На третий день небольшой караван вышел из деревушки и отправился куда-то на юг. Иногда уезжали одиночные телеги, но у тех и воровать-то было нечего. Еще не факт, что на этот нападут, так что морока та еще. Здесь повозок десяток, плюс несколько всадников. Охранников десять человек, десять погонщиков, один старший. Для дюжины вооруженных людей не велика проблема. Я держусь чуть в стороне, чтобы не терять из виду и не наткнуться на засаду раньше самого каравана, а то будет смешно. Простое малополезное наблюдение на месте сменилось подвижным наблюдением, но от этого не стало намного интересней. И первые два дня пути прошли абсолютно спокойно. Черт, уже жалею, что согласился на это. Послал бы все к чертям, пусть сами разбираются. Так ведь нет, ввязался. Но и в стороне стоять как-то глупо — раз уж я решил, что это мой мир, надо как принимать посильное участие.
Бандиты — о как я был им рад! — напали на третий день пути. Вот только было их никак не с дюжину, а целых три десятка. В остальном классика. Уронить бревно на дорогу, выбежать с обоих сторон со страшными криками. Несколько лучников стреляют по всадникам, остальные размахивают кто катанами, кто яри. Откуда столько оружия, кстати? Хотя если банда уже не первый день существует, могли и обзавестись. Но кроме оружия, это простые крестьяне в обносках и без всякой подготовки. Весь набег длился не больше десяти минут. Вырезали всех, кто сопротивлялся, хапнули, что могли унести, и разбежались. Вот и молодцы. Бросив взгляд на остатки каравана, пытающиеся прийти в себя, сел на хвост бандитам. А что? О защите местных торговцев никто ничего не говорил. Бандитов вырежу — это без проблем.
Пробежка по лесу закончилась недалеко от небольшой полянки рядом с мелкой речушкой. Вот ты ж опилочная куча. Бандитов оказалось куда больше, чем мне хотелось бы. Так, спокойно, пересчитываем. Раз. Два. Три. Четыре. Пять. Шесть. Ух ты, шестьдесят три тушки. Кто же вас всех вместе-то собрал, да так близко к Конохе? Неужели совсем не страшно? Лагерь, пусть и по всем канонам временный, оказался достаточно крупным. Навесы для большинства, пара палаток, десяток костров, даже охранная система, пусть и вялая. Все чем-то заняты. Клетка стоит, правда, пустая. Хм. Заняв удобную для наблюдения позицию устроился на отдых. Вообще, не зря я костюм перекрашивал — сижу себе в кроне дерева и в ус не дую. На фоне веточек заметить практически невозможно. Теперь дождаться ночи и начать тихую резню. И вот именно теперь я чувствую, что занимаюсь именно тем, чем должен заниматься, вот уверен.
Под вечер начался дождь, чему я только обрадовался. В темноте, под дождем, лепота — меня не увидят и не услышат, пока я сам на глаза кому не выйду. Осмотрелся, прополз по ближайшим кустикам. Такс, целых десять человек расставлены в ночном дозоре. Теперь десять бездыханных тел. Кунай весьма удобное средство в плане воткнуть в горло и убить бесшумно. Эх, бандиты, кто же ставит одного человека на пост. Дальше сам лагерь. Спят, касатики. Не считая нескольких человек, следящих за кострами, резать каждого по одному долго и не очень правильно: вдруг кто проснется, поднимет суматоху — мне потом со всеми драться. Ну и как я должен их оприходовать? Даже яда никакого подходящего нет. Эх, я уже обещал записать претензии к Анко, вот и еще добивались.
На всех этих идиотов ушло не меньше получаса, пока все спящие под навесами бандиты не превратились в трупики. Кое-кто успел взбрыкнуть, но никаких трудностей не возникло. Осталась пара палаток, но дождик практически сошел на нет. Я уже развернулся к палаткам, когда из одной неожиданно донесся громкий голос:
— Эй! Свиди! Тащи сюда свою задницу!
Кто именно являлся этим Свиди, я не имел понятия, но вот в его текущем состоянии не сомневался. А значит, голос желаемого не получит.
— Свиди! Если ты уснул...
