Великая Охота

Великая Охота

Пролог.

Прошло уже лет десять, с тех пор как мы поселились в деревеньке Кальма, что в приграничном графстве Орьенталь. В целом местечко неплохое: тихое и спокойное, соседи достались милые да улыбчивые. Но в скором времени нам пора переезжать. Мы постоянно переезжаем. Нельзя задерживаться больше десяти лет на одном месте. В самых редких случаях — пятнадцать, и то в каком-нибудь крупном суетливом городе, где людям, в принципе, плевать на других людей. Где мало кто станет приставать с вопросами: "Когда уже пополнение ожидается?", или "А что это вы детей не заводите?", или мой самый любимый вопрос — "Как это вы за столько лет ни капли не изменились?"

Как-как? Очень просто. Мы с Зерьвильдой не совсем обычные люди. Вот и все. По этой причине уже двести лет (сто девяносто семь лет десять месяцев и два дня — если быть точным, ибо Зери очень щепетильно относится ко всем этим датам) мы кочуем с места на место.

-Эй, Рихард, привет!— голос соседа вырвал меня из размышлений, когда до дома оставалось метров сто.

-Привет, Йенс,— поклонился я.

-Куда веник тащишь? Праздник какой?— он кивнул на пышную охапку полевых цветов, которую я бережно прижимал к груди.

-Да день рожденье сегодня у Зерьвильды,— пояснил я,— Вот — небольшой подарочек приготовил.

-Ну молодец! Мужик! И от меня поздравь супругу! Сколько ей стукнуло-то?

-Эм...— замялся я,— двадцать два.

-И какой раз? Десятый?

Вдоволь посмеявшись вместе с Йенсом, я помахал соседу рукой и двинулся дальше. Честно говоря, я не соврал. Мы действительно двадцать второго дня первого летнего месяца празднуем ее день рожденье. И каждый раз двадцать второе. Сколько Зерьвильде лет на самом деле мало кто знает. Конечно же, я исключение. Давным-давно мне-таки удалось выведать у нее этот секрет. И то лишь после того, как я назвал свой возраст. То, что я оказался старше нее на пятьдесят лет, несколько успокоило ее женские комплексы.

Путем нехитрых подсчетов можно легко вывести, что сегодня моя, как сказал Йенс, супруга будет праздновать свое двадцати двухлетие ровно триста одиннадцатый раз.

Наш дом стоял на самой окраине деревни. Симпатичный двухэтажный беленький домишко с двускатной крышей, огороженный простым деревянным забором. Зери постоянно что-нибудь выращивает, оттого участок перед домом пестрил яркими красками. Меня же растения никогда особо не интересовали, я обычно занимаюсь животными. В разных местах мы держали разных зверюшек. В Кальме, к примеру, в маленьком загончике у нас паслась рыжая корова по имени Брумгильда. Добродушное создание. Вот только почему-то в тот момент она тряслась от страха, всем телом вжимаясь в деревянные жерди.

Я сразу почувствовал чужую энергию, буквально разрывающую воздух вокруг нашего дома. Быстро воткнув букет меж реек забора, я стремглав бросился внутрь. Распахнул дверь и оказался в гостиной. Мебель перевернута, на стенах черные подпалины, занавески висят клочьями. На полу крохотные красные точки, чей запах громко кричал — кровь ведьмы! Но к счастью, она принадлежала не Зерьвильде.

Следы вели на второй этаж. Кровь и огонь безошибочно указывали путь отступления моей любимой. Ее поймали перед спальней. Мощное кольцо огня — последний оплот защиты, окрасило доски в черный цвет. Она устала и ее скрутили. Что было дальше — так же не осталось загадкой. Обугленный пол украшал кровавый ведьмин круг — изящный рисунок с древними рунами и символами. От этого творения безымянного художника смердело больше всего. Казалось, воздух вокруг круга гнил от дикой Жажды. Но я плевать на нее хотел, ведь я нашел зацепку: пол рядом с кругом был затерт так, что оставшаяся огненные следы сплетались в символ, что мне уже как-то доводилось видеть...

