— Располагайся.
Устроившись на удобном диванчике, я снова погрузился в раздумья. Сейчас, оценивая миссию со стороны, я считал, что провалился. Много можно было сделать иначе, по-другому, лучше. Возможно, даже не пришлось бы жертвовать жизнями этих двоих. Но цель была достигнута, и сейчас только это имело значение.
В дверях появился сонный Киу. Привычная одежда синоби, разве что без жилета. Бедолагу выдернули из постели.
— Доброй ночи, Като, — чуть поклонился.
— Взаимно, Кио, — отвечаю тем же.
— Ты припозднился.
— Решил доложить сразу по возвращению.
— Ты... один?
Киваю.
— А...
— Мертвы, — отвечаю на вопрос, который не особо хочу слышать.
— Это прискорбно.
— Согласен.
Парень ненадолго исчез, но потом вновь появился, все же надев жилет, и принес с собой бумагу и письменные принадлежности.
— Напишешь отчет?
— Давай.
Что писать, я продумал заранее. Замаскировав некоторые свои ошибки, чуть исправив детали. Что поделать — работа иногда требует от тебя идти на уловки.
— Като-кун, рад тебя видеть, — поприветствовал Сарутоби Хирузен.
Старичок был неожиданно бодр.
— Простите, что поздно, Хирузен-сан. Хотел побыстрее закончить с делами.
— Нет-нет, все правильно. Я как раз не мог заснуть, беспокоился. Как все прошло?
— Успешно, но могло быть и лучше.
Хирузен непонимающе на меня взглянул.
— Като вернулся один, — пояснил Киу.
— Оу, — старик немного помрачнел, — очень жаль. Юи была очень хороша в своем деле.
— Да, была, — кивнул я.
Закончив отчет, я протянул его Киу. Тот, быстро пробежав по бумаге глазами, передал документ уже Хирузену.
— Понятно, — изрек глава клана Сарутоби.
Он переглянулся с Киу, и тот покинул кабинет, оставив нас одних.
— Что же, пусть финал вышел несколько иным, чем мне хотелось бы, ты хорошо поработал. Думаю, тебе стоит хорошенько отдохнуть. У тебя остались какие-то вопросы?
— Да, по поводу оплаты. Оговоренной суммы недостаточно.
Хирузен тяжело выдохнул, но кивнул. Еще одна приятная особенность работы. Порой работа усложняется непредвиденными факторами. Да что там, она почти всегда усложняется всякими непредвиденными факторами. И убийцы иногда уже по выполнению завышают конечную стоимость, но ровно настолько, насколько это необходимо. Своеобразная профессиональная особенность.
— Понимаю. Насколько?
— В два с половиной раза.
Глава клана Сарутоби откашлялся, прикидывая цифру. Все было просто, если он откажется, я больше не буду работать с этим кланом. И не только я — профессиональную солидарность никто не отменял.
— Это приемлемо.
— Одну треть суммы передайте семье Юи, — я поднялся, действительно желая поспать, — спокойной ночи, Хирузен-сан.
Старик кивнул, размышляя о своем:
— И тебе спокойной ночи, Като-кун.
Покинув квартал Сарутоби, я направился домой. Думаю, эта миссия станет одной из тех, про которую я не захочу вспоминать.
АРКА 9
Глава 111
По полигону разносились звуки ударов металла о дерево. Удар за ударом. Отработка стиля боя под новое оружие. Я решил оставить часть снаряжения Игараси и сейчас отрабатывал удары карамбита. Нож с загнутым в виде когтя лезвием в ближнем бою был куда эффективнее и опаснее, нежели кунай. Да, он не предназначался для колющих ударов и для метания. Но после небольшой хитрости с заточкой кончика лезвия я получил вдвойне опасное оружие. Одна маленькая хитрость, и...
