Особо много Луффи говорить не стал, скорее так, быстренько накидал для Нами план будущего мероприятия. Может быть он и не собирался плыть вместе с ними, но руку с пульса убирать он тоже не собирался. Убедившись, что Нами всё поняла правильно, и больше вопросов у неё нет, Луффи взялся за своего первого помощника. В отличие от девушки, никаких особых планов для Зоро у парня не было, но кое-какое задание мечник всё же получил. Как раз по его "специальности".
— Встретимся через три недели, — помахал из лодки Луффи, стоящим вдоль борта "Мери", Нами, Джонни, Йосаку и Зоро. — Слушайтесь Нами и ведите себя хорошо.
Все четверо издали дружный фырк, но уже в следующее мгновение парни заметно побледнели, когда до них донеслись слова Луффи, адресованные Усоппу:
— Кстати, Усопп, ты когда-нибудь слышал историю о пароходике, который смог?
— Нет, что-то не припоминаю.
— Хорошо, тогда как доберемся до Гаймона, я тебе обязательно её расскажу. Это действительно важно. У нас не так много времени, поэтому сходу придётся идти ва-банк.
Поняв, что конкретно задумал Луффи, Джонни, Йосаку и Зоро скорбно уставились вслед быстро удаляющейся от них, в противоположную сторону, лодке. А ведь Усопп на самом деле успел им понравиться. Однако, помолодевший Харон, как и всегда, проявил абсолютную беспощадность... и пофиг, что это воды Ист Блю, а не река Стикс. Смысл-то все равно один и тот же.
Глава 10
Кто заказывал суши?
С этого места открывался отличный вид на море, из-за чего этот пологий утёс стал прекрасным местом для последнего пристанища той, которая когда-то провела немало времени, бороздя просторы этого самого моря.
У большого деревянного креста лежал букет свежих цветов и несколько мандаринов, а прямо напротив креста, поджав под себя ноги, сидела смуглокожая, стройная, высокая, синеволосая девушка лет двадцати на вид. Тёмные бриджи, светлая майка, соблазнительно обтягивающая выдающуюся грудь, легкие босоножки на ногах и прибранные шелковым ремешком волосы. Хотя всё же самым первым делом, — хорошо, вторым, всё-таки грудь у девушки действительно выдавалась, — на что бы обратил внимание любой человек, так это на большую татуировку, покрывающую значительную часть правой руки девушки, и верхнюю часть её груди. Татуировка не представляла собой ничего определенного. Ветвящиеся линии, точки и лёгкие закругления — словно руку девушки опутали ветви какого-то куста или дерева.
— Бельмере-сан, за прошедшие пару месяцев, я уже, наверное, успела вам надоесть, — чуть улыбаясь, произнесла девушка. — Но я ничего не могу с собой поделать, — тяжело вздохнув, добавила она. — Прошло уже больше года, с тех пор как я в последний раз видела Нами. Вы сами знаете, что она ещё никогда не пропадала на столь долгий срок. Самое большее, на полгода, да и то только один единственный раз. С каждым днем я волнуюсь всё сильнее и сильнее... и надеюсь всё больше и больше. Надеюсь на то, что моя маленькая сестрёнка, наконец, нашла своё счастье и больше никогда не вернётся на этот богом проклятый остров. Нами не заслужила такой жизни. Моя маленькая сестрёнка заслуживает счастья... Вы же тоже так считаете, Бельмере-сан?
Ноджико — именно так звали смуглокожую красавицу, сейчас сидящую у могилы своей приемной матери. Девушка владела небольшой мандариновой фермой, доставшейся ей в наследство от покойной матери. Собственно потому на могиле и лежали свежие мандарины, хотя незнакомому с покойной человеку это и могло показаться немного странным. Однако, в округе не было никого, кто бы не знал историю жизни бывшей дозорной, оставившей свою службу ради воспитания своих приёмных дочерей. Ноджико была её старшей дочерью — серьёзным, спокойным, уравновешенным ребёнком, а Нами младшей. Та самая Нами, которую сейчас всё Ист Блю знало как "Королеву Монстров", "Милосердную Королеву" и уже почти всеми забытую "Кошку-Воровку". И, наверное, учитывая каким непоседливым и проблемным ребёнком росла Нами, не было ничего удивительного в том, кем в итоге стала девушка. Хотя люди с острова, включая Ноджико, ещё ничего об этом не знали. И на это было несколько причин.
