Дети ночи: Печать Феникса

Улыбнувшись Кетан, он ответил:

— Ну да. Девочки считают, что так положено. Они временами бывают такими забавными.

— А я?

— Ты очень редко. Но проходи. Есть хочешь?

Тут Кетан поняла, что да. И не совсем случайно. Она несколько волновалась перед сегодняшним вечером, и как-то было не до еды.

— Я так и думал, — усмехнулся Лазель. — Давай, садись сюда, — и он увлек ее в одно из кресел к себе на колени. Кетан чуть вздрогнула, но подчинилась. — У меня тут есть фрукты, сласти, вино, — все это вампир говорил, инспектируя содержимое ваз на столике. — Что хочешь?

Говоря это, Лазель уже наливал вино в бокал, который затем протянул девушке.

— А ты? — удивленно спросила она.

— О, сама понимаешь, я весьма ограничен в еде и питье. К тому же мой голод укрощен, — Кетан понимающе кивнула, отпивая из бокала. Вино имело какой-то совсем необыкн6овенный вкус, и на ее невысказанный вопрос Лазель ответил, — Это персиковое из Португалии. Но ты съешь что-нибудь. Нехорошо пить на голодный желудок. Я не хочу, чтобы ты быстро захмелела.

И он сам вложил ей в рот кусочек какого-то фрукта. Апельсина, как поняла секундой позже Кетан. А Лазель уже надломил лепешку, продолжая кормить ее.

Где-то к третьему бокалу вина наложницу "осенило", что таким образом ее тонко соблазняют. Вино ее чуть расслабило, а Лазель умудрялся даже смахивание крошек сделать эротичным. Что уж говорить о том, что, вкладывая ей в рот очередной кусочек, он, как бы невзначай, проводил чуткими пальцами по губам или щеке.

Кетан не рискнула бы списывать все на выпитое вино, но постепенно действия Лазеля рождали отклик в ее теле. Она уже чуть ли не подавалась вперед за этими пальцами. Дыханье участилось.

И все-таки она смогла проговорить:

— Ты все-таки решил меня сегодня соблазнить?

— А что, получается?

— Да, — ответ прозвучал совсем тихо, но все-таки достиг ушей адресата.

В следующий момент Кетан ощутила нежные пальцы вампира на своей шее. Они стали выписывать забавные узоры, а вскоре к ним присоединились и губы. Дыханье девушки стало жарким и частым. Почти со стоном:

— Ты... опять хочешь меня укусить?

— О нет, сегодня у меня на уме нечто совсем иное, — и он продолжил, спускаясь все ниже и ниже.

Когда его пальцы достигли груди, Лазель умудрился как-то так извернуться, что Кетан оказалась по-прежнему сидящей в кресле, а вот он уже нет. Он стоял, склонившись над девушкой. Секундное ошеломление на лице невольницы, но Лазель уже продолжил начатое дело. Склоняясь с немыслимой грацией, он начал целовать ей живот, в то время как руки порхали над грудью, то проникая под ткань лифа, то чуть отстраняясь.

Вампир спускался все ниже. И чем ниже, тем сильнее вздрагивала Кетан. Причем лишь наполовину от желания. Тело горело от страсти, и, тем не менее, она все плотнее сжимала колени.

На секунду оторвавшись, Лазель посмотрел ей в лицо. Девушка закусила губу, а по щеке скатилась одинокая слеза. Видно, она решилась на благородный поступок — не мучить его и пойти до конца, чего бы это не стоило ей самой. Но Лазелю не нужно было таких жертв. Сняв губами слезинку, он проговорил:

— Я понимаю, ты не можешь расслабиться. Моя, так сказать, половая принадлежность отталкивает тебя.

— Прости.

— Ш-ш-ш, — вампир приложил палец к искусанным губкам. — Все можно изменить.

— Что?

— Смотри. Я хочу, чтобы ты видела, как это произойдет. Чтобы поняла, что это не обман. Смотри на меня!

