Выпрыгнув из потайного прохода в подвал, откуда можно было попасть к входу в подземелье, почувствовал себя расхитителем гробниц. Не тем, что с сиськами, а скорее тем, что с хлыстом. Пол из мелкой плитки напичкан активаторами ловушек в стенах. Плюс несколько барьеров. Весело у них здесь.
По потолку пройти не получилось — там висела сплошная сетка нитей, являющихся одним большим активатором. Именно сетка, нити почти не переплетались, но в ячейку нога не пролезла бы. Есть, правда, интересное приспособление, типа крюков на длинном стержне... типа монтажки из моего прошлого мира. Вот с их помощью я прошел бы по потолку. Но, чего нет, того нет.
Да и кнопки в полу — не проблема. Я же их вижу. Поэтому прошел относительно легко, просто выбирая, куда ставить ногу. Лишь у самой двери наткнулся на хитрое устройство, устроенное в полу, принцип работы которого понять так и не смог. Поэтому аккуратно повредил спусковой механизм, чтобы весь этот механизм просто не сработал. Не знаю, кто все это делал, но по сложности это очень высокий уровень.
Барьеры проблемой не стали. Найти узлы, изолировать простыми печатями, даже чакрой подпитывать не надо. Последним препятствием стала громадная дверь в полу, закрытая на хитрый замок. Замок, который открывается только снаружи. Надеюсь, никто меня внизу не закроет, пока я там ползаю.
На вскрытие ушло почти полчаса возни с отмычками. И дверца слегка припеклась к полу, так что еще пришлось ее отдирать. Открыл. Снизу, что удивительно, пахнуло влагой, но не затхлостью. Начал спускаться. Ступеньки из прочного камня, отполированные до зеркального отражения. Правда, стоило немного спуститься, и стало настолько темно, что отражения я не видел. Лестница, заворачивает немного влево. И мои способности не просвечивают материал, из которого выполнены стены и вообще все поверхности. Постучав по камню и погладив его, понял, почему. Не пропускает звук, вибрации и вообще что-либо. Чакру принимает, но совершенно не держит, сразу выпуская обратно.
Спустился ступенек на пятьдесят и оказался на вершине колонны... Или как ее обозвать? Это было сооружение, колонна, построенная под землей, полая внутри, метров двадцать в диаметре. Лестница была встроена во внутреннюю поверхность стены, так что я просто подошел к поручню, отделяющему меня от пропасти, и посмотрел вниз. Все тот же материал, дна я не видел. Итак, здесь около километра. Ступеньки сантиметров по пятнадцать, плюс-минус полсантиметра. Это шесть тысяч шестьсот шестьдесят шесть ступенек. Символично. Сколько я буду по ним спускаться? Даже бегом? Долго. А сколько лететь вниз? С учетом ускорения свободного падения, примерно секунд пятнадцать. Я выбираю быстрый путь.
Перемахнув через поручень, полетел вниз.
— И-и-и ха!
Хм, а это дольше, чем я думал.
Внизу скорость была уже порядка сотни метров в секунду, поэтому приземление было жестким. Однако камень все же оказался прочным, и кроме поднятой пыли и звучного "бах", никаких повреждений я не нанес и не получил. И, как только я встал в полный рос, от пола пошел тусклый свет, освещающий окружающее пространство. Пустое дно колонны, пыль, три выхода. Но о свете Темари ничего не говорила. Странно. Посмотрел вверх, не вовремя вспомнив, что мне еще обратно подниматься.
Итак, не будем тратить время. Тот выход — лестница. Вот тот, большой и широкий, — тюрьма. А третий — в гости к биджу. Топаю вперед, чувствуя себя в подводной лодке. Стены все так же не просвечиваются, ограничивая мое восприятие. Непривычно. Полы подо мной продолжают тускло светиться, и это вызывает дополнительные вопросы. Тюрьма для джинчуурики оказалась небольшой... Ну, относительно. Помещения для стражи, дежурка, спальни на два десятка человек, столовая, кухня. Предполагаю, что смены дежурили здесь достаточно большой промежуток времени, по нескольку дней, возможно. Шесть с половиной тысяч ступенек, подняться и спуститься — это вам не это. А вот и сама тюрьма. Обширный зал, минимум мебели, и полы здесь не светились, на стенах много печатей, но они неактивны. Цепи. Решетки. Не самое гостеприимное место. Но и это не то, я ищу нечто иное.
