Дети ночи: Печать Феникса

— Как здесь холодно! И пусто! Неужели это и есть мой долг? Пустота... Она будет внутри меня. Холодная и ровная. Но... но я не хочу! Должна, но не хочу забывать все... Отец!

— Файлин! — почти с надеждой.

Щит Имхотепа рассыпался снопом искр, меч исчез, обратившись маревом, а сам вампир опустился на пол рядом с дочерью. Осторожно провел по лицу. Ее глаза так отчаянно зажмурены! Гладит смелее, и слова сами рвутся с губ:

— О, моя дорогая! Неужели это ты? Ну же, я уверен, что ты можешь вспомнить! Попробуй! Я так не хочу тебя потерять... снова!

— Отец!

Глаза Файлин распахнулись, но в них не оказалось тепла. Только адово пламя. Она тотчас вскочила, отшвырнув от себя Имхотепа с такой силой, что тот с каким-то влажным хрустом впечатался в стену. Определенно, этот "полет" стоил ему нескольких сломанных ребер, если не позвоночника. Но он, хоть и шатаясь, все же поднялся. А Файлин неистовствовала:

— Прочь! Прочь от меня! Да как ты посмел?!

— Посмел что? Напомнить, что, не смотря ни на что, у тебя все-таки осталась душа?

— Замолчи! — в гневе феникс споткнулась о свои оковы, и тут же приказала, — Немедленно сними их!

— Прости, но нет.

— Что ж... Вы сами напросились! Я призываю свое оружие!

— Что? — вырвалось у Алексы. Полина ошеломленно пояснила:

— Она призывает Когти Феникса! Это совершенное оружие, против которого ничто не может устоять. Ни доспех, ни ментальная сила.

— Тогда она разрубит оковы, — заметила Лазель.

А перед Файлин появился сгусток алых искр. Он разделился на две части. И из них за считанные секунды стали формироваться странного вида сюрикены-переростки. Файлин в мгновение ока схватила их и перерубила оковы так легко, словно те были бумажными.

Но в это время рядом с Файлин вспыхнул столб пламени. Из него, к всеобщему удивлению, вышла Кетан. Но была какой-то чужой, отстраненной. Она протянула руки и сделала манящий жест.

В тот же миг Когти задрожали и рванулись к ней.

— Нет! — вскричала Файлин в тщетной попытке удержать.

— Больше не твоя, — гулко ответила Кетан, и в тот же миг Когти оказались в ее руках, а потом просто вошли, впитались в ее тело.

— Что... — воскликнула было Файлин, но вдруг потеряла волю. Словно у марионетки ниточки обрезали. Затем с ног до головы тонкую фигуру по спирали стали окутывать тонкие язычки пламени, пока не скрыли ее всю в этом коконе.

Глава 71

Кокон мгновенно распался, оставив ту Файлин, которую впервые встретила Полина (кстати, к юной вампирше вернулся первоначальных облик, разве что волосы так и остались короткими). Глаза обновленной Файлин — сплошное золото, бесконечно-длинные огненно-алые волосы плавно переходят в языки пламени. Даже кожа отдает медью. Фигуру плотно охватывают отсвечивающие алым доспехи, состоящие из пластинчатой юбки и нагрудника с изображением феникса, а также в высоких сапогах на точеных ногах. А за спиной — огненные крылья Феникса.

— Вечный Феникс! — немного хрипло проговорил Имхотеп, с изумлением наблюдая, как Кетан невозмутимо становится рядом с ней, словно иначе и быть не может.

— Да, это я, — переливчатый голос, в котором ощущается жар огня. — Все так запуталось, что впервые за долгие тысячелетия я выступаю от своего имени.

— Мы слушаем тебя, — почтительно отозвался Имхотеп, чуть склонив голову. Похоже, он был единственным, кто мог сейчас хоть что-то сказать.