Я вновь взмахнул рукой с зажатым в ладони обратным хватом клинком. Вместо уже привычного звука разрезаемой древесины раздался треск вырываемых древесных волокон. Повреждение, оставленное на деревянном пеньке, нанеси я его какому-нибудь живому человеку, называлось бы рваной раной. Длинной рваной раной. Возможно, смертельной даже для синоби. В рукопашном бою при должной сноровке и наличии защитного щитка на второй руке карамбит мог тягаться с другим колюще-режущим инвентарем. Сам по себе кинжал для этого не предназначался, но кроме него у меня были в запасе и другие фокусы. Почти полностью перешел на легкие кунаи Игараси, с обычными занимаясь только для того, чтобы не потерять навык. А вот сюрикены оставил обычные, хотя и несколько специальных имел с заранее подведенным к ним толстым тросом. Вполне могут пригодиться — прием с повешеньем на тросе мне очень понравился.
Воспоминание о миссии, завершившейся уже чуть более трех месяцев назад, пронеслось по сознанию волной раздражения и злобы. Почти механическим отработанным движением резко убрал карамбит в специально подогнанные для него ножны, выхватив два сюрикена с закрепленными на них тросами. Два шага назад и парный бросок, секунда — и пенек плотно обмотан толстым (относительно обычного) тросом. Подача чакры и рывок тросов на себя, и дерево оказывается разорванным на куски.
Глядя на перекрутившиеся тросы, подумал о небольшом устройстве для их сматывания. Катушка с приводом от чакры — нужно будет эту идею обдумать.
Вспышка гнева не была неуправляемой, скорее, просто сбрасывание напряжения. Последние месяцы были насыщенными, без дела я не сидел. В основном работал на Хьюг — предложение о сотрудничестве Хиаши мимо ушей не пропустил. Но пока для них я был просто исполнителем, хотя и возникало ощущение, что ко мне присматриваются. Примечательным было отдельное, пусть и мелкое, поручение от Дайме Страны Огня. Господин Семей лишь бросил на меня короткий взгляд, и сразу слил одному из своих министров, у которого я уже получил миссию. Однако одной этой встречи глазами мне было достаточно, чтобы понять достаточно многое. Семей был сенсором, и меня он хотел увидеть только для того, чтобы запомнить мой, если так можно выразиться, вкус чакры. И такому вниманию были причины.
В документах АНБУ меня классифицировали как убийцу S класса просто потому, что я прикончил главу клана синоби. Для меня оказалось неожиданностью, когда Анко показала мне весь список. В нем я стоял на третьем месте среди действующих убийц Конохи и на пятом среди ныне живущих. В чем разница? Все просто. Первое место занимал Шимура Данзо, хотя и считался ныне отошедшим от дел. Глава Корня мог похвастаться десятком казненных глав кланов, среди которых семь — из Страны Огня. Заставляет задуматься, сам ли Данзо стал таким радикалистом, или это влияние времени, в котором он жил. Вторым местом шел Учиха Итачи, что заставило меня ухмыльнуться. Да, ныне он был нукенином, а убийство было одной из двух специализаций старшего брата Саске, но послужной список у него все равно был неплохой. Следующий синоби, считавшийся первым из ныне действующих, имел пометку "на миссии". Но Анко пояснила, что девушка, скрывающаяся под ничего не значащим прочерком в строчке имени, уже давно не связывалась с Конохой, и между собой капитаны АНБУ ее уже похоронили. На втором месте числился убийца из Корня, о котором Анко ничего не знала, лишь пояснила, что мы с ним по большому счету наравне. И все, остальные убийцы Конохи, коих насчитывалось еще с два десятка, не могли похвастаться убийством глав кланов синоби. Точнее, они вообще на такое были не способны. Именно на убийство, скрытое, в одиночку и без следов. Как ни странно, ситуация была объяснима: большинство синоби предпочитали жертвовать скрытностью ради более мощных атакующих техник. Или же наоборот — те, кто были шпионами, предпочитали вообще не лезть в бой или же не подвергать себя лишнему риску, втягиваясь в конфликт. Да, взять дзенина, штурмовика S класса или выше, за примером далеко ходить не надо: Хатаке Какаши. Штурмовик и ликвидатор. Участвовал в открытых нападениях или загонял и убивал отдельных синоби, вроде нукенинов-преступников. Теоретически, он мог даже в одиночку улучить момент и напасть на главу какого-нибудь клана синоби и имел неплохие шансы его убить, после чего, возможно, даже сумел бы скрыться. Да, в прямом бою против него я ставлю десять к одному на его победу. Возможно, сумею его очень нехило поранить, но однозначно не убить. Я слышал, что на персональном экзамене Саске его слегка потрепал, но лишь потрепал. После боя Саске едва на ногах стоял больше из собственного упрямства, а у Копирующего Ниндзя сил было более чем достаточно. Но Хатаке был штурмовиком и ликвидатором. А я — убийцей. И при большом желании, имея некоторую информацию и время, я сумею достать главу любого из кланов Конохи, за исключением Хьюг и Абураме, разве что. Убить и даже уйти, не оставив следов, вполне смог бы.
