Дети ночи: Печать Феникса

— Подожди! — Имхотеп вновь попытался подойти к ней. — Я ведь твой...

— Не хочу слушать! Мне нечего здесь делать!

С этими словами Файлин скрестила руки на груди. Тотчас ее фигуру охватило пламя, и она исчезла, оставив вампиров в изумлении.

— Она... ушла, — глухо проговорила Кетан.

— Да, — ошеломленно согласился Имхотеп.

— Но почему?

— Хотел бы я знать! Полная чертовщина!

На этом жизнеутверждающем замечании в дверь постучали. Осторожно заглянул Тан и сообщил:

— Пришли Лазель с Магистром Города и Сергеем. Очень настойчивы в своем желании поговорить с вами.

— Только их и не хватало, — едва слышно обронил Имхотеп, но тут же взял себя в руки и заявил, — Ладно, проводи их сюда. Но не очень торопись.

— Как скажете.

Глава 64.

Дверь снова закрылась, а глава клана сделал поспешный взмах рукой. Повинуясь его жесту, по комнате пронесся жаркий порыв ветра, унося с собой все остатки бушевавшей здесь силы. Сам Имхотеп уже склонился над Кетан, и, помогая той привести одежду в порядок, поинтересовался:

— Как ты, моя дорогая?

— Терпимо. Усталость чувствуется, но это пройдет.

— Хорошо.

— Не волнуйся, я не выдам тебя.

— Твое состояние беспокоит меня куда больше, чем это, — возразил вампир.

На это Кетан успела лишь сказать "спасибо", так как в комнату вошла Лазель и остальные:

— Добрый вечер, — поприветствовал их Имхотеп. — Присаживайтесь. Что привело вас ко мне?

— Думаю, вы более, чем кто-либо в курсе нашей проблемы, — холодно ответила глава клана Инъяиль.

— У вас появились какие-то новости о Полине?

— Можно и так выразиться, — кивнула Алекса.

Что до Лазель, то она решила отринуть этикет и говорить напрямую:

— Почему ты не сказал, что твоя дочь — Вечный Феникс?

— Что? — вот сейчас Имхотеп удивился по-настоящему. Остальные, кстати, тоже. Лазель оказалась в кольце вопросительных взглядов. Но ей это и было нужно, так что вампирша невозмутимо продолжила:

— Неужели думал, мы не догадаемся? Почти сразу стало известно, что ты привез сюда саркофаг. Что уже странно, так как никому из вас он не нужен. К тому же аура Вечного Феникса весьма... специфична. Вы пытались ее скрыть, но даже малейшие отголоски свидетельствуют весьма красноречиво.

Но за все время пребывания здесь ты ни разу не заговаривал о Вечном Фениксе, только о своей дочери. А ее таинственное... исчезновение несколько тысяч лет назад...

— Поэтому-то ты и догадалась? — горько усмехнулся глава клана Феникса.

— Догадки ходили давно. Но прошлой ночью я уверилась. Это надо видеть, чтобы понять. К тому же только Вечному Фениксу под силу обмен телами и иллюзии такого масштаба.

— Ты видела ее?

— Да, — кивнула Лазель.

— Значит, все это правда? — подала голос Алекса.

— К сожалению, да, — ответил Имхотеп, повернувшись к камину. — Это произошло так давно, но я помню как сейчас.

Моя дочь, Файлин... Любимый и долгожданный ребенок. А ее сила, когда та стала вампиром, всех приводила в восхищение. Мастер Иллюзий.

А спустя тысячу лет после обращения Вечный Феникс дал знак. Он выбрал ее как следующее воплощение. Это огромная честь, и все же... Я был в отчаянии, хоть и не показывал этого.

Конечно, Файлин гордо приняла свой долг. Обряд — и она уже Вечный Феникс. А потом... потом начались изменения.

Великий Феникс — фигура беспристрастная, и Файлин постепенно становилась такой. Все чувства уходили, как вода в песок. Любовь, ненависть, радость, сожаление... она просто ничего не чувствовала. Холодный разум в оболочке живого огня.

