А тёлки тупо сбились в кучу, машут, что-то кричат
Ну, всё, ты в армии... (1)
* * *
— Гаррус, у нас пополнение, — озадачил я турианца, входя к Вакариану.
— А именно? — уставился тот на меня удивленным взглядом.
— Джек.
— Оу! — Вакариан задумчиво шевельнул мандибулами и склонил голову набок. — А как же "придурошная психопатка"? Или я что-то пропустил?
— Увы, нет. Как была, так и осталась. Но... нужна.
— Нужна? — ещё больше удивился турианец. — Конечно, биотик в команде лишним не бывает, но, что, других кандидатов нет?
Вздохнув, я присел на край консоли.
— Не в этом дело, Гаррус. Джек неплохой биотик, но не обученный. Да и боевая подготовка у неё оставляет желать лучшего.
— Тогда зачем она нам?
— Понимаешь, я окончательно поняла, что с Призраком мне не по пути.
— М-мм, как-то не успеваю за твоей мыслью, — помотал головой Гаррус.
— Всё просто — я хочу быть на двести процентов уверенной, что в случае прямого конфликта с главой "Цербера" экипаж примет мою сторону, а не начнет метаться и сомневаться.
На минуту задумавшись, турианец прищелкнул пальцами:
— "Телчин".
— Именно, — кивнул я. — Нынешний экипаж набирали по принципу лояльности "Церберу". И пусть самых фанатичных я высадила... всё равно. Гарднер при каждом удобном случае вспоминал, как правильно он сделал, вступив в ряды Защитников Человечества, а половина команды ворчала, что Призрак может и перегибает иногда, но в целом прав.
— А теперь все ходят хмурые и задумчивые.
— Угу. Одно дело, когда про "Цербер" трындят политики с экранов, а другое, своими глазами увидеть Дэвида Арчера и послушать рассказы Джек. Запись нашего похода по лаборатории просмотрела вся команда и не один раз.
— Да уж, экскурсия вышла впечатляющая, — скривился Гаррус. — Вон, даже Массани проняло. Но зачем оставлять Джек на корабле?
— У людей короткая память, — невесело усмехнулся я. — А если Джек будет постоянно перед глазами... захочешь — не забудешь.
Вакариан, хмыкнув, согласно кивнул:
— Это да. Только, сейчас она сидит в трюме, даже обед к себе утаскивает, чтобы среди экипажа не маячить. А если будет постоянно, как ты говоришь: перед глазами?
— Поставь её пока в пару к Гранту и устрой курс молодого бойца. Турианский. Чтобы на дурость сил не оставалось.
— А потом? Что будем делать, когда в дополнение к биотике и безумным тараканам у неё появятся неплохие боевые навыки?
Я, возмущенно засопев, хмуро уставился на турианца — вот умеет он неудобные вопросы задавать.
— Эй, не всё сразу, я над этим ещё работаю!
— Как скажешь, но... — Гаррус ехидно оскалился, — ты уж поторопись, ладно? А то мне как-то не хочется, хм... грести к ретранслятору брассом. Турианцы плохо плавают, знаешь ли.
Глава 84. В лечебно-трудовом профилактории...
И с кем только не поведешься, чтобы набраться.
(из жизни)
"Ремонт — как много в этом звуке для сердца капитанского слилось. Как много в нем отозвалось..."
Словно вторя моим мыслям, за поворотом загрохотало и послышался трехэтажный мат с характерным порыкиванием.
Мля, что там ещё...?
— Па-аберегись! — эхом прокатилось по коридору.
Выглянув из-за угла, я едва успел вжаться в стену, пропуская двух кроганов в спецовках, тащивших специальный кварианский стерилизатор.
Промчавшись мимо, словно на олимпийском забеге, ящеры с уханьем ввалились в лифт, который немедленно ушел вниз.
— Капитан, кроганов не видели? — прокричал подскочивший ко мне Доннелли.
Я молча махнул в сторону лифта.
Торжествующе завопив: "Ага!", инженер ускакал вниз по лестнице, оставив меня озадаченно скрести в затылке.
