочная смерть в огненной вспышке заставила серьёзно призадуматься. Как бы это не та самая ловушка алхимиков сработала, про которые рассказывал Питс. А раз так — лучше к ней вообще не приближаться, раз сработала один раз — сработает и во второй. Откуда мне знать, насколько у неё там заряда батареи хватает.

К моему возвращению из обхода окрестностей, Амикус уже ковырялся в своём заплечном мешке с довольно бодрым видом. По крайней мере, на недавно получившего серьёзное сотрясение мозга страдальца он уже совсем не походил.

— Нам надо поскорее отсюда выбираться, — заметил он, когда я подошел ближе. — Здесь вокруг разлита вуаль боли и свежей смерти, могут пожаловать гости, с которыми нам в таком состоянии лучше не встречаться.

— Понял тебя, — кивнул ему. — Надо бы для учителя носилки сделать, я там присмотрел парочку тонких деревьев, сейчас схожу, спилю их.

Молодой маг после моих слов посмотрел на меня как на полоумного.

— Ты вот так хочешь пойти и спилить два живых дерева? — удивлённо спросил он, отойдя от потрясения.

— И что в этом такого? — так же удивлённо пожал плечами в ответ. — Лес большой, чего ему какие-то два худосочных деревца...

— И тебе разве неизвестно о том, что любое дерево, прежде чем спилить, сначала нужно умертвить силой? — он негодующе помотал головой, отгоняя от себя шальной морок в моём персональном лице. — Если ты соберёшься рубить живое дерево — оно запросто может убить тебя самого, причём, даже не самое большое. Умертвить дерево в лесу вообще непростая задача. Хотя молодые деревья и грызутся постоянно друг с другом, но на внешнего агрессора отреагируют сообща. А если не справятся — лес запомнит тебя. После этого ты в него не войдёшь, а если и войдёшь — то уже точно не выйдешь, — пояснил он назидательным тоном.

— Так как же вы тут тогда дрова и стройматериалы заготовляете? — я удивлялся всё больше и больше странностям этого мира.

— Собираются вместе несколько опытных Повелевающих сил, создают большую систему подчинённой силы и мгновенно умертвляют ей часть леса. После уже можно спокойно заготавливать древесину. Это если где-то поблизости не растёт дерево-страж. Если растёт — лучше вообще такой лес не трогать. Потому-то эти деревья стражами и зовут, они леса охраняют. Кстати, для заготовки древесины умертвить лес требуется очень быстро, иначе мёртвые деревья станут хрупкими и быстро распадутся на мелкую труху. Если дерево погибает само или его загрызают соседи, то оно быстро исчезает, не оставляя следа, — молодому магу, кажется, даже нравилось рассказывать мне об особенностях местной жизни, его душевное самочувствие улучшалось прямо на глазах.

— А как же завалы стволов от прошедших бурь, которые мы несколько раз обходили в лесу? — вспомнил один сильно не вписывающийся в объяснения парня факт.

— Там не простые бури прошли, а вихри дикой силы поработали, — пояснил он мне. — Потому выбрось из головы дурные идеи, а то мы тут навсегда и останемся, несмотря на то, что застряли у самого края. Если лес на нас станет давить, мы просто не успеем добежать до дороги.

— Всё равно попробую, иначе Следопыта мы просто не донесём, — не послушал его и полез в свой сидор, доставать пилу-цепочку.

Оставив смотрящего на меня дурными глазами мага одного, пошел туда, где уже наметил вполне пригодные для носилок худосочные деревца. Пилить первое попавшееся, подходящее по длине и диаметру ствола не хотелось. Как минимум, жалко. Но в лесу царят жестокие законы выживания и обострённая конкуренция деревьев между собой за скудные ресурсы. И заметно отставшее в росте от рядом стоящих конкурентов небольшое дерево просто обречено. Его листья не получают доступа к лучам солнца, будучи затенёнными кронами других. Да, бывают и тенелюбивые деревья, типа тех же ёлок, но тут недалеко присмотрел явно погибающие от недостатка света молодые берёзки, кому не повезло прорасти слишком поздно и далеко не там, где стоило. Памятуя о рассказе мага, решил сначала попробовать пообщаться с ними, как недавно делал с деревом-стражем. Вдруг получится их уговорить?

Кто бы мне раньше сказал о том, что буду разговаривать с деревьями, прибывая при этом в твёрдом рассудке, только посмеялся бы. И тут ещё придётся не просто разговаривать, а просить дерево пожертвовать себя на какое-то чужое для него благо. Вообще полнейший идиотизм, по здравому размышлению, плод больной фантазии. Но особых сложностей как раз и не возникло, напрасно переживал. С первой берёзкой контакт возник сразу, едва только настроился на него. Молодое дерево действительно устало сражаться за место под солнцем, я почувствовал его желание умереть, исчезнуть навсегда, прекратив бессмысленную борьбу, если передам ему для этого часть моей силы, само оно просто не справится. Это, естественно, были не мысли дерева, а идущие от него ощущения которые мой мозг превращал в доступные понятия.

Обхватил руками тонкий ствол, расслабившись телом и сконцентрировавшись сознанием, предложил окружающему теплу течь через меня. На несколько секунд вокруг заметно похолодало, а с небольшой кроны дружно осыпались ещё зелёные листья. Всё, дерево добровольно умерло, оставив мне прочный ствол в награду за лёгкую смерть. Однако спилить его оказалось весьма непросто из-за поразительной твёрдости. Возникло даже странное ощущение — пилю металл. Со второй берёзкой ситуация почти полностью повторилась, разве только 'уговаривать' её пришлось немного дольше, а дальше всё по старому плану. Технология заготовки древесины вполне рабочая получилась.

Крайне занятный здесь лес. С деревьями можно говорить и даже договариваться к взаимному согласию, если не бояться, как местные. Понятно, далеко не со всеми деревьями получится договориться, Следопыт говорил — к большим деревьям вообще лучше не прикасаться. Не знаю, прав он или нет, проверять почему-то не хочется. А местные всё равно делают что-то совсем не так, раз им приходится воевать с лесами и постоянно опасаться их. Волны дикой силы — ещё как-то могу понять, но всё остальное крайне сомнительно. Скорее всего — над местными довлеет идущий от каких-то застарелых предрассудков страх, а не зерно здравого смысла. Возможно, сейчас я ошибаюсь, многого просто не понимая, однако интуиция подсказывает — истина где-то совсем рядом.

Моё возвращение с двумя обрезками древесных стволов, похоже, вызвало у Амикуса настоящий шок. Если бы в этом мире было бы принято креститься, то, наверное, он бы этим и занимался, смотря на меня. Но он просто смотрел с застывшими руками, то открывая, то закрывая рот.

— Хватит таращить глаза, — громко сказал ему, выводя из ступора, — быстро сооружаем носилки и двигаем отсюда.

— Как тебе удалось? — спросил он, глядя на две палки. — Совсем не чувствую злобы леса на тебя. Неужели ты успел так быстро добежать на другую сторону дороги в другой лес и вернуться обратно?

— Нет, просто с деревьями договорился, — покачал головой, одновременно стаскивая одежду с трупа вора, и прилаживая её к длинным палкам.

Моё объяснение изумило молодого мага ещё сильнее, но явно сомневаясь в моей адекватности, расспрашивать дальше он не решился, активно включившись в более насущную работу. Вдвоём мы быстро связали носилки и положили на них раненого наставника. Распотрошив мешки воров, взяли самое ценное, нашу общую добычу и оружие, бросив остальное. Закинув свой рюкзак на спину, и повесив мешок Следопыта себе на грудь, подошел к носилкам, кивком головы показывая напарнику — пора двигаться. Подхватив груз, мы не спеша вышли из леса на поле, а потом по едва заметной тропинке в траве дошли до каменной дороги, повернув в сторону города.

— Могу попробовать сделать тело учителя легче, — через полчаса пути сказал впереди идущий маг.

Действительно, нести носилки было тяжеловато, и сильно мешался лишний мешок спереди. Даже с моими заметно возросшими силами уже почувствовалось накопление усталости, а каково приходилось молодому да ещё пострадавшему магу.

— Можешь — пробуй! — ответил ему.

— Нам тогда стоит поменяться местами, ты иди вперёд, иначе замёрзнешь, — заметил он.

Опустив носилки, мы поменялись местами и снова двинулись в путь. Первое время у молодого мага ничего не получалось, то ли он не мог сконцентрироваться на ходу, то ли просто сам не очень хорошо понимал, как надо действовать. Я почти успел расстроиться, мысленно прикинув, сколько ещё километров придётся пройти с такой перегрузкой, как носилки действительно заметно полегчали. Раза в два, если не больше.

— Ты только не останавливайся и ровнее выбирай дорогу, — тихо сквозь зубы процедил Амикус. — Пока держу вес за счёт внешней силы, ничего не вижу и почти не слышу. Голова тоже не работает, бездумно переставляю ноги, следуя за носилками. Вся надежда только на тебя.

— Тебя там ещё надолго хватит? — удивился его настоящему самопожертвованию ради спасения жизни наставника.

— До города сегодня точно не дойдём, придётся ночевать около дороги, — так же сквозь зубы процедил он.

Действительно до города мы сегодня не дошли, устроив привал с ночёвкой прямо посередине дороги. Когда спросил у сильно уставшего парня — почему бы не обосноваться в ближайшем лесу, то он опять странно посмотрел на меня.

— Не смотри на меня так, — решил раз и навсегда прояснить для него свою ситуацию. — Меня хорошенько по голове приложило, почти ничего помню о жизни и этом мире вне Смертных Земель.

Вот так хитро сказал правду и соврал одновременно. Пойди, разберись, где правда, а где ложь, если хитрый Питс знает о моём происхождении из другого мира, то и одного его много. Вряд ли меня хорошо будут привечать, учитывая такое особенное обстоятельство, скорее наоборот, пусть лучше считают наивным простаком с отбитой головой, впрочем, не сильно погрешив против истины. Всё равно в этом мире весь мой земной опыт изрядно подешевел.

— Следующий раз, если я случайно предложу что-то необычное, и если это покажется тебе странным или даже опасным — ты не удивляйся и просто объясни, — решил выдать напарнику краткую инструкцию по правильному обращению со мной. — Понималку-то мне пока не отшибло.

— Благодарю за объяснение, — беззлобно оскалился молодой маг. — А то порой прямо и не знаю, как реагировать на твои выходки. Ты хоть кто вообще был по ту сторону Чёрного Перевала? Совсем ничего не помнишь, да? — с заметным любопытством глянул он в мою сторону.

— Не помню, но иногда вспоминаю. Вернее — сначала что-то рефлекторно делаю, а потом постепенно приходит понимание, — частично приоткрыл ему истинную правду. — Скорее всего, был воином и... как у вас называется — Повелителем каких-то там сил.

— Даже не Повелевающий, а боевой Повелитель значит! — встрепенулся парень. — Теперь немного становятся понятны твои странности, — довольно хмыкнул тот чуть погодя. — Повелитель, да ещё с отшибленной памятью... — с некоторым сомнением в голосе добавил при этом, покачав головой. — Как же ты вообще до сих пор живым-то остаёшься? — с заметной укоризной в голосе спросил он, глядя в мою сторону с некоторой опаской.

— Сам видишь, — располагающе улыбнулся ему, снимая едва возникшее напряжение. — Просто стараюсь лишний раз не трогать силу, так сказать — во избежание. Тело, видимо, само что-то помнит, а потому иногда всякие странности и вкидывает.

— Опасный ты человек, Витос, — покачал головой Амикус, — как бродячая на двух ногах ловушка алхимиков. То вроде ничего нет и даже не чувствуется, то бац, и тебя уже рвёт на мелкие куски или давит со всех сторон, только кровь во все стороны брызжет.

— Второй наш братец в подобной ловушке, кстати, сгорел, — заметил в ответ, вспоминая недавние события.

— Невелика разница. Могло быть и чего ещё похуже, слишком легко умер... — с каким-то мечтательным видом лица ответил молодой маг.

— Уже видел, как бывает по-другому? — я несколько опешил от его внешнего вида и слов.

— Нет, сам ещё не видел, но наставник несколько раз рассказывал, да и в трактире от других искателей кучу историй слышал, — молодой маг с явным энтузиазмом взглянул на меня, явно пожелав немедленно пересказать мне все искательские байки.

— Ладно, давай замнём тему, — досужие байки и пересказы с чужих слов резко перестали быть интересными — это как физику с химией по анекдотам изучать, смеху много, толку — чуть. — Так почему же нам, по-твоему, лучше ночевать прямо на дороге, а не в где-то стороне от неё? — мне захотелось вернуться к началу разговора, благо та тема так и осталась нераскрытой.

— Дорога самое безопасное здесь место, — после некоторой задумчивой паузы, ответил Амикус. — Она, говорят, была здесь ещё до прихода алхимиков, и проходит вдоль каких-то непонятных линий силы в земле. Никто не знает что и как, может быть Великие Повелители, но и они не расскажут. Для людей здесь практически нет опасностей, кроме, самих людей и иногда заползающих змей. Даже волну дикой силы тут можно спокойно переждать. Раньше, говорят, все дороги тут были полны ловушек, но во время войны их кое-как расчистили, разве только по обочинам иногда встречаются. Потому без собственного искательского медальона лучше ходить только по протоптанным тропам — так меньше шансов вляпаться. Да и вообще с дороги лишний раз не стоит сходить, в лесу ночью всякое может произойти, маленьким отрядам там лучше не оставаться, их даже собаки могут загрызть.

— Хорошо, уговорил, остаёмся тут,— согласился с его расплывчатыми аргументами, хотя мало что из них понял.

Собаки да прочие непонятные неприятности, кто их знает. Наставник без сознания, его не спросишь, а собственный опыт из моего родного мира тут явно не годится.

Мы осторожно положили носилки на тёплые камни, и устроились рядом, скинув прочую поклажу. Пока я разбирал остатки еды, Амикус ещё раз осмотрел раненого наставника. По крайней мене, хуже ему не стало, впрочем, лучше тоже. Взяв мешок Следопыта, молодой маг долго в нём копался, выкладывая на землю и перебирая его содержимое, когда, наконец, нашел какой-то небольшой металлический пузырёк.

— Хоть это и не эликсир жизни, но, если ничего другого под рукой нет — сойдёт за него, — резюмировал он, вливая его содержимое раненому в рот, при этом зажав ему нос.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь? — спросил его с заметной долей скепсиса в голосе, услышав булькающий кашель раненого.

И между делом мысленно перебирал содержимое армейской аптечки в поисках подходящего лекарства для подобного случая. Кое-что там есть, но станет ли оно сочетаться с живым корнем целительного растения в ране — сказать сложно. Потому и предлагать со своей стороны ничего не стану и попробую положиться на знания молодого мага. Он тут живёт с самого рождения, да и в местной Академии поучиться успел.

— Угу, знаю, знаю, — тихо буркнул он, закончив возиться с раненым. — Тебе потом тоже стоит обязательно 'вспомнить' всё о применении эликсиров при лечении ран, раз ты у нас боевой товарищ с напрочь отбитой башкой... — беззлобно подколол меня парень.

— Так расскажи, а не ругайся без всякого повода, — огрызнулся в ответ.

— В городе сходи к зельеварам — они тебе всё и расскажут за пару мелких медяков, — отмахнулся от меня он в духе того же Следопыта.

— Схожу, — кивнул ему, даже не обижаясь.

Действительно, если кому и рассказывать о местных снадобьях, то только тем, кто их готовит. Однако для меня все эти эликсиры выглядят как-то слишком подозрительно. В моём мире большинство подобных зелий действуют исключительно на одном эффекте самовнушения, подкреплённом мочегонным или слабительном воздействием на организм. Но здесь и мир другой, да и некоторый эффект воздействия я мог уже оценить, правда ещё не успел хорошенько разобраться с ним и его последствиями.

— Слушай, Амикус... — обратился я к молодому Повелевающему, когда мы немного подкрепились остатками провизии и уже устраивались спать.

Быстро темнело, и дневные звуки сменялись ночными. Переставали щебетать мелкие птахи где-то в ближайшем перелеске, а их место занимали спрятавшиеся где-то в траве громкие цикады и сверчки. Несмотря на тяжелый день, спать совершенно не хотелось. Возникло желание поболтать, как говорится — 'просто за жизнь', словно с хорошим попутчиком в купе поезда дальнего следования.

— ... а ты вообще как попал в Смертные Земли? Чего ты там, на свободе, такого учудил, раз тебя сослали сюда?

— Да самая обычная история, каких много... — как-то нехотя начал рассказывать он и запнулся на полуслове.

— То есть, хочешь сказать — ты совсем ни в чём не виноват, и тебя сюда отправили по чьему-то злому навету? — высказал ему первую же 'догадку', по опыту общения с отсидевшими в тюрьме людьми.

Те тоже иногда прикидывались 'невинными овечками', списывая подобные повороты судьбы на злой рок или подставу со стороны других. Иногда именно так и обстояло, хоть и нечасто.

— Так и есть, угадал, — Амикус кивнул головой, глядя куда-то в сторону. — Моя вина лишь в том, что я оказался гораздо талантливей старшего брата.

— И только за это одно сюда попал? — сильно удивился столь банальной причине.

Как-то сложновато поверить в такой совершенно незатейливый повод для пожизненной ссылки с большим шансом на скорую гибель.

— Слушай, как дело было... — повернувшись лицом ко мне, маг начал рассказывать личную историю жизни. — У моего отца двое сыновей. Я и старший брат. Отец весьма известный в столице мастер, занимающийся сложными бытовыми амулетами подчинённой силы. У него большая мастерская и родовой дом в третьем кольце города, множество работников и подмастерьев, регулярные заказы от самых знатных жителей столицы. Мы всегда очень хорошо жили, не имея особого стеснения средств. До престижа лордов, понятное дело, нам очень далеко, но по сравнению со многими другими, наша семья всегда считалась одной из самых богатых, — парень даже зажмурился, вспоминая утраченные столичные блага.

Я же попытался мысленно поставить себя на его место. Из князи да мордою в грязи — как-то так получилось.

— Как и мой брат, я недавно окончил столичную Академию, блестяще подтвердив первое звание Повелевающего с первого раза, — похвалился молодой маг, а в его голосе слышалось честно заслуженное достоинство. — Хоть брат на четыре года меня старше, но окончили мы учёбу одновременно. В отличие от него, я по трактирам и борделям на отцовские деньги не шастал, а каждый день читал свитки, считал площади сложных многоугольников и тренировался обращению с оружием. Всё это хорошо развивает возможности управления силой, но многие послушники нынче этим пренебрегают, говоря, мол — устарело, одного посвящения и учёбы в Академии вполне достаточно.

Тут я с ним мог только согласиться, вспоминая студенческие годы. Да, куда уж без загулов, бывало всякое, но именно учёба стояла для меня на первом месте. И ещё много дополнительной литературы. Из троечников настоящие учёные редко получаются, хотя выходят толковые помощники при должном стимулировании.

— Несмотря на то, что у брата, как любого старшего сына и прямого отцовского наследника, гораздо больше возможностей развивать себя, я достигал куда большего, чем он, и гораздо быстрее, — заслуженной гордости в голосе парня стало ещё больше. — В этом году меня уже приглашали бесплатно продолжить учиться и получить высшую специализацию по тем же амулетам, а его нет. Такие предложения получили в этом году лишь двое выпускников, я и мой приятель Глов. Остальным за дальнейшее обучение приходится платить в зависимости от собственных талантов. Видя мою старательность и успехи, последний год отец начинал сам учить меня, приставляя к работе в качестве первого подмастерья. С простыми заказами я мог уже справляться не хуже его.

Ага, вот она картина маслом. 'Бездельник и Талант' называется. Дальнейшее уже легко угадать.

— Потому-то мой братец мог бы запросто пролететь с наследством, по отцовской воле отданном мне, если бы тот срочно не взялся за ум. Чего он так не любил делать, так как это сильно отвлекает от компаний и развлечений, — Амикус сразу подтвердил мои досужие догадки. — И кто-то из его дружков посоветовал ему просто избавиться от меня чужими руками, подкинув запрещённый свиток в мои вещи. Где они его взяли — даже и не знаю, но пришедшие по доносу брата Слуги Истинного подозрительно быстро нашли его в моём обширном свиточном собрании. Не иначе сразу знали, где стоит искать. Моих слов о том, что мне просто подкинули этот свиток, дабы оклеветать, никто и слушать не стал. На суде отказались применить амулет правды, хотя я и настаивал на нём. Уверен, брат и судье дал денег, потому-то от моих слов ничего уже не зависело. В итоге через месяц после ареста, меня вместе с такими же пострадавшими от чужих доносов несчастными переправили за Чёрный Перевал на вечное поселение, — закончив говорить, молодой маг тяжко вздохнул, вспоминая навсегда утраченное столичное благополучие и все тяготы последних месяцев жизни.

'Да, хоть миры и разные, а подлость человеческая везде одинакова' — про себя подумал я. И суды такие же продажные. Почему-то совсем неудивительно. Справедливость — это вам не вселенский закон, наоборот — она исключительно платная. Кто первым заплатит — того будет и справедливость. 'Вот ведь какое гадство!' — мысленно со злобой сплюнул на землю.

— А здесь тебе как живётся? — продолжил я навязчиво влезать в душу собеседнику.

— Странно и страшно, — ещё раз глубоко вздохнув, признался парень. — Всего за месяц пребывания тут повидал уже столько опасностей, как за две прежних жизни, несколько раз чуть не погиб. В самый первый день вовремя не уступил дорогу какому-то слуге местного авторитета, так чуть не зарезали, едва убежал. Сегодня опять чудом спасся, удар вскользь пришелся, а могли бы и сразу горло перерезать. Твари! — зло фыркнул он.

— Чего вообще тебя в искатели потянуло, не нашлось подходящей работы в городе? — сей вопрос был и для меня весьма актуален.

— Всяких недоучек здесь и без меня хватает, а работы мало, — ответил Амикус, ещё больше погрустнев. — Был бы я боевой буси, пусть и первой ступени — работа бы обязательно нашлась. А с моей специализацией тут делать нечего, новые амулеты в этих краях больше не создают. Только искателей здесь всегда недостача из-за высокой смертности. Таким как я просто некуда деваться, хочешь, не хочешь — всё равно иди в лес. Хорошо хоть сам Носатый Следопыт взялся меня учить, у других-то наставников из первого похода половина новичков обычно не возвращается обратно. А у нас уже четвёртый выход, и до сего дня все были живы и здоровы.

— Зато сам наставник сейчас едва дышит, — укоризненно заметил ему.

— Кто ж знал этих братьев-то, за них ему кто-то из ближних слуг городских авторитетов поручился, — зло выдохнул парень. — Поначалу они сильно огрызались, а позже явно взялись за ум. Я даже не мог представить, какие мысли у них были на уме.

— Просто оружие и трофеи им мозги сильно затуманили, вот и не сдержались... — мне пришло в голову самое простое объяснение всего случившегося.

В моём мире некогда ходило много историй золотоискателей всех времён и народов. Там тоже так, сначала все дружно моют золотой песок и самородки, а на обратном пути кто-то решает оказаться самым умным и присвоить общую добычу. Или подкараулить на дороге коллег по нелёгкому промыслу. Редко какое настоящее состояние создавалось честным трудом, чуть ли не все богатые люди поголовно или сами разбойники или потомки разбойников.

— Может, ты и прав, — тихо заметил Амикус, позёвывая. — Давай спать, у меня уже давно глаза сами собой закрываются.

— Спи, — повторяя его зевок, тихо ответил ему, и сам закрыл глаза.

Что-то мне совсем не спится в последнее время, да и по ночам всякие неожиданные события происходят. А ведь местные искатели ведут себя ночью совершенно беззаботно, не заботясь даже о минимальной безопасности. То в пещере дружно дрыхнут, то прямо посреди дороги. И никакого посменного дежурства, никаких технических или магических систем защиты периметра. Вдруг кто-то захочет нами перекусить? Приходи и кушай, приятного аппетита тебе, лесная зверушка. Непорядок, однако. Ощущение удивительной бодрости заставило меня подняться с земли и чем-то активно заняться посреди звёздной ночи.

Самое время снова немного потанцевать с мечом в руке. Только в этот раз снимать бронежилет и остальное оружие с себя я не решился, памятуя о том, чем это дело кончилось в прошлый раз. Снова вижу окружающий мир с закрытыми глазами. Легко подпрыгиваю вверх, делая заднее сальто в воздухе, и уверенно приземляясь на ноги, потом ещё раз и ещё. Срываюсь стремительным броском вдоль дороги, прыгаю вверх, и, пролетев сразу на три мировых рекорда, легко приземляюсь двойным перекатом, снова вскакивая на ноги с мечом в руке. Закрутив круговерть смертоносной стали, захватываю всю свободную площадь дороги перед собой. Опять постепенно растёт скорость движений, восприятие раздвигается всё шире и шире. И если сейчас сюда вдруг пожалует какой-то очередной незваный гость — я ему точно не позавидую.

Но в это раз так никто и не пожаловал. Жалко. Если кто и наблюдал за мной голодными глазами со стороны тёмного леса, то решил благоразумно не связываться со скачущим туда-сюда и размахивающим острой железной палкой жалким человечком. Скинув нахлынувшую бодрость, вернулся обратно к лагерю, и всю остальную ночь рассеяно смотрел в звёздное небо, слушал стрекотание цикад и трели сверчков, выгнав все лишние мысли из головы.

Перед восходом солнца неожиданно пришел в себя Следопыт, попытавшись повернуться и заскрипев зубами от боли. Потом он тихо-тихо попросил пить — я едва его расслышал. Напоил раненого наставника из фляги, приказав дальше лежать без движений. Небо уже посветлело, вдоль дороги стелился редкий белый туман, заметно уплотняясь с каждой минутой. Чтобы не терять времени, разбудил Амикуса, заставив его быстро собраться в дорогу, несмотря на все его протесты от такого хамского обращения. Понимаю, оказавшись на его месте, тоже был бы далеко не в восторге, но пора идти. До города оставалось не так уж и далеко идти, чтобы сидеть тут и ждать нового пришествия какого-то местного мессии.

Когда мы уже подходили к городу, и оставалось до него чуть больше часа ходьбы, навстречу нам вышла команда искателей из шести человек. Завидев нас, они похватали арбалеты в руки, направив их в нашу сторону. 'Приплыли', — подумал я, медленно опуская носилки с раненым наставником на землю и высматривая, куда можно резко кинуться, дабы не сразу получить арбалетный болт в мягкую тушку. А потом мы ещё посмотрим, кто кого, три полных магазина к пистолету есть, на всех по несколько пуль хватит. Однако опять обошлось. Присмотревшись внимательнее, искатели опустили оружие и медленно подошли к нам. Пребывающий сейчас в сознании Следопыт тихо поздоровался с кем-то из них, а потом попросил нас с Амикусом отойти в сторону, чтобы он мог поговорить со своим знакомым без лишних ушей. О чём-то они там проговорили целых полчаса, после чего подозвали нас, и мы продолжили путь к городу, а встреченная нами группа пошла дальше вглубь Смертных Земель.

Город.

У ворот нашу процессию внимательно осмотрела хмурая стража, и негромко о чём-то поговорив между собой, пропустила в город. Из случайно подслушанного разговора понял — с возвращающихся из похода искателей здесь обычно берут мзду, иначе долго не пропускают, заставляя перетряхивать мешки, показывая им поклажу в поисках запрещённых предметов. Вроде бы ничего официально запрещённого к проносу в город тут нет, но, тем не менее — право тотального досмотра стража имеет, чем всегда и пользуется к несомненному благу личного кармана. А тут отряд возвращается с раненым на носилках, стражники немного подумали и не стали их трясти, как обычно, сходу определив, что в этот раз у них был не слишком-то удачный поход, и с ними делиться просто нечем, кроме скверного настроения. А это ведь совсем не то, чем бы те удовлетворились. Думается мне — подобные досмотры совсем не обязательное требование со стороны городских властей, а злостная самодеятельность самих стражников, с которой никто не собирается серьёзно бороться, и уже вошедшая в местную традицию.

Следопыт с носилок направил нас к какому-то неприметному двухэтажному строению за забором из высоких кустов, всего в нескольких кривых переулках от городских ворот. Там нас встретили два крепких молчаливых мужика и сопроводили внутрь помещения, помогая занести носилки в дверь. Это оказалась гостиница какого-то клана искателей, где Носатый Следопыт снимал постоянный угол.

— Может тебя отнести лечиться к Питсу? — спросил его, когда мы протиснулись в служившую его берлогой небольшую комнатку.

Несмотря на боль, наставник тихо обругал меня какой-то хитрой словесной конструкцией, явным аналогом нашего мата, которую, к сожалению, я совершенно не понял, хотя и оценил красоту слога.

Попросив Амикуса выйти из его комнаты, он сказал мне, когда мы остались наедине:

— Теперь слишком поздно идти на Чёрный Перевал с твоим трофеем. Совсем скоро о нём узнают те, кому не надо, только не спрашивай как — обязательно узнают, и тебя не выпустят с ним из города. Думаю, они уже про него узнали, а потому времени у тебя в обрез. Сначала попробуют просто отобрать, а если станешь сопротивляться — убьют. Против них ничего не сделаешь, их много, а ты один. Но есть один вариант, далеко не самый лучший, естественно, но из другого возможного выбора единственный, — он тяжело вздохнул, видимо борясь со своей совестью, так как толкал меня далеко не на самое безопасное дело.

Я просто чувствовал его внутреннюю борьбу. Опасность его предложения была нешуточной.

— Прямо сейчас брось тут все остальные шмотки и иди в центр города, — сказал наставник, немного откашлявшись и отдышавшись. — С центральной площади увидишь дворец авторитета с именем Сом. Не ошибёшься, это будет самое высокое здание в округе. Позовёшь его через слугу, передашь привет от меня. С его слугами и охраной не разговаривай, говори только с ним самим. Он точно заинтересуется и выйдет к тебе. Если тебя попытаются запугивать или давить — веди себя уверенно, даже немного нагловато, но не переходи рамки приличий, Сом это любит. Если я в тебе не ошибаюсь, то должно всё получиться. Не теряй больше времени, иди, и обо мне не беспокойся. Когда договоришься с Сомом, возвращайся сюда, будут другие дела.

Не став спорить с наставником, вытащил из рюкзака объёмный мешок со шкурой и отправился по указанному им адресу. С выбором нужного направления оказалось всё просто. Городские улицы тут имелись только двух типов — первые тянулись вдоль стен или параллельно им, а вторые шли от стен к центру. Если кто-то и хотел поживиться за мой счёт, то просто не успел этого сделать до того момента, как я пришел в центр, а может просто поджидали меня совсем в другом месте, к примеру, перекрывая пути к городским воротам. По пути мне встретились только несколько спешащих куда-то по своим делам одиноких прохожих, едва только убедившись в отсутствии угрозы с моей стороны сразу же терявших ко мне всяческий интерес.

Дворец авторитета тоже сложно было с чем-то другим спутать, как единственное в городе здание в четыре этажа и небольшой застеклённой башенкой над ним. Меня встретил какой-то хмурый щуплый слуга, как-то по-своему обматерив прямо с порога — 'ходят тут всякие с утра пораньше', — в вольном переводе. Но долго пререкаться со мной он не стал, удалившись звать хозяина. Через несколько минут слуга вернулся, открывая передо мной проход. Едва сделав шаг внутрь, я удивлённо уставился на смотрящие прямо в лицо арбалетные болты. Меня держали на мушке трое дюжих молодцов в серых кольчугах, а сзади них стояли на стрёме ещё двое в цветастых халатах с капюшонами, и тоже направляли в мою сторону какие-то небольшие предметы.

'Маги с боевыми амулетами', — сразу же появилась догадка в голове. Вот это понимаю торжественный комитет по встрече дорогих гостей. Но если оценить ситуацию с другой стороны — встречают потенциального врага в моём лице они весьма неграмотно. Глупо даже. Арбалетчики целятся прямо в голову, жестко уперев приклады в плечи. Маги стоят далеко позади, чуть ли не в трёх шагах от них. Если сейчас нырну вниз и сразу же рвану вперёд, то арбалетчики просто не успеют выстрелить, я окажусь у них прямо под ногами в мёртвой зоне, а магам и вовсе будет перекрыта линия огня. Сзади закрытая дверь и никого нет, потому можно не ожидать случайного выстрела в спину.

За те две-три секунды, которые точно будут у меня после начала активных действий, я сумею достать пистолет и открыть стрельбу. Первыми мишенями станут маги, потом арбалетчики. В общем, все шансы на то, чтобы выйти живым из этой ловушки, у меня есть. Но потом могут возникнуть очень большие проблемы, придётся сразу провести штурм-зачистку всего этого вертепа, пока патронов хватит. С этой 'очень радостной' мыслью я широко улыбнулся во весь рот, и стал спокойно дожидаться главного в этом столь гостеприимном доме. И он не заставил себя долго ждать, появившись за спинами магов через пару долгих минут.

— И кто это к нам пожаловал так рано, а главное — что он хочет подарить нашей дружной компании? — ехидно улыбаясь, заявил издалека хозяин, явно опасаясь подходить ближе, дабы лично поприветствовать нежданного гостя.

Это был именно тот, кто мне нужен — тут сложно перепутать. Внешний вид, манеры, всё точно соответствовало должности и имени. Крепкий, жилистый, примерно моего роста мужик. Взгляд острый, оценивающий, привыкший повелевать. Причёска короткая гладкая. И от него тянуло куда большей угрозой, чем от всех остальных.

— Тебе, Сом, передаёт привет искатель Носатый Следопыт, — ответил, возвращая ему самую широкую улыбку. — А подарить вашей компании хочу пожелание хорошего настроения и крепкого здоровья!

Авторитет оценил мой ответ, и он ему явно понравился.

— Как тебя зовут, искатель? — уже без язвы в голосе спросил он. — И неужели ты пришел ко мне только чтобы передать привет и пожелать здоровья?

— Меня тут знакомые зовут Витос, можешь и ты меня так звать, точно не обижусь... — раз присоветовали наглеть — буду наглеть. — А пришел к тебе с предложением хорошего дела, которое по достоинству в этом городе, да и, пожалуй, в других тоже, сможет оценить только один человек. Это ты — Сом.

— Хм, как хорошо поёт, прямо заслушаться можно, — усмехнулся авторитет. — Но Следопыт дурного человека ко мне с приветом бы не прислал, потому говори подробнее.

— Подробнее могу рассказать, и даже кое-что показать, только тебе лично или только при тех, кому ты, Сом, до конца доверяешь, как себе самому, — я не стал сразу отступать под его явным нажимом и рассказывать о главной цели своего прихода.

Авторитет пристально посмотрел на одного мага, тот кивнул ему, видимо показывая, мол — с моей стороны особой опасности он не видит. Ну да, при мне ведь даже меча нет, один небольшой совершенно несерьёзный нож и пистолет. Но про него вы ничего не знаете, железка и железка, причём без капли изменённой силы. И даже если про меня самого тут уже что-то знают, проведав, как я могу ворочать этими самыми 'силами', то не берут в расчет. Слаб слишком против двоих опытных зубров. Ну да не стану вас в этом разубеждать, господа-маги, так как и сам сильно сомневаюсь в тех странных возможностях, дабы брать их в расчёт в случае боевого столкновения. Вам, господа важные, и обычной пули вполне хватит.

— Ладно, ребята, пропустите его, — подал хозяин команду охранникам, опустившим после неё оружие. — Иди за мной, — позвал за собой Сом, поворачиваясь спиной и проходя обратно в ту дверь, откуда вышел.

Арбалетчики расступились в стороны, пропуская меня. А маги — один пошел вперёд за хозяином, прикрывая собой его спину, второй встал сзади, когда я вошел во внутренний коридор. Успел отметить — коридор очень неплохо подготовлен для обороны в случае возможного нападения на дворец. Тут и изгибы не всегда под прямыми углами и ниши, где обороняющиеся могут временно укрыться. Не исключено, где-то тут в стенах спрятаны бойницы, из которых по потенциальным агрессорам могут ударить стрелки. Настоящая крепость, хотя по внешнему виду снаружи дворца сразу этого и не скажешь. Наверняка и магическая защита тут есть. Ставшее уже привычным восприятие колебаний тёплого воздуха, показывает какие-то малозаметные изменения общего фона.

Пропетляв по настоящему лабиринту из проходов и коридоров, мы вошли в довольно большой зал, на стенах которого висели расписанные растительными орнаментами гобелены, а на полу лежали мягкие ворсистые ковры. Окон в зале не было, но мягкий свет шел от большой люстры с яркими плафонами под высоким сводчатым потолком. Мне показалось — это не простой зал для приёма гостей, а какой-то особо защищённый бункер, пусть и выглядящий столь оригинально. Авторитет с одним из магов встал за большой круглый стол в центре зала, показывая мне вставать напротив, второй маг остался стоять у закрытой двери.

— Показывай, что притащил, — Сом развёл руки в стороны, как бы предлагая мне занимать весь стол.

Не спеша, медленно и с особым достоинством, какое только мог изобразить, достал из мешка шкуру зверя и расстелил её на столе. Его размера не хватило, чтобы принять её целиком, задняя часть с лапами и хвостом упала на пол. Открывшийся вид вызвал сильное изумление у всех присутствующих, кроме меня. Постояв пару минут с отрешенным видом, Сом подошел поближе и погладил рукой мягкую шерсть, посмотрев на стоявшего рядом с ним мага. Но тот так и продолжал стоять с открытым ртом, глядя исключительно на шкуру.

— Почему ты с таким трофеем пришел ко мне? — спросил хозяин, быстро придя в чувства и что-то отметив у себя в уме — работа мысли была уж очень заметна. — Неужели ты свободы не хочешь? — с большой долей ехидства в голосе добавил он, спустя несколько секунд.

— Нравится мне тут! — с сильной экспрессией в голосе ответил ему. — Здесь очень гостеприимные не жмущиеся каждый раз за самый мелкий медяк добрые люди, красивые спокойные леса, интересные звери с ценным мехом. Где ещё сейчас такое найдёшь?

Авторитет сначала несколько опешил от моих слов, а потом начал громко ржать, крупно содрогаясь всем телом от хохота, и приговаривая времени от времени — люди... ха-ха-ха... леса... звери... люди...

— Ну, ты и скажешь, искатель, давно так не смеялся, — успокоившись и стряхнув выступившие слёзы, сказал Сом, приобретая деловой вид. — Сколько за неё хочешь? — он пристально посмотрел мне в глаза, как будто желая просверлить взглядом.

Тут уже я на некоторое время хорошо призадумался. Вот сколько сюда шел, но так и не подумал на счёт того, сколько можно просить за столь редкий трофей. К тому же неизвестна его реальная цена. Если за шкуры лесных котов здесь выкупали свободу и ещё сверху чего-то имели, то это получается явно больше чем две дюжины дюжин золотом. Тут же гораздо более ценный, практически уникальный трофей, можно и продешевить, назвав любую возможную сумму. Значит, нужно просить какую-либо долю от той цены, которую сумеет взять за неё сам авторитет. В его способности выручить за неё возможный максимум даже не сомневаюсь. Встаёт вопрос — какую долю можно требовать для себя. Попросишь мало — уважать перестанут и начнут торговаться, ещё больше сбивая мой аппетит, попросишь много — глядишь, и обидятся ненароком.

— Хочу ровно половину от того, сколько ты сам за неё выручишь, — не поддаваясь давлению его взгляда, твёрдо ответил я. — Половина дела добыть шкуру редкого зверя, половина дела выгодно её продать. Ты, Сом, всяко больше за неё возьмёшь, нежели если бы продавал какой-то искатель, типа меня. Именно потому и пришел к тебе, а не на Чёрный Перевал. Лучше иметь половину денег от хорошего человека, чем всё неизвестно от кого. И, думается мне — эта самая половина окажется куда больше, чем то — всё, — выпалив на одном дыхании длинную фразу, закончил говорить, пристально смотря на потенциального покупателя, способного решить мою судьбу одним движением брови.

— А ты совсем не дурак, искатель... — Сом опять продемонстрировал мне фирменную улыбку. — Всё верно оценил и всё правильно сделал. Молодец, ценю. Будет тебе твоя половина, слово авторитета!

Он протянул мне руку для рукопожатия, я протянул свою, тем самым подтвердив нашу устную договорённость.

— Но есть один серьёзный момент...— после некоторой паузы продолжил авторитет. — Тебе ведь не по статусу будет тут иметь такие деньги. Ты понимаешь, о чём говорю?

— Вполне, — ответил ему, даже не расстроившись, так как был к чему-то подобному изначально готов.

— И как ты собираешься решить эту небольшую проблему? — тот опять недвусмысленно проверял мою изворотливость.

Он опять оценивающе посмотрел на меня, ожидая правильного ответа, от которого, похоже, теперь зависит моя дальнейшая судьба. Теперь мне так просто не выскользнуть от пристального внимания всяких тёмных личностей — это стало уже совершенно понятно. Воевать против всех я пока совсем не готов, потому придётся договариваться и играть по здешним правилам, пока не наберу достаточно сил и обрету подобающих знаний.

— Думаю с тобой, Сом, договориться, — тоже ведь могу неплохо сверлить взглядом. — Деньги ведь нужны не сами по себе, а в виде того, что за них можно приобрети, — добавил чуть позже, продолжая играть в гляделки. — Большие деньги без большой силы бесполезны и даже вредны, а мне самому не так уж много и надо. Думаю, ты предложишь со своей стороны очень хороший вариант, который полностью устроит и тебя, и меня.

Мой ответ явно удовлетворил авторитета, он удовлетворённо хмыкнул:

— Хорошо, искатель, ты мне понравился. Приходи сегодня сюда ко времени обеда, сразу после полудня, мы с тобой ещё раз поговорим насчёт дальнейших перспектив. И это... — он опять окинул меня оценивающим взглядом, — ты из какого клана? Что-то искательского знака я на тебе не вижу.

— Новичок пока, совсем недавно в этих краях появился, — не стал отпираться и что-то придумывать, — ещё не вступил ни в один из ваших кланов.

— Новичок, говоришь, а уже такого зверя завалил... странно, — авторитет почесал тщательно выбритый подбородок, — такое встречается тут крайне редко, — добавил он, о чём-то хорошо задумавшись, — интересно, интересно. Вот что! — он принял какое-то решение и толкнул локтём стоящего рядом с собой мага, всё ещё пребывающего в лёгком ступоре. — Принеси мне тот самый медальон, сам знаешь какой, сейчас проверим.

Маг сначала посмотрел на него, потом на меня, и со странным выражением какого-то явного предвкушения на лице вышел из зала.

— Расскажи, как ты стал обладателем этого трофея? — очень хитро со встроенной подковыркой Сом сформулировал вопрос ко мне.

То есть не спросил, как я завалил зверушку, а как стал обладателем трофея. Похоже, до сих пор не верит в мои исключительные охотничьи таланты.

— Можно сказать — почти случайно, — я пожал плечами, начиная рассказ. — Бывший обладатель этой шкуры первый раз пришел к нам на ночную стоянку и захотел всех убить во сне. На мозги с расстояния давил, гад. Удалось его отпугнуть, немного подранив. Потом он пришел уже второй раз с целью отомстить уже лично мне. Была хорошая драка, звенела оружейная сталь, разлетались от ударов сил камни, а по итогу схватки шкура досталась мне.

Тоже ведь умею сказать многозначно, потому сразу и не разберёшься, о ком рассказ. То ли о звере, то ли о каком-то другом человеке. И ведь ни разу не соврал — всё именно так и обстояло, если хорошенько подумать.

— Забавно рассказываешь... — опять улыбнулся авторитет, принимая такой расплывчатый ответ. — Примерь-ка вот это, — он протянул небольшой круглый медальон светло-голубоватого цвета с зелёными разводами и покрытого мелкими символами на тонкой цепочке, который передал ему вернувшийся маг.

Чувствуя какой-то явный подвох, тем не менее, закинул цепочку на свою шею. В момент, когда медальон коснулся груди, по телу пробежал сильный озноб, едва не переходящий в судороги рук и ног. Еле-еле устоял от резко нахлынувшей слабости, схватившись руками за стол и лежащую на нём шкуру. От неё ко мне проскочили слабые электрические разряды, вернувшие гаснущее сознание. Слабость постепенно отступала, сменяясь волной растекающегося от медальона волнами по всему телу приятного тепла. Я стоял и хлопал глазами, совершенно не понимая, что тут со мной произошло. Принесший медальон маг смотрел в мою сторону выпученными от удивления глазами, а Сом чему-то хитро улыбался.

— Ну вот, теперь у тебя есть законный искательский знак, — похлопал он меня по плечу, подойдя ближе. — Он не принадлежит ни одному клану искателей, теперь ты будешь сам по себе под моим личным покровительством, раз уж амулет признал тебя за хозяина. Даю тебе новую кличку — Хитрован, раз тебе удалось даже меня немного удивить. Можешь смело ей представляться, ссылаясь на меня, если кто случайно спросит. Погуляй пока по своим искательским делам, передавай от меня обратный привет Носатому Следопыту, и приходи к обеду, долгий разговор ожидается.

Когда меня выпроводили из дворца авторитета, пошел искать обратную дорогу к гостинице, где оставался раненый наставник. По пути пару раз чувствовал на себе чьё-то не совсем доброе внимание. Один раз так вообще какой-то разочарованной злобой потянуло. Не иначе меня уже искали те, о ком предупреждал Следопыт, но определив отсутствие при мне желанной ценности, благоразумно воздержались от нападения. Интересно, как они определяли наличие или отсутствие чужих ценностей на расстоянии? Ведь никто ничего никому не говорил и не показывал. Чувствуется какая-то тайна, какой-то секрет. Опасный секрет.

Хотя и раньше Питс уже напрямую упоминал о том, что как только 'кто не надо', узнают о наличии у него больше определённой суммы золотых, к нему придут. Не чай с плюшками пить и поздравлять его с удачным приобретением толики богатства, естественно. Вернее — поздравить-то как раз могут, но при этом попросят по-хорошему отдать всё честно заработанное, иначе придётся простить по-плохому. Неужели сканирующая сеть у них тут в городе стоит на магической основе? Это вполне реальное объяснение наблюдаемым фактам. Хорошо бы понять, как она работает и на что конкретно реагирует, дабы попытаться стать для неё совершенно незаметным. Не нравится мне такое внимание, совсем не нравится. Вот и очередной пунктик для дальних планов на будущее нарисовался.

Дворец авторитета Сома, некоторое время спустя.

— Олис, что ты мне можешь сказать об этом искателе? — Сом пригубил тёмно-красный напиток из прозрачного резного бокала на тонкой ножке.

Всё ещё пребывающий в немного растерянных чувствах мужчина в цветастом халате дёрнулся от его слов, и чуть было не уронил на стол бокал, к которому он так ещё и не притронулся.

— Очень странный, совершенно непонятный человек, — маг вернулся из глубинных переживаний. — И могу уверенно сказать тебе, Сом — очень опасный, с ним лучше вблизи не играть, может больно укусить.

— Даже так? — серьёзно удивился авторитет.

— Да, — кивнул собеседник, — сейчас как раз вспоминаю произошедшее с момента его появления у нас.

— Вроде бы самый обычный удачливый наглец, пока не до конца представляющий, куда он попал, и с кем имеет дело, — высказал мнение Сом.

— Сомневаюсь, — маг всё же взял бокал и отпил из него два больших глотка. — У него нет активного мыслеблока, хотя какой-то артефакт силы древних на его голове явно имеется. Но его мысли совершенно невозможно прочитать даже мне. Они не защищены, но просто очень, очень неприятны, если к ним попытаться прикоснуться. А все его намерения буквально написаны на лице, он их тоже совершенно не скрывает. Когда он только вошел, и его жестко встретила охрана, то вначале лишь немного удивился, а потом быстро просчитал, как нашу охрану нейтрализовать и даже учёл меня с Лимом. От него шла такая большая уверенность в своих силах, и я немного засомневался в наших возможностях легко справиться с ним в случае обострения конфликта, даже учитывая факт отсутствия у него при себе оружия.

— Что-то ты стал в последнее время слишком пессимистичен, Олис, — авторитет недоверчиво качал головой, слушая своего лучшего мага.

— Должность у меня такая — видеть опасность прежде, чем она превратится в прямую угрозу, — ответил ему тот. — Мне нельзя быть благостным оптимистом, как позволяют себе некоторые.

— Кстати, а по шкуре что скажешь? Впервые подобного зверя вижу. Сколько лет тут живу, всякое видал и ещё больше слышал, но о такой твари даже слухов не ходило, — Сом тоже до сих пор пребывал под большим впечатлением от пушистого трофея.

— Явный родич большого лесного кота-одиночки. Старый и матёрый. Владел силой на уровне боевого Повелителя сил, если не больше.

— И этот искатель его смог один завалить? — Сом выглядел сильно удивлённым, скорее даже изумлённым. — Не поверю!

— Ты же сам видел, как его признал знак. Ты помнишь, чтобы ранее было что-то подобное с кем-то из твоих знакомых, которым ты предлагал его надеть на себя?

— Нет, — авторитет задумался, перебирая все похожие случаи в своей памяти.

— Тогда лучше поверь! — маг говорил уверенно, для него всё уже стало явным. — На шкуре читаются остаточные следы удара силой такого уровня, даже не могу сказать, кто из местных Повелителей способен на такое, предполагаю какой-то неизвестный амулет древних или алхимиков.

— Знаешь, дружище, узнай-ка об этом искателе всё, что сможешь найти в городе, есть у меня парочка интересных идей относительно его, — попросил авторитет после задумчивой паузы, при этих словах его лицо приобрело самый хитрый вид, на которое только было способно.

Там же, примерно через два часа.

— Чего-то нашел, Олис? — Сом поднял глаза на вошедшего к нему в комнату мага.

— Да, но слишком мало, чтобы сделать конкретные выводы, — ответил тот с не самым лучшим видом лица.

Найденной информации было откровенно мало и она не сильно радовала самого Олиса, вызывая у него самого много странных вопросов, на которые он не находил внятного ответа. И теперь ему не хотелось расстраивать хозяина занявшими пустующее место обоснованных выводов домыслами.

— Рассказывай, — махнул Сом рукой, показывая готовность услышать любые сведения.

— Этого человека в полумёртвом состоянии принесли в город искатели группы Проныры, достав из свежего 'чёрного пятна' на севере. Они хорошо продали его и найденные с ним вещи, сам догадайся кому.

Авторитет злорадно улыбнулся, прекрасно догадываясь, о ком именно говорит маг и кивнул, предлагая продолжать.

— Всего через четыре дня тот пришел в себя и чуть не выморозил ночью ближайшие окрестности. Да, он действенный Повелитель сил, просто пока неизвестно какой, и откуда взялся тут. Мои информаторы за Перевалом попробуют что-то узнать, но это будет позже. Странно, по нему совершенно невозможно сказать, какой силой он может повелевать, на нём нет ни связанной печати принадлежности рода, ни следа академического послушничества. А так, как ты сам понимаешь, не бывает, я-то уж увидел бы. И ведёт он себя как обычный простак, которого ещё чем-то тяжелым по голове ударили. Возможно в 'чёрном пятне' с ним что-то произошло, отчего ему вообще отшибло память и стёрло с него все знаки и печати. Но он выжил и быстро пришел в себя — это уже о многом говорит.

— Думаешь, Великий? — Сом взглянул на доверенного человека с некоторым подозрением, подобный вывод ему сильно не нравился.

— Сомнительно, — покачал головой маг, — все Великие Повелители давно известны, этот ни на кого из них совершенно не похож.

— Рассказывай дальше, — авторитет перебил мага, отмечая что-то про себя.

— Потом у него что-то там с Пистюстисом произошло, и тот быстро пристроив его к группе новичков под присмотром Носатого Следопыта, выпихнул в рейд. Сегодня на рассвете они как раз вернулись в город. Группа потеряла двоих, Следопыт ранен, но вскоре встанет на ноги, ранен не зверем, а арбалетным болтом. Этот самый Хитрован, и ещё один новичок из той команды, принесли наставника в город на носилках, не бросив где-то в лесах, как обычно у нас бывает.

— Очень... интересный... искатель... — медленно выговаривая каждое слово, заметил явно повеселевший Сом, обдумывающий какую-то интересную идею. — Считаю, можно попробовать с помощью него решить некоторые наши давно болящие проблемы, как думаешь?

Маг же закатил глаза, интенсивно перебирая в уме подходящие варианты и просчитывая возможные ходы. Если им случайно достался хороший ресурс, то нужно получить от него максимальную отдачу.

— Можно... — кивнул головой он, обдумав предложение хозяина. — По крайней мере, отправить его к твоему бывшему дружку, передать привет. Ты же давно хотел это сделать. А если после этого он случайно выживет, то свалить на него ещё и Её, пока она тебя самого окончательно не достала со своими глупыми и совершенно несвоевременными желаниями. Как раз возникнет хороший повод.

— Так и сделаем, — принял окончательное решение авторитет. — А всё остальное я улажу. Есть в нём что-то такое, лучше пусть он пока станет нашим другом, чем наоборот. Если сумеет заслужить нашу дружбу и покровительство, естественно.

Город Юмаю, искательская гостиница на южном краю.

К моему возвращению Следопыт уже не лежал, а спокойно сидел за небольшим столом, откинувшись на спинку связанного из тонкой лозы кресла. Да и внешне он выглядел существенно лучше, его явно успели тут немного подлечить местные специалисты по здоровью. Но всё равно, особо здоровым его было пока рано называть, впрочем, наставник и сам не горел желанием бегать по городу и решать нужные дела, особенно когда есть возможность кого-то послать. К примеру, меня. Едва получив переданный привет от Сома, тот сразу выдал мне новые задания. Сначала требовалось отнести нашу общую добычу корней мастеру-зельевару, а после продать лишнее трофейное оружие местным мастерам-оружейникам.

Заодно и для себя что-либо у них присмотреть, если сильно понравится. Мой длинный меч ему чем-то не понравился. Скорее всего, именно длиной. У всех здешних искателей, как я ранее успел заметить, мечи почему-то исключительно короткие с широким лезвием. По идее, в лесу коротким мечом гораздо удобнее отмахиваться, а в случае драки накоротке я вообще предпочту пистолет или даже нож. А меч пусть остаётся просто для своеобразного антуража и тренировок, мне с ним очень понравилось по ночам танцевать, днём такое желание почему-то совсем не возникает. Взвалив на плечи рюкзак, отправился искать местного зельевара.

Вот тут-то мне и пришлось хорошенько поблудить по городу. Не такой он уж и маленький, как показалось вначале. Раза три проходил мимо нужного адреса кружными улицами, пока добрые люди тыкнули носом в один переулок. Дом мастера, кстати, оказался двухэтажным, наглядно говорившим о его более высоком статусе, чем у того же Повелевающего мудростью Питса. К нему потом тоже следовало бы зайти за оставленными вещами и некоторой информацией. Входная дверь была приглашающе приоткрыта. Прихожая являлась приличным торговым залом, будучи заставлена стеллажами, плотно забитыми какими-то бутылками, металлическими флакончиками и деревянными коробочками.

— Чего-то нужно, искатель? — обратился ко мне мужчина средних лет с небольшой чёрной бородой, в итоге оказавшийся тем самым мастером-зельеваром.

— Носатый Следопыт простил отнести тебе нашу общую добычу, — сразу рассказал ему о цели визита без долгих раскланиваний и приветствий.

— Что у вас в этот раз интересного? — с явно заинтересованным видом мастер подошел ко мне.

— Да вот, корней жизнянки набрали, — ответил ему, снимая рюкзак на пол и доставая оттуда свёртки с растениями.

— Ого, — мастер держал один из добытых лично мной больших корней, — давно таких крупных не видал. Даже не буду спрашивать, где их вы смогли взять, не иначе новое дерево-страж нашли, к которому давно никто не ходил.

Не став пояснять подробности, раз меня никто об этом не просит, просто пожал плечами, мол — 'нашли — значит нашли, наше дело'.

— Чем будешь брать, деньгами или готовыми эликсирами? — спросил меня зельевар, после того, как тщательно пересчитал все корни, разложив их по размеру на большом столе.

Следопыт как-то не пояснил мне, что делать после того, как сдам добычу. Наверное, он полагался на мою сообразительность или что-то ещё. Попробую сам разобраться...

— А как, по-твоему, будет лучше, мастер? — встречным вопросом ответил ему, заставив того немного призадуматься.

— Хм... — мастер почесал бороду, помогая себе размышлять. — Лучше бери эликсиром жизни. Из таких крупных корней и их общего количества он получится более сильным и действенным, чем обычно. Но на продажной цене у меня это не скажется, так как её определяет город, независимо от качества. Потом эликсир сами по кланам продадите, если будут сильно нужны деньги. Но советую оставить себе про запас, эликсир жизни крайне полезная искателям в походах вещь, впрочем, кому я это говорю...

— Хорошо, а если брать деньгами, сколько выйдет? — пришла мне мысль проверить тот прогноз, который высказал Следопыт ещё в лесу.

— Тут немного сложнее, — сразу же замялся зельевар. — У меня сейчас просто нет таких денег, сколько всё это стоит. Мне сначала надо приготовить эликсир, продать его, отдав часть в виде пошлины городу, это с моим интересом и тарой получается где-то третья часть, и только потом останется выплатить вашу долю. Примерно дюжина золотых вам должна на руки достаться, если ничего не напутал.

'Ого, да мы, оказывается, уже потенциальные богачи', — про себя заметил я, — 'осталось только получить на руки эти деньги, что не так-то просто'.

— Но я всё равно рекомендую взять эликсиром, так у вас и вдвое больше может выйти, коли продадите кланам, — продолжил говорить зельевар.

— Хорошо, как скажешь, мастер, давай эликсир, — я легко согласился с его достаточно убедительными доводами.

— Тогда можешь подождать один час, сделаю, всё равно собирался работать и печь заранее нагрел, — сообщил мне он о своих рабочих планах.

— Так быстро? — моё удивление было самым настоящим. — Раньше почему-то казалось — изготовление эликсиров достаточно долгий процесс.

— Зачем тянуть-то, если всё нужное есть, — усмехнулся в бороду мастер. — Хочешь посмотреть, как работаю, искатель?

Тут он сумел удивить меня ещё сильнее. Обычно всякие мастера очень не любят, когда кто-то стоит над душой, когда они заняты делом. Разве только если работают напоказ, а не на результат. И ещё некоторые сомнения опять остаются...

— А как же всякие там особые секреты вашего мастерства? — ехидно заметил на такое заманчивое предложение. — Не боитесь, что о них всем потом расскажу, или сам буду эликсиры варить?

Мастер только громко рассмеялся, облокотившись на ближайший стеллаж с какой-то продукцией, чтобы случайно не упасть.

— Да вари, искатель, мне самому интересно посмотреть, что у тебя получится... — снова его скрутил приступ смеха. — Мне секретов не жалко, готов их все тебе сам рассказать, если захочешь слушать... где-то в течение десяти лет. Быстрее вряд ли получится, — отсмеявшись, более спокойно заметил он.

Почувствовал смущение от своего незнания и нелепых попыток бездумно переложить прежний опыт из другого мира к здешним реалиям, думая, что достаточно лишь узнать рецептуры зелий и режимы варки. Но мир-то здесь магический, всё не так как у 'людей', эх...

— Ладно, хватит стоять и хлопать глазами — лучше помоги немного, — выдернул меня во внешний мир из пучины самокопания зельевар. — Подай мне вон ту флягу, — показал он на большую металлическую посудину, литров так на десять, могу даже поспорить, что она сделана не из чего попало, а из настоящего серебра.

Взяв в руки ёмкость, в которой что-то загадочно булькало, вошел за мастером в его рабочий кабинет. Назвать его 'мастерской' не мог, ибо от мастерской, в моём понимании, там ничего не было. Шерстистый ковёр на полу, плотные занавески на окнах. Полукруглый стол в своеобразном офисном стиле с разложенными бумагами. Прислонённое к стене массивное кресло с высокой спинкой за ним, от которого тянуло ощущавшимся даже на приличном расстоянии теплом. Шкафы из тёмного дерева со стеклянными дверями, через которые видно их содержимое в виде многочисленных свитков с какими-то записями. Ни тебе химической лабораторной посуды, спиртовок, колб и пробирок, змеевиков и прочего знакомого антуража. На скромную лабораторию деревенской травницы тоже ничего не походило. Как-то совсем не похоже на то место, где должны приготовляться всякие зелья и эликсиры.

— Ставь флягу на стол, — показал мне мастер рукой нужное место, сдвинув в сторону разложенные бумаги.

Выполнив требуемое, отошел в сторону. Зельевар принёс и положил на стол всю нашу добычу рядом с флягой, небрежно свалив её в одну большую кучу.

— Присаживайся вон там, — показал он мне на стул с другой стороны стола, — и можешь внимательно понаблюдать, как делаются эликсиры, может, что-то случайно и увидишь.

Заняв предложенный стул, принялся наблюдать, всё ещё не до конца веря, что мастеру больше совсем ничего не требуется для приготовления эликсира жизни из корня жизнянки. Тем временем он сам занял тёплое кресло и дополнительно накрылся бархатным пледом, словно ему вдруг стало холодно. Закрыв глаза и откинув голову назад, замер и как будто уснул. Двадцать минут совсем ничего не происходило, я даже успел подумать — мастер ещё только настраивается на сложную работу. Но потом вдруг корни растений стали быстро съеживаться сами собой, усыхая в считанные мгновения прямо на моих глазах. Заворожено глядя на них, не сразу заметил, как зельевар открыл глаза и ехидно посмотрел на меня.

— Скажи, искатель, ты действительно что-то увидел? — заметил он моё удивление.

Только помотал головой, показывая полное неведение и непонимание.

— Неужели эликсир уже готов? — растеряно спросил его.

— Нет, ему ещё полчаса отстояться следует, а потом можно будет разливать по флаконам, — ответил зельевар, покачав головой.

— Я-то думал — вы эти корни как-то варить будете... — после недолгой паузы я открыто озвучил прежние мысли.

— Варить!!! — опять громко рассмеялся мастер, видимо эта идея показалась ему особенно оригинальной. — Если сварить — это уже какая-то странная алхимия получится, а не эликсиры, — пояснил он чуть позже. — Но работать точно не будет. Гарантирую. Только зря корни переведёшь и какую-то отраву против мух получишь.

— А это будет работать? — всё ещё пребывая в скепсисе, заметил я.

Мне до сих пор не верилось, что уже всё полностью готово, и осталось только расфасовать полученный продукт из фляги, которую даже не открывали во время непонятной работы.

— Ещё как будет, — мастер снисходительно посмотрел на меня. — Понимаю, ты зельеварению не обучен, да и прочее мастерство совсем не знаешь, но хоть что-то должен был слышать об общих принципах.

— Если честно, недавно мне часть памяти отшибло, — почесав пятернёй затылок, высказал мастеру привычный вариант, который всем должен про меня всё полностью объяснять.

— Да, не повезло тебе, искатель, а может быть наоборот, — задумался на несколько секунд зельевар. — Иной раз с чистого листа можно гораздо больше увидать, чем, если постоянно вымарывать из своего свитка знаний старые записи, — выдал он глубокомысленную мудрую фразу.

— Не спорю, — пожал плечами в ответ, — только всё равно ничего не понимаю.

— Тут ведь всё просто и многое в малом доступно даже любому простаку, — начал объяснять мастер, отходя от завершенной работы и явно желая поговорить. — Здесь не надо учиться в Академии и становится Повелевающим, достаточно лишь обычными регулярными тренировками подняться до уровня Направляющего, иметь печь мягкого тепла и изучить все известные свойства исходного сырья, принципов смешивания и трансформации их свойств, а также типовых эликсиров. Это уже наука на десять лет послушничества, хотя простые вещи можно освоить всего за пару-тройку дней под присмотром хорошего наставника. Главное иметь желание научиться. Что главное в эликсире? — спросил меня мастер с каким-то вызовом в голосе, как профессор нерадивого студента на экзамене.

— Заранее заданный эффект его воздействия, — чётко ответил ему, немного догадываясь, куда он клонит.

— Верно, — удовлетворённо кивнул он мне. — Так вот, простые эликсиры, типа 'эликсира жизни', вбирают в себя действенные свойства исходных компонентов, не изменяя и практически ничего не добавляя к ним. Жизнянка совершенно уникальное растение, растущее только около дерева-стража и нигде больше. Именно оно и обеспечивает всё благотворное воздействие эликсира жизни на человека или животное. Достаточно лишь последовательно перенести связанную силу из его корня на воду, сохранив при этом её форму, чем я недавно занимался у тебя на глазах. Вода-носитель позволяет человеку вобрать в себя действенный эффект корня жизнянки и дозировать его, когда это нужно, временно увеличивая тонус и ускоряя восстановление организма. В малых дозах эликсир жизни бодрит, придавая сил, а в больших погружает в целительный сон. Если полить им открытую рану и сомкнуть её края, то она моментально схватится и быстро заживёт, не оставляя рваного рубца. Большинство простых болезней тоже легко лечится этим эликсиром.

Я лишь кивнул головой, обозначая понимание, хотя до этого было ещё далеко. Тем временем мастер продолжил:

— Со сложными эликсирами всё иначе. Там действенные свойства исходного сырья могут претерпевать трансформацию свойствами других компонентов, не попадающих в сам эликсир. Исходные свойства могут диаметрально менять заданное воздействие, усиливаться или ослабляться, приобретать новые. Некоторые сложные эликсиры состоят сразу из нескольких компонентов: хранения, прямого действия, косвенного воздействия, направления в нужную сторону и управления временем действенного фактора, стабилизации произведённой работы и некоторых других. В королевствах жизнянка давно не встречается, а потому эликсир жизни не всегда доступен даже богачам, целительство без влияния подчинёнными силами стоит на сложных специализированных эликсирах, часто приготовляемых индивидуально для каждого отдельного случая. Здесь же, в Смертных Землях, с эликсиром жизни куда проще, но тоже не у всякого искателя при себе найдётся заветный флакончик, — закончил читать мне лекцию мастер, хорошо чувствовался за ним богатый преподавательский опыт.

Интересная картинка получается. Есть некие действенные свойства исходных компонентов, которые магическим способом через управление силой переносятся в обычную воду, получая готовый эликсир. То есть эликсир химически так и остаётся приобретшей новые качества по воздействию на человека обычной водой. Этими качествами можно как-то манипулировать, получая на выходе какой-то совершенно определённый эликсир с заданными свойствами. И теперь мне становится понятно, почему у мастера-зельевара столько свитков с записями. Пойди, разберись во всех этих свойствах исходных компонентов и приёмах работы с ними. Институтский курс органической химии и фармакологии куда проще покажется. Но, тем не менее, лекарства против радиации они тут так и не нашли, да и хвалёный эликсир жизни не особо помогает. Странно. Может спросить его, вдруг расскажет о своих трудностях?

— А против 'проклятия алхимиков' так до сих пор ничего и нет? — после моего вопроса мастер явно погрустнел.

— На то оно и 'проклятье алхимиков', против которого ничего не смогли поделать лучшие Повелители плоти и мастера-зельевары всех королевств, — ответил он после небольшой паузы. — Никто не знает, как оно реально действует, у него могут быть самые разные проявления. Лечить его пробовали, и при слабых проявлениях иногда помогал эликсир жизни. Но в более тяжелых случаях, он только ухудшал ситуацию, вызывая скорую мучительную смерть. Логика алхимии ведь совсем иная, она работает не напрямую со свойствами, а с их какими-то исходными составляющими, — тут мастер погрустнел ещё больше, добавив после очередной паузы: — За эти совсем малые крупицы знаний мне пришлось заплатить переселением сюда, в Смертные Земли. Алхимия совершенно необычная практика, которую ни один наш мастер не способен самостоятельно понять. Её никто кроме самих алхимиков не знает, а потому и нет средств от их проклятий. Даже неизвестно, как к ним можно подступиться, привычные приёмы не работают. К тому же, кто этим будет заниматься, когда алхимия строжайше запрещена в королевствах? Даже тут на неё порой косо смотрят.

Так, теперь всё сразу встаёт на должные места. Об обычной химии тут никто не имеет ни малейшего понятия. Да и зачем им она, когда они веками магией обходятся? Всё им необходимое делают, и больше ничего не хотят. Живут себе своим жестким сословным обществом, не догадываясь о том, что можно и по-другому. А тут приходит человек из нашего мира и устраивает сначала локальную технологическую революцию, а потом и социальную. В итоге имеется разрушенный атомный ректор и зона радиоактивного заражения вкупе к другим последствиям большой войны с применением магии, с которыми местные ничего поделать не могут вот уже целых пятьдесят лет.

