По его лицу было сложно прочитать что-либо, однако легкая тень недоумения все же не ускользнула от моего внимания. Вопрос был довольно глупым, учитывая, что говорилось при встрече, однако я понимал сомнения взрослого и опытного воина, поэтому спокойно подтвердил, что так оно и есть.

В этот же момент мне захотелось проверить умение подчиненного задавать вопросы. В конце концов, это ему придется делать довольно часто. Кроме того на меня нашло какое-то игривое настроение, оттесняя на время тревогу и напряженность. Должен же я хоть как-то оправдывать свой возраст.

Мужчина замолчал, собираясь с мыслями. Но через пару минут произнес:

— В чем заключается наша работа?

— Выполнять мои приказы.

— Приказы какого рода будут поступать?

— Безоговорочного, — я усмехнулся. А Арнакан похоже понял зачем я издеваюсь над ним. Понял и принял.

— В чем заключаются приказы? — видимо мужчину разобрал азарт.

— В выполнении нужных действий, которые будут оговорены со мной. Ладно, теперь перейдем к сути, — мне быстро надоело играть. К тому же я вспомнил, что отец ждет от меня отчета уже через четверть часа. Значит пора заканчивать.— Вы будете следить за теми людьми, на которых вам укажут. Естественно, незаметно. Правда в исключительных случаях показательная слежка так же понадобится. Ваша задача запоминать каждое слово, произнесенное вашими подопечными, а так же тех, кто будет вступать с ними в контакт. Этому вас всех обучали? — Арнакан кивнул, внимательно слушая меня. — Каждый вечер вы должны предоставлять мне отчеты о проделанной работе, кроме тех случаев, когда будете далеко от столицы. Все ясно?

— Приказы будут поступать только от вас?

— Да, — я на секунду задумался. По идее, в список нужно было включить еще отца и короля, но ... нет. Эта группа будет только моей. В дальнейшем, постараюсь пополнить ее состав проверенными людьми, о которых не будет знать ни единая посторонняя душа, в том числе и сам король. Время, терпение и удача — вот что мне нужно. — Если приказы придут от короля или Советника — доложишь мне.

— Ясно, — кивнул Арнакан. — Что сообщить команде?

— Что теперь вы у меня на службе, — усмехнулся я. — И да, ты остаешься моим заместителем, остальные неплохо тебя слушаются.

Раздался стук в дверь, отрывая меня от воспоминаний. Я убрал со стола все не предназначенные для посторонних глаз бумаги и пригласил войти. Створка отворилась, и в проеме показался мой отец. Как всегда безупречно одетый и аккуратно причесанный, с гордо поднятой головой. Образец настоящего аристократа.

— Как дела, мой мальчик? — он обошел стол и остановился рядом со мной. — Выглядишь усталым, по-прежнему изнываешь себя тренировками?

— Должен же я хоть как-то догнать свою группу, — пожал я плечами и улыбнулся. Затем немного отодвинул кресло и повернулся к отцу. — Ничего страшного, мой организм и не то выдержит.

— Надеюсь, — вздохнул Советник, пробежавшись взглядом по разбросанным на столе документам. — Ты слишком напрягаешься. Порой я забываю, что тебе в этом году будет только семнадцать.

— Его Величеству пришлось принять корону в восемнадцать, — заметил я, ничуть не беспокоясь. Всё, хоть малейшим образом способное скомпрометировать меня, убрано.

— Да, — грустно улыбнулся отец. — Мне жаль его. Корона — это большая ответственность и тяжкий груз. Но он неплохо справляется.

Я с сожалением посмотрел на отца. Неплохо? Да все дела держаться только на тебе! На недавно молодом лице выступили преждевременные морщины. Светлый золотистый цвет волос скрывает раннюю седину. Вокруг коричневых, таких же, как у меня глаз собрались черные тени. Тебе нет и сорока, а выглядишь уже на пятьдесят. Что же будет дальше? Мой человек среди Канцелярии далеко не самый последний в их иерархии и имеет доступ к важным сведениям. Среди прочего, что он мне сообщал, промелькивали настораживающие намеки: похоже, некоторые из вассалов короля зашевелились в неположенном для них направлении. Иначе говоря, постепенно их действия приобретают заговорщицкий характер. Хм, если постараться вписаться в их планы с выгодной мне стороны, то это может привести к неожиданным для всех результатам...

— О чем думаешь? — мягко поинтересовался отец, прерывая мои размышления.