Кетан смотрела. Но то, что она увидела... Сначала девушка решила, что все-таки сошла с ума, уж слишком это было невероятно! У Лазеля изменялись черты лица. Они смягчились, стали более женственными. Изменились и очертания тела, насколько это позволял увидеть халат. Теперь Кетан не смогла бы с уверенностью утверждать, что перед ней мужчина.

— Это... чары, да? — чуть охрипшим голосом спросила она.

— Нет, — улыбнулась Лазель. — Все, что ты видишь, более чем реально. Можешь убедиться.

С этими словами она взяла руку Кетан, поцеловала Ии и запустила себе за пазуху. Наложница с удивлением обнаружила упругий рельеф груди. Нежный и отнюдь не мужской. Она еле смогла проговорить:

— Как такое возможно?

— Это особый дар нашего рода.

— И ты хочешь сказать, что это изменение...

— Оно абсолютно. Перед тобой истинная женщина. Женщина-вампир. Надеюсь, женское тело не вызывает у тебя такого отторжения?

— Нет, но...

Ответ Кетан потонул в поцелуе, так как Лазель не желала терять времени даром и воспользовалась этим ошеломлением. Она целовала наложницу с еще большей страстью, просто не давая опомниться, и, о чудо, вскоре Кетан начала отвечать. Поначалу неуверенно, но потом все жарче. И Лазель приступила к более смелым ласкам. По началу ее ожидала некоторая зажатость, но она была благополучно преодолена, и вампирша принялась освобождать Кетан от одежды. Краем уха Лазель даже услышала нетерпеливый комментарий:

— Дурацкий наряд!

— Зато его удобно снимать, — с улыбкой шепнула Лазель. Она расстегнула всего две застежки, и шальвары с блузой оказались на полу, а Кетан обнаженной.

Не давая девушке опомниться, вампирша увлекла ее на кровать, не прерывая ласк ни на секунду. Где-то в начале процесса Кетан пыталась говорить, что это не совсем правильно, но Лазель возразила:

— Не беспокойся. Ты попала в надежные и умелые руки.

И уже через пару мгновений из груди Кетан вырвался стон. Не боли, а наслаждения. И Лазель отнюдь не собиралась останавливаться на достигнутом, продолжая исследовать тело любовницы.

В конце концов, наследница клана Инъяиль не зря считала себя искусной в постельных делах, да и немалый опыт что-нибудь да значит. В эту ночь она просто смела сомнения и ужасы Кетан, довела до пика наслаждения, заставив почувствовать себя здоровой женщиной. Желанной и, что главное, желающей. Довольная и радостная улыбка вспыхивала на губах Лазель всякий раз, когда Кетан страстно произносила или выкрикивала ее имя, умоляя не прекращать. И это было высшей наградой и высшим наслаждением.

Умело и ловко вампирша заново учила Кетан плотскому наслаждению. Да, пока несколько нестандартным способом, но нестандартные ситуации требуют нестандартных решений. Лазель уже знала, что опыт удался, барьер сломлен. Через некоторое время можно будет повторить уже в другом облике, хотя так ей самой нравилось больше.

Лишь под утро, доведя любовницу до пика раз пять, Лазель сжалилась над ней и позволила уснуть. Кетан заснула прямо у нее на груди. Смуглое тело выделялось на белом. Глядя на его плавные изгибы, упругие бедра и подтянутый живот, Лазель была не прочь все повторить, но смирила страсть, напомнив себе, что ее любовница всего лишь смертная, ей нужно отдохнуть. Да, сегодня была игра в одни ворота, но это вряд ли надолго. Кетан, как ни странно, оказалась очень страстной, и уже сегодня пылко откликалась на ласки.

Глава 25.

Когда Кетан проснулась — все там же, на груди вампирши, то, чуть потянувшись, сказала Лазель:

— На секунду я испугалась, что это был лишь сон.

— Хорошенький сон! — усмехнулась та. — Нет, все на самом деле.

— А ты? — неожиданно робкий вопрос.

— Что я?

— Ты настоящая?

— Конечно!

— А как же... ну... мужчина...

— Я настоящая и в облике мужчины, и в облике женщины. Это такая особенность... ну, как оборотень.

— Ты такой родилась?

— А, ты в этом смысле! — протянула Лазель. — По рождению я принадлежу к женскому полу, и женское тело мне ближе.