Во-первых, уже больше восьми лет на острове и в окрестных водах заправляла пиратская команда рыболюдей, под предводительством бессердечного Арлонга. Никто не мог покинуть или причалить к острову без их ведома, поэтому люди, живущие на острове, оказались фактически отрезанными от внешнего мира. Арлонг позаботился о том, чтобы даже газеты им не доставляли. Информация до них просто не доходила. Естественно, информация о Нами не стала исключением. Так что ни Ноджико, ни кто-либо ещё на острове, просто не знали о существовании команды охотников на пиратов, что уже давно наводила ужас на всех пиратов Ист Блю. И не только пиратов. С другой стороны, даже если бы Ноджико услышала слухи о существовании некой Нами, по прозвищу "Королева Монстров", девушка всё равно бы не смогла поверить, что её младшая сестренка и "Королева" — это одно и тоже лицо. Мало ли сколько в мире есть девушек, носящих имя Нами?
Во-вторых, почему Ноджико ничего не знала о внешнем мире, так это потому, что Нами никогда и ничего ей не рассказывала. Такая уж была Нами. Ноджико только и знала, что её младшая сестрёнка взялась грабить пиратов, чтобы насобирать сто миллионов белли для покупки Кокояши — их родной деревни, — а все остальное Нами всегда оставляла за кадром. Даже тогда, когда девушка, поначалу, возвращалась на остров вся израненная, Нами ничего не рассказывала своей сестре. А потом Нами, постепенно, стала возвращаться не только без ран, но и с каждым разом принося все больше и больше денег за один раз. И Ноджико просто перестала спрашивать. Пусть никогда и не переставала волноваться. И надеяться.
Надеяться, когда Нами в очередной раз уходила в море, на то, что в этот раз она просто плюнет на неё, Ноджико, их деревню, весь их остров, Арлонга с его бандой, и больше не вернётся. Тем более жители деревни сделали для этого более чем достаточно, тщательно демонстрируя Нами своё презрение. Почему так получилось? Всё просто. Когда Нами, восемь лет назад, вступила в команду Арлонга, она никому, кроме Ноджико, не сказала о том, что сделала она это только для того, чтобы выкупить свою родную деревню, Кокояши. Так Нами в одночасье стала предательницей для всех жителей острова, а главное для жителей её родной деревни. Естественно, долго такая тайна оставаться тайной не могла.
Старейшина деревни, Ген-сан, приходящийся сёстрам кем-то вроде любимого дядюшки, довольно быстро вызнал у Ноджико всю настоящую подоплёку сделки. И вот с тех пор, все в деревне знали, что Нами изо всех сил старается спасти их всех. И именно поэтому, никто в деревне не показывал девушке своего настоящего к ней отношения. Чтобы, если Нами когда-нибудь решит всё бросить и сбежать, она могла спокойно жить, не мучаясь мыслями об их судьбе. Отсюда и двоякие чувства Ноджико, по поводу долгого отсутствия Нами. С одной стороны девушка искренне волновалась за судьбу своей младшей сестрёнки, — неужели с ней что-то случилось? — а с другой, столь же искренне надеялась, что Нами, наконец, решилась их бросить. Вот только не верила Ноджико в то, что Нами действительно могла их бросить. Кому как не старшей сестре знать насколько упряма её младшая сестрёнка? К сожалению, такие мысли только заставляли Ноджико волноваться ещё сильнее. Раз Нами не могла их бросить, но при этом её не было уже больше года, тогда, вероятнее всего, с ней.... На этом месте Ноджико старательно отгоняла все плохие мысли прочь. И чтобы хоть как-то поддерживать свой душевный покой, девушка, в последние несколько месяцев, взяла в привычку чуть ли не ежедневно приходить на могилу своей приёмной матери. В конце концов, у кого ещё просить защиты для младшей сестрёнки, как не у их любящей матери? К счастью девушки, её волнениям сегодня должен был настать конец. И не только её. И не только волнениям.