— Слова разума делают тебе честь, — чуть улыбнулся Вечный Феникс. — То, как и почему вы здесь собрались, заставило меня задуматься. Я появился на заре этого мира, пришел на зов и не захотел уходить. Я — душа Живого Огня, самой пламенной стихии. Бессмертный, ибо, угасая, снова возрождаюсь из пепла. Поэтому я принял имя Вечного Феникса. И стал хранителем клана, которому дал свое имя, и он хранил меня. Я перерождался в каждом своем новом носителе. Но не имею чувств и не подвержен страстям. Поэтому я подавлял души носителей. Они становились идеальными воинами, но, вместе с тем, пустыми и холодными. Переполняющая их сила застилала все.

Так и я забывал, что пришел в этот мир живым. Но это в прошлом, так как плоть заменил Живой огонь, ставший моим сердцем.

Подобное течение вещей могло продолжаться еще тысячелетия, но в мой идеальный иллюзорный мир вошло это невинное дитя.

Вечный Феникс улыбнулся Полине, и у девушки появилось такое чувство, словно по щеке провели теплыми пальцами.

— Она стала свежим глотком жизни для меня, и заставила Файлин смутно сожалеть о том, что было утеряно. О нет, не стоит думать, что я хоть в чем-то обвиняю это юное создание! — казалось, Вечному Фениксу были открыты мысли всех присутствующих. — Наоборот, я ей даже благодарен. Подумать только, ей удалось то, что было не по силам самым могущественным вампирам!

— Вопрос — как, — проговорил, а может, просто подумал Имхотеп.

— В ней большой потенциал к иллюзиям. Очень большой. Не пройдет и половины тысячелетия, как она станет Магистром. А пока... пока Лабиринт воспринимает это дитя просто как часть себя. Лабиринта, через который проходил каждый из вас, для нее просто не существует. Клану следует беречь эту драгоценность, ибо она станет началом новой ветви — Проходящих. Они смогут приходить сюда сквозь Лабиринт в таких вот ситуациях.

— Но почему все это произошло? Файлин не справилась? — поинтересовалась Лазель.

— Вовсе нет. Скорее наоборот. Она положила на алтарь долга все, хоть и сожалела об этом. Но Феникс в ней, столкнувшись с Полиной, захотел вспомнить, каково это — жить. Да и мне стало любопытно, каковы стали те, кого я защищаю. От этого попустительства все зашло слишком далеко. Файлин увлеклась, а одного долга без души оказалось недостаточно. И азарт жизни захватил ее. Но все должно быть в равновесии. Поэтому, когда Файлин ушла, Полине пришлось занять ее место. Хотя она ни в коей мере не носитель. А когда пришли вы... тут уж я не могла не вмешаться. И я здесь, дабы решить судьбу всех вас.

— Вы можете помочь Сергею? — сразу же спросила Алекса, хотя ей и было немного не по себе от тех волн силы, что исходили от Вечного Феникса.

— Да, новорожденный Мастер Стихий, — кивнула она. — Если ты хочешь.

— Конечно, хочу!

— Что ж, хорошо. Быть посему. Я очищу его разум, и он никогда не вспомнит тех видений, которые так ранили его.

С этими словами Вечный Феникс протянула руку к Сергею, и он тотчас поднялся на ноги, словно его потянули за ниточки. Щелчок пальцами, и его окружил вихрь алых искр, причем часть из них будто пролетела голову вампира насквозь. Сергей сразу же как-то вскинулся, его взгляд наполнился жизнью, исчезло это бездумное выражение зомби. Он сразу узнал Алексу и обратился к ней:

— О, наконец-то мы встретились! Где ты была все это время?

— В другом конце Лабиринта, — вампирша не удержалась и обняла его. — Наконец-то мы вместе!

— О, да! Но где мы сейчас? Или это опять видение?

— Нет, дорогой, больше видений не будет. Но об остальном потом. Спасибо, Вечный Феникс!

— Пустяки. Я чувствую свою вину из-за произошедшего. Надеюсь, это послужит ее частичным искуплением. Но сейчас следует разрешить главный вопрос.

— Что вы собираетесь сделать с Файлин? — почтительно спросил Имхотеп, хотя по его потухшему взгляду было ясно, что он не питает особых надежд.

— И тут я вынуждена признать свою ошибку. Иногда даже малейшая оплошность в выборе носителя может пагубно сказаться на результате.