Вместе с чувствами уходила и жажда крови. Через сто лет ей просто не нужна была кровь. И так, постепенно, терялся интерес и к самой жизни. В конце концов, Файлин просто заснула, и просыпалась только если в ней возникала необходимость.

Такое случается со всеми Вечными Фениксами, но... Как же тяжело, когда собственная дочь становиться бездушным оружием! И даже это не самое страшное. Страшно, что она постепенно забывает свою прошлую жизнь. Из сплава Живого огня и вампира рождалась новая личность.

Горе Имхотепа не вызывало сомнений, и все-таки Алекса решилась спросить:

— Но раз решение было принято, Файлин стала, кем стала, то зачем все это? Зачем вы привезли ее сюда? И причем здесь Полина?

— Я старался, но не мог смириться с потерей. Да и потерей это было сложно назвать. Ведь Файлин была жива. Другое дело, как она изменилась... Более всего я хотел ее вернуть, чтобы она стала хоть частью себя прежней.

Но пытаться предпринять что-либо было бесполезно. Раньше. Несколько лет назад начались изменения. Файлин почти проснулась. Сама. И приняла предложенную кровь. И в то же время я начал ощущать ауру, похожую на ее. Далекую и очень слабую. Но, постепенно, она становилась сильнее.

Я начал поиски, не понимая толком, что происходит. И эти поиски привели меня сюда, в Москву, к Полине. Едва увидев ее, я заметил в девушке какой-то отголосок сущности Файлин. Правда, это проявилось в ней недавно. Мне кажется, сущность Файлин жаждала проникнуть в этот мир, и Полина стала проводником.

— Но почему не ее собственное тело? Ведь с ним ничего не случилось, — поинтересовался Сергей.

— Возможно, оно занято Вечным Фениксом. Хотя в последнее время с ним произошли некоторые изменения. Оно стало больше походить на Полину.

— А почему вы решили, что это вообще возможно? — не без подозрений спросила Лазель.

— Кетан убедила меня в этом.

— Кетан? Как?

— Прошу, покажи им, — попросил Имхотеп вампиршу.

Та согласно кивнула, наградив его улыбкой, потом повернулась к остальным, расстегивая рубашку и демонстрируя знаки.

— Что за чертовщина? — выдохнула Лазель.

— Это знак "Когти Феникса", — ничуть не смущаясь своего положения, ответила Кетан.

— Такой знак появляется на одном из избранных вампиров нашего клана, когда Вечному Фениксу приходит время измениться.

— Но еще несколько дней назад у тебя ничего такого не было, — не поверила Лазель.

— Так ясно — нет. Но этот знак начертан на самой моей ауре. Он и не должен быть виден раньше времени, — ответила Кетан. А Имхотеп счел нужным пояснить:

— Еще до момента обращения я знал, что она — избранная. Настоящее сокровище.

— Но я ничего похожего не ощущала.

— И не должны былы. Этот знак могут различить лишь высшие фениксы. Кроме меня в нашем клане это под силу лишь еще шестерым, — торопливо ответил Имхотеп. — А когда я увидел, что знак становится все яснее и четче, то понял, что правильно угадал время и место, и иду по нужному пути. Но незадолго до вашего прихода произошло то, что смешало все карты.

— Что же? — Алекса даже вперед подалась от нетерпения.

— Файлин приходила сюда в том образе, который приняла. Мы ожидали этого и готовились, но то, что случилось потом...

— Она не признала меня, — вставила Кетан. — Даже не так. Признала и отказалась, заявив, что "я не ее".

— И что это значит?

— Что это невозможно, — резко бросил Имхотеп. — Один Вечный Феникс — один Избранный, и никак иначе! Я не знаю, что может предвещать случившееся. Разве что пробуждение Файлин к жизни за счет Полины нарушило равновесие.

— И чем это все может закончится? — подвела к главному Лазель.

— Не имею представления. Подобных прецедентов не было.

— Тогда как нам вернуть Полину? Где она вообще сейчас находится?

— Какая часть? — невозмутимо поинтересовался Имхотеп, хотя взгляд старательно отвел.