— Солнце уже высоко, поэтому мне пора работать. Вы ведь и сами знаете, какого это, ухаживать в одиночку за целой мандариновой рощей — работы у меня непочатый край. И спасибо что снова выслушали меня, Бельмере-сан, но, боюсь, через день-два я вернусь снова. Слишком сильно я переживаю за свою младшую сестрёнку... ха-ха... ничего нового, правда? Нами с самого детства была у нас той ещё непоседой... вы уж присмотрите за ней, — добавила Ноджико, поднявшись с колен. — До свидания, Бельмере-сан.
Последний раз бросив взгляд на могилу, Ноджико отвернулась и начала спускаться с пологого утёса, на котором и располагалась могила её покойной приемной матери. Настроение, несмотря на ярко светящее солнце, и радостное щебетание птиц в лесу, было ни к чёрту. И оставалось оно таким ровно до того момента, пока в поле зрения Ноджико не показался её дом, из трубы которого вилась тонкая струйка дыма. Сердце девушки, на мгновение замерев, заколотилось с удвоенной силой. Ноджико невольно прибавила шаг. А потом ещё прибавила. И еще. В конце концов, не удержавшись, девушка перешла на бег. Почему? Потому что в мире был только один человек, который бы, без разрешения войдя в её дом, стал бы топить печь. И только одному человеку вообще могло понадобиться топить печь в её доме. Так оно и оказалось.
Едва не снеся дверь с петель, Ноджико ворвалась в дом и замерла. Первым делом девушка отметила длинную, пышную, роскошную гриву волос, столь знакомого ей с детства цвета спелого мандарина. А затем обладательница роскошных волос повернулась в её сторону, и Ноджико замерла уже совсем по другой причине. Девушка представшая перед ней бесспорно являлась Нами, но... и вот от этого самого "но" Ноджико невольно забыла о том, что ей нужно дышать.
Последний раз, когда Ноджико видела свою младшую сестрёнку, Нами балансировала между угловатым подростком и юной девушкой. Однако Нами, которую она сейчас видела перед собой... тут скорее подходило словосочетание "молодая женщина", чем "взрослая девушка", настолько... настолько взрослой выглядела Нами. И дело тут было даже не во внешности её совсем уже немаленькой сестры, — хотя и это тоже, — сколько в излучаемой ею ауре непоколебимой уверенности и спокойствия. Словно все проблемы в мире просто в один момент перестали для неё существовать. Или нет, не так. Словно она могла справиться с любой проблемой, в чем бы эта самая проблема не заключалась. И что ещё важнее, так это радость Нами. Чистая, ничем незамутнённая, радость. Последний раз, когда Ноджико видела Нами настолько счастливой, Бельмере-сан была ещё жива... больше восьми лет назад.
В следующую секунду впавшая в ступор Ноджико оказалась заключена в медвежьи объятья своей совершенно уже точно немаленькой сестры. Как так? Грудь Нами, на размер, а то и все два, оказалась больше её собственной! А еще, как бы Ноджико не хотелось сказать по-другому, но объятья Нами на самом деле оказались похожи на медвежьи. Первые несколько мгновений Ноджико на полном серьёзе опасалась, что Нами просто переломает ей кости, настолько сильно она сдавила её в своих объятьях. Настолько сильной стала Нами за время своего неестественно долгого отсутствия. Ноджико оказалась приподнята над полом, словно она какая-то пушинка. И тут девушка поняла ещё один факт — Нами возвышалась над ней на добрых полголовы. И пусть отчасти дело было в высоких каблуках на белых босоножках Нами, произошедшие с ней изменения просто поражали. Словно прошел не год, а десять лет. Спрашивается, куда делась её маленькая сестрёнка, и кто эта уверенная в себе молодая женщина?