— О чем вы?

— Начну с того, что Вечный Феникс никогда не выбирает своего будущего носителя с рождения, ибо, даже расплетая нити судьбы, сложно с полной уверенностью сказать, каким именно вырастет дитя. Я присматриваюсь к самым сильным представителям клана на протяжении всей их жизни, делая выводы о наличии или отсутствии у них требуемых качеств.

Когда я выбирал в последний раз, то полностью подходящих кандидатов было двое. Время выбора близилось. Но один из избранных был очень нужен своему клану. А второй, казалось, подходил по всем ведущим параметрам, но линии судьбы были весьма непредсказуемы. Первый был лучше, но в нем нуждались, как в предводителе, к тому же именно женщины предпочтительнее в качестве носителя. Поэтому...

— Поэтому выбор пал на Файлин, а не на меня, — тихо закончил Имхотеп.

— Именно, — согласилась Вечный Феникс. — О том, что, возможно, произошла ошибка, я подумала, когда Когти Феникса просто перешли к новому воплощению без собственного возрождения.

— Разве легендарное оружие настолько обладает душой? — почти робкий вопрос Лазель.

— Да, с тех пор, как нас впервые разделили, когда я на некоторое время была заперта в теле смертной.

Конечно, возрождение случалось не всегда, но достаточно часто, чтобы насторожиться, когда этого не произошло. Были и другие признаки, пока не случилось то, что случилось. И теперь... — все затаили дыханье в ожидании приговора. — Теперь пришло время Вечному Фениксу вновь сменить носителя.

— Теперь мой черед исполнить свой долг, — без тени страха заключил Имхотеп.

— Да.

— Но что станет с Файлин?

— Она все равно хорошо несла свой долг. Я верну ее клану. Не беспокойся, она очнется прежней. В конце концов, у Фениксов должен быть достойный глава. А мы с тобой станем единым существом. Но на сей раз все будет по-другому.

Я не хочу более лишать души. Думаю, стоит попытаться организовать взаимовыгодный симбиоз. К тому же тебе, безусловно, понадобится некоторое время, чтобы передать дела, ввести в курс нового главу клана. Да и вам будет полезно просто побыть с дочерью.

— О, вы очень щедры, — Имхотеп почтительно преклонил колено.

— Встань. Ведь ты мое следующее воплощение. Ты даже успел обрести ту, кто всегда будет с тобой.

— Кетан?

— Да. Она возрождение одушевленной части Когтей Феникса.

— Но... как такое возможно? — спросила Лазель, ведь ей была далеко не безразлична судьба подруги.

— Когда легендарный Мастер Туар-Дин изготовлял это оружие, то он вковал в нее живую душу вампира. Того, который отдал всего себя этому служению. Только Туар-Дину и еще разве что Владычице Ночи было под силу подобное мастерство. И результат превосходил все ожидания.

— Тогда наши чувства... — с сомнением протянул Имхотеп.

— Они настоящие, — поспешила уверить Вечный Феникс. — Просто ваши души изначально связаны. И вы обязательно встретились бы. Не сейчас, так позже. Это было предрешено. Ты сам это поймешь, когда мы объединимся.

— Я и не собирался возражать. Когда мы приступим?

— Немедленно. И все, кто здесь, будут свидетелями этого таинства. Они заслужили. Прошу, подойди ближе, Имхотеп.

Вампир повиновался. Остановился, лишь когда Вечный Феникс сделал знак. Теперь их разделяла лишь пара шагов.

— Прошу, дай мне свои руки и смотри прямо в глаза.

Имхотеп сделал, как его просили. Тонкие, чуть излишне горячие пальцы переплелись с его собственными. Он уставился в золотые омуты глаз и понял, что начинает тонуть в них.

Глава 72.

Все присутствующие могли видеть, как золотисто-алое сияние распространяется и на Имхотепа тоже. Его татуировка вновь затрепетала, но не пыталась покинуть пределов тела. Зато одежда трансформировалась. Остатки рубашки и брюк просто растворились, преображаясь в нечто вроде свободного алого с золотом хитона, который, как живой, окутывал вампира.