Еще Анко пояснила, что я по навыкам тяну на специального дзенина, однако не хватает выслуги. Точнее, мне нужно закончить больше миссий, в которых я буду капитаном команды, а не одиночкой. Правда, я совсем не стремился получать следующий ранг — и тюнина более, чем хватает.
Восприятие уловило приближение знакомого человека. Не знаю, сумел ли слух уловить среди мягкого шелеста листьев, движимых порывами теплого ветерка, едва слышные шаги, или среди множества запахов летнего леса обоняние уловило привкус человека — уже не задумывался над такими деталями. Но гостя я знал. Гостью. С моими новыми способностями, которыми я не так давно научился пользоваться в полной мере, Миина предстала передо мной в новом свете. Тело, которое занимала ее душа, не принадлежало ни клану Узумаки, ни клану Курама. Значит ли это, что несколько лет назад я действительно убил ее тело, а ее повторно перенесли в другой сосуд? Знаком мне один бледнолицый гад, обладающей подобной способностью, и без его вмешательства наверняка не обошлось. Как же тесен этот мир, если задуматься.
Когда девушка, наконец, появилась в поле зрения, я не удержался и хмыкнул. На ней не было костюма АНБУ, к которому я уже привык — сейчас Миина напоминала простого тюнина или дзенина Конохи. Длинные волосы забраны в хвост, на лбу — протектор с листом. Синее платье, поверх которого надет защитный жилет. Перчатки с небольшими щитками на обратной стороне ладони. Колготки также со щитками на голени. За спиной — крупный свиток. Безобидная куноити, что и говорить.
— Нелегко было тебя отыскать. Забрался на один из самых дальних полигонов, — вместо приветствия бросила она.
А на лице гаденькая такая ухмылочка, будто какую-то пакость задумала.
— И я рад тебя приветствовать. Не привык я, что меня ищут. Некому вроде как, — садясь на один из обломков разломанного пенька, ответил я.
Девушка остановилась рядом и уже собралась что-то сказать, но оборвала себя и вопросительно глянула на мой жилет. Грустно киваю — наблюдение на мне, никуда от него не скроешься. Миина разочарованно поджала губы и заговорила не о том, о чем хотела.
— Зачем ты так с тренировочным стендом-то? — указав на обломки, спросила девушка.
Обломки дерева валялись тут и там, и Миина делал вид, что ей неудобно через них переступать. Неопределенно пожимаю плечами:
— Не сдержался.
— Провал не дает покоя? — вернув себе гаденькую улыбку, ехидно поинтересовалась Миина.
Я не сразу понял, что именно она имела в виду. Точнее намек-то я понял, но не был уверен, что речь идет именно об этом.
— Это ты о чем? — строя саму невинность переспросил я.
— Да брось. Не верится мне, что у тебя в Камне все прошло по плану.
— И ты решила спросить об этом спустя столько времени? — спокойно ответил я. — Уже неактуально.
Но девушка и не думала останавливаться:
— Что поделать, не было у нас возможности пересечься. Как только смогла, так и спросила. Учитывая, сколько у тебя друзей, не думаю, что кто-то еще догадался поговорить с тобой. А?