Потребное для настойки эликсира время закончилось, и мы разлили его по множеству тонкостенных, но очень прочных флакончиков из серебра, выполненных в виде небольших плоских фляг с откручивающейся пробкой, приличный запас которых для такого случая у мастера был. Я даже немного удивился, заметив резьбу. Для магического мира куда проще притёртую пробку сделать. Но на мой вопрос мастер пояснил — такие фляги впервые сделали алхимики, и они оказались гораздо удобнее тех, которые делали прежде мастера по металлу. А так как никакой алхимии в резьбе нет, то мастера решили использовать столь удачную находку и дальше.

Треть разлитого эликсира, как мы изначально и договаривались, зельевар забрал себе, а остальное мы сложили в мой рюкзак, вместе с чехлами, в которых до этого были корни. Те чехлы оказались не простыми тряпками, а специальными амулетами многоразового использования. Бросать их не стоило из-за весьма заметной цены в половинный серебряк за одну штуку. Когда я уже, было, собрался идти дальше, то вдруг вспомнил про печень и желчный пузырь зверя, и положив всё это перед мастером, молчаливо спрашивая — 'нужно ли?'. Тот положил на них руки и закрыл глаза, куда-то далеко уходя во внутренний мир, потом резко открыл их с чувствами удивления и азарта на лице одновременно.

— Это был не лесной кот, это кто-то ещё, — уверенно заявил он. — И у него есть очень интересные свойства, которые надо тщательно изучить. Может получиться эликсир... да, точно должно получиться, уверен в этом! Надо только правильно подобрать компоненты для цепочки трансформации... стабилизатор пойдёт обычный, а ещё... — тут он вернулся из мира грёз и посмотрел на меня. — Предлагаю за это шесть золотых и ещё две дюжины полных саонов. Больше у меня всё равно свободных денег сейчас нет, могу предложить каких-либо эликсиров, — как-то неуверенно добавил он в самом конце, видимо опасаясь моего возражения.

Интересно, что его так сильно взволновало? И какие такие особые свойства он обнаружил, раз предлагает, чуть ли не все наличные деньги разом? Как бы ни продешевить. А с другой стороны — не хочу ходить и искать другого покупателя, и так целое состояние, считай, предлагают, куда мне его здесь тратить? А вот узнать секрет полученного эликсира из этой звериной требухи явно будет совсем нелишним.

— Хорошо, — немного подумав напоказ, кивнул возбуждённому зельевару, выражая согласие, — но только с обязательным дополнительным условием — потом мне передашь треть от полученного продукта. Идёт?

— Идёт! — легко согласился мастер, и убежал куда-то к себе на второй этаж за деньгами, унося и вожделенную требуху.

Я уже хорошо ознакомился с видом местных денег, однако немного растерялся, получив в руки приличный мешок монет из серебра самого разного размера и достоинства почти килограммового веса. 'Вот оно, весомое ощущение богатства', — проскочила в голове шальная мысля. Отдельные шесть маленьких золотых монеток такого ощущения совсем не вызывали, но когда я вспомнил обменный курс золота к серебру и прикинул полученный вес последнего, то вообще тихо 'выпал в осадок', как иногда выражаются химики в подобных случаях. В одной маленькой золотой монетке по стоимости было более одиннадцати килограммов серебра. Такое 'весомое богатство' в мешке за спиной долго не потаскаешь.

С поиском лавки оружейника таких же проблем, как с зельеваром, не возникло. Перед расставанием с очень довольным удачной сделкой мастером, спросил у него, где живёт лучший, по его мнению, мастер-оружейник. И был направлен указующим перстом в сторону недалеко стоящего двухэтажного дома. Тот, видно, тоже совсем не последний человек в городе, по странному стечению обстоятельств живущий совсем рядом. Поначалу я даже успел подумать — между зельеваром и оружейником была прямая договорённость посылать хороших клиентов друг к другу, но потом, в итоге, убедился — если так и было, то я от того совершенно ничего не потерял.

Оружейник удивил меня одним лишь внешним видом. Изначально ожидал увидеть как минимум классического кузнеца, с большими накачанными тяжелой физической работой руками и широкими плечами. Или же понимающего толк в использовании холодного оружия бывалого воина с соответствующим внешним видом и взглядом много повидавшего убийцы. Потому принял вышедшего при моём появлении щуплого худого мужичка с жидкой бородёнкой за какого-то слугу, чем было, чуть не обидел знатного мастера. От неприятного конфуза спасло лишь прояснение того обстоятельства, что я нахожусь в городе только второй день, потому мои искренние извинения были приняты с вполне довольным видом.

Как и у зельевара, большая прихожая являлась торговым залом. Чего здесь только не имелось из колющего и режущего железа. Копья, столь привычные для местных однообразные короткие мечи в большом ассортименте и различающиеся, похоже, только рукоятками и ножнами. Но имелась и пара длинных мечей. Всего пара штук. А коротких я насчитал более полусотни. Предназначенные явно не для заготовки дров топоры, кинжалы и ножи самых разнообразных видов. Вот тут вариантов было реально много, хотя попадались и похожие, как будто сделанные в одной мастерской и вышедшие из-под одного штампа. На стенах висели луки и арбалеты. Вернее — лук был всего один, а арбалетов аж целых три. Два больших, таких же, как у Следопыта, и один маленький, два брата-близнеца которого лежали у меня в мешке с трофеями для продажи. В общем, метательное оружие тут присутствовало в явном меньшинстве. Полных рыцарских доспехов тоже не наблюдалось, хотя были представлены три комплекта однообразных круглых шлемов и пластинчатой защиты для рук и ног, а также несколько серых кольчуг мелкого плетения. Точно такие же кольчуги недавно видел на охранниках местного авторитета и некоторых искателях. Видимое однообразие оружия и доспехов навевали мысли о доставшемся банде мародёров снаряжении регулярной армии. Впрочем, с большой вероятностью именно так дело и обстояло.

— Нашел что-либо для себя, искатель? — снова обратил на себя внимание оружейник, дав достаточно времени для самостоятельного изучения всего представленного на стеллажах и стенах совершенно однообразного разнообразия.

— Пока нет, мастер, — я повернулся в его сторону, разводя руки в стороны, — чего захотелось бы мне, тут не вижу. Но могу сам предложить кое-что из недавних трофеев.

— Выкладывай, взгляну, — кивнул он, показывая на узкий длинный стол.

Развязав мешок, стал по очереди доставать оттуда барахло, которое Следопыт и я посчитали для себя лишним. Два небольших арбалета, сначала доставшиеся братьям-ворам, а потом от них по прямому наследству победителя мне. Мне-то самому они реально ни к чему, пока есть пистолет и патроны к нему. Предложил один нашему молодому магу, но тот отказался. Мол — 'твой трофей — ты его и продашь'. Он сам как-то раз на последнем привале в подслушанном мной разговоре с 'братцами' что-то такое о луке говорил — '...только лук подходит для меня, ибо дополнительно развивает нужные для управления силами качества, а арбалет наоборот', — вот пусть себе его сам и покупает теперь. Пять разных кинжалов, с виду весьма хороших по исполнению, опять же доставшихся от одного из 'братцев', а также два коротких меча с него же. Ещё один меч и сколько-то других железок остались с обгорелыми останками другого, в ловушку за ними точно не полезу ни за какие деньги.

Оружейник со всем тщанием изучил арбалеты, щупал, нежно гладил пальцами, чуть ли не нюхал по-собачьи, а на колюще-режущие предметы не обратил почти никакого внимания. Так, окинул взглядом и всё.

— За арбалеты даю по четыре полных серебряка и ещё один за всё остальное, — выдал он экспертное заключение и окончательную цену, чётким голосом, даже не предлагая поторговаться.

— А сколько стоит у тебя один большой арбалет? — спросил просто для сравнения цен.

— Тоже четыре серебряка, могу поменять один на один, если хочешь, — ответил он, пояснив: — На малые спрос значительно выше. Искатели именно их предпочитают брать из-за веса, а на Чёрном Перевале после последнего запрета войн лордов, цены на оружие вообще сильно упали. Только на доспехи сохраняется, но они и здесь идут по золотому самый минимум. Вот если добудешь где не обычное армейское, а гвардейское оружие или вообще командирское найдёшь — тогда и цены скупки куда интереснее будут.

— Это ты про что-то типа этого... — я решил показать ему длинный меч, не просто, чтобы похвалиться, хотелось больше узнать о нём, вдруг расскажут.

— О... — расплылся в улыбке явного узнавания мастер, хотя к мечу даже и не дотронулся, просто окинув взглядом. — Это поистине бесценное оружие. То есть, если будешь мне его предлагать, даже самого мелкого медяка не дам.

— Почему? — искренне удивился его словам. — В нём же столько всякой подчинённой силы намешано...

— Именно поэтому и не дам! — подтвердил он принятое решение ещё раз. — Никто такой меч у меня не купит, дураков нет, да и мне лишние проблемы ни к чему, его даже трогать ни за что не стану.

— Какие же могут быть проблемы от обычного меча? — дальше удивляться было уже нельзя, однако резко подпрыгнувшее любопытство просто перехватило моё горло, не дав нормально дышать, пока не узнаю тайну этого странного оружия.

— Ты, искатель, видно просто ничего не знаешь про древние боевые амулеты, иначе давно бросил бы его там же где нашел, если смог бы, конечно... — оружейник снизошел до объяснений, видя моё искренне непонимание. — Это не просто какой-то обычный меч, куда амулетные мастера потом встроили множество подчинённых сил. Это изделие древних мастеров. Сколько ему тысяч лет никто тебе не скажет, он точно старше всех королевств. Лишь одно известно точно — эти амулеты имеют собственный индивидуальный характер, 'живую душу'. И в одно мгновение подчиняют себе того, кто к нему случайно прикоснулся. Они выпивают силы человека, заставляя совершать всякие глупые поступки, пока его владелец быстро не погибнет. Говорят, можно как-то подчинить такой меч, и потом он будет верно служить, оберегая хозяина. Но это просто слухи. Даже у лордов подобные мечи хранятся в специальных стеклянных саркофагах, дабы никто к ним не прикоснулся ненароком. О них есть многочисленные свитки в хранилищах мудрости академий, как и о других известных амулетах древних мастеров. Ты-то сам как себя чувствуешь, когда берёшь его в руки? — подозрительно глянув на меня, спросил он.

— Обычно, — пожал плечами, его рассказ лишь немного удовлетворил моё любопытство, но почти ничего толком не объяснил. — Меч как меч, удобный, да и всё.

Теперь становилась понятна причина возникновения моих ночных танцев. Не знаю, есть ли у этой железки какая-то там 'живая душа', подчинил ли я её или нет, однако пока никаких негативных последствий не обнаруживается, наоборот, одни положительные. Да и те ночные танцы сложно назвать 'глупыми поступками', хотя со стороны они могут именно такими и показаться. И, наверное, лучше об них никому не рассказывать — вот это, пожалуй, сразу стоит для себя уяснить.

— Возможно, он просто спит... — призадумался мастер, глядя на меня и мою показную небрежность в отношении амулета древних. — Но мой тебе совет — если сможешь, выбрось его куда подальше, когда пойдёшь в следующий поход за городские стены. Тебе же меньше проблем будет.

— Хорошо, если что-то такое почувствую из того, о чём ты мне сейчас говорил — сразу же выброшу, — искренне уверил его, хотя до конца не поверил в его рассказ.

— Так как, сдаёшь мне своё железо? — вернулся оружейник к более актуальной для него теме.

— Бери, — кивком подтвердил согласие.

— А тебе совсем ничего не требуется? Могу индивидуально по руке что-то быстро подогнать, — ему, видимо, хотелось не только расстаться с деньгами, но и самому на мне подзаработать.

— Вообще-то кое-что нужно, — мне пришла мысль о давнем желании заиметь хорошее мачете. — Но пока ничего даже близкого у тебя не увидал.

— Можешь попробовать рассказать о своей потребности, здесь далеко не всё выложено из имеющегося в хозяйстве добра, а под заказ я могу сделать практически любое оружие, — оружейник развёл руки в стороны, предлагая мне дать волю фантазии, мол — 'любой каприз за ваш счёт'.

— Рассказать сложно, но могу нарисовать, если есть чем, — предложил ему удобный вариант общения в подобном ракурсе.

— Сейчас... — оружейник достал свёрнутый в трубку лист желтоватой бумаги и что-то сильно напоминающее по внешнему виду фломастер и действующему по тому же принципу.

Сначала я вычертил несколько маленьких рисунков-макетов, вспоминая тот мачете, который мне когда-то больше всего понравился. Потом изобразил конечный вариант в масштабе один к одному, в фас и профиль, благо длины листа бумаги вполне хватало. Оружейник заинтересованно смотрел на мои рисунки, заметив в конце:

— Очень странная форма клинка. Никогда с такой не сталкивался и даже не слышал о чём-то подобном, но с виду должна неплохо работать рубящими ударами наравне с топором. То есть сочетать достоинства короткого меча и топора, хотя и не без заметных недостатков. Для боя в лесу такое оружие действительно будет удобно. Впрочем, тебе, искатель, виднее. Готового клинка такой формы у меня нет, но могу прямо сейчас сделать из чего-то другого. Обойдётся тебе в семь полных серебряков. Дорого, конечно, но придётся взять в качестве заготовки гвардейский меч, и я гарантирую лучшее во всех Смертных Землях качество работы, кто бы иное в других городах не говорил.

— Делай, — без торга согласился с предложенной ценой.

Денег у меня уже много и всё равно пока не знаю, куда их можно истратить. Не в бордель, в самом же деле, идти, как это делают вернувшиеся из очередного удачного рейда здешние искатели. А удобное мачете всегда пригодится хотя бы для рубки дров для костра или действительно в качестве штатного меча послужит, если этот выброшу, хотя и жалко. Но самым большим желанием стал пробудившийся исследовательский интерес. Памятуя о желании зельевара показать свою работу, я надеялся на повторение подобного отношения к клиентам и тут. И за это было совершенно не жалко заплатить. Конечный результат в виде мачете просто дополнительный бонус к полученным знаниям.

Мастер позвал на место в торговом зале какого-то щуплого подростка, явно имеющего родственное происхождение с ним самим по телосложению, и пригласил меня в свою мастерскую. У здешних мастеров, видимо, было принято работать прямо при клиенте, так считалось правильным, на это-то я и рассчитывал, соглашаясь с его предложением, даже специально просить не пришлось. У оружейника была уже именно мастерская, а не кабинет, как у зельевара, хотя некоторое общее сходство явно просматривалось. Тут тоже отсутствовал горн и прочие кузнечные принадлежности, которые можно ожидать увидеть в подобном месте, зато стоял длинный каменный стол и печь в виде большого кресла.

Над столом висел раструб вытяжной вентиляции и направленная осветительная система из нескольких небольших плафонов магического света с полированными отражателями. На полу была выложенная цветным камнем сложная геометрическая мозаика. Вдоль стен стояли обитые позеленевшей медью деревянные сундуки, на стенах висели гобелены с изображением популярных охотничьих сюжетов. Хозяин достал из кладовки большой стеклянный сосуд с какой-то светло-желтой тягучей жидкостью и перелил его содержимое в высокую тумбу рядом с печью. До меня вдруг донёсся какой-то очень привычный по моему миру запах, я потянул ноздрями, вдыхая его, что было сразу отмечено внимательным мастером.

— Земляное масло, — пояснил он. — Лучшее средство для заправки печей. Хоть их под него и сложно делать, металла много используется, да и работать с ними сложнее, приходится долго учиться управлению механизмом и одновременно потоком силы. Можно, конечно, серьёзно упростить себе жизнь, если найдёшь управляющий амулет, который большую часть работы делает сам. Но такие амулеты редки и дороги, их в основном из переносных печей боевых буси добывают. Потому мало у кого здесь такие печи есть, несмотря на низкую цену самого масла. Оно тут в ближайших предгорьях само вытекает из-под земли. Но зато только такие печи дают достаточно мягкого тепла для работы с твёрдыми материалами, в первую очередь с железом. Сам всё тут делал! — в конце длинной речи похвалил себя мастер.

Пока нагревалась печь-кресло, оружейник стал активно искать по сундукам подходящую заготовку. Я тоже осмотрел его обширные запасы, представленные теми же короткими мечами, кинжалами, топорами, частями доспехов и обрывками кольчуг. В одном сундуке мелькнуло по форме нечто очень знакомое, но в этот момент мастер вытащил из него чуть искривлённый длинный меч без рукоятки и резко захлопнул крышку, так и не дав мне рассмотреть внимательнее его содержимое.

— Вот этот для основы вполне подойдёт, — показал он мне длинную полосу заточенного металла светло-зеленоватого оттенка без рукоятки.

— Почему у него цвет такой странный? — спросил его. — Я почему-то думал — тут нужна обычная сталь.

— А это и есть сталь, — хмыкнул он. — Только она очень плотно насыщена подчинёнными силами для увеличения прочности и создания эффекта самозаточки режущей кромки. И ещё с дополнительными оружейными амулетами может взаимодействовать особым образом. Обычное дело для всего гвардейского и командирского оружия.

— Почему тогда ты его ещё не выставил на продажу? — я сильно удивился, про себя рассуждая, почему такая, по-моему, весьма ценная вещь валяется в сундуках и выглядит как какой-то неликвид.

— Смысла нет, — пожал плечами мастер. — Под любой длинный и тем паче гвардейский меч нужна особая техника работы, ей слишком мало кто владеет из тех, кого отправляют в Смертные Земли. Вернее — вообще тут знаю только одного, но он учеников к себе точно не возьмёт. Для всех остальных такое оружие будет неоправданно дорогим и малополезным. Только если продать в королевства на Перевале, там такое оружие всегда в хорошей цене, но вот этот образец отличается формой от обычных мечей, его под конкретного воина сделали. Торговцы будут воротить нос и резко сбивать цену. А за сложную переделку разве только ты мне заплатишь, — широко улыбнулся он.

Ну да, хитрый ты, чего уж поделать, развёл меня как последнего лопуха. И от залежалого неликвида избавишься и за работу получишь. Мне, впрочем, не жалко, не за то собрался деньги платить. Хотя и тут есть один интересный нюанс...

— После переделки, описанные тобой замечательные свойства гвардейского оружия, хоть сохранятся? — с сомнением покачал головой, слушая объяснения мастера.

— Естественно! — уверенно заявив, он буквально наполнился внутренней гордостью. — Сам сделать такое плетение в другом оружии не смогу, сложно и долго. Потребуется две больших печи и минимум шесть опытных подмастерьев. Но сохранить уже существующее плетение сил при переделке клинка совсем другой вопрос. Иначе за что просить такие деньги? И кроме меня здесь вообще за такую работу никто не возьмётся, опыт не тот. Если только со специальными амулетами алхимиков кто-то научился работать, но пока таких не знаю.

Он положил клинок-заготовку на стол и опустил руки на кресло.

— Скоро наберёт достаточно для работы тепла, — между делом заметил он, и спросил: — Тебе какую рукоятку делать, обычную или с возможностью последующих добавок внутренних амулетов?

— Давай с возможностью добавок, — без споров и торгов согласился с явным увеличением бюджета работ, и не ошибся.

— Тогда добавляй ещё пару серебряков, рукоять придётся делать из серебра.

Подтверждая, кивнул головой.

Положив рядом с клинком ещё и кусок мятого серебра, по которому сложно было сказать, чем он являлся прежде, мастер сел на печь и положил руки на стол. Закрывать глаза и уходить в нирвану для осуществления магических действий он не стал. Наоборот, под его внимательным взором металл клинка потёк сам даже не нагревшись, постепенно приобретая нужную конечную форму. Затем подобная трансформация произошла и с куском серебра, превратив его в фигурную частично пустотелую рукоять. Весь процесс занял едва ли пять минут. В очередной раз я зачарованно смотрел, как работают здешние специалисты, ничего не понимая в их работе. Настоящее волшебство. Хотя при этом смутно чувствовал — если сильно захочу у меня тоже должно обязательно получиться. Пусть и не с первого раза, но обязательно получиться!

Придав силой нужную форму клинку и рукояти, мастер соединил их вместе, протягивая мне готовый мачете, дабы я оценил его работу. Подержав в руке, отмечая подходящий вес, пару раз взмахнул вверх вниз и крутанул клинок, пробуя баланс. Мои ожидания полностью оправдались, хотя даже немного лучше. Видя моё удовлетворённое лицо, оружейник медленно поднялся с сильно остывшей, судя по выступившим на спинке каплям конденсата печи.

— Если захочешь добавить в его рукоять какие-либо усиливающие амулеты, могу порекомендовать толкового человека, — между тем заметил он. — Он, конечно, редкостная сволочь, но единственный, кто здесь как-то понимает толк в подобных вещах. Другие разве только перекупкой самого рядового амулетного барахла занимаются, а у того всегда можно найти что-то интересное из старых изделий, времён ещё до войны с алхимиками. Только торговаться за каждую мелочь советую, иначе пока он все лишние деньги за самую простую побрякушку из тебя не вытрясет, то не успокоится.

— Дельная рекомендация, — лишь хмыкнул в ответ на такую интересную характеристику неизвестного купца. — Общение с подобными типами замечательная тренировка ума. Таких 'сволочей' особенно ценить и уважать надо только за это, — шутливо продолжил говорить, спросив в конце: — И кто это тут такой хитрый, где его можно искать?

— На улице к южным воротам из центра по правой стороне, за четыре квартала до стены, живёт Повелевающий мудростью Питисиниюс Асиюс. Его там все знают, спроси у первого встречного, покажут его дом. Скажи, мол — тебя мастер Толис к нему послал, я, то есть. Тогда он будет немного меньше торговаться, мне он кое-что должен и всё никак не собирается отдавать.

Вот и замкнулась цепочка. Как от Питса в поход ушел, так теперь к нему и возвращаться. И не только за вещами, теперь-то я узнал, чем он тут вообще официально занимается, помимо скупки полумёртвых искателей для бесчеловечных экспериментов. Вспомнив про оставленные вещи, вдруг припомнил и знакомую форму, едва не подпрыгнув на месте. Ведь мельком видел в сундуке у мастера-оружейника... 'Калаш'! Его столь знакомые очертания ствола с газоотводной трубкой сложно с чем-то другим спутать. Мастер, увидев столь резкое изменение эмоций на моём лице, которое не смог правильно понять, заволновался и спросил:

— Ты его уже знаешь, или вообще попадал к нему на 'лечение'? — мой собеседник как-то слишком резко напрягся.

Про Питса мастер Толис сказал чистую правду — в этом ничуть не сомневаюсь, но в их личных отношениях друг с другом явно не всё было просто.

— Было такое дело, — тихо буркнул в ответ, и чуть громче, — но не в этом суть. Тут у тебя в сундуке, откуда ты вытащил заготовку для клинка, кое-что странное видел...

— А, ты тоже обратил внимание на это чудовищное непотребство? — заметно повеселел оружейник.

Видимо разговор про Питса с его потенциальными должниками мастера совсем не радовал. Хотя и его оценка оружия из моего мира тоже весьма странна.

— Чего ж в нём такое непотребное? — спросил его, думая, как попросить его достать 'Калаш', но он сделал это и без моей просьбы сам.

— Да ты внимательно посмотри и попробуй немного этот артефакт почувствовать...

Он быстро метнулся к сундуку и положил передо мной немного потёртый АКМС (автомат Калашникова модернизированный со складным металлическим прикладом) со сложенным прикладом и примкнутым двумя рожками, сцепленными друг с другом потрёпанной синей изолентой валетом для быстрой смены одного на другой. Во втором рожке даже патроны блеснули, но горловина конкретно забита землёй. Да и вообще автомат давно нуждался в хорошей чистке, хотя следов откровенной ржавчины я на нём не заметил. Затаив дыхание мастер-оружейник смотрел на мои привычные действия при неполной разборке 'Калаша'. Магазины долой, в первом тоже патроны имеются, передёргиваю затвор, выбрасывая ещё один из ствола. Автомат стоял на 'предохранителе' — местным сильно повезло, ведь догадываюсь — на спуск они пытались давить не один раз. Только про необходимость переключить переводчик огня, почему-то не подумали, хотя там такой след на металле от его частого перекидывания туда-сюда остался.

Так... крышку ствольной коробки в сторону, возвратную пружину тоже, вынимаю затворную раму и разделяю её с затвором. Смотрю ствол на просвет, определяя его износ. Из автомата стреляли совсем мало, хорошо, если один полный цинк расстреляли, износ ствола практически отсутствует. Зато таскали его как раз много, судя по внешней потёртости и глубоким царапинам на металле. Наверное, кто-то из солдатиков какой-то охраняемой зоны потерял, причём, совсем недавно. Хотя нет, у них там должны быть АК-74 под пять сорок пять, и так скреплять магазины в армии не положено. Патроны, кстати, бронебойные, судя по чёрной краске на головке пули. Может кто-то из зоны какого-либо локального боевого конфликта сюда залетел? Только ему не так сильно повезло как мне, в результате от него остался лишь один автомат. Осмотрев спусковой механизм и ударник, отметил полную работоспособность оружия, быстро и ловко собрав его обратно. Только не стал вставлять магазины с патронами от греха подальше.

— Интересно, откуда у вас эта вещь? — спросил я Толиса, всё так же с большим удивлением и открытым ртом смотрящего в мою сторону.

— Искатели из очередного обновившегося 'чёрного пятна' принесли, — ответил он, постепенно приобретая нормальный вид и закрывая рот. — Ты, видимо, хорошо знаком с такими артефактами, да?

— Доводилось иметь дело... — расплывчато ответил ему.

— Что это хоть такое, не скажешь? — продолжил задавать мне вопросы мастер.

— Если продашь его мне, за столько же, за сколько сам взял — скажу, — кивнул ему, выставляя дополнительные условия: — Но только при условии огненной клятвы, удостоверившись, что ты сам никому об том не потом расскажешь, — пора и мне учится использовать местные правила.

И вообще не стоит оставлять в руках местных подобные 'игрушки', попавшие сюда из моего мира, если они в них до сих пор не смогли как следует разобраться. Пусть лучше будут лежать у меня в загашнике, на душе сильно спокойнее будет.

— Давай два полных серебряка и забирай, — кивнул мне мастер, и продолжил: — Обещаю сохранить исключительно в своей голове всё то, что сегодня узнаю от искателя... — он посмотрел внимательно на меня, не зная, как меня зовут.

— Витоса Хитрована, — подсказал ему.

— ... Витоса Хитрована, на чём призываю огонь силы свидетелем! — по нему быстро пробежалось призрачное пламя, подтверждая принятие клятвы.

Я достал кошель и выложил Толису две крупных серебряных монеты, которые тот быстро сгрёб в карман, тем самым окончательно завершая сделку, и вопросительно смотря на меня ожидая обещанных объяснений. Но я решил вначале задавать вопросы, через которые можно полнее узнать о здешних людях вообще. Ибо не разобраться методом самого обычного тыка, как выстрелить из заряженного 'Калаша' — это ж надо так сильно постараться.

— Ты разве сам до сих пор не догадался, что это такое и для чего оно нужно? — спросил его, вставая со стула и уперев в плечо одним плавным движением с лёгким щелчком разложенный приклад, движениями ствола ведя поиск невидимой цели.

Очень характерная поза и характерные движения, которые сложно перепутать любому хоть немного знакомому с ручным метательным оружием.

— Какой-то сложный и непонятный арбалет, — задумчиво сказал мастер. — Это я уже давно определил. Но к нему явно не хватает каких-то боевых амулетов подчинённой силы, по словам Питисиниюса, которому его недавно показывал.

— Здесь все эти амулеты как раз и есть, — взял со стола магазины и примкнул их к автомату, резко передёргивая клацнувший затвор. — Могу даже показать, как действует, но... больно громкий выстрел получится.

— Не надо здесь показывать, я тебе уже верю. Ты так ловко орудуешь им, словно оно тебе родное, потому можно совершенно не сомневаться в твоих словах. Но всё равно совершенно не чувствую никакой силы во всём этом странном оружии. Оно вообще неправильно создано, так нельзя делать!

— Почему? — удивился его столь категоричному заявлению.

— Измученный мёртвый металл. Похоже, его вовсе не касалась воля живого существа. Даже последние простаки оставили бы в нём отпечаток. А тут совсем ничего. Отдельные детали созданы варварскими способами из больших кусков металла методом физического отсечения и удаления лишнего, вместо прямого придания правильных форм. Соединены вместе вообще непонятно как. Жить такое изделие вообще долго не должно, без внешней поддержки металл быстро перейдёт в исходную первооснову, и конструкция развалится на отдельные фрагменты. По ней никак нельзя определить её назначение, так как оно не заложено туда создающей волей мастера. Можно только попытаться догадаться, если бы она ещё, хоть как-то работала.

Однако некоторая доля правды в его словах есть. Действительно у нас в мире оружие делается 'варварскими способами', совсем не как у них. Тут процесс непосредственного влияния воли мастера при создании чего-либо, а нам приходится станки да технологии всякие изобретать. Хотя и не скажу, что наши технологии как-то сильно лучше. Сколько бы времени и сил пришлось бы затратить на переделку клинка в мачете? Даже без вложенной магии. А тут каких-то пять минут и всё уже готово! Интересно, а они тут смогут повторить такой вот 'Калаш' привычными методами, если не говорить о патронах? С теми-то уже ясно, без меня ничего не получится.

— А ты сможешь сделать такую же конструкцию сам? — в моём голосе добавились нотки явного вызова.

Если мастерам тут присуща профессиональная гордость, то за неё их можно попытаться зацепить. Вдруг получится?

— Нет, — грустно ответил мне оружейник, разводя руками, видимо ему не сильно нравилась признаваться в профессиональных слабостях. — Там слишком сложная конструкция отдельных деталей, её невозможно точно удержать в сознании при создании требуемой формы. Древние мастера, наверное, смогли бы сделать точную копию, но сейчас это искусство давно забыто, а специальные амулеты потеряны.

— Тогда может быть можно вложить какие-то укрепляющие конструкцию сила, чтобы оно не разрушалось от своего несовершенства? — не отставал от него я.

— Тоже ничего не выйдет, — тяжело вздохнул мастер, мысленно готовясь к долгим объяснениям. — В мёртвый металл сила если и проникает, то не удерживается. В этом артефакте металл настолько искалечен, что вообще любую силу выталкивает, через него даже и посмотреть-то нельзя. Зачем так сложно делали — не понимаю. С металлами так не работают. Для последующего закрепления любой дополнительной подчинённой силы в металле требуется изначально создавать дух структуры, вокруг неё металл при создании чистой формы и нарастает. Дух структуры создают сразу, при получении металла из добываемой из земли первоосновы. Чтобы оживить 'мёртвый металл', его нужно полностью переделать, превратив сначала в жидкость, которую затем постепенно насытить духом структуры, и снова придать оживлённой жидкости требуемую форму. А с этим, как уже сказал, не всё получится. Для получения жидкости из мёртвого металла потребуется очень много мягкого тепла, моей печи тут не хватит. Именно это и имел в виду, когда говорил, что так, как сделали где-то этот артефакт, вообще нельзя делать. Разве только чтобы его совсем не видели буси проникающим взором силы. И всё равно непонятно — проще использовать специальный скрывающий амулет.

Эх, обломилась такая хорошая идея наложить на автомат защитные чары, чтобы его не требовалось ни чистить, ни смазывать. Придётся и дальше обслуживать, как положено по штатной инструкции. Но зато теперь стали понятны все странности отношения местных аборигенов к моим вещам и попавшим из моего мира вообще. Поначалу здешних людей они заинтересовывают, но после более близкого изучения вызывают чувство неприятия или вообще — отторжения. Металлы там неживые и искалеченные, понимаешь. И если чуть ли не на всех изделиях мастеров этого мира внутри написана инструкция по применению, то здесь о том явно не позаботились. А такой хороший и весьма эффективный метод тыка считается вообще дурным делом. Вот и имеем полную или частичную несовместимость артефактов моей цивилизации и здешних аборигенов, которая пока мне идёт только на пользу.

— А зачем ты тогда у искателей его купил? — вопрос был совсем не праздный, за ним стояла интересная перспектива.

— Подумал — от алхимиков что-то осталось, стало интересно попытаться разобраться. Они тоже иногда 'мёртвый металл' частично использовали в продававшихся в королевствах до войны боевых амулетах. Но его сделали явно не они, как потом оказалось. И вообще, что это именно оружие, только ты мне сейчас наглядно объяснил.

— И часто тут находят подобные вещи? — собственно, вот он — самый главный вопрос, ради которого и был затеян весь прежний разговор.

— Нет, — пожал плечами мастер. — Пару-тройку раз искатели нечто подобное приносили и всё.

— Если вдруг ещё принесут — возьми специально для меня, вдруг потом пригодится. Я стану каждый раз заходить, как появлюсь в городе. И ещё вот, — я достал из кошеля пять серебряных саонов, — задаток для того дела на всякий случай.

— Идёт, — монеты исчезли в кармане оружейника.

Только собирался спросить кое-что ещё, как нас потревожил оставленный на торговле мальчишка. К хозяину пожаловали новые клиенты, пока он возился со мной.

— Ба, так это тот самый тип, которого мы недавно из леса принесли, — меня внимательно оглядел с ног до головы крепкий жилистый мужик примерно моего роста и возраста, как только мы вышли с мастером в торговый зал. — Быстро же Питс на ноги ставит, если очень захочет, мы уж и не ожидали тебя живым увидеть. Не держи зла, мужик, мы ничего такого тебе не хотели, — он подошел ко мне поближе и легонько хлопнул по плечу в знак возможного примирения. — Ты уж на нас не обижайся, хорошо?

— Хорошо, не буду, только с одним условием... — с нескрываемым злорадством во взгляде улыбнулся разговорчивому искателю.

— Каким? — мужик немного напрягся, прекрасно представляя, чем обычно кончается 'лечение' у Питса, и явно ожидая крутых претензий с моей стороны.

Неуверенности придавал ему и мой нынешний вид. Ведь, по идее, должен быть босяк босяком, голь перекатная без гроша ломаного за душой, ан — нет, пришел заказывать индивидуальное дорогое оружие, которое и держит в сейчас руках. И взгляд такой добрый-предобрый, от которого по спине почему-то ползут крайне неприятные мурашки.

— Вы меня отведёте к тому месту, где нашли, и чем скорее — тем лучше! — показал собеседнику нахмурившимся взглядом о неприемлемости каких-либо возражений по этому поводу.

Уже не один раз приходила мысль — стоит посетить место моего прихода в этот мир. Ибо иногда оказывается, где есть вход — там бывает и выход. Может, удастся вернуться обратно к привычной цивилизации? Или если хорошенько пошарить там, возможно что-то ещё полезное со мной сюда провалилось.

— Ха, а это запросто! — меня снова хлопнули по плечу, только в этот раз гораздо сильнее, так сказались требующие немедленной разрядки эмоциональные переживания. — Приходи завтра на рассвете в трактир у северных ворот. Бери запасов примерно на десять дней. Мы тебя туда сначала проводим, там вполне безопасно, можешь несколько дней один оставаться, только никуда далеко не отходи. Дождёшься нашего возвращения в промежуточном лагере, на обратном пути заберём. Идёт?

— Идёт, — кивком подтверждая согласие. — Завтра буду, если ничего не изменится в моих планах за сегодняшний вечер. Вы меня долго не ждите, если к рассвету не приду — значит не в этот раз.

Покинув дом оружейника, и обретя более конкретные планы на следующий день, вернулся в гостиницу к Следопыту, где сдал ему нашу общую долю эликсиров жизни, оставив свою себе. В качестве весомого бонуса за сообразительность, а скорее за то, что не бросил его умирать в лесу, получил пять лишних флакончиков к двенадцати личной доли. На вопрос наставника о том — 'не захочу ли продать часть своей доли южному клану по хорошей цене', ответил отрицательно. Раз это такая замечательная субстанция, чуть ли не панацея от всех ран и болезней, то самому пригодится.

Узнав, где можно снять каморку переночевать, и не опасаясь воров оставить лишние вещи, обрёл желаемое в той же гостинице, правда, этажом повыше. Так как я не входил в южный клан искателей, которому она принадлежала, мне это обошлось в два раза дороже, чем Следопыту его комната. И без его рекомендации вообще бы брать деньги отказались, просто бы послали искать лучшие места, а так двумя саонами больше, двумя меньше, какая разница, пока они есть. Зато на ближайшую пару месяцев мене есть куда кинуть кости, пока пребываю в городе. И тут никто не станет искать с не совсем добрыми намерениями — это гарантировал искательский клан со своей стороны. Нет, в случае конфликта с местными авторитетами он мне не поможет — не те 'весовые категории', но от остальной местной шушеры можно смело здесь прятаться.

Спросив Следопыта о том, безопасно ли оставлять тут какие-либо ценности, получил ответ — вполне, только при условии внесения достаточной предоплаты за съём. И если срок аренды помещения заканчиваются, а оплата не производится, то всё оставленное там переходит в собственность клана. Более того, можно оплатить аренду вперёд не более чем на пару месяцев, и только продлевать затем на тот же самый срок. Если какой-то искатель сгинул в Смертных Землях, то ему барахло больше не пригодится, и оно хорошо послужит тем, кто ещё жив. За счёт этого клан имеет дополнительный доход, и готов предоставить ограниченные гарантии сохранения оставленной собственности. Вполне грамотная идея, стоит отметить.

Предоставленная мне комнатка была маленькой, но вполне достаточной для одного человека, примерно два с половиной на три метра. Даже гостей, при случае, можно пригласить, человека два — больше не поместятся. Из мебели присутствовала узкая деревянная кровать, маленький стол, пара стульев и подвесной шкаф для вещей над кроватью. Окон в каморке не было совсем, освещение обеспечивал шар магического света. Мне показали, как его наполнять силой, немного удивившись моему незнанию таких простых вещей. Оказалось, достаточно просто направить к нему руку и захотеть, чтобы он светил. Точно так же его можно и погасить. После одной подзарядки шар светил около получаса, постепенно тускнея ближе к концу, но сама подзарядка отнимала совсем немного тепла тела, потому пользоваться подобными светильниками могли даже простаки.

Кстати, потом выяснил из разговоров, эти шары были сделаны не местными мастерами, а алхимиками. И теперь владеть ими в королевствах могли разве лорды, Слуги Истинного и некоторые богачи, для всех остальных они были под запретом. Какая-то там 'алхимия' у них внутри нашлась, могу лишь догадаться — светящийся люминофор, остальное чистая магия. Вот и запретили столь удобные светильники, отобрав их у простого народа для более полезных сословному обществу людей. Мол — им дворцы освещать сложно, а вы и лучиной обойдётесь! Но тут, в Смертных Землях, на эти королевские запреты всем было наплевать, благо искатели доставали 'шары света' в оставленных алхимиками селениях, где они имелись в каждом покинутом доме в большом количестве. То-то мне они сразу показались чем-то знакомым, сильно смахивающим на плафоны от старых советских ламп в общественных местах.

Ещё разок перебрав и, наконец-то полностью вычистив и смазав приобретённый автомат, а заодно обслужив пистолет, желудком почувствовал приближение обеденного времени. С начала дня даже перекусить не удалось, не говоря о полноценном завтраке, но чувство реального голода подступило только-только. Дела так закрутили, даже о еде забыл. Питая некоторую надежду, раз меня приглашали на долгую беседу именно к обеду, то, возможно, там же и накормят, оставил лишние вещи и двинулся снова к центральной площади. Идти было не так уж и близко. Город постепенно ожил, на улицах встречалось множество людей, судя по их виду, преимущественно каких-то рабочих. Удивила телега с запряженной в неё парой лошадей. Телега-то была с виду самой обыкновенной, щитовой, а вот колёса с тонкими длинными железными спицами у неё имели настоящие пневматические шины. Широкие шины и даже неглубокий протектор в виде ёлочки на них. Хоть они и были не резиновые, а кожаные, но общий их вид наводил на мысли о влиянии попавшей сюда из нашего мира техники. Не иначе опять наследство алхимиков.

Во дворце Сома меня уже ждали и сразу же сопроводили к хозяину, минуя фазу приветствия заряженными арбалетами. В этот раз ожидания бесплатного обеда благополучно оправдались. Авторитет восседал за большим обеденным столом, и указал мне рукой место напротив себя. Из-за занавески сбоку выскользнула молодая красивая женщина в полупрозрачном платье с длинными чёрными волосами и подносом в руках, быстро расставляя передо мной тарелки с едой. И обмахнув меня чарующе пахнущими волосами, сразу же быстро удалилась обратно, на пути обернувшись и с каким-то особенным желанием посмотрев в мою сторону. Кстати, это первая взрослая женщина, которую вижу в этом мире. Только лишь подумал об этом, как обнаружил заметное волнение естественного мужского желания. Вроде как совсем не юнец с накопленным от длительного воздержания лишним напряжением, и даже не падкий на первую встречную юбку бабник-прохиндей, однако организм как-то слишком бурно отреагировал на появление женщины, помимо сознательного участия. Заметив моё не самое удобное состояние, в нелепых попытках справиться с собой, Сом хохотнул и предложил то ли в шутку, то ли в серьёз:

— Хороша, да? Если об одном деле сейчас договоримся, могу продать тебе её всего за пару золотых, или вообще подарю, если дело выгорит.

-Кхм, — поперхнулся от такого предложения, не зная, как на него можно реагировать.

Мне уже рассказали — женщины в этом мире находятся на уровне домашней скотины, но вот чтобы сразу так наглядно это продемонстрировать? И ещё остаются серьёзные сомнения в части статуса, Питс говорил — только сами авторитеты могут официально владеть женщиной тут. Потому высказанное предложение Сома может оказаться какой-то ловушкой или иметь далеко не одно скрытое дно.

— Договорились! — в свою пользу интерпретировал моё молчаливое замешательство авторитет. — Как только сделаешь работу — она будет твоей по моему слову!

Меня явно на что-то очень странное подписывают, даже не интересуясь моими мыслями по тому поводу, тем не менее, согласно кивнул, вовремя догадавшись, что прямого отказа никто не ждёт. Ибо возникла абсолютная уверенность — в подобном случае просто не выйду отсюда своими ногами, или выйду, но вряд ли окажусь сильно рад ближайшим перспективам. В общем, идти против какого-то очень важного желания авторитета не стоит, независимо от его прежних обещаний. Да и не обещал он мне никакой безопасности, если так подумать. Просто я ему пока зачем-то нужен.

— Ты ешь, не стесняйся, о деле после поговорим, — добавил хозяин, заметив, как я сижу с пустой ложкой в руке и думаю о чём-то постороннем.

И в его предложении был не просто здравый смысл, а чёткий расчет. На полный живот мозги работают чуть хуже из-за отлива крови, а получивший сигнал от наполненного желудка центр удовольствия вообще препятствует образованию в уме какого-либо здравого смысла. Меня очень плотно накормили, даже предложив добавку, и только потом Сом решил продолжить серьёзные разговоры.

— Скажи, искатель, какие у тебя самого есть планы на ближайшее будущее? Не на завтра-послезавтра, а вообще? — начал выспрашивать он издалека.

— Да почти никаких особенных планов, всё как у нормальных людей, — недоумённо пожал плечами в ответ на такой пространный вопрос. — Обзавестись в хорошем городе уютным домиком, там, огород, хозяйство, потом семья, дети, почёт и уважение добропорядочных соседей...

Не говорить же ему об имеющемся желании вернуться обратно в родной мир, сразу после того, как разберусь со всем произошедшим здесь за последнюю сотню лет? Ибо есть весьма серьёзное предположение — раньше просто не получится, если только невероятно повезёт. В бесповоротное застревание здесь навсегда, мне пока ещё не верилось.

— А если серьёзнее? — сразу понял мою шутку Сом.

— Дойти и посмотреть на столицу алхимиков, там ведь много интересного осталось, — признался ему, благо такое желание у меня тоже имелось.

— И ты совсем не боишься проклятья? — удивлённо посмотрел на меня авторитет.

— Да чего его бояться-то, — пренебрежительным тоном ответил ему, — одним проклятьем больше, одним меньше, какая мне теперь разница?

Я-то прекрасно знаю, как зараженную радиацией зону можно спокойно пройти, если хорошо подготовиться. Да и за прошедшие со времён катастрофы годы большая часть наиболее опасных радионуклидов должна благополучно распасться, а радиационный фон спасть. Главное не лезть в самые 'горячие места' и быстро без остановок преодолевать зоны с заметно повышенным фоном. Да и вообще там надолго не задерживаться.

— Смелый ты, искатель, как посмотрю, — усмехнулся Сом. — И практически без головы на плечах, если взглянуть правде в глаза. Неизвестно чем думаешь.

— А ещё я на ней сижу! — добавил вдогон его слов, чем вызвал слишком бурную и продолжительную реакцию веселья у собеседника второй раз за сегодняшний день.

— Понял тебя, — отсмеявшись, заметил Сом, — никаких реальных планов на будущее ты пока не имеешь, живёшь одним днём, так?

Сначала пожал плечами и кивнул в знак согласия, но потом добавил:

— Вообще-то про домик в городе говорил правду. Есть такое желание.

— Ты уже в курсе того, во сколько обходится право владеть тут домом, а так же о том, что с этим приобретаются некоторые, скажем так... 'обязательства'?

— Да, меня уже один раз навели на такие размышления, — спокойно ответил на неявно высказанную угрозу. — Но если ко мне тут будут хорошо относиться, тогда и я не стану особо хулиганить, так, лишь иногда по большим праздникам, — как бы в шутку, а как бы всерьёз поделился неявной угрозой, чем опять вызвал повышение весёлого настроения у авторитета.

— Да, наглости тебе, Хитрован, не занимать, — весело подмигнул мне Сом. — И мне такое дело даже нравится. Потому считай — быть тебе моими соседом! Не сразу, понятно, а после некоторых совместных дел, иначе это неправильно будет, хорошие люди не поймут и не одобрят. А без того никак нельзя.

Ага, опять он на какие-то там дела намекает, ох, не нравится мне его тон, явно какая-то подстава ожидается.

— Рассказывай, что ты от меня хочешь, — самым решительным образом решил прояснить ситуацию, а то ходит, понимаешь, вокруг да около.

— Первое дело совсем простое, ты обязательно с ним быстро справишься. Надо всего лишь отнести один свиток авторитету Фосу и передать лично в его руки. Это обязательное условие, через кого-то другого передавать нельзя, так свиток может и не дойти, а он очень важный. Фос держит сейчас под собой бывший Посёлок Вольных Искателей по северной дороге, слышал, наверное. Ты здесь человек новый, тебя практически никто не знает, а потому каких-либо проблем подойти к нему у тебя не возникнет. Охрану можешь не опасаться, но зря не провоцируй, они там всяких шутников не очень жалуют, хотя сами пошутить совсем не прочь. Передашь свиток в руки Фоса — всё, дело сделал, можешь возвращаться обратно. Дел на четыре дня, два туда — два обратно, если по-быстрому метнуться.

— И это всё? — удивился столь простому с виду заданию.

— Пока всё, — улыбнулся мне Сом, и добавил: — отнесёшь свиток и вернёшься — Аэль твоя!

Это он, видимо, про ту девушку говорит. Право, пока даже не знаю, как мне с ней потом быть, где и как жить, на какие доходы содержать? Может в этом-то как раз и кроется особо хитрый расчет авторитета, посмотреть, как я из той ситуации вывернусь?

— Кстати, — вдруг вспомнил, с чего началось наше знакомство, подумывая о том, как можно по-быстрому решить едва наклёвывающуюся проблему, — как там дела по поводу денег за шкуру?

— Вай, совсем забыл сразу с этого разговор начать, — картинно изобразил наивную забывчивость Сом. — Вот держи, — он достал из кармана и протянул мне невзрачный серый перстень с небольшим зелёным камнем.

— Что это? — спросил его, взяв в руки кольцо и подняв глаза на собеседника.

— Это ключ к счёту в столичном Хранилище Благ, — пояснил он. — Шкура зверя будет продана через полгода на ежегодном Большом Аукционе Престижа. После вычета двадцатой доли самого аукциона, полученные деньги будут положены на два равных счёта. Один мой, второй — единственный ключ от которого, я тебе передал, не теряй его. И пусть огонь силы подтвердит мои слова! — сказал ключевые слова клятвы Сом, и призрачный огонь пробежался по нему, действительно подтверждая сказанное.

— Вот это да! — только вырвалось у меня, вместо той бури эмоций, которая осталась внутри.

Ведь как хитро дело устроил, и реально не обманул, сдержав данное слово, и денег совсем никаких не дал. И ничего попросить авансом на собственную бедность теперь нельзя. Пойди, да возьми все причитающиеся тебе деньги в том Хранилище Благ через полгода, если сумеешь как-то выбраться из Смертных Земель. Накрылись твои, Хитрован, наивные мечтания о быстром обретении богатства, уютном домике в тихом городе и всё такое прочее. Неужели ты решил, что удачно сходив в один поход, можно дальше всю оставшуюся жизнь прохлаждаться, лёжа на диване и поплевывая в потолок? Поработай-ка ещё на меня, дружок, а там может быть, что-то у тебя, так и быть, и будет.

— Как видишь, искатель, я полностью выполнил обещание, — видя всю гамму противоречивых чувств на моём лице, от полного расстройства самой ситуацией, до реального восхищения его хитростью, продолжил авторитет. — И ещё сразу решил все возможные затруднения, которые могли бы у тебя возникнуть при получении денег, — а вид при этом у него был как у съевшего всю сметану во всём городе и не лопнувшего при этом от злостного переедания кота.

— Я верил твоему слову, Сом! — высказал ему слишком многозначный комплимент, чем опять вызвал у него с большим трудом сдерживаемый смех.

В общем, на этом наш разговор и закончился, мне был выдан небольшой сложенный вчетверо лист с какими-то написанными от руки каракулями, которые я не мог прочесть, и меня отпустили обратно в город. Памятуя о завтрашнем выходе в новый поход, спросил провожающего слугу о том, где тут можно купить хороших припасов для такого дела. В ответ был получен очередной адрес, по которому и направился дальше.

В найденной по указанному адресу продуктовой лавке, меня ждало очередное удивительное открытие. Предлагаемые там продукты оказались сублимированными! Как у нас в мире еду для космонавтов готовят — берут свежие продукты или приготовленные к употреблению блюда и помещают их в вакуум, быстро удаляя из них всю влагу. Потом стоит бросить такой сублимат в воду, как он быстро приобретёт практически первозданный вид и прочие вкусовые качества. Ну не на сто процентов, конечно, но намного, по вкусу и не сразу заметишь. Зато, таким хитрым образом сильно экономится вес и объём, который занимают сами продукты при транспортировке, да и хранятся они потом чуть ли не сто лет.

Единственное что нужно для употребления такой пищи по прямому назначению — это иметь в достатке чистой воды. Но с этим на космических станциях проще, там для неё практически замкнутый цикл налажен, лишнее не пропадает. Здесь же мне предложили приобрести специальный амулет. Сплющенную с боков воронку с двойными стенками для быстрой очистки практически любой воды, которая может встретиться в Смертных Землях. Не уверен в его способности справиться с зараженной радиоактивными материалами водичкой, но, как рассказал продавец, можно начерпать практически из любого болота, а на выходе будет как из родника. Полезная вещь, за которую не жалко и четырёх полных серебряков. Кстати, тоже привет от тех самых алхимиков — их работа.

Кроме сублимированных продуктов по отдельности, тут продавались и готовые индивидуальные разовые порции, типа мясного супа с макаронами, или чем-то подобным, каши с дичиной и специями, а также много другого. Около тридцати наименований блюд в небольших герметичных упаковках из специальной непромокаемой бумаги. Цена таких припасов, правда, чуть ли не в два с половиной раза выше обычных продуктов, но лучше сэкономить на носимом за спиной весе, чем на кошельке, пока там ещё что-то звенит. Набрав большой мешок, и ополовинив вес кошеля с серебром, отправился в гостиницу, собирать рюкзак к завтрашнему выходу.

Однако спокойно дойти не удалось. За два квартала до гостиницы в безлюдном проулке мне преградили дорогу двое каких-то невнятных мужиков с небольшими арбалетами в руках. Боковым зрением сразу отметил наличие ещё двоих чуть в стороне позади первых, метрах в пяти, арбалет держал в руках только один. Сзади вроде никого, да и спрятаться там негде, одни высокие заборы.

— Бросай мешок и быстро гони кошель! — безапелляционно заявил самый мелкий из первой пары разбойников.

Откуда тут только такие идиоты собрались? Кто ж так грабит-то? Надо им было пропустить меня чуть дальше вперёд, дабы арбалетчики буквально дышали в спину — вот тогда это был бы верный ход. Правда, тогда есть небольшой риск случайно дружков подстрелить, если глупая жертва начнёт сильно дёргаться, не желая расставаться с честно заработанными, или как уж там получилось, деньгами. Но эти вообще, видимо, не ожидают никакого сопротивления, вон как расслабленно стоят и чему-то глупо улыбаются. Дебилы! Дегенераты! Встали в паре метров плечом друг к другу и ждут, когда им всё спокойно отдам, трясясь от страха за свою никчёмную жизнь. Сейчас, сейчас, размечтались голубчики...

Скидываю с плеча мешок и одним лёгким движением скатываюсь вперёд под ноги к бандитам, совершенно не ожидающим такого хода. В падении переворачиваюсь на спину, и резко выдёргиваю из рук первого мужика заряженный арбалет, и, едва приземлившись, бью сразу двумя ногами по ногам второго. Хруст ломающихся костей, дикий крик боли, но мне некогда смотреть на этих, уже навожу трофейный арбалет на тех двоих, кто стоял в стороне. С третьим арбалетчиком мы выстрелили почти одновременно. Я попал ему точно в центр груди, а вот он умудрился всадить болт в зад своего же брата-бандита, чьё оружие сейчас находилось в моих руках. Четвёртый член этой шайки, осознав, что дело обернулось совсем не так, как им хотелось, быстро побежал прочь куда-то в глубину переулков. Да и хрен с ним, пусть бежит, гоняться за ним лень.

Рядом со мной лежат и тихо скулят двое несостоявшихся грабителей. У одного нога буквой 'зю' свёрнута, а у другого хвостовик болта из задницы торчит. Хорошо вошел, практически по центру и прошел насквозь. Как же ты, бедолага, теперь в туалет-то ходить будешь? Писаная картина — 'не выходите вы, ребята, на большую дорогу, вам там больно сделают'. По идее, надо бы их добить, дабы второй раз где-либо не подкараулили, но я ещё не настолько озверел, чтобы спокойно добивать раненых, пусть и бандитов. Срезав у них тощие кошельки с поясов, и подхватив второй арбалет, пошел осматривать третьего.

Вот этому уже чужих денег не посчитать. Да и своих тоже. Готов. От центральной грудины болт отклонился в бок и пробил сердце. А вот кошелёк у тебя, дружочек, явно тяжелее, да и одёжка определённо лучше. Не иначе ты и был главным в этой шайке-лейке. Не став тщательно обыскивать карманы убитого, подобрал его арбалет и сразу отметил его серьёзное отличие о тех, которые были у первых двоих. Этот оказался даже немного меньше тех, с близкорасположенными двойными тугими плечами из светло-зеленоватой стали, про которую я уже кое-то знал. Ценная вещица, скорее всего. Прихватив сумку с болтами, и закинув сброшенный мешок на плечи, пошел дальше своей дорогой, внимательно оглядываясь по сторонам. Вдруг ещё кто-то такой ловкий до чужого добра нарисуется. Но обошлось. При входе в гостиницу охранники немного удивлённо посмотрели на меня, идущего с мешком и тремя арбалетами сразу, но ничего не сказали, пропуская внутрь.

Заняв личную комнату, проверил, чем меня одарили незадачливые грабители. В кошельках первой парочки было чуть-чуть мелкого серебра и чуть больше всякой меди. А вот главарь меня сильно порадовал. Во-первых, в его кошеле насчиталось почти пара дюжин полных саонов, а во-вторых, обнаружился ещё один маленький кошелёк с тремя золотыми сиунами и каким-то изящно огранённым прозрачным камнем размерами с ноготь большого пальца. Тоже какая-то ценность, не иначе. Пара арбалетов 'стандартные малые', идущие по четыре серебряка в скупке. А вот третий — нечто-то совсем другого технологического уровня. Во-первых, металл. Тот самый, из которого гвардейские мечи сделаны. Во-вторых, взводится не руками и ногой, а рычагом. Три раза потянул — взвёл одни плечи, ещё три — вторые. Да и усилие плеч заметно больше чувствуется, наверняка что-то среднее между малым и большим арбалетом получится. В-третьих, тут даже прицельное приспособление есть, причём, регулируемое, как по горизонтали, так и по высоте. Не для простых бойцов такая сложная машинка. Наверное, его пока даже продавать не стану, оставлю на всякий случай или просто для коллекции.

Сходил, проведал Следопыта. Он был уже не один, вместе с ним пил ароматный отвар наш молодой маг. Наставник уже почти оправился от ранения, и даже ходил туда-сюда по комнатушке. Свежие эликсиры жизни и помощь мага-целителя сделали большое дело. Рассказал им о происшествии у гостиницы. Не поверили. Пришлось принести и показать арбалет главаря. Следопыт посерьёзнел на пару минут, а потом сказал, чтобы больше без оружия по городу не ходил. 'Вот с этим самым заряженным арбалетом и таскайся, и меч всегда напоказ держи!' А если мне действительно дорога собственная жизнь, то и на кольчугу срочно денег наскреби. Как раз лишние эликсиры продашь, ага.

Относительно кольчуги, он, конечно же, прав, только я теперь бронежилет здесь вообще не снимаю. Пусть его совсем не видно — так это не моя проблема. Если буду ходить в кольчуге, тогда недоброжелатели будут пытаться стрелять в голову. Мне того точно не надо. Пусть лучше целятся в широкую грудь, в которую гораздо проще попасть, синяк потом переживу, в отличие от лишней дырки в голове. Хотя, по мнению Следопыта, эта шайка, скорее всего, простые залётные бандиты из другого района или вообще кто-то из другого города, пришли пощипать одиноких безоружных дураков, но можно запросто нарваться и на пожелавших отомстить некоему шустрику дружков. А если та четвёрка являлась малым отрядом большой городской банды, то у меня могут появиться серьёзные проблемы. Те как раз всегда исключительно по четыре человека ходят, изредка собираясь в более крупные группы. Потому смотреть теперь активнее по сторонам и держать руку на спуске. Вспоминая о том, что главарь каких-то 'залётных бандитов' был далеко не беден, мысленно предположил самый худший из представленных вариантов.

На известия о моём завтрашнем выходе в следующий поход, наставник только пожал плечами и пожелал вернуться с богатой добычей. Мол — 'ты давно уже не мальчик и сам во всём разберёшься'. А там, если окажемся в городе в одно время, сходим вместе в ещё один поход, есть у него мысли посетить некоторые места, куда давно никто не ходил. Сам бы с новичками он туда не пошел, а вот со мной в компании уже можно. Поговорив ещё немного за жизнь с моими первыми реальными напарниками в этом мире, отправился решать последнее на сегодняшний день дело. Пора было навестить одного очень хитрого Повелевающего мудростью.

Так и не понял, рад ли был моему приходу Питс или наоборот. А вот его, то ли слуга, то ли ученик чуть ли не бросился обниматься со мной от искренней радости. И только пожаловавшая узнать, кого там принесло, бородатая морда, испортила ему маленький праздник.

— У меня для тебя кое-что есть... — нагло заявил ему, едва мы остались наедине, и выложил перед его изумлённой мордой три золотых монеты подряд, громко щёлкая ими по столу. — Возвращаю потраченное на меня и моё лечение, после чего добавил, положив ещё одну: — А это пока первая благодарность за всё остальное, в первую очередь за науку, как не быть наивным дураком.

Питс долго не мог ничего сказать, только открывал и закрывал рот. Вернувшись из недолгого похода, я заметно изменился и стал реально похож на местного искателя. Да и ещё очень большие деньги по местным меркам поднял. За три золотых тут каменный дом в два этажа строят. И тут его решил ещё больше добить, не упоминая о своём прежнем обещании рассказать о методах эффективного заработка. Если будет спрашивать специально — возникнет тема о чём-то совместном, если нет — мне так даже проще. И ещё получится принципиальная разница в принятии ответственности. Ибо в первом варианте я, как бы сам что-то предлагаю, практически навязывая ему верное мнение, и беря все потенциальные риски на себя, а в другом случае меня просят, признав за реального эксперта и разделяя риски взаимным договором. Потому по тому вопросу пока промолчу, высказав нечто иное:

— Твоё желание благополучно покинуть Смертные Земли в процессе разработки, извини, не так быстро получается, как мне поначалу показалось. Только вопрос совсем не деньгами решается, ты на будущее учти.

И всё это высказал только для того, чтобы дальше с Питсом можно уже просто нормально торговаться за что-то конкретное, потребное мне у него, мол — 'вопрос решим, а деньги совсем не главное'.

Самое интересное — я сам свято верил всем своим словам особенно после общения с местным авторитетом. К его великому искусству буквально походя строить людей к собственной пользе, я проникся самым настоящим уважением. Повелевающий сел в кресло и долго смотрел на меня, так и не притронувшись к оставшемуся лежать на столе золоту.

— Чего ты от меня хочешь? — слабым голосом спросил он, будучи ещё под сильным впечатлением от моего напора и заманчивого предложения.

— Вторую часть от амулета, который ты нацепил на мою голову! — безапелляционно потребовал от него.

Хоть он про её существование ни единым образом не обмолвился прежде, до меня уже давно дошло — она просто обязана быть. И не важно, что он ранее там говорил о неизученности данного артефакта, мне было ясно лишь одно — пульт управления остался в его руках, и мне хотелось его получить, дабы ни у кого больше не оставалось невидимой власти надо мной.

Немного помявшись и беззвучно пошевелив губами, Питс снял со своей руки сразу же ставший видимым браслет, чем-то напоминающий изящные женские часы, и положил на стол. При этом на его лице лишь на одно краткое мгновение возникла злорадная ухмылка. Без слов убрал браслет в карман, подавив сильное желание сразу же надеть его на руку. Явно не всё чисто с этими непонятными артефактами, стоит разобраться в обстановке, когда никто не сможет помешать. А ещё лучше найти другого специалиста, который подробно растолкует, как с ними работать. Пытаться же что-то узнать у этого хитреца крайне не рекомендуется, ибо он расскажет выгодную исключительно для себя версию, которая скорее запутает, чем что-то прояснит. Пока и дальше буду использовать подаренный амулет в том же виде, как он есть, не меняя настроек, благо никаких особо негативных последствий его эксплуатации пока не обнаружилось.

— Это всё? — улыбка быстро сползла с лица моего хитрого собеседника, видимо мне удалось сходу не вляпался в его ловушку.

— Нет. У меня к тебе теперь будет много выгодных дел. Мастер Толис сказал, что у тебя найдутся дополнительные амулеты вот для этого...

Распаковав полупустой рюкзак, положил новое мачете на стол. Моё оружие немного заинтересовало Повелевающего, хотя большого восторга тоже не вызвало. Осмотрев более внимательно серебряную рукоять, он удовлетворённо хмыкнул и заметил:

— Да, есть несколько подходящих вариантов для такого клинка. Может тебя даже и заинтересует, хотя по сравнению твоими алхимическими амулетами это полная ерунда, — Питс махнул рукой, выражая, будто ничего серьёзного не может предложить.

— Я ж не всегда только стрелять буду. Клинком иногда помахать тоже дело хорошее, да и тихое, когда очень надо, — заглянув в его глаза, зловеще улыбнулся.

— Тихое дело, говоришь... — о чём-то задумался бородач, едва вынырнув из моего цепкого взгляда, после чего встал, достал из шкафа и положил передо мной две каких-то странных по форме палочки. — Вот этот, короткий — амулет усиливающий силой удар клинка. Такие ставили только в оружие командиров и редких штурмовиков первой шеренги, так как для работы с ним нужен подтверждённый статус Повелевающего сил. Тебе подойдёт. Направляешь через себя силу в клинок и наносишь любые удары. Амулет дальше переправит её куда нужно. Так можно с одного удара пробить почти любой доспех, и даже щиты опытных Повелителей, если тебе хватит силы для этого. Очень редкая вещь, правда, мало кому нужная. Сейчас Повелевающие силами клинки в руки больше не берут, совсем не то, как бывало раньше. Для тебя всего лишь дюжина саонов, с другого бы взял минимум пару золотых.

— Поторговаться стоит? — решил немного подначить его, помня рекомендации мастера Толиса.

— Нет, — ответил он, — считай — отдаю по тем же деньгам, за которые и сам брал. Всё равно уже семь лет валяется без дела, никому не нужный.

— Хорошо, согласен. А второй что делает?

Я внимательно рассматривал состоящий из нескольких отдельных соединённых вместе деталей странный амулет. С одного конца у него был похожий на хвостовик арбалетного болта элемент из синего металла, дальше шла часть из белой кости с нарезанной на её поверхности глубокой винтовой резьбой. А заканчивалась эта конструкция длиной пятнадцати сантиметров и в палец толщиной приличным тёмно красным полированным прозрачным камнем в форме наконечника стрелы. Вся конструкция именно на короткую стрелу и походила.

— Это ещё более редкий амулет под названием 'тихая смерть'. Он способен погасить не только звук сильного удара, но и возможный вскрик жертвы. Срабатывает при сильном сотрясении и держит действенный эффект несколько мгновений. Силу из воздуха берёт сам впереди себя, вливать свою в него не нужно. Правда есть у него серьёзный недостаток — слишком много забирает тепла при работе, потому больше одного удара на одном месте с ним никак не сделаешь. Но обычно, больше одного и не надо, хе-хе...

Вот это действительно чудо местных магических технологий. Надо же было догадаться сделать глушитель для меча. Или для кинжала наёмного убийцы. Весёлый мирок, однако.

— Этот амулет стоит уже золотой без всякого торга, между тем продолжил говорить Питс. — Но ты его можешь попробовать использовать со своими стреляющими амулетами, скорее всего, тоже будет работать.

— Если сработает — заберу, — не думая согласился с ним.

Хотя тут бы дозвуковые патроны надо бы применять, как вместе с ПБС (прибор бесшумной стрельбы), а как получится с обычными — пока совершенно неясно.

— Можно прямо тут и проверить, мне тоже интересно, — удивил меня Повелевающий нежданной инициативой. — Тут, на досуге, придумал новый щит силы против твоего оружия, — чуть позже пояснил он живой интерес.

Сказано — сделано. Сходил в бывшую личную комнату забрать вещи. Удовлетворённо заметил — в них действительно покопались. Приятно, когда ожидания сбываются, пусть даже и такие. Перебрав всё имеющееся, обнаружил недостачу одного патрона из автоматного рожка. Ладно, нехай оставит себе на сувенир. Вернув на место затвор, пошел обратно с автоматом в комнату к Питсу, пробовать магический глушитель.

Но сразу дело не решилось. Чтобы закрепить амулет на автоматном стволе, потребовалось сделать целую дополнительную конструкцию, состоящую из выполненного из серебра пенала с множеством совсем мелких отверстий, куда, собственно, и вставлялся сам амулет, высовываясь из него острым кончиком красного камня, а также железных креплений на сам ствол. Под стволом мешался штатный шомпол, лучшее место нашлось сбоку между стволом и кожухом газовых поршней. В качестве мишени опять пришлось встать ранее пострадавшему от пули деревянному чурбаку, только в этот раз собирался стрелять вдоль, а не поперёк.

Напрягшийся на секунду Питс поставил перед чурбаком синий мерцающий щит, заметно охладив воздух в комнате, я поднял автомат и нажал спусковой крючок. Отдача выстрела толкает в плечо, чурбак резко подпрыгивает вверх и разваливается в воздухе на две половинки. В разные стороны летят щепки. И всё это происходит в полнейшей тишине! Не было слышно даже клацанья возвратившегося затвора, окружающий воздух как будто резко загустел, не позволяя звуковым колебаниям разлететься во все стороны. Да и вспышки выстрела тоже не заметно, амулет вобрал практически всё тепло раскалённых пороховых газов для работы.

Не веря столь редкой удаче, быстро достал из маленького кошеля золотой и положил его на стол. Всё, теперь стану здесь самым настоящим 'царём горы', пока патронов хватит. А вот Повелевающий мудростью выглядел немного опечаленным. Хвалёный новый щит оказался совершенно бесполезен. Автоматная пуля прошла сквозь него, даже не потеряв энергии.

— Ещё одного такого амулета у тебя, случаем, нет? — мне было совсем не жалко отдать ещё один золотой, дабы иметь дополнительный запас столь полезных вещей.

— Нет, — Питс помотал головой, что-то от себя отгоняя, и вроде бы пришел в достаточно благостное расположение духа, судя по разгладившимся морщинам на лице. — Может у моего коллеги из города Титс найдётся, но сильно сомневаюсь. Такие амулеты и до войны считались очень редкими, никто из известных мастеров их не делал. Знатоки шептали — все они созданы неизвестным мастером из клана ночных убийц южных королевств.

