Павлин даже остановился, взглянув на меня... с удивлением?
— Да? И что ты сумел понять?
— Каждая поза — это что-то вроде ручной печати. Она приводит внутреннюю чакру в определенное состояние, и определенным последующим эффектом. Пока я разобрался только с тремя стойками, позволяющими сделать жесткий блок, одной, предшествующей сверхскоростному удару рукой. И еще стойка, из которой, как мне кажется, можно резко разрывать дистанцию, хотя там какая-то хитрость, которая мне непонятна.
Оракул несколько секунд не шевелился, потом начал медленно открывать и закрывать клюв, совсем чуть-чуть, напоминая старика, который просто жует, обдумывая что-то.
— Это достижение. Ты прав, ученик. Каждая из стоек, выражаясь понятным тебе языком, накладывает на твое тело определенную технику. Техника точечная, очень узкого применения. Но при правильном подходе этот... стиль... будет куда более эффективнее любого другого стиля рукопашного боя.
— Нинтайдзютсу, — кивнул я.
Читал о подобном. Весьма сложная и специфическая вещь, прославившая своих владельцев. Ведь мастерство того же четвертого было не просто в способности быстро перемещаться, а еще и в возможности использовать перемещение в бою, в частности в ближнем. Мне, в общем-то, просто повезло случайно заметить действие техники во время поединка еще в Стране Озера, а затем проверить на Саске.
— Правда, я так и не понял, почему ты сразу все не объяснил.
— Потому что ты, вообще-то, и не должен был этого понять. Тот факт, что все так быстро получилось, это... странно.
— Оу...
Мы дошли до уже знакомого мне озерца.
— Что? Прямо сейчас?
— Да. Сейчас. Ты торопишься?
— Утром у меня встреча назначена, — вспомнил я про Тсунаде.
Оракул ненадолго задумался и кивнул:
— Успеем.
— А про значение остальных стоек ты мне расскажешь? — уже сделав шаг, спросил я.
— Может быть, — увильнул от ответа Оракул.
Вспоминая, чем окончилась прошлая процедура, в воду я залез нехотя. Но способности к сенсорике... Они того стоили... они стоили намного большего...
Глава 91
Назад я возвращался с мигренью. Все же ощущения были... странными. И их было чертовски много. В Долине Света было намного проще, и те полчаса, что мне дал Оракул, чтобы освоиться, попутно объясняя некоторые особенности моего нового боевого стиля, прошли в попытках привыкнуть. Если сравнивать — это как будто полжизни смотреть на черно-белый мир, а потом неожиданно научиться различать цвета. Мои ощущения были сходными, но относились сразу ко всем органам чувств. Я мог чувствовать все, что на меня хоть как-то влияло. Тепло света Источника, легкое давление гравитации, едва заметное сопротивление воздуха. И ощущения становились комплексными. Я ощущал звук всей поверхностью тела, слышал движения воздуха вокруг, все вокруг перемешалось, но стало неожиданно... цельным. Это как взять в руку яблоко и сразу ощутить его вес, температуру, цвет, вкус. Коснуться и узнать все или почти все. Ну, и как побочное явление дикая мигрень. Главным ограничением пока было расстояние. Точнее, предмет должен был находиться в пределах моей досягаемости. На деле чем ближе был объект, тем больше я о нем знал, в идеале нужно было прикоснуться. Минимальный контакт — взгляд. Если я смотрел на что-то, мог кое-что рассказать. И теперь я всегда мог почувствовать, если кто-то смотрит на меня. Были и хитрости. Можно было сосредоточиться на чем-то конкретном и получить ограниченный результат. Самый простой пример: вдохнуть воздух и по запаху определить, что в этом воздухе есть. Или коснуться ладонью земли и, сосредоточившись на вибрации, определить, кто ходит по земле в определенном радиусе вокруг меня. Как и со всеми способностями, которые давал Оракул, эта оказалась специфической и эффективной только при грамотном применении. И до полноценного сенсора мне пока не дотянуть.
К слову, стоило вернуться в Коноху, стало еще хуже. Помимо уже привычных ощущений пришлось привыкать к мелким букашкам, постоянно норовящим сесть на меня или ползающим под ногами. К многочисленным взглядам всякой мелкой живности. Благо взгляд разумного и неразумного по ощущениям все же различался, а то было бы совсем худо.