Решив посмотреть, куда это все бегут, я протянул руку к сенсору лифта, но нажать не успел. Двери распахнулись, и оттуда вылетели те же кроганы с тем же стерилизатором.
— Па-аберегись!
Снова распластавшись по стене, пропустил мимо бегунов и очумело потряс головой, прислушиваясь к перестуку шагов на лестнице.
— Капитан, кроганов..? — запаленно просипел Доннелли, выскакивая на площадку.
Махнув в сторону коридора, я проводил взглядом умчавшегося за кроганами инженера и устало запрокинул голову, мысленно застонав.
Господи, да когда же этот дурдом закончится?!
На Иллиуме мы стояли уже вторую неделю. Точнее, стояли в доке орбитальной верфи. И я на полном серьёзе раздумывал: а не повесить ли у себя в каюте икону Лиары Спасительницы? Потому как не найди она мне Адамса, который взял на себя львиную долю забот с ремонтом, и Барлу Вона, который не щадя себя (и моих денег) сражался с соплеменниками из "Шип Индастриз"... я бы с ума сошел. Сразу вслед за Мирандой.
— Капитан, поступило сообщение от профессора Солуса, — доложил возникший в полуметре шарик ИскИна.
— Что говорит? — спросил я, потирая виски в попытках сосредоточится.
— Обследование закончено.
— И результат?
— Есть несколько настораживающих моментов. Но в целом состояние адекватное.
— Ясно, передай ему, что через час буду.
— Сообщение отправлено.
Наконец-то хорошие новости.
Ткнув в сенсор лифта, поймал себя на том, что чисто на рефлексе отпрыгиваю от распахивающихся створок и тяжко вздохнул. Чтоб его, этот реальный мир! В игре даже замена обшивки секунды занимала!
Пока добирался до орудийной палубы, чуть не заблудился в БИЦе, который из-за прикрывающих оборудование защитных панелей превратился в настоящий лабиринт, потом меня чуть не стоптали рабочие, разбирающие эти панели, потом пришлось прятаться от трех волусов, кинувшихся на меня, размахивая планшетами и пыхтя что-то о "небольших дополнениях за чисто символическую доплату", потом...
Короче, когда я, наконец, добрался до обиталища турианца, чувствовал себя как после полосы препятствий повышенной сложности.
Вакариан сидел за столом, пребывая в полной прострации. Сам виноват, кстати. Ещё когда мы только шли на Иллиум, он наотрез отказался съезжать с орудийной, заявив, что ему и спальника в углу достаточно. А затем злостно уклонялся от "творческих" посиделок по планированию ремонтных мероприятий. За что и поплатился. Ведь это вы можете не заниматься ремонтом, но ремонт-то вами всё равно займется. Так что набег бригады рабочих оказался для него полной неожиданностью, и добраться до шкафчика со снаряжением, чтобы отстоять свой суверенитет, он не успел. Вторгшиеся же ремонтники явно что-то знали, потому как первым делом этот самый шкаф открутили и вынесли, оставив растерянного турианца в одном лишь рабочем комбезе.
В ответ же на попытки протеста и заявление, что перестраивать ничего не надо, бригадир вторженцев окинул помещение цепким взглядом, смерил таким же взглядом Вакариана, после чего весомо так обронил: "Это вам не надо, а у нас план".
Разбитый физически, но несломленный морально, Гаррус пошел к Миранде. На предмет изменения загадочного "плана". Самоубийца. Шипение церберши: "Раньше надо было думать, а не прятаться по углам!", по-моему, было слышно даже на планете.
— Гаррус, собирайся, летим в психушку, — выдохнул я, падая на соседний стул.
— Давно пора, — отстраненно кивнул турианец. — Там нас точно не достанут. Лоусон берем с собой или её уже не спасти?
— Да ладно, не всё так плохо, — попытался я его подбодрить. — У тебя, вон, ремонт уже закончили.
Гаррус при этих словах передернулся словно кошак, на которого вылили ведро воды, и продемонстрировал мне целую пригоршню инфокарт.
— Ремонт — да. Осталось побороть последствия.
— Только не говори, что всё это калибровочные таблицы, — пробормотал я, попытавшись посчитать количество карт в его руке и сбившись на втором десятке.