— Жаль, — немного разочарованно вздохнул я, — а то бы ещё один приобрёл про запас. Какие-то подобные амулеты ещё у тебя есть?

— Подобных точно нет, эти единственные были, а вот другие для установки в оружие найдутся. Думаю, они тебе здесь точно не пригодятся, там всё больше амулеты для гвардейских частей, например, не позволяющие поранить случайным касанием клинка лошадь или для создания общего усиленного одновременного удара строя гвардейцев и боевых Повелителей сил.

— Да, в гвардию пока точно записываться не собираюсь, — усмехнулся такому 'интересному' предложению. — Но если случайно примут — обязательно наведаюсь к тебе.

— Потому-то и предложил только имевшее хоть какой-то смысл, — подвёл итог Повелевающий мудростью, предложив: — Ещё есть некоторое количество полезных бытовых амулетов разного назначения. Если у тебя ещё остались лишние деньги — могу показать.

— А что они делают?

Стоит отметить — меня все эти полезные 'магические штучки' серьёзно заинтересовали. Да, тут нет ни электричества, ни машин, ну может быть, где-то и есть, правда, пока не видел. Однако здешняя цивилизация тоже немалого достигла в том, чего в принципе не было у нас. По уму стоит разобраться со всей этой магией, амулетами и артефактами самостоятельно, но вот только когда? Пока кроме беготни по окружающим лесам и злачным местам ничего не ожидается. И если можно что-то просто купить для облегчения жизни или снижения риска потерять её — то не стоит откладывать в долгий ящик или ждать, пока это где-то отыщется задарма. Ценные вещи сами собой на дороге не валяются, ибо желающих поднять здесь хватает и без меня.

Питс снова сходил к шкафу и стал выкладывать на стол очередные непонятные штуковины. Первая больше всего напоминала маленькую коричневую щётку для обуви.

— Чистит одежду, — прокомментировал Повелевающий мудростью. — Выбивает из ткани пыль, грязь и любые запахи. Использует тепло тела, сделано для работы в руках любых простаков. Старое наследство алхимиков, очень ценится сейчас в королевствах, правда не все могут себе позволить. Шесть серебряков, только для тебя.

Следом на стол легла какая-то замкнутая металлическая серая цепочка с небольшим кулоном из сочного зелёного металла.

— Защитный мерцающий куполообразный плащ силы от дождя и пыли. Армейский вариант для командиров, остался с войны. Берёт тепло тела и частично силу из воздуха, действует, если надеть на шею. Постоянно носить не рекомендую, можно переохладиться. Делают подобные амулеты мастера в королевствах и сейчас, но они похуже. Десять серебряков.

В руках Питса вспыхнул ровным молочным светом маленький шарик размером с грецкий орех, после чего перекочевал в мои руки. Что это такое я уже знал, а потому сначала погасил его и зажег вновь, плавно меняя яркость по своему желанию. Хотя мои фонари и дают более яркий и направленный свет, но зато этот магический светильник не нуждается в батарейках.

— Три серебряка, — назвал Повелевающий совсем немалую для такого простого амулета цену, не став ничего больше объяснять.

Сходив опять к шкафу, хозяин положил передо мной амулет-воронку для очистки воды.

— Такую уже приобрёл, — немного разочаровал его.

— Какого цвета? — спросил меня Питс.

— Желтого.

— Повезло тебе, — заметил он. — Обычно здесь только синие продают, такие как вот эта. Сколько запросили, не иначе половину дюжины, не меньше?

— Всего четыре серебряка. А чем отличаются желтые от синих?

— Желтые самые лучшие, могут вообще любую воду быстро очистить. В синие из болота, к примеру, лучше не наливать. Тоже справятся, но будут выдавать по капле целый день.

— Кстати, — проскочила у меня мысль о необходимости обязательно иметь противогаз для защиты от радиоактивной пыли в зараженных зонах, — а подобного рода фильтр для воздуха у тебя есть? Запахи там всякие неприятные, пыль дорожная, газы болотные...

— Есть подобные амулеты, — кивнул он. — Только их для установки в домах делают. Слишком велики они по размеру, в нос никак не вставишь.

— А если не прямо в нос, а, к примеру, повесить на спину и подавать чистый воздух гибкой трубкой? — предложил вполне приемлемый вариант носимого противогаза.

Питс немного подумал, потом оставил меня одного на десять минут и вернулся обратно с какой-то трубой метровой длины и диаметром примерно тридцати сантиметров.

— Сам чистящий воздух амулет невелик, — он ловко разомкнул трубу на две половинки, показывая её внутреннюю конструкцию.

Она, кстати, была весьма оригинальна. Два многолопастных вентилятора и какая-то хитрая система их привода занимала большую часть этой трубы. Дальше располагались какие-то переплетения трубок и сеток. И с одного конца, высовываясь наружу, по центру на подвесах крепился совсем маленький цилиндрик с одним заострённым, а вторым скруглённым концом.

— Вот это и есть главный чистящий амулет — указал Питс пальцем на тот цилиндрик. — Остальная конструкция служит для всасывания наружного воздуха и облагораживания его хорошими запахами. Вся система работает от мягкого тепла, которое надо подавать снаружи трубы, но сам чистящий амулет берёт силу из воздуха, охлаждая его, в зависимости от потока и загрязнённости.

— Его можно использовать отдельно от всего остального? — это был весьма важный вопрос, ибо таскать на спине такую конструкцию как-то совсем не хотелось, хотя при необходимости можно было и потерпеть.

— Можно, — сразу обрадовал меня Повелевающий. — Только надо правильно закрепить и обеспечить прохождение воздуха вдоль боков. Всё лишнее из него, пыль, гарь, прочие запахи, он вытолкнет наружу в разные стороны со стороны острого конца. Только как ты его крепить на лице будешь? — задал он каверзный вопрос.

Попросив бумагу и пишущие принадлежности, быстро изобразил конструкцию простейшего респиратора. С мембранными клапанами, всё как полагается. На полноценный противогаз решил для начала не замахиваться и такого более чем достаточно. Питс долго отнекивался, не желая делать эту 'никому не нужную ерундовину', но за целую дюжину и ещё пару серебряков сверху всё же согласился помочь. И, как это ни странно, работать Повелевающий мудростью умел. У него тоже нашлась заправляемая земляным маслом печь мягкого тепла, правда не в виде кресла, а высокой почти до самого потолка тумбы в углу комнаты. Ему удобнее работать с ней на расстоянии, а не сидеть на самой печке, как делали другие мастера. Все материалы для конструкции тоже благополучно нашлись, резины, понятно, здесь не имелось, но воздействуя силой на кожу, можно сделать ничуть не хуже, скорее наоборот. К примеру, удавалось запросто изготовить мгновенно твердеющие при ударе мягкие кожаные доспехи, правда, выйдут они существенно дороже хорошей кольчуги, да и способных мастеров здесь нет, как рассказал Питс в процессе работы над моим заказом.

С первого раза собранная конструкция не заработала, мастер не смог сразу понять, как правильно делать мембранные клапана. Но с третьей попытки у нас получилось. Специально сходил к смердящему нужнику проверить эффективность. Работало идеально, никаких неприятных запахов внутрь не проникало, просто чистый прохладный воздух. Даже немного странно, почему местные до такой простой штуки сами не додумались, имея практически всё необходимое для её изготовления. А с другой стороны — им оно очень надо? Уличные запахи можно и потерпеть, а для использования дыхательной маски постоянно бриться нужно. Они же тут почти все как один себе бороды отращивают, только мне, в силу привычки, с ней некомфортно. Ах да, авторитет Сом ведь тоже любит чистое лицо. Интересный момент.

Больше ничего интересного для меня у Питса не нашлось. Ни тебе очков ночного видения, о чём-то подобном тут никто не слышал. По словам Повелевающего — ночами нужно спать. А всякие странные желания, коли уж они появляются в пустой голове, стоит через управление силой самостоятельно делать, а не предлагать мастерам городить всякие амулеты не пойми как. Если совсем уж невтерпёж — обращайся к зельевару, он поможет. Автоматических сигнальных сетей контроля периметра, тут тоже никто не удосужился изобрести. Вернее, они, конечно, есть, но накладываются Повелевающим силами соответствующей квалификации на саму местность и требуют регулярной поддержки или замены.

С радиостанциями, пардон — амулетами связи вообще глухо. У древних и у алхимиков они вроде бы были, однако ни одного так пока и не нашли. Хотя, думаю, нашли и далеко не один, просто не поняли, как оно работает. Видимо, внутри там инструкцию тоже забыли положить. А так, если уж очень надо, на относительно небольшом расстоянии километров пяти — шести, два мага могут мысленно связаться и без всяких дополнительных средств, если друг друга хорошо знают. Или же сильный маг способен говорить на таком же расстоянии с обычным человеком, хотя для второго 'дальнее внушение' было не очень приятно. Войсками здесь так и командуют, передавая приказы по цепочке от главнокомандующего до командиров отдельных групп. Это искусство пока не для меня, придётся обойтись. Однако 'плащи-невидимки', вернее — амулеты с подобными свойствами тут существовали. Ещё от древних мастеров сохранились. Правда, купить за деньги абсолютно нереально.

Когда рассчитавшись за всё приобретённое и немного посокрушавшись сильно полегчавшему кошелю, уже было собрался уходить, Питс заметил на моей шее цепочку медальона.

— Интересно, какой искательский клан тебя так быстро принял? — удивлённо спросил он.

— Пока никакой, — ответил ему, накидывая рюкзак на плечи.

— Неужели ты взял себе чужой знак? — изумления в его голосе стало ещё больше.

— Нет, мне его выдал ваш местный авторитет Сом, — решил не делать из этого события большого секрета, всё равно со временем узнают.

— Покажи! — отчего-то сильно возбудился Повелевающий мудростью.

Вытащил из-под одежды медальон, изменивший цвет с изначального светло-голубоватого с зелёными разводами на светло-розовый с тёмно-синими. Увидев знак, Питс чуть ли не сел на пол прямо там, где стоял. Это уже было не просто сильное удивление, а что-то совсем другое.

Через пару минут он всё же смог говорить:

— Скажи, ты его сам себе на шею опустил или тебе его силой одели? — задал он весьма странный вопрос.

— Сам, — честно ответил ему, добавив: — Потом мне стало немного плохо, но быстро всё прошло. И объясни, наконец, с чего тебя его вид так сильно поразил?

— Надо же, оказывается, не все искательские легенды врут, — заметил он, пояснив: — Это не простой искательский знак — это амулет пришедших в Смертные Земли самых первых искателей, когда ещё тут не было тюрьмы. Их сделал тот же Великий Мастер Олаф, который создал и закрывающие Чёрный Перевал односторонние врата. С помощью сего амулета можно выйти отсюда без помощи сразу трёх дежурных Повелителей сил с той стороны или специальных разовых амулетов-пропусков. Ты теперь сможешь спокойно ходить на Большой Базар за первыми вратами и даже попытаться покинуть Смертные Земли, если проскользнёшь мимо охраны около третьих врат по другую сторону Перевала. Но это далеко не все его функции, с ними, ты, думаю, и сам вскоре разберёшься, оказавшись за стенами города. Клановые искательские знаки лишь сильно упрощённые копии такого амулета, хотя выглядят очень похоже, и являются пределом возможного для нынешних мастеров.

— Странно, зачем тогда Сом дал его мне, если он такой ценный и ещё открывает возможность отсюда сбежать? — озвучил забежавшие мысли после его рассказа. — Почему он сам его не носил или кому-то из верных людей не отдал?

— Скорее всего, он просто хотел над тобой посмеяться, — злорадно ухмыльнулся Питс, что-то явно вспоминая из личного опыта. — Такой амулет мог надеть на себя только член исчезнувшего к нашим дням Искательского Братства, пройдя большую подготовку и специальную очистку духа от дурных желаний. В Братстве считали — искатель должен быть чист духом и тогда Смертные Земли не погубят его. Любой другой человек, если надевал его на себя сам, падал на колени и, заливаясь горькими слезами, рассказывал о себе всё плохое, чего только мог вспомнить, пока с него этот амулет не снимали. Сам снять его он уже не мог. Сом, видимо, хотел преподать тебе особый урок, но ты как-то смог подчинить амулет себе. После того, как ты снял с себя огненную клятву, меня подобное уже не удивляет.

Да, теперь многое становится понятно. Везде сплошные подставы, идёшь как по минному полю. То одно — то другое. Надо срочно умнеть, пока ещё не поздно. А с другой стороны — ведь только сплошные блага обретаю. 'Дурацкое везение' вовсю действует. Но всё равно стоит быть осторожнее, здесь, однако, Смертные Земли, а не курорт у тёплого моря.

Ещё немного поболтав о посторонних вещах, наконец-то отправился восвояси. Просвещать о поджидающих искателя-новичка за ближайшим углом многочисленных опасностях Повелевающий категорически отказался. Мол — 'будут более конкретные вопросы — тогда и поговорим'. В этот раз никто так и не решился перегородить мне дорогу и вкрадчиво поинтересоваться содержимым карманов, видимо испугавшись грозного вида одинокого искателя при оружии, или ожидая 'клиентов' в других местах. Собрав рюкзак к завтрашнему выходу, и плотно перекусив, принял горизонтальное положение. Завтра ожидается ранний подъём и дальняя дорога, стоит хорошенько выспаться.

Второй поход.

Выскользнув из объятия сна за пару минут до того, как меня стал будить гостиничный смотритель, быстро привёл себя в порядок, вычистив приобретённым вчера амулетом одежду и тщательно выбрился. Сделав короткую разминку, перекусил и пошагал к противоположному концу города, искать трактир у северных ворот. Нашел его практически сразу, типовое двухэтажное здание и вполне узнаваемое окружение сложно пройти мимо даже в предрассветных сумерках. Зайдя в полупустой трактир, быстро обнаружил того самого мужика, с которым пересёкся вчера у оружейника. Он сидел за столом один с кружкой какого-то напитка, явно ожидая появления остальной компании.

— Садись, — он показал мне на стул напротив себя. — Меня здесь все называют Проныра Хорёк, — представился искатель, протянув руку.

— Витос Хитрован, — в ответ назвал себя, очень легко прихватив его ладонь, чем вызвал едва заметную улыбку на лице нового собеседника.

— Ты, погляжу, состоишь в каком-то искательском клане? — тот сразу заметил наличие на моей шее цепочки медальона. — Покажи знак, — попросил он меня.

Пожав плечами, выполнил его просьбу, ожидая реакцию, подобную выданной Питсом при первом взгляде на него. Но Хорёк лишь хмыкнул, и тихо сказал скорее для себя:

— Не знаю такого клана, наверное, какой-то новый. Но знак живой, значит, тебе можно доверять, раз с ним в город пропустили.

Хм, оказывается, в город далеко не всех искателей пускают. Наверняка между их кланами и городом есть какие-то конфликты, о которых мне пока ничего не известно. Но об этом лучше сейчас не расспрашивать, показывая полную некомпетентность, иначе рискую быть не принятым в эту тёплую компанию. Чтобы перевести диалог в нужную сторону, спросил:

— Когда выходим?

— Сейчас все соберутся и пойдём. Как раз посветлее станет, — Хорёк почесал о спинку стула и широко зевнул, со сном этой ночью ему явно не подфартило, судя по тёмным кругам под глазами. — Ты всё необходимое для десятидневного похода собрал? Что-то у тебя мешок подозрительно маленьким выглядит, — спросил он после весьма критического осмотра моей амуниции. — Мы тебя со своего стола кормить не станем, ты уж извини. Да и оружия при тебе маловато, почему арбалет не взял, хочешь сказать — нет? — и так укоризненно на меня взглянул. — На последнего бедняка совсем ведь не похож, да и у мастера-оружейника вчера что-то специально заказывал, а он дорого за работу берёт, уж я-то знаю.

— Есть у меня арбалет, — не собираясь особо секретничать с теми, кто видел меня раньше вместе со всеми вещами, положил модернизированный магическим глушителем автомат на стол. — А мешок маленьким выглядит, так как обезвоженных продуктов набрал, причём с некоторым запасом, если очень надо — могу даже поделиться.

— А ты богатый парень, если на 'сухари' денег не жалеешь, — уже немного более весёлым взглядом ещё раз окинул мой скромный прикид Проныра. — Тоже не люблю таскать лишние тяжести за спиной, но переплачивать втрое и больше только за еду — это как-то слишком. Арбалет твой уже видел, когда тебя в город тащили, просто не определил его назначение. Правда, теперь ты на него какой-то боевой амулет прицепил, теперь понятно, почему он раньше не работал. Далеко бьёт? — поинтересовался он в конце.

— Шагов на пятьсот-шестьсот, — перевёл с привычных метров на всем понятные здесь единицы расстояния. — Можно и дальше стрельнуть, но уже сложно попасть.

— Хорошая стрелялка, хоть и из мёртвого металла сделана, — заметил Хорёк, сразу поверив моим словам. — Но мне мой собственный арбалет больше по нутру, — он снял со спинки стула и положил на стол малый двойной арбалет, в точности такой же, как мне достался от главаря грабителей. — За триста шагов всажу болт в любой глаз, по выбору. Или правый или левый. Могу сразу в два засадить, если очень захочешь.

Проныра явно красовался передо мной, похваляясь воинскими талантами. То ли желая удивить, то ли немного напугать, мол — 'ты особо не дёргайся — иначе запросто подстрелю'. Что же, не стану ему в том мешать и рассказывать о том, что из автомата смогу стрелять ничуть не хуже, особенно если прицепить на него висящий сейчас на ремне в специальном чехле оптический прицел. Правда оба глаза кому-то подбить не получится, первая же пуля и так сразу расколет череп.

Тем временем к нам подошли и сели за стол ещё четверо сильно невыспавшихся мужиков. Оказавшийся вожаком этой команды Проныра Хорёк представил им меня и скомандовал выдвигаться. Утренние перекусы перед выходом, тут, похоже, были не в ходу. Хорошо ещё у себя немного подкрепился, топать по дороге под постоянное бурчание пустого живота не самое приятное занятие.

С северной стороны города была такая же каменная дорога, как и с южной. Похоже, сам город возник на перекрёстке нескольких дорог, построенных давно ушедшими мастерами. Спрашивал в городе, где можно обзавестись хоть какой-то картой местности, но по странному стечению обстоятельств, тут карты были почему-то не приняты. Меня даже не с первого раза понимали, когда говорил, что мне от них надо. Всё со слов, да по памяти, как хочешь, так и ориентируйся на незнакомой местности. Видимо, придётся самому этим вопросом озадачиться. Пусть получится плохо, но хоть в общих чертах можно будет понять, как проходят основные дороги и места, где можно чем-то поживиться.

Взошло солнце и постепенно начинало припекать с одного бока. Впервые обнаружил недостачу столь привычного предмета, как солнечные очки. Да и кепка с козырьком тут бы совсем не помешала. И почему у меня раньше, ещё в городе, не перещёлкнуло в голове, мог бы у кого-либо из местных мастеров заказать. Впрочем, мне простительно, до сегодняшнего дня было преимущественно пасмурно, да и у местных таких предметов в обиходе не встречал, дабы завелись в голове нужные мысли. Они тут даже шляп не носят, так и ходят с открытой головой. Разве только у магов приняты куртки с капюшонами, причём совершенно попугайских расцветок, мол — 'смотрите все, кто тут такой красивый по улице идёт'. Редкие кольчуги воинов и богатых искателей тоже могли закрывать голову, но так пока никто не делал на моих глазах.

Наша походная колонна выстроилась в виде идущих на расстоянии примерно ста метров друг от друга двоек. Я с Хорьком шел в центре. Видимо, он мне особо всё же пока не доверял, а потому ни в головной дозор, ни в замыкающую группу не поставил, решив сопровождать незнакомца самостоятельно. Мало ли какая подлая мысль в его голову взбредёт? Так мы и шагали с ним плечо к плечу, держа очень хороший темп. Несколько раз я ловил какие-то странные ощущения в районе груди, там, где висел искательский медальон. Иногда возникали какие-то странные чувства направления куда-то в сторону от дороги, но они были слабы, и я не придавал им особого значения. В какой-то момент эти ощущения вдруг резко усилились, как будто в грудь кто-то два раза постучал маленьким кулачком — тук-тук, и возникло острое чувство направления на что-то совсем рядом расположенное с дорогой. Восприняв это как знак опасности, резко скинул с плеча автомат, застыл на месте, и стал внимательно смотреть в ту сторону в ожидании появления врага.

Проскочивший на несколько шагов вперёд Проныра, заметив мои действия, обернулся ко мне и сказал с ехидной ухмылкой:

— Успокойся ты. Неужели первый раз совсем близко к активной ловушке алхимиков подошел?

— Да, — не стал врать ему. — Недавно на моих глазах одни парень ярким пламенем вспыхнул. Побежал, пробежал сто шагов, и сгорел прямо на ходу. Одни угли в траве лежать остались.

— Наверное, новичок был... — меланхолично заметил Хорёк. — Только новички могут умудриться тут вот так бегать, да и искательского медальона не имеют. Немудрено в первую попавшуюся ловушку угодить, их без медальона не всякий Повелитель сил обнаружит, пока сам в ней не окажется. Эх, это со стороны красиво смотреть, как кто-то в ловушку угодил, самому к ней лучше не приближаться. Кстати, — спросил он через некоторое время, когда я догнал его, и мы прошли дальше по дороге пару сотен метров, — ты чувствуешь точное направление на опасность? Как-то ты очень пристально в одну точку смотрел...

— Ну да, чувствую. И чего здесь такого особенного? — немного удивился его вопросу.

— А то, что никто из нас этого не может! — Проныра с большим интересом глянул в мою сторону, особенно внимательно разглядывая лицо, словно пытаясь вспомнить, где мог меня видеть прежде того, как нашел в состоянии полутрупа. — Медальон только оповещает о том, что ловушка где-то рядом и всё, — пояснил он, увидев любопытство на моём лице. — Можно подходить чуть ближе, отходить назад и подходить снова с другой стороны — таким образом, определяя её реальное положение. Но чтобы сразу чувствовать направление — о таком раньше даже не слышал.

— Может у меня медальон какой-то особенный? — предложил ему правильную версию.

— Вряд ли, — усмехнулся он, перестав, наконец, меня пристально разглядывать. — Искательские знаки все одинаковые, различаются только припиской к определённому клану. Твой медальон тут ничем не лучше и не хуже других. Это у тебя самого какой-то особый талант.

Но мне-то как раз было совершенно очевидно — именно амулет первых искателей показывает направление на скрытую где-то в земле опасность. Причём, показывает очень точно, могу определить положение ловушки примерно в круге диаметром метра два с расстояния десяти метров. По крайней мере, именно такие чувства возникли в самый последний раз. Далёкие ловушки тоже определяются, но только в виде смутно различимого направления на них. И ещё отличие моего знака от всех остальных пока смог опознать только опытный специалист по всяким амулетам Питс, если верить его словам. Не верить тоже нет повода, зачем ему зря дурить мне голову, рассказывая сказки, если это не несёт прибытка? Нет, Повелевающий мудростью жук ещё тот, но тогда он говорил правду, естественно, как понимал её сам. А вот авторитет Сом совершенно точно знал, что мне тогда подсунул, и его маг тоже был в курсе, судя по тому появившегося у него на лице выражению большого облома, когда весёлая шутка почему-то не удалась.

— Может быть и так, — не стал спорить с опытным искателем, пусть думает как ему удобнее. — Что-то здесь этих ловушек многовато в округе разбросали, — отмечая очередное ощущение близкорасположенной к дороге невидимой рукотворной аномалии, заметил вслух.

— Здесь ещё мало, — фыркнул Хорёк, осматривая дальние окрестности. — Вот дальше — там вообще лучше с дороги не сходить, со всех сторон в поле до самого леса, да и в лесу по краю тоже хватает. Ещё дальше чуть меньше, но опять не особо расслабишься. Это же основная дорога на первый город алхимиков, они её так плотно ловушками и засадили во время войны.

— Стало быть, мы до того города так по дороге и дойдём? — поинтересовался у него, вглядываясь в какую-то размытую точку далеко вдали по ходу нашего движения.

— Ха, разбежался! — хохотнул мой напарник. — Если бы не бывший Посёлок Вольных Искателей и не ряды 'мёртвых оврагов' за ним, могли бы и дойти. А так ходим кругами, лесами дремучими и болотами непролазными.

— Посёлок тоже обходите? Опасное место? — сразу зацепился за знакомое слово.

А не про этот ли самый посёлок мне Сом говорил? Вроде как всё сходится, по северной дороге другого посёлка быть не должно.

— Само по себе место не опасное... — Хорёк задумчиво посмотрел на меня, думая рассказывать дальше или нет, но потом всё же сподобился до пространных объяснений: — Шесть лет назад, когда вольные искатели подняли восстание против авторитетов, которые их совсем прижали, это был основной промежуточный лагерь для походов к первому и второму городу алхимиков. До второго города мало кто решается ходить, там до сих пор проклятие держится, но в окрестностях первого тоже много чего интересного можно найти. Алхимики же не в одних городах обитали. Там хватает мелких сёл и разбросанных по всей округе хуторов, где всякое добро до сих пор искатели полностью не растащили, слишком далеко нести. Берут что полегче и поценнее, — его лицо на миг стало слишком уж довольным, наверняка вспомнил очень удачную ходку в те места.

Хоть у меня мародёрство до сих пор и вызывает заметное отторжение, но легко могу поставить себя на место очередного удачливого искателя, переживая вместе с ним искреннюю радость ценных находок. Возможно, и я вскоре морально изменюсь, став таким же искателем.

— Какие-то странные непонятные сооружения до сих пор стоят и вовсе нетронутыми, но туда лучше не лезть, слишком опасно. Ловушка на ловушке и ещё одна ловушка сверху, — продолжил он рассказ, вернувшись из приятных воспоминаний. — Да и от королевских войск до сих пор оружие кое-где прямо на земле валяется. Там ведь остался лежать шедший в авангарде целый гвардейский полк в полном составе — опытным искателям всегда есть чем поживиться. Так вот, этот Искательский Посёлок раньше был очень удобен для организации дальних рейдов. Остановиться на пару дней за скромную плату, купить свежие припасы, быстро скинуть тяжелую добычу и опять идти в дальний поиск, не теряя времени в городах и не рискуя встретить грабителей на их узких улочках, — и снова исключительно довольное выражение лица, Проныра вспоминал оставшиеся в прошлом благодатные деньки.

На миг я представил себя на улицах какого-то маленького городка, где меня окружают только такие же, как я мужики. С такими же ценностями и моральными принципами. Приятное чувство.

— В посёлке авторитетов мы не держали, хотя некоторые попытки прибрать хлебное место к рукам те регулярно предпринимали, — продолжился рассказ с резко посерьёзневшим или даже погрустневшим лицом. — Так как никто из них не хотел уступать друг другу — эти попытки всегда оставались безрезультатными. Малыми силами хорошо защищённый посёлок было не взять, а большие отряды собрать тогда никто из авторитетов не мог, им свои же не позволяли, опасаясь усиления конкурентов. Сложно сказать, что изменило сложившееся равновесие, просто какие-то слишком хорошо подготовленные убийцы стали показательно ликвидировать лидеров державших посёлок искательских кланов, да и не только их. Городские кланы тоже понесли чувствительные потери в руководстве. Однажды очередного убийцу всё-таки поймали живьём, и узнали от него о мести авторитетов за собственную неспособность взять искателей под полный контроль, — теперь Проныра Хорёк излучал праведный гнев.

Да уж, привычный образ жизни как всегда рухнул в один момент. И у праведного гнева и возмущения есть только один логичный выход. Но лучший ли это выбор? Скорее наоборот.

— Поняв — мирной жизни у них больше не будет, лидеры нескольких кланов договорились друг с другом, собрали людей и ударили в ответ. Вот только даже их объединённых сил оказалось недостаточно, чтобы быстро победить всех авторитетов... — с каждым словом лицо собеседника всё больше серело. — Однако, многих они сумели перебить, захватив одним наскоком город Титс. Бандиты сначала даже не поняли, что произошло, а потом стало поздно. В Лесс они тоже сумели прорваться и перебить часть местных бандитских отрядов и их старшину, из тех, кто не успел вовремя сбежать. Но с Чёрного Перевала к авторитетам подошло подкрепление королевской стражи, и быстро выбили искателей из города. Несмотря на близость к Посёлку, Юмаю даже не пытались штурмовать, слишком хорошо он защищён, планировали решить вопрос длительной осадой, перекрыв все дороги вокруг и договориться с тамошними смотрящими. Совсем обойтись без них, увы, нельзя, не будет торговли на Перевале... — Проныра говорил уже без заметных эмоций, но я хорошо чувствовал, что творилось у него внутри.

И уже конец истории стал вполне понятен. В жестком противостоянии с превосходящим тебя противником нельзя терять инициативу и давать слабину. Как и предлагать ему какие-то договоры. Ведущая к проигрышу классическая ошибка.

— Пока искатели теряли время, перекрывая дороги, для чего им катастрофически не хватало людей, оставшиеся авторитеты всё же договорились между собой и объединили разрозненные прежде силы, — искатель только подтвердил мои догадки. — Первый удар те нанесли по захваченному искателями Титсу. Если бы не прямое предательство одной группы, бандиты хорошо бы умылись своей кровью и ещё неизвестно, смогли ли бы взять город. Благодаря предателям, они спокойно прошли ночью через открытые ворота и устроили резню. В общем, мало кому из искателей удалось сбежать. Затем быстро перегруппировавшие силы авторитеты выдвинулись к тому самому Посёлку, где у поднявших мятеж вольных искателей была основная база. Без неё дальнейшее сопротивление теряло всяческий смысл, — рассказывал он теперь как-то отстранённо, словно в то время стоял в стороне от основных событий.

И только потому выжил. Если я понимаю местную 'политику партии', то ждать милости искателям было бесполезно. Оставался выбор смерти в бою или ещё худшей смерти в плену.

— К бандитам присоединились и королевские стражники, не столько стоявшие на стороне авторитетов, сколько желающие хорошенько пограбить. Три первых штурма Посёлка искатели отбили, изрядно уменьшив число нападавших. Но это оказалась лишь хитрая уловка со стороны авторитетов, дабы отвлечь малочисленных буси защитников, и заодно избавиться от отправленных на штурм в первых рядах не очень ценных людей. Под прикрытием этих штурмов к посёлку подошли сильные буси и сплели атакующую систему силы. Против слаженного воздействия сразу четверых боевых Повелителей сил через накрывшую весь посёлок фокусирующую систему защитникам противопоставить было нечего. Подавив сильнейшим ментальным ударом волю обороняющихся, бандиты спокойно вошли в Посёлок и убили всех, кто там оставался. Кого не убили сразу — того долго показательно истязали, — Проныра поморщился и тяжело вздохнул, словно лично видел все эти непотребства.

Я же мог только представить масштабы жестокости. Бандиты всегда и везде превращаются в зверей при первой же удачной возможности. Особенно если их жертвы упорно сопротивлялись, но проиграли. Именно тогда выжившие завидуют мёртвым.

— Отряды принимавших участие в восстании вольных искателей отловили чуть позже и тоже показательно казнили с особой жестокостью, — на миг глаза искателя превратились в две узкие щёлочки, что могло о многом из его прошлого рассказать. — Спаслись от расправы считанные счастливчики. Кто-то отсиделся в тайных логовах, кто-то сумел отбиться от карателей. К счастью, после окончательного подавления восстания авторитеты снова перегрызлись между собой, не сумев поделить зоны влияния. Сохранив большую часть отсидевшихся в стороне во время штурма бойцов, одна крупная бандитская группировка заняла тот Посёлок, кинув всех остальных авторитетов. Те могли лишь посылать в их сторону грозные проклятия и не больше... — Проныра Хорёк даже усмехнулся, грустно так усмехнулся.

Как по мне — всё прошло в лучшем бандитском стиле. Кто успел — тот и съел, а кто не успел — того съели. С той публикой полюбовно договариваться бесполезно даже другим таким же. Лишь только силу и понимают. Нужно учесть сей момент при общении с Сомом. Вряд ли он чем-то из той среды выделяется. Но пока мы с ним находимся в разных весовых категориях, дабы говорить на равных.

— С тех пор она его и держит, официально объявив Посёлок опять искательским... — искатель продолжил длинный и весьма поучительный рассказ, пристально взглянув в мою сторону, дабы оценить реакцию. — Но настоящих искателей там сейчас нет, если только сидят в плену, ожидая выкупа за освобождение от своего клана. А так, собирается всякое дерьмо из бывших воров, бандитской швали и прочих отбросов, которым не нашлось более достойного занятия. Вместо того чтобы самим ходить в поиск, устраивают засады на другие группы, отнимают оружие и добычу, захватывают отдельных искателей и требуют у кланов выкуп, чем и живут. Некоторые искательские кланы регулярно платят им отступные и их людей бандиты не трогают, только об этом все кто в деле предпочитают молчать.

— То есть, заходить в тот посёлок, по твоим словам, нормальным искателям крайне не рекомендуется? — спросил его, выделяя полезную информацию из долгого рассказа, вроде бы ничего нового, но можно прикинуть местные расклады, раз уж я в них крепко влип.

— Именно нормальным, — хмыкнул тот. — Но если ты, 'друг'... — слово заметно выделилось тоном голоса, — случайно захочешь присоединиться к тому сброду, то они тебе будут сильно рады. Сначала карманы облегчат от лишних денег и ценных предметов. Пришел к ним в гости — плати или проваливай. Можешь сразу проваливать, хотя заплатить всё равно придётся, без этого никак не обойтись. И ещё на подходах могут пару раз грабители перехватить, они и друг другом тоже порой не брезгуют, когда никого другого долго рядом нет.

— Да, весёленькое местечко, прямо скажу, — идти туда мне уже расхотелось, но раз уж взялся выполнять поручение авторитета, придётся как-то выкручиваться и что-то придумывать. — А нынешние искатели разве не пытались отбить свой бывший посёлок обратно? Авторитетов боитесь? — решил сразу же прояснить некоторые не очень понятные мне моменты. — Ты же говорил — там банда, которая всех других авторитетов кинула, вряд ли другие за них заступятся, если их перебить.

— Авторитетов мы не боимся, но там буси эти проклятые... — Проныра недовольно поморщился и сильно сжал крепкие кулаки, давно ведь мечтает поквитаться. — У тамошнего авторитета Фоса три боевых Повелителя сил в компании ходят, и ещё целая кодла всяких Повелевающих попроще обретается. Если бы не они — мы бы давно загнали всю тамошнюю падаль куда подальше в Смертные Земли или сбросили б в мёртвые овраги, дабы не долго мучились. Переловили бы всех по одной группе в лесах, а потом и сам посёлок взяли. Но увы, сейчас так не получается, бандиты крепко держат всю округу, перекрыв удобные проходы к дальним тропам.

Вот теперь стало окончательно ясно — на первый взгляд слишком простое задание Сома таковым не является. Ибо по конечному адресу, где надобно найти получателя, бандит сидит на бандите и разбойником погоняет. Да ещё тяжелое вооружение в виде трёх могучих магов имеется. И обычную доставку корреспонденции придётся планировать как настоящую диверсионную акцию. 'И на что же ты, дурак, подписался, даже подробностей не расспросив?' — промелькнула досадная мыслишка. 'Теперь поздно возмущаться, взялся за дело — выполняй, если сможешь', — тихо прошептал голос чести, которой было сложно что-то возразить.

— Значит, вы те края десятой дорогой теперь обходите? — я вернулся почти к началу нашего разговора.

— Верно, — кивнул собеседник, пристально всматриваясь при этом куда-то вдаль по ходу нашего движения. — За день пути до посёлка сворачиваем в сторону и тайными тропами, подальше от всех остальных. Иногда разбойники там тоже засады устраивают, хотя против нас у них шансов не так много. Они вооружены хуже и места почти не знают. Одно лишь преимущество в многочисленности ещё нужно суметь реализовать. Если им хочется ограбить искателей и отпустить до следующего раза или же кого-то взять в плен для выкупа, то нам их самих особо не жалко, можем всех перебить, если получится. Есть у них и более серьёзные отряды ловцов, с которыми лучше не связываться, там и толковые буси всегда имеется, но они обычно в другие стороны охотиться ходят. Зато и нам приходится терять два дня пути, чтобы обойти все бандитские места. А это сильно сказывается на времени поиска полезного добра, для которого остаётся едва ли пара дней. Ходить в рейды дольше, чем на дюжину дней слишком опасно, внимание постепенно притупляется, и таскать припасы тяжело.

Пока мы вели разговоры, погода резко испортилась. С западной стороны быстро натянуло чёрную грозовую тучу, которая сначала закрыла собой всё небо, изредка сверкая разрядами внутри себя, и только потом обратила взор к земле сильнейшим ливнем и частыми ударами молний. Наша компания сбилась в одну компактную группу и продолжила наматывать километры пути на подошвы сапог, несмотря на извергнувшийся с небес настоящий водопад.

Вот и пригодился свежеприобретённый амулет против дождя. Капли не отскакивали в стороны от мерцающего голубым светом щита, как можно было вначале подумать, они просто сторонами огибали его. И даже сильный порывистый ветер не смог протолкнуть частички воды через этот слабый щит. На меня не попало ни одной капли, и только прохладный сырой воздух явственно говорил, что вокруг творится настоящее буйство водной стихии. Надев на шею подобную же штуку, Хорёк отошел в сторону, дабы наши щиты не мешали друг другу. У остальных искателей таких амулетов при себе не было, но нашлись водонепроницаемые плащи из какой-то прозрачной ткани. Вначале даже успел подумать — полиэтиленовый 'привет' из нашего мира, но потом разглядел тканевую структуру из тонких нитей на плаще впереди идущего искателя.

Яркие молнии то и дело падали сверху вниз и ударяя куда-то в лес, разлетаясь в разные стороны множественными всполохами разрядов, не будучи способны поразить деревья. Те как-то могли отталкивать мощный электрический разряд накопленной в стволах силой. Со стороны это смотрелось очень красиво, ветвистые разряды прыгали от дерева к дереву, пока не находили путь к земле. В дорогу же молнии не били совсем, но по её боковым сторонам хлестали только так, рассыпаясь гроздями мощных электрических разрядов. Постоянный треск и грохот, шум льющегося с небес потока воды.

— Опять ловушки сильно перезарядятся, — прокомментировал Хорёк ударившую совсем близко к дороге молнию. — Придётся постоянно быть начеку, а то они и тут нас запросто достанут, — и спустя некоторое время пояснил специально для меня: — От попадания молний в землю близко расположенные ловушки сильнее заряжаются и могут поразить зазевавшегося искателя с большого расстояния. Теперь подходить к ним ближе двадцати шагов я уже не рискну. Через несколько дней лишний заряд в ловушках рассеется и можно обходить их как всегда за шесть шагов.

— На сколько срабатываний этого заряда в ловушке обычно хватает? — спросил его, задумавшись о ближайших перспективах.

— Раз на пять — шесть. Если в одну ловушку влетят одновременно несколько дураков — то меньше, — громко хохотнув, ответил тот.

— А потом, когда ловушка полностью разрядится, её уже можно вытаскивать? — я вдруг вспомнил, что амулеты из этих ловушек тут очень ценятся и являются одним из местных 'полезных ископаемых'.

— Если хочешь чтобы тебе руки и ноги оторвало — можешь попытаться, — усмехнулся опытный искатель моей наивности. — Ловушки никогда полностью не разряжаются, и если просто попытаться их вытащить из земли — происходит взрыв. В результате, ни самой ловушки, ни тех, кто хотел её достать. Таким вот образом, не считаясь с потерями, королевские армии дороги здесь кое-как и расчистили. Нагнали кучу простого народа и пустили вперёд. Если кто-то не хотел умирать сам — у тех всю семью потом в ловушки силком загоняли.

М-да... ну и порядочки у них тут были, не лучше, чем у наших гитлеровцев. Те тоже минные поля военнопленными и мирными жителями расчищали, пулемётами загоняя их на мины. Нет, мне сдохших от радиации лордов и их армии совсем не жалко. Если они и сейчас такие, то точно ничем не лучше местных бандитских авторитетов. Только одни по своему роду уроды, а другие таковыми стали. Но спросил Проныру немного о другом:

— Как же вы тогда добываете эти ловушечные артефакты?

— Иногда ловушки ломаются сами собой. Редко, но бывает, — пояснил он после небольшой паузы, прикидывая — говорить мне или нет. — Только тогда можно достать артефакт алхимиков из земли, зацепив его специальным захватом и выдернув длинной верёвкой. Вдруг случайно рванёт. Если не рванул — нужно брать и быстрее нести продавать. За него запросто можно до трёх золотых сразу получить, если окажется с огненным эффектором. Они самые дорогие. Другие немного дешевле, но всё равно, очень ценная добыча.

— Чего ж в этих артефактах столь ценного, раз аж на три золотых тянет? — сильно удивился, сравнивая с самым дорогим у меня амулетом, который стоил всего один золотой.

— Некоторые мастера из них мощные боевые амулеты делают, которые пробивают любую защиту и не требуют брать в себя много силы, — пояснил Хорёк. — В ловушке есть два очень ценных компонента — накопитель силы, который вообще непонятно как работает, и формирователь действующего эффекта связанной силы, выдающий основное воздействие ловушки на жертву 'эффектор'. Ничего близкого к ним наши мастера и буси сами сделать не могут. Просто кое-как научились использовать уже готовое, если оно ещё действует. С остальными частями ловушки пока никто так до конца и не разобрался, до сих пор неизвестно, откуда они черпают силу. Выяснили лишь, что точно не из тепла воздуха и не из земли, иначе их бы легко обнаруживали. И неясно, как ловушки определяют заданную жертву, отличая её от других объектов. На животных они не действуют, только на людей. Но если животное оказалось рядом с попавшим в ловушку человеком достанется и ему.

Посмотрел на собеседника с некоторым сомнением во взгляде, не понимая, откуда он знает такие занятные инженерные подробности и так складно о них говорит. Тут ведь специальное образование требуется. Но тот истолковал мой взгляд немного иначе, как будто я сам чего-то не понял из его слов, легонько хлопнув меня по плечу и с добродушной улыбкой заметил:

— Ничего, Хитрован, годика через два, если выживешь, сам станешь прекрасно со всем этим разбираться, иначе много не заработаешь. Коли хочешь получать хорошую цену за добычу надо знать к кому её нести, и зачем она тому нужна. Принесёшь артефакт ловушки не тому мастеру, он и дюжину серебряков тебе за неё не всегда даст, не будучи уверенным в её частичной работоспособности. А если знаешь того, кто их переделывает на боевые амулеты и за что он больше всего заплатит — получишь по максимуму без всякого торга. Чем больше знаешь — тем больше выгоды ходить в поиск, вот! — он громко хмыкнул, демонстрируя истинное довольство бывалого знатока.

Так, стоит отметить явное наличие боевых амулетов подобных ловушкам по действию у местных богатеньких Буртин. Не такими ли интересными штучками меня встретили маги первый раз у авторитета Сома? Скорее всего. Лишь одно радует — расстояние эффективного огня у амулетов не дальше пяти метров, как и у самой ловушки, но если под него попадёшь — всё. Никакие доспехи и щиты тебя не спасут. Против большой толпы в коридоре тоже неплохо должно подействовать, это как-то стоит учесть, и в случае чего самому обзавестись подобным оружием. Лишним оно точно не будет.

А некоторые местные искатели в лице Проныры Хорька сумели меня приятно удивить. Прямо-таки настоящий инженер только занимается какой-то ерундой. Мог бы найти работку поинтереснее и побезопаснее. Тем временем большой дождь сменился маленьким, гроза сместилась в сторону, и стало заметно светлее. Наша команда опять растянулась вдоль дороги, стараясь прижиматься то к одному, то к другому её краю, когда рядом чувствовались активные ловушки. Их в округе действительно становилось всё больше, я ощущал новые сигналы направления на них практически каждые пару секунд.

Первый привал Хорёк скомандовал глубоко за послеобеденное время, когда мелкий моросящий дождь временно прекратился. Ещё раз похвалил себя за утреннюю предусмотрительность, иначе к этому времени мой желудок начал бы уже переваривать сам себя. По местному обычаю отдохнули и перекусили прямо посреди дороги, снова тронувшись в путь вместе с возобновившимся мелким дождём. В этот раз меня отправили в замыкающую группу к молчаливому мужику, которого мне так и не представили. Типа — раз ты тут только 'пассажир', самого главного среди нас знаешь — тебе хватит. Разговорить нового напарника так и не удалось. На любые мои попытки чего-либо спросить он только криво улыбался, как будто ничего не понял и шел дальше, не проронив ни слова.

По пути наша группа повстречала возвращавшуюся обратно в город группу искателей. Их заплечные мешки совсем не выглядели лопающимися от большого количества собранного хабара, но лица выглядели вполне довольными. Так и идущий в центре нашей колонны Хорёк обменялся парой-тройкой фраз с одним мужиком из той группы, видимо они были хорошо знакомы, и мы опять пошагали каждый в свою сторону. К вечеру дождь окончательно прекратился, а небо постепенно расчистилось от туч. На западе разгорался величественный закат. Краснея и увеличиваясь в размерах яркое Светило медленно садилось где-то далеко-далеко в тёмные леса. В отличие от опасающегося лесов Следопыта, наш командир устроил ночную стоянку, свернув с дороги далеко в сторону. Совсем рядом с краем леса обнаружилась подходящая небольшая полянка, где мы и расположились на отдых.

— Здесь в лесу вокруг сплошные ловушки, — пояснил он, когда я высказал ему всё, что думаю по поводу этого места. — Другие люди не подойдут незамеченными, тут только одна узкая тропинка, по которой мы сюда вошли.

Действительно, наша тропа к лесу от дороги оказалась на редкость кривой и извилистой, я постоянно отмечал близкорасположенные ловушки. Вокруг тоже чувствовалось их присутствие. Но сама полянка оказалась на редкость чистой, из-под корней высокого дерева с краю бил маленький чистый родник, ручеёк от него терялся где-то в лесу. Следы старого кострища наглядно говорили — здесь времени от времени останавливаются на отдых знающие об этом укромном местечке рядом с дорогой искательские группы.

— Зверей тоже можно не опасаться, — тем временем продолжил пояснять Хорёк. — Лесные коты так близко к городу не подходят, а волки и стаи диких псов по ночам не охотятся. Если их сейчас рядом нет, иначе бы напали или как-то проявили себя, то до завтра точно никто не объявится. Волны дикой силы после обильного дождя несколько дней можно не ждать, деревья сильно заняты своими делами.

Дрова хоть и подмокшие тоже нашлись поблизости в виде парочки умерших деревьев, с которых уже осыпалась кора и ветви. Как мне было известно — такое с ними происходит из-за возникающих при прохождении волны дикой силы вихрей на краях леса. Но гибнут в основном достаточно молодые деревья, которым просто не хватает накопленной силы. В качестве стройматериалов они не годятся, только как топливо для костра. Тут мне никто не помешал немного поработать пилой, и вскоре у нас запылал маленький костерок. Ещё с детства любил вот так просто посидеть у огня в лесу, отдохнуть душой, глядя на пляшущие языки жаркого пламени, протянуть к нему руки и попытаться вобрать в себя их тепло...

Все уже давно легли спать, приготовив на огне обильный ужин и насытившись им практически до отвала, только один я так и сидел напротив прогорающего костра и задумчиво глядел в мерцающие угли. Как когда-то в далёком детстве протянул к огню руки и мысленно потянул тепло в себя. Огонь мигнул и стал резко угасать практически в одно мгновение. Даже угли погасли, совсем перестав дымить. Во мне внутри вдруг возникло волнующее ощущение бурлящей силы, которую требуется срочно куда-то сбросить, придав ей какую-либо форму, иначе она сожжет всё нутро. Но ничего кроме вида пламени не появилось перед моим мысленным взором. Направив силу из рук обратно к потухшему костру, даже вздрогнул от неожиданности, когда он мгновенно вспыхнул вновь, как будто ничего и не произошло. Странное событие заставило хорошенько призадуматься. Что же такое я сейчас интуитивно совершил? Получится ли подобное ещё разок?

Для проверки повторил эксперимент, опять сначала резко потушив, а потом снова зажигая пламя. Выходило как-то слишком легко, раз — и готово. А вот попытки отбирать тепло костра маленькими кусочками с первого раза не получались. Или бери сразу всё, или не бери ничего. Но у меня разыгрался азарт, и возникающие трудности только подстёгивали следующие попытки. Раза с двадцатого началось постепенно получаться. Схватив частичку силы пламени, направлял её на сухую ветку в руке, мгновенно поджигая её конец, точно так же, как если бы опускал эту ветку в костёр. Понравилось. Повторил ещё несколько попыток, каждый раз отмечая возрастающую лёгкость исполнения. Действительно просто, достаточно лишь сломать ограничивающие сознания стереотипы.

Дальше пришла интересная мысль проверить, с какого расстояния у меня получится взять силу от огня. Отойдя на несколько шагов в сторону, почувствовал первые затруднения. Если мне не видно откуда черпать силу, то ничего не получается, контакт рвётся. Подхожу ближе — опять хорошо. Едва закрыл глаза и проявил перед внутренним взором горящую в костре головню, как сразу вернулось ощущение потерянного прежде контакта. Отошел дальше, удерживая картинку в голове, тяну силу и направляю её на ветку в руке — всё получается, огонёк вспыхивает вновь и вновь. И только на расстоянии двадцати метров контакт с костром постепенно ослабевал. Стал постепенно приближаться обратно, но контакт сильнее не становился. Странно. Когда подошел и увидел огонь своими глазами, сразу же обнаружил причину — дрова частично прогорели, и структура костра существенно изменилась. Мой внутренний образ уже не соответствовал ему в должной мере, а потому и полноценного контакта не возникало.

Подложив свежих дров и дав им разгореться, снова запомнил облик костра и опять стал отходить от него, совершенно ничего не делая. Дойдя до самого края поляны, где-то за пятьдесят метров от костра, полностью сохранил ощущение близости с горящим огнём. Мой внутренний образ при этом не был статичен, в нём плясали языки алого пламени, переливались красными всполохами горячие угли, он точно так же постепенно изменялся, как и горящий где-то неподалёку живой огонь. Через полчаса блужданий по краю поляны с закрытыми глазами, внутренний образ стал резко рассыпаться в стороны, брызгая горячими искрами и быстро гаснуть. Открыв глаза, заметил — кто-то из нашей компании проснулся, убедился, что рядом с костром никого нет, и решил раскидать горящие дрова, дабы они зря не пропадали.

Удерживая теряющийся контакт с гаснущим пламенем, полностью вобрал в себя всю его силу, тем самым резко потушив его и напугав незадачливого пожарного. Ещё больше он испугался, когда я преобразовал поглощённую силу в небольшой огненный шар над своей правой рукой, между тем думая, куда бы его побыстрее забросить, ибо он сильно жжётся даже на расстоянии. Не найдя никакой подходящей цели, просто резко швырнул огненный сгусток ввысь, мысленно оттолкнув его от себя. Промелькнув ярким росчерком, он скрылся в вышине, потерявшись среди редких облаков на ночном небе.

— А это ты тут озоруешь... — наконец опознал меня Проныра Хорёк, перестав стелиться по земле и убирая короткий меч в ножны, хорошо хоть у него арбалета в руках не было, а то бы стрельнул не глядя. — Следующий раз, буси безголовый, если решишь вот так поиграться, сначала предупреди меня. А то мои нервишки могут и не выдержать, ты это учти.

— Учту. Просто не надо было трогать костёр. Не ты зажигал — не тебе гасить! — ответил ему с заметной угрозой в голосе, резко сбивая с него спесь. — У меня тоже нервы не железные, понял?

— Понял, понял, Повелитель недоделанный! — лишь только усмехнулся он моей угрозе, и резко смягчив тон голоса, добавил: — Ложись-ка ты спать, завтра целый день через лес топать. Будешь ждать нашего возвращения, вот тогда наиграешься силой вволю.

Вняв его совету, отправился на боковую. Глаза уже действительно слипались.

Опять вскочил на ноги задолго до рассвета с чувством переполняющей тело энергии. Сна не было ни в одном глазу, хотелось бегать и прыгать, махать руками и ногами. Что же, мне уже хорошо известно, откуда взялось подобное желание, пора бы и размяться хорошенько. Воздух сырой и прохладный, хотелось впитать его всей кожей, насладившись чувством полного слияния с окружающей природой. Скинув с себя всю одежду, оставив лишь искательский амулет на груди, взял в руки меч и, вспоминая недобрым словом Хорька, тихо вышел из леса на дорогу, обходя многочисленные ловушки. Здесь его своими танцами точно не потревожу.

Дёргается призрачной рябью сумеречное восприятие, расплывается контурными линиями окружающее пространство. Вдыхаю полной грудью ночную прохладу и резко бросаюсь в сторону, совершая кувырок через голову. Затем ещё кувырок и бросок. Меч снова захватывает пространство стремительными росчерками, перекрывая любые возможные атаки со стороны несуществующих врагов. Хочется летать и смеяться, наслаждаясь бушующей в мышцах энергией. Стремительно прыгаю с дороги, несусь мимо многочисленных ловушек, не задевая их границ, ловко направляя свой стремительный полёт в безопасные зоны. Прекрасно чувствую, где прячется скрытая опасность, и где её нет. Словно перед моим взором появилась пульсирующая светом путеводная нить от одной безопасной зоны к другой.

Но это смешно, это не интересно! Какая ерунда эти ловушки, мелкая смешная ерунда! Прыжок в сторону ближайшей из них, резкий отскок обратно. Сзади что-то негромко хлопает... мимо! Ещё один прыжок к другой и на всей скорости бросок через неё, вспыхивает зарево, сзади по ощущениям чуть теплеет и только. Повторим манёвр ещё раз, опять вспышка, опять хлопок, ещё раз и ещё, четыре раза подряд. И это уже всё?! Почему больше не работает? Ах, у них сила кончилась, хочу ещё! Тут вас много, мне надолго хватит, проскакиваю на скорости следующую ловушку, резко торможу, перекатом вниз и снова на ноги, оборачиваюсь назад. В меня быстро летит какой-то красный клубок, играючи отшвыриваю его мечом куда-то далеко в лес. Что-то там громко хлопнуло и на этом затихло. Как-то слабо они действуют, повторим ещё разок сразу с двумя, вот они как раз рядом...

Окончательно пришел в себя стоя посреди дороги, наслаждаясь искрящейся эйфорией после хорошего танца. Легко и спокойно, мир вокруг кажется добрым и приветливым. Хочется ласково обнимать его руками. Ни одной активной ловушки в ближайшей округе больше не ощущается, словно они вымерли. Неужели я их все разрядил? В голове постепенно прояснялось, медленно приходило понимание того, что тут успел натворить. Или это не я... задумчиво смотрю на мерцающий красноватыми всполохами меч в правой руке. Говорил же мне мастер-оружейник — такие 'игрушки' на всякие глупые поступки толкают своих обладателей, для долгой и счастливой жизни совсем не полезные. И советовал его выбросить, куда подальше в случае чего, наверное, этот самый случай как раз сейчас и настал.

В этот момент ко мне пришло странное ощущение, как будто у меня кто-то прощения попросил — 'извини, хозяин, не сдержался, так ведь хорошо было и совсем ничего страшного не произошло'. Надо же, неужели не все здешние сказки на самом деле только сказки? 'Ладно, в этот раз прощаю, пока не выброшу', — мысленно пожелал в ответ, обратно получив ощущение благодарности — 'больше именно так не буду'. Ага, значит, будет как-то по-другому. Наверняка мне оно тоже понравится, если голова отдельно от тела в кусты случайно не улетит.

Успокоился, расслабился, ещё раз вздохнул полной грудью и, стараясь не шуметь при ходьбе, спокойно вернулся на поляну. Где обнаружил всё ещё крепко спящих искателей, несмотря на тот шум и треск, который был тут совсем недалеко, во время моих 'диких танцев на минном поле'. 'Я о них тоже позаботился', — опять возникло у меня в голове смутное ощущение. Вот и не верь теперь, что в железку можно живую душу запихнуть. Или у меня развилась шизофрения, или одно из двух...

Подступающий рассвет медленно стирал с небосклона звёздные россыпи. Я сидел у маленького костерка, который разжег, просто направив через себя силу тепла воздуха на вчерашние угли. Огонь вспыхнул сразу, как будто дрова облиты какой-то легко воспламеняющейся жидкостью и к ним поднесли горящую спичку. Воздух при этом немного похолодел, но совсем чуть-чуть. У меня получается всё лучше использовать разлитую вокруг силу тепла для каких-то простых магических действий. Главное точно представить, что конкретно нужно и тогда велика вероятность осуществления успешного воздействия.

Иногда магические воздействия получались совершенно неосознанными, рефлекторными, и это сильно пугало меня самого. Хорошо хоть пока никаких фатальных последствий от них не случилось. Тем временем пустой живот отчётливо дал о себе знать, предлагая срочно заняться приготовлением завтрака. Яма желудка окончательно открылась. 'Яма желудка' — это такое особое 'заболевание', которое невозможно вылечить. Её можно только временно засыпать какой-либо едой, лучше повкуснее. И быть всегда готовым к повторному засыпанию через некоторое время. Иначе... а вот вы попробуйте спокойно походить с ощущением бездонной ямы у себя внутри — и тогда и узнаете, куда будут постоянно направлены все ваши мысли.

Искатели проснулись, когда солнце уже взошло. К тому времени я успел тщательно побриться, привести себя в полный порядок и плотно поесть. Сублимированные продукты оказались выше всяческих похвал. Не сравнить с теми карикатурными пародиями на нормальную еду, которые продавались в наших магазинах. И немудрено — здесь для приготовления сублимированных 'сухарей' использовали магию, тщательно сохраняя практически все исходные свойства пищи. А не одну голую технологию, как у нас там, чтобы только примерно передать вкус и химический состав, ибо и так всё сожрут.

Хорёк поприветствовал меня при появлении, ехидно спрашивая, отчего это мне не спится в такую рань. На что совершенно честно ответил ему — тут в стороне дороги был какой-то сильный шум. Вот потому и не спится. Не объяснять же, что сам и был единственной причиной возникновения этого шума. Тот лишь недоумённо пожал плечами, явно сомневаясь в моих словах, но был весьма удивлён, когда по пути от леса к дороге не сумел обнаружить хоть одной активной ловушки. Кстати, и следы ночного бесчинства там тоже хорошо видны. Несколько чёрных пятен обгорелой травы, в некоторых местах травянистый луг выглядел так, как будто по нему стадо коров прошло. Только свежих лепёшек навоза не хватает для полного соответствия.

Искатели в мою сторону как-то странно косились, но задумчиво помалкивали, иногда переглядываясь друг с другом. Меня же тоже не тянуло на разговоры, я постепенно обдумывал происходящие во мне за последние дни изменения. Все эти странные ощущения в организме, открывшееся магическое чутьё и прочее. Откуда оно взялось так и осталось загадкой, но наметившийся прогресс развития способностей только радовал. Пытался сопоставить почерпнутые из разговоров и наблюдений факты, сложив из них более-менее непротиворечивую картину мира. Все ли тут люди одарённые или я вхожу в число редких счастливчиков? Интересно. Так мы и прошли в молчании сначала пару часов по дороге, а потом свернули в лес по едва приметной тропе.

Лес тут оказался более взрослым, чем там, куда я ходил с первым наставником. Деревья заметно выше и росли реже, кустов и подлеска практически не встречалось, только где лес пересекали неглубокие овраги и редкие ручьи. Если с краю лес был смешанный лиственный, то примерно через два часа нашего пути он сменился хвойным. Пригляделся к высоким кронам деревьев, разглядев там большие шишки. Причём во вполне товарном количестве. Это же кедры! А кедровый орех — весьма ценный пищевой продукт. На земле валяющихся шишек почему-то совсем не видно, все исключительно на ветках висят.

— Хорёк, слушай, а вы тут шишки не добываете? — показал рукой в сторону ближайшего дерева. — В них должны быть очень вкусные орехи...

Тот сначала посмотрел на меня как на полоумного пошевелил губами о чём-то задумавшись, а потом всё же ответил:

— Орехи те, конечно, известны, но как ты их с дерева возьмёшь? — И снова взглянул на меня с трудночитаемым выражением лица.

— Трясти не пробовали? — задал ему совершенно логичный вопрос, хотя уже прекрасно понимал — так просто тут ничего не получится.

— Ты попробуй, потряси, — усмехнулся искатель. — А мы все посмотрим, что у тебя из этого выйдет. Только отойдём сначала подальше, во избежание, так сказать.

— Хорошо, сейчас проверим... — я решительно направился к росшему рядом с тропой самому большому кедру.

Хорёк сначала на пару секунд опешил от такой прыти, или просто подумал — над ним просто глупо пошутили, но когда я встал и прислонился спиной к дереву, скинув рюкзак, знаками позвал остальных, и бегом удалился метров на сто, откуда стал внимательно наблюдать.

В какой-либо успех он явно не верил, но решил пока не уходить, дождавшись, пока этот безголовый маг получит заслуженный урок от разозлённого дерева. Может и живой останется. А если нет — его добро быстро обретёт новых владельцев. Я же, вспоминая опыт общения с деревом-стражем, сначала представился кедру, передав ему образ-ощущение вместе с пожеланием хорошей погоды. Чего ещё можно дереву пожелать? Однако ответный контакт установился сразу, хотя и не был таким, как тогда с дубом. Никто никуда не взлетал и не осматривал леса сверху, просто возникло чувство некой смутной общности, причём, достаточно дружелюбной и ещё предложение обменяться силой или ещё чем.

Доверившись интуиции, сформировал образ-просьбу в виде нескольких шишек и передал его кедру. Не знаю, как дерево относилось к своим плодам, однако в моей просьбе оно не отказало. В следующий момент сверху разом ссыпалась куча больших шишек, едва не настучавших по моей голове. И ещё в конце даже пришло чувство заметного облегчения. Дереву, видимо, уже надоело держать на ветках зрелые орехи, но и просто так сбросить их на землю ему что-то мешало. Моя же просьба оказалась очень даже уместной и весьма своевременной.

Поблагодарив дерево за дар, вышел из контакта и, открыв рюкзак, достал оттуда запасной холщёвый мешок, куда стал собирать упавшие шишки, коих оказалось на удивление много. Практически целый мешок ими набил. Эх, надо было 'поговорить' с кедром поменьше. Теперь ещё лишнюю тяжесть и лишний объём с собой таскать. Впрочем, на ночном привале вышелушу из шишек орехи, они легче и компактнее. Не бросать же тут добычу, некрасиво получится. Подняв на спину рюкзак и взвалив на плечо полный мешок, потопал в сторону ошеломлённых искателей, которые так и стояли неподвижно на одном месте.

— Ну вот, натряс немного... — весело пошутил, скидывая мешок перед Хорьком, и доставая оттуда пару шишек. — Как видишь — ничего сложного. И не надо смотреть на меня с открытыми ртами. Вот — угощайтесь, — раздал по две шишки каждому искателю, тем самым выводя их из ступора.

— Как у тебя это получилось? — всё ещё не веря своим глазам и рукам, спросил меня изумлённый до самой глубины души командир отряда.

Всякого он мог от меня ожидать, но чтобы такое!

— Да просто с деревом договорился, — ответил как бы само собой разумеющееся. — Ему надоело держать на ветках давно созревшие шишки, вот отдало их по первой просьбе.

Под недоумёнными взорами привычными ловкими движениями пальцев стал быстро потрошить шишку, доставая и смачно раскусывая крупные орехи. Действительно кедр, вкус его орехов ни с чем не спутаешь.

— Ты хоть знаешь, сколько эти шишки в городе стоят? — не сводя взгляда с моих рук, спросил Проныра Хорёк.

— Нет, откуда? Я же тут совсем недавно, как вы сами могли догадаться, а потому, местных цен почти не знаю, — продолжая грызть орехи, ответил ему.

— Самая маленькая шишка с орехами дерева силы стоит полного серебряка. А такая крупная — от трёх до четырёх и никак не меньше, — просветил он меня.

Чуть было не подавился очередным орехом, который в это момент только разгрыз. Выходит, вот так у всех на глазах, стою и спокойно закусываю серебреными монетами, на каждую из которых можно тут спокойно прожить пару-тройку дней, если без излишеств. Не то, чтобы мне денег за шишку стало жалко, особенно когда вокруг расстилается большой кедровник полный этих самых орехов, просто секунду взглянул на себя чужими глазами. Стало немного неудобно, но это чувство быстро прошло.

— И чего в этих шишках такое особенное, раз за них такие деньги дают? — разгрызая очередной орех, спросил сильно недоумевающего от моих действий искателя.

— Не знаю, — отчего-то смутился Хорёк, — их считают достойными к столу только для лордов и Слуг Истинного, другим в королевствах просто не дозволяются ни за какие деньги. Статус не позволяет.

— Вот и считайте себя тут лордами или кем там ещё захотите, пока есть целый мешок этих очень достойных шишек. Не смотреть же на них... — демонстративно выбросив в сторону опустевшую шишку, достал из мешка ещё одну.

Однако моё обращение понимания совсем не нашло, на меня смотрели как на блаженного, предлагающего взять и банально съесть дорогую добычу. Не став больше никого убеждать, дождался, пока компаньоны спрячут подарки кедра в мешки, догрыз вторую шишку и стал подумывать о том, как мне тащить в прямом смысле свалившийся на голову груз. В рюкзак всё не запихнёшь — места много занимает. С помощью верёвки сделал из простого мешка заплечный, привязав концы к нижним углам и горловине. Хоть и не очень удобно, но на себе параллельно с рюкзаком кое-как тащить можно не сильно сковывая руки, и в любой момент опасности можно быстро сбросить.

Вскоре наша компания продолжила путь по намеченному маршруту. Сделав всего пару коротких привалов, мы так и прошагали до самого вечера, дойдя до края леса, где и встали на ночёвку, расположившись между ним и большим покрытым моховыми кочками и чахлыми деревцами болотом. Именно в болоте на небольшом острове и располагалось 'чёрное пятно', откуда меня вытащили эти ушлые искатели.

Тут мне и удалось впервые проверить, как работает чистящий воду амулет-воронка. Действительно работает. Вся муть и грязь остаётся между внешней большой и маленькой внутренней воронкой, а очищенная холодная вода тоненькой струйкой вытекает из нижней трубки. Потом остаётся выплеснуть собранную грязь и налить новую порцию болотной воды для магического фильтрования. Чистая вода по вкусу и вправду напоминала родниковую. По крайней мере, уже ничем не напоминала ту болотную жижу, из которой была взята.

Искатели всецело одобрили фильтрованную воду, взяв её для приготовления ужина. Подобных амулетов у них с собой почему-то не нашлось. Странно. Ведь не такие уж они и дорогие, если подумать, а в походе очень удобные. Не надо за спиной постоянно таскать большой запас воды, когда её вокруг полно. Но им, видимо, виднее, они тут давно ходят, вероятно, знают все окрестные родники с чистой водой, потому тратиться на всякие лишние амулеты просто не желают.

Этой ночью потанцевать с мечом мне не захотелось. Хоть и проснулся задолго до рассвета, с ощущением повышенной бодрости, сделал короткую разминку, и занялся делами. А именно — шелушением кедровых орехов из шишек под неярким молочным светом маленького магического шара, который приходилось подпитывать силой каждые десять минут. К моменту пробуждения всей остальной компании, все шишки были выпотрошены, а орехи убраны в рюкзак. Таскаться с лишним мешком за плечами мне не понравилось. Под утро к нашей стоянке из болота выползла крупная змея, но не найдя для себя ничего съедобного, уползла обратно. Даже за меч браться не пришлось. После завтрака Хорёк сказал мне, что дальше мы вместе не пойдём.

— До твоего 'пятна' час медленного хода по топкому болоту. Наша же дорога идёт в другую сторону, мы тебя ждать не будем. Здесь безопасно, крупные звери не любят близко подходить к болотам, разве ядовитых змей много, потому всегда смотри внимательно под ноги. Делай столь важные дела, за которыми тебя сюда понесло и жди нас на этом же месте через шесть дней, на обратном пути мы тебя заберём.

— Хорошо, — не стал возражать ему, так как меня как раз всё полностью устраивало. — Только если вы не обнаружите меня при возвращении, то не ждите и не ищите. Вернусь в город без вашей помощи. Путь сюда запомнил хорошо, обратно выйду.

— Как знаешь, Хитрован, хотя и не советую, — Хорёк неодобрительно глянул в мою сторону. — Зверьё на группы редко нападет, но на одиночку точно бросится. Особенно дикие собаки. Они могут поджидать где-то недалеко от нахоженной тропы. Когда ты по ней один пойдёшь, сразу нападут. Да и на дороге далеко не все группы искателей могут спокойно пройти мимо возвращающегося в город с полным мешком одиночки. Тут ведь большая часть народа далеко не из самых добропорядочных жителей королевств подбирается. Потому лучше подожди нас — целее будешь.