— Зачем же тогда...

— Меняться? Так удобнее. И для дела и вообще. Ведь тут практически везде женщина — это мать, сестра, дочь или жена. Она не может быть сама по себе. А меня это не устраивает. Так что это наилучший выход.

— Значит, никакой сестры у тебя нет?

— Именно так. Это лишь удачно придуманная легенда.

— Но почему ты открылась мне?

— Ну, — Лазель положила руки под голову и уставилась на полог кровати, — Тебя нужно было как-то подтолкнуть, а то ты совсем извелась из-за невозможности заниматься любовью. Твое тело все закрывалось, когда чувствовало мужчину. Вот и пришлось обойти этот барьер.

— Значит, теперь я... могу... но только с женщинами? — неуверенно спросила Кетан, избегая смотреть в глаза вампирше.

— Сегодня мы с тобой сделали главный, но лишь первый шаг. Все появится со временем. А тебя это чем-то смущает?

— Ну... это не совсем правильно.

Лазель вздохнула, подумав: "Ох уж эти люди со своей моралью!", вслух же спросила:

— Тебе было хорошо сегодня?

— Да.

— Тогда какая разница, правильным или нет назовут это другие? Постель — это твое личное дело, не обязательно на нее вешать одобрительную резолюцию. К тому же подобные отношения не так уж редки. Даже появилось такое выражение "гаремная любовь".

— Как это?

— Понимаешь, это у меня лишь шесть наложниц, а бывает, что их свыше десятка, а то и сотни у особых "любителей" этого дела. И даже если господин будет круглыми сутками заниматься наложницами, не отвлекаясь даже на еду и сон — его на всех не хватит. А наложницы, как правило, молодые горячие девушки. Вот и дарят ласки друг другу. Такое сплошь и рядом. Вон, взять хотя бы Лейлу с Амаль

— Хм... а мне казалось, что они все без ума от тебя, — хмыкнула Кетан.

— Одно другому не мешает, — многозначительно усмехнулась Лазель. — Так что не стоит ставить себе лишние ограничения. И, чтоб уж окончательно развеять твои сомнения, скажу, что у мужчин тоже бывает. Без гаремов, конечно. Хотя... кто знает.

— А ты... и с мужчиной?

— Я очень разносторонне развивалась, — рассмеялась вампирша. — И попробовала если не все, то очень-очень многое.

— Как все странно...

— Не без этого. Но лучше расскажи мне, как ты.

— В смысле?

— Ну, что тебе было хорошо — это мы выяснили, и теперь я хочу узнать настолько ли, чтобы повторить наш опыт?

— Прямо сейчас?

— Нет, я не такая садистка, — усмехнулась Лазель. — В принципе.

— Я не помню, чтобы когда-то было так хорошо, — призналась Кетан, погладив любовницу по щеке. — Может, никогда и не было. И да, я бы хотела повторить.

— Вот и замечательно, — вампирша наградила девушку поцелуем, от чего та вдруг зарделась и смутилась. Лазель даже поспешила спросить, — Что-то не так, Кетан?

— Конечно! Ведь ты всю ночь так билась надо мной, а я даже толком и не ответила!

— Ну... после первого раза ты отвечала весьма жарко, — лукаво ответила Лазель, вспоминая сладостные стоны и жаркий шепот.

— И все-таки ты так и не получила удовольствия... Мне бы хотелось...

Вампирша накрыла ее губы поцелуем, не дав договорить, а потом сказала:

— Если действительно хочешь — попробуем. У нас впереди еще много ночей, но я не хочу, чтобы ты делала что-то только потому, что считаешь себя обязанной.

— Но я хочу.

— Тогда хорошо.

Следующей ночью Кетан воплотила свое желание и весьма талантливо. Теперь они практически каждую ночь проводили вместе, и это лишь помогало Лазель исправлять ее отвращение к мужскому телу. Настал срок, когда Кетан занялась с Лазель любовью, как с мужчиной. Потом еще раз и еще. Так что можно было смело утверждать, что у Лазель получилось полностью излечить душу и тело Кетан, оставив от прошлого лишь легкую горечь.

