Да и хищники... теперь они пускай опасаются случайно встретить её на пути.
Вот, кстати, можно воспользоваться случаем, и поговорить с тем человеком, у которого парная ракушка квантовой связи!
— 'Пусть он вспомнит девушку простую,
Путь услышит, как она поёт!
Пусть он Землю бережёт родную...'
Пока Аритайя решалась, песня оборвалась, приборчик замолчал.
— Я здес-е-есь! — пропела в ракушку девушка. — Я зде-есь!
Учитывая, что понятие 'я' в фианском гораздо глубже человеческого, и слов для обозначения 'я' существует с десяток, плюс многочисленные суффиксы и сабсуффиксы, дополняющие и уточняющие какая именно часть 'я' из богатого внутреннего мира имеется в виду, и прочее, и прочее....Сказать: — 'я здесь' — по фиански можно тысячью способов, и ни разу не повториться.
В общем, Песня получилась длинная. Вот, перевод на человеческий выходит такой короткий, а фианская Песнь получилась длинная, очень мелодичная, богатая эмоциональными оттенками, и содержащая глубокий философский подтекст, который в переводе на человеческий, пожалуй, можно дать в виде сноски. Правда сноска та займёт много страниц.
Однако сколько не пела Аритайя, никто ей не ответил.
'Вот Бездна', — подумала она, — 'я его потеряла! Моего человека!'
К счастью, на фианских навигационных картах территория обитания человеков отмечена — информация не секретная. К тому же, на борту 'золотого черепа' карта даже подробнее той, что есть у капитана 'Песни о доме'. А значит, Аритайя может отправиться туда, где исчезла её мать.
...
Вацлав: дальняя разведка
[где-то вне Предела человеческого космоса]
Пожирая последние парсеки пути, лихо вспенив пространство за кормою, самодельный и неказистый кораблик, слепленный учёным фианином из обломков человеческого фрегата, гордо вышел из гиперпрыжка... прямо в нижние слои хроносферы звезды. И начал совсем не так уж гордо падать в её фотосферу.
Капитанский мостик в скудном аварийном освещении. На большом тактическом экране, занимающим переднюю полусферу мостика, надпись белым по синему: 'Ошибка синхронизации, Пожалуйста, подождите...'.
— Сдаюсь! — в отчаянии выкрикнул Константин. — Твой, Вацлав, отец был алиенским гением! А я нифига не понимаю в том, что он наворотил!
— Спокойнее! — попросил Вацлав, закусывая губу до крови.
— Натянуть человеческую рубку управления на фианскую машину! — не унимался Константин. — Человеческие приборы! На машину, рассчитанную на иные принципы управления! Да у этой алиенской машинки параметров больше! И я не понимаю, как управлять половиной из них!
— У нас есть пять минут на истерику, — сообщил Виктор, глядя на показания тех приборов, которые ещё работали. И потом ещё десять минут на попытку выбраться. Плюс, я полагаю, пару минут на попрощаться. Так что давайте шустрее истерить! Раньше начнём — раньше закончим!
— Нет, холодного пота обшивки хватит больше, чем на полчаса, — возразил Вацлав, считыв показания приборов, и прикинув в уме экстраполяцию по времени.
— Это тут, в фотосфере. Тут прохладно. А выше будет на пару миллионов градусов потеплее, — хмуро поправил его Виктор.
(Справка: для примера, возьмём звезду по имени Солнце. Для Солнца температура в фотосфере уменьшается с высотой от 8000-10000 oК до минимальной на Солнце температуры около 4300 oК. Температура в хромосфере растет с высотой неравномерно: в нижней части — медленно,4500-4800 оК, а в средней и верхней частях — быстро, достигая на границе с короной в переходном слое значений 106 оК .)
Тем временем Вацлав, отметив, что большая часть приборов на мостике не работает, попытался подключиться к бортовому компьютеру своим инфором. То, что ему нарисовал лазер инфора на сетчатке глаза, заставила Вацлава воскликнуть:
— Вот же я тупой идиот! Подключайтесь инфорами к машине!