— Посмотрим. Ну и ещё... благодарю за то, что довёл до места, дальше я сам. Свидимся в городе!

На этом мы и расстались. Искатели пошли по краю болота дальше в Смертные Земли что-то искать в покинутых селениях или на местах бесславной гибели королевских войск. А я, прикинув потребное снаряжение для быстрого преодоления болота, пошел к ближайшим кустам резать лозу. В отличие от деревьев кусты опасными запасами силы не обладали, их можно срезать невозбранно. Как и косить траву. Для накопления силы растение должно обладать достаточными физическими размерами, желательно длинным и толстым стволом. Почему тут кедры 'деревом силы' называют? Просто они самые высокие в этих лесах, а потому и копят в себе силы больше всех прочих. Разве дерево-страж может с ними серьёзно посоперничать.

Вначале прикидывал возможность пройти по болоту, используя открывшиеся магические способности, просто снизив вес или распределив его по большой площади поверхности. Но потом вспомнил простое техническое решение в виде плетёных из лозы 'болотных лыж' и решил зря не рисковать. Пока с этими новыми способностями не полностью освоился, а потому доверять им жизнь в трясине как-то... глупо. Да и работают они не всегда стабильно, то они есть, то их вдруг нет. Возможно, дело улучшится путём регулярных тренировок, но времени на них катастрофически не хватает.

К болотному острову вышел уже далеко после времени обеда. Сначала никак не получались плетёные лыжи, всё время пытаясь с треском развалиться при самой скромной физической нагрузке, потом на шум пожаловала из кустов стая кабанов. Стрельбы или беготни не получилось, внимательно посмотрев друг другу в глаза, мы мирно разошлись в разные стороны. Вернее — это кабаны свалили куда-то в лес, а я остался сидеть на месте, крепко сжимая автомат в мелко трясущихся руках, позабыв снять его с предохранителя от неожиданности. Не каждый день сталкиваешься с матёрым кабанчиком нос к носу, вернее — носом к пяточку... и таким маленьким клыкам сантиметров пятнадцати. И ведь кто-то мне совсем недавно заливал, мол — тут зверей совсем нет. Хорошо, хоть им на меня бросаться расхотелось, а то разорвали бы в момент. Отойдя от шока, осмотрел ближайшие окрестности, выгоняя из травы змей, и всё же двинулся вглубь болота. Сразу островок не нашел. На густо поросшем лесом болоте очень трудно ориентироваться, особенно когда нет солнца. Дальних ориентиров не видно, со всех сторон совершенно одинаковый вид, одинаково чахлые деревца и одинаково чавкающая почва под ногами. Раза три умудрился проскочить мимо цели, пока, чисто случайно, не набрёл на неё, уже устав чертыхаться про себя от этого проклятущего болота и хождения по нему кругами.

Остров, кстати, оказался весьма приличного размера. В длину почти два километра и шириной метров пятьсот. Его покрывал молодой лес, преимущественно представленный мелкими соснами или кедрами, но попадались иногда и вполне привычные земные берёзы и осины. А на моховых кочках разросся приличный черничник. Некоторые кусты ещё только цвели, на других уже висели спелые тёмные ягоды. Но на большинстве не видно, ни цветов, ни ягод. Складывалось впечатление — здесь совсем не бывает смен времён года, всегда одно вечное лето. И вполне привычные по нашему миру растения здесь цветут и плодоносят круглый год. Или не цветут и не плодоносят, а отдыхают от столь важного дела репродукции. Меня такое положение несказанно радует, ибо терпеть не могу зиму с её морозами и снегопадами. Вот съездить раз в год на недельку в горы, на лыжах покататься — это совсем другое дело. От изнывающей июльской жары отдохнуть. Но нашу долгую зиму длиной в полгода без колебаний, не думая, променял бы на вечное лето, особенно где-то в самом начале марта, когда она уже окончательно достала. Тут же, похоже, моё давнее желание благополучно осуществилось.

Перекусив спелой черникой, вышел к тому самому 'чёрному пятну', которое и было моей первой целью. Да, что-то неведомое тут хорошо поработало. Круг полностью выжженного леса диаметром никак не меньше ста метров. Сгорело всё, и деревья и мох, даже земля местами оплавилась. Но дальше этого круга огонь не распространился, натыкаясь на невидимую границу. Вот идёт зелёная моховая подстилка, и сразу резко переходит в оплавленный спекшийся песок. Даже не представляю, что могло породить такой занятный эффект. Если бы просто горело, то граница пожара не могла быть такой чёткой и ровной, как будто гигантским циркулем по земле провели, отделяя жизнь от смерти. Переступив невидимую черту, прошел к центру выгоревшего круга. Там меня поджидал ещё один круг, всего пяти метров диаметром, в котором хорошо узнавалась тропинка между заборами из колючки, по которой я шел ещё в родном мире, до того как попал сюда. Каким-то неведомым образом часть земной поверхности оттуда перенеслась сюда, с моей бренной тушкой в придачу и со всем остальным, что было рядом. Тут и столб-опора колючки с краю остался, и сама колючая проволока на нём ещё обрывками висит. Вот она, частичка моего родного мира в мире этом.

Едва потянувшись к силе тепла, дабы попытаться через неё поискать обратный проход, ради чего сюда и шел, собственно, сразу же заметил — тут иначе ощущается окружающее пространство. Тепло воздуха уже не готово само превратиться в силу, стоит только захотеть. Здесь действуют законы моего мира, где никакой магии и в помине нет, кроме как в сказках и легендах. Но при этом я чувствую какую-то сильную неправильность всего этого, так не должно быть. Это 'чёрное пятно' — кровоточащая язва на теле этого мира, которая категорически не хочет сама собой затягиваться. Решив ещё раз проверить догадку, достал из кармана штанов магический шар-светильник. Заставить светить его удалось, только когда я вышел за границу 'чёрного пятна'. Стоило пересечь её обратно — свет мгновенно гас. Шаг назад — и снова светит. Одно радовало — при попадании в 'мёртвую зону' амулеты не теряли безвозвратно полезных свойств, просто переставали работать.

Идя по своеобразной границе миров, переходя то в один, то в другой, пытался ловить возникающие в теле ощущения. Если мир за границами 'чёрного пятна' казался мягким, податливым, то внутри него был жестким, сопротивляющимся любым попыткам сознания напрямую изменить его. Только непосредственно работая руками там можно что-то сделать. Похоже, именно в этом и была единственная отмеченная мной разница, всё прочее по разную сторону границы ощущалось совершенно одинаково. Устав ходить просто так, попытался продавить внешнюю силу через невидимую границу. Встав со стороны леса и положив светящий амулет за границу пятна, стал передавать силу ему. Сначала меня ждал полный облом, даже контакта с амулетом не чувствовалось. Несколько бесплодных попыток дали ясно понять — обычным образом здесь ничего не выйдет. Нужно придумывать что-то особенное.

Закрыв глаза, представил картинку в своём воображении и совместил её с тем, как её же вижу в реальности. Вот я, вот амулет, вот граница. Через границу от меня сила не проходит, просто рассеиваясь в пространстве. А если её сконцентрировать в виде узкого когерентного луча, по типу лазерного, и направить в нужную точку? Так, что-то начинает получаться, но очень трудно заставить силу собраться в пучок, она не желает вся течь только в одну сторону. Представим устройство простейшего оптического резонатора. С одной стороны элемента рабочего тела определяющая эффективную длину волны дифракционная решетка с другой полупрозрачное зеркало. Снаружи нагнетатель системы накачки. Теперь попробуем воссоздать такую конструкцию для работы с силой, сначала в воображении, а потом направим через неё концентрированную волю.

Поначалу почувствовалось заметное сопротивление, словно окружающий мир отказывался принимать новую для него техническую идею. Но ведь я-то уверен — она должна прекрасно работать, потому продолжал мысленно давить, продавливать, воплощать. Резкое дыхание холода, что-то получилось. Чувствую висящую передо мной на расстоянии вытянутой руки призрачную конструкцию. Ту самую конструкцию из моего воображения. Работая нагнетателем, подаю в неё через себя силу окружающего тепла воздуха. Из рабочего конца бьёт тонкий луч сконцентрированной силы, но быстро рассеивается на границе миров, хотя чувствуется какое-то проникновение её малой части за эту границу. А если поиграть с наклоном дифракционной решетки относительно оси оптического резонанса, уменьшив условную длину волны силы до тех пор, пока конструкция будет ещё работать? Рассеяние становится меньше, но стена ещё держится. Добавим напора, ещё и ещё...

Вокруг стало как-то подозрительно тихо-тихо, чуть позже вспомнил о необходимости дышать. Открыв глаза, отметил, что всё пространство вокруг меня густо покрывает белый иней, а воздух пронизывает настоящий космический холод. Но самое главное — лежавший за границей амулет ярко светил! Удача! У меня всё же получилось пробить барьер! Хочется прыгать от восторга и кричать во всё горло на весь лес.

Немного расслабившись и отпустив силу, дождался дуновения тёплого ветерка, сдувшего в сторону выхоложенное воздушное пространство, после чего смог скинуть с себя защитный щит и, наконец-то вздохнуть. Как его поставил на чистом автоматизме, даже и не вспомню, но если б не он, то сам сейчас превратил бы себя в каменную ледышку, как и всё окружающее пространство в диаметре десяти метров. И всё же эффект от моих действий наглядно присутствует! Граница 'чёрного пятна' прогнулась внутрь метров на пять, но при этом медленно, буквально по десять сантиметров в минуту, возвращалась обратно. И вскоре пятно зарастит полученную рану. 'Если вот так сконцентрированной когерентной силой пробить дорогу к центру пятна, то, возможно, оно перестанет сопротивляться', — пришла в голову плодотворная идея. Хоть это и не очень нравилось по ощущениям мне самому, решил попробовать ещё раз.

Не став закидывать светильник за границу, просто решил давить мощным импульсным лучом изменённой силы максимальной мощности, на которую только буду способен в сторону центра. Осознанно поставив щит, собрал всё доступное окрестное тепло и выстрелил силой через призрачную лазерную конструкцию в границу. Подождал пока уйдёт выхоложенный воздух, и ударил ещё раз. Проверил светильником результат. Ещё двадцать метров пробитого коридора всего полметра шириной, результат очень хороший, правда, мне самому при этом как-то не по себе. Стал смотреть, как пятно возвращает потерянное пространство. Стенки коридора пока не схлопывались, а вот зарастание со стороны центра шло заметно быстрее. Если немного подождать ничего не делая, то вскоре созданный эффект полностью исчезнет, как будто ничего и не происходило. Недаром этот мир сам не может справиться с пятном, удерживая лишь достаточно далёкую от его центра границу.

Закрыв глаза и восстановив концентрацию, сделал ещё четыре последовательных удара, когда вдруг всё окружающее пространство резко вздрогнуло и затрещало. Это было похоже на звук рвущейся ткани, мягкий толчок в спину, падаю, отмечая краем сознания, как проходит мимо мощная волна уплотнённого воздуха. С большим трудом поднявшись на четвереньки, ощутил сильное головокружение и слабость во всём теле. Но неправильности 'чёрного пятна' вокруг уже не ощущалось, так как исчезло само пятно. Нет, выгоревший круг леса остался на прежнем месте, как остался и маленький кружок земли из моего мира в его центре. Просто действующие законы этого мира благодаря моему воздействию пробились к чуждому им ядру и установили там причинное главенство. Кровоточащая рана разорванного пространства полностью затянулась.

Доковыляв кое-как до центра пятна, опустился коленями на родную землю, почувствовав сильнейшую усталость и нестерпимое желание немедленно там и уснуть. Только ещё одна хорошая идея стучалась у меня в голове, не позволяя упасть сразу. Достал из кармана желудь дерева-стража посадил его в центре перенесённой тропинки из моего мира, обильно полив водой из поясной фляги. 'Расти малыш, и не допускай в родных владениях подобных безобразий', — мысленно сказал ему, и едва прилегши рядом, мгновенно отрубился.

Очнулся от тёмного беспамятства только на следующий день, когда солнце уже подбиралось к зениту и хорошенько припекло с небесной высоты. Слабость ещё местами пребывала в теле, но уже не казалась такой всепоглощающей. Уже как-то отвык просыпаться как после тяжелой болезни. Вроде бы всё нормально, но никаких сил нет. Наоборот, здесь после пробуждений тянуло на всякие подвиги, и тут такой резкий контраст. Перевернувшись на другой бок, любуюсь за одну ночь вымахавшим на целых полметра от земли молодым дубком. Если он станет так быстро расти, векового внешнего вида достигнет всего за каких-то полгода, максимум — год. Место здесь для него самое подходящее и никаких конкурентов поблизости. Может оттого и скорость роста такая большая?

Пока же дубок ещё не чувствовался настоящим деревом-стражем, но это совсем ненадолго. Окружающее пространство ощущалось уже чем-то похоже на то, которое я запомнил у взрослого дуба. Молодой дубок как будто собирал со всей округи разлитую силу и распространял вокруг себя своеобразные флюиды, от которых мне становилось легко и спокойно, а также немного радостно. Не пойму, почему местные аборигены так этих деревьев боятся? Хотя под тем, первым дубом одну мумию видел, наверняка были и ещё, просто не заметил сразу, там с восприятием вообще какие-то странности возникали, знать не просто так мне тут страшные сказки рассказывали. Может со мной что-то не так, как с местными? Возможно, возможно.

Но хватит лежать, пора двигаться, у меня ведь какие-то ещё планы имелись на сегодняшний день. С заметным трудом поднялся, добрался до рюкзака, где в боковом кармане лежала маленькая серебреная фляжка с эликсиром жизни. Неимоверно горькая жидкость быстро прочистила мои затуманенные мозги и постепенно выгнала ощущение тягучей слабости из тела. Всего-то пара небольших глотков, а какой сильный эффект! И почему вчера об эликсире забыл? Позавтракав и пообедав одновременно разведёнными сублиматами, побрёл через болото к следующей цели. За сегодняшний день хотелось пересечь лес и выйти к бывшему Посёлку Вольных Искателей. Относительное направление на него от последней стоянки группы искателей я примерно представлял. Если пройти лесом напрямик, то и за половину дня, по идее, должен уложиться. Эх, сейчас бы сюда компас, но нет его, потому приходится ориентироваться исключительно по солнцу, благо какие-то навыки ещё с детства остались.

Почти в нужную сторону из болота вытекал мелкий ручей с красноватой водой. По его берегу решил дальше и двинуться, перепрыгивая то на одну, то на другую сторону, где лучше видно окрестный лес. Нападения зверей всё же серьёзно опасался, и потому во всех подозрительных местах держал палец на спусковом крючке. Однажды путь пересёкся с явно охотящейся на кого-то другого волчьей стаей. Волки оказались на удивление крупными, но вполне узнаваемыми, по крайней мере, от собак я их легко отличил, и уже был готов стрелять, но практически не обратившие на меня особого внимания звери быстро удалились в другую сторону, как будто за ними кто-то гнался. 'Не напали и хорошо, патроны целее будут', — проскочила мысль хомячьего довольства.

Памятуя, где есть волки, там обычно не бывает собак, так как они отчаянные антагонисты, немного расслабился, и пошел вперёд заметно быстрее, понизив бдительность. За это чуть было не поплатился, столкнувшись с самым настоящим тигром практически нос к носу. 'Большим лесным котом' — как их здесь называют. Хотя и помнил по своему миру — тигры — звери одиночные, а тут мне почему-то говорили исключительно об охотящихся группой. Может быть, имелись в виду какие-то другие лесные коты? Причём моё появление для тигра тоже стало большой неожиданностью, он резко присел в готовности к прыжку, но почему-то медлил, пристально глядя на меня застывшими желтыми глазами с вертикальным зрачком. Я тоже смотрел на него через автоматный прицел, не решаясь нажать спуск.

Столкнулись посреди леса у ручья два одинаково опасные друг для друга убийцы, и не знали, как дальше быть. Мне совсем не хотелось стрелять, даже учитывая огромную ценность потенциального трофея в виде тигриной шкуры. О чём думал тигр, было пока неясно, только мелко дёргающийся кончик хвоста говорил о его не самом лучшем настроении. Решив как-то разрядить обстановку, опустил автомат и послал зверю слегка подкреплённый силой образ мира и спокойствия — 'не трону, если и ты на меня не бросишься'. В ответ пришло что-то очень похожее по смыслу, вместе с лёгким удивлением. Тигру ещё никогда не приходилось так общаться с человеком, хотя сами люди были для него хорошо знакомы. Просто не входили в его регулярный пищевой рацион из-за плохого вкуса, как понял из пришедшего ко мне смутного образа.

Лесной хищник немного расслабился, его хвост перестал дёргаться, и он встал нормально, убрав немедленную готовность прыжку. Закинув автомат на плечо, чем ещё больше разрядил обстановку, спокойно подошел к нему и погладил рукой по полосатой голове, передавая одновременно чувство симпатии — 'ты мне нравишься'. Удивление зверя стало ещё больше, но оно пришло ко мне с чувством, мол — ему тоже нравится, то ли я сам, то ли мои действия. Решив дальше развить контакт, мысленно предложил прогуляться вместе, просто представив себя и его идущего вместе по лесу, на что быстро получил чувство явного согласия. Тигр оказался совсем не против составить компанию этому странному человеку, который не боится его и даже мысленно разговаривает с ним.

Для меня сама ситуация выглядела чистой шизофренией, или сном, но при этом ничего менять совершенно не хотелось, было ощущение — именно так и надо поступать. Как в стародавних русских сказках люди порой разговаривают с животными и делают с ними совместные дела, так и я попробую. Вспомнив проскочившую мимо стаю волков, передал их образ своему полосатому, можно попытаться сказать — компаньону. В ответ получил очень похожее на презрительную усмешку, с мыслью — нечего им делать на его территории. Вот от кого те так быстро улепётывали, даже с одиноким человеком связаться не пожелали.

Двинулся дальше в выбранном ранее направлении. Тигр держался рядом в зоне прямой видимости, то уходя немного вперёд, то оттягиваясь назад. Ему, видимо, было всё равно куда идти, а в паре со мной просто веселее. Вскоре болотный ручей повернул в сторону, и мы пошли лесом. От зверя пришло ощущение, которое можно было истолковать как вопрос — 'куда идём'. Попытавшись как-то выразить конечную цель, которую сам даже глазами не видел, представил дорогу, ворота и заходящую в них группу людей. Ворота представил несколько поменьше городских, ну какие примерно могут быть у посёлка. 'Плохое место' — так можно было примерно понять пришедший ответ и следующую мысль-вопрос — 'зачем'.

Совершенно не представляя как рассказать тигру о полученном от авторитета задании, вспомнил подзабытые чувства охотника, когда после тяжелого похода и долгого сидения в засаде желанная дичь, наконец-то, оказывается на мушке и остаётся только нажать спуск. Всё вместе — раздражение долгого ожидания, усталость, азарт, чувство предвкушения, ощущение близкой победы. Как это ни странно — зверь прекрасно понял мои чувства, явно их одобрив. 'Только направление к тому месту неправильное', — интерпретировал его мысль, — 'и идти далеко'. 'И хорошо бы по пути поймать кого-то на ужин', — тигр сейчас был не прочь поохотиться на более привычную дичь, так как пару дней до этого ничего не ел. Я его понял буквально собственным желудком.

Сместившись в указанную зверем сторону и пройдя ещё пару часов неспешного пути, мы вышли к берегу большого вытянутого в длину озера. Лес не подходил вплотную к его водам, между ним и водой расстилался обширный зелёный луг с высокой травой. И мой медальон показал присутствие в округе ловушек. Где-то далеко, ближе к воде, но они тут были. Пока стоял и обозревал красоту, метрах в ста из леса выпрыгнул крупный олень. Застыл на месте, косясь глазом в нашу сторону. Потом резко прыгнул к нам, опять обратно и, встав задом, оглянулся, гордо подняв голову с ветвистыми рогами и шевеля нагло поднятым вверх коротким белым хвостом. 'Дразнит' — пришла ко мне внятная мысль тигра, — 'знает — не догоним, и теперь красуется'.

Видимо с этим оленем у моего спутника давние отношения. Весьма специфические, прямо скажу. Поймать его тигр может только случайно из засады, и олень прекрасно знает это, при любой возможности демонстрируя хищнику своё превосходство в скорости и ловкости. Меня же, глупого человечишку, в расчет вообще никто не думает брать, а зря. Из арбалета бы не попал, олень успел бы легко отпрыгнуть от летящего болта, но у меня-то совсем другое оружие. Вскидываю автомат и ловлю красивую оленью голову на мушку. Благодаря амулету 'тихая смерть' выстрела не слышно, только отдача толкает прикладом в плечо. Олень падает в траву, тоже не издав ни одного звука. С такого расстояния и без оптики промахнуться сложно.

Тигр смотрит на меня как-то недоверчиво, морщась от запаха долетевших до его чувствительного носа пороховых газов. 'Не бегать же за ним', — передал ему мысль-образ в виде стоящего оленя и самого большого чувства лени, которое вызывает у меня быстрый бег за кем-либо похожим, и пошел в сторону павшего от моей пули лесного красавца. В итоге у этого озера мы остановились на длительный привал. Сказать — на ночёвку, будет неправильно, ночью я планировал продолжить путь. От тигра пришло лёгкое удивление, когда передал всю тушу убитого оленя ему. 'Почему не ем', — как-то так интерпретировалась его мысль. На что в ответ представил образ горящего костра и жарящегося на нём куска мяса, которое потом в горячем виде употребляется в пищу. Если бы зверь не был голоден, то таким видом я испортил бы ему весь аппетит, судя по долетевшим от него эмоциям. Что поделать, разные у нас желудки, мне сырое мясо потреблять противопоказано.

Задумавшись, что можно взять с оленя полезного и не нашел ничего лучше его роскошных рогов. Или просто в городе продам или оставлю как охотничий трофей. Благо они относительно лёгкие и их даже в рюкзак не надо пихать, достаточно прикрепить снаружи. Разведя сублиматы, присоединился к тигриному празднику живота. Хоть и не свежатина, как у него, но по мне так гораздо вкуснее. Отъевшийся и округлившийся с боков полосатый хищник вяло ходил рядом и кивал головой, выискивая, где бы прилечь часиков так на десять. В итоге, найдя подходящую тень от склонившегося к горизонту солнца под небольшим кустом всего в двух шагах от озера, передал мне приглашение устраиваться рядом и свернулся меховым клубком. Но меня ещё не тянуло в сон, организм только восстановился после вчерашней слабости, и был полон энергии, а сознание бодрости.

Сидя на берегу озера вспоминал прошедшие дни с того момента, как оказался в этом мире. Едва придя в себя, только и делаю, как бегаю туда-сюда. Ни одного спокойного дня, чтобы разобраться, во что же такое влип. То, что именно влип — не вызывает ни малейшего сомнения. События так складываются одно к другому, что возникает ощущение загнанной в большой лабиринт крысы, где в одной стороне где-то есть выход, а с другой ходит голодная кошка. И если стоять на одном месте, то рано или поздно голодная кошка до тебя доберётся. Пока крысе, мне, то есть, удаётся находить разложенные по лабиринту крошки сыра и не встретить голодную кошку, если не считать за неё лежащего от меня всего в паре метров оборавшегося тигра. Не найдя, чем ещё утешить себя, скинул одежду и полез в тёплую воду купаться. Опасности от озера не ощущалось совершенно никакой.

Только доплыв до середины озера, понял, что тут что-то не так. Снова вернулось знакомое ощущение 'чёрного пятна', где пропадает местная магия, но тут она ещё действовала. Даже не могу сказать, как я это понял, просто почувствовал, что 'пятно' где-то внизу под водой. Набрав полную грудь воздуха, нырнул в пронизанную длинными лучами заходящего солнца светлую озёрную воду. На глубине трёх метров под водой чуть в стороне надулся воздухом огромный пузырь, за которым можно было даже что-то разглядеть. Вынырнув на поверхность, ещё схватив кислорода, поднырнул ближе к нему. Бытовка, обычная такая бытовка-прицеп на полозьях, в которых когда-то раньше жили строители ещё на советских стройках века. Именно такая бытовка и стояла внутри воздушного пузыря на самом дне лесного озера. И здесь ощущение 'чёрного пятна' максимально усилилось. Думаю, воспользоваться силой здесь уже не получится.

Снова поднявшись на поверхность и провентилировав лёгкие, решился нырнуть ещё раз. Моё любопытство просто кричало, что надо немедленно исследовать обнаруженное на дне, а разумная осторожность куда-то спряталась и не подавала голоса. Нырнул до самого дна и вошел в воздушный пузырь, сразу выпадая из воды и касаясь всеми четырьмя конечностями твёрдого каменистого дна озера. Вдохнув затхлого воздуха из пузыря, отметил, что дышать им можно, хоть и не особо приятно, кислорода в нём явно маловато. Магия тут опять не действует, это чувствовалось сразу. Но я уже был у цели. Вот он круг земли из нашего мира, не подпускающий к себе даже местную воду. Дверь бытовки оказалась открытой. В еле-еле проникающих сюда от поверхности озера слабых отсветах разглядываю, что прячется внутри. Азарт стучится громким пульсом в висках.

Разочарование! Одно большое разочарование! Собственно, можно смело сказать — внутри ничего нет, всё, что здесь когда-то было ценным или не очень ценным, отсюда давно вытащили и унесли. Рядом с дверью одиноко стоит бутылка из-под водки с сургучной головкой вместо крышки, в которой свёрнута какая-то бумага, а рядом с ней лежит самый обыкновенный ключ от старого советского сейфа. Почему сразу так решил? Просто у меня на первом рабочем месте стоял именно такой сейф, и ключ от него был почти таким же. Не видя чего тут ещё полезного можно обнаружить, беру с собой предметы, которые как будто специально для меня оставил первопроходец из нашего мира, и с тем отправляюсь обратно к поверхности. В том, что это какое-то послание именно для меня, уже ни капельки не сомневаюсь. Всё как-то одно к одному выходит, даже складывается впечатление, что меня ведёт по этому миру какая-то невидимая рука.

'Если ты читаешь это письмо...' — написано по-русски красивым крупным почерком перьевой ручкой на пожелтевшей бумаге из школьной тетрадки в линеечку, — '...то значит, мы всё-таки проиграли войну. Меня посещали плохие предчувствия, что все наши огромные усилия последних лет не приведут к победе и нам не удастся сдержать напор лордов и их рабов. Именно поэтому оставляю для того, кто обязательно позже пойдёт по моим следам и найдёт точку входа, ключ от сейфа, где остались мои бумаги и дневник. Уверен — ты мой соотечественник, и во многом похож на меня самого. А значит, ты обязательно найдёшь те записи и поймёшь меня, как бы обо мне тогда не отзывались местные люди. Не ищи здесь пути обратно в наш мир, достоверно определено, что материальный перенос сам по себе работает только в одну сторону от жесткого мира к более мягкому. Возможно, у меня получится создать обратный проход, но в его работоспособности пока нет полной уверенности. Ты его найдёшь по моим записям и проверишь, получилось ли у меня или нет. Удачи тебе, коллега и товарищ'.

Подпись:

'Семён Авдеевич Бобров, 24 ноября 1961 года по земному летоисчислению'.

Приписка чуть ниже:

'Совсем забыл, шифр замка — 12345'.

Вот он, 'привет' от того, кто заварил тут всю эту кашу. Интересно было бы пообщаться с этим человеком. Но его тут уже нет. То ли погиб, то ли куда-то ушел. Сомневаюсь, что ему удалось вернуться домой, об этом бы у нас была хоть какая-то информация. Больше в записке не было ничего. Ни карты, где искать зарытые сокровища, ни даже приблизительных намёков на правильное направление. Типа — 'если ты действительно тот, кто должен прийти, а не кто-то посторонний — то обязательно найдёшь'. Но найти его записи нужно, они должны пролить свет не только на произошедшие здесь пятьдесят лет назад события, но и рассказать о том, почему попал сюда именно я, а не кто-то другой. Ибо как-то слишком рациональным оказывается этот слепой случайный выбор, каким, по идее, он должен быть. С этими мыслями, почувствовав усталость, прилёг отдохнуть, положив голову на тигриный бок, и опять не заметил, как крепко уснул.

Привычное предутреннее пробуждение в походах с желанием устроить чему-то немедленный разнос, было вполне ожидаемо. Взяв в руки меч и успокаивая его, сформулировав у себя мысль, что меня ждут другие срочные дела, стал собираться в дорогу. До рассвета хотелось выйти к посёлку и устроить где-то рядом наблюдательный пункт. Глупо лезть в него сразу без предварительного прояснения ситуации. Растолкал полосатого компаньона и на его бурю возмущений по этому поводу, сформировал и передал ощущение убегающей дичи. Оно его явно проняло, но всё равно не привело в большой восторг. Однако нужное направление он мне указал точно, даже не полностью при этом проснувшись. Вот бы мне так, наполовину спать даже на бегу. Времени до рассвета оставалось немного, так что пришлось не спокойно идти, а бежать. В ПНВ (прибор ночного видения) не пришлось даже включать активную подсветку, света звёзд, а потом и начинающегося рассвета, ему вполне хватало, чтобы выдавать достаточно чёткую картинку. Можно было бы обойтись и без него, но забег по ночному лесу может быстро окончиться не самыми приятными переживаниями столкновения лица с низкой веткой или хорошим ударом коленом об корявый корень при случайном падении. Лучше и безопаснее воспользоваться ночником, пока у него заряжены батареи. Тигру же подобные технические ухищрения были и вовсе не нужны, он прекрасно видел в темноте.

Бывший искательский Посёлок.

Странная миссия.

В предрассветных лучах солнца мы были у цели. Пройдя вдоль дороги и выйдя к краю поля, за которым располагался посёлок, я долго искал место, откуда можно целый день за ним наблюдать. Решение пришло как-то само в виде толстого ствола высокого вставшего перед моим носом кедра. Поговорив с деревом и попросив у него разрешения, с помощью двух петель из верёвок забрался в его крону, откуда лежащий в трёхстах метрах посёлок как на ладони, особенно учитывая наличие в моём хозяйстве хорошего бинокля. Между лесом и стенами посёлка чувствовалось множество действующих ловушек, которые не так-то просто будет потом обойти. Значит, с той стороны можно не ждать гостей. Если меня и заметят, в чём серьёзно сомневаюсь, то станут обходить дальней стороной, потому успею от них улизнуть вглубь леса. Стрелять по мне из арбалета тоже вряд ли кто сможет, далеко, да и я подобное дело безнаказанным вряд ли оставлю, у меня для этого всё необходимое имеется в виде тридцати зелёных маслят в каждом из шести автоматных рожков. Снизу меня остался сторожить полосатый друг, который опять свернулся досыпать — 'это твоя охота, я пока отдохну', — примерно так расшифровывалось пришедшее от него сонное чувство.

После восхода солнца посёлок стали активно покидать многочисленные группы человек по десять в каждой. Явно не искатели, а разбойники — это можно легко определить по отсутствию больших заплечных мешков и вооружению. В качестве которого использовались исключительно малые арбалеты, у некоторых разбойников сразу по два, а вот мечи имелись далеко не у всех. Группы расходились по дороге с двух сторон от посёлка и где-то там вдалеке сворачивали в леса, перехватывать искательские тайные тропы. К полудню насчитал полторы сотни таких вот охотничьих групп. Неплохо тут бандюки устроились, всю округу такой толпой можно хорошенько прошерстить по нескольку раз.

В самом же посёлке до обеда не происходило никаких видимых событий. Кто-то вяло шатался по узким улицам, кто-то что-то пытался строить. Именно пытался, нормальной работой вялую суету нескольких мужиков с досками сложно назвать иначе. Присмотревшись к строителям более внимательно, определил их подневольный статус. К ногам рабов привязаны гирьки на цепочке, а недалеко в тенёчке расположились пара охранников с взведёнными арбалетами. Да, ребята, не знаете вы о том, что рабский труд не особо эффективен. Могли бы за деньги мастеров нанять, получилось быстрее и лучше. Впрочем, кто к вам из них добровольно-то пойдёт, вполне логично, что возитесь с рабами. Вспомнив о таком местном явлении как 'огненная клятва', немного удивился. Зачем привязывать рабов цепями и оставлять охрану, когда можно просто взять с них слово? Видимо, далеко не всё мне понятно, и не всё так просто с этим делом. Не иначе клятва должна быть добровольный, клянущийся должен осознавать её справедливость и полномочность того, кто её принимает. То-то тогда Питс так забавно прыгал вокруг меня и так радовался, когда у него что-то получилось.

Когда солнце уже перевалило зенит, обнаружился и тот, кто мне нужен. Из двухэтажного дома в центре посёлка вышел прогуляться в окружении приличной охраны плюгавый толстячок с заплывшим жиром лицом. Впервые тут подобную свинью вижу, здесь мужики как на подбор, все крепкие и жилистые. А этот вон как запустил себя, видимо, даже целебные эликсиры ему давно не помогают. Толстяк прошелся по посёлку, заглянув сначала к одним воротам и потерявшись где-то на полчаса, потом потопал к другим. Там его где-то носило ещё больше. После он вернулся к тому дому, откуда и вышел. Так, записываю для себя первый пункт, который нужно посетить. Кстати, если бы мне заказали убийство, то легко бы снял его отсюда. Ибо с высоты дерева его устранение оказалось бы делом одного простого выстрела. Но у меня имелось задание передать письмо, причём лично в руки. Не к пуле же его привязать?

Ближе к вечеру группы бандитов стали возвращаться обратно. Большинство шли налегке, видимо, день для них прошел не очень удачно, но некоторые несли приличные мешки. Этим явно кто-то попался в лесу из числа не очень осторожных искателей. Несколько групп привели с собой пленников. То ли для выкупа, то ли для пополнения неквалифицированной рабочей силы строительных отрядов. Отметил, что вернувшихся групп было немного больше, чем ушедших утром на промысел. Значит, братва не только на один день разбойничать уходит, кто поопытнее идут дальше, и караулят подходящих терпил по нескольку суток, сидя в засаде. Подтверждая догадки, под самый вечер посёлок покинули три больших группы не менее тридцати человек в каждой. Эти и вооружены гораздо лучше и мешки у них висели на спинах вполне приличные. Вот только на мирных искателей они всё равно совершенно не походили. Шли именно как бандиты, вразвалочку, поплевывая в разные стороны. Только семечек им для полного антуража не хватало. На закате ворота посёлка закрылись, я ещё немного понаблюдал, пока хватало света, отметив в первую очередь места, куда отвели пленных искателей.

Спустившись с дерева, обнаружил всё ещё дрыхнущего хищника. Вот так, стоит ему хорошо поесть и может продрыхнуть несколько суток кряду. Но и мне после целого дня сидения на ветке стоит подкрепиться и хорошенько размяться. А то чувствую, как сам начинаю постепенно обрастать корой от долгого сохранения неподвижности. Сделав хорошую разминку и перекусив, дождался наступления темноты. Ночью небо медленно заволокло тучами, и пошел мелкий моросящий дождь. Армейская одежда позволяла не обращать на него внимания, амулет использовать не хотелось из-за опасности обнаружения. Пробудившийся напарник тоже отнёсся к дождю совершенно равнодушно, видимо его шкура обладает водоотталкивающими свойствами. Но больше всего меня радовала полнейшая темнота. Даже ночник без подсветки ничего не видел, куда уж там обычным людям.

Пока никто не мог меня заметить, разве только каким-то магическим зрением, но таких 'глазастых', я и сам бы засёк, выискал несколько кривых тропинок через ловушки на будущее. Если придётся быстро из этого посёлка драпать, то лучше всего бежать лесом, чем пытаться уходить от погони по открытому пространству дороги под градом из арбалетных болтов. Проложив тропинки и обозначив их ключевые точки начала пути и главных поворотов малозаметными колышками, обошел посёлок по кругу и вернулся в лес. Стоило хорошо выспаться перед 'очень весёлым' деньком. По предварительному плану я открыто пойду в гости к местному авторитету, и там, наконец-то, узнаю, обрадуется ли он моему приходу и встретит как дорогого гостя или нет. В случае плохого расклада обратно придётся прорываться с боем. Расчёт идёт на то, что после ухода утром основных разбойничьих групп, в городе остаётся не так уж много вооруженных людей. Впрочем, серьёзного столкновения в любом случае я не выдержу, банально боеприпасов не хватит.

Под утро я снова сидел на дереве, терпеливо дожидаясь подходящего момента. Если Фос имеет постоянную привычку ходить проверять ворота или кого-то около них, то мне именно такой момент больше всего и подойдёт для осуществления задуманного. Не хочу далеко заходить в посёлок, и тем паче искать логово самого авторитета, вызываясь на приватный разговор с ним, споря при этом с его охраной. Там просто отмазаться, в случае чего, уже не получится, и никакой свободы манёра точно не будет. Просто подловлю его на улице и нагло передам записку, где меньше лишнего народа.

День начался так же, как и предыдущий. Даже ночной дождь к рассвету полностью прекратился. Бандиты опять группами покидали посёлок, рабы снова брались что-то строить. И как по распорядку авторитет отправился инспектировать ключевые посты. Сегодня он сначала пошел к другим воротам, дальним от меня, что было весьма удачно. Дождавшись, когда он выдвинется в другую сторону, быстро соскользнул с дерева по длинной верёвке, заодно сбросив её с него и убрав в рюкзак, отправился налегке к открытым воротам, обходя ловушки по заранее проверенному маршруту. С собой у меня имелся лишь необходимый минимум вещёй. Даже автомат оставил, чтобы лишний раз не вводить бандитов в искушение. Тигр остался охранять мои вещи, так как на свою охоту я его не приглашал, просто передал связанное с силой чувство, что может вскоре потребоваться быстро убегать и мне потребуется замести следы. Сначала зверь меня не очень понял — 'зачем, почему убегать, разве ты не можешь всех убить и съесть'? Но передав образ слишком большого количества опасных людей в городе, кое-как сумел его убедить, получив согласие провести меня нехожеными тропами в случае возникновения особой потребности.

На воротах меня злорадно окликнул здоровый охранник с большим мясницким топором в руках:

— Куда прёшься, искатель, неужели сам сдаваться в плен пришел? Тогда гони сюда монеты и проходи в крааль, там как раз сейчас авторитет новеньких принимать будет... — бандит громко заржал, видимо представляя сцену, как сдаюсь ему в плен и выворачиваю карманы посреди улицы.

— Если ты сейчас случайно лопнешь от смеха — на всю округу дерьмом завоняет, — резко окоротил его, отчего тот едва не подавился собственным языком. — А авторитет Фос мне как раз и нужен, у меня к нему срочное послание. Понял, дубина неотёсанная?

Бандит чуть было не кинулся на меня с топором, но ему на плечо положил руку стоявший с ним рядом и довольно улыбавшийся в пышные усы другой охранник. Невдалеке ещё шестеро наблюдавших за нашей пикировкой мужиков с арбалетами старательно пытались сдержать смех, чтобы не расхохотаться на всю улицу. Произошедшее событие привлекло внимание со стороны местной верхушки, которая как раз подошла ближе к нам. Только теперь я понял, зачем к воротам авторитет ходит. Тут как раз и располагаются бараки, где содержат пойманных искателей, дабы далеко их по посёлку не водить, хоть он и так весьма небольшой. Странное решение. Если пленники задумают бежать, то им не придётся долго прорываться к воротам. Но с другой стороны, именно здесь находится и практически вся бодрствующая охрана. С дерева я насчитал больше десяти человек, теперь снизу отметил ещё шестерых, которых оттуда не было видно. Наверняка где-то поблизости сидят и расслабляются другие.

— Какое у тебя ко мне дело, искатель? — жирный свин посмотрел на меня маленькими на фоне здоровой ряхи глазками.

Вблизи он выглядел ещё противнее, чем издалека. Рядом с ним стоял высокий маг в привычном для них цветном халате с капюшоном, а сзади встали четверо настороженных охранников в хороших кольчугах и с двойными арбалетами в руках. Но те опять совершили классическую ошибку, встав вплотную к охраняемому объекту сзади, вместо грамотного рассредоточения по окружающей территории. Если что-то опасное произойдёт прямо перед остановившимся Фосом, то они не смогут сразу выстрелить. Впрочем, за его безопасность сейчас отвечала магия. Авторитет был целиком закрыт слабо мерцающим щитом силы, явно поставленным стоящим рядом магом. Тот вообще презрительно оглянул меня, словно турист застывшую посреди лесной тропы пупырчатую жабу, решая то ли просто перешагнуть её, то ли выдать ей смачного пинка, чтобы под ногами больше не путалась.

— У меня для тебя есть личное письмо, — ответил авторитету, доставая из кармана свёрнутый лист и делая шаг к нему, что вызвало заметное беспокойство у его охраны.

— От кого сиё послание? — спросил он меня, грозно сверкнув взглядом.

— Там всё чёрным по белому написано — сам прочтёшь, грамотный, небось, — нагло ответил ему, и протянул свиток в его руки.

Тот вопросительно глянул на стоящего рядом мага, но тот только качнул головой, видимо не чувствуя ни от меня, ни от свитка какой-либо опасности. Пару раз маг крепко 'посмотрел' в мою сторону с помощью привлечения силы — это хорошо чувствовалось буквально спинным мозгом. Однако ничего способного привлечь его более пристальное внимание при мне явно не обнаружилось. Про опасность пистолета они тут ещё не догадываются, а меч за серьёзное оружие тоже никто не принимает. Ещё бы, когда вокруг столько народу с заряженными арбалетами, мечиком не помашешь, вмиг болтами нафаршируют. Недоверчиво взяв у меня бумагу, Фос развернул её и опустил глаза к тексту.

Секунда, вторая, третья, четвёртая... и тут прошла резкая хладная волна сильного колыхания силы. Мгновенно осознав произошедшее, метнулся практически под самые ноги авторитета, которого в этот момент объяло жаркое, стремительно пожиравшее жирную плоть пламя. На долгую секунду его охрана и маг опешили, и их заминка дала мне шанс беспрепятственно проскочить к ним за спины. Но охрана быстро опомнилась, и в мою сторону полетели болты, едва не зацепив пару раз. Угол дома, куда я отскочил, вдруг разлетелся каменными брызгами и деревянной щепой от пролетевшего в каком-то сантиметре от моей головы магического удара большой мощи. Резко вильнув, благополучно увернулся от второго такого же 'подарка', подбросившего в воздух целый дом впереди, и сразу трёх летящих в меня арбалетных болтов.

'Нет, ребята, мы так не договаривались!' — проскочила злорадная мысль, в перевороте мечом отбиваю третий разрушительный клубок силы прямо под ноги магу и быстро орудующих рычагами разряженных арбалетов охранникам авторитета. Последним сильно повезло, удар и последовавший взрыв просто разметал их в стороны, а вот магу прилетело по полной программе. Тот закрылся сплошным ярким и невероятно мощным магическим щитом в форме широкого колокола. И ни сверху, ни сбоку ему совершенно невозможно причинить какой-либо ущерб. Поначалу я даже засомневался, что такой щит пробьёт пистолетная пуля, потому сразу не решился стрелять, ограничившись бегством и пассивной обороной. Однако при попадании отбитого сгустка силы в землю, брызнувшие из разбитой дороги камни снизу проникли под его 'покрывало' и, отразившись несколько раз от стенок изнутри, оторвали магу правую руку и разбили череп, выбросив наружу его склизкое содержимое.

Заметив последствия своего 'геройства', стремительно рванул вглубь посёлка, сворачивая в боковые улочки. Ещё изучая его планировку с дерева, пришел к мысли, что посёлок застраивался исключительно грамотно. Если враги, каким-то чудом проломив ворота, ворвутся в него, то защитники смогут легко бить по ним из узких очень удобных для обороны боковых улочек. И по тем же самым улочкам подводить подкрепления с другой стороны посёлка, постепенно вытесняя нападавших обратно, или выгоняя их на простреливаемую с разных сторон из многочисленных укрытий широкую центральную улицу. Теперь же этими улочками может воспользоваться беглец-одиночка, невидимкой обежав по кругу весь посёлок и выскочив через противоположные ворота, где охрана ещё не прочухалась. Около тех ворот меня нагнал мощный ментальный удар, едва не сваливший с ног. В дело вступил ещё один сильный маг. Но к подобным фокусам у меня уже образовался приличный иммунитет, а сильную боль в висках можно и потерпеть.

От этого удара, кстати, изрядно поплохело не только мне одному. Все охранники на воротах лежали без сознания. Похоже, неизвестный маг произвёл своеобразный 'парализующий удар по площадям', от которого свои вскоре отойдут, а вот чужаки придут себя уже в несколько ином статусе и состоянии. К примеру, висящими на цепях в тёмном подвале. Подхватив двойной арбалет у лежащего охранника вместе с полной сумкой болтов, изо всех сил рванул в сторону леса. Как раз ночью проложил тропинку через ловушки, вот она и пригодилась. Но спокойно добежать до деревьев не удалось, из ворот выкатилась приличная погоня, резко сокращая дистанцию и часто стреляя из арбалетов. Впрочем, попасть по быстрой и исключительно вёрткой скачущей козликом по полю цели они не смогли, хотя несколько раз болты пролетали в каких-то сантиметрах. Кто-то угодил в сработавшую ловушку, истошно заорав на всю округу. Погоня немного отстала, и мне удалось нырнуть в спасительный лес, переводя дух после стремительного забега по минному полю.

Кровь громко стучала в висках, хотелось упасть и немного передохнуть, но не отпускало идущее со стороны посёлка чувство совсем близкого пристального внимания. Укрывшийся там маг силой видел меня, направляя в мою сторону всё новых бойцов. Вынырнув из-под куста, разрядил арбалет в ближе всех подобравшихся по моим следам к лесу и находящихся от меня уже на расстоянии десяти метров бандитов. В одного попал, другого спугнул, тот резко дернулся в сторону и угодил в ближайшую ловушку. Во все стороны брызнула алая кровь, бедняга даже вскрикнуть не успел, какая-то мощная сила резко сдавила его со всех сторон, выжимая из него все соки. Толпу преследователей показательные потери чуточку вразумили, они перестали ломиться через минное поле, начав интенсивно причёсывать болтами место, где видели меня в последний раз. Только там уже никого не было, мой путь лежал к дереву, под которым остался рюкзак и где дожидается беспокойного напарника полосатый напарник и которому я уже послал чувство-сигнал об идущей по моим следам погоне. От него пришло ответное сообщение по смыслу переводимое как — 'враги и там рядом'. Блин, ну откуда они здесь могли взяться? И внимание это постороннее никуда не исчезает. Наверняка от него можно как-то защититься, но мне об этом ничего неизвестно.

Добежав до места последней ночёвки, судорожно закинул на плечи рюкзак, а на шею автоматный ремень. Немного подумав, на ходу взвёл рычагом и трофейный арбалет, вложив в него болты. Три тугих качка рычага — взведены одни плечи, ещё три — вторые. Если кто-то за мной сейчас наблюдает, то увидит арбалет и станет рассчитывать дистанцию выстрела исходя из его ТТХ (тактико-технических характеристик). А у меня появится приличный шанс достать его из автомата, когда тот будет считать себя в полнейшей безопасности. Но сначала надо найти такое открытое место, где можно устроить подобную засаду. Пока ничего кроме дороги в голову не приходит. Послал мысленный запрос тигру, знает ли он поблизости какое-либо открытое место. В ответ пришла уверенность, — 'да, знаю', — но вместе с тем чувство совсем близкой опасности, которую я и сам вскоре услышал. К нам ломилась ещё одна толпа бандитов через лес со стороны города. Жаль, придётся двигаться сначала в противоположную сторону, пока не сброшу хвост.

Час хорошего бега по лесам не дал практически ничего. Как висела позади злая погоня, так и продолжала висеть. Постороннее внимание тоже времени от времени осматривало меня, а вот моего напарника совершенно не замечало. Поинтересовавшись у него о причинах подобного явления, передав ему ощущение этого самого 'постороннего внимания', получил ответ, что тому, кто меня ищет, его сначала своими глазами увидеть надо. А это, в силу кое-каких причин, смог почему-то сделать только я, другие люди его со стороны не видят, хотя могут ощущать близкое присутствие. Похоже, у него эффективно работает маскировка не только камуфляжными полосками на шкуре, но и какая-то магическая, именно на меня не действующая. Тигр передал ощущение ещё одной вражеской группы, в этот раз перекрывающей путь по ходу нашего движения. Преследователи явно гнали меня на ждущую посреди леса стрелковую засаду.

Изменив направление и проскочив у них практически под носом, я выскочил из кольца оцепления, хотя, по ощущениям, такая засада явно не последняя. Более всего напрягало не исчезающее чужое внимание. Для неизвестного мага моё местоположение не являлось секретом, а значит, и навести загонщиков, не составляло особого труда. Требовалось что-то срочно придумать, в первую очередь как-то нейтрализовать того мага, не может же он следить за мной прямо от посёлка. Его удалённое внимание может распространяться на километр — полтора, максимум — два, вряд ли больше. Следовательно, есть некоторый шанс поймать его на мушку, если и не убить, то хотя бы хорошенько напугать, коли получится самому устроить засаду в удобном открытом месте, куда вёл нас тигр.

Словно потакая моим мыслям, мы выкатились на большую поляну. Вернее — не поляну, а настоящее огромное поле, где не так давно вырубили лес, судя по остаткам пней и совсем молодой лесной поросли. Вот и увидел воочию, как тут лес заготовляют. В этом месте буквально витал запах смерти. И не важно, что погибли только деревья, смерть она для всех смерть. Но само место просто идеально подходило для моей задумки. Одновременно возникло ощущение, что мы опять вернулись к посёлку, сделав большой крюк. Перебежав по краю живого леса на другую сторону вырубки, отправил тигра высматривать среди преследователей мага, передав его примерный образ в цветном халате. Именно он мне больше всего и нужен.

Найдя более-менее подходящее для лёжки место посреди расчищенного и уже начинающего постепенно зарастать поля, с которого хорошо можно видеть окрестности, принялся ждать. Теперь ко мне сложно подойти, ибо самое близкое расстояние от лёжки до края леса составляло около трёхсот метров. Плюс здесь весьма заметный холмик и я оказываюсь сверху над всем остальным пространством. Достать меня из арбалета можно только навесом, причём всего из пары мест, а щёлкать клювом, имея автомат с оптикой совсем не в моих правилах. И самое главное — тут полностью пропало постоянно давящее на мозг постороннее внимание. Словно натыкаясь на разлитую тут ауру смерти, маг временно ослеп или не мог далеко заглянуть.

Пока не подошли враги приладил к автомату оптический прицел. Эх, не удалось его пристрелять раньше, теперь придётся сделать это по ходу боя. Достал все снаряженные магазины и выложил их перед собой. Взведённый арбалет и болты к нему положил рядом. 'Пришло время умирать, господа-разбойники...' — пробилась до сознания злорадная мысль. 'Господа' не заставили себя долго ждать. Сначала из леса выскочили трое, потом заскочили обратно, осторожно выглядывая из-за деревьев. Меня они не заметили, но знали, что я прячусь где-то тут, и добровольно подставляться под арбалетный болт или автоматные пули никто из них не пожелал. Стреляные оказались воробушки, быстро догадывались, что от меня можно ожидать. Но и мне стрелять рано. Догадываясь, что сейчас меня будут банально окружать, дабы потом взять тёпленьким, терпеливо ждал, когда на сцену выйдет маг. Свалив его, точно сумею пробиться через неплотное кольцо окружения.

Мои расчеты постепенно начали оправдываться. Противники вскоре появились и с другой стороны поля, кольцо окончательно замыкалось. От тигра пришло слабое чувство — искомый маг где-то рядом и быстро движется сюда. Ну да, куда уж без него-то. Липкое внимание тоже стало изредка пробиваться до меня на какие-то считанные мгновения. Послал зверю вопрос — 'ты с ним сможешь сам справиться', на что получил ответ — 'много людей, слишком опасно'. Ну да, это же не его охота, зачем ему зря рисковать. Постороннее внимание стало пробиваться всё чаще, но опять же совсем ненадолго, едва касаясь меня и стремительно убегая обратно. Сейчас этот 'ходячий радар' подойдёт поближе и начнёт массовую артиллерийскую подготовку, обеспечивая эффективную корректировку. Против тучи арбалетных болтов с неба у меня мало шансов. Тело хоть как-то прикрыто броником, а вот руки, ноги и голова — нет. Аккуратно, дабы не засекли со стороны леса и, пользуясь тем, что они смотрят снизу вверх, вытащил сапёрную лопатку и стал откапывать стрелковую ячейку. Вернее просто небольшую ямку, куда можно спрятать ноги и хотя бы половину туловища. Какая-никакая, но всё же защита.

Ага, кто-то там кричит, предлагая сдаваться. Ну-ну. И подошел ты как-то слишком близко, можно даже из арбалета попасть. Но что-то ты слишком щупловат, парнишка, скорее всего тебя, беднягу, просто послали, чтобы выстрелив в тебя, я выдал остальным свою лёжку. Подождём. Вот тигр сообщает направление, откуда стоит ждать появление мага. Далеко, метров пятьсот до того края леса. Трудно попасть даже с оптикой, тем более не пристрелянной. Остаётся только понадеется на удачу, которая до последнего времени часто пребывала со мной, может и сейчас повернётся ко мне лицом, а к бандитам задом. Так, кто это у нас там? Действительно на край леса вышел расписанный индюк в халате и что-то активно показывает сопровождающим его людям, которых там подозрительно много. Как бы ни полсотни человек. Реальная толпа.

Выставив примерные поправки на прицеле, перекидываю переводчик огня на тройки. Длинной очередью с такого расстояния только зря патроны переводить. Эх, снайперку бы сюда. Хотя бы самую обычную СВД. Тогда бы точно попал. Ловлю центральным уголком сетки прицела грудь мага и жму на спуск. В полной тишине отдача ожидаемо бьёт в плечо, картинка в прицеле резко смазывается. Когда снова нормально вижу куда стрелял, с лёгкой досадой понимаю что промазал. Впрочем, вполне ожидаемо. Вернее в кого-то как раз попал и даже не в одного, но маг стоит на месте, вращая головой и совершенно не понимая, что к чему и откуда прилетела непонятная смерть. Быстро вношу боковую поправку в прицел и снова бью двумя короткими очередями подряд. Вот теперь точно попал. Маг улетел в кусты, рядом упало ещё несколько человек. А не надо стоять, густо сбившись в одну кучу, и как бараны смотреть на новые ворота!

Довершая дело, выпускаю в скопление опешившего от потерь народа ещё три очереди, расшвыривая совершенно деморализованных бандитов. Всё же хорошая машинка этот АЕК. По сравнению с обычным 'Калашом' пули ложатся кучно, приклад как бы вжимается в плечо, прилипая к нему. Перевожу флажок переводчика огня на одиночные и бью несколько раз подряд в тех, кто ещё не до конца понял, что их начали банально убивать. Попал всего один раз, но и этого вполне хватило, чтобы вызвать настоящий переполох. Довершил дело стрелой вылетевший из леса и сваливший ударами когтистых лап сразу нескольких человек полосатый напарник. Оставшиеся в живых бандиты начали в панике разбегаться, кто-то ударился в лес, кто-то выскочил на поле и побежал прямо в мою сторону.

Подпустив беглецов поближе, свалил их одиночными выстрелами. Всё это произошло буквально в несколько длинных-предлинных секунд. Субъективное время резко сжалось, и только когда первый рожок патронов окончательно опустел, развернулось вновь, побежав с удвоенной скоростью. Сменив магазин, стал искать новые цели, судорожно осматривая края леса вокруг себя. Но их пока не наблюдалось, противники попрятались и не желали подставляться. Преследовавшее меня внимание тоже исчезло, мага всё же удалось шлёпнуть. Интуиция заставляла пошевеливаться, а не сидеть на месте. Враги скоро придут в себя и рванут на новый штурм, в этот раз решительный и беспощадный, горя праведным желанием отомстить за погибших товарищей. Быстро собрав вещи и подобрав стреляные гильзы, стал отползать в сторону, откуда вышел маг. От полосатого компаньона пришло мысленное сообщение — там сейчас все разбежались и можно смело выходить.

Проползя метров двадцать, вскочил и побежал в полный рост, закинув автомат с арбалетом за спину, и взяв в руку меч. Ещё раньше отметил, когда он находится в руке, мои движения становятся более резкими, возрастает скорость и реакция, чем сейчас и воспользовался, желая гарантированно опередить врагов. Попасть по мне со стороны леса из арбалетов они смогут только случайно. Подтверждая мысли, мимо на приличном расстоянии пролетели несколько болтов, на излёте воткнувшись в землю. Я только прибавил скорости, не думая ни пригибаться, ни уворачиваться. Когда подбежал ближе к месту, где в последний раз видел мага, то нашел его ещё живого. Отделался, гадина, лишь лёгкой сквозной раной правого плеча. Взмах меча оборвал его судорожные попытки что-то направить в мою сторону, легко отделяя голову от тела. Как-то слишком ловко это получилось, как будто кто-то направлял мою руку. Подобрав выпавший из руки мага небольшой амулет и взяв упавший с его перебитой шеи большой круглый медальон, рванул туда, куда звал меня полосатый напарник. Для сбора прочих трофеев не было времени, спиной явственно чувствовал, как постепенно подходят ближе наконец-то отошедшие от первого шока неожиданных потерь всё ещё многочисленные бандиты.

Даже потеряв 'ходячий радар' погоня не желала нас отпускать. Врагов стало ещё больше, видимо вернулись обратно ранее ушедшие в леса группы бандитов. Убитый маг оказался явно не последним. Кто-то ведь меня ментальным ударом в посёлке глушил. А теперь за нами просто идут по следу, превентивно перекрывая направления, через которые от них можно улизнуть. Крайне скверная ситуация. И второй раз засаду со стрельбой не устроишь, просто не дадут. Слишком близко они подобрались, чувствую, отрыв от ближайшей группы метров триста или даже чуть меньше. Если сейчас выскочу на открытое пространство, успеют расстрелять. С боков тоже кто-то есть, как подсказывал мне тигр. 'Дальше нельзя идти, там смерть', — дошла до меня его очередная мысль. — 'Что там впереди', — отправил ему вопрос. В ответ пришла едва различимая картинка в виде большого разлома в земле, откуда тянуло каким-то очень неприятным запахом. И возникло ощущение, что именно этот запах и был той самой смертью. Меня же, судя по всему, гонят именно туда, и возможности свернуть в сторону не нарвавшись на боковой заслон, похоже, больше нет.

Но вы не на того напали, ребята. Шанс, что недавно сделанный респиратор на магической основе мне поможет успешно преодолеть следующее препятствие явно больше пятидесяти процентов. Не знаю, какой газ собирается в этом разломе, подозреваю — сероводород или какая-либо подобная гадость, но деваться, похоже, просто некуда. Передав полосатому напарнику благодарность за всё, и как мог, пожелав удачной охоты, попрощавшись на всякий случай, если больше не свидимся, направился прямиком туда, куда так старательно хотели загнать беглеца многочисленные преследователи. Уже на дальних подходах к разлому ощутил лёгкий смрад. Сложно предать его составляющие, там столько всяких зловоний вместе намешано. Явно не один лишь сероводород. Нацепив на лицо респиратор, вдохнул через него сильно похолодевший воздух. Все запахи как отрезало, но гарантии абсолютной безопасности вдыхаемого воздуха, естественно, не было. Впрочем, выбор невелик, или гипотетически возможная смерть от отравления или гарантированная от арбалетных болтов. В первом случае хоть трофеи бандитом не достанутся, хоть так им напоследок отомщу.

Спрыгнув в большой овраг, который постепенно только расширялся и углублялся, пронизывая приличный участок леса и дороги, нашел на его дне множество мумифицированных трупов. Тут нашли последний приют люди и животные, осматривать их мёртвые тела на предмет полезных предметов не было никакого желания. В глазах появилась крайне неприятная резь. Не представляя, сколько ещё продержусь среди ядовитых миазмов, старался как можно быстрее проскочить опасный участок. Пара километров бега с препятствиями и спешно выбираюсь из разлома снова в лес, уже на другой стороне дороги, где меня никто не ждёт. Пробежав в сторону ещё километр, решился снять респиратор, всё ещё не веря, что остался жив. Глаза перестали слезиться, вернулись лесные запахи, а ощущение близкой погони полностью исчезло. Какие-то люди смутно ощущались где-то вдали, но они двигались совсем в другую сторону, только удаляясь от меня.

Даже не стал удивляться столь неожиданно прорезавшимся талантам от резко навалившейся усталости. Всё же несколько часов беспрерывного бега даром не прошли. Но и стоять на месте категорически не стоило. Подтянув одежду и поправив амуницию, сделал пару глотков помогающего быстро вернуть упавший тонус эликсира жизни и зашагал по лесу в сторону города, как смог определить направление на него по солнцу. Попробовал связаться с тигром, и уловил едва заметные ощущения на самой грани восприятия. Передать, ему сообщение, что его горе-напарник остался жив, думаю, удалось, а вот договориться встретиться где-либо в безопасном месте можно и не пытаться. Так и не останавливаясь ни на одну минуту, без остановок прошагал до самого заката, а потом и половину ночи, выйдя, наконец-то, на каменную дорогу. Устроив небольшой привал, хорошо подкрепился и вычистил одежду от грязи и посторонних запахов, снова двинувшись в путь, собираясь так и идти до самого города. Силы ко мне постепенно вернулись, и я перешел с шага на лёгкий бег, рассчитывая оказаться за его стенами к полудню следующего дня. Появилось смутное предчувствие, что стоит поторопиться, пока кое-кого не стали ловить по всем Смертным Землям. Эх, и разворошил я гнездо злых шершней на свою голову.

Второе возвращение в город.

На обратном пути пытался проанализировать, почему Сом отправил меня практически на убой, хотя при этом распространялся о каких-то иных делах. Что же это такое было, неужели такая особенная проверка? Выжил — ты настоящий везунчик. С тобой можно работать дальше, подкинув очередное 'тухлое дельце'. Ну а коль не повезло, что же, всякое бывает, помянем добрым словом такого хорошего, но очень глупого человечка. Возможно, у авторитета имелись веские резоны сыграть мной втёмную. Вряд ли ему больше некого было послать передать ту 'записку'. Даже из числа тех, кого совершенно не жалко. Там чувствуется состоящая из множества ходов особенно хитрая комбинация, в которой мне ещё предстоит сыграть важную роль. Но дальше вести с Сомом дела в таком ключе совершенно не хочется. Тут ведь не один город имеется, а целых три. Заберу вещи из искательской гостиницы и свалю куда подальше. Можно и сразу свалить, даже не заходя, вот только патронов при себе мало.

Мысленно проскочил мимо и 'совершенно безумный' вариант отсидеться где-либо в лесу. Про волны дикой силы, было, уже успел подзабыть. Вспоминать, когда она пойдёт над головой, почему-то совершенно не хотелось, ибо 'живые' примеры такого 'попадания', некогда имел возможность наблюдать своими глазами. Уж лучше сразу сдохнуть, чем превратиться в безмозглого зомбака. Катастрофически не хватало информации. Да, такая простая и тривиальная идея перехватить небольшую группу бандитов и взять разговорчивого языка, так и подкупала новизной и оригинальностью. Только кто кого станет перехватывать ещё вопрос. Сильно напрягало воспоминание, как слаженно действовали отдельные группы бандитов, когда гонялись за мной по лесам. Не сами же они по себе такие умные, без грамотного руководителя так точно не получится. А я ведь его совершенно не ощущал. После всех пережитых приключений мне теперь удаётся чувствовать людей на расстоянии, правда, стабильным эти чувства назвать сложно, то есть, то нет. И от хорошо организованной управляемой со стороны охоты уйти шансов откровенно маловато. В общем, возвращаться в город не самый лучший вариант, вот только остальные сейчас виделись ещё хуже.

Стражники у ворот встретили одинокого искателя весьма неласково и пытались заставить перетряхивать его перед ними весь мешок, даже не намекая на возможную идею заплатить им мзду. После долгой дороги я был на взводе от раздражения и усталости, и лишняя пара минут ожесточённых препирательств могли запросто обернуться ожесточённой стрельбой. Палец уже лежал на спусковом крючке переведённого на стрельбу длинными очередями автомата. И мне было плевать на все возможные последствия такого шага, вчерашние кровавые события уже сдвинули психику куда-то не туда, я хотел непременно раздавить этих трусливых алчных мразей, лишь бы они не стояли сейчас на моём пути.

Спасли стражников от неминуемой расправы какие-то стоявшие неподалёку от ворот мужики. Как-то опознав во мне именно того, кто им сейчас необходим, к нам подошли сразу двое, хотя изначально они были не вместе. Один сильный и весьма опытный боец, это сразу чувствовалось по его цепкому взгляду и дополнялось соответствующей амуницией. Серая плотно сидящая хорошо подогнанная по телу кольчуга, два длинных меча по бокам, видимо он может работать сразу двумя руками, а это, как я хорошо помнил, далеко не каждому дано. Дополнял его экипировку гвардейский двойной арбалет за спиной. Второй оказался магом. Тех легко отличать друг от друга по их балахонам, на которых чем больше разноцветных кружев, тем явно больше формальное звание самого мага, или, если сказать по-нашему — обычных понтов. У этого конкретного представителя с ними всё в полном порядке, на его халате разве только мелким крестиком не вышивали. Явной угрозы со стороны подошедших людей не ощущалось, а от воина тянуло чувством лёгкой симпатии. По магу сложно что-то сказать, тот смотрел на меня весьма недоверчиво и с едва заметным презрением. Заметив интерес подошедших, стражники сразу же отстали и вообще постарались сделать вид, как будто они просто погулять вышли.

— Так вот кто разбойникам Фоса кровавую бойню устроил, — воин подошел ко мне вплотную и, улыбаясь, незлобно сверлил взглядом. — Я Торопыга Кабан, лидер северного клана искателей, представился он, протягивая мне руку для рукопожатия.

— Витос Хитрован, — назвавши себя, пожал поданную мне ладонь.

— Сначала прими благодарность от всех ребят, сумевших благополучно сбежать из разрушенного барака, пока бандиты безуспешно гонялись за тобой, — он полез в карман и достал оттуда золотой сиун, передав его мне, заметив: — Это тебе от нас пока на самые ближайшие расходы, об остальной благодарности поговорим позже. Как появится возможность, подходи в трактир у этих ворот кликни меня, к тебе есть стоящее дело. — И презрительно взглянув на переступающего с ноги на ногу мага, добавил: — Тут тебя тоже кое-кто давно дожидается, ты не сильно доверяй им, ага? — мог бы и не предупреждать, после всего произошедшего, у меня к той компании доверия и так никакого не осталось.

Заговорщицки подмигнув и дружески похлопав по плечу, Кабан направился к стоявшей невдалеке группе искателей. Сразу же оживился подошедший вместе с ним маг, которого ожидание очереди уже хорошенько достало:

— Авторитет Сом сказал сопроводить тебя к нему, как только ты появишься в городе. Следуй за мной искатель, — он развернулся и размеренно зашагал к центру города.

За моей спиной из ближайшего проулка вышел ещё один маг и пара воинов с заряженными арбалетами в руках. Вот с кем-кем, а с Сомом ссориться прямо сейчас пока совсем неохота, хоть он и подставил меня. Ага, требовалось совсем простое послание донести. Какая-то бумажка с рукописным текстом. А что от его прочтения кто-то жарким пламенем на моих глазах сгорел — то это какие-то несущественные мелочи. И потом как зайца сворой псов по лесу полдня гоняли — так вообще ерунда. Да ещё прислал встречать возомнившего о себе невесть что напыщенного индюка. И не одного его, а целый комитет по встрече и сопровождению, вдруг подумаю сбежать. Но лидер искательского клана неожиданным предложением серьёзно обнадёжил, похоже, меня сразу не станут убивать, сначала попробуют поговорить. Ладно, встречу авторитета, и всё ему в таком духе и выскажу, а высказав — свалю. И хрен он мне ещё что сможет вчинить, даже слушать не стану!

Но сразу высказать всё наболевшее не получилось, да и вообще все прежние мысли и планы как-то незаметно дали сбой. Во дворце меня встречал не сам авторитет, а та самая красивая девушка Аэль, от её призывного взгляда я почему-то сразу терял самообладание и боевой напор, думая только о чём-то совершенно постороннем. И когда вошел сам авторитет, взяв девушку за руку и подведя её ко мне вплотную, заявил:

— Как и обещал, Аэль теперь принадлежит тебе по праву свершенного дела, на что дано моё слово авторитета!