Снова прошелся по коридорам, пока не оказался перед закрытой дверью. Сигнальные печати побеспокоить не боялся — они выветрились, чакры в них не было. А вот заржавевшая за долгое время механика вызвала множество проблем. На замок снова ушло не меньше получаса, а затем еще пришлось помучиться с механизмами запоров. Толкнув дверь вперед, я, наконец, увидел то, что искал. Ну, не совсем увидел, но это уже мелочи.
Старый заброшенный склад. Но склад с весьма интересными предметами. Которые... были испорчены. Справа от меня на груде хлама лежал ржавый меч. Еще чуть дальше некое разбитое зеркало. Слева груда ветхих тряпок, развалившихся при прикосновении. В углу свален заржавевший доспех. На подставке стоит фигурка какой-то ушастой крысы. Нет, не крысы, хвост слишком пушистый. Веер полководца. Нет. Не веер, а, скорее, символ, движением которого отдавали приказы. Прохудился тоже, ткань разошлась на волокна. Хаори, выцветшее. Надеюсь, ошейник в лучшем состоянии.
Прошел глубже, осторожно переступая мусор, когда сзади что-то зашевелилось. Обернулся, прислушался. Сердцебиение, но какое-то слабое. Движения не вижу. Крысы? Так что-то я их раньше не видел.
Неожиданно... Относительно неожиданно что-то прыгнуло на меня со спины. Что-то небольшое. Размером с крысу. И было успешно перехвачено в полете. Абсурдная ситуация, если честно. Стою, держу на вытянутой руке нечто с большими ушами и хмурой лисьей мордой. Зверку не нравится, он барахтается коротенькими лапками, виляет хвостом. Замер, посмотрел на меня. И неожиданно дыхнул пламенем в лицо. Но дыхнул слабенько, лишь слегка подпалил ткань. Я инстинктивно отмахнулся, но зверька не выпустил.
— Так, крыса песчаная, я тебя отпускаю, и ты идешь своей дорогой.
Мне, конечно, интересно, что это за зверь огнедышащий... Но куда я его дену?
Зверек висел в руке, изображая смирение. Я относительно аккуратно отпустил его на пол и легким шлепком по филейной части отправил от себя подальше. Так, где-то тут должен быть ошейник...
Зверек оказался то ли непонятливым, то ли мстительным. Дыхнув пламенем на какую-то ветошь, пиромант явно понимал, что делал. Его диверсию я заметить успел, но только бросился тушить разгорающийся пожар, как мелкий дыхнул в другую сторону и куда-то смылся. Мусор и паутина, которой здесь тоже хватало, но на которую я до этого и внимания не обращал, вспыхивали быстро, и за пару секунд полыхало уже почти все вокруг меня. Решив, что оно того не стоит, я шагом переместился к выходу. Обернулся, стою, смотрю, как догорает раритет. У двери сидит песчаная... лисица? Рыжая, во всяком случае. Тоже смотрит на пламя, повесив уши.
— Ну и зачем было поджигать?
Все еще пытаюсь понять, я действительно все эту вижу, или какая-то изощренная иллюзия? Слишком абсурдно все это выглядит.
— Я не крыса. Я фенек! — гордо заявила крыса.
— Говорящая крыса, — констатирую факт.
Мордочка поворачивается на меня.
— Ладно, извиняй, действительно на лисицу больше похож. Фенек.
Мордочка снова тоскливо посмотрела на пожар.
— Так зачем поджег-то?
— От пыли зачихался я, — объяснил зверек.
Рикудо. Я, тот, кого называют Кьюджин, почти дзенин, стою в подземелье, в километре под скрытой деревней, и разговариваю с феньком. Может, тут дурь какая в воздухе летает?
— Так зачем ты сюда спустился? — спрашивает зверь.
Был бы белым, было бы очень символично.
— Ищу один ошейник, чтобы сдерживать джинчуурики.