— Что?!

— Ее тело, которое сейчас лишь пустая оболочка, находится здесь, в саркофаге. А разум, душа, сознание — называйте, как хотите, но то, что и делает Полину Полиной — совсем в другом месте.

— Но где?

— Думаю, там же, где до этого пребывало сознание Файлин.

— А чуть конкретнее?

— Точно никто не скажет, так как там обретается лишь Вечный Феникс. Легенды гласят, что это нечто вроде подпространства. В нем стоит замок Феникса. Его еще называют Замком Тысячи Иллюзий. Этот замок защищен Лабиринтом иллюзий, в котором в тесный клубок сплетаются парадигмы времени: прошлое, настоящее и будущее, а также правда и вымысел. Еще никому не удавалось его миновать. Хотя, Полину можно считать исключением.

— Каковы шансы, что Полина сама вернется в свое тело? — хмуро поинтересовалась Лазель.

— Хм... — Имхотеп задумался, и мысли его были не слишком радостными.

— Не стоит с нами лукавить. Тут не собрание благородных девиц. Нам нужно четко знать ситуацию.

— Я понимаю. Просто мне сложно определить вероятность, так как все идет слишком непредсказуемо. Но, судя по всему, шансы небольшие.

— Тогда как мы можем ее вытащить?

— Что, простите?

— Не думаю, что вы не расслышали наш вопрос, — нахмурился Сергей.

— Да, но вы, кажется, не слышали моих слов про замок Вечного Феникса и про то, как тот защищен.

— Любую защиту можно обойти или пройти напролом, — хмыкнула Алекса. — Полине ведь удалось.

— Но если бы мы еще знали, как! — сокрушенно вздохнул Имхотеп.

— Неужели туда прям никак нельзя попасть? — спросила Лазель.

— Конечно, существует что-то вроде врат, которые можно открыть, — не стал отрицать глава клана Феникса. — Но мало войти, надо суметь выйти. Пройти лабиринт Иллюзий удавалось единицам. И не стоит забывать, что это вотчина Вечного Феникса.

— Да, но разве есть у нас другая возможность вернуть Полину, не последовав за ней? — спросила Алекса. — Я готова идти туда, в этот мир. Не могу же я вот так бросить ее? Это исключено. Прошу вас только объяснить, как можно туда попасть.

— Я отправляюсь с тобой, — тут же заявила Лазель.

— Не думаю, что это разумно. Твой клан...

— Плевать! Если я пойду с тобой, то шансы найти и вернуть Полину значительно повысятся. Не забывай, я глава клана и без пяти минут Черный Принц. Так что это даже не обсуждается.

— Я тоже иду, — не терпящим возражений тоном заявил Сергей. — Неужели ты думаешь, что я позволю рисковать в одиночку?

Лазель удивленно изогнула бровь, словно спрашивая, все ли у него в прядке с устным счетом, но промолчала. Алекса неопределенно фыркнула, но не стала пускаться в напрасные возражения.

Глядя на все это, Имхотеп хмыкнул:

— Да, живописная у нас компания подобралась.

— У нас? — переспросила Алекса.

— Конечно. Уж не думаете ли вы, что я останусь в стороне? Я бы так и так пошел. Там моя дочь, и это единственный шанс ее вернуть. Я не готов ждать следующего несколько тысяч лет. К тому же я, похоже, единственный, кто знает, что можно ждать там, за вратами. И только я смогу открыть дверь.

— Что ж, хорошо.

Ни у Алексы, ни у Лазель, ни у Сергея не было причин беспокоиться об Имхотепе. К тому же если не явно, то в глубине души они винили его в создавшейся ситуации. Конечно, того можно было понять. И все-таки...

— Когда отправляемся? — сухо и по деловому поинтересовалась Алекса.

— Думаю, чем скорее — тем лучше. Честно говоря, мне очень не нравится эта стремительность и непредсказуемость ситуации.

Только у Кетан замерло сердце при этих словах. Но она не смела высказать свои опасения вслух. Более всего ей хотелось отправиться с тем, с кем было связано ее сердце, но вампирша ясно понимала, что у нее нет права настаивать на этом. Поэтому она молчала.