Я только бессильно хлопал глазами, совершенно не представляя, что сейчас требуется сказать. Все мои мысли сейчас пребывали где-то в районе ниже пояса, чему, кстати, сама девушка явно обрадовалась. И её совершенно не волновало, что её вот так как какую-то домашнюю собачку подарили какому-то левому мужику, который её вообще видит всего лишь второй раз в жизни. Да ещё смотрит так похотливо. Насладившись немой сценой под названием — 'приплыли', Сом махнул рукой, призывая ещё кого-то из числа слуг. Из какой-то невидимой прежде двери вышли четверо вооруженных арбалетами охранников и пара магов.

— Сейчас пойдём смотреть ваш будущий дом... — авторитет похлопал по моему плечу, привлекая куда-то далеко-далеко сбежавшее внимание. — Ты же хотел заиметь тут дом, Хитрован? Я помню твоё высказанное желание и готов пойти тебе навстречу, всего за пару совсем несложных для тебя заданий.

В другое время высказал бы ему всё то, что думаю о таких заданиях, о таких заказчиках и вообще обо всём этом мире, где вместо спокойной и размеренной жизни требуется постоянно резать друг другу глотки или отрезать другие части тела. Но мне пока ещё слишком далеко до того умения так ловко крутить людьми, которым обладал авторитет Сом. Вот ведь как точно всё рассчитал, вместо того, чтобы устроить скандал, я стою тут и киваю ему головой словно китайский болванчик. Разумом всё понимаю и, тем не менее, не могу ничего с собой поделать. Прямо наваждение какое-то.

— Оставь здесь мешок и оружие, с ним ничего не случится, — он опять хлопнул меня по плечу, частично приводя в сознание. — Теперь ты владеешь женщиной и должен обладать всем необходимым чтобы она не чувствовала себя несчастной, — он продолжил методично капать мне на мозги, пользуясь моим гипнотическим состоянием. — И для тебя вскоре представится хороший шанс оказать мне пару простых услуг, дабы получить всё необходимое для счастливой жизни и должного статуса. Идём, посмотришь твоё будущее постоянное жилище в городе.

Мы вышли из дворца и прошли всего один квартал от центральной площади, подойдя к воротам, открывавшим путь через высокий каменный забор, отделанный изображающей вооруженных людей и вставших на задние лапы хищных зверей вычурной лепниной. Ворота тоже украшались фигурной ковкой, вернее произведением магического искусства мастера в металле. Приложив небольшой медальон-ключ к воротам, Сом распахнул их, пропуская нас вперёд. За воротами располагался весьма запущенный по виду сад, через который вела мощённая шестиугольными разноцветными плитами широкая тропинка. Пройдя по ней через деревья, мы оказались перед весьма приличным трёхэтажным особняком, который, конечно, заметно уступал дворцу самого авторитета, но, похоже, оказался вторым или третьим по величине строением в этом городе. Запоздало вспомнив о том, что здесь размер дома определяется по статусу его владельца, вообще перестал чего-то соображать. То ли меня в особо значимые члены местного общества записывают, то ли просто решили пустить пыль в глаза. По-хорошему, сейчас бы стоило бросить всё и бежать, куда подальше в Смертные Земли, пока поздно не стало. Но идущая со мной под руку красивая девушка мешала разумным мыслям взять верх в моей голове.

Чтобы открыть входную дверь тоже потребовался амулет. Обычные замки тут явно не применялись. Но вся эта защитная магия совершенно не помогла предыдущим хозяевам этого дома. За дверью обнаружились характерные свидетельства ожесточённого штурма. Перевернутая мебель, местами что-то типа разбитых баррикад, следы применения боевой магии, крепко засевшие в стенах арбалетные болты, тёмные пятна засохшей крови на полу. Защитникам и атакующим не удалось избежать больших потерь. Бывшие обитатели дома бились практически за каждый поворот коридора, за каждую комнату. Но даже отчаянный героизм их не спас, нападавших было или сильно больше или у них оказалась лучшая организация и вооружение.

Видя моё далеко не самое лучшее настроение при виде внутренних помещений, Сом решил рассказать о причинах, приведших здание в такой плачевный вид:

— Раньше здесь жил уважаемый человек Вадос. Не авторитет, как ты мог подумать, просто действительно уважаемый человек. Но он кое-что сильно не поделил с авторитетом Фосом, которого ты уже видел. Ему бы сразу прийти ко мне и все вопросы тогда решились сами собой. Гордость не позволила. Фос же не стал долго ждать и прислал головорезов. Много прислал. Сначала они поодиночке под видом искателей прошли в город, а потом ночью напали на дом Вадоса. У них нашлись специальные амулеты для прохода внутрь защиты из подчинённой силы и даже один боевой Повелитель сил с четырьмя буси попроще. Мы просто не успели вовремя их переловить или остановить. Но не позволили им безнаказанно уйти. Никто из людей Фоса отсюда живым не ушел. С тех пор в городе нет достойного человека, кому по праву и достоинству может принадлежать этот дом. Ты же расправился с самим Фосом, потому по праву его победителя можешь на него смело претендовать.

Да уж, умеет Сом говорить комплименты. Но при этом опять есть ощущение какого-то двойного дна, а может быть и не только двойного. С чего бы ему делать такие щедрые подарки? Наверняка опять какую-то хитрую комбинацию задумал. Ладно, как говорят у нас — 'дарёному коню в зубы не смотрят'. Раз собираются подарить дом, то отказываться не стану. Стоит задуматься, во сколько обойдётся его ремонт. Однако авторитет решил за меня и этот вопрос:

— Пока ты будешь делать дела для меня, здесь всё приведут в порядок мои люди под присмотром твоей женщины Аэль, она хорошо знает, что нужно сделать.

Девушка утвердительно кивнула, подтверждая согласие заняться этим делом, чем опять сбила меня с деловых мыслей, которые только-только стали появляться в опьянённом нахлынувшими гормонами мозгу.

— Сейчас пойдём обедать, нам надо ещё кое-то решить, — авторитет закончил показ первого этажа дома и решительно направился к выходу.

Остальные этажи, видимо, пребывали в гораздо более плачевном состоянии. Однако внутренняя вентиляция работала исправно, здесь не чувствовалось затхлости воздуха помещений, где давно не бывало ноги человека. И даже слоя пыли на полу не замечалось. Только следы давнего боя, по которым можно сказать, что он произошел не меньше месяца назад.

Когда мы снова остались вдвоём во время обеда и хорошо поели, Сом посмотрел на меня и, как будто читая мои мысли, заметил:

— Знаю, у тебя накопилось много вопросов по поводу первого задания.

Подтверждая, кивнул головой.

— Наверное, хочешь спросить, почему тебя не поставили в известность относительно свитка и вообще ничего не рассказали об авторитете Фосе и бывшем посёлке искателей?

— Начинаю догадываться, что тогда у меня просто ничего бы не получилось, — высказал мысль, сразу же пришедшую в голову после первых слов авторитета и предыдущих раздумий.

— Угадал! — авторитет кивнул головой с очень довольной улыбкой на губах. — Имеется у них один очень хитрый буси по кличке Задница, очень хорошо чувствующий любую возможную опасность, как для себя, так и для тех, с кем он тесно связан. Если бы ты хоть немного знал, зачем туда идёшь, он бы непременно почувствовал даже самые скрытые и тайные враждебные намерения ещё когда ты только подходил к посёлку. И у тебя не имелось бы ни одного шанса подойти близко, у Фоса хватало людей и сильных буси. Одного ты как-то пришиб вместе с ним, как мне уже передали. Его кличка Живодёр сама по себе о многом говорит. Наверное, он был самым сильным боевым Повелителем сил во всех Смертных Землях. Расслабился при отсутствии постоянной опасности, вот ты его как-то и достал. Даже поверить никак не могу, чтобы какой-то новичок самого Живодёра мимоходом завалил. Только ты не обольщайся особо, Хитрован, тебе просто очень сильно повезло. Если бы он ожидал боя, у тебя не нашлось бы ни одного шанса против него.

— Но почему этот Живодёр тогда не почувствовал опасности в том свитке, раз был таким сильным и опытным? Он ведь меня сразу проверил, когда я только подошел к ним, — чем больше рассказывал авторитет, тем меньше я понимал сути произошедшего.

— А в самом свитке и не было никакой опасности, самая обычная бумага с самым обычным письмом, — усмехнулся тот. — Вернее опасность присутствовала исключительно для авторитета Фоса и ни для кого другого. В одно время он очень неосмотрительно дал мне огненную клятву, которую потом благополучно нарушил.

Удивился не столько самой возможности нарушения огненной клятвы, сам ведь сумел с себя подобное стряхнуть, а тому красивому эффекту, который возникает у клятвопреступника при получении сведений о её нарушении. Теперь вся история со свитком стала полностью прозрачна. Никто кроме Фоса от той надписи на свитке не пострадал бы. Надпись как надпись, свиток как свиток, никакой магии. Однако, видя мой всё ещё удивлённый вид, Сом решил рассказать чуть больше и немного о другом:

— Да, пусть для тебя не станут особым секретом знания о том, что при некоторых возможностях огненные клятвы можно обходить. Достаточно просто не знать о факте нарушении клятвы, частично заблокировав или изменив себе память с помощью опытного Повелевающего мудростью. Но тогда восстановив память или получив доказательства собственной измены, получается именно тот эффект, который ты недавно наблюдал.

— Неужели кроме меня других посыльных прежде не нашлось? Почему именно я? — от ответа на этот вопрос сейчас слишком многое зависит.

— Твой особенный характер и стал ключом к успеху, — Сом явно предвидел его и его взгляд сразу же посерьёзнел. — Ты оказался достаточно смел и очень нагл, сумев пройти все уровни сложнейшей защиты, даже не догадываясь о ней. Все прочие на что-то подобное просто б не решились. Стали бы долго готовиться, вероятнее всего привлекать чужую помощь, и в конечном, итоге, обязательно попались бы людям Фоса, которых и тут в городе хватает. Сыграл твой эффект глупого и наглого новичка, на который совершенно не рассчитывали опытные буси его охраны.

И как красиво меня просчитали. Эх. Вот так сразу, едва знакомому человеку выдать задание, с которым точно не справился бы никто из местных ветеранов. И ведь прокатило, несмотря ни на что — вот это действительно важно.

— Почему тогда за мной после смерти авторитета такую серьёзную охоту устроили?

Ещё один вопрос, на который стоит получить внятный ответ. С чего за мной бегать, если главаря уже нет? Будь тут привычные бандиты, то для них ведь наступало самое благодатное время делить власть. Вместо этого они все как полоумные захотели заполучить исключительно мою голову, причём, не считаясь с опасностью и потерями.

— Ты вправду, ещё не понимаешь? — удивился Сом.

— Нет, — помотал головой. — На месте разбойников я бы активно выяснял, кому теперь занять освободившееся место главаря, а не за убийцей бегал. Сразу не поймали и хрен с ним.

— Да, ты и вправду совсем 'зелёный', если до сих пор не усвоил наши местные порядки, — он посмотрел как-то по-отечески сверху, хотя не так уж и старше меня. — Здесь такое дело, искатель, раз именно ты убил самого авторитета, то получаешь его действующий статус, вернее — претендуешь на него. И сам впоследствии становишься авторитетом, получив официальное подтверждение статуса ещё у троих смотрящих. И никто, пока ты жив, не может просто так его забрать себе, на тебя уже легла непроявленная главная часть истинного знака власти. Вот если бы тебя смогли поймать или убить, тогда авторитетом впоследствии стал бы кто-то другой из той среды, скорее всего твой непосредственный убийца или убийца того убийцы, как бы у них там дальше получилось. А теперь у банд в бывшем искательском посёлке начались очень большие проблемы. Без живого авторитета они не могут сбывать добычу на Большом Базаре за Чёрным Перевалом и покупать там дешевую еду. Придётся им идти на поклон к другим смотрящим, но те их просто так не примут, так как разбойники слишком многим успели испортить жизнь за последние годы. На торговле же в городах сильно много не наживёшь, да и не рады им тут. Если искатели кого-то опознают — вмиг голову оторвут. И потому теперь тебе, Хитрован, стоит всегда внимательно смотреть по сторонам, так как разбойники тебя не оставят, пока не убьют или пока ты не станешь действующим авторитетом под чьей-то сильной рукой.

Вот ты и попал Витя! Думал, удрал от погони, скрылся в городе, и всё? Наивность-то какая. Да уж, спасибо тебе, Сом, удружил, ничего не скажешь. И уже сразу видно, куда он клонит. Делай как ему надо — будешь моим 'карманным авторитетом' и от тебя все отстанут. Остальные подарки с его стороны так — мелочёвка, девушка в собственности, дом под капитальный ремонт, разговоры о каких-то там статусах. Дела...

— И что же теперь делать? — собственно, можно уже и не спрашивать, и так понятно, но показать некоторую остаточную наивность всё же стоит.

— Прямо сейчас мне требуется срочно доставить на Большой Базар за первыми вратами Чёрного Перевала одну очень ценную Вещь.

— То есть мне требуется срочно бежать с ней туда, чтобы никто по пути не перехватил, так? — вот и отдохнул, расслабился...

Только пришел и опять в новый поход. Нехорошо это, но может ошибаюсь, и всё не так сильно плохо.

— Нет. Вернее ты прав, выходить тебе нужно прямо сейчас, сразу после нашего разговора.

— Хотя бы время скинуть в городе трофеи и купить провизии у меня останется? — я передёрнулся всем телом, уже предполагая возможный ответ.

— Зачем? — картинно удивился авторитет. — Провизию в дорогу возьмёшь у меня, а трофеи легко сдашь на Базаре, там куда больше за них выручишь, чем тут в городе.

— К чему такая спешка? — я даже немного опешил от такого резкого оборота дел.

— Время — деньги! — авторитет поставил меня на место самой банальной фразой. — Только понесёшь эту вещь не ты.

— Ничего не понимаю... — помотал головой, удивляться больше уже не было сил.

Сом поднялся из кресла и куда-то удалится на пять минут.

— Вот, смотри, — вернувшись, авторитет поставил передо мной небольшую голубую металлическую коробочку с вычурной гравировкой и несколькими маленькими драгоценными камнями на крышке. — Она пуста, — он продемонстрировал это, откинув крышку. — Её содержимое повезёт выходящий из города вместе с тобой мой караван. После городских ворот вы разделяетесь. Караван пойдёт по дороге, а тебе лучше идти лесом.

— Зачем такие сложности, и почему твой караван не может сам довезти до Чёрного Перевала всё нужное? — действительно интересный вопрос.

— Вещь слишком ценна, её много кто тут хотел бы сделать своей. Караван, даже с хорошей охраной, скорее всего, не дойдёт. Здесь такое часто бывает, — улыбнулся Сом, видимо вспоминая что-то приятное, о чём можно вполне догадаться. — Но все кому надо узнают о том, что эта Вещь находится у тебя, и именно за тобой они и станут охотиться. Судя по тому, как ты ловко ушел от разбойников, для тебя это сущая ерунда. Твоя задача пару-тройку дней потаскать охотников за собой по окрестным лесам, пока караван благополучно дойдёт до места, и тоже перейти первые врата, отрубая преследователям концы. Туда за тобой они не пройдут, а потом и смысла ловить уже не останется. Коробочку там передашь моему доверенному купцу Олию, быстро найдёшь его, просто спросив у любого торговца на Базаре. Вот тебе ещё свиток с 'правом авторитета' для получения возможности прохода через первые врата и золотой сиун для уплаты пошлины, — передо мной лёг маленький бумажный листок со сложнейшей переливающейся печатью и золотая монета с солнечным диском и лучами.

— И это всё? — я поднял на Сома изумлённый взор.

Что-то опять задание какое-то совсем простое с виду — отнести куда-то мелкую ерунду и ещё погоню в лесах заплутать. Или наоборот, заплутать погоню и ерунду отнести. Странно.

— Да, это всё, — кивнул авторитет. — Олий может попросить тебя что-то отнести обратно мне, но это необязательно, можешь смело отказаться. Походи по Базару, если найдёшь для себя что-то интересное — купи, а потом возвращайся. Я тем временем решу вопросы с признанием тебя ещё двумя смотрящими, помимо себя самого.

Вот и всё. Морковки перед носом повешены, кнуты вытащены и продемонстрированы. Если справишься — вот тебе столько всего хорошего, а не справишься — сам виноват, тебя ведь предупреждали. И что мне делать дальше? Наплевать на задание и потом прятаться до конца жизни от людей Сома по всем Смертным Землям? И не только от них, бандиты ведь тоже вряд ли отстанут. Или попробовать проверить слова Питса, и попробовать вообще покинуть эти не столь гостеприимные места? Королевства, говорят, большие — там легко спрятаться от всех алчущих непременно перехватить мою глотку острым железом. Направление пути в принципе совпадает с полученным заданием, значит, можно и совместить. Одно непонятно, зачем Сом дал мне тогда свиток и деньги для прохода первых врат, если у меня есть к ним 'проходной амулет' на собственной шее. Кто-то здесь явно не всё понимает и даже можно вполне уверенно сказать кто, посмотревшись в ближайшее зеркало.

Поход на Чёрный Перевал.

Так и не отдохнув, опять в пути. Снова светит сверху тёплое Светило, путаясь лучами в кронах высоких деревьев, снова под подошвами ботинок мягкая лесная почва. Едва сошел с дороги, отколовшись от каравана из шести доверху набитых каким-то барахлом телег под весьма внушительной охраной из двадцати бойцов и двух магов, как был немедленно атакован стаей диких собак. Звери действовали на редкость грамотно, не выскакивая поодиночке, тем самым подставляясь под арбалетный болт или удар меча, а сначала окружив меня со всех сторон, бросились одновременно, стараясь ухватить ноги и руки острыми зубами, дабы свалить на землю и окончательно растерзать. Только и я к тому времени уже был полностью готов, стоя с мечом в руке и скинув с плеч рюкзак, чего-то подобного как раз и ожидая.

Перед атакой меня вдруг стало мутить, в глазах потемнело, опять запульсировала резкая боль в висках, привлекая к себе много внимания. Сжав рукоять меча ещё крепче, почувствовал дополнительный прилив сил, и боль как-то немного отступила, как раз перед одновременным броском собак. Первый самый крупный кобель, чуть было не сбивший меня с ног, получил острой сталью по спине, ещё двоим крепко прилетело по зубастым мордам ударами армейских ботинок. Другие собаки промахнулись и стали обходить меня по кругу, готовясь ко второму броску. Ментальное давление резко усилилось, но всё же заметно уступало по силе воздействию 'горного кота'. Случайно в повороте заметил в стороне спокойно стоящего и внимательно наблюдающего за нами крупного совершенно седого пса. Причём, вокруг его тела тускло мерцал самый настоящий щит силы. 'Развелось тут всяких тварей, понимаешь!' — проскочила недовольно-удивлённая мысль.

Перехватив меч из руки в руку, резко выхватил пистолет и выстрелил в четвероногого мага. Хлопок выстрела, визг боли, если щиты магов-людей не держат пулю, то куда там какому-то старому псу. Давление на мозги мгновенно исчезло, собиравшиеся для второго броска собаки резво бросились врассыпную, бесследно растворившись среди деревьев за какие-то секунды. И только два тела остались лежать в поле моего зрения. Получивший мечом по спине первый пёс уже умер, а вот вожак стаи — то, что это именно он, не вызывало ни малейших сомнений, оказался на редкость живучим. Пуля попала ему в бок и явно перебила позвоночник, отчего его задние лапы парализовало, но он пытался ползти на одних передних и не желал сдаваться. Подойдя к нему ближе, ощутил полный зверской злобы взгляд, от которого по спине пробежали крупные мурашки. Столь сильным взглядом иного человека можно запросто парализовать, но моей первой реакцией стало совсем другое. Взмах меча и собачья голова отлетает в сторону.

Руки немного подрагивают, чувствуется адреналиновый отходняк после боя и какое-то гнетущее чувство обречённости. Причём отходняк куда сильнее, чем после столкновения с бандитами. Не знаю, чем же таким меня эти псы так сильно зацепили. А чувство обречённости, вообще ни в какие ворота не лезет. Может умирающий вожак наслал какое-то особое собачье проклятие? А вот хрен ему, на меня оно не подействует. Тщательно вытерев меч об седую собачью шерсть, одним движением закидываю его в ножны. Дозарядил один патрон в магазин пистолета на место потраченного, и, силой воли вернув себе хорошее настроение, зашагал по направлению к Перевалу. Путь шел в обход расположенных недалеко от дороги городов Лесс и Титс. Где-то около них меня попытаются перехватить желающие обрести очень ценную Вещь, от которой у меня имелась всего лишь пустая коробочка.

Сильно спешить сейчас крайне нежелательно, да и накопившаяся усталость постепенно давала о себе знать. Можно, конечно, снова отхлебнуть эликсира жизни, но моё личное мнение о всяких там стимуляторах, на которые можно легко подсесть как на наркотики достаточно негативное. Лучше дать организму немного отдохнуть, чем постоянно пичкать его всякой химией или магией. Потому дальнейшее передвижение по лесу дополнилось новой целью найти удобное для длительного привала место. Однако вокруг был совершенно однообразный молодой лес, полян практически не встречалось, да каких-либо подходящих мест тоже. Если застрять на одном месте, то очередная стая собак или кого ещё похуже, может спокойно загрызть сморённого крепким сном одинокого искателя.

После перебора пригодных вариантов даже возникла мысль опять выйти поближе к дороге и пристроиться где-то с самого края леса или вообще в густой траве. По дороге между городами народ часто ходит, но в сторону леса практически никто не суётся, хоть здесь ловушек алхимиков и нет, как мне рассказал караванщик до нашего расставания. Места считаются неспокойными, звери и разбойники тут часто подстерегают очередные жертвы. С караваном обычно идёт много охранников, а меня кто возьмётся охранять? Так и не найдя другой разумной альтернативы, поступил именно так. Где меня, по идее, станут меньше всего искать? Как раз около самой дороги. Пусть они там все окрестные леса прочёсывают да засады устраивают, флаг им в руки и барабан на шею.

Подходящее место нашлось только через пару часов хождения по краю леса. Везде лес слишком близко подходил к дороге и траву вдоль неё тут косили на корм тягловой скотине — спрятаться просто негде. Даже кусты около леса оказались основательно прорежены, чтобы немного осложнить разбойникам жизнь. Но, в конце концов, мне попался участок, где лес отступал от дороги почти на километр, и ощущалось приличное количество активных ловушек. В связи с чем, траву здесь никто не косил, потому и вымахала она до самого пояса. Дождавшись, пока на дороге совсем никого не останется, лишнее внимание сейчас ни к чему, постоянно оглядывая дорогу в разные стороны через бинокль, опасливо вышел из леса на поле. Мало ли кто здесь в траве спрятался. Змеи опять же.

Походив по полю постоянно прислушиваясь к искательскому амулету, и всё-таки нашел весьма уютное местечко сразу между несколькими закрывающими маленький пятачок с нескольких сторон ловушками алхимиков. Пройти сюда можно только предварительно разведав путь, причём далеко не прямой дорожкой. Как раз именно то, что сейчас мне необходимо. Скинув рюкзак, около часа наблюдал из травы за проходящими по дороге отдельными группами вооруженных людей и небольшими караванами из двух-трёх телег. В мою сторону никто даже не смотрел. Всё их внимание оставалось на другой стороне дороги к близко подступающему лесу. Вечером путешественников совсем не стало. Все они поспешили укрыться за городскими стенами ещё до темноты. Посчитав себя в относительной безопасности, решил немного вздремнуть, хотя до полного заката было ещё далеко.

Едва пробудился от ощущения близкой опасности, хотя мои веки совсем не хотели размыкаться, а мозг только частично вышел в рабочий режим, большей частью продолжая спать. Параллельно в сознании продолжали возникать какие-то сонные картинки, а тело оставалось расслабленным, мерно неглубоко дыша. Но разум постепенно взял верх над чем-то удерживающим вокруг большую сферу сна. Некто, имеющий далеко не самые лучшие намерения, сейчас пытается найти одинокого человека в траве и сделать так, чтобы он ни в коем случае не проснулся. Вернее — этот некто уже давно обнаружил, где примерно дрыхнет этот 'мерзкий вонючий искатель' — промелькнуло в сонном давлении на мозг чувство-оценка, но не знал, как к нему подобраться. Ловушки не пускали. Ага, значит прямо сейчас, на меня никто не бросится.

Стараясь не издавать шума и не делать резких движений, достал ПНВ, и приладил его к глазу. Ночь слишком тёмная, звёздное небо закрылось плотными облаками. Впрочем, моему противнику это не особо мешает, так как он явно опытный маг. Ан — нет, не только один маг. Есть ещё пара пытающихся медленно пройти через 'минное поле' обычных воинов, а вот самого мага нигде не видно, только ощущается его присутствие где-то неподалёку. Да и воины весьма непростые, судя по тому, как ловко ищут тропу. Искательские медальоны у них точно есть, но самые обычные, они не могут точно определить направление на ловушку, чувствуя только её относительную близость. Но всё равно действуют очень даже грамотно. Уже умудрились пройти больше половины пути, стоит им обойти ещё четыре ловушки, и они окажутся на чистом пространстве, совсем недалеко от меня.

Сомневаюсь, что они пришли сюда только для того чтобы передать дружеский 'привет'. И ещё сильно не нравится какая-то похожая на свёрнутое покрывало тёмная штука в руках у одного из них. Медленно потянулся к взведённому арбалету, хотя автомат был ближе. Если маг меня увидит с разряженным оружием, после того, что я сделаю, то может ненадолго перестать скрываться, и тогда его получится достать, пока он не швырнул какой-либо боевой гадостью. Вот охотники прошли через ловушки и растянули... да это же какая-то рыболовная сеть. Они что, хотят меня спокойно взять живым во сне? Какая непростительная с их стороны глупость.

Тынк, тынк — два болта втыкаются ночным гостьям в животы, с пяти шагов не промахнётся даже тот, кто впервые взял в руки арбалет. В этот миг моя голова чуть не взрывается от боли, принимая сильнейший ментальный удар, в глазах расцветает яркая вспышка, на пару секунд полностью лишая зрения. Определив, что тихий захват не удался, маг вдарил со всей силы, благодаря чему только засветил своё примерное местонахождение. Откуда ему знать, что у меня уже образовался иммунитет к подобным фокусам, хотя особо приятными они всё равно не стали. Отбросив разряженный арбалет и перехватив автомат, резко поворачиваюсь в его сторону, но кубарем валюсь на землю от ударившего в спину мощного воздушного тарана. Где-то тут поблизости спрятался ещё один владеющий силой невидимый противник.

Едва попытался приподняться и сразу же получил вторую порцию из воздушного тарана и ментального удара одновременно, причём даже большей мощности. Тандемом работают, сволочи. Отползя в сторону от места падения, и трясся головой, выгоняя из ушей шум, попытался собраться с мыслями. Патовая ситуация. Маги не могут достать меня из-за расстояния и ловушек, а я не могу достать магов, ибо, как только приподнимусь над травой, сразу получу от них чувствительные оплеухи. Были бы гранаты, то вопрос бы так остро не стоял, но чего нема — того нема. И если к магам сейчас подойдёт подкрепление из пары-тройки арбалетчиков, мне тут кисло придётся. Другие бойцы уже спешат на помощь получившим острые подарки в животы товарищам. Хитрецы сначала захотели взять меня тёпленького малыми силами, дабы ни с кем лишним не поделиться, а когда план провалился, маги непременно вызовут подкрепление.

Но делать что-то нужно. Время сейчас работает против меня. Закинув автомат за спину, вытащил добавляющий силы и ловкости вкупе с каким-то дополнительным зрением волшебный меч. Закрыл глаза, расслабился, призывая возникавшие во время ночных танцев ощущения. Мгновенно мир расцвёл тонкими контурными линиями, тело наполнилось лёгкостью, а бурлящая энергия растеклась по мышцам рук и ног. Направление на одного из затаившихся магов хорошо известно, потому сначала прополз до края ловушек, и, стремительно вскочив, резко бросился к нему. Воздушный таран догнал сзади и только придал мне дополнительного ускорения, ментальный удар чуть запоздал и оказался на удивление слабым. Сзади что-то ярко полыхнуло, сбоку затрещало, ловушки срабатывали после того как я покидал зону их действия.

Передо мной из травы вдруг резко вскочил контурный силуэт в капюшоне, метнув сразу с двух рук разноцветные клубки боевых сгустков силы. От одного легко увернулся, второй отбил мечом в сторону. Третий сгусток магии чуть не поймал лицом, но опять в последний момент увернулся, прочеркнув острым лезвием горло проявившегося противника. Воздушный таран жестко толкает в спину, сбивая с ног и бросая на захлёбывающегося кровью мага. В полёте перегруппировываюсь и падаю отдельно от него, один раз перекатываясь по примятой траве. Вскочив на ноги, вскидываю автомат, ища последнего противника, но вижу только очень быстро удаляющийся контурный силуэт. Наверное, так же быстро я бегаю сам, когда нахожусь под влиянием допинга от хитрого меча. Магическим зрением невозможно прицелиться, обычное зрение сейчас бесполезно, ПНВ потерялся где-то в траве ещё до решительного броска.

Последний противник удачно миновал ловушки, добежал до дороги, одним прыжком перескочив через неё, и скрылся в лесу на другой стороне. 'Ладно, мы с тобой, гадёныш, ещё обязательно встретимся на узкой тропе', — промелькнула злорадная мысль. Если моё местонахождение хорошо известно врагам, надо быстро собирать манатки и прятаться в лесу. Некстати появилось смутное чувство быстро приближающегося по дороге со стороны Перевала большого отряда. Он ещё далеко, полчаса на сборы точно есть. Достал из кармана брюк и зажег маленький магический светильник, чтобы осмотреться вокруг. Магический взор уже угас, концентрация внимания пропала. В теле ещё бурлит энергия, но тоже быстро идёт на спад. Бой закончен, пора подобрать трофеи с поверженных противников.

Как и все прочие колдуны, свежий покойник обряжен в попугайский наряд лимонного цвета. Добавим туда красных и бордовых пятен и полос, вытирая об него меч. Что у тебя имеется полезного по карманам? В целом, негусто. Крепко зажатый в задеревеневшей руке маленький боевой амулет. Сильно похожим предметом меня ранее одарил бандитский маг. Перстни на пальцах, тоже пригодятся, вроде бы золото. Залитый кровью треугольный шейный медальон на цепочке. Ничего, я не брезгливый, чем вытереть руки тут найдётся. Карманов нет, но на поясе висит матерчатый кошель. Так, а ты, оказывается, был богатеньким Буратиной. Сразу пять золотых и горсть крупного серебра. Золотые лежат отдельно в маленьком мешочке вместе с каким-то свёрнутым листом бумаги.

Что это у нас там нарисовано? Да это же мой собственный портрет! Причём в полный рост и с оружием. Меч в правой руке и арбалет за спиной. Стою и смотрю вдаль, приложив левую руку ко лбу, прикрывая ей глаза от яркого дневного света. Если бы рядом ещё изобразили коня под седлом и в другую руку сунули длинное копьё, получилась бы классическая картина — 'былинный богатырь обозревает поле битвы после большого побоища'. Выходит, в кошеле лежали не просто золотые, а предоплата охотникам за мою голову. Причём вместе с телом она ценится заметно дороже, чем по отдельности, раз хотели взять живьём. Хоть что-то радует. Больше ничего ценного у мага не нашлось, кроме ещё одного магического шарика-фонаря, но присмотревшись к его сапогам, решил прихватить и их. Как раз подходящий размер, а то у меня отсутствует сменная обувь. Да и протектор ботинок уж очень приметный в этом мире, чёткие следы на земле опознает даже совсем зелёный следопыт. Сейчас это скорее сыграет мне на руку, а вот дальше лучше слиться с общим фоном.

Вернувшись кружным путём обходя ловушки к месту ночёвки, первым делом с трудом отыскал в траве ночник. Хорошо хоть следы в изрядно помятой траве хорошо различимы. Без него сейчас соваться в лес очень не хотелось. Заряда имеющихся аккумуляторов ещё должно хватить на пару ночей, а дальше придётся что-то мудрить с их зарядкой. Вряд ли здесь есть розетки в домах. И почему забыл положить в рюкзак портативную солнечную панель? Ах да, просто из-за её отсутствия. Различные металлы здесь есть, кислота тоже наверняка найдётся, вот и получилась простейшая гальваническая батарея. Хватит зарядить аккумуляторы ночника.

Подхожу ближе к лёжке, высматривая приголубленную из арбалета парочку воинов. Укол интуиции, резко отшатываюсь назад, в каком-то сантиметре от шеи что-то пролетает. Нырок в сторону, выхватываю меч, замечая живого подранка, но тот резко вскочил и в стелящемся прыжке попытался ударить меня коротким клинком в ноги. Очень коварный удар, от которого сложно уйти, не будучи к нему готовым. Однако нас самих тренировали наносить подручными средствами похожие удары из неудобных положений, и, соответственно, парировать их. Шустрый мужик получил крепкий удар носком ботинка в висок, безвольно расстелившись по траве, даже меч второй раз пачкать не пришлось. Однозначно труп.

Подобрав упавший в траву магический светильник, с опаской приблизился ко второму подстреленному бойцу. Жив, нет? Скрючившийся в три погибели от боли покойник. Арбалетный болт пробил ему печень, остриё торчало из спины. С таким 'пирсингом' больше не попрыгаешь. А вот первому помогла выжить кольчуга. Удар болта всего лишь сбил ему дыхание, по себе помню каково это, только-только очухался, а тут и я пожаловал по его ещё тёплую тушку. Ему стоило чуть дольше сдержаться и подождать, когда беспечный победитель склонится над ним обобрать безжизненное тело и только тогда бить наверняка. Но нервишки у мужика окончательно сдали, потому и начал бросаться острыми предметами. Можно смело сказать — мне опять сильно повезло. Впредь таких оплошностей больше не допущу, вовремя вспоминая, для чего придуман добрым человечеством контрольный выстрел.

С воинов прибытка оказалось куда меньше, чем с мага. Всего два золотых у первого и один у второго. Амулетов вообще никаких не нашлось, непонятно благодаря чему они так хорошо видели в темноте. Из оружия только обыкновенные короткие мечи и кинжалы, на которые я вообще не позарился, ибо лениво за спиной малоценный груз таскать. А вот подозрительно лёгкую кольчугу с ловкача стянул. Если она выдержала пущенный в упор арбалетный болт, то должна хорошо стоить. Искательские знаки с шей моих несостоявшихся пленителей сначала не хотел брать, но подумал, что они могут рассказать врагам о том, как погибли эти мужики. Не то, чтобы это как-то пугало, просто лучше бы они не узнали всех доподлинных подробностей произошедшего боя. Да и мне интересно, из какого искательского клана оказались подрабатывающие заказами по захвату мирно спящих людей подлые типы.

Оприходовал и странную ловчую сеть, едва не запутавшись в ней, когда освобождал покойников от ценного добра. Попробовал порвать её руками — бесполезно. Нож её не брал, хотя нити, из которых она сплетена, оказались совсем тонкими. Пробовал поджечь их зажигалкой — безрезультатно, накаляются докрасна как асбестовое волокно, но не горят и даже не рвутся. Без какой-то хитрой магии тут тоже дело не обошлось. Определённо ценная вещь.

Упаковав трофеи, быстро пошагал к лесу. Чувство приближающегося отряда стало более отчётливым, я уже мог примерно оценить количество бойцов. И оно меня не радовало. Полторы сотни — уже не маленькая группка, которую можно легко перестрелять, устроив засаду в удобном месте. Это серьёзная боевая единица для здешних мест, с которой лучше всего просто не пересекаться на кривых дорожках. А потому, сейчас всё решает скорость ног и знание местности. С последним совсем плохо, ибо я смог узнать у сопровождающих караван охранников только про самые ближайшие окрестности дороги, больше никто ничего полезного сказать не мог. Они ведь не искатели и даже не промышляющие в этих местах разбойники. 'Эх, сейчас бы встретить и расспросить полосатого друга, он точно все леса здесь обшарил...' — попытался послать ему мысленный зов, но даже самого слабого отклика не последовало. Тигр гулял где-то далеко в другой стороне и мой сигнал до него просто не долетал.

Возникла идея вернуться обратно в город, но она не выдерживала никакой критики. На месте противника, такую возможность благополучно сбежать от облавы сам бы отсёк в первую очередь. И попытка вернуться приведёт в расставленные сети и руки охотников. Скорее всего, просто под залп арбалетных болтов из густых кустов вместе с каким-то магическим ударом. Наверняка где-то поближе к Чёрному Перевалу тоже расставлены ловушки, мимо которых придётся тихо пробираться, периодически пользуясь открывшейся возможностью чувствовать людей на приличном расстоянии. Жалко она слишком нестабильна, зыбкое чувство то возникает, то пропадает опять, ведь даже не понимаю, как оно работает. И что нужно сделать для его развития.

Специально куда-то посмотреть на большое расстояние у меня не получается. Но если отдельные люди или их группы оказываются где-то неподалёку, то иногда возникает отчётливое чувство направления и расстояния до них. Даже наиболее яркие обрывки мыслей изредка ловлю, если кто-то обо мне что-то сильно нехорошее думает. В городе же, где вокруг множество народа, ничего подобного нет, лишь идущий со всех сторон шум. Эх, не учился я в местных академиях, не знаю, что со мной происходит и как всем этим пользоваться. Земная наука тут, к сожалению, пока бессильна. Даже с трофейными амулетами разобраться не могу. Нет у них ни кнопок, ни спусковых крючков, куда вставлять обойму с магическим зарядом тоже непонятно. Наверняка надо как-то представить, что мне от них нужно получить и воспользоваться своей силой, но у меня пока так ничего и не вышло при всех нелепых попытках. Придётся искать того, кто сможет помочь, одна потенциальная кандидатура для этого есть. Вот только сначала нужно умудриться вернуться в город, а с такой многочисленной погоней это весьма проблематично.

Решив что 'наглость — второе счастье', смело двинулся быстрым шагом по лесу с краю дороги. Если отряд вызвал сбежавший маг или его убитый коллега, то они сначала придут на место недавнего побоища и станут искать там мои следы. Сомневаюсь, что у них есть кто-то способный чувствовать меня на расстоянии, как это делал маг разбойников, иначе бы я уже поймал постороннее внимание где-то неподалёку. А искать ночью в лесу следы — напрасно терять время. Домашних собак я тут пока ещё не встречал, не говоря уже про собак служебных. Какие-то маги наверняка могут как-то выслеживать беглеца, буду надеяться, что способного залезть ко мне в голову и по ней отследить местонахождение умника, у них больше нет. Всё же телепатия редкий талант.

Несмотря на очевидную глупость, мой расчет на наглость и голую удачу полностью оправдался. Вряд ли противник от меня подобного ожидал. С вражеским отрядом я разминулся в какой-то сотне метров. Даже сумел мельком рассмотреть ту толпу из леса. Через ночник с выключенной подсветкой видно плоховато, тем не менее, увиденного оказалось достаточно для серьёзного испуга. До печёнок пробрало. Все воины большого отряда как один несли арбалеты, половина обряжена в кольчуги. До кучи насчитал и пятерых магов. Отряд двигался по дороге бегом, очевидно догадавшись, что мышка уже выскочила из расставленной мышеловки и её придётся ловить, шустро гоняя веником по захламлённой кухне из угла в угол.

Возникшее на секунду острое желание стрелять в толпу из кустов длинными очередями едва подавил, усилием воли опуская ствол к земле. Пулемёт бы мне сейчас точно пригодился. Пусть патронов в шести набитых автоматных рожках даже чуть больше чем потенциальных противников, но стоит начать стрелять, как прилетит ответный дружный залп с очевидными шансами зацепить. А это верная смерть, даже если сразу не убьют, с раной я от них хрен уйду. Проводив взглядом удаляющийся отряд, выбрался на каменную дорогу и припустил экономным бегом в другую сторону, увеличивая разделяющее нас расстояние и путая следы. Сомневаюсь, что отпечатки ботинок удастся легко разглядеть на камне даже местному магу-следопыту. Пробежавшись пару километров, остановился и переобулся в оказавшиеся очень удобными трофейные сапоги, чтобы ещё больше запутать потенциальных преследователей.

Проскочив по краю леса перекрёсток дорог, где с приличного расстояния заранее отметил присутствие людей, снова выбрался на основную трассу и продолжил бежать марафон. Пока на улице тёмная ночь есть шанс незаметно проскочить большую часть расставленных специально для меня ловушек. Где-то в сторонах от дороги в лесу то слева, то справа, периодически отмечал чьё-то явное присутствие. Специально ли по мою душу кто-то там сидит или самые обычные разбойники ночку у костерка коротают, узнавать совершенно не хотелось. На рассвете огорчённо заметил, что мои способности дистанционного определения людей всё чаще дают сбой. Требовалось срочно отдохнуть. Хотя бы час, а лучше парочку часов здорового сна. Забрался далеко в лес, где раньше никого не ощущалось.

Провалявшись полчаса и плотно позавтракав, снова ощутил периодически обшаривающее лес постороннее внимание. Вот и погоня нарисовалась. Опять маги как-то нашли шустрого беглеца. Или пока не нашли, прочёсывая местность в определённом направлении, зная конечную точку моего маршрута. Не представляя, как укрыться от их внимания, быстро собрался и опять побежал вперёд. Отбежав чуть больше пары километров по лесу, резко наткнулся на чужое блуждающее внимание, в этот раз куда более сильное и явно опознавшее меня, так как возникло чувство весьма неприятного контакта. Как будто ядовитую змею случайно рукой схватил. И сразу же засёк примерно в километре по ходу движения присутствие крупного отряда. Под сотню бойцов вполне определённо. Почему-то возникают серьёзные сомнения, что они там просто пикник на природе устроили.

На дороге или рядом с ней тоже кто-то болтался, причём, стоял на одном месте, значит, и то направление плотно перекрыто дозорами и группами охотников. Если рвануть вглубь леса, то, по идее, вскоре выйду прямиком к городу Лесс. Туда пока тоже лучше не соваться, так как там, говорят, совершенно открытые места, окажусь как блоха на тарелке. Оставался единственный вариант, бежать обратно и пытаться проскочить между догоняющим отрядом и дорогой, перейдя через неё на другую сторону. Если и там кто-то уже ждёт... тогда точно приму последний и решительный бой, всё равно ничего больше не останется. А жить-то так хочется, так хочется. Можно сказать — только и начал жить. Сколько я уже в этом мире? Неделя.

Близкая погоня крепко повисла на хвосте, второй отряд тоже ощущался уже совсем близко. Вражеские маги меня плотно вели, постоянно ловил на себе их липкое противное внимание. В последние полчаса их стало трое. Приплыли, скрыться уже не удастся. Последний и решительный бой против многочисленного противника в лесу заведомо проигрышен, моё оружие почти бесполезно. Просто задавят массой. Требуется выйти на открытое пространство и там появится шанс дороже продать свою жизнь, насколько хватит боеприпасов. Единственное такое место это дорога, но именно где-то там шастает третий маг, хотя присутствие людей в той стороне пока совершенно не чувствуется. Резко увеличивая скорость, чтобы ненадолго уйти в отрыв, выскакиваю на поле к дороге.

— Батюшки, да сколько же вас тут...? — изумлённо хмыкнул себе под нос, едва удержавшись на ногах от резко нахлынувших впечатлений.

С той стороны из леса выходил третий крупный отряд. До него примерно метров пятьсот, два других отряда по бокам сзади и уже гораздо ближе. Почти нагнали. Выхватываю меч, получив от него дополнительное ускорение и совсем не чувствуя веса рюкзака за спиной, который уже подумывал пару раз сбросить, вовсю прыть рвусь к дороге, желая сделать так, чтобы три отряда слились по возможности в один, и не смогли загонять меня с разных сторон. На сколько-то минут ускорения должно хватить, пара глотков эликсира жизни поддержат работающий уже за пределом физических возможностей организм. Нужно оторваться от преследователей, мне бы лишнюю пару сотен метров, а там мы ещё поиграем в кошки-мышки и дурашки-пострелушки.

Но что это? Сзади послышались звуки начавшегося боя — яростные крики, звон стали, вой раненых и хрипы умирающих. Сбавив темп, оглядываюсь назад, едва сохранив при этом нарушенное равновесие. Набранная инерция несёт меня дальше, трудно управлять ногами и смотреть за творящимися за спиной событиями. Благодаря моим выкрутасам три столкнувшиеся в одном месте отряда вместо того, чтобы дружно побежать за мной, принялись ожесточённо колбасить друг дружку. От такого небывалого зрелища даже остановился, дабы перевести дух и ещё раз окончательно убедиться, что это не галлюцинация. В мою сторону никто даже не смотрит, всех врагов втянула большая свалка на мечах с периодическим применением магии. А до этого отряды удачно разрядили друг в друга арбалеты, судя по количеству валяющихся на поле с двух сторон от дороги скрюченных тел.

Зрелище большой драки реально завораживало. Но как бы интересно не было наблюдать за мордующими друг дружку серьёзными мужиками, стоило отсюда свалить как можно быстрее. Кто бы ни вышел там победителем, доброго отношения ко мне у него вряд ли прибавится. Наивное ожидание, что они благополучно перебьют друг друга, а оставшихся инвалидов удастся спокойно перестрелять издалека, отметаем как несуразную глупость. Маги вон, в общую свалку вообще не лезут, старательно колдуют с приличного расстояния. С одним-двумя ещё расправлюсь, а вот с такой кучей — ну их ко всем чёртям! Пусть те с ними и разбираются.

Только отшагав быстрым шагом без каких-либо приключений три часа по каменной дороге, наконец-то понял, что и в этот раз благополучно пронесло. И даже штаны стирать не придётся, разве почистить амулетом от пыли и пота. Не знаю, почему эти отряды решили выяснить кто из них самый крутой жаб в здешнем болоте, но в ближайшее время им будет малость не до меня. Интересно, авторитет Сом предвидел подобный расклад? Наверняка он приложил усилия, чтобы стравить личных врагов и просто недоброжелателей вокруг меня. Приманка, я самая обычная приманка, живец на крючке под крупную рыбу. Противно это осознавать, хотя ведь и так знал, на что иду. Рассказали почти открытым текстом, но не думал, что попаду в такую жесткую жесть.

Ещё через полчаса ходьбы я присоединился к каравану из трёх телег, постепенно нагнав его. Вначале его охранники отреагировали настороженно, направив в мою сторону взведённые арбалеты, но потом убедились в моих мирных намерениях и позволили идти дальше вместе с ними. На разбойника мой вид даже отдалённо не походил, а их всего шестеро и лишний хорошо вооруженный боец им в отряде определённо пригодится. Так мне примерно сказал крепкий высокий мужик в кольчуге с большой секирой за спиной и двойным арбалетом в руках, если выкинуть из его речи лишние слова, междометия и причитания по поводу странного скопления в окрестностях дороги подозрительных вооруженных групп. О том, кого эти группы собирались поймать, я решил благополучно умолчать, не стоит зря тревожить таких хороших попутчиков, мне с ними ещё долго вместе идти, используя их как обычную маскировку. Если ищут шустрого одиночку, то на очередной маленький караван обратят внимание в самую последнюю очередь, если вообще обратят.

Чёрный Перевал.

Несмотря на все опасения, до самого перевала меня так никто не побеспокоил из тех, с кем бы я сам не захотел повстречаться. Скорее всего, от меня не ожидали такой наглости, что я по дороге совершенно открыто ни от кого не таясь с каким-то левым караваном пройду. Караулили где-то в лесу, да так и не дождались. Или после боя между тремя отрядами сильно изменился весь расклад, и на поиски банально не хватило людей, а особенно магов. Мне о том никто не поведал, потому через сутки неторопливого пути с регулярными привалами и ночёвкой в хорошо организованном месте за крепким забором караван вошел в деревянные ворота относительно небольшого посёлка, выросшего перед закрывающими сам Чёрный Перевал от Смертных Земель огромными каменными вратами.

Наконец-то я их увидел, особенно после всех рассказов о них караванщика, того самого высокого мужика в кольчуге. Все уши мне прожужжал за время нашего совместного пути. Наверное, вторым его желанием, помимо обретения отрядом дополнительного бойца, было страстное желание с кем-то поговорить. А вернее выговорится, так как вставить лишнее слово в его беспрерывный монолог мне удавалось далеко не всегда. Свои мужики, наверное, уже раз по двадцать слушали одни и те же истории и байки, а тут свежие уши сами подошли. Вот он и оторвался на мне, треща без умолку, всю дорогу и даже на привалах. Хорошо хоть ночью не помешал выспаться своим богатырским храпом. В общем, теперь мне стало многое понятно. Но как говорят в народе — 'лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать'.

Закрывающие вход на Чёрный Перевал врата действительно впечатляли. По сути, они представляли собой ровную и гладкую стену сорока метров высотой от одной высоченной скалы до другой. По центру этой стены располагалась высокая арка, тоже с виду полностью заложенная гладким серым камнем. Однако я с большим удивлением увидел, как прямо из этого камня выходят толпой растерянные люди — свежие переселенцы в Смертные Земли из королевств. Люди появлялись и вставали недалеко от врат и долго смотрели на них, словно чего-то или кого-то ожидая. Среди них оказались не только одни мужчины. Мой глаз отметил наличие укутанных в платки немолодых женщин и несколько детей. Вот один мальчишка подошел к арке и явно пробует пройти обратно, щупая руками гладкий камень. Но тот его, естественно, не пропускает — врата односторонние.

Как мне уже рассказали, чтобы пройти через них отсюда туда требуется специальный амулет. Получить разовый пропуск можно в специальной конторе, где потребуется передать 'право авторитета', то есть свиток с его печатью и ещё заплатить обязательный взнос. Для человека или одной телеги он составлял целый золотой. Причём, на каждую телегу нужен отдельный свиток от действующего авторитета. При таких огромных проездных пошлинах торговать купцам приходится только самым ценным товаром. В самом посёлке перед вратами тоже можно что-то продать, но здесь сидят только самые жадные представители от скупщиков из королевств, а потому предлагают далеко не самые лучшие цены, примерно такие же, как в городах у мастеров и торговцев. А за первыми вратами имеется особенный Базар, где уже совсем иной порядок цен. Только пройти туда из Смертных Земель могут очень немногие, даже имея при себе большие деньги.

Здесь же в посёлке есть и контора королевской администрации, где за две дюжины дюжин золотых любой способный заплатить может выкупить свободу и выйти на волю. Правда, дорога оплачивается тоже только в одну сторону и однократно. Вышел из Смертных Земель — всё, катись на все три оставшиеся стороны. Если очень захочется, можешь вернуться обратно, никто не станет тебе мешать, вот только денег тебе уже никто не вернёт и обратно на свободу тоже не пустит. И ещё тут расквартирована часть королевской стражи из числа сосланных сюда навечно за какие-то особые провинности и формально остающихся на службе штрафников. В их задачу входит охрана ближних подступов к перевалу от желающих пощипать идущие по дороге на Базар караваны разбойников. Систему извлечения прибыли из этого чумного края создавал хороший профессионал. Учтены практически все мелочи, на всём чём только можно здесь делались хорошие деньги, если не думать о том, что многие простые люди платили за них кровью, а часто и жизнью.

Значимое место за поселковой оградой занимали несколько больших трактиров с номерами для задержавшихся на ночлег путников. В них дожидалась ушедших через врата купцов многочисленная охрана. С той стороны Врат королевская стража гарантировала торговому племени полную безопасность от разбойного люда. Правда, караванщик рассказывал о том, какие иногда случаются драки между самими купцами. До смертоубийств тоже не раз доходило, стража в такие разборки обычно не суётся, просто наблюдая со стороны. Ну да, сунешься в драку, а потом доказывай всем, что тебя не подкупила для совершения разбойных действий по отношению к конкуренту одна из дерущихся сторон. Дерутся купцы, вот и пусть себе дальше дерутся, заодно бесплатный цирк для зрителей, зачем его портить?

Постояв с караванщиком в очереди для получения проходного амулета и полюбопытствовав как их делают, покинул контору немного раньше, чем пообщался с тамошним клерком и магом. Клерк принимал деньги и записывал в толстенный журнал того, кто получает право на проход. Затем тот доставал свой свиток с 'правом авторитета' и подавал его магу. Положив на него руку и руку претендента, маг касался силы, и на свитке образовывалась новая большая печать вокруг первой. Теперь эта бумажка и являлась тем самым 'разовым именным пропуском'. Никто кроме державшего его при образовании второй печати человека воспользоваться ей уже не мог. Да и сохранял должные свойства такой свиток очень недолго. Первая печать авторитета бесследно распадалась после семи дней с момента её наложения подобным же образом. Потому готовых пропусков про запас не наделаешь, они скоропортящийся продукт.

Хотя всё необходимое для получения пропуска в моих карманах имелось, решил сначала проверить слова Питса. Вдруг мой амулет первых искателей и вправду является независимым ключом к вратам? Коли он окажется прав — банально сэкономлю лишний золотой. Чистая прибыль на ровном месте. Подойдя к гладкому камню врат, ощутил лёгкий нагрев искательского знака. Коснувшись руками стены, удивлённо заметил, как они проваливаются сквозь него, совершенно не встречая какого-либо сопротивления. Смело сделав шаг вперёд, полностью скрылся в сером камне, увидав яркий солнечный свет с другой стороны. Медальон ощутимо нагрелся, хорошо хоть ожога не оставил. 'Разовые пропуска' же вообще полностью сгорали при проходе. Для телег их вообще делали в виде закрепляемой от носа лошади и до самого конца повозки длинной тонкой ленты. Постепенно сгорая, бумажный амулет позволял телеге пройти через этот полупрозрачный для твёрдых тел волшебный камень. С обратной стороны врат сплошной каменной стены вообще не видно, через тёмный проход в арке прекрасно можно разглядеть посёлок с той стороны. Сами врата, кстати, никто не охранял ни там, ни тут. Зачем, когда они охраняют сами себя. Мне прекрасно чувствовалась заключенная в камне мощная сила. Не знаю, что здесь является источником энергии для их действия, но работает система давно и надёжно. Великий Мастер создал настоящее чудо магической инженерной мысли.

За вратами дорога шла в совершенно пустой межгорной узости около трёхсот метров. Пустота отчасти обусловливалась низкой температурой воздуха. До заморозков она, к счастью не опускалась, но оказалась весьма близка к нолю градусов. Можно подумать — врата тут подпитываются силой тепла воздуха. Потому рядом с ними на этой стороне долго не простоишь без хорошей шубы. Хочешь, не хочешь, а придётся переходить на другую сторону или возвращаться обратно. Дальше перевал существенно расширялся, образуя длинную и широкую долину между гор. Здесь уже хорошо заметно воздействие поражающих факторов давнего ядерного взрыва, преимущественно ударной волны и большого пожара. Сам заряд рванул где-то ещё дальше между гор, но и тут его последствия можно местами наблюдать до сих пор. Бояться остатков радиации не стоило, атомная бомба, если она не специально так сделана, не такая уж и опасная в этом плане. Большинство образующихся от взрывного распада урана или плутония изотопов короткоживущие, да и маловато их в одной бомбе. Через несколько лет после взрыва в эпицентре уже можно спокойно жить, избегая потреблять воду из открытых водоёмов. Подвергшиеся американской атомной бомбардировке японские города Хиросима и Нагасаки тому вполне наглядный пример.

В самой долине раскинулся самый Большой Базар Смертных Земель, как его тут называют. По сути скорее огромный палаточный городок, так как по-настоящему капитальных строений здесь совсем мало. А вот больших матерчатых шатров и просто огороженных заборами из тонких жердей территорий вполне хватало. Очевидно, местные власти не желали превращения такого выгодного для перевалки товаров места в настоящий город с постоянным населением. Представляя явный примат экономической целесообразности в организации всех Смертных Земель, здесь, скорее всего, очень высокая арендная плата, если кто-то захочет поставить нечто капитальное. Да и просто за место, наверняка, хорошо дерут. Тем не менее, чтобы обойти весь этот базар, потребуется целый день, а то и не один, так он велик.

У меня оставалось всего одно неоконченное дело, а потому подойдя к первому встретившемуся торговцу продуктами спросил, где мне найти купца Олия, и был направлен им по извилистому направлению к другому краю базара. Немного пропетляв между шатров в поисках точного адреса по весьма неточному описанию, случайно обнаружил караванщика, с которым мы вместе выходили из города. Он-то меня и препроводил к занимавшему большой плотно заставленный тюками с каким-то товаром шатёр весьма уважаемому купцу. Посреди нагромождения мешков и коробок нашлось свободное пространство с парой низких скамеек и ковриком для отдыха. Сказав купцу, кто я такой и зачем пришел, что стало для него явной неожиданностью, достал из рюкзака ту самую коробочку, ценную Вещь из которой уже должны были доставить сюда караваном.

Увидав в моих руках предмет, Олий едва не упал от нахлынувшего на него потока чувств и эмоций. Взяв трясущимися руками коробочку, он с трудом открыл её, и долго смотрел внутрь с самым счастливым выражением на лице. И только частично переварив впечатления, он поднял сияющий восторгом взгляд на меня.

— Никогда бы не подумал, что в моих руках хотя бы ненадолго окажется эта давно утерянная реликвия, — одними губами прошептал он. — Надо же, ты, искатель, всё-таки её сумел донести сюда, несмотря ни на что, даже и не верится, что это правда, — сказал он чуть громче.

А вот тут немного поплохело мне от неожиданно проявившегося острого чувства хорошо разведённого лоха. Интересно, какой концентрации получился раствор после этого разведения? Хорошо бы хотя бы один целый процент остался, а не какая-то там гомеопатическая десятитысячная доза. Оказывается, никакой такой 'ценной Вещи' в коробочке никогда не было, коробочка сама и является той самой Вещью. И авторитет Сом опять умудрился с моей помощью удачно загнать трудный шар в лузу на бильярдном столе местной политики. Его враги или конкуренты точно знали, что Вещь действительно понесу я, без всяких там каких-то отдельных коробочек. Недаром за мной такая орава вооруженного народа по лесам бегала. Караван же оставался всего лишь банальным отвлекающим фактором, не удивлюсь, что исключительно для меня одного. Да, плохо быть дураком, прекрасно понимая, что дураком как раз и не являешься, просто катастрофически недостаёт информации. А остановится даже на один день, никак не дают. Только из одного похода по лесам вернулся — сразу в другой. И ведь не мальчик на побегушках, а солидный мужик, если смотреть на возраст. Узнав у купца о каких-либо дополнительных заданиях, пошел гулять по базару. Задания были, но раз Сом разрешил не выступать в очередной раз 'передаточным звеном', просто отказался. Хватит с меня и истории с этой коробочкой.

Базар, однако, оказался довольно специфическим. Здесь все торговцы чётко ориентировались на покупку или продажу. Причём, желательно крупным оптом. Пройдясь по 'оружейной улице', так можно её назвать в силу того, что все купцы вдоль неё сразу требовали продать им висящий у меня на боку арбалет. Автомат я заблаговременно ещё с той стороны врат спрятал в рюкзак, чтобы не привлекать лишнее внимание. Может тут кто-то сильно грамотный и отыщется, мне лучше с ним вообще не общаться, сомневаюсь, что через него удастся задёшево поживиться патронами. Вот и налетали купцы на арбалет, предлагая то дюжину серебра для начала торга, то сразу целый золотой. Но у меня к таким базарным торговцам ещё из родного мира сформировалась стойкая неприязнь. Им бы не только тебя облапошить, приобретая приличную прибыль, но и большое чувство собственной важности потешить от такой 'хорошей сделки' исключительно в их пользу.

Потому просто игнорировал все исключительно заманчивые предложения, стараясь рассмотреть, что у самих торговцев можно прикупить и почём. Просто приценивался времени от времени. Уже успел пожалеть о решении бросить пару коротких мечей с трупов после ночной драки. Здесь они по три полных серебряка скупались, а продавались так и вообще по пять. По сравнению с городскими ценами, здесь любое оружие стоило очень дорого. К моему странному мечу торговцы тоже постоянно примерялись, интересуясь тем, что это такое, почему такой узкий и почём его им отдам. Специально для них доставал и показывал, спрашивая сколько дадут. Некоторые впечатлились, но цену так и не предложили, качая головой и пряча руки за спину. Повторяя буквально один и тот же жест, независимо друг от друга. Злорадно ухмылялся их трусости и шел дальше. Трофейного оружия на продажу у меня практически не имелось, что-то лишнее осталось в городе. Можно действительно продать арбалет и кольчугу, но сначала я решил обойти всех здешних торговцев железками, выбирая, кто из них мне больше всего понравится чисто по-человечески. Ведь в деньгах сейчас особой потребности не было, монеты из кошеля ещё не знал куда девать.

Самый интересный торговец оружием нашелся поблизости к центру базара, в самом что ни на есть каменном строении с забранными железной решеткой изящной ковки большими окнами. Он выглядел не как купец, а как бывалый воин, и не стал сразу приставать, требуя непременно продать ему злосчастный арбалет. Наоборот внимательно с хитрым прищуром рассматривал меня, пока я интересовался висящим на стенах и стоящим полках богатым предложением. Впрочем, предложение опять оказалось не слишком разнообразным, хотя чего-то совсем простого тут не нашлось вообще. Тех же коротких мечей и простых кинжалов. Зато присутствовали в количестве длинные мечи, а также похожие на пошедший в качестве заготовки для моего мачете клинок гвардейские палаши. Отдельно стояли две длинные тонкие рапиры из той же 'гвардейской' зелёной стали и такие же тонкие изящные стилеты. Не иначе офицерское оружие, о котором я что-то уже слышал.

Больших и малых арбалетов здесь не продавали, а вот аналогичный моему был. Один. И ещё три лука. Два больших и один поменьше, зато явно не простой, сделанный из синего металла с какими-то желтыми накладками. Видя мой интерес, хозяин подошел поближе, снял лук со стены и передал мне для того чтобы я мог лучше рассмотреть его. В этом оружии чувствовался тот же самый стиль, как и у моего меча. Не только похожий цвет металла и мелкоячеистый рисунок, но и возникавшие странные ощущения в момент, когда я крепко сжимал его рукоять в руке. Ощущения, правда, какие-то совсем неправильные. Логично было бы предположить, что подобно моему мечу, стоит только взять этот лук в руки, так сразу же захочется пустить стрелу точно в глаз стоящему где-то на пределе видимости опасному врагу. Здесь же приходило чувство какого-то неприятия или вообще отторжения.

— Не принимает он тебя... — насмешливо заметил выдающий себя за продавца воин.

— Угу,— кивнул ему в ответ, продолжая сжимать лук и анализировать приходящие от него ощущения.

Что-то в них было такое... смутно узнаваемое. И любопытство толкало разобраться.

— Он вообще никого не принимает, — уже серьёзно добавил воин. — Это ведь не мужской, а женский лук.

От его слов обсуждаемый предмет чуть не выпал из моих рук. Было от чего удивляться. Тут ведь женщины полностью бесправные существа, постоянно сидящая дома как скотина в хлеву мужская собственность, а тут какие-то странные луки и стрелы.

— Времена те давние всеми давно забыты, — опять насмешливо посмотрев на мой удивлённый вид, продолжил говорить воин. — Когда-то женщины стояли плечом к плечу со своими мужчинами на поле брани и были им равны во всём. И с тех далёких времён дошли до нас такие вот предметы, — он взял у меня злополучный лук и повесил его обратно на стену.

— Зачем же ты мне его решил дать в руки? — всё ещё оставаясь под большим впечатлением, спросил его.

— Так ты же смог покорить меч древних, может, и лук бы тебя признал, — воин широко улыбался, глядя в мой открытый рот.

— Откуда тебе знать, что я приручил меч, может наоборот, это он приручил меня? — поборов изумление, решил прояснить у понимающего человека сомнительные нюансы.

— Это же хорошо видно, — рассмеялся хозяин заведения. — Твой меч висит на поясе так, чтобы сразу прыгнуть в руку при первой опасности. Даже какой-то странный амулет силы расположен менее удобно для быстрого извлечения, — да, кобуру с пистолетом мне пришлось перевесить чуть назад. — Очевидно, тебе в последние дни не раз приходилось доставать меч и дать отведать ему человеческой крови. Если бы ты оказался его рабом, то будучи не в силах от него избавиться, боялся бы лишний прикоснуться к нему, не то чтобы танцевать на пару прекрасный танец смерти.

Вот тебе и специалист по оружию. Опять меня читают на раз. Да ещё ставят какие-то эксперименты заодно.

— Согласен, — благодарно кивнул ему за подробные разъяснения моей очевидной глупости. — Раз тебе сразу видно, что это за оружие, может, сможешь рассказать мне о том, почему все остальные торговцы его так боятся? В сказку про 'живую душу' в мече мне как-то совсем не верится, хотя и есть некоторые подозрения.

— Ты же что-то такое чувствуешь? — заметил мою лёгкую нерешительность внимательный воин.

— Мысленно поговорить с мечом пытался, а он что-то даже отвечал. И всё равно как-то не верится.

— Тут ты, искатель, в некотором роде прав, — оружейник показал мне рукой на скамью, предлагая присесть и сам сел рядом, собираясь долго говорить. — По тому, что удалось собрать мне об этих боевых амулетах древних, можно сказать, что они изначально были созданы, чтобы накапливать в себе боевой опыт владельца. И впоследствии помогать хозяину, ускоряя его рефлексы, подправляя движения до возможного идеала. Но вязь встроенных подчинённых сил оказалась слишком сложной, амулеты впитывали в себя не только боевую составляющую, но и принимали характер владельца, запоминали его мысли и желания во время контакта с оружием. Амулеты иногда меняли хозяев, постепенно развиваясь и вбирая в себя новый опыт, медленно, но верно обретая собственную личность. Так и получилась в итоге та самая 'живая душа', которая у каждого такого амулета древних индивидуальна. И эта 'душа' сильнее воли нынешних людей. Если они берут в руки подобное оружие, то оказываются у него в плену. Амулеты имеют желание развиваться, получая и накапливая новый опыт, как заложили в них создатели, потому они и заставляют делать порабощённых владельцев странные поступки, от которых те быстро гибнут.

— Так значит, тебя поработил этот лук? — ко мне пришла совершенно очевидная после его рассказа догадка. — Но так как он не принимает мужчин, то до смертельно опасных поступков пока не дошло? — и заодно понял, зачем его мне в руки дали, в надежде, что амулет захочет сменить владельца.

— Да, ты прав, искатель, — воин грустно вздохнул. — Некогда меня подловили недоброжелатели, заставив коснуться этого лука. И с тех пор он всегда рядом со мной, избавиться от него решительно невозможно, пока не умрёшь или сам амулет того не захочет. Именно из-за него я и оказался тут, без возможности вернуться туда, где остался мой дом.

— Что ж, не повезло тебе... — я замялся, не зная имени нового собеседника.

— Туконс, — наконец-то представился он. — Можно просто Тук.

— Витос Хитрован, — не стал скрывать и я местное имя и кличку.

— Тут тоже жить можно, — вернулся к прежней теме воин. — Не так весело, как в столице, но и тех кошмаров, о которых все тогда говорили, тоже нет.

— А ты через Врата в Смертные Земли заходил хоть разок? — я злорадно ухмыльнулся его заявлению.

— Нет, — широко улыбнулся он в ответ на мой злорадный вид, — мне и тут пока хватает развлечений. Ты, Хитрован, зачем вообще пришел? В оружии, как посмотрю, ты и сам не нуждаешься, у тебя всё есть, разве только кольчуги не видно. А без хорошей кольчуги ходить в дальние походы опасно, особенно здесь, впрочем, кому это говорю, искатель. Раз ты пришел с той стороны — сам знаешь. Если найдёшь в кошеле полдюжины золотых, подберу тебе кое-что из тайных запасов, о которых тут почти никто не знает.

Кстати, надо сказать, кольчуг в продаже у местных купцов пока ходил по 'оружейной улице' я вообще не видел. Здесь у Тука висела одна. Самая обыкновенная, серая. И цена в шесть золотых поистине 'золотая'. Интересно, что он хочет мне предложить, раз столько просит?

— Есть у меня кольчуга, — немного охладил его торговый порыв. — Могу даже показать, чтобы ты оценил опытным взглядом, — а заодно узнаю, почём тут такой трофей можно продать, подумал сам.

— Показывай... — махнул рукой воин.

Распаковав рюкзак, стал вынимать оттуда барахло, дабы добраться до кольчуги. Мешок с кедровыми орехами хотел где-то по-быстрому продать и положил самым верхним при последней переупаковке. Ботинки, затем свёрнутая рыболовная сеть, подсумок с автоматными рожками, и, наконец-то, мешок с кольчугой.

— О! — чему-то сильно удивился Туконс, хотя кольчуга ещё оставалась в мешке. — Оказывается, ты охотой на Повелителей тут занимаешься, живьём их берёшь...

— С чего взял? — про себя ухмыльнулся его очевидному просчёту.

— Иначе, зачем тебе таскать с собой перекрывающую доступ к силе сеть, как не для захвата живыми сильных буси? Если тебе она случайно больше не нужна, могу дорого купить или на редкую кольчугу поменять.