-Черный Тысячелистник...— еле слышно выдохнул я.

Быстро собрав вещи, я покинул дом. Вытащив букет из забора, я подошел к испуганной корове:

-На, Брумгильда, покушай,— я протянул ей цветы, что предназначались другой,— Надеюсь, новые хозяева не станут тебя обижать. Прощай.

Я развернулся и оставил место, где был счастлив последние десять лет.

Часть I

На недавно купленной гнедой кобылке, которую прозвал Бертильдой, в честь одной старой знакомой, я ехал по центральной улице Трикушона, задумчиво глядя по сторонам. Несмотря на ленивое, развалившееся в зените солнце, в городе было сумрачно — третьи, а местами и четвертые этажи серых каменных домов достраивали гораздо позже первых, отчего здания выходили не особо ровными и, сплетаясь крышами, словно деревья ветками, накрывали улицы. Но на досадные ляпы городской архитектуры никто уже давно не обращает ровным счетом никакого внимания: люди беспечно снуют взад вперед, упиваясь значимостью собственных маловажных занятий, петляя между надменными всадниками и гружеными телегами, поскрипывающими на разъезженной дороге.

Я остановился у трактира с незамысловатым названием "Веселый путник". Вроде как лучшем в городе — у них даже имелся собственный конюх, мигом взявший у меня поводья Бертильды.

Наградив расторопного парнишку монеткой, что называется "на чай", я вошел внутрь. За долгие годы моей насыщенной жизни, я пришел к мысли, что, наверное, все трактиры на Большом Континенте выглядят одинаково, будто строятся по одному и тому же плану. На первом этаже просторный зал, барная стойка, за которой скрывается кухня и всякие подсобки. На втором — комнаты для постояльцев. Все стабильно, а главное — рационально и удобно.

Свободных столов было много, сказывалась середина рабочего дня. Основные клиенты подтянутся позже. Ближе к вечеру. Таким образом я мог выбрать себе место на любой вкус. Но меня не интересовали удобные лавки. Твердым шагом я подошел к стойке и уселся на высокий стул.

-Добро пожаловать,— поздоровался высокий усатый трактирщик,— Чего желаете?

-Здравствуйте,— кивнул я,— Мне бы хотелось жареного мяса. Тройную порцию и без гарнира. И чего-нибудь выпить.

-Вина?— чего только не видавший на своей работе мужчина был несколько удивлен таким заказом. А я что? Ничего — привык.

-Да. Давайте.

Хозяин питейной заглянул на кухню, раздавая приказы. Ожидая его, я, чтобы убить время, начал разглядывать деревянный зал — грязная, облупившаяся мебель, потемневшие стены и всего трое посетителей: хмурый типчик — явно наемник, да пара торговцев. Негоцианты охая и ахая пересчитывали потери из-за того, что герцог Эфэбли перекрыл торговые пути через свои земли.

Трактирщик вскоре вернулся и протянул мне пол-литровую кружку красного вина.

-Благодарю,— я жадно отхлебнул.

-Проездом в нашем городе?— начал ни к чему не обязывающую беседу мужчина.

-Скорее по делу,— ответил я и тут же задал вопрос, все это время вертевшийся у меня на языке,— Скажите, останавливался ли у вас за последнее время кто-нибудь по имени Брэндон?

Трактирщик внимательно посмотрел на обмотанную кожей рукоять полуторника, выглядывающую из-за моего плеча. Затем спокойно ответил:

-Бывал. Ваш коллега?

-Можно и так сказать,— хмыкнул я,— Не подскажите, куда он направился?

-Не знаю, к сожалению,— пожал плечами мой собеседник,— Этот охотник был у меня около недели назад. Его пригласили в замок борона Трикушона. С тех пор я его не видел.

-Что ж, спасибо,— задумчиво протянул я.

Мне наконец-то принесли мое мясо. Поблагодарив трактирщика, я взял тарелку и разместился за одним из многочисленных свободных столиков. Для начала нужно подкрепиться, а затем без промедления к барону.

Замок Трикушон, названный как и город, и баронство по фамилии правящей здесь династии, располагался на возвышенности в конце главной улицы. Когда-то давно города здесь и не было. Лишь деревенька, подле крепости. Но постепенно маленькое поселение разрасталось, а само баронство становилось все более грозным противником для соседей. Чтобы защитить (платящих налоги) селян от постоянных набегов, Кретьен III Трикушон выстроил еще одну стену, за которой спустя некоторое время деревушка и превратилась в город.

Но как бы то ни было, даже спустя сотни лет замок не потерял своего грозного величия — мощные стены, четыре высокие башни по периметру и крепкий донжон. Я видел много замков, но каждый раз испытываю трепет, оказываясь рядом. Совершенная архитектура. Образец человеческой мощи и силы. По моему мнению, замкостроение наряду с оружейным делом — наибольшее, чего сумели достичь люди за долгое время своего развития. Но даже в этих сферах им не сравниться с представителями других рас.

Подъемный мост был опущен, а ворота, около которых скучали двое стражников, открыты. Мужчины, облаченные в традиционную в здешних краях броню — железный пластинчатый панцирь с гербом баронства, из-под которого выглядывали черные рукава стеганки, наручи и открытый шлем, держали в руках арбалеты. Из-за спины каждого виднелся круглый деревянный щит, а на поясах висели короткие одноручные мечи. Черные шоссы [1] (опять же из плотной ткани) были заправлены в высокие сапоги. Я спешился и, ведя лошадку под уздцы, подошел к привратникам.

-Чего тебе нужно?— буркнул один из стражей.

-Добрый день,— не забывая о манерах, кивнул я,— Мне хотелось бы встретиться с бароном Трикушоном.

-А больше тебе ничего не хотелось?— начал было дерзить все тот же стражник, но его товарищ жестом осадил невоспитанного воина:

-Для чего вам его светлость?— спросил он.

-Я ищу человека по имени Брэндон. Мне сказали, что он прибыл в замок по приглашению господина барона.

Стражники удивленно переглянулись и, отойдя в сторону, о чем-то зашептались. Конечно, они думали, что я их не слышу, но не тут-то было. Даже не напрягая слух, я мог разобрать каждое слово:

-Вдруг он тоже охотится на чудовищ?

-Точно! Нужно срочно сообщить его светлости!

-Его светлость будет рад...

И так далее и тому подобное. В общем, завершив свое импровизированное совещание, грубый стражник скрылся за воротами, а вежливый обратился ко мне:

-Прошу вас, подождать несколько минут.

-Хорошо,— пожал плечами я.

Спустя некоторое время грубый вернулся и любезно пригласил меня войти в замок.

За его стенами жизнь кипела вовсю: солдаты твердой походкой вышагивали на плацу, какие-то бабы с тазами грязного белья, словно корабли, ведомые опытным навигатором, обходящие острые рифы, изящно лавировали между хозяйственными постройками. Пройдя несколько шагов, я заметил как одна из них вместо тазов тащила пару извивающихся и кудахтающих куриц. Кухарка быстро пронеслась мимо молодого паренька, черпавшего воду из колодца. К общему гаму добавился гулкий стук молотка. Повернув голову, я увидел, как несколько мужиков усердно чинят крышу довольно пошарпанного домика. Очевидно, это здание служило жилищем для простолюдинов, батрачащих во имя процветания барона и его родового гнезда.

К нам подошел сухонький мужичок в одних лишь брэ [2], и мой сопровождающий попросил передать этому чумазому жителю замка поводья. Конюх бережно принял их из моих рук и, улыбаясь Бертильде, повел ее в стойло. Мы же продолжили путь.

Двери донжона тоже были открыты. Молчаливые стражники, покосившись на нас, кивком головы предложили войти.

Да уж... Давненько я не бывал в таких хороминах. Конечно, в Трикушоне был далеко не самый роскошный главный зал из тех, что мне доводилось посетить (честно сказать даже в сотню лучших бы не вошел), но, в целом, отличался от трактирных холлов.

Местный хозяин сидел у противоположной от входа стены на небольшом резном троне [3].Над его головой, словно портрет господина, ловя еле заметные потоки воздуха, трепыхался огромный фамильный герб — жирнейший кабан, закованный в хауберк [4].

Стражник провел меня по грязно-красной ковровой дорожке вдоль длинных дубовых столов и преклонил колено, оказавшись в нескольких метрах от своего владыки. Полмгновенья потратив на раздумья, я решил, что именно мне нужна милость барона, а посему последовал примеру своего провожатого.

-Подними голову,— прохрипел Трикушон.

Ну правда, сходство на лицо. С этого ракурса я мог более отчетливо разглядеть его тройной подбородок, лоснящийся в озорных отблесках факелов. А этот приподнятый поросячий носик? Или странный пушок, отдаленно напоминающий бороду? Ну и, конечно же, жиденькие волосы, прижатые бронзовым ободом с малюсеньким рубином. Хотя все же согласен. Погорячился. Очень обидное сравнение... Для кабана.

-Твое имя?— внезапно спросил хозяин замка.

-Рихард, ваша светлость,— тут же ответил я.

-Итак, Рихард,— продолжал барон, пухленькими ручонками поправляя мантию,— ты охотник на чудовищ?

-Да, ваша светлость,— немного приврал я. Хоть для обывателей это утверждение не будет ложью, лично себя я оным не считаю. Да, могу прирезать штук пятнадцать монстров за год, но делаю это не во благо какой-то светлой идеи и уж тем более не для людей. А звонкой монеты ради. Чтобы было на что Зерьвильде подарки покупать. Так что до суровых мужиков денно и нощно кромсающих нечисть ради спасения человечества мне далеко.

-А с ведьмами сталкивался?— задал вопрос феодал.

-Приходилось,— кивнул я. Эх знал бы ты, насколько близко...

-Заклятие снять сможешь?

Тут мне уже стало интересно. Барон-боров говорил очень серьезно, даже встревожено. Конечно, он старался выглядеть непринужденно, но получалось у него это с трудом. Подобная напускная важность и иерархичность людского общества меня сильно веселила (а временами сильно угнетала), однако если людей что-то действительно волнует, они всегда ведут себя одинаково. И неважно король-то, барон ли, либо пьянчуга с канавы.

Значит ведьмы... что ж тем лучше.

-Мои знания и навыки к вашим услугам, милорд. Чем могу — помогу...— не успел договорить я.

-Молодец!— перебил меня феодал,— Я награжу тебя как следует!

-Но,— голосом, твердым как императорское решение, продолжил я,— У меня две просьбы.

-Н-н-не понял...— оторопел барон.

-Прошу вас, ваша светлость, выслушайте их,— покладисто прояснил я.

-Давай,— барон недовольно махнул рукой.

-Мне хотелось бы помимо платы за работу узнать, где в данный момент находится охотник на чудовищ по имени Брэндон,— спокойно произнес я.

-Слышал, что ты его ищешь...— отвернувшись, пробормотал барон,— Хорошо, узнаешь. Что еще?

-Еще я прошу разрешения делать с виновницей ваших бед, что бы она ни натворила, все, что мне будет угодно.

Лицо властителя замка побагровело, и он резко вскочил:

-Ишь что удумал! Судить в моих землях хочешь, наемник безродный!

Словно повинуясь настроению своего господина, стражники мгновенно выхватили мечи, явно намереваясь обагрить их моей кровью. Я же как ни в чем не бывало опустил голову и молча ждал, в какой форме мне скажут "да".

Барон сел, дал отмашку стражникам и глубоко задумался, положив подбородки на кисть правой руки. Спустя некоторое время он резко поднял взгляд и быстро произнес:

-Плевать! Можешь делать с ней все, что хочешь, если сможешь вернуть мне сына. Идем за мной,-он вновь встал и последовал куда-то вглубь зала. В сопровождении стражников я двинулся следом.