Он нечасто посещал меня, с трудом находя свободное окно среди ежедневных дел. А я в силу специфики своей новой работы, стал мало выходить в "свет". Получилось так, что, даже находясь близко к отцу, я всё равно вижу его слишком редко. От этого становится горько и обидно. Со смерти герцогини Иольской и после окончания войны Леренс практически не показывался в поместье, оставив меня на нянек и наставников. Единственный выживший родной человек и тот ушёл. Наверное, его можно оправдать делами государства, тоской по жене, которую я так напоминал, но всё равно я не могу забыть то, что провел практически шесть лет один. Да, наше поместье было просторным, с огромной территорией и толпой слуг. От возможных после войны разбойников защищал отряд стражей. Многочисленные наставники сменяли друг друга, стремясь вбить в мою голову множество наук. Что-то я пропускал мимо ушей, а что-то весьма прилежно воспринимал, особенно теорию управления. Таким образом, я в двенадцать лет смог взять все дела поместья в свои руки и по приезду отца после очередного полугодового отсутствия гордо продемонстрировать это. Леренс тогда сдержано, без эмоций, похвалил меня и, дав очередные наставления моим учителям, на следующий же день уехал. Тогда же, найдя меня в саду всего в слезах и не желающего больше учиться, командир стражи предложил начать тренировки вместе с его подчиненными. А я, разглядев сочувствие в глазах воина, дал себе слово, что не остановлюсь в своём развитии, буду двигаться вперёд, не ожидая больше одобрения от кого бы то ни было. Всё, чем я буду заниматься — это только ради себя, ради своих целей.

— О дальнейших действиях, — честно сказал я, вернувшись мыслями к разговору. Правда, умолчал, что эти действия никак не связанны с заданиями короля.

— Ах да, я просмотрел папку с отчётом. Ты молодец!

— Однако король меня не одобрил, — на лице появилось выражение незаслуженно обиженного ребенка, коим я все же являюсь. И нужно не забывать напоминать об этом остальным... как, впрочем, и себе.

— Тогда он еще не имел представления о том, что содержится в бумагах, — виновато произнес отец и ласково провел рукой по моим волосам. — Да и я не ожидал, если честно... Где твои люди умудрились достать морочащую траву?

— Друзья помогли, — я смотрел прямо в глаза отцу, чтобы тот не заподозрил меня во лжи.

На деле, эту самую морочащую траву достать было нереально. К сожалению, среди магов у меня доверенных практически нет, а вырастить сие полезное в плане допроса растение под силу только им. Однако нужные знакомства нашлись среди контрабандистов, которые и предоставили мне (разумеется, через посредника и за приличные деньги) запрещенное во всех структурах зелье. Точнее наркотик. Под его действием человек расслабляется настолько, что автоматически рассказывает всё, что знает. Без разбору. При должных умениях и пропорциях рассказ можно повернуть в нужную сторону. Через некоторое время, когда зелье полностью рассасывается (обычно через два-три часа после принятия), из памяти человека пропадает отрезок длинной где-то с полдня. Вот почему важно точно рассчитать время.

Зелье стало запрещенным для населения после того, как многие люди, стремясь расслабиться и получить наслаждение (тоже одно из действий препарата), начали привыкать к нему. В общем, обычная история. Когда я узнал про этот наркотик, то долго не мог понять, почему Канцелярия запретила использовать его в работе и для своих людей. Но затем выяснил весьма любопытную вещь: при смешении этого зелья с обычной лекарственной настойкой, стимулирующей сердечную деятельность, эффект выходил поразительным. Человек становился активным физически, но вот мозговая деятельность практически отключалась. Он мог выполнять только простые приказы: идти, ткнуть ножом, убить... А затем забывал об этом. После нескольких неприятных случаев злоупотребления этим смешанным зельем, от него отказались.

Только мои люди всегда носили при себе небольшой пузырёк. Пусть и незаконно, но зато действует даже лучше морочащей травы, которая просто погружала человека в некое подобие сна. Он отвечал на заданные вопросы, но неполно и скомкано.

— Хорошие у тебя друзья, — заметил отец, со вздохом поглядев в окно с распахнутыми ставнями. Положение солнца ясно показало ему, что пора вернуться к работе. — Ладно, поговорим об этом в другой раз. А пока ты отлично справился с заданием.

— Я рад, — на моем лице появилась тёплая улыбка, но как только отец вышел за дверь она погасла. На всякий случай придется сказать своим людям, чтобы пока спрятали зелье подальше, а то мало ли... Я выглянул в приёмную и жестом подозвал ожидавшего моих приказаний личного слугу. — Рик, найди Арнакана. Передай, что я его жду.

— Да, Ваша Светлость.

Смышленый мальчишка. Я сам его отбирал, не доверяя это дело никому. Собственно, отбор шел по простому принципу: выбрать того, кто хуже всего живет на конюшне. Мальчик, после моего предложения, чуть ли не ползал в ногах, высказывая свою благодарность. Что и говорить о его преданности. Но главное качество, которое мне в нем приглянулось — не любопытность натуры. Ни единого лишнего вопроса. Всё по существу. Он знал, когда можно интересоваться, а когда лучше промолчать и забыть. Рик на два года младше меня, но учился грамоте с поразительной скоростью. И правильно, мне нужен слуга, умеющий хотя бы читать.

Кстати, не помешает найти второго слугу. Рик не может круглосуточно находиться при мне, а с таким образом жизни, как у меня, присутствие доверенного гонца необходимо. Впрочем, будем решать задачи по приоритету.

В кабинет практически неслышно вошел Арнакан. За "практически" благодарю свои тренировки, когда передо мной (да и другими членами группы) ставилась задача по звуку определить сколько человек идет, откуда и хотя бы приблизительно — кто. Ведь шорох шагов у воина, слуги и придворного — совершенно разные. Я достаточно сносно научился выделять среди общего шума тот единственный, что представлял для меня интерес, или опасность — как сложится.

— Присаживайся, — кивнув на приветствие, я принял из его рук стопку листов и убрал в ящик стола, который надежно запирался единственным экземпляром ключа, находящегося у меня. — Отчеты просмотрю потом. Советник и король довольны проделанной работой, но у меня возникло опасение, что могут устроить проверку. Думаю, стоит прибрать некоторые вещи... — мой заместитель понятливо склонил голову, присаживаясь на софу. — Отлично, что-то еще, кроме отчетов, есть?

— Ирн заболел, — тихо сказал Арнакан, и складка на его лбу стала еще четче. Только по ней я определил, что мужчина сильно волнуется. — После прошлого задания ему пришлось уходить через закрытый район...

— Выживет? — встревожено спросил я. Со своей командой я почти полгода. За этот срок все девятеро стали мне достаточно близкими людьми. Я научился доверять им, а они, наконец, полностью отдали свои жизни в мои руки. Потерять кого-то будет весьма болезненно.

— Если только оказать немедленную помощь.

— Идем, — я выскочил из-за стола и быстрым шагом пересек комнату. В приёмной встретил Рика и коротко приказал: — Проследи, за кабинетом. Если всё-таки будут попытки войти — не вмешивайся.

Мальчик кивнул, зная, что "не вмешивайся" означает только одно: "наблюдай, а затем доложишь". Впрочем, ничего опасного для себя я в той комнате не держал. Даже если кто-то из Канцелярии произведет тайный обыск — не найдет ничего, что бы меня скомпрометировало. Слишком хорошо помню опыты моих предшественников, засыпавшихся на мелочах — не вовремя и не в нужном месте оставленной записке. Хотя, не думаю, что Канцелярия проявит ко мне сильный интерес. Я часто сталкиваюсь с её членами и постоянно ловлю на себе снисходительно-брезгливые улыбки. Мол, чем бы дитя не тешилось...

Те же, кто изначально проявил излишнюю инициативу по отношению к моей персоне, уже давно стали личными осведомителями и докладывали мне о каждой мало-мальски важной вещи. У меня нашлось, что им предложить. У одного больная дочь, которой требуется ежемесячный визит к магу. Дознаватель тратил все заработанные деньги, но знал, что долго не продержится. Я же предложил выход: каждый месяц мой знакомый маг (один из трех, что, согласитесь, немало) будет проводить сеанс лечения за мой счет, а взамен несчастный отец становился моим личным шпионом.

На второго я не особо рассчитывал — мелкая сошка, работающая за среднюю сумму, а вот третий был самым ценным приобретением. Человек, теперь стоящий всего тремя ступенями ниже главы Канцелярии. Он весьма честолюбив и умён. Понимает, что одному добиться места главы будет невозможно. Знакомство с ним состоялось еще в мои первые дни в качестве начальника особой группы. Кейлен сразу признал во мне достаточно взрослого для сотрудничества человека и дал на выбор несколько вариантов, которые я с легкой улыбкой отклонил. Становиться еще одним членом Канцелярии мне не хотелось. Взамен я осторожно и замысловато сделал обратное предложение. В тот же момент лицо Кейлена поменялось: из обманчиво расслабленного оно стало жестким и собранным.

— Извините, но это очень серьёзно...

— О, не волнуйтесь, — моя улыбка была совершенно невинна. — Перспективы весьма большие, да и возможности не подводят.

— А как продвинется дело?

— Ну, думаю, изменения некоторого статуса вполне реальны.

— Об этом мы можем поговорить в другой раз, — после кратких раздумий сказал Кейлен и ушел. Уже тогда я знал, что он согласится, раз не отказал сразу. Мой намёк на его повышение дал свой результат. Уже через две недели я пожинал плоды взаимовыгодного сотрудничества. Информацию, выдача которой не причиняла вреда моему делу, я передал своему новому шпиону. Из-за этих сведений он сумел подняться до того уровня, на котором находится сейчас. Дальше двигаться мы пока не решились, разумно опасаясь разоблачения.

С тех пор я довольно часто общаюсь с Кейленом в неформальной обстановке. Мне нравится этот умный и циничный человек, который умеет находить выгоду во всём. А сам шпион мне признался, что сразу заинтересовался молодым пареньком, умело взявшимся за порученное дело.

— Едва увидев тебя, я сразу понял, что ты можешь многого добиться, — попивая предложенное вино, сказал он. Темные волосы, бледное лицо и практически белые глаза с четко выделяющимся зрачком навевали тень страха на любого преступника, попавшего в руки этого человека. Вот только я не боялся, рассудив, что взаимная выгода убережет меня надёжнее, чем что-либо ещё. — Ума и даже некоторой безрассудности тебе не занимать. А так же удача на твоей стороне. Кто знает, может со временем, что и выйдет.