— Как же я рада тебя видеть, Ноджико! — наконец, поставив свою старшую сестру обратно на пол, и отстранившись, при этом не убирая своих рук с её плеч, радостно произнесла счастливо улыбающаяся Нами. — Не могу поверить, что прошло уже больше года, с тех пор, когда я видела тебя в последний раз! Ты даже представить себе не можешь, как же сильно я по тебе соскучилась! — на этом месте девушка снова заключила Ноджико в свои медвежьи объятья.
— Думаю, я могу представить себе, насколько ты скучала, — когда ей снова позволили дышать, немного сдавленно ответила Ноджико, потихоньку приходя в себя от испытанного ею шока. — Однако, я должна сказать тебе, что ты изменилась. Сильно изменилась.
— Правда? — чуть удивленно произнесла девушка, отступая от Ноджико на шаг назад, и заинтересованно оглядывая себя. — Мне кажется, какой я была, такой и осталась... разве что волосы немного отрастила, да грудь себе малость наела.
— Малость? — эхом повторила Ноджико, невольно переведя взгляд на полноценное "оружие массового поражения".
Голубое бикини Нами, казалось, вот-вот было готово капитулировать под натиском того, что изо всех сил пыталось скрыть под собой. Никакой "малостью" тут и не пахло. Ноджико волей-неволей заинтересовалась, чем же именно питалась её сестрёнка, что она смогла наесть себе такое? Впрочем, надо признать, грудь Нами выглядела шикарной не столько из-за своих размеров, сколько из-за самой их обладательницы. Когда Ноджико говорила о том, что Нами сильно изменилась, она ничуть не лукавила. Рост, волосы, грудь, аура — все эти изменения были заметны и по отдельности, но главное как это всё смотрелось вместе.
Нами и раньше никогда не жаловалась на внешность, однако на фоне себя нынешней, Нами из прошлого с тем же успехом могла быть гадким утенком, который только сейчас вырос в прекрасного лебедя. И, насколько бы Ноджико не хотелось говорить такое о своей сестре, но Нами стала слишком красивой. Красота девушки казалась едва ли не противоестественной... разве могут люди вообще быть до такой степени красивыми? И как люди могут измениться настолько сильно, за столь малый срок? Да и все ещё побаливающие ребра не давали Ноджико забыть о новоприобретённой силе её сестры. Так бы её сдавить не смог и рыбочеловек. Если его только зовут не Арлонг. Кстати о нём... раньше Нами предпочитала носить одежду, которая бы закрывала плечи, чтобы скрыть вытатуированный на её левом плече пиратский флаг Арлонга. Однако сейчас Нами сверкала своими оголенными плечами и, судя по всему, её это ничуть не заботило.
В итоге, едва улегшееся беспокойство Ноджико за судьбу Нами начало разгораться с новой силой, только теперь уже по совершенно другим причинам. Слишком уж противоестественными показались синеволосой девушке произошедшие с её младшей сестрой изменения. Что же довелось пережить Нами за время её столь непривычно долгого отсутствия? Впрочем, Ноджико не сомневалась, что столь разительные изменения с Нами произошли по той же самой причине, по которой её маленькая сестрёнка пропала больше чем на год.
— Нами... где ты была? — прямо спросила Ноджико. — Пропадать на столь долгий срок... на тебя это совсем непохоже.
Уловив в голосе сестры неприкрытое беспокойство, счастливое выражение на лице Нами уступило место немного грустному, но в то же самое время необычайно нежному.
— Не волнуйся, Ноджико, — девушка, снова приблизившись, подняла руки и успокаивающе потерла плечи сестры, — со мной все хорошо. Просто... просто я, наконец, нашла своё место в этом мире. Не скажу, что это особенно спокойное или безопасное место, но теперь, когда я его нашла, я не променяю его ни на одно другое.