Из палатки показалась голова со шрамами, и, на удивление быстро разобравшись в происходящем, бросив на меня, стоящего почти посредине лагеря, гневный взгляд, исчезла внутри. Ну, одного-единственного бандита я не боюсь, так что можно не дергаться. Палатка снова открылась, и вместо бандита оттуда вывалилась деваха лет семнадцати, наверное, почти голая, в обрывках одежды — местного платья, измученная, в смысле, долгой ночью, с отсутствующим взглядом. На ее шее лежала рука того самого мужика, чья голова только появлялась из палатки. Ну и нож в другой руке, как и полагается — классика жанра. Заложницей решил закрыться, бандюга.
— Синоби? Чтоб вас! А остальные где?
Подошел чуть ближе, присматриваясь к мужику. Шрамы — это ладно. В остальном вполне такой здоровый мужик лет тридцати, по местным меркам крепкого сложения. Главарь, вот однозначно главарь.
— Остальные где?!
— Тебе какое дело? — грубо ответил я.
— Отвечай! А то я ее прирежу!
Взгляд девахи поднимается на меня. И такая мольба о помощи, что если б я не я, в лепешку бы разбился, чтобы помочь. Но есть одно "но"... Я это я.
— Не прирежешь — просто не успеешь.
Даже немного жаль, что на мне сейчас маска: я бы им обоим напоследок подарил милую невинную улыбку. Создаю свой клон-сэнбон, напитываю чакрой, чтобы пробить два тела, и метаю туда, где у бандита должно быть сердце. Бах! Игла врезается в плоть девушки и, не встречая сопротивления, пролетает насквозь. Да и второе тело так же пробивает навылет, оставив в обоих сквозное отверстие сантимов в пять диаметром. Ндя. В сердце можно было и не целиться — для обычного человека это и так смертельно. Два бездыханных тела падают на землю почти синхронно, девчонка даже не успела понять, что произошло — все тот же молящий взгляд.
Напоследок собрал деньжат, которыми делиться я особо и не собирался. Это не миссия Конохи, так что всем хрен, а не процент. Затушив костры — не хватало еще пожар устроить — и запечатав монетки, удалился. Вот такая маленькая охота.
Глава 24
Остаток той ночи проспал и лишь к следующему вечеру вернулся в особняк. Охранник на входе (даже не знаю, тот же или нет) снова попросил меня предъявить символ деревни, но я возражать не стал. Хочет — пусть любуется, мне не жалко. А вот внутри народа прибавилось, по крайней мере, не выглядело так опустошенно. Десяток детей лет пяти-семи повторяли за учителем в одеждах монаха какие-то движения, сразу несколько человек здесь же медитировали. Странный храм, весьма странный. Шионе, ошивавшийся поблизости, будто ожидавший моего прихода, сразу вышел мне навстречу.
— Многоуважаемый синоби, как обстоят дела с бандитами, о которых я говорил?
Он прикалывается надо мной? Ох, непростой же разговор будет у нас с Анко.
— Проблема решена, — коротко ответил я.
— Я слышал, на еще один караван напали.
— Это было до того, как я разобрался с бандитами, — терпеливо продолжаю объяснение и возвращаюсь на интересующую меня тему, — так что там с человеком, которого я должен сопроводить?
Лицо старика становиться искренне сожалеющим, и я понимаю, что подвохи еще не закончились.
— Тут возникли некоторые проблемы.
Да?! Почему я не удивлен.
— Какого рода проблемы?
— Тот, кого вы ищите, сбежал, — со скорбящим и в тоже время невинным лицом отвечает старик.
Ну все, ты меня достал. Вспоминая навыки тайдзютсу, двумя почти молниеносными шагами оказываюсь рядом с ним. По росту мы благо наравне. И я достаточно высок, и он достаточно низок. Упираюсь своим взглядом в его глаза и так негромко, чтобы только он слышал, предупреждаю:
— Не надо со мной играть, старик.
К черту вежливость, надоело. Он даже не дрогнул — внешне, во всяком случае, виду не подал.
— Не надо мне угрожать, — спокойно отвечает.