— Тогда не будем откладывать, — заявила меж тем Алекса. — Я только отдам Николь пару распоряжений.

— Понимаю. Мне тоже нужно... переговорить со своими.

Все хорошо представляли, какие дела занимают Магистра Города и главу клана. Инструкции на случай невозвращения. Только Лазель не пожелала этим заниматься. Во многом потому, что Ариэль были даны указания на сей счет сразу же после "вступления в должность". А еще Лазель не хотелось слушать отговорки телохранительницы. Она и сама знала, что затея рискованная. Поэтому ограничилась коротким телепатическим контактом, в котором просто констатировала факт своего "отбытия".

Глава 65.

Когда с этой частью было покончено, все вновь собрались в гостиной Имхотепа. Решительные, готовые идти до конца, и от того молчаливые. Все слова уже были сказаны, настало время действовать.

Глава клана Феникса счел своим долгом дать последние напутствия:

— Помните, по ту сторону врат сразу начинается Лабиринт иллюзий. Как только вы входите в него, ему становится все известно о вас. Ваши потаенные страхи и желания. Он все будет использовать. Может показать часть прошлого или будущего, а может терзать вымыслом. Лучше нам не разделятся и идти одной командой — тогда Лабиринту будет труднее завладеть нашим разумом. Но это сложновыполнимо, очень сложно. Главное помните — вам нужен замок в самом сердце Лабиринта. Там мы найдем Полину и, возможно, Файлин.

— Мы поняли, — ответила Лазель. Остальные согласно кивнули.

— Что ж, тогда приступим.

Сказав это, Имхотеп стал расстегивать пиджак, а, скинув его, взялся и за рубашку. Когда вампир стащил ее с плеч, то оказалось, что всю спину занимает татуировка феникса с распростертыми крыльями и вскинутой, нахохленной головой, и его зеркальное отражение, только раза в два меньше, медленно проступалет на груди.

— Феникс атакующий, — словно в неверии проговорила Лазель.

— Да, — кивнул Имхотеп. — Именно он выбрал меня, когда пришло мое время занять место главы клана.

Они переглянулись, и оба главы прекрасно поняли друг друга. Обычно те, кого выбрал этот феникс, в последствии становились Вечным Фениксом, и Имхотеп ожидал чего-то подобного, готовя свою дочь, как преемницу. Но по усмешке судьбы выбор пал на нее.

Закончив с раздеванием, глава клана Феникса велел:

— Прошу, встаньте все позади меня. Так у меня будет больше места для действия.

— Может, стоит выйти на улицу? — поинтересовалась Алекса.

— Это не имеет значения. Сейчас.

Имхотеп обнял себя за плечи и что-то быстро заговорил речитативом. Одновременно феникс на его спине затрепетал и начал светиться, словно раскалялся. Потом птица просто нырнула в тело, и из груди вампира вырвался огненный поток. В двух метрах от Имхотепа поток растекся, словно на его пути встала стеклянная стена. Образовался некий пылающий овал высотой в человеческий рост. Он так и остался висеть в воздухе, хотя поток иссяк.

Глава клана Феникса вздохнул свободнее и развел руки. В одной появился кинжал, лезвием которого он провел по ладони другой. Тотчас выступила кровь. Имхотеп плеснул ее в пылающий овал, проговорив:

— Как пламя пламени, так и кровь взывает к крови. По праву Живого огня и крови, откройся!

Овал полыхнул, раздался вширь и ввысь, увеличившись раза в два, и окончательно принял форму огненно-золотых врат. Они приглашающее распахнулись, хотя создавалось ощущение, что ведут в никуда.

— Идите! — глухо велел Имхотеп. — Я войду последним. За мной врата сразу закроются. Постарайтесь не потерять друг друга. Идите же! — все это время он держал руки разведенными и, кажется, не без труда.

Вампиры кивнули и, взявшись за руки, как дети на прогулке, прошли через врата. Имхотеп облегченно опустил руки и тоже вошел.