В одну из таких жарких ночей, когда они лежали, довольные и уставшие, Кетан осторожно спросила:

— И все-таки, почему же ты так добра ко мне? — надо сказать, наложница давно собиралась с духом для разговора. Их отношения зашли очень далеко, и просто необходимо прояснить некоторые моменты.

— А разве есть причины быть к тебе злой? — Лазель перекатилась на бок, чтобы видеть ее лицо.

— Ты поняла, что я имею в виду, — чуть нахмурилась девушка. — Почему ты столько сделала для меня? Вряд ли причина только в гуманности. Ведь ты, по сути, вернула меня к жизни.

— Почему? Я захотела. И потому, что это было в моих силах. Кто-то другой, возможно, тоже смог бы. Например, вампир из клана Гаруда или пылко и серьезно любящий человек. Но шанс встретить таковых из-за того, что с тобой сделали и куда ты попала, был не велик. Ты встретила меня.

— Значит... жалость?

— Нет, скорее сострадание, и не только оно. Ты мне понравилась Мне нравиться такой типаж, хотя многие меня не понимают. Так что ты запала мне в душу, а потом твоя кровь чуть не свела меня с ума.

У Кетан на миг перехватило дыханье, она хотела промолчать, но слова сами собой сорвались с губ:

— Ты... любишь меня?

Лицо Лазель стало серьезным, она ответила:

— Да. Но эта не та любовь, которой ты опасаешься. Люблю, как интересного человека и... друга. Так что ты не обидишь меня...

— Но, как ты узнала?

— Сложно скрыть эмоции от вампира. Я знаю, ты опасаешься, что я делаю все это из-за того, что влюбилась. А боишься потому, что сама меня не любишь. Испытываешь благодарность, признательность, интерес, тебе нравятся наши плотские эксперименты, возможно, я тебе нравлюсь, но это не любовь. Ведь так?

— Да, — потупилась Кетан.

— И этого не нужно стыдиться или чувствовать вину. Нам хорошо вместе, но мы друг друга не любим. Вот и все. И это нас устраивает.

— Ты... ты точно не в обиде на меня?

— За что, моя радость? За то, что ты доставляешь мне удовольствие? Нет, конечно. Не забивай себе голову ерундой.

Лазель поцеловала любовницу. Она не лгала ни единым словом и видела дальше. Вампирша понимала, что настанет день, и они расстанутся. Просто разойдутся каждый по своему жизненному пути. А через год или десять — не важно.

И случилось именно так. Через восемь с половиной лет. За это время произошло немало. Кетан изменилась, стала более уверенной и даже где-то расчетливой. Она не жила в серале, а получила комнаты в доме, так как стала скорее соратницей Лазель. Она научилась в совершенстве владеть мушкетом и саблей, а метала ножи и так более чем прилично. Кетан стала пираткой, и Лазель не раз брала ее в рейды.

Вампирша трижды предлагала ей стать одной из детей ночи, но та трижды отказывалась. Возможно, Лазель была не слишком настойчива, так как не ставила себе цель именно уговорить, но, тем не менее...

А потом... потом Кетан изъявила желание уехать, и Лазель даже не думала препятствовать. Знала, что так должно было случиться, хотя ее сердце сжималось от тоски, когда корабль Кетан покидал порт. Но каждый оставил свою тоску при себе, не желая обременять ею подругу.

Лазель убеждала себя, что так лучше. Они стали хорошими друзьями. А наблюдать, как твой друг стареет и умирает, ведь человеческий век быстротечен — невыносимо.

Какого же было удивление наследницы рода Инъяиль, когда через шесть лет Кетан в очередном своем письме сообщила, что стала вампиром. Мотивы такого решения описывались весьма расплывчато, что настораживало, и все-таки Лазель не считала себя вправе приставать с расспросами. К тому же сделанного не воротишь.

С момента расставания они виделись лишь дважды. И обе эти встречи оказались непродолжительны. Кетан продолжала относиться к Лазель более чем радушно, они переписывались, но судьба их как-то не сталкивала надолго, хотя нельзя было сказать, что они избегают друг друга.