Бросив на него беглый взгляд, Виктор мотнул головой вверх — условный жест управления — и его новая, гражданская, но очень навороченная модель инфора закрыла ему глаза стильными очками. И тут же парень очутился в настоящей фианской рубке управления. Причём все приборы имели поясняющие подписи на человеческом русском языке. И всё в этой виртуальной рубке прекрасно работало.
Человеческий капитанский мостик с его приборами оказался лишь муляжом. То, что большинство приборов этого муляжа работало, говорит о том, что фианский учёный, известный нам под человеческим именем Роджера Бондски, имел привычку относиться к любому делу предельно аккуратно и скрупулёзно. А подсказки на приборах наводили на мысль, что фианин допускал мысль передать свой корабль приёмному сыну — Вацлаву.
Кроме рубки управления, виртуальное пространство было готово мгновенно продемонстрировать всю конструкцию корабля, и даже демонстрировало пояснения к частям фианской машины.
— Доверни-ка нам тангаж градусов на 30, — попросил Вацлав, и Виктор выполнил просьбу.
— Температура растёт! — воскликнул Константин. Виктор глянул на показания приборов, и вернул тангаж в прежнее положение.
— Какая-то фигня в нижнем трюме нас экранирует, — высказал он своё предположение.
— Та мешанина из трубок, — вспомнил Вацлав. Они облазили этот корабль, и видели ту штуку в нижнем трюме, хотя тогда и не поняли, что это такое. — Накопитель, — озвучил Вацлав всплывшую перед глазами подсказку.
— То есть прошлый прыжок у нас так хорошо получился, потому что фианский накопитель был полон, — догадался Константин. — Как я мог увидеть, что накопитель пуст, если на капитанском мостике нет такого индикатора?!
— Я должен был догадаться заглянуть в виртуал, — с горечью повинился Вацлав. — Я знал, что отец не оставил бы мне корабль без инструкции! Просто искал её не там!
— Что будет, когда накопитель зарядится? — спросил Виктор, и сам себе ответил: — Мы сгорим. Это плохая новость. Хорошая новость: нам не придётся беспокоиться о достоверности нашей аварийной ситуации!
У них был план. Замечательный, разумный план, учитывающий возможные риски. Они планировали осторожно выйти из гиперпрыжка вблизи звезды — в расчёте, что в её свете их не сразу обнаружат возможные службы наблюдения. Собрав доступную информацию, и предварительно её обработав, они бы зашли к планете по широкой дуге. И при этом изображали бы неполадки: крутились бы так, что бы создать впечатление неисправности систем ориентации.
Планета, ставшая их целью, стоила всех этих ухищрений: предварительное наблюдения и анализ показал, что у отмеченной на фианских картах красным цветом звёздной системы есть планета земного типа. И что звезда имеет некоторые колебания светимости, которые могло бы объяснить существование на её орбите сооружений, вроде фрагментов сферы Дайсона. А ещё планета имела явно повышенный радиофон: вроде, как сплошной шум, но использование широкополосных систем связи с кодовым разделением каналов и сверхнизким соотношением сигнал/шум на планете Земля сейчас даёт похожий наблюдаемый эффект.
В общем, шансы на то, что планета обитаемы определённо были. Предположительно, заселена она не фианами, поскольку на фианских картах эта система закрашена красным, как и территории, заселённые людьми. Поэтому план предусматривал разведку с мерами предосторожности.
Учитывая, как красиво горит сейчас броня их корабля (сгорал тот самый 'холодный пот' — специальное вещество, которое испаряясь, остужало нижележащие слои брони), о достоверности изображения аварийной ситуации им теперь беспокоиться было уже не нужно.
— Пять минут на истерику вышли, — сообщил Виктор. — Пошло время на попытку спасения!