Обе фигуры, казалось, слившиеся в единое целое, подняли головы вверх, и в этот момент из одной вырвался сияющий огненный столб. Он завис над ними и обратился огромным Фениксом — истинная суть Вечного Феникса. Он распростер крылья, взмахнул ими, сложил и словно нырнул в Имхотепа. Прямо в лоб. Туда, где принято рисовать третий глаз. Как только Вечный Феникс вошел полностью, волосы Имхотепа, некогда черные, стали кроваво-алыми.

Покинутая Вечным Фениксом, фигура тоже преобразилась. Волосы более не были такими непомерно длинными, а стали чуть ниже лопаток и приобрели черный цвет. На миг стала видна татуировка феникса на ее спине. Казалось, он ласково обнимал изящную фигуру. Потом тело закрыла длинная туника: белая с алой вышивкой. Именно такой Файлин была когда-то. Она опустила голову и открыла глаза. Они стали обычными, карими. Хотя нет, все равно имели золотистый оттенок и алый огонек в глубине. Но, несомненно, Файлин стала прежней.

Имхотеп тоже открыл глаза. Они-то как раз стали сплошным золотом с алым оттенком.

— Свершилось! — это слово просто повисло в зале.

Но, как выяснилось, не до конца. В этот момент оцепенение спало с Кетан. Она улыбнулась и направилась к Имхотепу. Тот тоже улыбнулся и двинулся к ней. Сразу почувствовалось, как между этими двумя сгущается сила, подобная натянутому канату. Она так сильна и так однородна, что сразу стало ясно — здесь нет места третьему. Эта сила еще более сближала их.

Одежда на груди Кетан затрепетала, раскрываясь. Знаки вампирши полыхали алым. Стоило Имхотепу протянуть к ним руку, как произошла вспышка, и он буквально вытащил Когти Феникса из ее тела.

У всех присутствующих появилось ощущение, что свершилось нечто великое и замечательное.

— Отныне мы единое целое, — заговорил Имхотеп. — В битве и в жизни. Ты — орудие моей воли во имя защиты клана.

— Мы едины в долге и в жизни. Мое сердце — оружие в твоих руках.

Они обнялись, потом Имхотеп отстранился и метнул свое оружие. Оно облетело зал, вылетело в окно и вернулось, сделав, похоже, круг по замку. А сам замок вздрогнул, и его убранство начало меняться, стало чуть более аскетичным и древнеегипетским, хотя раньше преобладали восточные мотивы.

— Замок подстраивается под нового хозяина, — заметила Файлин. Теперь от нее не исходило угрозы, скорее спокойное величие. — Это больше не моя иллюзия, а отца.

Тем временем Когти Феникса вернулись к новому воплощению Вечного Феникса, а затем и исчезли по его повелению. Имхотеп галантно поцеловал кончики пальцев Кетан, чуть сжал ее руку, словно не хотел отпускать и на миг, затем подошел к дочери и заключил ее в объятья.

— Девочка моя! Как же долго я ждал этого момента! Как мне не хватало тебя!

— Папа... но какой ценой!? — почти всхлипнула вампирша, спрятав лицо в его волосах.

— Ерунда. Я с самого своего становления главой клана готовился к этому. А вот к такой судьбе для тебя я был совсем не готов и не мог смириться.

— Прости. Я виновата. Перед вами обоими.

— Нет дитя, — "переключение" на Вечного Феникса произошло мгновенно, даже разницы почти не было, разве что в интонациях голоса. — Вина зачастую понятие эфемерное. Ты указала на некоторые... недостатки и дала толчок для новых возможностей. Но у нас еще будет время поговорить об этом, — снова "переключение", но уже на Имхотепа. — Теперь ты глава клана Феникса, дочка.

— У меня теперь тоже на спине Феникс, — слабо улыбнулась Файлин.

— Знак главы рода. Феникс на страже.

— Ты веришь, что я справлюсь?

— Я всегда верил в тебя. К тому же, это все ж не так трудно, как быть хранителем клана. Да и я буду рядом, пока есть в том нужда.