Это такая завуалированная пощечина Каору? Забавно.
— Не о чем говорить, да и не зачем, — отмахнулся я.
Миина подкатила к моему обломку пенька еще один, и села рядом. Помолчав немного, она продолжила:
— И все же? С твоей точки зрения, что там пошло не так?
— С чего ты взяла, что там что-то пошло не так?
— Отчеты читаю, — коротко объяснила Миина.
— И ты не отстанешь, пока я не отвечу? — с улыбкой спросил я.
Девушка уверенно закивала, отчего несколько длинных прядей, забранных за уши, упали ей на лицо.
— Хочу посмотреть, как ты попробуешь.
Миина, поправив волосы, улыбнулась так мило, как только была способна.
— У меня с собой отличная парализующая печать есть. Поставлю и буду пытать, пока не сознаешься.
Будто подтверждая ее слова, по полянке прокатился холодный ветерок, оставив на спине толпы мурашек. Весомый аргумент, ага.
— Расслабься, ничего катастрофичного не произошло. Я не отнесся к работе всерьез, переоценил свои силы, ну и кое-где лопухнулся. Прибавь неполные данные предварительной разведки. Только и всего.
Прилетевшие откуда-то тучки закрыли собой солнце, отчего на поляне стало неожиданно темно и неприятно прохладно, и повсюду забегали неясные тени.
— Да? — недоверчиво уточнила Миина. — И все?
Киваю.
— Будет мне уроком.
— Идем, я тебе кое-что покажу, — она поднялась и уверенно пошла куда-то.
— М-м-м? — спародировал я одного любителя масок.
— Ты оставляешь свои шрамы, чтобы не забывать ошибки, которые совершал. У меня есть нечто подобное. Мы как раз недалеко, — объяснила Миина, уводя меня с полигона.
— Недалеко здесь только полигон Инудзука, — хмыкаю, но нагоняю девушку.
— Именно туда нам и надо.
Верхними путями мы преодолели расстояние, разделяющее полигоны, за пару минут. Миина шла впереди в небольшом отдалении, и поэтому мы не разговаривали. Остановились на высоком дереве, с веток которого неплохо просматривался полигон. Хотя правильнее называть это место парком для выгула — тренировались кинологи в другом месте. На наших глазах десяток синоби клана выгуливали собак: кто щенят, кто уже взрослых псов. В клане можно было различить две основные породы собак. Первых можно было отнести даже не к собакам, а к натуральным волкам — крупные, мощные хищники. Если я правильно понимал, такими владели члены основной ветви клана, если она была у Инудзук, или что-то аналогичное. Остальные песики были поменьше и поскромнее, но все равно оставались крупными зверюгами. Но, если волк мог унести на своей спине взрослого синоби, то псы поменьше таким похвастаться не смогли бы.
— И что? Хочешь завести себе щенка?
Но Миине, похоже, было не до шуток. Она указала на одного человека. Точнее, мальчишку, который вел крупную собаку, не подходящую ему по возрасту. Я присмотрелся. Парень слегка хромал на одну ногу, тяжело дышал и правой рукой опирался на своего поводыря. Лоб замотан бинтами, так же замотан торс, обе ноги и обрубок от левой руки. Киба. Он шел неуверенно и наконец остановился, чтобы отдышаться, опираясь на ведущую его собаку. Животное тоже было необычным — морда расцарапана, но шрамы давно зажили. Также собака прихрамывала на одну из передних лап, но едва заметно. Два калеки. Но какая связь с Мииной?
— Киба был в команде преследования вместе со своим щенком. Миссия по поимке Учихи. И вернулся он с этой миссии один и без одной руки. Его раны — моя ответственность.
Перевел взгляд на девушку. Она смотрела на Кибу с легкой грустью, но не с виной или чем-то подобным. Что-то мне подсказывало, она видит в нем кого-то другого, в чьих ранах или даже смерти виновата, действительно виновата, а мальчишка лишь символ, напоминание.