— Двигаем отсюда, прямо к планете! — скомандовал Вацлав. В их положении осторожность была уже не актуальной. Горящий корабль вряд ли вызовет опасения у возможных стражей планеты. Скорее, спасателей позовут. И то, что горящий корабль не ответит на попатки установить связь, тоже подозрений не вызовет. Зато, имея полные накопители, ребята смогут в любой момент уйти в гиперпрыжок.
Ну, это, если удастся выбраться из звезды.
К счастью для парней, фианская машина показала, что превосходит человеческие аналоги даже больше, чем думали люди. Когда они подняли корабль в верхние слои хроносферы, и скачок температуры убил предпоследнюю надежду, фианская машина оправдала остаток надежд, уведя корабль 'скольжением' — эдакий недо-гипер-прыжок, который хотя и практикуется в пределах звёздных систем, но не исполняется внутри гравитационных 'воронок' космических тел.
Почти все следующие условные сутки измученные парни проспали. Оставить на вахте было некого: их было всего трое, и каждый из троих алиенски вымотался.
А потом ещё сутки они восстанавливали из подручных материалов сгоревшее антенное хозяйство: фиг с ней, со связью, но остаться без радаров в разведывательной миссии никак нельзя. Да и внешнюю камеру удалось настроить. Единственную, запасную.
Потеряв восемьдесят процентов брони, обгорелый кораблик нёсся к таинственной планете. Нёсся, однако, по безопасной для её гипотетических обитателей траектории — благоразумная предосторожность. Расчётное расстояние расхождения с планетой, при этом, обещало щедрые возможности для подробного изучения чужой цивилизации.
Первой радостной новостью после новости о собственном чудесном спасении, стало известие, что виденное ранее в телескоп кольцо вокруг планеты, определённо имеет искусственное происхождение. С нынешней дистанции это было уже очевидно.
Да и их полёт их корабля должен был бу уже быть замечен разумными, отстроившими на орбите своей планеты такое грандиозное сооружение. Однако до сих пор ничего похожего на попытку связи не происходило, и никто в них не стрелял.
— Ну и чего? — пожал плечами на это Виктор. — При таком уровне развития технологий, местные могут не бояться одинокого маленького кораблика.
— Ты покрутись ещё, покрутись, — попросил Вацлав. — Покажи им, что у нас только один маневровый работает.
— Да я уже им и джигу танцевал, и вальс! — заявил Виктор. — Уже всякое им продемонстрировал! И что у нас с ориентацией проблемы, и что мы при этом вполне осознанно уклоняемся от столкновения с их планетой, управляясь единственным работающим двигателем из всей системы ориентации!
— Стрелять в нас им никакого резона нет, — заверил Константин. — А спасать нас им разумнее начать, когда мы ближе подойдём. Разумно вывести спасательный аппарат на параллельный курс, когда мы с их планетой разойдёмся. Сейчас-то им суетиться незачем.
Вот тогда Вацлав и позволил себе расслабиться. Ушёл в кубрик, завалился в свой спальный ложемент, и нырнул в виртуальное пространство, где был только космос, полный звёзд. И просто смотрел. Иногда мечтал, иногда вспоминал. Потом стали в голову мысли мрачные лесть — о том, что могло случиться с загадочной космической певуньей. Тогда Вацлав вздохнул, на ощупь достал из кармана заветную ракушку, и запел. 'Катюшу' пел.
Его прервал хмурый Константин уже под конец песни:
— Вацлав! Ты должен это увидеть! Срочно!
Вацлав сдёрнул с головы гарнитуру инфора, отложил ракушку, и бросился бегом на капитанский мостик.
Так что не услышал Вацлав, как его окликнул голос из заветной ракушки.
На мостике всю переднюю полусферу занимало увеличенное изображение искусственных сооружений, кольцом опоясывающих планету. Сооружения те... носили очевидные следы интенсивного обстрела. Били прицельно, били кучно, били насмерть...
— Чёртовы фиане! — скрипнул зубами Виктор. — Вот что означает красный цвет на их звёздных картах! Обитаемые миры, подлежащие уничтожению!