— Распоясался? — с выражением старца, говорящего о нерадивом внуке, спросил зверек.
Голосок у него был забавный. Как у мальчишки, только слегка гнусавый и одновременно слегка рычащий.
— Вроде того. А ты говоришь так, будто знаешь, о чем идет речь.
Фенек кивнул:
— Знаю. Я тот, кто болтал с Бунпуку, чтобы тот не свихнулся от постоянного шепота Шукаку. Этот енот, знаешь ли, не самый приятный собеседник. Шукаку, наверняка, по сей день лис люто ненавидит, благодаря мне.
— Не расскажешь, где он, этот ошейник, лежит?
Лисица повела хвостом:
— А зачем мне?
— Резонный вопрос, — соглашаюсь, кивая на догорающее пламя, — намекни хоть, он же не там лежит?
Фенек отрицательно покачал мордочкой:
— Нет, не там. У тебя призывное животное есть?
Неожиданный вопрос.
— Скорее нет, чем да. Контракта на призыв нет.
— Ты синоби хоть? — задумчивая мордочка уставилась на меня.
— Синоби. Ты сам-то кто?
Лисица попыталась изобразить скептицизм:
— Призывных животных не видал?
— И что? Ты сколько времени здесь просидел? Чем питался? Как вообще прожил? Не верю, что тебя сюда призывом выдернуло.
Зверек... Ухмыльнулся? Чихнул и превратился в ту статуэтку, которую я недавно видел. Забавно. Наклоняюсь, почесывая ему пальцем между ушей. Лисица снова ожила и с довольной мордой дала себя почесать.
— Ты к чему спрашивал? — напоминаю я.
— Скучно мне. Забери меня на поверхность, а я тебе расскажу и покажу, где нужный тебе ошейник лежит.
— Договорились. У тебя имя есть?
— У меня много имен. Зови Рэйко. А тебя?
Улыбаюсь:
— У меня теперь тоже много имен. Като, когда наедине. Или Уингу.
Мелкий лис повел ушами, понюхал мою руку, кивнул, побежав куда-то по коридорам.
— Пошли, покажу, где этот ошейник валяется.
Отпусти меня, чудо трава.
========== Интерлюдия 15
— Нет, давай его вот сюда, — приказным тоном произнесла девушка.
Парни переглянулись, понимающе кивнули друг другу и поволокли комод в другой угол. Пятый раз уже.
— Хорошо. Теперь диван вот сюда.
Ино была задумчива, что совсем не мешало ей следить, чтобы запряженные на работу парни были при деле. Шикамару и кто-то из подчиненных Футабе безропотно подчинялись. Подчинялись по разным причинам. Шикамару подчинялся, потому что бывшая напарница беззастенчиво пользовалась статусом своего молодого мужа, отчего он несколько побаивался ей перечить. Тодзе был направлен в приказном порядке Футабе, и деваться ему было тоже особо некуда. Как утешение, Яманака-химе пообещала оплатить как миссию "D+"-ранга. Так что парни молча ворочали мебель, превращая дом Като в то, что хотела видеть его жена.
Последней стала достаточно крупная статуэтка, принадлежащая клану Яманака. Статусная вещь. С некоторым трудом затащив ее на второй этаж, ниндзя наконец были свободны. Ино вручила им по бланку о выполнении миссии.
— Свободны, мальчики, спасибо.
Девушка прошлась по большой прихожей, осмотрелась, села на диван. Предательское чувство беспокойства никак не хотело ее покидать. Пока она была занята, что-то делала, о чем-то думала, оно отступало, пряталось, выжидало. Но вот, она снова дома одна и снова беспокоится о нем.
Последняя весточка пришла совсем недавно. Похоже, она получила ее даже раньше, чем Хокаге получила свой отчет. Като умел пугать людей даже на расстоянии, из другой страны. Всего лишь несколько слов. Несколько простых слов, позволившие вздохнуть с облегчением. Пусть и ненадолго, но она освободилась от постоянного чувства беспокойства.
В дверь постучались. Уже достаточно поздно, возможных посетителей у нее не много. Да и говорливую маленькую Учиху сложно было не услышать.