— Нет, это юстировочные, калибровочные — это вон то, — он кивнул на стопку планшетов в локоть высотой.
— Ладно, поехали, — вздохнул я. — Потом калибровать будем.
* * *
Через полчаса наш челнок уже заходил на посадку с расположенного в десятке километров от Нос Астра комплекса зданий частного Центра реабилитационной терапии и восстановительной психокоррекции.
Хотя вообще-то за этим непонятным названием скрывалась банальная психушка для тех, кто имеет проблемы с головой и не имеет проблем с деньгами. Тихое, совершенно закрытое от посторонних место с хорошей охраной, молчаливым персоналом и великолепным оборудованием.
— Где только не приходилось бывать, но вот в сумасшедшем доме... — хмыкнул Вакариан, выпрыгивая из челнока.
— Ничего, мы здесь ненадолго, потом вернемся в родной дурдом, — проворчал я, выбираясь следом.
— Точно ненадолго?
— Точно, точно.
— Слушай... а может, останемся? — Гаррус задумчиво огляделся. — Смотри, как тихо, спокойно. Птички поют, рыбки стрекочут, санитарочки... щебечут.
— Цыть, искуситель, — вяло шикнул я, так же оглядываясь.
Ну да, выглядит неплохо: зеленые лужайки, белые дорожки, окруженный скамейками пруд... и санитарочки тоже... весьма. На первый взгляд даже странно — такое заведение и вместо дюжих мужиков-санитаров симпатичные девицы. Правда, если присмотреться... Очень уж у этих девиц движения характерные — плавные, выверенные. Какие вырабатываются у тех, кто годами боевую броню не снимал, — очень уж её экзоскелет резких рывков и дерганых движений не любит, так что поневоле привыкаешь двигаться мягко, по-кошачьи. А если ещё добавить, что большинство здешних девиц — азари, то есть врожденные биотики, то такая вот санитарочка любого буйного в пять секунд к койке прикрутит. Не переставая мило улыбаться.
— Шепард, идемте. Ждут, — встретивший нас прямо на посадочной площадке Солус нетерпеливо махнул рукой в сторону отдельно стоящего корпуса диагностических лабораторий.
— Профессор, надеюсь, ей тут мозги не прополоскали? — чуть настороженно поинтересовался я, вспомнив основной профиль сего заведения.
— Нет-нет, — помотал головой саларианец. — Проследил. Никаких острых экспериментов. Никаких препаратов. Исключительно мягкая диагностика. Дольше по времени, но безвредно.
— И как она?
— Адекватна. Почти.
— Почти?!
— Результат нейрофизиологического контакта. Наложение на характер. Естественные причины.
— То есть, вы хотите сказать, она по жизни ненормальная, а не в результате... контакта? — уточнил я.
— Именно. Азари. Часто увлекаются. Расовая особенность, — развел руками Солус.
— Понятно. А это..? — Я указал глазами на стоящих чуть в стороне двух девиц в униформе медперсонала.
— Передвижение по территории только в сопровождении. Местные правила, — чуть поморщился саларианец.
— Ясно. Идемте тогда.
Пока мы шли, я вертел головой по сторонам, любуясь ландшафтом, и тихо хихикал над попытками Гарруса клеить сопровождающих нас девиц. Турианец старательно топырил мандибулы, многозначительно играл бровями и словно бы невзначай пробовал выпросить номер уника. Увы, девицы молча улыбались комплиментам, стреляли глазками в ответ на намеки, но на провокации не поддавались.
— Профессор Килана, отделение психокоррекции, ведущий специалист, — представил Солус поджидавшую нас у входа в лабораторию матрону-азари в серо-голубом медицинском комбинезоне.
Я чуть поклонился:
— Профессор.
— Прошу, капитан, — бесстрастно кивнула та, обводя меня настолько профессиональным взглядом, что стало слегка не по себе.
Бр-рр, не люблю этих мозгоправов. Точнее, я их откровенно боюся.
— Итак, ваше заключение? — поинтересовался я, шагая вслед за ней по коридору.
— Доставленная к нам пациентка прошла полное обследование, — менторским тоном начала азари. — Все поведенческие реакции находятся в пределах нормы, вмешательств в высшую нервную деятельность не обнаружено...
Я вопросительно изогнул бровь, уловив недосказанность.
— Но?
— Есть необычный фактор, — задумчиво пояснила профессорша. — В сознании присутствует закладка на определенный образ и связанный с ней психоблок на одном из отделов памяти. Причем и закладка и блок выполнены в очень необычной манере. За более чем триста лет практики мне ничего подобного не встречалось.
— Понятно.
— Прошу сюда.
Спустившись на лифте на один этаж, мы остановились возле входа в отдельный бокс, где за внутренним окном виднелась медицинская кушетка, к которой широкими ремнями была притянута обнаженная азари. Вроде как нормальная. Хотя, через окно трудно было судить о её состоянии, поскольку зафиксирована она была так, что шевелить могла разве что кончиками пальцев.
— Она сейчас в сознании? И... э-ээ... — не зная как сформулировать, я покрутил пальцами.
— Да, — правильно расшифровала мои размахивания профессорша. — Седативные и диагностирующие препараты из организма удалены.
— Тогда отключите, пожалуйста, все средства наблюдения.
— Хорошо, — равнодушно кивнула Килана, отдавая короткое распоряжение по коммуникатору.
Вот так, — ни удивления, ни протеста. Специфика заведения. Вообще, чую, этой милой профессорше что лечить, что калечить — однофигственно. За что заплатят, то и выполнит.
— Шепард, потенциальная опасность. Закладка... — предупреждающе затараторил Солус.
— Успокойтесь, Мордин, я знаю, что это за закладка. А так же кем и зачем она была сделана.
Солус недоверчиво нахмурился, но я прикрыл глаза и чуть качнул головой, показывая, что объясню позже.
Затем повернулся к Килане.
— Профессор, позвольте ключ.
— Вы её забираете? — спокойно осведомилась та, протягивая мне ключ-карту.
— Да.
— Хорошо, я предупрежу охрану и подготовлю документы.
Профессорша с Солусом направились дальше по коридору, на ходу перебрасываясь чем-то настолько заумным, что слов не понимал даже мой инструментрон со специализированным переводчиком.
УчОные, блин.
Вздохнув, я махнул Гаррусу, мол, присмотри тут, и вошел в бокс.
— Здравствуйте, мисс Л`Тари.
— Коммандер Шепард? — лежащая на кушетке азари удивленно дернулась, пытаясь скосить глаза в мою сторону.
— Вы меня узнали? — в свою очередь удивился я.
— Я... мне показывали вашу... — она замялась, подбирая слова, — ауру, я вас везде узнаю.
— Показывали? А, царица рахни показывала, — сообразил я.
Взгляд Л`Тари испуганно заметался по комнате.
— Успокойтесь, — сказал я, подходя к кушетке. — Все системы наблюдения сейчас отключены. И доставили вас сюда мои люди.
То, что на самом деле не мои, а Посредника, решил не уточнять. К чему ей такие нюансы?
— Ваши люди? — поразилась она. — Но зачем?!
— Мне надо было убедиться, что вы сотрудничаете с рахни по своей воле, а не потому, что их царица сменила вам прошивку в мозгу.
— Но, коммандер, рахни мирная и дружелюбная раса! Они никому не хотят зла!
— Мисс, эта "дружелюбная" раса во времена Рахнийских войн так запугала саларианцев, что те бросились кроганов возвышать.
— Рахни не хотели войны! Их заставили!
— Угу, не виноватая я, он первый начал, — пробормотал я себе под нос, начиная понимать, что имел ввиду Солус под "почти адекватная".
Но в чем-то она права. По канону рахни действительно не воинственны. Хотя бы потому, что делить этим насекомым с другими обитателями галактики по большому счету нечего, слишком уж разные условия обитания. На тех планетах, где они жили, даже просто находиться без скафандров способны разве что кроганы, и то недолго. Да и полезные ископаемые, за которые регулярно грызутся все вокруг, рахни практически неинтересны, так как их цивилизация основана на биотехнологиях.