И раньше, чем я успеваю задать свой вопрос, почти так же быстро, как я до этого, он отстраняется. Более того, по резким шагам за спиной понимаю, что спровоцировал их, кто бы там ни был. Ну, с бандитами была разминка, а вот сейчас начнется тренировка. Резко приседаю, чувствуя, как над головой проносится чья-то рука. Выпуск чакры и короткий хлопок защитных печатей. Кто-то кашлянул — есть, вдохнул дымка. Кувырком назад опираюсь на руки и ногой с усилением через печать прикладываю наглеца, недооценившего синоби, пусть и будущего. Не глядя, как отлетает тушка, сразу отскакиваю в сторону, так как еще один доброволец уже подходит с другой стороны. Этот из охранников, но безоружен. Быстрый обмен ударами и блоками, который показывает, что он от меня не отстает в плане техники рукопашного боя. Подал чакры на усилители на руках, и следующий удар выводит его из равновесия; подношу ладонь к лицу и спускаю печать со снотворным. Раньше, чем подходит следующий, использую клон-печати, вооружившись четырьмя сюрикенами в каждой руке и запрыгиваю на стену.
— Хватит! — выкрикивает Шионе.
— Жаль, я только разогрелся.
— Если хочешь провести честный спарринг, любой из наших мастеров к твоим услугам, — тут же отвечает старик. — Твоя техника на неплохом уровне, но есть, куда совершенствоваться.
— Если не скажете, куда убежал ваш подопечный, которого мне необходимо сопроводить, я продолжу развлекаться вне зависимости от вашего разрешения.
Еще несколько мастеров, собравшихся вокруг меня, правда, на полу, напряглись, а старик лишь хмыкнул.
— Не зазнавайся, мальчишка. Мы тренировали подобных тебе годами.
Ха, три раза. Запускаю невидимость, с удовольствием наблюдая за удивленными мордами, соскальзываю вниз, и несколькими короткими ударами отправляю в нокаут сразу четверых мастеров. Еще одному досталось снотворное, а последнего, сумевшего все же уследить за моими движениями, приложил печатью усилителем. А вот сам Шионе мои движения видел, спокойно так наблюдал. Улыбнувшись, подскакиваю к нему, отлично зная, что он меня видит, или, по крайней мере, точно знает, что я делаю, уже готовясь контратаковать. И старик действительно атакует, да так быстро, что я едва успеваю заметить его удар. Правда, слишком прямолинейно, да к тому же я был к такому готов, так что выпускаю дым и перекатом прямо под его рукой ухожу чуть в сторону, оказываясь за спиной. Дым из клон-печати развеивается достаточно быстро, а я снимаю невидимость — чакры и так почти не осталось, — с усмешкой спрашивая:
— И кого вы тренировали, старик? Вышибал для трактиров?
Он поворачивается, глядя на меня, но молчит. Гордость? Ну-ну. В зал забегают еще несколько человек, но эти уже помладше тех, что я отправил спать только что.
— Так что там с человеком? Мне наскучили эти игры.
— Та девушка, которую ты встретил в первый день, помнишь?
Короткое копание в памяти, и я четко представил ее лицо.
— Да, и что?
Старик хмурится, но отвечает, причем негромко, чтобы нас не услышали.
— Это ее готовили для Корня. Но, видимо, передумали, и передали вам, — некоторые слова он проглатывает.
Агась, снова этот Корень. И если сначала ее готовили для Корня, а потом просто сбросили в АНБУ, то это что получается? Правильно. Либо в Корне более узкие специалисты, либо специфические требования. Вообще, насколько я понял, это две схожие, но все же разные структуры — типа разведки и контрразведки. Вроде же, одно и тоже, ан нет — не все так просто. Но обо всех деталях расспросим у другого человека, а пока.
— И она сбежала?
— Я сам ее отпустил, — в лицо отвечает Шионе.
Это у них что? Это как называется вообще? Мне в пору приколотить этого старика к стенке за предательство. Ах ты ж — снова это чувство ненависти в груди, да что же это со мной? Однако старик мою ненависть расценил иначе.
— Я не заключал договоров с АНБУ, — все так же негромко и, проглатывая слова, продолжил он, — но ты можешь попробовать ее догнать, она ушла всего два дня назад. Правда, не уверен, что сможешь уговорить вернуться в Коноху.