— Входи!
Новая подруга, с которой Ино как-то неожиданно сошлась, придирчиво осмотрела новую обстановку.
— Снова все переставила?
Девочка на ее руках тоже оглянулась, повторяя за мамой, и тоже что-то сказала.
— Ага. Нужно же чем-то себя занять, — кивнула куноити. Бывшая уже куноити, наверное.
— Только больше не меняй, сейчас лучше, чем было, — вынесла вердикт Такара, — и лучше уже вряд ли получится.
Ино кивнула. Подруга села на второй диван, кладя дочь себе на колени. Девочка была относительно спокойной, насколько вообще могут быть спокойны дети, но любопытной. Так что пролежит в таком положении она не долго.
— Я видела, как Шикамару нес какую-то статую. Тоже твоя?
Ино кивнула:
— Папа закончил с нашим оформлением. После его смерти Като станет главой клана Яманака.
Такара присвистнула:
— Это обычно сложный процесс.
Ино скептически глянула на подругу:
— Сложность в чем? Убедить старейшин, что сильнейшему дзенину Конохи будет дело до клана?
Подруга улыбнулась:
— Сильнейшему дзенину, а?
— А разве нет? Или ты знаешь многих, кто, проходя, города ровняет?
Подруга задумчиво протянула:
— Хатаке Какаши-сан. Майто Гай-сан. Сарутоби Асума-сан. Хиаши Хьюга-сан. Каждый сильнее твоего мужа.
Ино лишь хитро улыбнулась:
— Им всем за тридцать. У каждого пара десятков лет опыта. А у Като? Пять неполных лет? — девушка посерьезнела, — И еще одно. Сила — это далеко не главное. Я видела, как Амаки-сан гоняла Майто Гая-сана по госпиталю половой тряпкой.
Бывшая мечника прыснула в кулачок.
— А при мне ведет себя подчеркнуто вежливо и сдержанно. Мы с Като обручились меньше месяца назад. А я в госпитале уже хожу вперед... — она задумалась, — да вперед всех, наверное. Амаки-сан ко мне на "Вы" обращается, прикинь? Я ей в дочери гожусь. Сакура мне кланяется. Да что госпиталь. Старейшины в собственном клане теперь при мне почтительно встают. Одуреть можно. У меня, как у жены одного внекланового синоби привилегий больше, чем как у химе клана. Я вот не знаю, мне им гордиться или что делать?
Подруга, ловя пытающуюся уползти дочь, улыбается:
— А что в этом плохого?
Ино немного помрачнела:
— В том, что это не уважение. Это страх. Синоби в большинстве своем относятся к нему нейтрально. Те, что послабее, стараются скрывать нервную дрожь. Да, еще один сильный дзенин, давший бой одному из Акацки и с честью из этого боя вышедший — это хорошо. Но все же репутация у него не самая чистая. А люди. Люди просто боятся. Коноховский палач. Есть прозвища и поприятнее.
Это прозвище вылезло как-то неожиданно. Будто о нем многие знали, но все молчали. Или не связывали с конкретным человеком. Хорошо хоть, далеко не все люди знали, что именно Като — Кьюджин. Об этом не принято было говорить.
— Мир сошел с ума, — продолжила девушка, — Хокаге-сама лично извинилась передо мной за то, что допустила распространение этого слуха. Скажи, может, я чего-то не знаю о своем муже?
Такара, отпустив дочь поползать по дивану, начала загибать пальцы:
— Личный порученец Хокаге-сама?
Ино отмахнулась:
— Знаю.
— Высокоранговый убийца и самый высокооплачиваемый в Стране Огня?
— Знаю.
— Личное состояние, соизмеримое с состоянием вашего клана?
Блондинка удивилась:
— Да иди ты!
— Ну, я преувеличила. Ваш клан, все же, богаче будет. Но половиной от ваших финансов Като точно располагает.
— Буду знать, — ответила Ино, — но это не объясняет его статуса.
Такара согласилась:
— Не объясняет. Но знаешь... Потерпи немного. Вернется — расскажет. Ты только сразу на него наседай, что тебе скучно, а куноити тебе быть больше не по статусу.