Проверив время и убедившись, что до прихода Тсунаде на свое рабочее место есть еще почти час, я побрел к особняку Сенджу. Этот разговор стоило провести в приватной обстановке. Но сначала я все же заскочил домой и переоделся в обычную форму тюнина. Каору спала, и будить девочку я не стал.
Несмотря на то, что в целом новая способность меня бесконечно радовала, привыкать к постоянному зуду новых ощущений было весьма непросто. Хорошо еще, было рано, и людей на улицах я почти не встречал. У особняка меня встретил безликий, и в этот раз я четко знал, что рядом еще трое, но пытаться найти их позицию не стал. Ни к чему пока. Особо задерживать меня не стали, просто проверили печать АНБУ и пустили на территорию. Пройдя первую дверь, во вторую я все же постучался. Ждать пришлось недолго: на пороге возникла вполне бодрая Шизуне.
— Като-кун? Тсунаде-сан ждет тебя.
— И я рад встрече, Шизуне-сан, — ухмыльнувшись, поклонился.
Эмоции я не чувствовал — они в разы сложнее для восприятия, но помощнице Хокаге было все равно, она вообще ко мне относилась принципиально нейтрально. Сама Тсунаде прошла по коридору, кивком пригласив идти за ней, и устроилась в комнате для гостей. Я сел в одно из свободных кресел.
— Надо бы вам в кабинет одно перенести... — задумчиво протянул я.
— Так понимаю, у тебя что-то важное, раз пришел сюда? — без приветствия спросила Хокаге, проигнорировав реплику про кресло.
— Да, и важное тоже. Ваше поручение я выполнил, хотя вам следовало предупредить о той большой и опасной штуке, что охраняла пещеры. Да и Орочимару после вас вряд ли долго там работал.
— Я не знала, что там кого-то оставили для охраны. И что это было? — я ни в чем не обвинял ее, а она просто пояснила свою позицию.
Пожал плечами.
— Какой-то мутант. Большая гора вязкой слизи, убивается с большим трудом. Я даже не уверен, убил ли это окончательно. Пока стража отвлекал клон, я поставил печати и подорвал весь комплекс пещер. Обвал был знатный, там пара холмов заметно просела.
Тсунаде несколько секунд буравила меня взглядом, после чего все же решила спросить:
— Ты нашел там что-нибудь?
Выдержал томительную паузу, делая вид, что обдумываю ответ:
— Большая лаборатория. Орочимару изучал там джуин. Чем занимались все остальные, можно лишь строить догадки. Вы там тоже работали, но опять же, без подробностей.
Хокаге кивнула, ответ ее устраивал:
— Кто-нибудь знает, что ты выполнял дополнительно задание?
— Моя команда, — киваю я и в ответ получаю неодобрительный прищур, но лишь пожимаю плечами, — я достаточно долго отсутствовал. Они знают, что я что-то делал. Но не знают, что и где.
— Кому-то уже рассказывал о подземелье?
На этот раз ответ был отрицательным:
— Нет, пока никто не интересовался. Варианты ответа? Уничтожал старый схрон со всяким снаряжением?
Тсунаде ненадолго задумалась:
— Нет, на это я бы и обычных синоби послала. Нет. Искал одного человека и не нашел. Мужчина, лет сорок, внешность можешь сам придумать. Должен был доставить послание. Человека не нашел, послание принес обратно мне.
— Понял, — хорошая легенда. Никому ничего интересного не скажет, слишком много разных вариантов.
Шизуне весьма успешно изображала тень, и в разговор не лезла.
— Хорошо, с этим все, — заключила Хокаге. — Что по делу Учихи Саске? О чем вы с ним договорились?
— Ну, это целая история. Если без особых подробностей, после первого избиения он рассказал о причинах своего ухода. После второго мне удалось его убедить в недальновидности такого выбора.
Шизуне поморщилась, а вот Тсунаде позволила себе легкую ухмылку.
— И?
— Мне удалось его убедить, что Орочимару не сможет его ничему научить. Его Четверка Звука уже покоилась с миром, побитая гэнинами Конохи. Небольшое преувеличение, но все же. Он хочет силы, и это его стремление можно понять. Я очень надеялся, что вы разрешите мне потренировать его некоторое время.
На этот раз помощница позволила себе хмыкнуть:
— Думаешь, справишься лучше Хатаке-сана?
Мысленно отметил уважение или даже нечто большее, с которым произносилось имя.
— Дело в не том, лучше или хуже. Я могу научить иному. С ниндзютсу и тайдзютсу у Саске все неплохо. Гендзютсу хуже — как-то они обошли эту часть. Дело в Воле Огня. В самом мышлении, его рамках. Хатаке-сан ученик Четвертого, преемник его идей и принципов. Учиха не такой. И ему не место среди обычных синоби. АНБУ. Там его обучат куда лучше. И там ему дадут именно ту цель, которая ему нужна.
Мгновения молчания и резкий ответ Хокаге.
— Это невозможно.
Ответ был категоричен, но, как мне показалось, ей же самой не нравился.
— Что именно мешает принять такой решение?
— Совет Кланов. Саске является фактическим лидером клана Учиха. Сделать его безликим — это фактически подчинить клан Учиха мне, пятой Хокаге.
Я задумался. Следовало еще раз поглубже залезть в документы, связанные с отношениями между кланами. Но мысли у меня были.
— Исходя из ситуации, этот вопрос все равно можно поднять на Совете Кланов, я прав?
Женщина, несколько секунд задумчиво глядя на меня, кивнула.
— Допустим.
— Какие кланы имеют право голоса на Совете? — продолжил я, на ходу продумывая план.
— Шизуне?
Девушка кивнула, секунду подумав, и начала перечислять:
— Клан Сарутоби, клан Хьюга, клан Нара, клан Акимичи, клан Яманака, клан Курама, клан Инудзука и клан Абураме.
Киваю. Тсунаде продолжает:
— Абураме воздержатся, это их мало касается. Инудзука поддержат выбор Сарутоби Хирузена, как и Курама. Хьюга откажутся, просто из принципа. На счет остальных неясно. Хирузен откажется, потому что согласием распишется в собственной несостоятельности и примет собственную ошибку, которую совершил, будучи Хокаге.
Ухмыляюсь, глядя Тсунаде прямо в глаза.
— Четыре 'против', три 'неизвестно', один 'воздержится'. Следует изменить расклад.
Похоже, Хокаге самой была интересная эта игра.
— Убедить Абураме выступить 'за' возможно, хоть и сложно. Повлиять на мнения трех кланов, хм...
— Неверный подход, Тсунаде-сама, — улыбнулся я, встретив два удивленных взгляда, — убедить двоих перейти на нашу сторону куда проще, чем четверых. Да и нам не паритет нужен, а принятое решение.
— В случае равенства голосов последний голос останется за Хокаге, — пояснила Шизуне.
— Есть другое решение. С Хьюгами можно договориться, для них это вопрос традиций, и, если правильно поставить ситуацию, они согласятся поддержать нас. Скажем, поставить вопрос следующим образом. Вы, Тсунаде Сенджу, объявите протекторат над Саске Учиха вплоть до появления у него первого ребенка-синоби. В виде ответной услуги, Саске Учиха обязуется служить у вас как безликий, а также в течение одного года получить ранг тюнина, после чего в течение полугода объявить о своей помолвке. В противном случае либо терпеть следующую его попытку побега, либо убить его при этой попытке. В любом из двух исходов Коноха теряет клан Учиха.
И Тсунаде улыбнулась. Ей план нравился. Шизуне выглядела слегка пришибленной.
— Продолжай, — приказала Хокаге.
— Поскольку Курама и Инудзука все равно поддержат решение Сарутоби, стоит убедить в правильности нашего выбора именно Сарутоби Хирузена и тем самым получить сразу три голоса поддержки. Так мы получим четыре голоса 'за', и один голос в нейтралитете. Решения трех оставшихся кланов уже не будут играть никакой роли.
— Как именно ты хочешь убедить Сарутоби-сана?
— Как раз объяснив, что он совершил ошибку. И дать возможность эту ошибку исправить. Учитывая его характер, это вполне возможно.
На этот раз я получил кивок.
— Может получиться. Но в разговоре с Сарутоби потребуется твое присутствие как будущего учителя Саске, — продолжила развивать план Тсунаде.
— Хорошо. Так же могу взять на себя разговор с Хиаши-саном, — и, вновь улыбнувшись от удивленно-озадаченных пары глаз, продолжаю. — У меня появился повод для неофициальной встречи. Если еще подкините официальный повод, за разговором я подниму и этот вопрос.
Да, не хотел я лезть в клановую политику, но... С новыми рисками приходят и новые перспективы. Нужно начать осваиваться и на этом поприще, тем более, пока я застрахован. Все же сейчас я скорее представляю интересны Тсунаде, чем свои.
— Да, официальный повод есть. Дочь Хиаши, Хината, пострадала во время миссии. Я поручаю тебе сходить к Хьюгам и поинтересоваться ее здоровьем, потому что я буду очень занята. Да? — улыбнулась Хокаге.
Киваю. Тсунаде продолжает:
— К тому же я еще поговорю с главами других кланов. На всякий случай. Лишних голосов на Совете не бывает.
Это еще лучше — перестраховка, так сказать.
— Это все? — уже раздумывая над чем-то своим, спрашивает Хокаге.
— Не совсем. Если все получится, я стану фактически тренером носителя полного джуина. Если это возможно, мне бы не помешала информация о проклятой печати, любая информация. Также было бы просто здорово получить одно из тел Звуковиков.
— А тело зачем? — удивилась Шизуне, — ты же не меднин.
— Павлины? — быстро сообразила Тсунаде.
— Именно. Мой учитель мог бы немного помочь мне с этим вопросом.
— Так твой учитель — сеннин? — решила уточнить Хокаге.
Скользкая тема. Хотя рано или поздно она все равно бы попыталась побольше узнать о моем контракте.
— Да. Он носит прозвище Оракул. В основном из-за способности читать мысли. Сказал, что через десяток лет сможет и меня подтянуть, — улыбнулся я.
Тсунаде хмыкнула, и я ее понимаю. Одно дело — проворный и хваткий тюнин, и совсем другое — сеннин. Мне нет смысла ее разубеждать.
— Кое-какие бумаги я тебе предоставлю. Насчет тела... Посмотрим. Наглеешь, Като.
Отвечаю с открытой лучезарной улыбкой в стиле Наруто:
— Стараюсь, Хокаге-сама.
— Свободен.
Глава 92
Третий мой визит в клановый квартал Хьюга. Помнится, первые два были неофициальными. Да, как вспомню, сколько мороки было с тем проникновением и кражей какого-то чайного сервиза, вырывается невольный вздох. Но тогда это была проверка не просто моих способностей, а моего профессионализма. Такая работа требует очень долгой и вдумчивой проработки и не терпит импровизации. Одно хорошо — тогда мне дали примерные планы построек в квартале, и была возможность спокойно проработать весь путь от и до. Но это было давно. Не то, чтобы много времени прошло, нет. Просто с того времени очень многое изменилось.
Сейчас я прибыл сюда с официальным визитом, и мне снова предстояла сложная работа. Мне предстояло очень основательно почесать языком, хм. Итак, клановый квартал Хьюга, центральный вход. Сам квартал на деле представлял собой поселение внутри поселения. По периметру забор, защищенный фуиндзютсу — это третья линия защиты. Примерно в тридцати метрах от забора пролегает вторая линия, напоминающая одно сплошное здание, вытянутое по периметру квартала. Внутри, помимо складов и мелких хозяйственных помещений, разбросаны сторожевые посты. Между третьей и второй линией плотные бамбуковые насаждения. В центре квартала большая постройка, которую с некоторой натяжкой даже можно назвать небольшим замком. Его стены — это первая линия защиты. Все пространство между первой и второй линией — территория побочных семей клана. Здесь и жилые дома, и полигоны, и вообще много чего. На территории, хм, замка — поместье главы семьи, сокровищница, архив, канцелярия, еще три жилых поместья, гостевой особняк, несколько внутренних полигонов. Есть еще что-то, но мне неизвестно, что именно — у клана есть свои секреты. Хитрость обороны кланового квартала в том, что он не защищен постоянно. Есть ключевые позиции, подобраться к которым почти невозможно. Это, к примеру, сокровищница и поместье главы клана. Также сторожевые посты, разбросанные по всей территории. И, если поднять тревогу, за несколько секунд воины клана займут свои места, и вторая и первая линии станут просто непроходимыми для скрытого проникновения. Своеобразная, но вполне работающая схема.