Хм, становится всё интереснее. Хотевшие взять меня живьём ночные гости прекрасно знали о моём владении силой. Но вспоминая последние события, помню только один момент, когда что-то подобное я открыто демонстрировал посторонним. Когда у костра огнём баловался. Неужели искатели проболтались кому-то не тому, кому стоило? Да и сетка, судя по всему, весьма специфическая и к тому же редкая, раз вровень с кольчугой оценивается.

— Не, не продам, — решил всё-таки оставить сеть себе, немного разочаровав уже пускающего при её виде слюни Тука. — Лучше посмотри кольчугу, — вытряхнул трофей из мешка на лавку, и только тут заметил, что она не серого цвета, как мне вначале показалась, а немного синеватая.

— Что ж, тогда мне тебе вообще предложить нечего, — разочарованный торговец опять превратился в воина, судя по его изменившемуся взгляду. — Настоящему охотнику на Повелителей даже гвардейская кольчуга не пригодится, когда у него есть гораздо лучшая, способная рассеять практически любой прямой удар силы.

Мне уже даже удивляться не потребовалось. По большому везению случайно завалил почти всю команду местных охотников за магами и только один убёг, вовремя поняв, что справиться со слишком ловкой дичью у их команды не получилось. И теперь к моей персоне станут относиться очень внимательно, стараясь не допускать повторения подобных ситуаций. Вряд ли побоятся и отстанут. Умеешь ты наживать себе врагов, Витя...

Раз больше тут ничего не предлагают, пойдём дальше. Запаковав всё обратно, собрался идти, но вспомнил о том, что неплохо бы узнать про боевые амулеты магов, которых уже немного накопил.

— Слушай, Туконс, — снова обратился к воину, явно собравшемуся куда-то идти, — ты не можешь мне помочь с амулетами... — достал из кармана один из них, показывая ему.

— Нет, это не по моей части, — едва глянув, ответил он. — Перейдёшь через площадь на другой стороне найдёшь похожее здание. Там отвлечёшь от каких-либо всегда очень важных дел Петаса, скажешь, что тебя к нему Тук послал, тогда он будет с тобой говорить. Вот он тебе всё и расскажет, а если что-то захочешь продать, то и купит с большим удовольствием.

Когда мы заканчивали разговор, недалеко от нас переминались с ноги на ногу четверо королевских стражников, видимо дожидающихся своей очереди, чтобы поговорить с хозяином заведения и что-то у него приобрести или продать. Не став им мешать и подслушивать, стоя неподалёку, двинулся на поиски вечно занятого Петаса. Проходя через площадь, отметил какое-то подозрительное шевеление. Тут вскорости что-то интересное намечается. Какое-то развлекательное действо, раз сборные трибуны спешно расставляют, дабы собрать сразу много зрителей, и им стало хорошо видно происходящее посредине площади. Перед этим обустроенным для зрелища местом стоял и местный храм. Собственно, ничем другим это высокое частично каменное, частично деревянное строение высотой с пятиэтажный дом и напоминающее узкую вытянутую вверх пирамиду быть не могло. Никакого другого рационального функционала помимо отправления местного культа я не смог для него представить. Разве только радиотрансляционную башню, благо что-то напоминающее антенну в виде большого блестящего на солнце металлического кольца на стержне сверху пирамиды имелось. Вспоминая о том, что с радиосвязью здесь пока люди официально не знакомы, отбросил эту версию как совершенно несуразную.

Обнаружив престарелого и как это ни странно — безбородого мага по тому адресу, куда меня направил оружейник, спросил у него, где мне найти некого Петаса.

— Зачем тебе он нужен, искатель? — поднял на меня глаза от какого-то длинного свисающего до пола свитка маг.

— Меня к нему Тук послал, — произнёс слова пароля, уже догадавшись, кто передо мной сидит.

— А, так бы сразу и сказал. И вообще, мог бы он сам тебя привести и представить, честь по чести, а не как посыльного мальчишку гонять. Что там у тебя, э... — Петас смотрел на меня, явно не зная как назвать.

— Витос Хитрован, — понял его некоторые затруднения и представился.

— Да, Витос, чем ты хочешь оторвать меня от моих важных дел? — он картинно поднял правую бровь.

— Есть у меня несколько амулетов силы, с которыми хотелось бы разобраться, и, возможно, продать.

— Небось, опять какое-то барахло притащили... — отмахнулся от меня маг, будучи явно разочарованным такой ерундой.

— Сам посмотри, — положил перед ним т ранее показанный Туку амулет.

Тот заинтересованно взял его в руки, что-то про себя тихо говоря одними губами.

— У тебя есть к нему привязка? — задал он непонятный для меня вопрос после детального осмотра.

— Нет, — признался ему, постепенно догадываясь, о чём он говорит и сразу прояснил: — Недавний трофей.

— Жаль, очень жаль, — немного посокрушался Петас, — Такая хорошая конструкция из подчинённой силы и части амулета-ловушки алхимиков, но привязана к бывшему владельцу и в чужих руках не работает.

— Это никак нельзя исправить? — теперь стало понятно, почему все мои попытки что-то сделать с ним окончились безрезультатно.

— Сложно, — покачал маг головой. — Сам точно ничего не смогу сделать. В городе Юмаю, слышал, есть какой-то специалист по таким вещам, правда он имеет слишком плохую репутацию...

Кажется, уже знаю, о ком тут идёт речь. Что ж, когда вернусь, обязательно навещу его.

— Но... — продолжил говорить местный эксперт по амулетам, — можно снова разобрать амулет на отдельные части и сделать из них новый. Три главных составных блока от ловушки алхимиков здесь живые. Единственное, что для этого нужно — найти мастера, который за это возьмётся, и хорошо заплатить ему за работу. Если не хочешь возиться сам, могу купить за обычную цену вытащенной из земли ловушки — четыре золотых, хотя сразу скажу, такой рабочий амулет стоит десять или даже больше в зависимости от состояния.

Да, на серьёзную боевую магию здесь и цены весьма недурственны, по крайней мере, никак несравнимы с обычным оружием и даже дорогими доспехами. Возможно, это просто потому, что маги тут априори высший имущественный класс, нежели воины. Тогда всё логично. Только что мне со всеми этими трофеями сейчас делать? Продать по минимальной цене? Не вижу смысла. Места много не занимают, есть-пить не просят. Если договорюсь с Питсом, получится существенное возрастание их продажной цены. Осталось только понять, для чего мне потребуются эти деньги.

— Пока продавать не буду, — даже не расстроил своим заявлением мага, тот только понимающе улыбнулся. — Но есть ещё кое-что, о чём бы хотел просто узнать.

— Давай полный серебряк, и показывай, что там у тебя ещё есть, — говорить же за 'просто так', выдавая ценную информацию, Петас явно не желал.

— Держи, — достал тяжелую монету и пару снятых с шей убитых магов амулетов, положив их на стол перед экспертом.

Едва глянув на них, маг как-то с подозрением и заметной опаской посмотрел на меня. Не иначе он мог знать их бывших владельцев. Прежде не раз думал, стоит ли светить перед местными 'знатоками' всякие приметные штучки, но тут опять любопытство взяло верх над осторожностью. Уж не знаю, к добру это. Ещё разок взглянув на амулеты и опять на меня, Петас чему-то про себя хмыкнул, забрал монету со стола и начал рассказывать:

— Не могу догадаться, как эти предметы попали в твои руки, искатель, но раз попали... значит, теперь твои. Хотя сомневаюсь, что тебе самому они могут как-то пригодиться, ибо для их использования мало быть даже Повелевающим, требуется уровень Повелителя сил и большой опыт.

Изобразил на лице очень довольную улыбку, как бы говоря ей — 'ну мало ли кто я там такой...'

— Итак, вот этот, — он показал на круглый медальон бандитского мага, — амулет концентрации связанной волей силы на большой площади или большом расстоянии. Наверняка может делать для владельца что-то ещё, но о том никто не знает, кроме, возможно, того, у кого ты его забрал. А он уже вряд ли кому-то расскажет, если его амулет теперь у тебя. Изделие древних, известно всего о четырёх дошедших до наших дней экземплярах. Есть у него связанные с вредным влиянием на владельца при активации серьёзные недостатки, а потому справиться с ним дано только Повелителю и то не всякому, обычный Повелевающий рискует потерять разум или умереть в муках. Были неединичные прецеденты, отчего этот амулет называется 'глаз самоубийцы'. Цену даже приблизительно назвать не могу, ибо не знаю, кто может подобным вообще заинтересоваться, потенциальных самоубийц, да ещё таким оригинальным способом, сейчас крайне мало, не то, что было раньше. Но пара золотых самый минимум, с которого стоит начинать торговлю в случае его продажи, просто за одну редкость. Богатым коллекционерам понравится.

Петас подвинул медальон ближе ко мне, показывая, что больше про него ничего не скажет. 'Совсем негусто' — подумал, убирая его в карман. Зато теперь понятно, почему тот маг меня издалека так плотно вёл, как будто всегда рядом стоял. И только в месте, где чувствовалось сильное эхо смерти, его магическая дальнозоркость дала сбой, заставив подойти на дистанцию автоматного выстрела. Будь у меня только один арбалет, шансов уйти живым из той ловушки не было никаких. Другие маги тоже как-то на расстоянии меня чувствовали, но заметно слабее и менее уверенно.

— А это, — эксперт взял в руки небольшой треугольник на цепочке со следами запёкшейся крови прежнего владельца, — 'амулет палача'! Тоже редчайшее наследство древних, описано не больше десяти экземпляров, про которые точно известно, что их уничтожили. Повсеместно строжайше запрещены в королевствах под страхом сожжения на медленном огне, так как позволяют допросить имеющего защитный блок разума из огненной клятвы. Лорды и Слуги Истинного такое допускать категорически не хотят, так как тогда их важные секреты могут стать достоянием других людей. И ещё амулет позволяет доставлять пытаемому человеку немыслимые страдания без риска убить его болью или свести с ума. Пользоваться им способен Повелитель мудрости и никак ни меньше. Повелевающий рискует попасть под влияние и потерять личность. Продавать не советую, лучше выброси или уничтожь, если жалко — спрячь. Случайно узнает кто из сильных, постарается убить только за то, что ты держал его в руках. Даже тут, в Смертных Землях.

Петас окончил говорить, и придвинул последний амулет мне. Всё интереснее и интереснее. Уже начинаю бояться тех, кто меня заказал охотникам. И радости от ловкой расправы с ними больше нет, учитывая одного ушедшего врага. Ибо после такого провала по моим следам пойдут более серьёзные и более многочисленные охотничьи группы. Учтя гибель первой группы, они станут лучше готовиться к захвату, дабы второй раз не сплоховать. Интересно, как долго я смогу от них бегать? При таком раскладе лучшее средство обороны — это нападение. Знать бы ещё кому я так сильно оказался нужен. Не догадываясь, что дальше делать с 'амулетом палача', убрал его в другой карман. Едва оказавшись в этом мире, уже столько сильных врагов умудрился нажить, одним больше, одним меньше — теперь без разницы.

— У тебя всё, Хитрован, или что-то ещё есть? — спросил меня маг.

Можно показать ему искательские знаки охотников или амулет Питса со своей головы, но ничего подобного делать не стал, спросив о другом:

— Чего-нибудь хорошего на продажу, случайно не найдётся, уважаемый?

— Чего-нибудь может и найдётся, если у тебя хватит деньг или чего-то на обмен, — Петас заметно повеселел, судя по выражению лица, предвкушая интересную торговлю. — Спрашивай...

— Амулет невидимости бы подошел, или хотя бы отводящий дистанционное внимание, — вспоминая полнейшее бессилие в попытках избавиться от постороннего дистанционного взгляда, такая покупка шла под первым номером.

— О, какой ты прыткий, искатель! — весело возмутился маг. — Амулет невидимости тебе подавай! Извини, конечно, но чего нет — того нет. Если бы и был, всё равно не продал, себе оставил. А вот насчёт чего-то другого, сейчас глянем...

Он встал из-за стола и полез в стоящий у стены массивный шкаф, используя магию для его открывания. Пять минут, кряхтя и тихо ругаясь себе под нос, что-то там перебирал, вернувшись, положил на стол передо мной разомкнутый браслет с утолщениями на концах из напоминающего по виду перламутр непонятного материала.

— Такого, как ты хочешь, даже и не знаю, чтобы просто отводил внимание буси. Сложно такое организовать, даже древние не смогли. Зато они сделали вот это...

Я взял в руки амулет, пытаясь почувствовать его через посылку в него силы. Он откликался и в ответ приходил какой-то странный образ пустоты. Совершенно пустого места.

— Что-то чувствуешь? — спросил меня Петас.

— Пустота какая-то, — поведал ему о отчётливо проявившихся чувствах.

— Верно, — подтвердил он. — И любой смотрящей силой увидит не тебя, а эту самую пустоту на четыре шага в любую от тебя сторону. Только есть существенный недостаток, в исходном виде таким амулетом мало кого обманешь. Лишь самых неопытных следопытов, опытные же наоборот излишне заинтересуются 'пустошью силы' и они пойдут уже целенаправленно на неё. Или пошлют воинов проверить, что более вероятно. Но в амулет можно поместить любые образы, к примеру, образ зверя или другого человека, который и увидят ищущие силой. Правда для этого тебе придётся просить Повелителя мудрости или долго подбирать образы самому, чтобы они смогли хоть кого-то запутать. Не совсем то, что ты хотел, но ничего другого подходящего под твои запросы у меня нет. В древности этот амулет обеспечивал сокрытие высокородных персон от нежелательного внимания, когда им этого не хотелось. Если ты наденешь его на руку, вниманием силы тебя уже не заметить, его обязательно перехватит на себя амулет, выдав в ответ какой-либо образ из себя. Изначально ту же пустоту.

Неплохая штуковина, позволяет делать персональные настройки и менять их по мере необходимости, чем особенно ценна.

— Сколько хочешь? — спросил его, будучи мысленно готов расстаться с золотом, ибо одним серебром тут дело явно не обойдётся.

— А у тебя ничего интересного на обмен не найдётся помимо того, что ты мне раньше показал? — магу, видимо, деньги оказались не особо то и нужны. — Амулеты, эликсиры, семена редких растений.

— Семена есть, — утвердительно кивнул ему. — Орехи дерева силы подойдут?

— Небось, одна маленькая мёртвая недозрелая шишка... — скептически заявил он, прищурившись.

Не став спорить, откинул клапан рюкзака и вытащил мешок с орехами, поставив его на стол перед Петасом. Тот недоверчиво его развязал, опустил туда руку, достав горсть крупных кедровых орехов, задумчиво перекатывая их между пальцами и постепенно ссыпая обратно в мешок.

— Хорошие семена, все живые и от живого дерева, как же редко такое бывает... — он посмотрел на меня как-то совсем иначе, чем до этого, с удивлением и с уважением одновременно. — За четыре полных горсти забирай амулет.

Кивнул, подтверждая согласие. Если уж ему так кедровые орехи понравились, то почему бы и нет. Всё равно продать не успел. А ценность их тут, судя по всему, очень высокая. Интересно, что будет, если ему желудь дерева-стража предложу? Думаю, пока не стоит.

— Тебе больше ничего не надо? — отсыпав себе орехи, спросил маг. — А то бы ещё предложил чего-нибудь в обмен на семена.

Стал вспоминать, что бы ещё могло пригодиться. Жалко тут нет прайс-листа с имеющимся предложением и техническими описаниями. А может есть? Жалко местную письменность читать не могу, придётся спрашивать.

— Для зрения в темноте что-то бы совсем не помешало... — спросил, вспоминая о почти разряженных батареях в ночнике.

— Тебе тоже не нравятся последствия использования эликсира? — хмыкнул маг.

Так, здесь этот вопрос решается не амулетами, понятно. Выразительно помотал головой, хотя сам 'зрительный эликсир' ещё даже не пробовал.

— Увы, ничем не обрадую, — тот покачал головой. — Могу лишь дать совет — принимай полглотка эликсира жизни, когда выпьешь 'красный глаз'. Тогда не так сильно мутить будет.

— Учту, — отметил для себя ещё одну порцию полезной информации. — Амулет 'тихая смерть' у тебя найдётся? — лишний 'глушак' совсем не помешает, на пистолет приделаю.

— М... — озадачился Петас и пошел снова к шкафу.

Последовал за ним, подсмотреть, что там у него есть. Моему любопытству маг не стал препятствовать, вдруг я сам себе что-то присмотрю. Всё-таки присмотрел. На верхней полке у него стояли... книги! Стоящие сложенными страницами ко мне самые обыкновенные книги, а не привычные для местных свитки. Вытащив самую крайнюю, посмотрел на плотную обложку и чуть не сел на пол от большого удивления. Крупными красными буквами на ней написано по-русски — 'АЗБУКА'. Всё ещё не веря такому удивительному делу, раскрыл книгу посередине и убедился, что зрение меня совсем не обманывает. Это действительно азбука с цветными картинками для маленьких детей и не очень отошедших от них в развитии взрослых. Очередной привет от Великого Алхимика, вот так запросто стоящий на полке у местного мага.

— Тоже интересуешься запретными секретами алхимиков? — заметив моё ошеломлённое состояние, ехидно спросил он. — Только никто не может прочитать их странные свитки. По картинкам можно понять, что тут как-то надо управлять подчинённой силой через знаки, выстраивая длинные цепочки из них, но все попытки оканчиваются неудачно, очевидно эти свитки только для учёных мастеров-алхимиков.

С трудом подавил большое желание рассказать ему, для чего эта книга предназначена. Поставил обратно на полку и взял другую. 'МАТЕМАТИКА, учебник для младших классов'. Десятичный счёт, сложение, вычитание, умножение, деление, дроби. До интегралов и производных тут дело не дошло. Ещё одна 'Азбука'. Учебник математики для старших классов, тут уже рассматривались логарифмы. Так, а это уже куда серьёзнее — 'Стандарты в современном строительстве' — явная перепечатка советского издания пятидесятых годов. 'Расчет электрических сетей' — институтский учебник того же периода. 'Физика' — школьный курс. И самой последней книгой была 'ГЕОГРАФИЯ'. Перелистав её, радостно обнаружил, что география оказалась уже местной. Здесь имелись карты земель, которых на нашей Земле я припомнить не смог. Некоторые карты были весьма подробными, некоторые наоборот прорисованы крупными штрихами и условными направлениями. Естественно самыми подробными оказались изображавшие ныне ставшую Смертными Землями большую горную долину. Хоть эти карты и относились к довоенному периоду, но для меня сейчас являлись невероятной ценностью, ибо здесь даже расстояния были проставлены в привычных километрах.

— Хочу вот этот свиток, — твёрдо заявил Петасу, удивлённо смотрящему на то, как я перелистывал книги.

— Ты хочешь сказать, что в ней хоть что-то понял? — ехидно спросил он меня.

— Некоторые картинки кое-что напоминают... — постарался уйти от прямого вранья, сказав часть правды.

— Раз так, отдам её тебе, но дорого обойдётся, в половину твоего мешка семян.

— Хорошо, — кивнул, соглашаясь.

— Вот, ты спрашивал о 'тихой смерти', — он протянул мне сразу две уже знакомых по виду стрелки. — Только они нормально не действуют, что-то там в них немного повреждено, — добавил он, наблюдая моё разочарование после маленького восторга. — Если найдёшь здесь хорошего мастера, возможно, он сможет починить. — Возьми в придачу к свитку, — не стал он брать обратно, когда я протянул их ему.

В этот момент на улице что-то дважды громко звякнуло. Бамм...— бамм... — как будто кто-то стучал ломом по подвешенному на верёвке рельсу. Через несколько секунд бамм...— бамм... повторилось опять.

— О, Слуги Истинного уже начали собирать народ, — заметил Петас. — Смотреть пойдёшь? — и внимательно посмотрел на меня, явно ожидая какого-то определённого ответа.

— А что там хоть будет-то? — немного разочаровал его встречным вопросом, видимо он считал, что я уже в давно курсе.

— Сегодня Ведьму жечь собираются. Медленно продавливая силу от Горячего Знака Истинного, по всем старым канонам, как полагается. Такого уже давно в королевствах не практикуют, только тут и осталось.

Почему-то совсем не удивился такому положению дел. Хотя, по идее, был должен. Ну, Ведьма и Ведьма. Чем ещё местным служителям культа заниматься, как всяких ведьм жечь? Будь моя воля, перестрелял бы их всех. Служителей, а не ведьм, естественно, чтобы такой дурью больше не страдали.

— И часто они этим занимаются? — с полным безразличием в голосе спросил внимательно посматривавшего на меня собеседника, его явно интересовал мой ответ не в словах, а в эмоциях.

— Ведьму первый раз на моей памяти, — ответил он, утратив ко мне заметный интерес. — Год назад жрицу Отверженного Храма сожгли. А вот бывших собратьев, чего-то там совершивших или пошедших против Слова Истинного — так чуть ли не каждый месяц жарят.

— Вам, стало быть, это интересно смотреть? — спросил с большим ехидством, укладывая вещи в рюкзак и пристраивая его на спину, ибо уже понял, что торговля временно прекратилась до окончания огненного представления.

— Всё равно ничего другого нет, — как-то грустно вздохнул он, виновато опустив взгляд. — Слуги с их ритуалами очистки скверны, да мордобой среди купцов. Вот и все здешние развлечения.

Вышел на улицу вместе с магом. О чём-то весело переговариваясь, народ живо подтягивался к центральной площади, самые лучшие места на трибунах уже успели позанимать. Вначале я подумал пойти по торговым делам дальше, продать остатки орехов, купить еды на обратную дорогу или совершить попытку пройти через вторые врата и дальше, больше меня тут ничего не держало. Но, вспомнив, о том, что торга больше нет, все купцы собираются на площади смотреть 'фаер-шоу', решил тоже взглянуть. Когда ещё удастся увидеть, как самых настоящих ведьм жгут. Исторические события!

Проход на трибуны оказался платным. Служители культа в светло-серых балахонах собирали с желающих видеть всё сверху по полному серебряку. А за самые верхние ряды так вообще по два или три в зависимости от ряда. И вообще требовали целый золотой для прохода на самую удобную для просмотра предстоящего действа центральную трибуну. И купеческий народ охотно платил, явно соревнуясь, кто первым займёт лучшие места. Вот это понимаю, как у них тут шоу-бизнес поставлен. Но и для тех, кто не желал платить, но посмотреть пришел, тоже нашлось место. Между трибунами и будущим костром, где, очевидно, будет жарковато, так что там мало кто вставал или вообще садился на землю. Именно в таком месте и нашел где присесть на собственный рюкзак одинокий усталый искатель.

Костёр, кстати, обещался быть знатным. Его выложили на земле в виде большого круга, по центру которого стоял предназначенный для привязывания несчастной жертвы столб. Огонь до неё явно доходить не станет, пылая по кругу. Его жар станут медленно направлять привлечением силы, чтобы все зрители насладились долгими мучениями жертвы. Представив, как это должно выглядеть, чуть не сблевнул прямо тут. Всё же решил досмотреть представление до конца, чтобы хорошенько запомнить лица тех, кому после предъявлю приличные счёты за столь негуманное отношение к живым людям, неважно, ведьмы они или ещё кто. Неужели просто быстро убить нельзя, обязательно устраивать показательные издевательства? Да и на радостные лица отдельных зрителей тоже стоило посмотреть, запомнив.

Народ уже практически перестал подходить, трибуны полностью заполнились. Снова пару раз ударили по рельсу где-то рядом с пирамидой храма, видимо предупреждая всех о начале представления. Из открытых дверей культовой постройки выскочили несколько шустрых служителей в серых балахонах с большими канистрами в руках и быстро стали поливать дрова каким-то красноватым маслом с приятным запахом. Чтобы лучше горело и не воняло на всю округу палёным мясом, значит. Едва они сделали дело, скрывшись в пирамиде, оттуда медленно и вальяжно вышел статный Слуга Истинного в белоснежном балахоне с увенчанной сверху металлическим кольцом длинной палкой в руках. Обойдя круг будущего огня, пристально вглядываясь в лица зрителей, он вышел в центр к столбу и громким голосом, чтобы его все слышали, объявил:

— Да исчезнет навсегда с Лика Истинного всяческая скверна!

Экспрессивно топнув ногой и ударив посохом в землю, взял короткую паузу. Трибуны зашумели, требуя скорейшего продолжения.

— Если какая-либо женщина, — снова поплыл над площадью его громкий голос, — отвергает своё естественное предназначение и касается душой силы, то великая скверна проникает в неё, омрачая Лик Истинного. И только очистительный жар Огненного Знака Его способен выжечь скверну из погибающей души. Приведите Ведьму! — выкрикнул он в сторону пирамиды, направив в ту сторону обе руки.

Ожидал увидеть, как минимум старуху, если она всё-таки ведьма или же приличную женщину в возрасте. Но тут четверо служителей тащили связанную по рукам и ногам полуголую молодую женщину с огненно рыжими волосами. Даже не женщину, а скорее девушку, не старше двадцати пяти лет, старающуюся вырваться из рук конвоиров или хотя бы их укусить. И самое главное — при этом она громко материлась по-русски! Что же это получается, сюда не только я один недавно из нашего мира попал? Так, теперь дело принимает совсем другой оборот... Стараясь не привлекать внимания, медленно сполз с рюкзака на землю, пытаясь как можно незаметнее достать оттуда автомат. К своему сожалению, запихнул его чуть ли на самое дно, теперь всё выкладывать придётся.

Между тем служители пристегнули девушку к столбу, а их Босс снова заголосил:

— Вы все слышите эти жуткие, совершенно нестерпимые звуки, которые издаёт эта падшая женщина? — ну да, такие многоэтажные матерные конструкции даже мне, пожалуй, недоступны. — Это звучит голос той скверны, вошедшей в неё и не желающей уходить обратно, откуда она пришла вместе с силой. Но вы можете её не бояться, между ней и всеми вами теперь стоит Огненный Знак Истинного, — закончив говорить, служитель культа быстро вышел из круга и резко воздел руки с посохом к небу.

С верхнего кольца его посоха сверкнула синяя молния, зажигая быстро растекающееся по кругу высокое пламя. Даже мне на расстоянии четырёх метров стало жарко. Девушка громко закричала, ей внутри было не столько жарче, сколько страшнее. Стена пламени постепенно опала, когда летучие фракции масла полностью прогорели. Добыв автомат и подсумок с магазинами, запихал остальное барахло обратно, предполагая быстрое бегство в случае удачи. Ничего из вещей оставлять тем, кто потом станет меня искать, совершенно не хотелось. Не потому, что их жалко, просто грамотный следователь по ним может слишком многое узнать.

Тем временем вокруг костра встали семеро служителей в серых балахонах и протянули к высокому пламени руки. Повинуясь их влиянию, оно стало то подниматься вверх, то опускаться вниз, становилось ещё жарче. Разведя руки в стороны, служители стали перекидываться друг с другом маленькими огненными сгустками силы, вызывая восторженный рёв трибун. Вспоминая собственные игры с костром, я прекрасно понимал, как это трудно. Трудно вот так отделить частицу огня от целого пламени. И ещё труднее проделывать подобное, играя на публику. Хорошо понимая, что одним оружием мне не удастся ничего сделать, просто моментально сметут, решился сам применить магию. С костром в лесу это ведь хорошо получалось. Да, масштаб совсем не тот, но попробовать-то стоит. Чего теряю, если уже решил ввязаться по-крупному.

Едва подключившись к бушующей силе огня, чуть не закричал от охватившей всё тело с ног до головы всепожирающей боли. Горячая сила никак не хотела подчиняться моей воле и жестоко терзала тело. Но боль уже не раз приходилось терпеть, перетерплю и эту. Через 'немогу', сделай или умри! Вторая попытка прошла чуть лучше, хотя стало ещё больнее, отчего я едва удержался в сознании, но всё равно не пришло нужное чувство полного контакта. И как это столь ловко проделывают те типы в серых балахонах? Дабы остановить пламя, требовалось слиться со всем огненным кругом сразу, частично он не впускал в себя постороннюю волю, обжигая и выталкивая её. Не просто же так Слуги Истинного работают всемером. Распределили роли, мерзавцы!

Девушка громко завизжала уже от боли, один маленький огненный сгусток ударил в её голый живот. Трибуны же ответили на крик жертвы дружным восторженным возгласом. Гады! Моя третья и четвёртая попытка подключится к огню, опять провалились. Зона охвата круга стала чуть больше, но мне просто не хватало площади, куда я мог направить внимание силы. Костерок в лесу был маленьким, с ним это получалось совсем легко, если сейчас сравнивать. Вспомнив про позволяющий как-то увеличивать площадь охвата амулет, наплевал на предупреждение о том, что от него можно сойти с ума или вообще умереть, накинул его себе на шею и потянулся к нему взором силы.

Моя голова взорвалась от попадания крупнокалиберной пули и разлетелась на мелкие осколки — только так можно описать мгновенно ворвавшиеся чувства. Я был везде вокруг, и меня не было нигде, окружающий мир резко вломился внутрь и заполнил собой мозг, переполняя его огромным потоком втекающей информации. Если бы не большой опыт научных расчетов в голове и огромная злость на устроивших это шоу, сейчас бы запросто потерялся в бурлящей водоворотами силы реке. Постепенно собирая отдельные фрагменты разбитого сознания воедино, наконец-то вспомнил, кто я такой и что тут делаю. Злость сильно помогла, ибо присутствовала в каждом осколке меня. Собрав себя воедино, снова стал работать над основной задачей. Постепенно отсекая одно за другим всё лишнее — пирамиду храма, трибуны со зрителями, множество людей и строений вокруг площади, оставлял в восприятии только обжигающий круг огня. Теперь контакт с ним был поистине полным и его можно вполне вытерпеть.

Открыв глаза и параллельно глядя ими на то, как служители кидаются огненными сгустками всё ближе к девушке, стараясь не сразу попадать по ней на радость толпе, заводя её всё сильнее и сильнее, потянул сразу весь жар на себя. Мгновенно огненный круг угас, передав мне всю накопленную силу тепла. Ощущая бурлящее пламя внутри себя, которое едва-едва смог сдерживать, чтобы не полыхнуть ослепительной вспышкой, выгорев в одно мгновение, радостно отметил, как перекосило от дикого ужаса лица стоявших вокруг костра Слуг Истинного. Главный Босс, наверное, даже позеленел от страха, но ещё кое-как стоял, опираясь на посох. Передав часть огня изнутри себя в левую руку, зажег над ней полуметровый огненный шар, прикрывшись щитом силы от его жара, который всё равно частично проходил в виде инфракрасного излучения. Трибуны ахнули то ли от страха, то ли от восторга. Главный Слуга быстро опомнился, вытянув в меня свой посох, видимо, желая метнуть такую же молнию, какой он зажег пламя. Догадываясь, что тогда может произойти, со злорадной ухмылкой покачал головой, показывая, что не стоит так делать, вы тут все быстро сгорите.

— По какому праву ты решил вмешаться? — громко крикнул он мне.

— По праву силы и по праву нарушенной справедливости, так же громко ответил ему. — Ещё вопросы есть?

— Ты хочешь оставить собравшихся людей без обещанного им зрелища! — выдал он совершенно неуместный при подобном споре аргумент, чем чуть-чуть не сбил меня с толку, ждал ведь от него совсем других слов.

— Думаю, сожжение огненной силой десятка Слуг Истинного и этого уродливого строения доставит им ничуть не меньшее удовольствие! — сказав, направил руку с огненным шаром в сторону Босса в белом, чуть дальше отодвигая шар от себя.

Терпеть его жар становилось всё сложнее, особенно учитывая и ту силу, которую пока сдерживал внутри себя. Я чувствовал — долго так не продержаться, требуется что-то срочно сделать, выплёскивая взятую силу наружу. Безотрывно глядя на волнующийся пламенный шар, Босс несколько шагов пятился задом, пока обо что-то не споткнулся и смешно шлёпнулся на задницу. Стоявшие рядом с кругом огня служители встали на колени, склонив в мою сторону головы, видимо, признавая мою правоту и право повелевать.

— Освободите и приведите сюда Ведьму! — громко крикнул им.

Быстро вскочив, они ринулись выполнять мой приказ. Как только подвели ко мне совершенно изумлённую происходящим, но ещё кое-как держащуюся на ногах девушку, и отошли на пару шагов, выплеснул внутреннюю силу обратно в круг, опять возжигая его пламя. И только огненный шар, пока не собирался отпускать, так и направляя его на главного Слугу.

— Если ещё раз я увижу тут подобное действо... — продолжил громко говорить, добавляя в голос заметную толику текущей через меня огненной силы, — ...сожгу здесь всё до белого пепла.

Вокруг стояла оглушающая тишина, и только шум пламени огненного круга нарушал его. Не в силах больше удерживать плазму, направил руку в сторону круга над пирамидой и сильно захотел ударить ей по нему. Грохнул несильный хлопок, большое кольцо брызнуло огненными каплями расплавленного металла во все стороны, произведя красивый яркий салют.

— Негоже Оку Его и дальше видеть ваше полное падение, — закончил давить голосом и силой на окружающих, чувствуя, что вот-вот сам упаду без сил.

На меня волнами накатывалось какое-то странное опустошение, куда более сильное, чем тогда в 'чёрном круге'. Но понимая, что падать здесь никак нельзя, усилием воли продолжал держаться. Глоток эликсира жизни немного прибавил бодрости и уверенности.

— Сделай только два глотка, — сказал по-русски и протянул открытую фляжку с эликсиром стоящей рядом со мной и трясущейся всем телом полуголой Ведьме.

Та взяла её из моих рук и всё-таки смогла проглотить чрезвычайно горькую жидкость, не выплюнув её. Отметил, что через несколько секунд и ей полегчало, она перестала трястись и во все глаза смотрела на меня.

На трибунах пошел какой-то едва заметный ропот, видимо, зрители оказались не очень довольными слишком быстро закончившимся концертом, или же они начинали медленно приходить в себя, обсуждая произошедшее. При этом в голове билась только одна мысль — хватать девушку в охапку и как можно скорее бежать к Вратам, пока не опомнилась здешняя стража. Я только-только накинул на спину рюкзак, как к нам подошел оружейник Тук и протянул тот самый лук из синего металла девушке вместе с полным колчаном оперённых стрел. Та недоверчиво взяла его в руки, несколько секунд хлопала глазами, потом её лицо исказила презрительная усмешка. Выдернула из колчана одну стрелу, та ей чем-то не понравилась, дёрнула вторую и потом третью с широким листьевидным наконечником. Её губы растянулись злобной ухмылкой, а взгляд резко заострился. Одним слитным движением она пустила стрелу в стоящего примерно в десяти метрах и собиравшегося опять направить в нашу сторону посох Слугу Истинного в белом балахоне.

— Получи, козёл! — оскалившись, громко произнесла она, опуская руку с оружием.

Но вместо того, чтобы воткнуться Слуге Истинного грудь или в глаз, как можно поначалу подумать, стрела пробила насквозь его балахон в районе промежности, дополнительно окрашивая тот красным. А из-под него выпало что-то маленькое, упав на землю красным пятном. Площадь огласил дикий вопль раненого Слуги, отбросив посох, он схватился за пах, упал и стал кататься по земле, продолжая оглашать окрестности громкими криками. Трибуны ахнули, этот заключительный аккорд, похоже, затронул их самые лучшие и светлые чувства. Шоу удалось!

А вот мне ещё больше поплохело. Не потому, что просто было плохо, а от того что я окончательно понял причины произошедшего и представил возможные последствия, закрутив головой в поисках стражи. Которая, кстати, стояла и смотрела на происходящее с большим интересом, но вмешиваться совершенно не желала. Пока не желала, видимо, команды 'фас' ещё никто не подал. Увидав, на ком останавливаю внимание, всё ещё стоящий рядом Тук, заметил, легонько толкнув меня в бок кулаком:

— Да не волнуйся ты, стража пока на твоей стороне!

— Почему? — удивился его столь категоричному заявлению.

— Я приказал, когда ты только начал развлекаться, Повелитель сил.

— Ты что, можешь спокойно приказать здешней страже? — всё ещё не веря нежданному 'счастью' спросил его.

— Естественно могу. Я же не какой-то торговец оружием, как ты мог вначале подумать, а капитан гвардии. Здесь, так сказать — по совместительству командую стражей, — и, заметив мой открытый рот, добавил: — Уходить тебе отсюда пора и Ведьму свою уводить. Сейчас эти белые людоеды опомнятся и вызовут подкрепление из-за вторых Врат. Там у них большое гнездо, а ты слишком сильно прижал им тут хвост, такого они никогда не простят. Но в Смертные Земли за тобой тоже не пойдут, побоятся.

— Гляжу, тоже их сильно не любишь, — справившись, наконец, с всепоглощающим изумлением, заявил ему.

— А кто ж их любит, — отмахнулся он от меня. — Терпят их и все дела.

Я перевёл взгляд на всё ещё стоявшую с луком в руке и чему-то грустно улыбавшуюся девушку. Догадываюсь, как ей нелегко пришлось во всём этом долбанном магическом средневековье. Снова повернувшись к командиру стражи, с укоризной в голосе спросил:

— Ты зачем ей лук дал?

Её столь меткий выстрел в точку, которую даже глазом не видно, я мог отнести только на вмешательство в происходящее самого женского оружия от древних мастеров, действительно способного порабощать слабых людей.

— Он от меня этого сам потребовал. Передал мне, что рядом есть подходящий для него хозяин. Если это не ты, то только Ведьма. Теперь он, наконец-то, отпустил меня.

— Зато теперь поймал девушку, и это моя новая проблема, — попенял ему, покачнувшись от приступа слабости.

— Она Ведьма, она справится! — безапелляционно заявил гвардеец, легонько поддержав меня и не позволив свалиться на землю. — Пойдёмте, я вас выведу, пока Слуги не опомнились и не перегородили выход к Вратам.

Однако быстро сбежать не удалось. Причин оказалось несколько, начиная от моего плохого состояния, до того банального факта, что у спасённой Ведьмы отсутствовала какая-либо обувь. Да и одежды, посчитай — и не было никакой. Только частично прикрывающий не такую уж и маленькую грудь лиф, и что-то вроде ранее бывшей модной джинсовой юбкой набедренной повязки. Проблема усложнялась и тем, что на этом базаре в принципе не торговали одеждой. Можно только купить ткань или выделанную кожу хорошим оптом, но не готовые изделия. Но Тук сумел выручить нас и на этот раз. Из обмундирования стражи у него нашлись оказавшиеся более-менее по ноге девушке лишние сапоги, а также рубашка и штаны, вместе с зеленоватой курткой, в которых часто ходят искатели. Времени оставалось в обрез, мы рисковали всё больше и больше, теряя каждую лишнюю минуту, а потому едва подобрав одежду и обувь, двинулись к Вратам. Оленьи рога и половину мешка кедровых орехов я оставил капитану за ещё один полный колчан стрел, пару зеленоватых кинжалов и офицерскую рапиру, на которую очень заинтересованно посмотрела девушка.

— Ты хоть умеешь такой штукой пользоваться? — спросил её ещё не одевшуюся, а уже с большим интересом смотрящую в сторону оружия.

— Умею, — с сильным злорадством в голосе ответила она, — я много чего умею, — повторила она чуть погодя сквозь крепко сжатые зубы.

В самых последних рядах базара перед Вратами я едва успел накупить сублиматов, дабы забить ими полупустой рюкзак. Потраченное на это время чуть не привело к столкновению со Слугами Истинного. Нам пришлось бегом уходить к Вратам, так как в нашу сторону двигалась группа числом не менее двадцати пяти человек в серых балахонах. Впереди всех шел ещё один высокий Слуга в белом. Они не спешили и явно опасались нас, но постепенно приближались, перекрывая пути возможного отступления вглубь Базара. Сомневаясь в их исключительно мирных намерениях, схватил Ведьму за руку и поспешил покинуть столь негостеприимное место, пройдя через арку Врат в Смертные Земли, проход туда оказался открыт. Мысли перестрелять их из автомата даже не возникло, ибо просто не представлял, какую магическую гадость они способны скинуть на наши головы в случае резкого обострения конфликта.

Обратная дорога.

Несмотря на все опасения, за нами никто так и не погнался. С другой стороны Врат видимо ещё не знали о развернувшихся на Базаре событиях. Однако, как ни хотелось мне прилечь и отдохнуть, а девушке нормально переодеться и привести себя в порядок, искушать судьбу мы не стали. Только отшагав два часа в быстром темпе по дороге и свернув в начинающийся тут густой молодой лес, я скомандовал привал на частично заросшей редкими кустами более-менее подходящей полянке.

— Как хоть тебя звать, Огненная Ведьма? — спросил девушку, которая начала реально приходить в себя после всех пережитых событий.

Эликсир жизни реально обладал чудодейственным эффектом, её щёки заметно порозовели, хотя до того напоминали чистый мел. И движения из резких рубленных поначалу, стали более плавными. Теперь я внимательнее разглядел спасённую девушку, больше думая о себе. И почему я ввязался в драку, даже не задумавшись о ближайших последствиях. Кто она мне? Почему захотелось её спасти даже ценой собственной жизни? Просто как человека из моего мира. Окажись на её месте кто-то другой, ответить на вопрос, как бы тогда поступил, пожалуй, сейчас не возьмусь.

— Марина, — ответила она, пристально глядя в мои усталые глаза. — А тебя как зовут, мой нежданный избавитель?

— Виктор, здесь Витос Хитрован, если ты понимаешь язык местных.

— Не понимаю, Виктор, вообще ничего не понимаю, с тех самых пор как оказалась тут, — вроде бы она готова расплакаться от усталости и схлынувшего нервного напряжения, но ещё держится.

— И как давно? — мне хотелось знать, в одно ли время мы оказались тут или нет, явно от этого что-то зависело.

— Я не всё хорошо помню... — Марина присела на землю и откинулась на мой рюкзак как на спинку стула, обхватив руками колени.

Сел рядом с ней, вытянув ноги. Хоть чуть-чуть и полегчало, но держался на ногах только благодаря силе воли, которая, как известно, далеко небеспредельная.

— ...Нашу следственную бригаду вызвали в какой-то закрытый научный город, — начала она рассказ с самого начала. — Нас уже пропустили через вторые ворота, Петрович с Андреем вышли из машины, со мной остался лишь водитель Михаил, как всё пространство залила яркая вспышка, и пришел удар,— девушка замолчала, погрузившись на время в себя, на её лице проявилась переживаемая внутренняя боль.

Для меня уже всё встало на свои места. Нас сюда зашвырнула одна и та же неведомая сила, только раскидав по разным местам. Осталось только разобраться, почему мы сумели встретиться и зачем это кому-то нужно. Приди я на базар днём раньше или днём позже... Опять со мной, как с фигуркой на шахматной доске судьба играет. И теперь, оказывается, не только со мной одним. Никогда бы не смог догадаться, о чём думают шахматные фигуры, когда мы ими играем партии, если бы они действительно могли думать.

— Потом пришла боль, и когда она стала меньше, ты очнулась посредине выжженного пространства? — продолжил за неё совершенно очевидный рассказ.

— Да, — кивнула она, возвращаясь в реальность из переживаний недельного прошлого. — Михаил был ещё жив, но едва дышал. Что с ним произошло, я тогда понять не смогла, видимых повреждений организма не имелось. Телефоны не ловили сеть, машина не хотела заводиться, и мне пришлось одной идти искать людей, чтобы привести помощь. Вокруг выжженного круга, где мы очутились, рос сплошной лес. Шла целый день в одну сторону, ориентируясь по солнцу. Переночевала около какой-то маленькой речушки. Утром пошла по её течению, представляя, что рано или поздно она впадёт в более крупную реку или около неё обязательно встретятся люди. Опять шла целый день и вечером встретила троих мужчин в серых длинных куртках. Они не попытались даже со мной поговорить, сразу кинулись хватать. Но им это дорого обошлось, — Марина, вспоминая, злобно ухмыльнулась, — одному сломала руку, второму выбила коленный сустав, третьего просто отшвырнула и бросилась обратно. К сожалению, далеко не убежала. Против меня вышел тип в разноцветном балахоне, вытянул руку и чем-то вырубил меня.

— Это здешний маг, — уверенно сказал я.

И задумался, кто бы это мог оказаться в таких серых куртках. Искатели ходят в зеленоватых или коричневатых куртках, у воинов я тоже таких не видел. Искатели из других городов или опять Слуги Истинного, под тех как раз описание подходит. Хотя кто-то говорил, что они за первые врата и не заходят. Может быть, те события вообще с другой стороны Чёрного Перевала произошли.

— Так значит, это и есть настоящая магия? — изумилась Марина. — И ты, значит, тоже маг? — Её глаза характерно округлились, девушка осознала вместе многие выпадающие из привычной картины мира яркие события.

— Вроде как да, — признался ей, не став ходить вокруг да около, видела же она, что я устроил на площади.

— Расскажи, как это... — она почти навалилась на меня всем телом от возбуждения, забыв на время об усталости, ранах и не очень-то благополучном внешнем виде.

— Полегче, полегче, девушка, — с трудом вытащил из-под неё ногу, которую она умудрилась придавить. — Ты чувствуешь колебания тёплого воздуха вокруг? — привлёк её внимание поднятой рукой, над которой сгустилась лёгкое марево.

— Да, — кивнула она, прилипнув взглядом к возникшему над моей ладонью слабому красноватому свечению сжатого моей волей перегретого воздуха.

— И возникало ли у тебя, такое, что ты чего-то очень сильно захотела, потом резко холодало вокруг? — свечение мгновенно погасло и вокруг нас дохнуло лёгкой прохладцей.

— Было... — задумалась она, вспоминая явно не совсем приятное, судя по изменившемуся выражению лица. — Когда тот козёл в белом изнасиловать попытался, стал рвать одежду и душить, чтобы я меньше сопротивлялась, чем-то сильно его ударила, хотя была привязана к кровати по рукам и ногам. Он там едва не умер, посинел весь, за горло схватился, выпучив мутные зенки, а вокруг стало холодно-холодно, как зимой, даже снег выпал.

— Ты его сама магией и оприходовала, Ведьма! — громко хохотнул, мысленно представляя описанную картинку. — С чего думаешь, тебя на костёр потащили? Женщины тут совершенно бесправные существа, чья-то мужская собственность. К тебе тот 'благородный господин', можно сказать — со всей открытой душой лез, а ты его колдовством по голове или чему-то более чувствительному приложила. Вот он крепко и обиделся. Лучше бы ты его там на площади стрелой убила, а не оставила без потенциального наследства. Теперь они от тебя не отстанут. И от меня тоже, только мне плевать, за мной и так тут большую охоту устроили.

— Что же теперь делать, а? — растеряно спросила она, забавно хлопая ресницами.

— Убежать и спрятаться всё равно не получится, остаётся стать гораздо сильнее их всех. Тогда они убоятся и отстанут. Нас теперь двое землян в этом мире, а вместе мы сила! — подбодрил её, обняв, и опять посадив рядом с собой.

— Расскажи ещё про магию, — она вернулась к теме, заинтересовавшую её больше всего. — Как здесь становятся магами, ты знаешь? — И столько в голосе искреннего любопытства.

— Скажу прямо — нет, — я лишь покачал головой. — Мне об этом никто не успел рассказать, могу лишь озвучить построенную на анализе личных наблюдений гипотезу. Она многое способна объяснить. Вероятность ошибки есть, однако непринципиальная.

— Расскажи, расскажи... — Марина излучала само любопытство, позабыв о том, что совсем недавно с ней произошло, вот оно какое лучшее лекарство от любого стресса.

— Значит так... — мысленно приготовился к длинному рассказу, перебирая понятные варианты. — В этом мире магией в той или иной мере обладают все живые существа. Растения и животные, а также люди, — глаза девушки снова непроизвольно округлились, ибо трудно представить магом... обычное дерево. — Но у всех свои возможности и своя сила. Чем дольше растёт дерево и больше его ствол — тем в нём больше копится силы. У животных она явно связана с возрастом и уровнем интеллекта. Некоторые из них полностью разумны — это могу лично подтвердить, сталкивался вживую. Люди же в магическом отношении делятся на несколько классов. Большинство — так называемые — 'простаки'. Они тоже владеют магией, но если я всё правильно понял — их сила ограничена запасами тепла тела. Именно тепло и преобразуется в требуемое магическое воздействие, отдавая для него энергию, — я рассказывал и сам постепенно понимал, отдельные кирпичики знаний вставали в положенные места, Марина же слушала затаив дыхание с открытым ртом.

— Тренировками 'простаку' можно научиться брать 'мягкое тепло' из специальных печей, — припомнил я местных мастеров и сравнивал их действия с собственными выкрутасами. — Мягкость — здесь это температура, которая не должна слишком уж сильно превышать температуру человеческого тела. Наблюдая за работой мастеров, могу твёрдо сказать — их печи держат планку не выше сотни-полутора градусов, зато в большом объёме нагретого теплоносителя. Следующий уровень — так называемые 'Повелевающие'. Они уже способны работать с теплом окружающего воздуха. Чтобы стать здесь таким 'Повелевающим силами', требуется окончить специальную академию. Но мне кажется — опять всё дело упирается в развитие мозга и общего интеллекта. Хотя и про развитие тела и его сенсорики тоже стоит упомянуть, — очевидная догадка поразила меня самого.

Именно интеллект является основным ключом к силе тепла. Чем он выше, тем больше у его обладателя магических возможностей. Но наверняка влияют и другие важные ключи. Стоит попытаться их найти и с ними разобраться. Первостепенный вопрос нашего общего выживания.

— Дальше следует уровень 'Повелителей сил', — продолжил выкладывать любопытной девушке составляемую на лету классификацию местных магов. — Для тех становятся доступными запасы тепла других сред, земли, воды и уровень их воздействия на окружающую реальность заметно выше, чем у Повелевающих. Если я ни в чём принципиально не ошибся, то получивший обычное образование и привыкший жить в большом информационном потоке самый заурядный человек из нашей цивилизации тут становится весьма сильным магом. Только сила сама по себе не даёт знаний и опыта, а потому исключительно опасна. Сам выжил, можно смело сказать буквально чудом, периодически используя все эти странные возможности. Поучиться бы у кого, да всё некогда. Ни одного дня покоя с тех пор как в себя пришел...

— И всё равно здорово ты там этих сволочей разогнал! — девушка опять навалилась на меня, так ей было приятнее. — Я уже трижды с жизнью успела попрощаться, а тут вдруг большой огонь вмиг погас, а ты стоишь с ярким шаром в поднятой руке. Серые твари встают на колени и быстро освобождают меня, когда ты им что-то громко рявкнул. Только тогда и поняла, что ты тоже человек с Земли, разглядев автомат. Только почему ты им не сразу воспользовался? — Она подняла на меня взгляд с блеснувшими капельками выступивших слёз.

— Зато ты с луком хорошо выступила, — тепло улыбнулся ей, мысленно передавая толику собственной уверенности, пояснив: — Когда я достал из мешка автомат, уже разгорелось пламя, и стрелять было поздно, требовалось как-то погасить огонь. Да и не позволили бы мне долго стрелять. Там хватало воинов с взведёнными арбалетами и боевых магов. А вот ты как умудрилась так быстро войти в роль жаждущей мести за поруганную честь девы-воительницы — мне совершенно непонятно.

— Сама не знаю, что на меня нашло, — немного смутилась Огненноволосая Ведьма, опустив взор. — Едва взяла лук в руки, как откуда-то появились силы, и захотелось немедленно отомстить за унижение. Сама не знаю, как сумела попасть...

— Ты раньше хоть с таким оружием была знакома? — в принципе, можно и не спрашивать и так понятно.

— Я КМС (кандидат в мастера спорта) по биатлону, занимаюсь с детства, — призналась Марина, тут уже рефлекторно округлился и мой взгляд. — А мой старший брат много лет увлекается исторической реконструкцией. У нас вся квартира заставлена различным средневековым оружием и доспехами, не настоящими, понятно, но ничем не уступающим ему. Брат всегда таскал меня на сборища таких же ненормальных, там и из лука кое-как стрелять научилась и на холодном оружии драться, да и просто без оружия приструнить хулиганов в тёмной подворотне. Но всё равно не понимаю, как у меня так метко выстрелить вышло, нутром чувствовала, куда надо целиться и точно попала.

— Твой лук весьма необычен даже для здешнего мира, — решил сразу рассказать ей правду, пусть знает. — Это имеющее собственное мнение о том, как и где его нужно применять очень древнее оружие. Ему даже не века, а тысячелетия. Местные боятся взять его в руки, так как оно подчиняет волю людей и заставляет их накапливать для себя боевой опыт, что кончается трагически. Но при применении оно помогает владельцу, подправляя его движения близко к возможному идеалу, обеспечивая магический допинг и особое зрение. Если почувствуешь что-то такое странное, захочешь вдруг в кого-то выстрелить, даже если до того не собиралась, знай — твой лук хочет тебе помочь, не стоит ему сильно сопротивляться. Но если при этом чётко понимаешь, что подобное совсем не к месту, попробуй с ним мысленно поговорить. Думаю, он тебя поймёт.

— Откуда ты всё это знаешь, Виктор? — Марина удивлённым взором внимательно осматривала свой лук, всё ещё не веря моим словам.

И вправду, выглядело всё как-то сказочно. Мистически. Ладно, там магия с тепла, есщё понятно, но разум в оружии уже за гранью понимания. Вместо того чтобы рассказывать, просто обнажил меч, показывая его во всей красе.

— Не находишь ничего общего?

— Цвет и рисунок на металле... значит у тебя тоже? — взглянув на меня, на меч и снова на меня, Марина просияла лицом.

— Именно! — хитро подмигнул ей.

— Но как такое вообще может быть? — девушка всё ещё пребывала под большим впечатлением.

— Пока сам не разобрался, не самая актуальная задача, — мне тоже особо нечего по этому вопросу рассказать, знаний катастрофически мало.

— А какая самая актуальная? — Марина резко отложила в сторону лук, и ласково с явным желанием посмотрела на меня.

Если честно, мне её взгляд не очень понравился. Такая резкая перемена, только что обсуждали оружие и сразу совсем другое желание без долгих переходов и прочего, что возникает обычно между мужчиной и женщиной, когда они нравятся друг другу. То ли это последствия перенесённого ей стресса, то ли что-то ещё, но она смотрела на меня именно как женщина на мужчину, когда его сильно хочет. Ещё чуть-чуть и сама раздевать начнёт. А вот у меня к ней пока ничего подобного нет. Рядом с Аэль я просто терял самообладание, а тут всё, как и должно было быть. Сплошные странности и тут и там. Да, Марина очень красива, если представить без украшавших её лицо и руки в текущий момент многочисленных синяков и ссадин. Но на меня сейчас давят последствия общения с большой силой, а потому совсем не до женских прелестей. Да и неправильно как-то вот сразу так и вдруг, едва только познакомились, и отдаваться страсти посреди леса. Добраться бы до безопасного места за городскими стенами, а там видно будет, может, она придёт в себя и передумает.

— Сейчас нам требуется быстро собраться и двигаться дальше, пока нас не начали искать, — направил тему разговора в более безопасное для себя направление.

— Как скажешь, — девушка была явно не очень довольна, но настаивать не стала. — Что мне нужно делать, может, чем-то смогу помочь?

— Да.

С трудом поднялся на ноги, борясь с неожиданно накатившим головокружением. Подняв рюкзак, стал доставать из него вещи, чтобы добраться до лежащей в глубине кольчуги. Были мысли оставить этот, как мне сказали — антимагический амулет для себя. Но потом пришла уверенность, что нужно развивать собственные способности по использованию силы, а не надеяться на всякие там амулеты, да артефакты. Плюс теряется скрытность защиты, которая меня уже однажды выручила. Кольчуга длинная, её так просто не спрячешь, как бронежилет. Достал из рюкзака мешок, попутно вытащил аптечку, а из неё бинт, из кармана брюк полупустую флягу с эликсиром жизни.

— Раздевайся, сейчас твои раны и ожоги обработаю, — на рубашке у Марины кое-где проявились бурые пятна крови от незаживших ран и ссадин, и хоть она на них с виду и не обращает внимания, это совсем не порядок.

Не став со мной спорить, даже с явным желанием, скинула всё с себя, представ с довольным видом передо мной без нижнего белья. Но я сейчас отрабатывал исключительно роль усталого доброго доктора, потому никаких фривольностей не допускал. Протирал ссадины и ожоги эликсиром, на левой ноге даже положил повязку, чтобы сомкнуть края небольшой, но неприятной на вид резаной раны. Да, довелось Марине всякого натерпеться, побывав в руках у Слуг Истинного, били её хорошо. Девушка иногда сжимала зубы, когда я промывал старые ссадины, вычищая оттуда собравшуюся грязь. Закончив возиться с её телом, почистил амулетом одежду, в очередной раз, поражаясь удобству такой простой с виду вещи. Никаких химчисток не надо, провёл несколько раз немного холодеющей рукой и готово.

— На рубашку под куртку надень вот это, — достал из мешка очень лёгкую матово-синеватую кольчугу.

Весила та едва килограмм или даже меньше, вначале даже подумал, что она алюминиевая, а присмотревшись внимательнее, выяснил, что всё-таки железная. Просто кольца сложной формы внутри оказались пустотелые, но чрезвычайно прочные. Без магии так никогда не сделать. Мой нож даже не оставлял царапин на синеватом металле, а проверять мечом, выясняя у кого из них встроенной силы больше, совсем не хотелось. Взяв в руки кольчугу, Марина подняла на меня полный восхищения и изумления взгляд и спросила:

— А как же ты? На тебе же совсем никакой защиты нет...

— Если её не видно, то это ничего не значит. У меня бронежилет, потому не стесняйся, одевай кольчугу. Но всё равно крепко запомни — каковой бы она ни была хорошей, лучше под удар не подставляться.

В плотно облегающей кольчуге девушка стала смотреться просто сногсшибательно. Мне едва удалось справиться со смущением. И опять отметил странность. Кольчуга сама облегала тело того, кто её на себя одевал, не стесняя при этом движений. Не требовалось её как-либо специально подгонять, этот функционал в неё встроен изначально. Магия!

Собравшись в дорогу, мы быстро пошли лесом, придерживаясь только общего направления в сторону городов. Пару раз моё чутьё обнаруживало каких-то людей по ходу движения, приходилось выписывать большие круги, дабы обойти их не приближаясь близко. Нас вроде бы никто целенаправленно не преследовал, по крайней мере, погони не чувствовалось, только на душе всё равно было неспокойно. Перед самым закатом нашлась вполне подходящая для привала поляна, где мы и устроили ночлег. Сил идти дальше не оставалось никаких, последние пару часов тащил себя вперёд практически за волосы одной лишь силой воли. Просканировав чувствами лес как можно дальше вокруг себя, не заметил какой-либо явной угрозы, и, заставив Марину допить остатки эликсира жизни из фляги, лёг спать. Вернее не лёг, а упал и сразу же мгновенно отрубился, как будто кто-то щёлкнул выключателем.

Вокруг разливалась тёмная беззвёздная ночь, и только противное ощущение того, что нас опять кто-то старательно ищет, омрачало окружающую безмятежность. Но ищущие нас маги, именно так, не один маг, а сразу несколько магов, оказались где-то далеко и пока не приближались. Вспомнив об обманывающем стороннее внимание браслете, который надел на свою руку ещё на Базаре, задумался о мешающих магам нас обнаружить причинах. Видимо, издалека его пустота не кажется следопытам особенно вызывающей, иначе бы кого-то уже послали проверить. Но долго эта хлипкая маскировка не выдержит, требуется поменять действующий образ. Что можно такого представить, дабы в этом лесу оно выглядело наиболее естественным? Деревья? Возможно. На стоянке хорошо сработает. При движении же наоборот, вы когда-либо видели движущиеся сами собой деревья? То-то. Перебрав несколько образов встречавшихся здесь ранее животных, остановился на собачьей стае. Той, которая нападала на меня по пути к Перевалу. Лучше всего запомнился её вожак, до сих пор от воспоминания его взгляда пробегали мурашки. Вот и заложим его вместе со всеми остальными в амулет.

Представил картинку, потянулся к силе и передал образ в него. Сконцентрировавшись на ощущениях, отметил — не совсем то. Картинка получилась статической, годной только для обмана внимания с дальнего расстояния. Пришлось напрячься, смоделировав в голове собачью стаю в динамике. Как она располагается на отдыхе, как движется по лесу, вынюхивая чьи-то следы, как с азартом начинает преследование замеченной жертвы. Хорошо зная повадки диких собак, это оказалось совсем нетрудно. Даже поведенческие характеры отдельных представителей собачьего племени постепенно подобрал. Вот с передачей картин из моего воображения в амулет пришлось изрядно повозиться, чтобы они оставались действительно живыми. Сам амулет способен принимать и более сложные образы, но у меня не имелось опыта работы с такими штуками, а потому я действовал исключительно по наитию. Что-то получалось практически сходу, что-то приходилось переделывать по нескольку раз, пока система наконец-то заработала, как мне хотелось.

Осторожно выбравшись из объятий заснувшей обхвативши меня руками и ногами Марины, пробежался по поляне, отмечая и поправляя динамическое изменение образа в амулете вместе с моими движениями. Он мог отслеживать подвижность владельца для динамической коррекции вложенных обманных образов. Пришлось подправлять картинки ещё несколько раз, обеспечивая надёжную синхронизацию внешних событий и их внутреннего отображения. Амулет оказался чрезвычайно сложной конструкцией. В зависимости от эмоционального и физического состояния носителя он мог транслировать разные образы и даже частично видоизменять их по заданной программе. Вот только настраивать его весьма трудно и достаточно муторно. Требуется хорошее воображение и умение работать с подвижными образами в сознании. До рассвета постепенно доводил образ собачей стаи к его естественному идеалу и уже под утро вполне удовлетворился полученным результатом. Что характерно, постороннее внимание давненько не посещало нас, видимо, определив район, где заночевали дикие собаки, совершенно бесперспективным для дальнейших поисков беглецов-людей.

Но мне было этого мало. Во-первых, не имелось полной уверенности, что даже таким совершенным амулетом можно долго обманывать действительно опытных следопытов. Те пойдут по следам и обнаружат несоответствие их и видимых впереди взглядом силы. Возможно, подумают, что за нами по пятам идёт собачья стая, и пойдут уже за ней. Или вообще постепенно раскусят мою хитрость, целенаправленно следуя на определённые образы. Потому стоит встроить в амулет что-то ещё, благо его возможности позволяют принять в себя множество образов и по желанию владельца переключать их между собой. Жалко на следующий рабочий образ опять потребуется много времени, которого уже нет.

Во-вторых, хотелось бы и самому научиться смотреть вдаль силой, высматривая потенциальных врагов, когда нас разделяет ещё весьма приличное расстояние. Если так могут местные маги, то почему бы и мне не попробовать, вдруг получится. Девушка ещё крепко спала, после большой дозы эликсира жизни это нормально. Решил проверить некоторые догадки, посылая внимание вдаль. Поначалу ничего не получалось. То есть совсем ничего, как ни пыжился, в попытках вытолкнуть из себя некий 'виртуальный глаз'. Значит, что-то совсем неправильно делаю. Рабочий метод должен быть простым и понятным. И ведь я уже один раз проделывал что-то подобное, пусть и в меньшем масштабе с другой целью!

Вспомнились первые опыты с костром, когда его образ поддерживался на удалении сам собой, достаточно лишь сохранять слабый контакт. Действуя по аналогии, открывал глаза, смотря на окружающий пейзаж, затем закрывал их и мысленно воспроизводил картинку в деталях. Этому некогда приходилось долго и серьёзно учиться, развивая зрительную память, будучи студентом. Тогда часто приходилось запоминать чертежи и схемы, дабы потом не рисовать множество шпаргалок. В научной работе такой навык тоже принёс много полезного. Уже упоминал про сложные расчеты в голове. Да и для службы в охране от них оказалось много благ. Посмотрел на охраняемый периметр один раз, запомнил — потом все даже самые мелкие изменения сразу бросаются в глаза. И автоматику настраивать одно удовольствие, имея полную инструкцию и описание в голове, вместо того чтобы постоянно листать объёмную документацию. Сейчас же потребовалось просто переложить прежние умения на другую почву, сочетая качественную визуализацию с чувством магического контакта.

Теперь дело пошло значительно легче. Собрав в голове чёткую картинку и установив контакт, стал отодвигать точку внимания всё дальше от себя. Внутренний образ стал перемещаться, поначалу теряя чёткость и детали, но через удерживаемый силой контакт восстанавливал их. Открывал глаза, проверяя, то ли я вижу в сумеречном сознании или просто что-то похожее на очередной сон. Поразился чёткому соответствию видимого и представляемого. Для проверки сознанием заглянул за деревья, где ранее глазами ничего не смотрел. Специально прогулялся туда сравнить образы. Действительно, если удерживать чувство связи, то отталкиваясь от близкого окружения, можно смотреть туда, куда не достают глаза. За ствол, за угол... ещё куда. Поразительно!

Откинувшись на спину, стал кругами мысленно 'ходить' вокруг нашей поляны, всё больше и больше расширяя пространство мысленного охвата. Если с близкими окрестностями особых проблем не возникало, то чем дальше — тем дольше приходилось ждать проявления деталей картинки. Требовалось постоянно 'останавливаться' и увеличивать чувство контакта с заинтересовавшим местом. Подумав о том, что так можно просматривать путь вперёд при движении, откинул эту мысль, как требующую более серьёзной подготовки и тренировок. Сложновато идти по лесу с закрытыми глазами, постоянно сосредотачиваясь где-то вдали. Наверняка местные маги-следопыты так умеют, но мне до них пока далеко. Опыт, только практический опыт. Я же делаю только первые осознанные шаги.

Предел моих возможностей видеть вдаль обнаружился на расстоянии примерно пяти километров. Скорее, немного меньше. Дальше контакт постоянно обрывался, требовалось мысленно возвращаться назад и повторять попытку, теряя время и силы. Эффективной дистанцией 'дальнего взгляда' можно признать не более пары километров, что меня даже огорчило, так как надеялся на лучшее. Пара километров всё же лучше, чем ничего, но мало. Оставалось проверить ещё действие до сих пор висящего на шее вместе с искательским знаком фокусирующего амулета. С содроганием вспоминая, что произошло в первый раз при его касании, и всё же решился на повторение эксперимента. Ибо двух и даже трёх километров мне совсем не хватало, чтобы обнаружить потенциальных врагов раньше, чем они обнаружат меня, учитывая, сколько их собралось по мою голову.

Вычистив из сознания всё лишнее и войдя в лёгкий транс для облегчения последствий, едва-едва коснулся силой амулета. Но и этого касания ему вполне хватило, дабы опять чуть не лишить меня разума. Окружающая реальность тут оказалась менее разнообразной, чем тогда в первый раз. А потому собирать многочисленные осколки разбрызганного сознания оказалось чуть-чуть легче. Как только восстановил целостность, отключился от амулета, возвращая себе прежнее восприятие. Снова касаюсь его и опять пятнадцать минут на сборы осколков моей личности во что-то целое и стабильное. Всё же тренировка не проходит даром, с каждым разом получается всё быстрее и проще. И без смутного ощущения потери чего-то ценного с желанием его найти и вернуть на прежнее место. Ещё один обрыв связи и новое подключение. Даже появился какой-то азарт. Когда Светило уже постепенно подбиралось к зениту, удовлетворённо отметил, что вполне овладел опасным амулетом. Да, эффекта разбиения сознания на множество осколков при его первом касании избежать никак нельзя, но можно собираться вновь в считанные секунды, после чего плодотворно работать.

Стало понятно, почему здешние маги не очень-то и жаловали этот 'глаз самоубийцы', скорее сильно боялись. После активации отключиться от его воздействия удаётся только после обретения достаточной целостности сознания. А если оно никак не собирается, то можно пребывать в этом состоянии сколь угодно долго. Ибо амулет в первую очередь действует не на окружающую действительность, а на мозги владельца. И даже если у вошедшего в 'множественное состояние сознания' мага амулет забрать, он всё равно останется в этом самом 'множестве', пока не сумеет собраться или не умрёт из-за полной потери адекватности. Последнее, судя по всему, случается чаще. Одним словом — этот амулет при применении сильно напоминает игру в 'русскую рулетку', где в барабане револьвера отсутствует только один патрон. Если бы не сильная злость и зашкаливающая решительность в первый раз, вкупе с богатым опытом прошлого, так бы сейчас и сидел, пуская к земле длинные слюни там, на площади. Опять я удачно проскочил.