Минуту люди в молчании потрясённо взирали на картину разгрома. На разбомбленный орбитальный город.
А потом взвыла сирена боевой тревоги.
— Множественные пуски ракет! — вскрикнул Константин, взглянув на радар. И передвинул внешнюю камеру. На экране появилось изображение какой-то безобразной конструкции, висящий чуть в стороне от мёртвого орбитального города, и активно выпускающей ракеты.
Виктор уже закладывал градиент, необходимый для гиперпрыжка.
...
Три недели спустя, разбитый кораблик, путая следы меж необитаемых звёзд, добрался таки до той нумерной системы двойного коричневого карлика на Пределе, где парни оставили своего 'Старину Джо', и пересели в фианскую самоделку.
Хмурого измученного бессонными вахтами Вацлава на борту 'Старины Джо' ждало сообщение от командующего разведотделом четвёртого ударного космического флота:
'В приграничном пространстве восточного сектора имело место боестолкновение объединённого космического флота человечества с кораблём фиан. В первые минуты боя личный состав флота оказался выведен из строя. Фианский корабль с места боестолкновения скрылся. Фермер! Твою же ж матушку поминая! Скажи мне, что это не ты спровоцировал войну!'
...
#
Боевая тревога
[безымянная система на границе Предела, эскадра четвёртого ударного флота]
За два дня до возвращения Вацлава на борт 'Старины Джо' состоялась вторая в истории встреча человечества с фианами. Встреча, к которой люди готовились уже триста лет, состоялась так:
— Боевая тревога! Занять места по боевому расписанию! Повторяю: это НЕ учения! Боевая тревога!
— Есть телеметрия! Одиночная цель! Алиен! Внимани! Алиен! Есть целеуказание!
— Вася! Твою матушку поблагодарить!
— Орудийная палуба тов!
— Да здесь я!
— Ракетные тов!
— Вали со своими правым бортом!
— Есть, принял! Красный лидер: вывожу эскадрилью шлюзами правого борта!
— Главный калибр тов!
— Викинги где?
— Викинг-один посту наблюдения: подходим, готовность 3 минуты!
— Саня, сторожко там! Прикрою!
— Ты прикроешь!
— Вот именно, Саня: я как начну — успей свалить! А не как прошлый раз!
— К порядку в эфире! Готовность три минуты! РЭБ!
— РЭБ работает!
— Семечки пошли!
— Незабудки тов!
— Говорит Ком! Внимание всем! Эскадра к бою тов! Работаем штатный вариант 'альфа'! Отсчёт даёт 'Викинг'-один! Солирует 'Ярость Богов', с поддержкой 'Гнева Валькирий', и 'Славы Предков'! Ударные броненосцы на флангах! 'Потрошителям' — готовность ноль!
Сначала Аритайя испугалась. Рядом оказались чужие. Не разобравшись, Аритайя ударила. Ударила, как наставлял вредный старик: допинг, помогающий забыть себя, убрать всё личное, затем короткая формула психической настройки, включить излучатели, и нырнуть в воспоминания о боли и смерти. Такова работа Капитана Смерть.
Повезло тем, чей мозг отключил сознание почти сразу. Тем, кто обладал психикой покрепче, пришлось помучился сполна. Сперва у человека, как правило, одновременно по спине выступал холодный пот, сердце пропускало удар, руки и ноги начинали неудержимо дрожать, и только секунду спустя приходил панический животный ужас. У кого-то сильные спазмы нарушали дыхание, кто-то срывался, и куда-то бежал, кто-то застывал на месте, а кто-то начал стрелять. Хуже всех пришлось пилотам космических штурмовиков и истребителей.
В одно мгновение весь личный состав эскадры четвёртого ударного флота оказался выведен из строя. Столько подготовки, и всё зря? Не совсем. Всего три секунды паники, и спокойный женский голос — одинаковый на всех кораблях флотилии, в каждом гермошлеме, объявил людям предусмотренное инструкцией сообщение:
