Конечно на смену улетающим к далёким звёздам проблемам, приходят проблемы новые, связанные с последствиями визита на худосочную колониальную планету одного из крупнейших стратегических флотов объединённого космофлота человечества. Во-первых, скопившиеся жалобы, связанные с вынужденными задержками рейсов. Станция не успевала обслуживать и эскадру, и гражданские корабли. Во-вторых, организационные выводы и кадровые перестановки. В третьих, пополнение стратегических запасов. В четвёртых, ... что за проклятие?!
Вдруг, прямо на большой экран перед командующим, заслоняя собой далёкие огоньки улетающей эскадры, выплыл боевой крейсер узнаваемых очертаний. И в соответствующих местах весьма доходчиво пылали зловещие огни, указывающие на готовность главного калибра — наведённого, кстати, с экрана прямо в лицо командующему!
— Крейсер 'Титаниус'! — озвучил догадку командора дежурный связист: — На связи!
— Они слишком близко! — озадачено воскликнул кто-то из дежурной смены — Как они очутились так близко?!
Командующий форта поморщился — его этот вопрос тоже заинтересовал, но сейчас надо думать о другом, и он рыкнул, грозно встопорщив усы:
— Прекратить панику! Не двигаться без приказа! — а затем отдал приказ связисту: — Давай на громкую, — и буркнул, наверное, самому себе, раздражённо шевельнув встопорщенными усами: — Не к добру, ох, не к добру...
Сражения между сепаратистами и силами правопорядка — как это называется официально, или между повстанцами и имперскими штурмовиками — как это называют сами сепаратисты, — канули в прошлое. Ушли в сказки и легенды. Коллективное безумие под названием 'Колониальные Космические Войны' завершилось перемирием перед лицом угрозы вторжения алиенов, и подписанием пакта о создании объединённого космического флота человечества. Официальные средства массовой информации именовали сей пакт не иначе как 'Хартией Вольностей', всячески подчёркивая, сколь много уступок получили мятежные миры, а смирившиеся сепаратисты говорили о 'вынужденным перемирии'.
Не смирившиеся, разумеется, тоже были. Они скрылись в неизвестном направлении на своих боевых кораблях, перейдя на нелегальное существование и партизанскую борьбу. Себя они именовали 'добровольческой освободительной армией', а метрополия называла их попросту 'космическими пиратами'.
Вести освободительную войну не смерившиеся повстанцы не могли: и соотношение сил стало сильно не в их пользу, и угрозу вторжения алиенов они игнорировать не могли. Их активная борьба свелась к пропаганде и демонстрациям неподчинения.
— Господа! Предлагаю вам немедленно капитулировать! — рыкнула громкая связь. — Повторяю! Говорит командор добровольческой освободительной армии колониальных миров, капитан крейсера 'Титаниус'! Господа! Дабы злоязыкие наймиты угнетателей не обвиняли в дальнейшем нашу добровольческую освободительную армию в необоснованном терроре, великодушно разрешаю вам немедленно капитулировать!
— Говорит командующий орбитальной станцией 'Топураг'. Каковы условия капитуляции? — в принципе командор представлял себе эти самые условия. Обычно, всё сводилось к словам.
— 'Не обижайте местных!'
— 'Хорошо, не будем'
— 'Тогда мы улетаем, но помните!'
Пираты толкали свою пропаганду, и всячески подчёркивали, какие они идейные борцы за права, а военные предпочитали оставаться подчёркнуто нейтральными, не желая стрелять первыми, и надеясь, что пираты опять не сдержатся, и обидят местных. Тогда бы уж военные выступили как защитники именно местного населения, а не интересов метрополии. Собственно так, как это уже было однажды на планете 'Земля святой Люсии'.
Командующий был уверен, что и в этот раз всё обойдётся простой демонстрацией, а после он уж разберётся, как это пирату удалось приблизиться к его станции незамеченным. В принципе, гипотезы тут могло быть две: либо пираты сотрудничают со злобными алиенами и используют их технологии — как ни раз пугала обывателей жёлтая пресса, либо кто-то на станции им помог, например, поломав системы дальнего обнаружения.
Однако, прозвучавшее сильно удивило всех:
— Никаких условий!
Что?! Безусловная капитуляция?! Сдаться на волю победителю?!! Неужели на этот раз пираты пришли воевать?! Но прежде, чем командор пришёл в себя, пират пояснил:
— В том смысле, что у нас не будет никаких требований или условий к вам! Мы прибыли сюда, что бы отдать дань памяти героям на Могиле Храбрых. Если вы не станете препятствовать, живите, как хотите. Мы даже заправляться на вашей станции не будем! Что бы потом в нас не кидались обвинениями в грабеже! Добровольческой освободительной армии ничего не нужно, кроме свободы для всех людей!
'Началось!' — поморщился командор, но прерывать пиар-компанию сепаратистов не стал. Пират же явно старался для журналистов, поскольку канал связи был открытым, и их переговоры сейчас слушал любой желающий:
— Свободу мужественным покорителям колоний от гнёта паразитов из метрополии! Свободу фермерам Топурага от грабительских банковских кредитов! От налогов в пользу метрополии! И никаких торговых пошлин!
'Бла-бла-бла!' — бурчал себе под нос командующий, не вслушиваясь в рекламные лозунги сепаратистов. Впрочем, капитан пиратского крейсера как-то быстро закончил. Возможно, ему и самому надоело это 'бла-бла-бла'. Настал черёд командующего орбитальной станцией. Тот коротко прочистил горло, и заявил:
— Во избежание жертв среди гражданских, находящихся в данный момент на борту нашей станции, я приказываю воздержаться от боестолкновения!
Пират никак не прокомментировал это заявление, что давало обеим сторонам возможность сохранить лицо. Эту часть представления можно считать успешно отыгранной.
— Отставить наведение! Снижение уровня боевой готовности до дежурного! — пронеслись команды по внутренним каналам служб станции.
Что будет дальше — все прекрасно себе представляли. Добрые фермеры и невинные частные перевозчики сейчас превратятся в оголтелых контрабандистов. Мало кто устоит от соблазна избежать торговых пошлин и уплаты налогов. А учитывая, сколько скопилось транспортов за время, пока станция была занята обслуживанием военного флота... о!
Нет, потом-то власть закона вернётся, как и положено, и все виновные... объявят свои частные предприятия банкротами, и зарегистрируют новые. Впрочем, эта проблема его, командующего орбитальной станцией, напрямую не касалась.
В общем, странная, конечно, сложилась ситуация, с этими, ставшими уже, пожалуй, традиционными взаимными расшаркиваниями с пиратами. Но вот конкретно сейчас и конкретно командиру орбитальной станции 'Топураг' нарушать её было не с руки. В конце концов, он и сам был родом из колоний, и в детстве любил сказки о благородном разбойнике Робине Гуде, и не менее благородных якудза.
По глубокому убеждению командующего, разбойники были не только неизбежным злом, но и необходимым противовесом официальной власти. Если самураи теряли совесть, и начинали наглеть, симпатии и поддержка простых людей оказывались на стороне якудза, которые использовали эту поддержку, что бы вырезать слишком уж наглых самураев. Если же якудза теряли из виду границы разумного, народные массы выдавали их самураям. Такой вот баланс сил в природе.
Но главная полезность космических пиратов с точки зрения командующего была в том, что туда, как в мусорное ведро, выбрасывались всякие неудобные для общества личности, что снимало социальное напряжение. Ведь так избавляться от мусора дешевле, чем возня со следствием, судом, содержанием осуждённых, и социальной адаптацией отбывших наказание. Это раз. И иной раз можно было за ними погоняться и вволю пострелять, что позволяло армии и флоту держать форму, и иметь в своём составе людей с реальным боевым опытом. Это два. Опять же, есть пираты — есть на кого свалить вину, если что. В общем, нужды в истреблении пиратства командующий станцией 'Топураг' не видел.
К тому же, Могила Храбрых... — это слишком болезненная темя для бывших колоний. Большинство смелых мужчин и женщин, честно сражавшихся друг с другом за светлое будущее грядущих поколений, гибли в глубоком космосе. Сгорали вместе с кораблями, вспыхивая ненадолго маленькими рукотворными звёздами. Разлетались межзвёздной пылью под концентрированным огнём батарей. Никаких могил.
А здесь, на Топураге было одно из немногих мест, где храбрецы обрели могилу. Когда-то, в пылу войны за независимость колоний, крейсер повстанцев, потерявший связь со своими, случайно столкнулся на орбите планеты Топураг с группой боевых кораблей метрополии — уцелевшими остатками почти разбитой флотилии, что отступили сюда, что бы спрятаться от повстанцев, и зализать раны. Тут преимущество было на стороне имперцев, но повстанческий крейсер не пожелал сдаваться, сражался до последнего, и был сбит. И гордо разбился о поверхность планеты. Место его крушения и называется 'Могила Храбрых'.
Мало того, что космический флот объединённого человечества по соглашению, зафиксированному в 'Хартии', не имел права вмешиваться в политику, насчёт Могилы Храбрых имелось специальное предписание не препятствовать паломничеству.
...
Тремя часами позже повидавший лучшие годы (впрочем, и худшие тоже достаточно повидавший) шаттл старой, времён аж Колониальных Войн, конструкции, приземлился на Топураг, аккурат перед фермой Бондски.
Капитан крейсера 'Титаниус', первым выпрыгнул из затхлого нутра старенького шаттла на укатанную почти до каменной твёрдости дорогу перед фермой. С видимым удовольствием этот голубоглазый худощавый блондин в форме командора добровольческой армии глубоко вдохнул натуральный воздух планеты, улыбнулся лучам Альфа Топурага, и присел, положив ладони на землю.
— Говорю тебе, Хит, мы захватили эту планету за-ради дерьма для удобрения нашей гидропоники! — проворчал лысый верзила в кожаной жилетке поверх брони, высунувшийся наружу по пояс. — Гидропоника, это, что б ты знал, старина Хит, штука тонкая! А в нашем с тобой дерьме, дружище, отсутствуют некоторые особо ценные ингредиенты! — верзила грузно перевалился через бортик распахнутого люка, и спрыгнул на дорогу. Затем он сделал демонстративный глубокий вдох, и спросил кого-то, что ещё копошился в душном нутре машины: — Чуешь, как пахнет? Натуральным дерьмом!
Командор пиратов полностью проигнорировал это выступление.
Кстати, в добровольческом повстанческом флоте званий было всего четыре: 'командором' автоматически становился капитан корабля. 'Капитан' — это судовая роль, а звание — это 'командор'. Есть у тебя корабль — ты командор. Нет корабля — нет и звания. Работу на корабле, требующую высокой квалификации и ответственности, выполняли люди в звании 'офицер'. Никаких вам лейтенантов и полковников, просто 'офицер' и всё. Это звание в добровольческом флоте означало наличие у индивида высокой квалификации и нужных личных качеств. В отличие от звания 'командор', звание 'офицер' от текущей роли в корабельном расписании не зависело. Остальные — не обладающие высшим образованием или не имеющие достаточно опыта — носили официальное звание 'боец'. Ну и 'адмирал' — звание редкое, автоматически присваивается тому, кому капитаны пиратских кораблей хоть раз доверили командовать собой, то есть руководить соединением из нескольких кораблей в какой-нибудь совместной операции. В случае успеха операции звание сохранялось, хотя могло уже не подразумевать соответствующей должности или полномочий. Вот и вся 'табель о рангах'!
Лицо командора приняло суровое выражение, с которым капитан поднялся, и вразвалочку, не спеша, двинулся к фермерскому дому. Бросил, не оглядываясь, тоном решительным и хмурым: — У нас мало времени.
Громила сделал было широкий шаг вслед за своим капитаном, но дернулся обратно к шаттлу, и обеспокоенно позвал:
— Ты чего там застрял, Хитяра? Али прищемило тебе там что-то, танцор ты наш?
В ответ раздалось нецензурное упоминание процесса размножения. На что громила, хмыкнув, наставительно посоветовал:
— Так ты ж памперс бронированный надевай в следующий раз! Это поможет тебе сдерживаться, старый извращенец!
Громила — это, кстати говоря, в данном конкретном случае и характеристика и имя собственное.
— Будь проклят тот день, когда я сел за баранку этого недостойного выродка славного семейства космических дерьмовозов! — раздалось в ответ.
— Просто техника тебя любит, Хит! — объявил на это громила по имени Громила, и поспешил за капитаном, громко бурча на ходу: — Любит. Всеми самыми извращёнными из известных ей способов!
Когда капитан пиратов приблизился к фермерскому дому, из-за куста чего-то среднего между шиповником и орхидеями ему навстречу шагнула тёмная фигура. Капитан даже не моргнул, а вот Громила аж вздрогнул от неожиданности.
Это оказалась девушка, затянутая в чёрных комбинезон из оружейного нановолокна. Каре чёрных, как воронье крыло, волос, бандитского вида шейный платок, полоска непроницаемо чёрных очков на глазах — специальная тактическая гарнитура мобильного инфора. Завершала образ внушительная кобура на широком ремне, с торчащей из-под фиксирующего клапана потёртой рукоятью ручного бластера, снятого с вооружения лет сто назад.
— Периметр чист, — деловито доложила девица. — Во дворе обнаружен ствол неизвестной конструкции в нерабочем состоянии.
Капитан, как ни в чём не бывало, прошёл мимо неё, даже не шевельнув сурово сдвинутыми бровями. Поднявшись на веранду, остановился перед дверью.
— Минуту, — доложила девица, и ровно через минуту дверь распахнулась сама собой. Громила эту минуту нетерпеливо топтался, бросая взгляды по сторонам, а капитан, как и девушка, стояли невозмутимо и недвижно.
За эту минуту к ним успел присоединиться ещё один колоритный персонаж: невысокий мужчина неопределённого возраста в сильно поношенном лётном комбинезоне с потёртыми штанами, в странным кожаном шлеме на голове, с громоздкими выпуклыми очками инфора-анализатора какой-то древней модели, сейчас задранными поверх шлема на макушку, и с недовольным выражением на бородатом лице. Это был тот самый пират по имени Хит.
— Дом? — войдя в прихожую спросил капитан, ни на кого не глядя.
— Три минуты! — тут же откликнулась девушка.
— Обыскать тут всё! — спокойным и твёрдым тоном приказал капитан всё с тем же выражением суровой решительности на лице.
— А чего мы ищем? — поинтересовался Громила.
— Всё! — лаконично объявил капитан.
— Ясно, — кивнул верзила с выражением некоторой обречённой покорности, и начал обыскивать дом. Начал он с кухни. Уже через минуту оттуда донесся хруст, и громкое шуршание.
— Эй, Грамила! — окликнул его Хит, внимательно оглядывавший в это время обстановку гостиной, прежде чем переходить к активным поискам, — Ты там чего, жрешь что ли? Никак, решил пополнить необходимые микроэлементы, которых тебе в твоём дерьме не хватает?
С кухни раздался выстрел, и в стене, отделяющей гостиную от кухни, аккурат рядом с Хитом, образовалась дыра с голову размером. Хит с интересом заглянул в дыру.
— Это что было? — не поворачивая головы, поинтересовался капитан. Он всё ещё стоял в прихожей, и сейчас задумчиво смотрел на визитную карточку в своей руке. Ту самую, что вручил Вацлаву офицер, доставивший извещение о смерти Роджера Бондски.