После активации амулета резко увеличилась дистанция взгляда силы. Даже не смог определить его предел. Просто чем дальше заглядываешь, тем медленнее приходится действовать, дольше ожидая прояснения картинки. Но на расстояние примерно пятнадцати километров мне вполне удалось просмотреть наш будущий путь, избегая всяческих случайных встреч. Отметил и то, что моё внимание местные маги легко замечают, а вот обычные люди нет. Внимательно разглядывал одну компанию из дюжины воинов, хоть бы кто из них встревожился или вообще подал какие-то признаки даже самого малого беспокойства. А вот в другом отряде имелся маг, так тот, едва мой 'взгляд' скользнул по нему, сразу же насторожился и попытался определить, кто тут в округе безобразничает. Правда, я оказался слишком далеко, за пределами его возможностей без использования специального амулета. И ещё мне показалось, что параллельно работает амулет-обманщик, выдавая в мой луч внимания вложенную в него картинку, ибо встревоженный маг быстро успокоился, посчитав обычную собачью стаю, пусть даже с очень сильным вожаком, совершенно безопасной для их не такого уж и маленького и хорошо вооруженного отряда.

После полудня проснулась и Марина. Сладко потянувшись всем телом, немного удивилась тому, что меня нет рядом с ней, судя по её ищущим движениям.

— Вставай, красавица, солнце уже высоко, а нас ждут великие дела! — поприветствовал её пробуждение.

— Что, какие дела? — не сразу поняла она мою шутку.

— Пора собираться в путь, — поведал ей о наших актуальных планах, — но сначала завтрак.

Когда девушка приводила себя в порядок, снова полностью раздевшись явно специально для меня, красуясь, поворачиваясь то одним, то другим боком, то ещё как-то возбуждающе нагибаясь, отметил, что синяков и ссадин на её теле уже не осталось. Только полоски молодой кожи показывали, где раньше что-то подобное было. Эликсир жизни совсем не зря называется именно так. Но и у него есть очевидный недостаток, потому, несмотря на заботу о своей фигуре, Марина съела двойную порцию и ещё потребовала добавки. На что мной было безапелляционно заявлено — 'нельзя съесть всё сразу, можно лопнуть, сначала нужно хорошенько пробежаться'. После еды мы подобрали немногочисленные вещи и двинулись по предварительно проверенному маршруту.

Четыре часа быстрой ходьбы и привал. Дабы ни с кем не пересечься делал остановки каждые полчаса и просматривал маршрут по ходу движения. Пару раз пришлось обходить подозрительных людей, хотя по ощущениям, мне встретились простые искатели, так же не желавшие ни с кем пересекаться. Ну и мы не горели сильным желанием общаться, расходясь дальней стороной. Раз ощутил что-то непонятное, похожее на ту самую пустоту, которую генерирует амулет-обманщик, когда в нём нет внесённого образа. Желания проверять, кто там такой прячется, совершенно не возникло. Прячется — значит надо, и пусть его кто-то другой найдёт на свою дурную голову.

Ближе к городам стали попадаться свежие вырубки леса. Там дистанционное внимание стало сбоить. Само по себе оно действовало нормально, вот только прикосновение к такому месту силой вызывало очень неприятные ощущения, и контакт резко обрывался. Просто не представляю, как эти ощущения можно передать словами. Вроде бы и не страшно, но настолько мерзко, что хочется держаться от того места как можно дальше. Если же смотреть туда хотя бы пару минут 'через немогу', стиснув зубы, то спина покрывается липким потом, а конечности начинают мелко дрожать. В общем, если бы ни возникающие в таких местах негативные ощущения, можно признать их удобными для безопасного ночлега. Звери там стараются не появляться, маги не могут просмотреть с расстояния. Однако всё равно откуда-то есть твёрдая уверенность — заснув в таком месте, запросто заснёшь там навсегда.

С большим сожалением отметил, что с одной стороны использование силы мне даётся всё легче и легче, но с другой — к привалу я подошел уже изрядно утомлённым, 'смотреть' вдаль становилось всё труднее и труднее. Возможно, с практикой возможностей будет хватать и на целые сутки, но тут почти весь ресурс магии оказался выработан за несколько часов. Хотя до того состояния, как вчера после работы с огнём, ещё далеко, но до такого вообще лучше никогда себя не доводить. Проверив, какой образ формирует обманный амулет, скомандовал двухчасовой отдых. Стоило восстановить силы, ибо идти дальше без знания, кто нас ждёт впереди, очень не хотелось. Если раньше ничего подобного я не умел в принципе и оставался вполне доволен собой, то теперь, едва получив новые возможности, уже совершенно не представляю, как можно обходиться без них. Уж очень удобно с ними избегать поджидающих впереди опасностей.

Едва мы перекусили, Марина навалилась на меня с большой кучей вопросов. Пока шли по лесу, просил не отвлекать меня, и мы шли молча. А теперь, когда встали на привал и удовлетворили потребности в пище, пришла пора резко обострившейся потребности в информации. Ещё вкратце пересказав ей представления о здешней магии, во многом повторив, что уже говорил ранее и предложил попрактиковаться. Тут имелся свой резон. Говорить с Мариной при свидетелях по-русски было крайне нежелательно. Как я уже успел убедиться, наша речь вызывает у аборигенов сильное неприятие из-за использования отсутствующих в их речи звуков. Возможным выходом из сложившейся ситуации стало бы освоение нами мысленного общения при использовании силы. Но о том, как это делается, я пока даже отдалённых намёков не имел, разве маленький опыт общения с деревьями и животными. Мы сели спина к спине, коснувшись друг друга головами.

— Полностью расслабься и вытесни всё лишнее из головы, — вслух сказал девушке, и мысленно, добавляя толику силы, спросил: — 'Как меня слышно, красавица'?

В ответ вместо слов или связанных мыслей получил бурю эмоций, удивления, восторга, восхищения и просто ласкового обожания. Марина испытывала по отношению ко мне сложную гамму чувств, которую и передала при первом установлении прямого контакта. Не успев удивиться и захлопнуться от этого потока, чуть не утонув в нём, опять с трудом сохранил изрядно побитый рассудок. И когда я смог снова взять себя в руки, почувствовал некоторую неловкость от того, что не испытываю по отношению к девушке чего-то подобного, лишь общую расположенность и желание защитить. Немного напрягало непонимание, откуда у неё ко мне все эти чувства, ибо в 'любовь с первого взгляда' я никогда не верил.

Ещё одной не самой приятной мыслью вкралось понимание — влюблённые редко полностью адекватны, а тут от этого напрямую зависит жизнь. Теперь нагрузки на меня существенно добавится, одно дело заботиться только о себе, и совсем другое о ком-то ещё, кто не всегда сможет трезво оценить возможную опасность. Как раз среди пришедших от девушки чувств имелось и то самое 'оказаться как за каменной стеной' по отношению ко мне. То есть я — это и есть та самая 'стена', а она спряталась за неё от любых опасностей и невзгод, и теперь всё станет хорошо. После вчерашней наглядной демонстрации у Марины сформировалось такое не совсем верное представление. Я-то прекрасно вижу пределы и списываю последние успехи больше на везение. Но объяснять ей такое положение дел сейчас совершенно бесполезно, нужно иное эмоциональное состояние. Вместо этого мысленно погладил её по голове, запуская виртуальную пятерню в огненные волосы. От ответных чувств, пришел в ещё большое смущение, но сдержался и постарался передать что-то типа — 'не сейчас', чем вызвал явное недовольство.

— 'Попробуй что-то мысленно сказать словами, направляя их напрямую ко мне', — отправил к девушке очередную мысль.

— 'Это и есть телепатия'? — наконец-то пришел от неё осмысленный ответ, а не одни чувства.

— 'Точно не могу сказать, но скорее всего так и есть', — с радостными чувствами от пока ещё маленького успеха передал ей мысль. — 'Нам нужно потренироваться говорить так, не касаясь друг друга, тогда и получится сказать что-то определённое'.

С общением на расстоянии возникли сложности. Если при непосредственном контакте тел всё проходило на ура, то уже на расстоянии метра друг от друга связь полностью обрывалась. Дабы передать связанную словами мысль требовалось детально представлять сам процесс говорения, а для того, чтобы услышать — процесс слушания. Как бы мысленно пропускать свой голос через голосовые связки или слышать звуки слова ушами, добавляя к мысленному представлению немного силы и постоянно удерживая образ того, с кем общаешься. Крайне неудобно, но можно постепенно привыкнуть. Чуть проще удавалось передавать чувства и эмоции. Это проходило на рефлекторном уровне естественной эмпатии. Иногда проскакивало что-то похожее на моё общение с тигром. Такая слабо оформленная мысль-эмоция, которую нужно ещё верно расшифровать и правильно понять. Для полноценного разговора непригодно. И устанавливать мысленную связь на расстоянии так просто не получалось даже в зоне прямой видимости.

После множества проб и ошибок совместными усилиями мы пришли к относительно пригодной технологии. Для начала общения требовалось как можно точнее представить партнёра и передать в его направлении какое-либо простое чувство. Оно улавливалось им как сигнал вызова, и он представлял что 'мысленно слушает'. Тогда уже можно начинать 'говорить', мысленные слова передавались на весьма приличное расстояние. Сказав мысленную фразу, требовалось перестраиваться на 'приём', и так, в итоге, получался почти нормальный диалог. Эта 'телепатия' сильно походила на пользование радиостанцией без дуплекса с постоянным использованием кнопки 'передача/приём' и подстройкой уплывающего канала. Наверняка можно научиться представлять 'говорение' и 'слушание' одновременно, но ни у меня, ни у Марины так сразу не вышло.

Кстати, устанавливать контакт со мной первой девушке удавалось куда легче, чем мне с ней, явно помогала та самая влюблённость. Теперь мне стали понятны разговоры о сложности дистанционной связи в этом мире. Освоить её могли только опытные маги с хорошо развитым внутренним моделированием естественных процессов. Почему для такого сложного дела тут никто не придумал специального амулета — до сих пор оставалось загадкой.

На ночлег мы остановились в том же месте, где на меня напали охотники за магами. Лучшего места в ближайшей округе не нашлось. Возникла идея дойти сразу до города, но каждый раз, когда она появлялась в моей голове, параллельно приходило ощущение, что не стоит торопиться. Ибо около него нас обязательно кто-то ждёт с далеко не самыми добрыми намерениями. Будь я один — можно попытаться проскочить, но вдвоём уже никак. Относительно старого места мысли тоже разделились на 'за' и 'против'. 'Против' говорили преимущественно о том, что место конкретно засвечено и все, кому надо, уже хорошо знают, где стоит искать. Но тех, которые 'за' набралось больше, уж больно удобно место для отражения внезапной атаки. Расстрелять нас из арбалетов с большого расстояния при всём желании не получится, учитывая наличие у меня автомата, а у Марины лука древних, который не даст ей промахнуться даже издалека, причём, не высовываясь из высокой травы. Да и путей возможного отхода тут несколько, сложно перекрыть сразу все. Тела убитых и даже их останки бесследно исчезли, что меня несказанно обрадовало. То ли их звери к лесу утащили, то ли подошедшие с отрядом воины унесли и похоронили. Примятая трава успела подняться, окончательно скрывая все следы ночного боя.

Рассказал девушке о тех событиях, показав кое-что из трофеев. Особенно впечатлила её ловчая сеть. Ради проверки попробовал завернуться в неё и обнаружил, что она действительно отсекает возможность захватить силу из воздуха, формируя совершенно непроницаемую для неё тонкую плёнку. В общем, запутавшийся в этой сети маг становится способным использовать только тепло своего тела самым обычным 'простаком'. Проверка моих возможностей в таком состоянии совершенно не обрадовала. Ни мысленного взгляда, ни телепатии, ничего не выходило. Разве только активировать амулет, но и от него никакого толка, кроме сильной головной боли. Зато когда накрыл сетью Марину и посмотрел в то место взором силы, то наткнулся на какие-то странные шумы. Сознание хотело само заполнить это 'шумное место' тем, что видело рядом, то есть обычной травой. Проверяя эффект, пробежался подальше в лес. Чем дальше — тем меньше ощущается неправильности шума, быстрее и незаметнее достраивается иллюзорная картинка. Использовать данный артефакт можно и не по прямому назначению, а как своеобразную маскировочную сеть, просто накрывшись ей сверху. Единственный недостаток при этом — чувство какого-то дискомфорта, как будто приток свежего воздуха перекрыли. Жалко, уснуть под ней в нормальном состоянии, скорее всего не смогу. Лучше уж использовать браслет-обманщик.

Плотно поужинав, мы улеглись спать, хотя до заката опять оставалось несколько часов, дабы к тому времени, когда нас кто-то соберётся потревожить, уже достаточно отдохнуть. Марина категорически не хотела ложиться отдельно, и опять пристроилась сбоку, используя моё плечо в качестве подушки.

Ночь на дворе, а сна ни в одном глазу. Хочется вскочить, бегать и прыгать, зажимая в руке синюю железку. И не только у меня одного сейчас возникло подобное желание. Огненная Ведьма тоже вскочила и сжимает в руке лук, выбирая из колчана подходящую стрелу. Но вокруг нас сплошные ловушки, тут спокойно порезвиться получится только у меня благодаря искательскому медальону. Схватив девушку за руку, бегом бросился к дороге, таща её за собой по безопасному маршруту. Здесь мы разделились и отбежали друг от друга на сотню метров. Она стала выпускать в меня одну стрелу за другой, чуть ли не как из пулемёта, а я ловил их левой рукой, или отбивал мечом в сторону, даже не поражаясь открывшейся ловкости и реакции.

Стремительно бросившись к Марине, выделывая по ходу сложные кульбиты, сбивая ей прицел, а также перехватывая летящие в мою сторону острые снаряды, сумел добежать, когда её первый колчан со стрелами уже опустел. И тут мы закрутили парный танец. Кто кого сумеет захватить и повалить на землю. Но ни у меня, ни у неё ничего не получалось, мы то бросались друг на друга, то уходя с линии атаки, пытались зайти за спину и произвести захват, потом отходили на большое расстояние, чтобы бросится снова. Скорость бросков и ответная реакция вошли в паритет, и никто из нас не имел какого-либо заметного преимущества. Мы прыгали на дороге, смещались в поле, возвращались обратно, но никому не было дано добиться успеха. Против всех моих хитрых приёмов Марина использовала лучшую скорость реакции и настоящую гибкость кошки. Её броски тоже не доходили до цели, будучи перехвачены или отбиты мной. По предвещавшей скорый рассвет розовой полоске на горизонте удалось определить, что прошло слишком много времени с начала нашего безумства.

Немного отойдя от дикой пляски, составил компанию пошедшей собирать выпущенные стрелы девушке. Она хорошо знала, где они теперь лежат, может быть, её лук направлял. В итоге не нашли только одну, и ещё две оказались повреждены ударами меча, но с них остались наконечники и хорошее оперение. Будучи до сих пор переполненными энергией быстро собрались в дорогу и выдвинулись с первыми лучами восходящего солнца. День обещался быть жарким.

При подходе к городу всё чаще отмечал внимание пристально осматривающих лес магов. А вот их самих, как ни старался, найти не удалось. Наверняка они тоже используют какие-то приёмы маскировки или специальные амулеты. Даже примерное направление, откуда можно ждать неприятностей не определил. Это сильно расстраивало меня, ведь раньше я уже успел посчитать, что с моими открывшимися способностями удастся обойти стороной любые расставленные ловушки. Нас пока тоже не обнаружили, судя по краткому времени задержки на нас чужого внимания силы. Так, скользнуло поверху и ушло дальше. Спросил мысленно Марину о том, чувствует ли она это внимание, и получил подтверждение, что да, а вот моё далеко не всегда. Тоже интересный момент, который потом стоит прояснить.

Остро вставал вопрос, что же нам делать дальше. Идти к городу, не зная, откуда выскочит враг, как минимум, нерационально. Сделать большой крюк по лесам и зайти с другой стороны, конечно, можно, но тоже не гарантирует полной безопасности. Ждать, пока нас перестанут ловить глупо. Если до сих пор ловят, то не успокоятся, пока не поймают. Там ведь деньги за мою голову кто-то хорошие предлагает. Может, и Ведьму заодно ищут, лучше не проверять методом попадания в ловушку с попыткой перебить всех спрятавшихся там охотников. Это поначалу я был таким глупым, постоянно надеясь исключительно на авось, теперь чуток поумнел. Надеюсь, поумнел. Начинаю походить на местных, перестав переть напролом. Плюс это или минус покажет ближайшее время.

Ближе к полудню по дороге пошли частые караваны в двух направлениях. Немного удивился, когда заметил на подходе возвращающийся с Чёрного Перевала в город караван авторитета Сома. Перекинув активный образ на изначальную пустоту в амулете-обманщике, чтобы не засветить так долго отлаживаемую 'собачью стаю', открыто вышел к ним навстречу. Раз они меня хорошо знали, решил воспользоваться возможностью спрятаться за многочисленную охрану, если сразу не прогонят. Не прогнали. Приняли с большим радушием, часто вспоминая устроенное мною представление. О нём теперь все только и говорили, вспоминая меня и Ведьму тёплыми словами. Для простого народа видеть боль, страдание и унижение обнаглевших в край служителей культа настоящий праздник.

Впрочем, хватало и недовольных. Те же Слуги Истинного не просто так торчат между королевствами и Смертными Землями. У них там что-то типа училища специальной подготовки для новых адептов, а я на пару с Мариной сильно обидел чуть ли не самого главного паука в той банке злобных ядовитых пауков. Да и вообще авторитет их культа сильно порушил. Потому за наши головы теперь предлагают большую премию и свободный проход отсюда, прямо как за шкуру ценного зверя. Но желающих бежать по нашим следам нашлось не так уж много. Народ хорошо запомнил, что я натворил на храмовой площади, да и умные люди из королевской стражи не советовали глупо рисковать. В общем, теперь, если захочу ещё раз сходить на Базар, придётся менять внешность, для обмана магического взора теперь имеется хороший амулет.

Новый авторитет.

Мой расчет на то, что с караваном нас побоятся тронуть, оправдался на все сто процентов. Пару раз к дороге выходили хорошо вооруженные отряды, но посмотрев на большую охрану каравана, никаких враждебных действий не предпринимали. Думаю, так сказывалась близость города, где у Сома имелись дополнительные резервы, чтобы быстро покарать тех, кто нападёт на его караван. Да и маловато народу в тех отрядах было, человек по двадцать, не считая магов. При примерном равенстве сил никто не желал особо рисковать, учитывая дополнительный совершенно неопределённый фактор в виде меня и Ведьмы в голубой кольчуге.

Мы спокойно входили в город и нам никто не мешал. На воротах нас весело с шутками и прибаутками поприветствовала охрана, будучи, видимо, уже в курсе всего произошедшего. А вот на Огненноволосую Ведьму смотрели с заметной опаской, чем-то её сильно радуя. Не зная, куда идти, то ли отчитываться перед Сомом о выполненном задании, чтобы получить новое аналогичное, то ли проинспектировать ремонт дома, который он мне подарил, отправился в гостиницу у южных ворот, где некогда снял каморку. Сома не очень-то хотелось видеть после его таких 'простых' заданий, встречаться со своей собственностью Аэль, тоже.

Только пообщавшись с Мариной, окончательно уверился, что та девушка как-то на меня хитро влияет. В результате все мои мысли вертятся исключительно вокруг того, что расположено чуть ниже пояса. Если раньше я подобное пытался списать на побочное действие эликсира жизни и неожиданно разбушевавшиеся от долгого воздержания гормоны, то теперь при прошествии времени стало заметно и кое-что другое. Ведь не только у меня терялось самообладание, по находящимся рядом с Аэль другим мужчинам тоже что-то подобное смутно отмечалось. Только авторитет Сом как будто не замечал её странного воздействия или просто умело скрывал реакцию организма.

В общем, не всё так просто с той девушкой и следует быть осторожнее при более близком общении с ней. Мало ли там какой-то серьёзный подвох, мир-то здесь другой и самое простое дело может преподнести большие неожиданности. Привык считать собственные мозги достаточно защищёнными от ментального воздействия и сильно ошибся, далеко не всё моя непонятная защита может отразить. Похоже, она хорошо реагирует только на несущее прямую угрозу тлетворное воздействие. А тут организмом ожидается нечто совсем иное. Узнать бы ещё у кого, как с таким наваждением бороться, но даже не представляю, к кому обратиться за помощью. Разве только к Повелевающему мудростью Питсу. Сегодня же с ним и пообщаюсь, благо, имеется хороший повод.

В гостинице искателей хватало разного народа, несмотря на едва склоняющееся к вечеру время. В коридоре столкнулся с молодым магом Амикусом, с которым ходил в первый поход. Выглядел он очень неважно, правая рука висела на перевязи осунувшееся лицо бледно.

— А, — отмахнулся он, было от моего вопроса 'что произошло', но потом пояснил: — Недалеко от города на нас большая стая собак напала. Только зашли в лес с дороги, и тут они кинулись, как будто именно нас ждали. Отбились, конечно, но вот мне не повезло. Руку сильно зубами располосовали до самой кости, много крови потерял, даже эликсир жизни плохо помогает. Знал бы ты, как мне не хочется опять в Смертные Земли ходить, но ведь придётся, никто меня к себе на работу не берёт, молод ещё...

Мне стало жаль этого парня. Он был искренен, за ним не чувствовалось гнили. И пока совсем не боец, хотя с оружием управляться умеет, не знаю, как у него с боевой магией. Искательского зуда за ним тоже совершенно не замечается. Его главный интерес так и остался в деле магии да в том, что ранее считал своей будущей профессией.

— Попробую тебе чем-то помочь, — немного обнадёжил его, — ты долго ещё будешь в городе?

— Дня четыре-пять, пока не поправлюсь, и пока Следопыт из похода с новичками не вернётся.

— У него-то как дела? — поинтересовался судьбой бывшего наставника.

— Надоело ему с новичками возиться, снова хочет ходить в дальние походы, но никак не подберётся в какую-либо ветеранскую группу. То его кто-то из них не устраивает, то он их.

— Встретишь его — передавай от меня привет. Если окажусь в городе, есть смысл поговорить на тему тех же дальних походов.

Мысль о том, что и дальше стану бегать по заданиям Сома вызывала омерзение. И сбежать от него и многих других, желающих со мной пообщаться с непременным использованием оружия и магии, пожалуй, можно только подальше в Смертные Земли. Желательно за радиоактивную зону. А для этого помимо серьёзной подготовки требуется хорошая команда. Носатому Следопыту, в отличие от прочих, с кем тут уже успел пообщаться, пожалуй, хотелось верить.

Попытка оставить Марину одну отдыхать в гостинице благополучно провалилась. Девушка категорически отказывалась оставаться одна, несмотря на все мои уверения в полной безопасности сего места. Даже до расположенного во внутреннем дворе отхожего места приходилось её сопровождать. В итоге, пришлось тащить её с собой в город. У выхода из гостиницы меня перехватил знакомый по предыдущей встрече в городе маг. Как всегда важный и ужасно недовольный. Однако надменного взгляда и презрительного отношения к моей персоне в этот раз за ним не заметил. Лишь лёгкая настороженность и опаска при взгляде на Марину. В этот раз срочно никуда идти не требовалось, маг всего лишь передавал пожелание обязательно посетить авторитета Сома завтра в обед и до этого момента не покидать город ни при каких обстоятельствах, ибо это для меня же самого небезопасно. Да и в городе лучше не терять бдительности. С первым я был и так полностью согласен, хотя мысль удрать завтра с утра пораньше уже не раз посещала мою голову, а последнее можно и не напоминать — и без него понятно.

Для начала решил посетить местного мастера-оружейника, а заодно и зельевара. Всё равно они рядом живут. Хоть до Питса гораздо ближе идти, но предчувствие к чему может привести встреча и сколько времени на неё уйдёт, заставило отложить визит к нему напоследок. Пока мы шли по улицам, постоянно ловил бросаемые случайными прохожими в сторону нашей парочки взгляды. В основном они излучали любопытство и даже благожелательность, но отметил и несколько злобных. Шел бы один, не исключено, кто-то попытался напасть. Группа из нескольких подозрительных личностей некоторое время тащилась за нами от самой гостиницы, но потом отстала, свернув в переулок. Вот от них несло тягучей злобой вперемешку со страхом. Ближе к центру города встретилась ещё одна старательно изображавшая разгружавших телегу с брёвнами рабочих весьма похожая по ощущениям группа. Местные разбойники или специально пришедшие в город по мою душу убийцы, так и не понял. Однако пока обошлось без приключений, хоть мы и увеличили бдительность, постоянно держа руки на оружии древних.

У оружейника обнаружились дотошные клиенты, потому пришлось немного подождать. Занятно наблюдать со стороны как непонятно за что высланный в Смертные Земли породистый аристократ выбирал оружие и доспехи. Он пришел сюда не один, а в компании с тремя мешавшими ему принять окончательное решение дюжими мужиками. Нашлось бы ещё из чего выбирать, так как предложение оружейника совсем не блистало особенным разнообразием. Тщательно осмотрев сразу три совершенно одинаковые кольчуги, щупая их и примеряя на себя методом прикладывания к груди, аристократ никак не мог сделать окончательный выбор, особенно когда ему на что-то постоянно указывали спутники. Заметив нас, беспокойный покупатель подозвал мастера и ткнул пальцем в Ведьму, типа — 'гони точно такое же, причём немедленно!'

Марина специально обрядилась подчёркнуто по-милитаристски, сняв скрывающую кольчугу куртку и развесив оружие по самым видным местам. Долго спрашивала меня, как всё это на ней смотрится, так как зеркал в ближайшей округе просто не имелось. Правда от предложенного ей запасного 'Калаша' пока отказалась, мотивируя это тем, что он ей плохо знаком. 'Вот если есть какая-либо снайперская винтовка — тогда другой вопрос, а пока и лука хватит', — фыркнула она. Но больше чем уверен — он просто не понравился ей по сильно потасканному внешнему виду и в лесной поход она его обязательно возьмёт. Оставить её одну в городе всё равно ведь не получится.

Оружейник окинул взглядом Ведьму, задумчиво покачав головой, выражая искреннее сожаление, и что-то тихо сказал на ухо аристократу, чем явно расстроил его. Не иначе как цену назвал, которую за подобную кольчугу станет с него просить, если бы она у него случайно была. В общем, поняв, что бюджет не покрывает весь объём имеющихся желаний, покупатели перестали перебирать предложенную амуницию. Сразу накинув на себя кольчугу и прицепив на пояс немного похожий на мой длинный тонкий меч, аристократ расплатился с мастером и вместе с компанией покинул торговый зал, как-то совсем недобро окинув на нас колючим взглядом. Чем-то мы ему сильно не нравились, что было сразу же отмечено и хозяином данного заведения.

— Будь осторожен, Витос, — сказал он мне, после того как мы поздоровались. — Третий маркиз Алон далеко не самый простой противник.

— Кто хоть он такой? — спросил его, отмечая про себя появление очередного потенциального врага.

— Лучший столичный дуэлянт, зарабатывавший на жизнь вызовами на поединок тех, за кого ему хорошо заплатили. Ходят слухи, что он убил на поединке сына столичного лорда, за это его и отправили сюда, обвинив в применении нечестных приёмов.

— А как на самом деле? — почему-то совсем не верилось в такую банальную историю.

— Кто его знает, — отмахнулся от вопроса мастер, — скорее заказчики захотели избавиться от неудобного свидетеля, пока лорд не приказал провести подробное расследование. Хоть тот сын и не являлся его наследником и даже любимчиком, скорее наоборот, но родная кровь...

— Почему же тогда его просто не убили, а отправили сюда? Таких свидетелей лучше живыми не оставлять, — сомнений появлялось всё больше и больше.

— Как раз наоборот убийство могло вызвать излишние подозрения, хотя у маркиза других врагов и без того хватало, — мастер немного нахмурился, объясняя мне прописные истины. — Но думается мне, он сам согласился временно перебраться сюда, чтобы отсидеться пока все не успокоятся. С деньгами для выкупа у него проблем точно не возникнет, я видел его кошель с золотом, а он у него явно не единственный.

— Тогда вообще не понимаю, зачем он у тебя простую армейскую кольчугу покупал. Неужели не мог что-то лучшее с собой принести?

— Он же аристократ! — удивился моему вопросу мастер. — Для них открыто носить любую кольчугу — это прямая потеря престижа. Полный латный доспех — то совсем другое дело, но в нём не особенно и походишь без лошади. А так как он явно опасается получить стрелу в спину от вероятно последовавших за ним недоброжелателей, временно смирил гордость и расстался с парой золотых, хе-хе, — мастер был сильно доволен предыдущей сделкой.

— Мне что от него теперь можно ожидать? — наконец-то вспомнил о куда более насущном вопросе. — Неужели станет на поединок вызвать?

— Может попробовать, — согласился со мной оружейник после кратких раздумий, кивнув головой.

— И я обязан буду с ним сразиться по всем дуэльным правилам? — если сказать прямо — то совершенно такого не хотелось.

— Здесь не столица и даже не королевства, да и ты, Витос, не человек благородного сословия, потому можешь действовать по своему желанию. Захочешь — принимай его вызов, нет — смело посылай в ближайший лес устраивать поединки с волками и собаками, — немного успокоил меня он. — За Алоном тут пока никто значимый не стоит, опасаться возможной мести стоит только от его свиты. Они плохие бойцы, несмотря на хорошее оружие, в отличие от того же маркиза. Но если при вызове кто-то ещё проявит сильную заинтересованность — тогда реально опасайся. Прямой отказ от поединка чести на публике — совершенно законный повод для нападения без каких-либо последствий со стороны третьих лиц.

— Понятно, благодарю за ценные сведения, — поблагодарил мастера от чистого сердца, и, переходя к тому вопросу, зачем пришел, спросил: — По моей теме ничего интересного не появилось?

— Появилось, — расплылся в широкой улыбке оружейник, и поманил нас за собой в мастерскую.

— Вот! — мастер положил передо мной какую-то непонятную винтовку.

Больше всего по внешнему виду она напоминала СВД (снайперская винтовка Драгунова). Зеленоватый скелетный приклад с резиновым подпятником и накладкой сверху под щёку для удобства прицеливания. Но прицел не штатный ПСО, а двадцатикратный Цейс на хитром кронштейне с закрытыми пластиковыми крышками линзами. Магазина нет, и даже щели под него не наблюдается. Только взяв оружие в руки, наконец-то понял, что это просто сильно модернизированный карабин СКС (самозарядный карабин Симонова). Штатное деревянное ложе и приклад заменён современной полимерной конструкцией. Достаточно удобной, надо сказать. Патронов внутри нет, но из него недавно много стреляли, судя по стойкому запаху и заметному нагару, а после вычистить не удосужились, хотя за оружием прежде тщательно ухаживали. Чьё-то попавшее сюда не иначе как вместе с хозяином охотничье снаряжение. Причём, судя по всему, совсем близко по времени к нам.

— Откуда взялось, знаешь? — спросил мастера, ибо попавших сюда земляков стоит непременно выручать, если ещё не слишком поздно.

— Одна группа искателей вчера вечером принесла, — ответил тот примерно то, что от него и ожидал. — Говорят, сначала вдалеке услышали странные хлопки, а когда вышли на то место, обнаружили там вот это и мёртвые тела крупных волков.

— А того, кто убил их, не нашли? — попытался спросить ровным голосом, сдержав рвущийся наружу охотничий азарт.

— Нет. Больше никого. Следов хватало, только они не стали искать, чувствовали, звери рядом, не захотели рисковать.

Вот и появилась новая загадка. Или искатели врут про отсутствие трупа человека, обобрав обглоданные зверями останки охотника, или наш соотечественник сумел убежать, бросив разряженное оружие. Надо бы срочно поговорить с теми мужиками, узнав больше подробностей.

— Где можно встретить тех искателей знаешь?

— Зачем тебе они? — оружейник как-то не очень хорошо посмотрел на меня, видимо, не желая выдавать денежных клиентов, к которым у меня могут появиться лишние претензии.

— Хочу, чтобы показали место, где это произошло, может быть, бывший хозяин этого оружия до сих пор жив, или у него что-то ещё полезное осталось. Вот и узнаю у них. Возможно, мне продадут что нашли, — последнее требовалось сказать скорее для успокоения мастера, а то может подумать, что я какую-то месть задумал.

— Спроси завтра вечером в трактире у северных ворот Саху Удава. Раньше они всё равно из борделя не вылезут, — быстро сдал мне искателей хозяин, посчитав мои аргументы вполне достаточными для появления личного интереса.

— Хорошо. Сколько с меня за это, — показал рукой на карабин.

— Четыре серебряка, — ответил тот, — твоего задатка пока хватит. Но есть и более интересное предложение... — сказал он заговорщицким тоном, переместившись ко мне поближе.

— Какое-такое предложение? — изобразил на лице самый живой интерес.

— Если у тебя имеется четыре лишних золотых... — издалека начал рассказывать оружейник, — то у моего коллеги из другого города для тебя, возможно, найдётся много интересного.

— Чего так дорого? — фальшиво изобразил удивление. — Ты тут отдаёшь за несколько серебряков, а там хотят сразу золото...

— Не всё так просто, — остановил он мою отповедь, махнув рукой. — Мастер Мифас ничего бы тебе не продал, так как сам зачем-то давно собирает подобные предметы. Но у него сейчас возникли проблемы с тамошним авторитетом, и ему требуется срочно перебираться в другой город. А для этого требуется сразу много денег. Никто их ему так просто не даст, пожалуй, кроме тебя, если ты захочешь выкупить всю его коллекцию. Если согласен, то давай деньги мне, я передам ему. И когда он через три дня переедет сюда, заберёшь у него всё, что тебе пригодится.

— Твой в чём интерес? — спросил его, выделяя в сказанном слово 'переедет', причины и так понятны, похоже, тот мастер скопил у себя слишком большую сумму, а когда за ней к нему пришли, не захотел сразу отдавать. — Тебе тут других конкурентов мало?

— Он мне не конкурент, — пояснил оружейник, — скорее потенциальный партнёр. Он может сделать то, что не могу я, мы вместе больше заработаем, чем поодиночке.

— Тогда почему ты сам не дал ему денег? Не поверю, что у тебя нет этих четырёх золотых...

— Не могу, — огорчённо вздохнул он. — Мифас подумает — я его так купить хочу и обидится. Характер у него далеко не сахарный. А если деньги дашь ты, и не просто так, а за 'мёртвое железо', пусть и через меня, то в его глазах всё будет правильно.

— Ладно, дам тебе денег, пусть переезжает, — ответно вздохнул сам, оценивая столь непредвиденные расходы, и достал маленький кошель с золотом из внутреннего кармана.

Если тот мастер разобрался в огнестрельном оружии, а, выходит, это так и есть, раз без возникновения больших проблем не хотел ничего продавать, то пусть он обитает поближе ко мне. Возможно, какое-то полезное сотрудничество выйдет в деле производства боеприпасов, а то мои запасы далеко не бесконечны.

Мысленно пересказав наши разговоры Марине, передал ей карабин, которому она заметно обрадовалась, особенно его прицелу, отправились к зельевару. У оружейника с нами других дел больше не нашлось. Мастер-зельевар нас явно ждал, судя по его виду и тому, как поприветствовал меня. Ведьму же он немного опасался, настороженно кидая взгляды в её сторону.

— У тебя всё получилось? — после ответного приветствия спросил его.

— Да! — с довольным видом ответил он и выложил передо мной три приличных по размеру серебряных фляжки в два раза больше чем под эликсир жизни. — Твоя третья часть, как договаривались, — подвинул он их ко мне.

— И как это работает? — я не торопился забрать предложенное, пока не узнаю, что это такое.

— Эликсир против силы, — начал рассказывать зельевар. — Названия пока не придумал. Если выпить два маленьких глотка, то в течение суток твоя сопротивляемость прямому воздействию силы резко возрастёт. Поначалу станет немного мутить и ты сам не сможешь применять силу, но после это пройдёт, а полезный эффект сохранится. С ним можно спокойно пережить волну дикой силы в лесу, сохранив разум. У того странного кота, чью печень ты принёс, имелась очень сильная защита от них. Именно она вырабатывала и передавала в кровь отражающие излишки притекающей силы особые сгустки. Мне удалось полностью перенести в эликсир механизм их образования и закрепить его. Тяжело пришлось, едва-едва справился. Зато теперь если выпить сразу половину фляги, твоя печень сама начнёт работать аналогичным образом и больше такой эликсир не пригодится. Вот только, сколько потребуется дней, чтобы потом прийти в нормальное состояние, сказать не могу. На себе я не рискнул ставить подобный эксперимент. И так опытные искатели за самую маленькую флягу на четыре глотка по два золотых готовы платить. Никто из них не хочет остаться без мозгов, случайно попав под волну. И за возможность далеко заходить в леса без особого риска деньги у них находятся.

— Благодарю, — кивнул зельевару, убирая фляги в рюкзак. — А что ещё у тебя искатели тут чаще всего берут, помимо эликсира жизни? — таким вопросом хотелось выяснить больше сведений об эликсирах, не раскрывая своей полной некомпетентности, дабы не потерять видимое в глазах мастера уважение.

— Чаще берут 'Заживитель' — хорошее средство против любых ран, но он уступает эликсиру жизни, зато заметно дешевле. 'Анитияд' — известное только тут универсальное противоядие. Помогает не от всего, против укуса некоторых змей нет средства, так как просто не успеешь ничего применить, смерть наступит раньше. 'Касание целителя' — обычное обезболивающее, только дольше действует. 'Быстрый путь' — повышает скорость бега и увеличивает выносливость, моя доработка обеспечивает больший по времени эффект действия, чем обычно, и отсутствие неприятных последствий, кроме сильного аппетита. Но всё равно требуется исключительная осторожность, с непривычки можно перенапрячься и умереть на бегу.

Ага, теперь понятно, почему я никак не мог оторваться от погони, несмотря на хорошую физическую форму. Мои противники прихлебнули эликсирчика, и спокойно гнали меня. А зельевар тем временем продолжил рассказывать о своей продукции:

— Опытные искатели и воины ещё берут 'Красный глаз', у меня он получается чуть лучше, чем у других, от него не так сильно болит голова. 'Молния' — дорогая штука — дюжина серебряков за флакон на четыре применения. Кратковременно резко увеличивает скорость реакции, добавляет силы и подвижности. Боевой эликсир, повсеместно запрещён к продаже в королевствах, исключительно для армии. И ещё некоторые заказывают запрещённую 'Дикую ярость' — отключающую боль и вдыхающую временное бесстрашие боевую разновидность 'Быстрого пути'. Вот это главное, что в Смертных Землях пользуется основным спросом. Есть много другого, но всё больше бытового плана, к примеру, 'Дыхание утра' — надолго устраняет все неприятные запахи тела, а 'Долгую ночь' — берут идущие в бордель, дабы не зря потратить серебро. И если тебе сильно интересно узнать прочие подробности, искатель, возьми у меня свиток со всем остальным предложением, — зельевар положил передо мной сложенный гармошкой приличный по размеру свёрток бумаги.

Свиток я взял, несмотря на то, что прочесть его пока не смогу. На будущее, возможно, пригодится. А тем временем задумался, что из названного мастером стоит взять про запас. Рано или поздно всё может пригодиться, кроме 'боевых эликсиров', хотя и их стоит иметь в запасе на всякий случай. Что мастеру и сказал, пусть приготовит полный набор, пока у меня есть свободные деньги. Даже 'Долгая ночь' пусть лежит, мало ли как жизнь повернётся. Однако ждать приготовления не пришлось, у зельевара ходовых эликсиров имелся достаточный запас, а мой кошель опустел на один золотой, зато прибавилось веса в рюкзаке. Видимо, я оказался не единственным оптовым покупателем, в качестве подарка мастер предложил специальную матерчатую аптечку с многочисленными кармашками под различные эликсиры. Последним делом оставалось запомнить, что есть что, и узнать оптимальные дозировки вместе с побочными эффектами. А они у некоторых эликсиров весьма забавны и про них стоило всегда помнить.

Мысленно пересказывая Марине содержание нашего разговора, уловил на себе идущее со стороны неприятное внимание. Опять нас кто-то разыскивает. Причём это уже далеко не первый импульс, просто он стал наиболее чётким и оформленным, ибо ищущий нас маг подошел близко. И какого-либо добра в его 'взгляде' совсем не ощущалось. Учитывая, что маги тут поодиночке не ходят, обычно в компании с воинами — стоило ожидать очередных неприятностей. Даже в городе достали. Поделился с девушкой возникшими опасениями, чтобы она не теряла бдительности, заодно передав патронов к её карабину.

Едва мы вышли на улицу, с некоторым сожалением заметил, что путь к окраинам города перекрыт каким-то отрядом, зато совершенно свободен в сторону центра. Там тоже может прятаться засада, но пока ничего не ощущается. И из центра легко свернуть в любую сторону, затем пройти боковыми улицами. Потому, несмотря на предполагаемую засаду, мы отправились именно туда, опять положив руки на оружие.

— Искатель, быстро иди сюда пока я добрый! — навстречу нам вышел уже знакомый маркиз Алон с всё теми же тремя сопровождающими, когда мы подошли к центральной площади.

Опальный аристократ изобразил на лице гримасу облегчения от того, что мы случайно не прошли мимо. Стоящие в стороне его дружки держали в руках взведённые двойные арбалеты, пока не направляя их в нашу сторону. Вот не хотел проходить через самый центр, но мои попытки обойти стороной центральный район неизбежно натыкались на ощущение перекрытых улиц. Пока на нас никто не нападал, очевидно, мы шли в правильном направлении. Возникла здравая идея навестить авторитета Сома и спросить его — 'что за ерунда тут происходит', и для этого требовалось всего лишь перейти площадь, как нам преградила путь эта четвёрка. Да и остальные преследователи явно поближе подтянулись. Чувствую, без драки точно не обойдётся.

Самым верным решением сейчас станет достать пистолет и пристрелить стоящих на моём пути наглецов, а потом из автомата упокоить и тех, кто пожалует взглянуть на происходящее, если в их в руках будет замечено оружие. И ни в коем случае не пытаться играть по чужим правилам, которые нам так старательно пытаются навязать. Однако одновременно пришло и понимание — такое 'простое' решение станет фатальной ошибкой. Не зря нас загнали именно в центр, хотя могли спокойно напасть и в другом месте. Это нужная для чего-то важного демонстративная акция. За ней запросто стоит и сам авторитет Сом. В подобном случае шансов благополучно сбежать из города вообще нет, никаких патронов отстреляться не хватит. Между тем маркизу надоело ждать моей ответной реакции, и он разразился наглым пассажем:

— Я окажусь к тебе благосклонным, — безапелляционно заявил он, — если ты прямо сейчас отдашь мне свою Ведьму для справедливого суда, снимешь с себя оружие, и вообще уйдёшь отсюда голым. Обещаю, в таком случае за тобой никто не станет гнаться, ха-ха-ха... — аристократ громко засмеялся, показывая всем личное превосходство в исключительной наглости.

Большим усилием воли сдержал сильно сжавшую рукоять пистолета руку. Со всех сторон к площади подходили небольшие, но достаточно крепкие боевые отряды. С магами поддержки, как полагается. Даже удивительно, почему они не нападают сейчас, пока есть такая возможность. Опять загадка. Ладно, поиграем дальше, хотя уже и так понятно к чему дело идёт.

— Тебе, видимо, сильно надоело жить, маркиз Алон, раз ты решил в Смертные Земли за смертью забраться... — остановил его показной хохот металлическим голосом с изрядной долей вложенной силы и взятым в пользование у вожака собачьей стаи парализующим взглядом.

Маркиза заметно перекосило, но он не сдался.

— Твоя пустая голова, безродный чурбан, сегодня будет украшать этот шест, — широким жестом показал рукой на стоящую в центре площади длинную узкую колонну. — Я вызываю тебя на поединок чести, пусть тебе и неведомо это понятие! Прямо тут, прямо сейчас!

Красуясь перед собравшейся публикой, одним плавным движением он вытащил из ножен меч, направив его в мою сторону. Опять подавил сильное желание немедленно пристрелить его, правая рука уже приподняла едва касавшийся кобуры пистолет. Отметив, что меч маркиза отнюдь не произведение древних мастеров, как у меня, а нечто типа офицерского, тёмно зелёного сочного оттенка с серебряной рукоятью, в которой наверняка сокрыт какой-то боевой амулет, немного расслабился. Несмотря на большой дуэльный опыт противника, ему буду противостоять не столько я сам, сколько богатое боевое наследие меча с 'живой душой' вкупе с моими личными навыками нестандартного боя. Значит шансы у нас примерно равные. Опасения вызывают только многочисленные группы поддержки Маркиза.

Оглядевшись вокруг, зафиксировал, как отдельные боевые отряды почти заключили нас в большое кольцо, но при этом не ощутил их единства. Складывалось впечатление, что они подчиняются потенциально враждующим друг с другом хозяевам, лишь временно выступающим вместе, дабы окончательно решить мою частную проблему, но предпочли сделать грязное дело руками маркиза. И только если я откажусь от 'поединка чести' или поступлю не по правилам, то тогда они действительно нападут, так как появится законный повод. Вовремя меня предупредил оружейник, чтобы я не наделал глупостей, или же наоборот, специально рассказал, будучи с ними заодно. Нельзя такое оставлять безнаказанным, но сначала требуется победить маркиза в поединке. Не исключено нападение и в случае моей победы, хотя оно вряд ли будет согласованным. Нападающие скорее станут мешать друг другу, потому есть шансы благополучно отбиться и в таком случае. Да и как посмотрит на подобное дело авторитет Сом? Уверен, он сейчас наблюдает за этой заварушкой из стеклянной башни своего дворца, откуда хорошо просматривается вся площадь. Зато в его вмешательство в сам поединок до момента его завершения, совершенно не верится. Похоже на очередной экзамен...

— 'Марина, накинь на голову капюшон кольчуги, она задержит не только арбалетный болт, но и ослабит магический удар', — мысленно обратился к явно потерявшейся при виде столь многочисленных врагов девушке. — 'Возьми автомат и не позволь кому-либо случайно выстрелить из арбалета, сразу бей на поражение. Если со мной что-либо случится, можешь убивать всех, кто на тебя плохо посмотрит, а дальше действуй по обстановке, стараясь прорваться к той двери', — показал рукой в сторону входа в особняк авторитета Сома. — 'Там тебе, возможно, смогут помочь'.

Что ещё можно сказать? Если сейчас проиграю, ей, скорее всего, тоже не жить. Полагаться на заступничество авторитета глупо, лишь в последней надежде на какой-то призрачный шанс и его корыстный интерес. Других хотя бы самую чуточку позитивных вариантов совсем нет. Сейчас мне придётся биться за двоих, главное, чтобы Марина прикрыла от 'случайного' выстрела в спину. Просто нутром чувствую, без него вряд ли обойдётся, слишком велики ставки в этой непонятной игре. Несмотря на заметную растерянность, Ведьма взяла оружие и запасные магазины, но повесила его за спину на ремень, переложив в руки лук. Её лицо сразу же разгладилось, и появилась холодная уверенность в окидывающем по кругу неблагодарных зрителей с взведёнными арбалетами в руках взгляде.

Скинув рюкзак, обнажил синий меч, быстро сливаясь с ним, и позволяя ему проникнуть в сознание, одним прыжком приближаясь к заждавшемуся от меня ответных действий маркизу. Противник стремительно атаковал, желая решить вопрос одним сильным ударом, едва я оказался в зоне досягаемости его меча. При броске я ощутил заметное похолодание, а затем едва не замер на одном месте, попав в пелену резко затвердевшего воздуха. Прорывая сковывающую пелену, напрягая все силы и даже резервные возможности организма, едва отодвинулся в сторону, пропуская меч маркиза в каком-то миллиметре от своего горла. По инерции тот проскочил вперёд, поймав скользящий удар моей левой руки в челюсть. В развороте достал ногой его зад, придавая тому дополнительное ускорение, пользуясь резко возросшей скоростью, а меч лишь вскользь прошелся по кольчуге, не нанеся противнику никакого вреда. Однако и такого он явно не ожидал, хотя устоял на ногах и сумел разорвать дистанцию, дабы не получить второй удар в спину.

Повернувшись в мою сторону и снова вытянув меч, что-то быстро проглотил, стараясь, чтобы этого никто не заметил, после чего опять резко атаковал. В этот раз я не стал ждать применения маркизом магического амулета, нырком ушел в сторону, и, постоянно меняя направление движения, быстро сократил дистанцию, принимая клинком косой удар сверху вниз, а левой рукой блокируя его руку с зажатым в ней узким кинжалом, при этом умудряясь резко пробить ногой в его колено. Он снова устоял и даже сумел отпрыгнуть, всего лишь выронив кинжал из резко вывернутой мною руки, который я отшвырнул ногой в сторону Марины. Моя стремительная попытка догнать и ударить мечом в голову тоже провалилась, маркиз опять попытался активировать тормозящий амулет, и опасно атаковал в ноги, заставив сместиться в сторону, дав ему достаточное время для обретения удобной позиции.

Снова он бросился на меня, нанося стремительные удары, которые едва удавалось парировать. Разорвать дистанцию не получалось, приходилось отбиваться от постоянно наседающего врага. Наши скорости и быстрота реакции явно сравнялись, и если бы не подправляющие мои движения 'подсказки' меча, он бы изрубил меня в капусту без особого напряжения. Очень опытный противник, большую часть жизни посвятивший искусству владения мечом. Я держался на одних рефлексах, частично отбивая удары, частично уворачиваясь от них, для ответных атак не хватало сил. Иногда проходили редкие удары ботинками по ногам, но они оказывались или слишком слабыми или маркиз просто не чувствовал боли, потому никакого видимого эффекта от них не наблюдалось.

Догадавшись о причине этого явления, я сильно осторожничал, понимая, что действие его эликсира скоро закончится и тогда у меня появится преимущество в скорости. Главное не растерять силы, пока он постоянно атакует. Понимал это и маркиз, всё сильнее наседая на меня. Одна из его комбинаций едва не достигла успеха, в очередной раз помог бронежилет. Но на полсекунды сбивший дыхание весьма чувствительный тычок в живот хорошенько прочистил мне мозги, я перестал только отбиваться и сам стал периодически атаковать. Маркиз прекрасно владел мечом и готовился противостоять аналогичному оружию и стилю, но мои ответные атаки основывались на ударах ног и свободной руки, мечом я больше отвлекал его внимание.

Специально пропуская его очередную атаку, в которой он всё же сумел задействовать боевой амулет, вместо того, чтобы с перенапряжением всех сил уйти в сторону или отбить удар, я упал вперёд на четвереньки, а когда противник сделал ко мне полшага чтобы добить, резко распрямился в броске, пробивая головой в его живот. Едва не сломал себе шею, в глазах потемнело, чуть сам не отключился, но удалось быстро восстановить помутившееся сознание, одновременно откатываясь в сторону и вскакивая на ноги. Несмотря на ещё продолжающееся действие блокирующего боль эликсира, маркиз сначала согнулся пополам, выронив из руки меч, а потом и вовсе завалился на землю головой вперёд, перестав подавать какие-либо признаки жизни.

В этот момент подпрыгнувшее чувство опасности заставило меня резко распластаться на земле. Надомной с разных сторон пролетело несколько арбалетных болтов, собрав первые жертвы среди многочисленных вооруженных зрителей. Даже мельком попавшего на глаза мага хорошо пригвоздили. Перекатываясь на другое место, заметил, как Марина быстро выпускает стрелы из лука одну за другой, выбивая поднявших арбалеты воинов. Ожидал начала массовой атаки со всех сторон или же слаженного арбалетного залпа, но загнавшие нас на площадь отряды предпочли благоразумно отступить, несмотря на понесённые ими потери. Убитых и раненых они тоже прихватили с собой, оставляя на земле лишь свежие кровавые пятна.

Вскоре кроме нас с Ведьмой на площади осталось только четыре трупа. Тело самого маркиза и его троих подручных. Даже их оружие никто не тронул, оставляя нам в качестве законных трофеев. Марина всё так же внимательно осматривала площадь и ближайшие переулки, держа в руке лук с наложенной на тетиву стрелой, но больше никто не горел желанием получить её гостинец. Даже городские зеваки предпочли попрятаться подальше, и только постоянное присутствие магического внимания не позволяло нам окончательно расслабиться, решив, что всё неприятное на сегодня уже закончилось.

Отдышавшись и приведя себя в относительный порядок, проверил бывшего противника. Всё же быстро умереть пусть от сильного, но вполне обыкновенного удара в живот не так-то просто. Увы, расспросить маркиза с пристрастием о том, кто его на нас натравил, теперь не получится. Не иначе сложились друг с другом факторы действия эликсира, физического перенапряжения, моего удара и чего-то ещё, отчего банально встало сердце. Ладно, как ни хотелось проверить на ком-то достойном палаческий амулет, придётся довольствоваться одними трофеями. Благо тут есть чем поживиться. Вот не понимаю местных, которые всегда носят всё богатство на себе. Могли бы оставить лишнее в 'камере хранения'. Или это доступно тут только искателям?

Итак, чем тут нас порадуют? Четыре приличных кошеля с золотом, примерно на три килограмма чистым весом — это как, много или мало? Да, такую ношу нести определённо приятно, а вот сражаться на мечах вместе с ней — уже за гранью здравого смысла. Жизнь-то дороже злата. А у маркиза кроме золота ещё кошель с серебром на пару кило обнаружился. И, несмотря на пять лишних килограммов денег на поясе и кольчуги примерно такого же веса, двигался он едва ли медленнее скинувшего с себя всё лишнее меня. Вот это подготовка, куда мне до него. Вкус победы омрачался тягостными мыслями, что опять просто повезло. Не будь у противника лишнего веса — вряд ли удалось бы увернуться от его стремительных атак. Даже от самой первой, буквально какого-то сантиметра маркизу не хватило, чтобы перерезать мне горло. И не будь маркиз поначалу таким самонадеянным, прими эликсир перед боем, шансов против него не оставалось совсем. Кстати, вот и небольшая коробочка с эликсирами, где прятались ещё три желтых шарика размерами с лесной орех. У здешнего зельевала все эликсиры расфасованы в специальные флакончики, которые перед применением откупоривать нужно, а тут просто берёшь и глотаешь, не теряя драгоценных секунд. Стоит показать мастеру эту находку, пусть сделает нечто аналогичное, если разберётся с упаковкой.

Чем ещё обрадует свежий покойничек? Так, опять какие-то непонятные бумаги, попробую прочесть с чьей-либо помощью, золотой перстень с прожилками синего метала и крупным продолговатым зелёным камнем, неброский разомкнутый браслет на руке, скорее всего, какой-то амулет. Кольчуга, меч и оружейная перевязь с украшенными тонким орнаментом ножнами. Одежда тоже качественная из очень тонкой и одновременно прочной ткани с одной стороны совершенно гладкой, а с другой бархатистой. Здесь в продаже ничего подобного я не видел, да и на перевале, когда бегло осматривал выставленные к продаже рулоны ткани, такой точно не замечал. Что-то явно дорогое и не всем доступное. Кровью одежда не запачкана, а против грязи и постороннего запаха есть хорошее средство. Мы с маркизом очень близки по комплекции, мне его одежда подойдёт даже без переделки. Лишние сапоги тоже в хозяйстве пригодятся. Думаю, покойник не станет сильно возражать, если его полностью оголю.

Так, с маркизом всё. Труп пусть городские мусорщики убирают, не раз замечал их за работой. Теперь взглянем, чем нас порадуют его подельники. А вот здесь уже далеко не так густо. Лишь двойные арбалеты имеют приличную ценность, остальное можно и не брать. Разве кошели с серебром, которого, впрочем, не так уж и много. Но если сложить всё вместе, то получится больше чем в кошеле у маркиза. Тщательно прощупав одежду, у одного нашел сокрытые внутренние карманы, откуда извлёк ещё пяток золотых. Набив рюкзак трофеями, мысленно окликнул Марину. Она ещё пребывала в состоянии боевого транса, но быстро откликнулась, опустив лук и немного расслабившись. Больше оставаться тут не имело смысла, да и другие запланированные на сегодня дела лучше отменить. Продолжать день в том же духе почему-то совершенно не хотелось, несмотря на богатую добычу. Так и хочется сказать — 'маркизы — это не только ценный меч, но и два-три килограмма золота'.

Не встречая какого-либо противодействия, но сохраняя максимальную бдительность, мы быстро дошли до гостиницы и закрылись в моей комнате. Заказал у слуги ванну с горячей водой, сильно хотелось привести себя в порядок и немного успокоить нервы. Идея выпить кружечку алкоголя вызывала только жуткое омерзение, и горячая ванна казалась самым лучшим средством. Но при этом весьма дорогим, так как за услугу попросили два больших серебряка предоплаты. Впрочем, учитывая, сколько денег мы взяли с маркиза и его поддельных, их было совсем не жалко за пару часов тёплого удовольствия.

Банная комната в гостинице имелась только одна, да и то не пользовалась особой популярностью, пришлось ждать, пока её приведут в порядок и нагреется вода. Эх, жалко тут местные про русскую баню ничего не знают, да и вообще среди них мыться не принято, тем паче в горячем пару хлестать себя веником. Они тут всё больше эликсирами протираются, учитывая выставленную цену за горячую воду. В своём доме стоит непременно соорудить какую-никакую баньку, куда иногда приглашать особенно дорогих гостей. Сделать эту баню тайной, вернее — таинственной, и распускать по городу слухи, чтобы народ сам захотел раскрыть её секрет. Вот-то весело посмотреть на их лица будет, когда они узнают, куда попали...

Здешняя ванна оказалась скорее совмещённым с печью мягкого тепла в её основании маленьким бассейном. Кто её строил, явно понимал толк в подобном деле. Ведьма опять отказалась отпускать меня одного, да и хотела разделить удовольствие от водных процедур. Догадываясь, чем они могут закончиться, не стал возражать. Как говорит у нас нынешнее молодое поколение — 'секс хорошее средство от стресса'. Хотя мысли в подобном стиле никогда не являлись для меня обычными. Близость с женщиной так и осталась сакральным действом, несмотря на сильно изменившиеся в стране нравы и приобретённый ещё в студенческие годы опыт.

Я никогда первым не предлагал женщине 'прыгнуть в койку', но вполне благосклонно принимал подобные предложения от неё, если она того действительно хочет. Да и то далеко не сразу и не от всех, только после более-менее длительного общения, из которого могло вылиться что-то большее разовой встречи ради снятия напряжения и удовлетворения похоти. Курортные романы, впрочем, изредка случались, но тоже не с первого дня знакомства, как бывало у других. Всегда предпочитал сначала установить нормальные человеческие отношения и только потом развивать их в 'горизонтальной плоскости', если проявилась явная взаимность.

И не смотря на всё это 'джентльменство', оженить меня на себе так никто из дам не сумел. Скорее просто не захотели. Слишком уж я тогда был увлечён наукой, не прыгал на задних лапках вокруг очередной пассии, желая немедленно исполнить любой её каприз за благосклонный взгляд. И ещё был полностью равнодушен к мещанскими ценностям, и женщины это прекрасно видели. Понимая отсутствие каких-либо перспектив обретения большого достатка, высокого социального статуса и всего подобного, они начинали быстро искать семейное счастье с кем-то ещё, поразвлекшись недельку-другую со мной. Недолго страдая после очередного расставания, я без остатка погружался в любимую работу.

Вот так и дожил до своего возраста бобылём, хотя женским вниманием не обделялся практически никогда, чаще всего просто не замечая бросаемых в мою сторону томных взглядов. Марина же человек совсем другого поколения, ей не требуется обязательно представлять перспективы совместного бытия, чтобы заняться любовью, когда хочется и с кем хочется. Может быть, я ошибаюсь, но пока она ведёт себя именно так, при любой возможности демонстрируя собственную привлекательность. Даже сейчас снимает с себя одежду, красуясь и изящно поворачиваясь ко мне разными сторонами, чтобы лучше оценил её женские прелести. Не отталкивать же её жестко, и так ей тут столько всего досталось.

Погрузившись вместе в тёплую воду, мы долго молчали, постепенно приходя в себя после суетных событий дня и восстанавливая душевное равновесие. Я медленно вспоминал прошедший бой на площади в мельчайших деталях. Интересно, как он смотрелся со стороны? Наверное, достаточно зрелищно, правда, весьма недолго, всё решилось в первом раунде, второй не потребовался. Показательной схватки не произошло, но и она не разрешилась одним быстрым ударом с применением магии, как хотел провернуть дело маркиз. И он, и я совершили множество ошибок. Сама схватка по своей сути и была нужной кому-то постороннему смертельной ошибкой, как и весь предыдущий спектакль с вызовом и его подготовкой. Но предъявить обоснованные претензии, даже вполне понимая, кто за этим стоит, просто не получится. А если и получится, то какой с них будет толк? Передо мной скромно извинятся и попросят по-хорошему выдать взятые с боя трофеи. Подобное развитие событий вполне вероятно, благо там сумма явно больше дозволенной для такого неопределённого типа, как я. И раз за ней пока никто не явился, можно отнести только к персональной благосклонности стоящих за всем этим сил. Сомневаюсь, что они до сих пор пребывают в блаженном неведении.

Пока мои мысли бродили где-то далеко, девушка решила взять инициативу в свои руки, начав с массажа моих плеч постепенно опускаясь всё ниже и ниже. Мои руки тоже не остались безучастны, рисуя на её теле сложные узоры лёгкими касаниями, прижимаясь чуточку сильнее к некоторым местам. Не выдержав ласк от сильного перевозбуждения, Марина резко прильнула ко мне, прижимаясь всем телом, обхватывая руками и ногами, едва не утопив в тёплой воде. Ухватившись за края бассейна, мне всё же удалось переместить нас к более мелкому месту, чем девушка сразу же и воспользовалась, положив меня на спину и оседлав сверху. Я к этому моменту тоже изрядно возбудился, полностью потеряв осторожность, потому, когда почувствовал нечто необычное сильно выдающееся за границу нормы, стало уже поздно.

Секунда, другая, моё тело отказалось подчиняться сознанию, живя собственной жизнью независимо от головы. А жизнь эта из него утекала буквально с каждым движением Марины, с каждым её вздохом. Она впитывала её в себя без остатка, совершенно не понимая, что сейчас делает, глаза девушки закатились в неземном блаженстве, а сознание улетело куда-то далеко в райские кущи. Моё слабеющее сознание ещё кое-как могло воспринимать происходящее, будучи замкнуто в пространстве черепной коробки и не имея возможности что-либо изменить, остановив подступающую всё ближе и ближе совершенно неизбежную гибель. Лишь чувство окружающей силы ещё не полностью покинуло меня, оставив в полном одиночестве наблюдать за собственной смертью. Правда, и этот контакт тоже оказался слаб, вернее — слабым было именно сознание. Дабы попытаться что-то сделать для собственного спасения его требовалось как-то встряхнуть.

Полностью отключившись от совершенно не подчиняющегося тела, из последних сознательных сил потянулся к окружающему теплу и одновременно коснулся силой так и не снятого вместе с одеждой фокусирующего амулета. Поразительно быстро собрав расколовшееся и изрядно потускневшее сознание, окинул магическим взором себя сверху. Через моё тело в Ведьму равномерными толчками в такт её ритмичным движениям всасывались внешние потоки силы, к которым оно смогло подключиться, а заодно вытекала и некая субстанция жизни, коей оставалось совсем мало. Только сейчас смог определить её, выделив на фоне всего прочего. Если этот процесс немедленно не остановить или не обратить вспять, то через пару минут тело окончательно умрёт. Зато примерно виден план действий. Нужно как можно скорее разорвать контакт сообщающихся сосудов наших тел.

Перекрыть или перерезать связавшие меня и Марину каналы сразу не удалось. Следующие попытки тоже ничего не дали кроме потери драгоценного времени. Каждый раз мой слабеющий разум натыкался на неодолимые барьеры, с которыми он ничего не мог поделать. Понимая, что времени осталось только на одну попытку, практически на один вздох, принципиально изменил тактику действий, проникнув гаснущим сознанием в своё тело и резко потянув за потоки силы изнутри, желая изменить их направление. К этому моменту надежда уже окончательно умерла, и оставался лишь последний жест отчаяния, однако у меня всё-таки получилось. Сработало! Жизненная сила легко поддалась моей воле и стала медленно возвращаться обратно тоненькой струйкой. Последний выдох умирающего вдруг сменился новым робким вдохом надежды.

Потянул в себя ещё сильнее, постепенно обретая уверенность действий, отчего сила хлынула потоком, снова заполняя ранее образовавшуюся пустоту, возвращая жизнь в парализованное тело. Действие осталось без внимания Ведьмы. Она резко потянула потоки в себя, наши возможности противодействия оказались практически равными, и сначала она, потом я, чтобы победить в схватке, стали забирать тепло из окружающего пространства, из воздуха, из воды. Благодаря активному амулету мне удалось дотянуться до горячей печи, выстудив её в одно мгновение, что и завершило противостояние в мою пользу. Резко оттолкнувшись друг от друга, мы разорвали телесный контакт, прервав патологическую связь, через которую шло перетягивание жизненной силы.

Вернувшись сознанием в тело, я ощутил пронизывающий холод. Выхоложенная вода в бассейне уже стала покрываться тонкой коркой льда, окружающий воздух тоже дышал февральской стужей. Скатившаяся с меня Марина потеряла сознание и едва не захлебнулась, если бы я вовремя не подхватил её тело и не вытащил из бассейна. Несмотря на пережитую магическую битву, никакой злости по отношению к ней я сейчас не испытывал. Лёгкое опустошение и всё. Трагедия произошла без её сознательного участия, она совершенно не представляла, что со мною происходит, купаясь в невероятно приятных ощущениях. И если бы мне не удалось остановить и обратить процесс, то потом она бы сильно удивилась, обнаружив мой ещё не полностью остывший труп под собой.

'Вот и позанимались приятным делом, стресс скинули', — вклинилась в голову запоздалая злорадная мысль. Но развивать её дальше не стал, требовалось как можно быстрее покинуть созданную нами маленькую Антарктиду, переместившись в более тёплое место. Суетно подобрав одежды и подхватив бесчувственную девушку на руки, не стесняясь случайно встреченных в коридоре людей, добрался до личной каморки. Достав так и не пригодившуюся до сего дня флягу со спиртом, сделал Марине растирание успевшего побелеть от сильного переохлаждения тела, постепенно возвращая ему почти естественный цвет. В чувство она так и не пришла, пребывая в похожим на кому состоянии, потому пришлось вливать эликсир жизни в её рот силой. Сам тоже выпил два глотка, восстанавливая заметно пострадавшее самочувствие.

Однако эликсир совершенно не подействовал на Ведьму, её состояние только ухудшалось, дыхание стало слабым поверхностным, пульс едва прощупывался, зрачки реагировали на свет, но делали это как-то заторможено. Во время схватки я мог повредить её тело не столько на физическом уровне, сколько на уровне этой непонятной 'жизненной силы'. Прекрасно осознавая возможные последствия битвы, перешел на магическое зрение, внимательно разглядывая тело девушки и проникая взором силы глубоко внутрь него. Теперь, когда я стал различать отдельные потоки, смог увидеть помимо биологического ещё и энергетическое устройство человеческого организма. Не могу назвать его простым, но и особо сложным тоже. Во многом основные энергетические линии дублировали нервную систему, отдельно концентрируясь вокруг всех жизненно важных органов.

Рассматривая так Марину, а потом и себя самого для сравнения, постепенно определил причину её комы и резкого ухудшения состояния. Идущие от головы вниз линии силы оказались местами разорваны, а на уровне половых органов крутился постепенно втягивающий в себя силы из остального тела непонятный мощнейший сгусток. Если ничего не предпринять, то этот сгусток совсем скоро убьёт девушку, как она чуть не убила меня. Похоже, здесь действует тот же самый патогенный механизм. Как с ним бороться опыт уже появился, потому перетянуть потоки силы в обратном направлении труда не составило, хотя и пришлось изрядно повозиться.

Клубок сначала активно сопротивлялся, но затем, сменив направление вращения, стал отдавать накопленную силу самостоятельно, постепенно уменьшаясь в размерах. Оборванные линии постепенно срастались, девушка задышала ровнее, пульс тоже пришел в норму. Поняв, что дело сделано и дальше моё вмешательство больше не нужно, отключился от неё, вернувшись в обычное восприятие, устало опустившись на пол. Опять меня достал откат после сильного магического перенапряжения, единственным лекарством от которого оставался самый обычный сон. Взобравшись на узкую лежанку и прижав теперь уже просто спящую Ведьму к себе, быстро провалился в целительное забытьё.

Смутно снилось, как будто кто-то рядом долго безутешно плачет, не в силах противопоставить своему горю ничего, кроме слёз. Вот только это оказался не сон, придя в себя и вспомнив последние события, Марина решила избавиться от лишней жидкости в организме таким вот нетривиальным образом, боясь при этом даже пошевелиться. Так же совершенно неподвижно, не меняя позы и не показывая пробуждения, включил магическое восприятие и осмотрел изнутри сначала себя, а потом её. После вчерашней схватки восприятие заметно обострилось, и в нём появилась недоступная ранее без привлечения амулета детализация. Далеко без него всё равно пока не заглянуть, а вот рассматривать себя или нечто находящееся совсем рядом — вполне.