А кто сказал, что я вообще стану ее уговаривать. Перезарядить печати — благо все необходимое с собой, накачать снотворным и нести себе спокойно на плече. Ох, как же я люблю свою паранойю — запасся всякими полезными мелочами, не обращая внимания на Анко.
— И куда она направилась?
Старик промолчал.
— Чем быстрее я ее найду, тем менее злым буду при встрече, если вы за нее беспокоитесь...
— На северо-востоке есть скала, ее несложно заметить. Там у нас место для тренировок, думаю, вначале она отправится именно туда.
— Как ее зовут-то?
— Каору.
— Спасибо и на этом.
Разворачиваюсь и топаю к выходу. Эх, всегда знал, что самая любимая забава всех людей — испортить жизнь другим людям. Встречаются исключения, но чаще всего нагадить ближнему считается нормой. Черт, еще одна погоня.
Глава 25
На перезарядку печатей ушла вся оставшаяся чакра. Гадство. Надеюсь, слишком уж серьезного сопротивления я не встречу. Хотя, судя по сложившейся тенденции все решать в поединках, надежда моя не особо велика. Скорее уж наоборот. Как обычно, в общем. Надейся на лучшее, а готовься ко всему, что только можешь представить.
Скалу найти действительно было несложно — на горизонте она маячила весьма заметно. И, совмещая бег по веткам деревьев, прям как заправская обезьяна, размышлял по поводу всего на свете. Больше думал на тему АНБУ и Корня. И вот что забавно: о АНБУ знал каждый ребенок — спецкоманда и все такое. Да, всегда в масках, и их лиц не знал практически никто. Это все понять можно. Но вот есть Корень, и о нем вообще знают лишь единицы. Собственно, только те, кто имеет с ним какие-то дела. Та же спецкоманда, вот бьюсь об заклад, с ними контактирует. Может, и не в дружеских отношениях, но вот в изоляции друг от друга они не могут быть физически. Это все равно, что две руки, независимые друг от друга. Обмен информацией — это как минимум. Еще одна важная деталь, в которой я пока не уверен, но есть основания так предполагать. В АНБУ совсем не обязательно именно сильные и талантливые синоби — вполне возможно, что там именно преданные и исполнительные. Ведь взять хотя бы меня: тихое предложение и запрет на какие-либо разговоры по этому поводу я получил, но со мной учится тот же Саске Учиха. Сделали ему такое предложение? А вот черт его знает. Может, и сделали. Тут еще много вопросов. Но вот Корень, видимо, набирает людей несколько иначе. Целый особняк, вполне такой стоящий чуть в стороне от деревни. Рукопашной там тренируют однозначно, а чему еще учат, увидим при встрече с Каору. Еще вопрос: зачем Анко потребовалась эта девчонка? Точнее, зачем было посылать меня? Хотя... Меня послали ради проверки самостоятельности — это ладно. Ну, тогда, наверное, все объясняется.
Когда добрался до скалы было уже за полночь. Спать хочется, да и силы восстановить надо. Прошелся, осмотрелся. Несколько небольших полигонов, пара пещер — подготовленная площадка для полевого тренировочного лагеря, в общем. Следы стоянки — свежие, кстати — нашлись достаточно быстро. Неужели решила идти ночью? Огонь был погашен три или четыре часа назад, она перекусила — крошки хлеба лежали тут же рядом. Встал неприятный выбор: бежать за ней сейчас, пока следы обнаружить большой сложности не было, или же выспаться и отправится завтра на свежую голову? По уму следовало лечь спать, ведь за ночь все равно особо далеко не убежать, днем идти проще. Да и если двигаться в разное время, вполне смогу нагнать в момент ее отдыха или даже сна. Но у меня было плохое настроение, совсем не располагавшее к ночевке, и большое желание поймать беглянку. Пошарившись в карманах, нашел пищевые пилюли. Вообще, побочных эффектов у этой штуки много, но мне сейчас было не до них. Закинув пилюлю в рот и проглотив, почувствовал прилив сил. Наркотики, чтоб их. Снова натянув маску, добавил еще и наркотик Данго для полного счастья и на радостях помчался в погоню. План был прост. Догнать, связать и лечь спокойно спать. Сосредоточившись на погоне, я отключился от времени.