Нельзя назвать это восприятие исключительно 'магическим зрением', так как в него включены сразу все прежние естественные чувства, к которым примешивается и что-то новое. 'Прямое восприятие глубинной сути вещей' — примерно так можно сказать, причём, сильно упростив. Позволяющая легко добираться практически до всего надёжно сокрытого от взгляда очень полезная способность. К примеру, детально изучать живой организм, не прибегая при этом к острому скальпелю. Хотя пока в себе я обратил особое внимание только на заметно укрупнившиеся и явно потемневшие 'каналы жизненных сил', по сравнению с тем, что успел отметить вчера. Тогда они представали взору своеобразными 'пунктирными линиями' с утолщениями и тонкими перемычками.

Следуя вдоль тех линий, удавалось с лёгкостью изнутри 'ощупывать' своё тело, постепенно понимая, как оно устроено на этом новом для меня уровне. Касаясь внутренних органов, постепенно определял состояние их здоровья и полноты присутствующей в них жизненной энергии. В ближайшей перспективе стоит пробовать прямое воздействие разумом на свой и не только свой организм, перераспределяя энергетическую субстанцию туда, где в ней есть явная нехватка. Наверняка местные целители именно так и работают, а я только сейчас открыл для себя совершенно новый горизонт. Не было счастья, да несчастье помогло. Тяжко даётся познание в этом мире.

Тело девушки за прошедшее время тоже полностью восстановилось, но тот странный клубок силы у половых органов никуда не исчезал, хотя стал чуточку более прозрачным. Многочисленные тонкие отростки отходили от него и переплетались с основными каналами жизненных сил' такими же, как и у меня, только менее плотными и тёмными. Более толстые отростки от сгустка практически оплетали изнутри половые органы и, дублируя каналы спинного мозга, терялись в переплетении линий головного. По сравнению с моим телом, у Ведьмы имелась какая-то мощная дополнительная конструкция, причём, явно гармоничная, так как я даже залюбовался, рассматривая её устройство.

Моё внимание не осталось незамеченным, девушка прекратила плакать и мысленно сказала мне:

— 'Прости меня, сама до сих пор не знаю, что тогда нашло... я, ведь вчера тебя чуть было не убила своей дикой страстью', — и, немного помолчав, добавила: — 'Неужели я теперь больше никогда не смогу быть женщиной и заниматься любовью?'

— 'Наверное, сможешь...' — выдержав небольшую паузу, мысленно ответил ей. — 'Просто тебе потребуется научиться контролировать свой организм на более высоком уровне. И тогда подобное происшествие больше не случится'.

— 'Ты ведь уже точно знаешь, что вчера произошло? Расскажи, а...' — в мысленном голосе Марины присутствовало перемешанное с сохраняющимся вокруг данной темы страхом сильное любопытство, но всё же превосходившее его.

— 'Рассказать не получится, без того, чтобы видеть', — немного охладил её порыв. — 'Ты можешь видеть 'жизненную силу'?'

— 'Как это?' — с заметным удивлением спросила девушка.

Вместо долгого словесного описания, просто включил у себя нужное чувство и передал полученную картинку ей. Судя по пришедшему в ответ сильному изумлению, ни о чём подобном она до сих пор не подозревала.

— 'Вот, посмотри, как устроено моё тело', — мысленно сказал ей вместе с трансляцией беглого внутреннего осмотра собственного организма. — 'А вот теперь взгляни на дополнительные элементы, которые есть у тебя', — показал тот самый клубок и отходящие от него отростки.

— 'Надо же', — не переставая изумляться, ответила Ведьма, — 'я ведь его прекрасно чувствую, и, кажется, могу как-то управлять'.

Мне было хорошо заметно, как по каналам от головы к клубку пробежала волна, отозвавшаяся цепочкой сильных пульсаций в нём самом. От него тут же вытянулся ещё один отросток, вышедший снизу из организма и потянувшийся ко мне. Но едва лишь прикоснувшись к моим каналам, он резко отдернулся, стремительно убравшись обратно. Девушка при этом дёрнулась всем телом, как будто её острой иголкой ткнули, или током ударило.

— 'Оно тебя сильно боится', — после недолгой паузы заметила она, — 'но при этом страстно хочет'.

Вот так сказала, отделяя себя от того живущего в ней своей жизнью непонятного образования. Вместо продолжения диалога, попробовал вырастить из себя подобный отросток и коснуться им клубка. Нет, с помощью прямого воздействия на силу 'прикасаться' получалось легко, но создавать внешний канал из этой загадочной 'жизненной силы' так просто не выходило. Пробовал удлинять приходящие в руки каналы, однако за пределы тела они никак не выдавались, как бы только я не пыжился. С другими линиями, на которые упало моё внимание, облом полностью повторился. Но ведь при сексуальной связи контакт был, при нём даже тело полностью перестало подчиняться голове.

Сосредоточив внимание на собственных гениталиях, куда тоже подходили несколько жирных нитей силы, рассмотрел какое-то небольшое образование. Только оно имело вид не клубка, как у Ведьмы, а направленной острым концом как будто вовне конусовидной спирали-воронки. Сильнее укрупнив восприятие, попытался разобраться с ним, причём, будучи полностью уверенным, что ещё вчера его тут не было. Оно возникло или во время сексуального контакта или, что гораздо вероятнее — после его разрыва, как бы перекрывая собой те трубы, по которым из меня тянули жизненные силы. Но это образование не являлось заткнувшей порванные каналы простой пробкой. Более всего конус напоминал какой-то хитрый клапан, вот только как им управлять совершенно непонятно, идущих от него в сторону головы линий я не заметил. Но если их нет, то это можно быстро исправить, внутри своего тела я теперь полноправный хозяин.

Привязывая внимание к нескольким заметно выделяющимся на воронке местам, попытался связать их со своими чувствами, как бы выращивая новые нервные связи. Через какое-то время они включились, принося с собой новые весьма специфические ощущения. Ощущения постоянного непрерывного движения по внутренним каналам той субстанции, которую я окрестил 'жизненной силой'. А также пришло понимание устройства всей энергетической конструкции тела на уровне тех же ощущений. Если опустить мелкие детали, то она представляет собой замкнутый контур, где начало круговорота движения происходит где-то посередине брюшной полости. Затем, проходя через контур половых органов, 'жизненная сила' поднимается вверх по позвоночнику, перекручиваясь многочисленными каналами головного мозга, снова опускается вниз, растекаясь по бесчисленным тонким ответвлениям в теле, и опять собираясь в животе, периодически повторяя круговорот.

Именно на уровне половых органов можно легко подключиться к этой замкнутой системе выпивая жизненные силы из организма, или же наоборот накачивая их извне. У Ведьмы в оборот включен тот самый клубок, у меня же сформировался дополнительный клапан, позволяющий отсекать неконтролируемые потери. Когда ощущения показали получение полного контроля, осталось сформировать внешний отросток и проверить полученный результат. Радостные ожидания и предвкушения чуда оказались подло обмануты суровой действительностью. Максимальное расстояние, на которое удалось вытянуть отросток из себя, не превысило пятнадцати сантиметров. Для внешнего оперирования жизненной силой мне потребуется прямой телесный контакт, да ещё, хм... очень специфической частью своего организма, по идее для такого дела совершенно не предназначенной. А вот у Марины такого досадного ограничения, похоже, нет.

— 'Как далеко ты можешь заглянуть через свой низ?' — спросил её, выводя из трансового состояния, оказывается, пока я занимался с собой, она сохраняла мысленный и чувственный контакт, пребывая в некотором шоке от всего увиденного и воспринятого.

Через минуту её клубок снова завибрировал, выпуская длинное тонкое щупальце. Не притрагиваясь ко мне, оно сначала обшарило всю комнату, затем пройдя прямо сквозь дверь, выбиралось наружу. Какое-то время вроде бы ничего не происходило, но затем по каналу прошла волна, и он явственно увеличил наблюдаемую плотность, потемнев и заметно напрягшись.

— В трёх шагах от двери кто-то есть, двое, нет — трое с оружием, и они хотят тебя, но ждут, пока подойдёт ещё один, — мысленно ответила девушка, оставаясь погруженной в нахлынувшие новые ощущения, и добавила чуть погодя: — тебя сразу убивать не станут, ты им зачем-то нужен живым, а вот я — нет.

Захотев проверить, поднял дистанционное магическое чутьё и выглянул в коридор, постепенно внимательно осматривая им ближайшие окрестности, удаляясь всё дальше от двери нашей комнаты. Но кроме пустоты ничего не нашел, просто пустой коридор, где никого нет. А вот дальше в других комнатах и зале трактира люди есть. Их много большая часть спокойно спит, другие сидят за столами, несмотря на позднее время и близость рассвета. Не иначе, со вчерашнего вечера всю ночь квасят.

— 'Ты уверена, что кто-то ждёт в трёх шагах от двери? Я ничего не вижу', — переспросил у неё, пребывая в больших сомнениях относительно её слов.

— 'Сейчас...' — ещё больше погрузилась она в себя, — 'ещё один идёт'.

Моему магическому взору опять предстал совершенно пустой коридор, но при этом настороженные уши уловили совсем слабое шуршание чьих-то крадущихся шагов. Если бы не чрезвычайно обострённые чувства, никогда бы их не услышал. Но теперь стало окончательно ясно — магическому чутью полностью доверять нельзя, есть способы его эффективного обмана. Неизвестные враги вот-вот пойдут в атаку, вышибая дверь, а я ни сном, ни духом. Только теперь и ко мне пришло слабое и сильно запоздалое чувство сильно размытой какой-то защитной магией опасности. Потянувшись к лежащему на полу рядом с кроватью автомату, чуть не уронил девушку с себя.

— 'Подожди минутку, попробую сама с ними справиться, как только они захотят вынести дверь', — мысленно ответила она, оставаясь полностью погруженной в себя, и не реагируя движениями на мои манипуляции с её телом.

Отходящий от неё жгут опять напрягся и потемнел, по нему в разные стороны пробежали заметные волны. Затем канал увеличился ещё сильнее, быстро вытягивая из кого-то потоки жизненной силы и наполняя ей тот самый клубок в теле Ведьмы. За дверью послышалось тихое падение нескольких тел, но не последовало ни криков боли, ни стонов умирающих. Резко вскочив с кровати, кинулся к двери, толкая ногой наружу, чувствуя при этом сопротивление выбитой задвижки и лежащих перед дверью тел. Выставив наружу ствол автомата, старательно ищу тех, кто мог ещё оставаться на ногах. Однако ни магический взор, ни обычное зрение опять ничего не заметили, тёмный коридор оставался пуст. Только едва-едва заметное ощущение совсем близкого слабого тепла подсказывало, что перед моей ногой кто-то лежит.

Покрутив головой в бесполезной попытке отогнать от себя морок и бросив на пол магический светильник, опустился на корточки, ощупывая левой рукой труп, продолжая правой удерживать оружие стволом вверх, так и не снимая пальца со спускового крючка. Затем так же нашарил ещё три лежащих рядом с нашей дверью невидимых тела, пульса не имелось ни у одного. Ощупывая чью-то шею, наткнулся рукой на цепочку, потянув за которую вытащил какой-то ромбовидный на ощупь амулет. Едва тот оказался в моей руке, труп стал видимым, явив взору худосочного белобородого от прожитых лет мага в тёмно-серой пятнистой куртке с капюшоном напоминающей скорее городской камуфляж, нежели привычную для местных магов яркую одежду. Амулет невидимости тоже проявил себя во всей красе, оказавшись большим странно огранённым алмазом или каким-то подобным ему прозрачным камнем, в центре которого расположилась сложная упорядоченная структура из тончайших разноцветных каналов.

Аналогичным образом нашарил ещё один аналогичный амулет у другого трупа, после чего проявились и остальные дохлые невидимки. У тех аналогичных амулетов невидимости не нашлось, один как-то скрывал сразу троих. Проявившаяся троица оказалась воинами в мягкой кожаной броне скрытого ношения, которая явно могла поспорить по прочности с кольчугой, так как удачно сопротивлялась моему ножу, и таких же плащах, как и у мага. Из оружия при них оказались спокойно лежащие в ножнах самые обычные короткие мечи и кинжалы. А в сведённых смертными судорогами руках зажаты сделанные из ловушек алхимиков очень знакомые амулеты. Быстро обшарил карманы и складки одежды на предмет всяких ценностей, не обнаружив в них совершенно ничего, даже единственной медной монетки, только одна маленькая фляжка с каким-то эликсиром у мага и пара боевых амулетов у него же.

Сначала немного удивился скудости трофеев, потом догадавшись о возможных причинах такого дела, мысленно обратился к своей напарнице:

— 'Марина, продолжай и дальше следить за коридором, у них тут явно есть кто-то ещё на подстраховке'.

Не могли же они совсем без денег в городе обретаться, да и одежда весьма нетипичная, скорее всего, переоделись непосредственно перед акцией.

— 'Хорошо', — ответила она чуть погодя, а я новым чутьём увидел, как легко удлиняется и уходит вдаль коридора её тонкое щупальце.

Одеваться было совершенно некогда, оставаясь голышом, с одним лишь автоматом в руках, накинул на себя трофейный амулет невидимки, сразу же познакомившись с его 'обратной стороной'. Мало того, что он заметно вытягивал тепло с поверхности кожи, создавая вокруг тела невидимость и в инфракрасном диапазоне, так и 'смотреть' вокруг теперь удавалось исключительно магическим взором, перед глазами же расплывалась совершеннейшая непроглядная чернота. Обычным образом ориентироваться получалось только по слуху, памяти или на ощупь, да и магический взор теперь требовал для удержания заметных усилий. Не иначе находившиеся под такой маскировкой воины просто страховали дверь, чтобы я случайно куда-то не ушел ночью, и не могли ничего видеть, ориентируясь исключительно на звук.

Грамотное решение. Их самих не видно никоим образом, а стоило мне только выглянуть в коридор — скрутили бы в один миг, пикнуть бы не успел. Так ведь и дождались к утру поближе, когда мне сильно приспичило бы прогуляться до внутреннего двора по естественным надобностям. Но утром тут могут случайно образоваться лишние свидетели, а дело явно требовало полной тишины, иначе к чему такие сложности? Потому, едва дождавшись припозднившегося мага, бойцы сразу двинули на штурм. Только вот пробудившуюся Ведьму они совсем не учли в раскладах. Меня учли, а её — нет. Ворвись они к нам в комнату, не знаю, сумел бы им хоть что-то противопоставить. Скорее всего — нет, просто не успевал достать оружие. Для их боевых амулетов и дверь не являлась хоть какой-то преградой, вынесли бы в одну секунду и нас сразу приложили чем-то тяжелым, но им хотелось взять меня живьём. Жалко теперь их не расспросить, кому я так сильно потребовался, нигде не дают покоя, ни днём, ни ночью. Если только сейчас удастся поймать кого-то ещё из их команды.

Крадучись прошествовал по коридору до зала трактира, спустившись по лестнице на первый этаж. Никто из сидящих там искателей даже не повёл взглядом в мою сторону, заметив что-то необычное, к примеру, голого мужика с автоматом в руках. Удручённо осознав совершенно напрасный риск, быстро вернулся обратно, снова связавшись с Мариной, и только теперь догадавшись сначала совместить наши нетипичные 'взоры', дабы осмотреть ими всё вокруг и только потом действовать. Если оставшиеся злодеи так же используют невидимость, то на разнице магического восприятия мы вполне сможем их обнаружить. 'Осматривая' гостиницу комнату за комнатой, коридор за коридором, ничего подозрительного не нашли. Если враг и есть, то он спрятался где-то снаружи, спокойно дожидаясь возвращения подельников.

Пришлось резко расширять границу поисков. Ага, в соседнем переулке присутствует знакомый лёгкий шум, эффективно размывающий магическое восприятие и мешающий заглянуть под сеть, которой ловят в этих местах весьма крупную рыбку. Вернее — крутых магов. Хорошо я прежде уже познакомился с таким эффектом, иначе сейчас бы ничего подозрительного не заметил, да и фактор близкого расстояния тоже сыграл в мою пользу, отойди они ещё на один переулок подальше и всё. А Ведьма отсюда уже не может дотянуться туда щупальцем, оно достигло предела дальности. И всё равно сотня метров для него превосходный результат, мне и двадцати сантиметров из себя никак не выдавить, есть повод для зависти. Оно ведь не только позволяет просто 'посмотреть', невзирая ни на какие магические маскировки и прочие преграды, но и является смертоносным оружием. Куда там каким-то боевым амулетам, да и пистолету тоже. Теперь вполне понимаю отношение местного народа к Ведьмам. На костёр их, на костёр! Пока не до конца осознали открывшихся перед ними возможностей и не натворили бед. Но теперь слишком поздно, мою Ведьму я никому не отдам, всем покушающимся на неё головы оторву!

Спокойно одевшись, и подобрав подходящее оружие, мы приготовились брать сообщников неизвестных злоумышленников, разработав нехитрый план. Марина прикроет меня сзади щупальцем, стараясь при этом никого не убить. Пользуясь открывшимися способностями, она не гарантирует сохранения жизни тех, кого ненароком прихватит. Скорее всего, сразу же свалит замертво, мгновенно нарушив циркуляцию жизненной силы у случайной жертвы. К сожалению, и это она пока не может проделывать быстро, ей требуется время для настройки.

Едва накинув на шею второй трофейный амулет невидимости, Марина мысленно разразилась в мою сторону длинной тирадой отборных ругательств. Да, приятных ощущений при его ношении не возникает. Ну да ничего, чуток потерпит раз для дела нужно. Вот только сразу обнаружилась ещё одна проблема, её кольчуга блокировала весь полезный эффект. Пришлось по-быстрому разоблачать одного из воинов, стягивая с него кожаный доспех. Оставлять девушку без какой-либо защиты я категорически отказался, несмотря на все её возражения. Сумев кое-как сориентироваться исключительно магическим чутьём, она неуверенно проследовала за мной, после того, как я затащил убитых ей мужиков в нашу каморку и прикрыл дверь, приладив на честное слово выбитую задвижку. Вдруг кто-то из постояльцев проснётся и выйдет в коридор, а там такой сюрприз... нам ведь не стоит поднимать большой переполох раньше времени, да?

Дабы случайно не вспугнуть сообщников павших в неравной магической борьбе боевиков, мы выбрались из окна коридора второго этажа наружу, стараясь не наделать много шума. Сначала спустил Марину на верёвке, обвязав её за пояс, а потом слез по ней сам, привязав конец к оконной раме. Изнутри верёвку никто не заметит, а снаружи требуется хорошо постараться, чтобы как-то разглядеть её в ночной темноте. Выбраться совсем бесшумно у нас не вышло. Мало опыта в таких делах, вернее — никакого, только сейчас его и обретаем, набивая шишки в самом прямом смысле этого слова. Вроде бы никого не вспугнули, 'шумная магическая зона' не поменяла расположения, оставаясь на прежнем месте. Подобравшись поближе к ней, заметили и новых противников. Мне опять ничего не обломилось, зато Ведьма сумела определить — в интересующем нас месте присутствует только один человек и две лошади. И вообще с помощью щупальца ей очень сложно ориентироваться совсем без зрения, ибо им хорошо улавливаются только живые объекты, а обычным магическим взглядом она пока не владеет. Ничего, потом обязательно научу.

Итак, один противник — это сильно лучше, чем ожидаемое прежде множество злых врагов, можно преспокойно подойти внаглую, положившись на амулет невидимости и ударить первым. Ориентируясь на 'шум' и корректирующие подсказки Марины, подобрался практически вплотную к тому месту. Теперь и сам смог смутно различить, что скрывается под невидимой в темноте сетью. Это оказалась обычная телега с двумя запряженными в неё лошадьми, на которой тихо лежал спрятавшийся ото всех человек. Устроившись так, он сам себя, по сути, посадил в ловушку. Если он маг, раз обычного оружия рядом с ним не видно, то из-под сети ничего не сможет определить. Бесславная гибель его подельников до сих пор остаётся для него тайной. Да и мой магический взор к нему практически не проникает, чтобы как-то насторожить, сильно рассеиваясь тем же самым 'шумом'.

Окажись я сам на его месте, то внимательно бы следил со стороны, как проходит спецоперация, и быстро бы рвал когти, если что-то пойдёт не так. Даже мысленно позвать его сейчас вряд ли кто сможет. Переоценили эти 'товарищи', которые нам совсем не товарищи мои скромные возможности, посчитав слишком чувствительным к проявлениям возможной опасности, упор сделали исключительно на скрытности. Черепашки-ниндзя недоделанные! Вдруг их жертва уловила бы излишнее внимание к себе, насторожилась прежде времени, да и улизнула у них из-под носа. Ищи потом по всем окрестным лесам. Откуда им было знать, что я, как и все нормальные люди могу спать, причём в обнимку с красивой девушкой? Перестарались ребята, сильно перестарались. А может они не от одного меня так хорошо прячутся, их конкуренты ведь тоже где-то рядом ходят.

Обогнув телегу широкой дугой, придерживаясь другой стороны улицы, опасаясь скорее за реакцию лошадей, нежели человека, зашел сзади. Дальше таиться не имело особого смысла, а вот хорошо видеть происходящее — наоборот. Присев на землю, и стянув с шеи маскирующий амулет, позволил глазам немного адаптироваться от полной темноты к идущему от далёких звёзд слабому свету. Но его всё равно недостаточно, дабы хорошо различать отдельные детали, а это слишком опасно. Зачем мне лишний риск случайно получить что-то острое в глаз? Можно воспользоваться восприятием меча, но сеть блокирует и его, уже проверял. Достав из кармана маленький амулет-светильник, одним движением поднялся, бросая его вперёд на телегу и следуя за ним, запрыгиваю сверху, подминая под собой притаившегося там человека, зажимая его руки своими ногами, а рот руками. Только всяких криков нам сейчас не хватало. Тот было попытался дёрнуться пару раз, но получив хорошую затрещину по уху, затих. Даже чуток перестарался, вырубив его сознание, но жив, болезный, дышит.

Угадал, это действительно ещё один маг, а не воин, из оружия имеется только пара боевых амулетов в карманах и ещё какой-то кругляш на шее. О его принадлежности к посетившей нас в гостинице компании, недвусмысленно говорит серый пятнистый балахон. Быстро обыскав телегу, обнаружил всего лишь один пухлый заплечный мешок средней тяжести и больше ничего. Негусто, я рассчитывал на большее. Запутав сетью подозрительно крепкого пленника и взвалив его на плечо, мысленно позвал Ведьму:

— 'Груз успешно взят, возвращаемся обратно тем же путём с прежней бдительностью. Амулет не снимать, ибо не уверен, что рядом никого нет'.

Как ни хотелось, но опять пришлось становиться невидимкой, уж больно противны возникающие при этом побочные ощущения. Перетерплю, недолго осталось. Амулет, кстати, прекрасно укрыл меня и мою ношу. Мешок с телеги тоже взял, решив донести всё за один раз, не желая совершать две ходки, пригибаясь под тяжелым грузом и едва переставляя ноги. Этот маг, в отличие от первого, особой субтильностью не страдал и весил весьма прилично. Знал бы как управлять лошадьми, подкатил бы поближе на телеге, а так пришлось всё на спине тащить, представляя себя той же лошадью, только с двумя ногами вместо четырёх.

Но это оказалось не самой большой трудностью. Забираться обратно следовало по оставленной верёвке, демонстрируя отсутствующим зрителям чудеса эквилибристики. Не знаю почему, но показываться перед людьми в гостинице с пленником сейчас категорически не хотелось. Чем позже остальные узнают о произошедшем событии — тем лучше для всех нас. Завтра с авторитетом Сомом встречусь, там все странные вопросы и события с ним и обсужу. А пока лучше сделать вид, что ничего не произошло. Сначала еле-еле залез в окно сам, потом поднял по очереди мешок, мага и на самых последних силах Марину, хотя она и оказалась легче всех.

Снова прилично нашумели, но никто так и не заинтересовался непонятно вознёй в дальнем углу, даже охранники наружу не высунулись, преспокойно сидя в зале трактира и попивая какой-то хмельной напиток. Хорошо поспособствовала скрывавшая посторонние шумы за частыми порывами ветра постепенно портящаяся погода. Вернувшись в утлую комнатушку, мы долго отдыхали и приходили в чувства, не обращая внимания на сложенные в углу трупы, и только потом дружно взялись за до сих пор пребывавшего в отключке живого гостя, стягивая с него всё лишнее.

Хорошо представляю возникающие потрясающие ощущения, когда едва придя в чувства, обнаруживаешь себя совершенно голым с крепко связанными руками и ногами, сидящим опираясь спиной на задеревеневшие мёртвые тела бывших боевых товарищей. В придачу к этому с накинутой подавляющей магические силы сетью и сделанным из собственных же портянок кляпом во рту. Вот и наш пленник, нюхнув нашатыря из моей аптечки, долго приходил в относительно коммуникабельное состояние, затравленно озираясь по сторонам с выражением сильного страха на лице. Хорошо хоть воздух не испортил. Хотя вместе со страхом у него иногда прорезалось и какое-то иное, явно позитивное чувство, чем он несколько нервировал меня, так как совершенно неясно, к чему его можно было отнести. Но, тем не менее, мы его не торопили, пусть освоится с новой ролью, хорошо проникшись ситуацией, в которой он сейчас оказался.

И только когда пленник перестал озираться и крупно дрожать, глянув на меня с немым вопросом, я подсел на корточки поближе, оказавшись на одном уровне с его взглядом, и тихим вкрадчивым голосом поведал о его возможной судьбе:

— У тебя, 'дружок', не так много вариантов дальнейшего выбора, и они тебе вряд ли понравятся. Выбирать придётся очень быстро, из плохого и ещё более скверного. Тем не менее, выбор у тебя пока есть. Ты можешь попытаться стойко промолчать на все заданные тебе вопросы, но тогда познакомишься со всеми возможными вариантами действия вот этого, — я достал из кармана палаческий амулет и поднёс его к глазам пленника. — Узнаёшь?

Тот утвердительно кивнул. Появившееся выражение ужаса на его лице оказалось совершенно неподдельным.

— Второй вариант чуть лучше. Ты рассказываешь мне всё без малейшей утайки, и даже не замечаешь своей смерти. Одно мгновение и ты уже там.

Такое предложение тоже почему-то не вызвало у пленника особого энтузиазма во взгляде.

— И последнее — ты можешь попробовать как-то выкупить свою жизнь, в дополнение к интересующей меня информации, предложив что-то особенное. Кивни, если понял.

Он кивнул, а по внешнему виду удалось определить наличие идущего в его голове бурного мыслительного процесса. Не иначе усиленно думает, что мне от него может потребоваться, а что стоит постараться непременно скрыть. Ну-ну, пусть попробует, могу даже немного подыграть, выуживая полезную информацию косвенными способами.

— Сейчас вытащу кляп, сразу кричать не рекомендую, можно говорить только шепотом, — попросил его, пристально посмотрев в глаза и заглядывая за них дальше в самую глубину черепа.

Самого обычно пробирал до самых печенок такой взгляд, от которого как-то резко снижалось любое желание сопротивляться. Едва только освободил рот, пленный маг разразился длинной тирадой, хорошо хоть, как просил, почти шепотом:

— Я всего лишь Повелитель плоти, а не боевой буси, и совсем ничего не знаю. Первый раз оказался в самих Смертных Землях, да и не по своей воле. И мне нечего предложить за свою жизнь, разве только огненную клятву преданного служения...

Говоря это, он даже немного поскуливал, сомневаюсь, что можно так красиво сыграть, но кто его знает. По возрасту он не младше меня, скорее наоборот, следовательно, его опыт возможного притворства достаточно велик. Да и кого попало ведь не возьмут на тайную силовую акцию, несмотря на то, что он представился нам обычным целителем. Хотя и не совсем обычным, всё же 'Повелитель плоти' весьма серьёзное достижение для здешних магов, это как у нас заслуженный врач, серьёзный специалист. И пара обнаруженных в его карманах дорогих боевых амулетов тоже ведь о чём-то говорит.

— Кто вы такие, и зачем я вам нужен? — спросил его, снова доставая из кармана палаческий амулет и делая вид, что серьёзно раздумываю, применить его прямо сейчас или чуть попозже, демонстрируя большое недоверие к его словам.

— Не надо, только не это! — взгляд мага неотрывно следил за качающимся на цепочке предметом, — я всё сам расскажу, всё что знаю!

— Тебе уже был задан вопрос... — угрожающим тоном надавил на него, не убирая амулета, который его так напугал.

— Мы отдельный отряд Борцов со Скверной Слуг Истинного, — с явной неохотой начал он рассказывать, подтверждая возникшие у меня ранее подозрения. — Вернее отряд это они, — он кивнул головой в сторону трупов, — меня взяли в качестве помощника, Повелители плоти никогда не входят в состав действующих четвёрок, там нужны убийцы, а не целители.

— Странно... — с явным сомнением в голосе покачал головой, — тогда как объяснить наличие у тебя боевых амулетов? — с этими словами выложил перед ним на пол взятые у него в карманах трофеи. — Только не надо врать, что исключительно для самообороны, не поверю!

— Это не совсем боевые амулеты, — ничуть не смутившись моим показным сомнением, ответил пленник. — Ближайший ко мне — это амулет-подавитель силы. При его активации, на расстоянии примерно сорока шагов вокруг, вся подчинённая сила в амулетах временно застывает, и все буси потеряют способности. Ненадолго, но потеряют, особенно неопытные. К сожалению, тот, кто активировал амулет, тоже оказывается под его давящим воздействием. Второй — затормаживающий амулет. За сто пятьдесят — двести шагов полностью парализует любого человека на пару дней, но надо точно попасть в голову, направив луч от амулета силой.

Хм, а ведь действительно эти игрушки несколько отличаются по конструкции от встречавшихся ранее среди трофеев. Они более длинные и в них добавлены какие-то дополнительные компоненты. За эффектором от ловушки здесь стоит ещё какой-то блок, и к накопителю тоже что-то дополнительное прилеплено. Видя мой исследовательский интерес, пленник добавил:

— Их можно быстро наполнять самому силой, а не ждать месяц, пока они зарядятся сами, и у них нет блока привязки к хозяину, это легко проверяется. Таких амулетов совсем мало и выдают их группам временно только на особо важные задания.

Стало быть, захвату меня, любимого, кем-то присвоен высший приоритет. Интересно. Порывшись на столе в доставшихся от первой четвёрки вещах, вытащил ещё одну парочку точно таких же, как и эти. Остальные оказались боевыми амулетами, без дополнений за эффектором, разве с присадкой для накопителя, которая явно отвечала за быструю подзарядку, если я ничего не путаю. Прикоснувшись по очереди силой к каждому из них, реально убедился, что в этот раз маг сказал правду. К 'особым' амулетам доступ у меня был, они легко чувствовались, а вот боевые требовали идентификации личности пользователя.

Мысленно переведя слова пленника Марине, передал ей парочку амулетов, попутно объяснив, для чего они нужны, и как ими пользоваться. Может и не получится сразу, но, думаю, найдётся на ком потренироваться в ближайшее время. Вторую пару разложил в карманы собственных брюк, из которых их легко достать в случае особой необходимости, а то приходится полагаться исключительно на один пистолет, а это не всегда имеет смысл. Особенно, если маг не врёт про парализатор. Убивать людей мне сильно не нравится. Наверное, позже стоит сделать под них специальные карманы на оружейную перевязь по типу пистолетной кобуры или же специальный крепёж на руки под одежду с пружиной, как для метательного ножа. Так, внесём в планы на будущее.

— Это что? — поднял снятый с его шеи кругляш, поднеся к глазам.

Круглый металлический диск золотого цвета, но явно не из золота, судя по слишком малому весу, был часто испещрён вкраплениями мелких разноцветных камней. При касании его силой, рискнул, не удержался, становилось как-то непонятно и немного неуютно, сравнимо разве с попыткой надеть на себя чужое нижнее бельё, причём далеко не самое чистое.

— Неужели не знаешь? — удивился моему вопросу пленник. — Это же высший целительский знак столичной Академии. Может ты именно таких и не видел прежде, откуда в вашей глуши могут взяться Повелители плоти, но он ведь отличается от всех прочих знаков признанных целителей только цветом. Неужели никогда не видел?

-Ты, 'друг', явно заговорился... — нехорошо так зыркнул на него, отчего его аж передёрнуло, при этом задумчиво переваривая поступившую информацию.

Маг или совсем не имеет хотя бы приблизительно достоверной информации обо мне, или же старательно играет в дурачка. Последнее сомнительно, по мелочам видно — его действительно удивило отсутствие признания его знака. Это как в моём мире ничего не подозревать, о том, что означает прямой красный крест. И не важно, в круге он нарисован, в квадрате или треугольнике.

— Всё никак не могу понять, чем в Смертных Землях заниматься столь знатному столичному хлыщу, как ты. Прояснишь, а? — мне стало действительно любопытно.

— Я не сам, меня вынудили... — начал отпираться он, но без особого энтузиазма. — Мне требовалось получить благословение от верховного Слуги Истинного, чтобы возглавить кафедру целительства в Академии. Для этого пришлось соглашаться с его условиями и отслужить пять лет в школе Борцов со Скверной, обучая никчёмных буси хоть каким-то премудростям целительства и безвозмездно избавляя всю многочисленную братию от последствий всяких чрезмерностей, которыми они постоянно злоупотребляют. Когда твоя Ведьма отстрелила Слуге Уму срамную плоть, я отказался быстро прирастить её обратно, сославшись на то, что просто не могу. Кроме меня там никто не смог бы помочь, это очень сложное и достаточно деликатное дело. К сожалению, Уму не поверил моим словам. Хотя и не терял надежды, собрав к себе с перевала и его окрестностей всех целителей, предлагая им любые награды и грозя всяческими карами, если они ничего не сделают. Но время было благополучно упущено, и он навсегда остался ущербным. Вырастить новую плоть, конечно, можно, но она не сможет полноценно действовать, стрела перебила важные жизненные каналы и в новую плоть они больше не прорастут. За отказ в помощи меня в наказание и отправили сюда с действующей группой, хотя там есть умеющий лечить свежие раны боевой буси.

— Слишком ладно у тебя выходит, то не ты, это не ты, всё 'они', ты же вообще не причём, — верить ему я не спешил, хотя по наблюдаемым внешним признакам маг не лгал. — Почему ты отказался помогать тому Слуге Истинного, и какое тебе дали задание здесь?

— Слуга Уму несколько раз восхотел меня возвести на ложе, как женщину. Он всех ближайших подопечных через него регулярно проводил, а без согласия ущемлял во всём, как только мог. Требуя исполнять этот срам как часть служения, в том числе и в храме перед взором Его. Всё ему было мало, урод! — вот и пошли настоящие сильные эмоции, верю-верю.

Мне бы тоже такое предложение сильно не понравилось. Сдаётся мне, многие на Чёрном Перевале теперь вздохнут свободно, расслабив одно чувствительное место. Вот только есть некоторые сомнения в наличии только одного 'любителя', иначе с чего бы он стал главным среди тамошних Слуг Истинного? Не всё так просто, эти клятые 'меньшинства' всегда своих половых партнёров наверх тянут, что у нас, что тут. Противно!

— Так, с первым вопросом ясно, — не выражая истинных чувств, кивнул головой пленнику. — Какое тебе дали задание относительно меня?

— Учитывая возможное сопротивление, требовалось непременно сохранить тебе здоровье и внешность. Большой урон престижа, который ты нанёс всем Слугам Истинного, они теперь могут восполнить только публичной казнью, о которой уже объявлено наперёд. Специально не выпускают купцов с перевала в королевства, дабы они не разнесли там плохие слухи.

О как! Тут кто-то совсем позабыл о плохой примете делить шкуру ещё живого медведя. Но принятые ими меры несказанно радуют. Интересно, как долго у них получится дурить всем голову и когда наступит критический момент после которого произойдёт открытый бунт? С купцами так 'шутить' крайне не рекомендуется, они хитрый народ. Сами в драку не полезут, а вот кого-то подкупить завсегда согласны. Мне такой расклад только на руку, главное вовремя охотникам не попасться.

— Ваша группа охотников единственная, или таких несколько? — вот теперь самый интересный вопрос, от которого многое зависит.

Устраивать прямо сейчас круговую оборону, или ещё есть время, чтобы удрать в кусты и переждать остроту кризиса.

— Это была самая опытная в этих краях четвёрка. Инструкторы школы, — с заметной грустью в голосе ответил маг, оглядывая мёртвые тела рядом с собой. — Других подобных ей нет, могут разве самых способных учеников послать, когда узнают о провале. Но, вероятнее всего, станут ждать подкрепление из столицы. Они от тебя теперь не отстанут, пока не доберутся. Слуги Истинного никогда ничего не забывают и никого не прощают. И новые боевые отряды не заставят себя долго жать — Борцы со Скверной даже Великих Повелителей побеждали. Не завидую я тебе, искатель, ох не завидую.

— Ты далеко не первый, кто мне подобное говорит, — задумчиво произнёс я, — теперь остаётся решить, что с тобой дальше делать.

Признаться, этот внутренне трясущийся от страха и, тем не менее — старающийся держать себя в руках маг, мне даже немного нравился. Явно одарённый мужик, хотевший чего-то большого достигнуть в жизни, согласившийся ради такого дела на не самую приятную службу к местным святошам, и столкнувшийся при этом с суровыми жизненными обстоятельствами. Не заискивает тут передо мной, пытаясь всячески спасти себя, просто старается сохранить хоть какое-то видимое достоинство. Как может, и как получается. А получается у него плохо. Полезной информации от него мало, свою ценность мне он не показал. С другой стороны, не хочется его просто так убивать, но и отпускать тоже нельзя. Ситуация ведь ещё далека от завершения. И иметь при себе знающего многое о моих непосредственных врагах информатора весьма полезно. Это сейчас он несколько неадекватен, потом, когда перестанет трястись, сам всё расскажет — главное попробовать переманить его на нашу сторону. Не жестко подчинить, привязав огненной клятвой, а именно переманить, используя кнуты и пряники. Тогда от него появится реальный толк.

— Марин, сможешь его изнутри немного пощекотать щупальцем, чтобы он хорошо это прочувствовал? — обратился голосом к девушке с вопросом, после мысленного перевода ей последней части нашей беседы с пленником.

Зная, как действует русский язык на местных, решил воспользоваться им для придания своим последующим действиям большей убедительности.

— Попробую, — ответила она, — только если помрёт — не взыщи.

— Ты постарайся. Живым он может нам пригодится, но если не получится — плакать не стану.

— Сейчас... — она на пару секунд сосредоточилась, выпуская щупальце.

Едва оно коснулось мага, тот резко дёрнулся всем телом и попытался разорвать удерживавшие его верёвки. Естественно, у него ничего не вышло, он только завалился на бок, часто тяжело дыша. Скрутила его явно не физическая боль, а что-то иное, не знаю, что там Ведьма с ним проделала, но эффект хорош. Когда пленник снова пришел в себя, встряхнул его за плечи и снова усадил перед собой.

— Можешь немного расслабиться, всё уже давно закончилось, — осмотрев его с разных сторон, придал лицу довольный вид. — Огненные клятвы никогда не вызывали у меня особого доверия, — как бы между делом продолжил говорить о каких-то мелких пустяках, — потому попросил Ведьму поставить на тебя свой знак, так гораздо надёжнее. Догадываешься, что произойдёт, если ты вернёшься к бывшим хозяевам?

— Меня медленно изжарят в кольце огня! — с совершенно пустым взором, едва шевеля губами, вымолвил тот, явно смирившись со своей участью.

— Даже не сомневаюсь! — кивая, подтвердил его слова. — Выбора у тебя больше нет, придётся честно за страх и за совесть служить нам. И тогда будешь почти спокойно жить дальше. Да, не так ярко как раньше, про столицу можешь надолго забыть, но и тут не потеряешься с твоими талантами.

Решив доиграть спектакль до конца, с уверенным видом сдёрнул с него сеть, перерезал ножом въевшиеся глубоко в плоть стягивающие конечности путы и кинул к нему на колени его целительский знак.

— Можешь одеваться, — подпихнул к нему ногой стянутую с него ранее одежду, — а потом у нас по плану намечаются другие дела.

Но кроме своего нательного белья и обуви, бывший пленник ничего не взял, покосившись в сторону взятого с телеги мешка. Поняв его затруднения, самостоятельно развязал его, доставая оттуда уже вполне обычную одежду. Маг накинул на себя цветной балахон с преобладанием желтых и зелёных полос на его светло-синем фоне. Нашлись в мешке и достаточно объёмные кошели с деньгами, один из них, полный серебра, передал ему вместе с поясом, на котором висел небольшой тонкий кинжал в ножнах с раскраской в цвета его балахона. Остальные вещи принадлежали убитым воинам и второму магу, но там и для меня не нашлось чего-либо особо интересного. Разве походный набор из обычных тканевых дождевиков, синего амулета для очистки воды, трёх маленьких шаров-светильников, большого тента из прозрачной непромокаемой ткани, бухты крепкой верёвки и прочих полезных любому туристу походных мелочей. Боевая группа действовала налегке недалеко от основной базы, а потому брала с собой только необходимый минимум, рассчитывая выполнить задание максимум за несколько дней, судя по запасам 'сухарей'. Лишь серебра взяли с запасом, а вот золота решили совсем не брать.

— Как тебя зовут? — спросил бывшего пленника, закончив перебирать мешок.

— Повелитель плоти Осус, — наконец представился он мне.

— Витос Хитрован, — ответно назвал себя здешним искательским именем без всяких дополнений к нему.

Маг заметно удивился, не услышав представления моих прочих регалий, как по идее было принято тут, и которые у меня обязательно должны быть, по его мнению. Но долго размышлять на эту тему я ему не дал:

— Как вы собирались вывезти моё тело из города, и есть ли у вас тут другие помощники? — задал очередной вопрос по делу, давно вертевшийся у меня на языке.

— Об этом знал только боевой Повелитель сил Аг, — тяжело вздохнув, показал рукой на тело мёртвого мага. — Мне говорили мало, знаю, где-то в центре города имеется вход в подземный ход, через который тебя должны были вынести за пределы города. Но где конкретно он начинается, мне неизвестно, Аг что-то говорил про пустующий дом судьи где-то рядом с ним.

Да уж, 'язык' нам достался не очень информированный, но хоть что-то полезное рассказал.

— Сколько времени, по-твоему, пройдёт до того момента, когда Слуги Истинного узнают про гибель вашей группы? — ещё один важный вопрос, от которого зависит планирование всех дальнейших действий.

— Пять дней они точно не побеспокоятся, если только не получат сведения от доверенных людей.

— Так, пяти дней должно вполне хватить, следовательно, куда-то нужно девать тела, так, чтобы никто из соглядатаев Слуг Истинного не узнал. Да и тебе самому не стоит пока показываться на людях, — вслух размышлял я, предлагая магу подумать со мной вместе.

— Я могу временно остановить в мёртвых телах все процессы распада, две недели они спокойно пролежат тут без всяких изменений, — предложил он посильную помощь, правильно уловив ход моих мыслей.

И вообще как-то быстро он стал выглядеть нашим союзником. Хоть я и постарался всячески запугать его, но слишком быстрая смена политической ориентации выглядит немного подозрительно.

— Делай, — согласился с его предложением, и после того, как он серьёзно охладил комнатный воздух магическими манипуляциями, задал очень каверзный вопрос: — Как ты видишь теперь своё будущее?

— Будущее... — Осус сел на пол, и на целую минуту глубоко задумался, перебирая возможные варианты. — Назад хода теперь нет, и про Академию можно забыть. Нет у меня никакого будущего, одно прошлое!

Что ж, такой прочувственный пессимизм невозможно изобразить без полного проживания. Да и ответ вряд ли специально подобран для усыпления моей бдительности, тут совсем иное сказать требовалось. Ладно, попробую ему поверить. Но и оставлять такой мрачный пессимизм, тоже не стоит, у человека всегда должна быть позитивная мотивация при взгляде вперёд, иначе он много глупых ошибок наделает.

— А тебе бы не хотелось узнать тайны самих алхимиков? — мой вопрос его явно заинтересовал, хотя и не перебил общего пессимистичного настроя.

— Их великие тайны не очень-то по моему выбору призвания силы, — заметил маг. — Или ты хочешь сказать, что знаешь всё про их страшное проклятье?

— Знаю! — утвердительно ответил ему твёрдым голосом, не допускающим неправильного восприятия. — Знаю, что это такое, откуда берётся, и даже как его можно лечить, — моё заявление вызвало самый живой интерес, глаза мага загорелись огнём любопытства.

— И ты способен об этом рассказать? — несколько неуверенно спросил он, совершенно не замечая, как трясутся его руки.

— Рассказать — нет, а вот показать — да, — решил повесить соблазнительную приманку перед его носом, но не слишком близко. — Чтобы понять проклятье, требуется сходить туда, где оно ещё есть, и посмотреть на него особенным взглядом. Как сделать его видимым, и так, чтобы оно не повредило здоровью, расскажу потом, когда туда вместе пойдём.

— Неужели ты готов взять меня с собой в самую глубину Смертных Земель? — изумился Осус ещё больше.

— Что тут такого? — пожал плечами, демонстрируя показное пренебрежение. — Если тебя подготовить к дальним походам, подучить кое-чему, то никаких проблем. Только до этого момента требуется ещё дожить, учитывая большой интерес к моей персоне со стороны слишком многих недоброжелателей. Поможешь с ним разобраться — узнаешь всё о проклятии. И много другого тоже узнаешь — твоя захудалая Академия сущей мелочью покажется.

— Готов сделать всё от меня зависящее! — совершенно искренне заявил он, приобретая нормальный вид и изображая проснувшийся энтузиазм.

'Неужели получилось?!' — мысленно вздохнул про себя, всё ещё не веря в успех. Как-то всё слишком сумбурно вышло, сплошная импровизация при минимуме планирования. Серьёзные дела так делать нельзя, только где взять столь необходимый опыт? Остаётся надеяться, что и в этот раз удача окажется на нашей стороне.

Горячая ночка знатно вымотала всех нас, а потому едва мы навели порядок, подчистив оставленные следы, дружно завалились спать дальше. Даже бывший пленник свалился рядом с мёртвыми подельниками, завёрнутыми в сеть по его настоятельному предложению, и размеренно засопел всего через пару минут. Сомневаюсь в себе сделать так же на его месте, но учитывая всё перенесённое им за последние часы — ничего необычного. Сон одно из самых лучших лекарств от любого стресса, по себе знаю. Так мы и проспали до обеда следующего дня, благо никто нас больше не побеспокоил.

Едва проснувшись и осознав, сколько прошло времени, с некоторой опаской вспомнил, куда мне надо срочно идти. Первым желанием опять стала попытка куда-то быстро сбежать, но перебрав все возможные варианты последствий такого поступка, отказался от столь простого и понятного решения. Если и бежать, дабы не доставали потом, то имеется только один вариант — спрятаться за радиоактивный барьер, куда никто не ходит из-за страха перед проклятьем алхимиков. Но без серьёзной подготовки туда лучше не соваться. А это время, которого нет, и пока не предвидится. Придётся и дальше плыть по тому руслу, которое для меня прокопал местный авторитет.

Как это ни странно, уговорить Марину остаться в гостинице, оказалось очень просто. Даже не рассчитывал на её быстрое согласие. Кто-то же должен остаться и сторожить наши деньги и мага, вдруг ему придёт в голову что-то нехорошее? Несмотря на жесткую психологическую обработку и правильную мотивацию, полной веры ему не было ни у меня, ни у неё. Ведьма приняла весьма грозный вид, выпустив щупальце, отчего бывшему пленнику стало не по себе, и отпустила меня по важным делам, после того, как я пообещал регулярно поддерживать мысленную связь, сообщая ей о себе.

Сегодня город буквально кишел снующими туда-сюда местными жителями, к которым присоединились многочисленные искатели, судя по их одежде, оружию и заплечным мешкам. Удивившись их столь нетипичному поведению, влился в толпу, благо она шла в сторону центра, куда и мне надо. Как оказалось, на центральной площади и прилегающих к ней улицах развернулась большая ярмарка. Судя по всему, это вполне регулярное, но не слишком частое событие, которого давно ждал весь город. Вот и спешили люди что-то купить или продать по ценам куда лучшим, чем у постоянных лавочников. Среди покупателей присутствовали и женщины, которых я прежде вообще не видел на городских улицах. Все как одна они облачались в длиннополые халаты с повязанными на голове цветными платками, оставлявшими открытыми только лицо и руки, полностью скрывая фигуру и волосы. К сожалению, приходилось торопиться, на рассматривания дам и торговлю просто не хватало времени. С некоторым трудом протиснувшись через деловую толпу к дворцу Сома, зашел внутрь.

— Не стой в дверях, проходи быстрее — тебя давно ждут, — сходу огорошил на входе слуга, поманив за собой.

Пропетляв по длинным коридорам, он привёл меня в явно выполняющую роль гардероба и по совместительству склада одежды большую комнату. Хорошего такого склада, как в очень приличном бутике в самом центре Нью-Йорка. Какой одежды тут только не имелось. Если хорошенько поискать, то нашлось бы и изысканный костюм для посещения Бала Престижа у столичного лорда и повседневная рабочая одежда провинциального короля, дабы целый день восседать на троне и не сильно запарить пятую точку. Впрочем, столь изысканные наряды мне не предложили, слуга сказал полностью раздеваться и положил светлые простые штаны и подобную рубаху, в которую следовало облачиться. Добротная ткань грубой работы и никаких изысков. Подчёркнутая простота и отсутствие знаков какой-либо принадлежности и статуса.

Больше ничего с собой брать не позволялось, хоть амулеты с шеи снимать не пришлось. Когда я переоделся, слуга опять поманил за собой, в этот раз мы пошли по лестнице на третий этаж дворца, где меня втолкнули в какую-то небольшую комнату с надёжно заглушающими звуки шагов толстыми коврами на полу. На стенах тоже висели ковры тонкой выделки с изображениями сцен городской жизни. Здесь за одним круглым столом сидели трое мужчин в точно такой же одежде, как и у меня, среди которых присутствовал и авторитет Сом. Двое других мне не были знакомы, хотя легко можно догадаться, кем они являются.

— Вот он, наш новый герой! — весело поприветствовал меня Сом, вставая из-за стола. — Это, — показал на мужчину справа, — смотрящий города Титс, авторитет Хос, а это, держащий под собой Лесс, авторитет Маф, — представил он левого коллегу.

Ничего себе, тут, оказывается, такая интересная компания собралась. Все местные главари, а не какая-то там мелкая шантрапа, что под Сомом ходит. Неужели только по одну мою душу сюда пожаловали? Почему-то совсем не верится...

— Прежде чем мы, смотрящие, к взаимному удовлетворению решим давний вопрос с подвисшем наследством Вадоса, как я раньше вам и обещал, приглашая встретиться тут, — Сом обратился к коллегам, — нам стоит быстро закрыть одну мелкую формальность. Витос, подойди сюда, — он подозвал меня, махнув рукой.

Подошел к нему с привычным ожиданием какого-то скрытого подвоха. Но внешне всё выглядело спокойно, чувства явной опасности не возникло. Остальные авторитеты тоже встали и подошли к нам, встав втроём вокруг меня. Сом приложил правую руку мне на живот и сказал малопонятную фразу, добавляя в неё толику какой-то странной силы:

— Создаю треть полного образа своим знаком, накладывая его на первую основу!

Стоящий справа авторитет города Титс положил руку мне на плечо, добавляя той же непонятной силы:

— Передаю часть силы своего знака в новый образ!

Последний смотрящий повторил те же самые действия, воспользовавшись другим моим плечом для опоры, с фразой:

— Подтверждаю новый образ своим знаком!

В последний момент по телу прошла мощная волна жара, выплеснувшаяся призрачным огнём на открытых участках кожи. Жар постепенно сконцентрировался в районе солнечного сплетения, где до сих пор находилась рука Сома, а потом медленно стал спадать, сменяясь приятной прохладой. Но в месте контакта его руки оставалось ощущение какого-то постороннего присутствия, словно там что-то или кто-то поселился жить.

— Подними рубашку и покажи, что у нас получилось, — широко улыбаясь, попросил меня авторитет.

Выполнив просьбу, сильно удивился увиденной картине. В районе солнечного сплетения всеми цветами радуги переливался сложнейший знак из светящихся переплетённых линий эбусити, как и тогда, в доме Повелевающего мудростью Питса, после применения какой-то мази. Но сейчас знак полностью не исчезал, бесследно растворившись в теле, лишь немного потемнел и перестал сильно выдаваться над поверхностью кожи. Авторитеты смотрели на меня, что-то отмечая при этом, явно взвешивая и оценивая какие-либо дальнейшие перспективы. Сом излучал больше довольство, а вот его коллеги, похоже, рассчитывали на что-то иное, судя по их помрачневшим физиономиям.

— Знак истинной силы принял тебя, искатель Хитрован, поздравляю тебя, новый авторитет Вит! — дружески похлопал меня по плечу Сом. — Теперь ты один из нас, первый по правую руку сразу у трёх смотрящих за всеми Смертными Землями, — после чего указал садиться за стол, где и мне нашлось своё место в виде заранее поставленного четвёртого стула.

— Итак, — продолжал вести разговор хозяин дворца, — теперь осталось решить основной вопрос, ради чего мы собирались. Как все вы знаете, наследством Вадоса должен владеть исключительно достойный по праву человек, заслуги которого перед всеми нами не подлежат никакому сомнению. Причём, его заслуги должны признавать и простые люди, что важнее всего. Каждый из вас, авторитеты Маф и Хос, хотели бы увидеть на его месте своего человека. Но никто не хотел признать право чужого претендента. Более того, мне тоже неочевидны какие-то большие заслуги ваших вторых рук, про простой народ и вовсе речь не идёт. Ситуация висит уже третий год, и до сих пор никто не хотел уступать друг другу. Сегодня же всё переменилось, у нас появился человек, о ком в последние дни только и говорят во всех городских трактирах. Он сумел в одиночку почти полностью решить проблему разбойников авторитета Фоса и задать перца Слугам Истинного, которых мы все искренне ненавидим. Вчерашний поединок чести, который все присутствующие тут наблюдали лично, ещё больше поднял его достоинство. И мы, главные смотрящие, истинной силой сейчас подтвердили его право стать одним из нас, признавая тем самым имеющиеся заслуги. Потому считаю должным по праву принять наследство Вадоса новому авторитету Виту! Такое положение, по моему мнению, должно полностью удовлетворить нас всех и снять многочисленные взаимные претензии по этому поводу. К тому же дольше просто нельзя тянуть.

Смотрящие Маф и Хос явно не удовлетворились провёрнутой Сомом хитрой комбинацией, но и сильно разочарованными тоже не оставались, судя по их лицам и взаимным переглядам. Видимо, их претензии друг к другу заметно превосходили всё прочее и предложенный Сомом компромисс упал на достаточно благодатную почву. Только сейчас я понял, какую партию разыграл авторитет. Быстро протащив меня как проходную пешку по всей шахматной доске, надел корону ферзя, и свалил на мои плечи непонятное наследство. Судя по всему — это и есть тот самый дом, который он мне формально пообещал, но чувствую, одним этим дело не ограничится. Здесь опять сокрыты острые подводные камни на стремительном течении. Скорее всего, за домом стоит какая-то определённая должность, причём, с немалой ответственностью и весомой долей риска при исполнении служебных обязанностей. И отказаться от неё по собственному желанию мне просто никто не даст, раз подходящую кандидатуру три года найти не могли.

Тем временем Сом достал из-под стола маленький звонкий колокольчик, вызывая им слугу, и передавая меня ему на попечение.

— Накорми нашего гостя, я подойду чуть позже.

Смотрящим потребовалось ещё что-то обсудить в узком кругу без лишних ушей. Мол — 'ты своё чёрное дело сделал — теперь иди, проветрись, и не мешай серьёзным людям вести важные разговоры'. Всё равно лезть к ним со своим досужим мнением категорически не хотелось. Хоть вкусно покормят, кухня тут знатная, а то 'сухари' уже успели набить оскомину, несмотря на всё их разнообразие.

За столом меня опять обслуживала моя собственность — странная девушка Аэль. Вот только её женские чары, столь тлетворно действовавшие прошлые разы, сейчас сильно потускнели. Несмотря на всё так же возникающее к ней страстное желание, мозг уже не отключался от всего остального. Девушка заметила произошедшие во мне изменения и всё время оставалась где-то рядом, то показываясь передо мной во всей своей красе, то исчезая за широкой ширмой, поднося новые тарелки с едой. Какого-либо чувства опасности она не вызывала, наоборот, при её приближении появлялось блаженное умиротворение.

Не отрываясь от еды, перешел на магический взгляд и чуть не подавился куском мяса от большой неожиданности. Тело Аэль буквально светилось от переполнявшей её жизненной силы, а выходящие из неё многочисленные тончайшие лучи буквально оплетали всё окружающее пространство на несколько метров вокруг. Не совсем такие, как щупальце Ведьмы, но имеющие с ним явное сходство. Только собрался обстоятельно расспросить девушку о том, кто она такая и что с ней теперь делать, как она куда-то убежала, а вместо неё, появился авторитет Сом собственной персоной. Пододвинув к себе пару полных тарелок и налив из большого кувшина кисловатый напиток, внимательно посмотрел на меня, и, предвосхищая многочисленные вопросы с моей стороны, заявил:

— Серьёзный разговор отложим до завтра, тебе предстоит кое-что узнать, хотя вижу, ты и так о многом догадался.

— Да, есть некоторые мысли, подразумеваю, наследство Вадоса — не один дом, так? — я поднял на Сома требовательный взгляд.

— Естественно, — заметил хозяин, — наследство Вадоса — это очень важная должность. Многие конфликты среди здешних людей могут иногда решать смотрящие, но кто станет разбирать конфликты между самими смотрящими? Да и отношение простых людей к нам далеко не всегда благосклонное.

— Это слишком мягко сказано... — кивком головы подтвердил его слова я.

— Поэтому у нас обязательно должен быть формально независимый судья, чьи решения добровольно признаются всеми заинтересованными лицами. Особенно простыми людьми и даже те решения, которые им могут сильно не нравиться. Сам понимаешь, найти подходящего человека для такой должности очень непросто.

— Неужели я для неё хорошо подхожу? — сильно удивился такому повороту.

— Подходишь, не сомневайся, — уверил меня Сом, — главное — простые люди признают тебя достойным человеком. Поверь — одно это многое значит. Выполнять обязанности судьи прямо сейчас тебе всё равно не требуется, обвыкнешься за полгода — год, лучше узнаешь местные нравы, тогда и приступишь, — немного успокоил в самом конце, видя моё особенно 'радостное' настроение.

— Осталось разобраться только с моей 'формальной независимостью', — ехидно заметил ему. — Неужто собираешься отпускать птенца из-под своего крепкого крыла?

— Пока ты слишком слаб — нет, — спокойно отреагировал он на мой тон. — Но когда наберёшь достаточную силу, обзаведёшься преданными людьми и личной дружиной — отпущу.

— И ты совершенно не боишься, что тогда мне может захотеться отомстить за все те недавние 'приключения', которые ты мне организовал?

От моего решительного заявления авторитета пробил истерический хохот, он смеялся минут пять, а потом, резко посерьёзнев, заметил:

— Вот видишь, ты сам не хочешь оставаться зависимым от меня, и все простые люди об этом будут знать! А что касается мести... подумай хорошенько, если сможешь меня завалить, то тебе придётся сесть на это место. Таков закон! Ты сейчас первый от меня авторитет по правую руку и формальный претендент на место смотрящего в случае моего, хм... исчезновения. Но мои люди к тебе так просто не перейдут. Некоторые могут, но не самые значимые, да и то, сомневаюсь. Начнётся передел зон влияния, и сколько после этого ты сможешь продержаться против всех прочих, когда они объединятся против тебя? Последним походом ты мастерски стравил всех местных шишек друг с другом, они понесли значительные потери в людях и ещё больше в репутации. Если люди — дело поправимое, новых дураков наберут, то последнего они не простят никогда. Когда я перестану прикрывать тебя — они сразу же попытаются отомстить. Думаю, ты уже догадался о главной причине вчерашнего события на площади, которую я никак не мог убрать или отклонить. Однако благодаря спешке и глупости третьего маркиза, тебе сами авторитеты хорошо заплатили золотом, хе-хе, — Сом усмехнулся, заговорщицки подмигнув. — Теперь сидят и прикидывают, когда же ты против меня пойдёшь, ожидая удобного момента для удара в спину победителю.

Я серьёзно завис, наконец-то определив примерную расстановку фигур на игровой доске.

— Потому о мести и думать забудь. Потом всё сам поймёшь, и даже благодарить станешь! — ещё раз усмехнулся авторитет.

— Благодарю, ох как благодарю тебя, авторитет Сом, — издевательски изобразил фальшивую благодарность, но не добился какого-либо заметного эффекта.

— Если ты считаешь, что я руковожу здесь организацией насилия, и мне здешние порядки сильно нравятся, — задумчиво продолжил он, с явной грустью глядя в мою сторону, — то знай — это совсем не так. Давно хочу всё изменить, но пока нет подходящих условий. Поговорим об этом завтра, возможно, ты меня поймёшь. Сейчас же осталось обговорить твоё последнее задание...

— Опять?! — одной лишь интонацией голоса сумел недвусмысленно выразить всё, что думаю о нём и его заданиях.

Авторитет только усмехнулся, и спокойно продолжил:

— Оно скорее нужно тебе, а не мне. Ты ведь собирался разговаривать с искателями? Не отрицай, я знаю. Так вот, соглашайся с их предложением, но не торопись подтверждать со своей стороны предварительный договор о разделе возможной добычи. Скажи, что тебе требуется ещё подумать и с кое-кем посовещаться. На следующий день иди ко мне.

— Ты знаешь, в чём заключается интерес искателей ко мне? — напрасно я удивился его осведомлённости, знал же — в городе для него практически нет тайн.

— Это ни для кого не секрет, — улыбнулся он мне. — Они давно хотят отбить Посёлок от бандитов, но опасаются тамошних буси и ещё больше возможной реакции смотрящих. Если ты присоединишься к ним, тогда пойдут на штурм, иначе ещё целый год будут пребывать в нерешительности и никогда не соберутся.

— Твой-то интерес в чём? — опять сумел он меня немного удивить. — Если у искателей опять появится независимый посёлок, твои доходы могут серьёзно пострадать... — поделился скороспелыми сомнениями.

— Как раз наоборот — только возрастут, — хмыкнул тот. — Основная торговля через мой город пойдёт. А до интереса других смотрящих мне дела нет, пусть сами с искательскими кланами договариваются.

До меня же дошла мысль о том, кто же станет официально назначен главным виноватым в последующем бардаке. Независимый искательский Посёлок одним своим существованием существенно нарушит сложившееся равновесие. Впрочем, учитывая все прежние 'заслуги', это вряд ли что-то сильно изменит в моей судьбе. Шахматная партия, которую играет другими людьми авторитет Сом, продолжается, только теперь в его руках уже не пешка. Хочется надеяться — ферзь — достаточно ценная фигура, приносить которую в жертву стоит только ради выигрыша всей партии. А мне стоит вовремя понять актуальный расклад, дабы иметь возможность в любое время с этой доски спрыгнуть или научится разыгрывать собственные партии, превратив былых игроков в игровые фигуры. Иногда по жизни шахматные фигуры незаметно начинают сами играть теми, кто считал себя игроком.

Решив, что на сегодня разговор окончен, Сом сначала проводил меня до гардероба, а потом и до двери, оказывая тем самым особую честь.

— Да, совсем забыл, — задержал он меня у самого выхода, протянув связку небольших одинаковых ромбовидных амулетов, среди которых один выделялся немного большими размерами. — Вот ключи к твоему дому, его почти привели в порядок. Осталось только наладить управление амулетами подчинённых сил, но с этим справишься сам, золото у тебя есть, а если не хватит — заработаешь ещё. Переселяйся сегодня же из гостиницы, в том доме тебя никто не рискнёт случайно побеспокоить, — ехидная улыбка наглядно показывала его осведомлённость событиями прошедшей ночи.

Никто и не сомневался, прекрасно зная, кто тут пока настоящий хозяин. 'Ничего, мы тоже так обязательно научимся', — с этой оптимистичной мыслью я отправился зачинать великие дела и начинать новую жизнь на новом месте.

Эпилог

Столица королевств.

Открывающийся с вершины главного Храма величественный вид на город надолго завораживал любого, кто попадал сюда впервые. Далеко внизу раскинулся огромный красивый город с широченными прямолинейными главными улицами и немного уступавшими им по ширине радиальными переулками. Прямо внизу зеленел кронами вековых деревьев запретный парк, куда могли войти лишь очень немногие. Дальше располагалось широкое кольцо многоэтажных дворцов, но даже самые высокие из них едва достигали четверти вышины главного Храма. За первым кольцом шло второе, где дворцы были чуть ниже, а за ним третье и четвёртое. В далёкой дымке постепенно терялись утопающие в зелени садов обширные одноэтажные кварталы простых людей.

Любой постоянно живущий в столице самый простой человек обязан соответствовать высоким имущественным стандартам, зарабатывая за год не менее пяти золотых. Про доходы тех, кто проживал ближе к центру, лучше вообще не интересоваться, так как это могло негативно сказаться на состоянии здоровья. И только по покупкам на ежегодном Аукционе Истинного Престижа можно представить, как живут те, кого люди считают владыками мира. Но истинные владыки как раз никогда не принимали участие в тех аукционах, они смотрели на мир свысока. И если хорошо приглядеться, сейчас в их взгляде можно было заметить тщательно скрываемый под маской вселенской безмятежности страх.

Двое мужчин находились в этот момент почти на самой вершине Храма в маленькой комнатке с пропускавшими свет только в одну сторону прозрачными стенами, буквально паря над остальным миром. Выше них сверкало в лучах дневного Светила только изображавшее символ Истинного и его светлый лик огромное кольцо. Один невысокого роста толстячок с лысым черепом в светло-золотом балахоне, а второй высокий крепкий воин с властным взором главнокомандующего в совершенно чёрном атласном одеянии. Толстячок сидел в мягком кресле и неспешно перебирал в руках сделанные из редчайших драгоценных камней чётки, а воин смотрел куда-то вдаль, упёршись лбом в прозрачную стену.

— Плохие новости ты мне принёс, брат Ато... — после явно затянувшейся паузы тихо сказал толстячок. — А теперь расскажи о твоих ближайших планах, не стоит держать меня в неведении.

— Если бы не самовольная дурость твоего старого любимчика, — воин отвлёкся от созерцания лежащих внизу красот и повернулся к единственному собеседнику, — то мне не пришлось бы столь спешно решать свалившиеся на нас проблемы. У него имелся чёткий и недвусмысленный приказ, обнаружив любого Странника только задержать его и ничего более не предпринимать, пока за ним не пребудет моя специальная группа. Но ему сладеньких мальчиков не хватило, чего-то особенного захотел. Мне теперь искать ту Ведьму по всем Смертным Землям? Особенно когда моя оперативная группа пропала, едва сообщив об обнаружении ещё одного потенциального пришельца.

— Меня не сильно интересует твоё мнение о моих людях и их пристрастиях, брат Ато! — в голосе толстячка прорезался металл.

— Если бы твои любимчики не лезли постоянно в мои дела, я был бы тебе сильно признателен, брат Ний, — с заметным раздражением в голосе ответил воин, уничижительно посмотрев на собеседника сверху вниз. — Но не это главное. Моим людям сейчас потребуется проход в хранилище запретных знаний, если ты, конечно, не хочешь, чтобы я самоустранился от той ситуации с Ведьмой и её спасителем, которого вы так сильно хотите публично сжечь.

— Хорошо, я даю тебе проход, но только вместе с моими людьми, — сквозь зубы процедил толстячок. — Мои верные люди должны обязательно стоять рядом, когда твои войдут в хранилище. И немедленно отправь лучших охотников в Смертные Земли, лучше всего тех, кто ранее Великих брал.

— Уже отправил, — воин в чёрном одеянии прошелся туда-сюда, о чём-то размышляя на ходу. — И вот ещё, брат Ний, если кто из твоих протеже как-либо нарушит свой долг и ещё раз помешает моим людям, я его лично очень медленно удавлю, даже не спросив твоего разрешения. Так всем своим любимчикам и передай!

— Передам, — нехотя согласился с ним толстячок в золотом балахоне. — А теперь иди, мне требуется посоветоваться с Ним... — он поднял взгляд кверху, показывая тем самым, к кому собирался обращаться, так и не заметив ехидную ухмылку на лице отвернувшегося от него собеседника в чёрном атласном мундире.

КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ.