Пока что я не ощущал ничего — ни усталости, ни боли, ни отвращения ко всему произошедшему, но скоро придёт и это. Главное, чтобы к тому моменту я уже был один в своей комнате. Чтобы никто не видел моей истерики. И... а с чего я собственно должен переживать? Я ведь именно к этому и стремился! Да, мне не хотелось убивать Эрнеста собственноручно, но только так я мог быть уверен в том, что король действительно умер. И вообще... Мой план удался!!! Не могу поверить, но это так!

Мой ликующий крик разнёсся по тёмному коридору. Сзади счастливо засмеялся Кейлен. Он понимал мои чувства. Мы живы, мы победили! Каким образом выбили эту победу и какими потерями, подумаем на досуге, а сейчас нужно радоваться... и разбираться с остальными проблемами. Мы, наконец, достигли исходной точки. Чуть продвинулись вправо и оказались перед скрытой дверью в ту самую комнату. Судя по шуму, в коридоре бой уже заканчивается. Я действительно отсутствовал недолго. Просто так казалось в запале. С трудом найдя рычаг, я влетел в комнату и успел как раз вовремя.

— Стоять!!! — мой крик заставил всех замереть на месте. И отца, и одного из стражей, и моего подчинённого из новеньких, который уже занес меч над головой Советника. — Всем сложить оружие!

Подчинённый выполнил приказ сразу же. Страж — только после хорошего удара, выбившего меч из его рук. Следом упал бессознательный защитник. Выполнивший своё дело подчиненный снова замер на месте. В коридоре воцарилась тишина. В распахнутую дверь вошёл весь покрытый своей и чужой кровью Арнакан и радостно воскликнул нечто нечленораздельное, увидев меня.

Я прошёл вперед. Кейлен скользнул к заместителю и что-то сказал. Арнакан широко улыбнулся и тут же выскочил за дверь. Секунду спустя оттуда донёсся ликующий вопль. Мой отец вздрогнул, услышав его. Опустил свой меч и повернулся ко мне. На его лбу пролегла горькая складка:

— Судя по тому, что я слышу — Эрнест мёртв? — тихо спросил он. Я кивнул. Лернес отбросил клинок и рухнул в стоявшее неподалеку кресло. Закрыл лицо руками. Кейлен тут же потянулся к выходу и вывел за собой едва не убившего моего отца подчинённого. Я же пододвинул второе кресло поближе и сел напротив Советника. Тот, наконец, поднял голову и взглянул на меня полными боли глазами. — Зачем?

От этого безжизненного голоса меня передёрнуло. Запоздало кольнуло сомнение, но тут же исчезло, подавленное волей и разумными доводами. Но отец выглядел сломленным. Я никогда его таким не видел. Он бывал огорчённым, в ярости, иногда грустил или печалился, но ещё никогда он не смотрел на меня такими глазами. Глазами преданного сыном отца. Но почему? Я ведь тебя не предавал! Ты сам меня бросил!

— Ты сам меня бросил, — невольно повторил я тихим голосом. Отец, уже собиравшийся закричать, резко выдохнул набранный в грудь воздух и сник:

— Возможно, ты и прав, — задумчиво проговорил он. Затем с сожалением покачал головой. — Я слишком мало времени тебе уделял и не заметил, как ты начал превращаться в подлеца. Ты предал корону.

— О нет, — горько рассмеялся я. — Корону я как раз не предавал. Ей я был верен полностью и уже давно, а вот королю... Эрнест был слаб. Раз он позволил отобрать свой трон, значит, он недостоин его.

— Значит, ты так считаешь? Так?! — вскричал в ярости Леренс. Он подался вперёд, словно собираясь схватить меня за шкирку и хорошенько встряхнуть. — Да что ты можешь знать, щенок! Эрнест сильный человек... был им, — голос Советника чуть дрогнул, но он совладал с собой и продолжил: — Он пережил смерть матери, отца и всё же не побоялся принять корону в своём возрасте. Он удерживал страну, не давал ей стать слабее той же Лирии. И он старался отомстить за смерть отца от рук таких как ты. И он справился. И после этого, ты считаешь его слабым? — отца трясло от гнева. Его руки сжались в кулаки, а в глазах была ... нет, не ненависть, но что-то на неё похожее.

— Да, — спокойно ответил я. На меня накатило равнодушие. Я уже предвидел конец этого разговора.

Это спокойствие остановило Советника на полпути. Отец замер, опустил уже протянутую для удара руку и обмяк в своём кресле. Какое-то время в комнате висело тяжёлое молчание. Каждый думал о чём-то своём, жалел о разном и мечтал что-то исправить, но не дано...

— Ты не мой сын, — глухо произнёс Леренс ожидаемые слова. Я никак не отреагировал. Советник продолжил: — Знаешь, Мир, я ждал беды с любой стороны... С любой, но только не с твоей. О твоей преданности и честности я клялся перед королём. А ведь ты... ты так и не принёс клятву верности. Может ты и прав. Это ошибка Эрнеста. И моя. Но мы не знали, что ты окажешься таким неблагодарным.

Я мог возразить. И на счёт своей честности — ведь я не врал ни тому, ни другому, и на счёт преданности, и на счёт неблагодарности. Я ничего не должен Эрнесту. И мне не за что быть ему благодарным. Разве что теперь — за корону. Но и этого я добился сам. На всё можно возразить, но не буду. Отношения с отцом этим не восстановишь, а вот разбередить душу самому себе могу.

— Ты будешь действовать против меня? — с искусно подделанным безразличием спросил я. Отец поднял на меня взгляд и чуть заметно улыбнулся. Впервые за нашу сегодняшнюю встречу.

— Против тебя? Нет. Пусть я и отрёкся от тебя, но пойти против родного человека не смогу, в этом можешь быть спокойным, — несмотря на всю свою мысленную браваду, я незаметно перевёл дух. Тоже не уверен, что смог бы пойти против отца напрямую. Что бы ни произошло, я люблю его. И не смогу отдать приказ об убийстве. — Я просто уеду.

Да, это было бы самым замечательным. Я не смог бы постоянно видеть его укоряющее лицо и чувствовать смутную, не признаваемую вину. Единственное о чём я сожалею во всей этой истории — так это то, что причинил боль отцу. А в остальном мне не нужно искать оправданий самому себе. Мой взгляд пробежался по обстановке комнаты. Мозг отстранённо осознавал, что мы находимся в небольшом запасном кабинете. Вдоль стены, что за спиной отца, тянулся шкаф с бумагами. Рядом со мной, как раз напротив входа в потайной коридор, находился стол. Третье кресло оказалось перевернутым в процессе схватки. На ковре отпечатались кровавые следы. Валялись осколки разбитой вазы, возле дверей лежал поломанный подсвечник. Не удивлюсь, если об чью-то голову его и повредили.

— Ты оставляешь пост, — это был уже не вопрос, а констатация факта. Но отец кивнул. — Кому его передашь?

Ответа не последовало. Тогда я поднялся со своего кресла, нашарил в шкафу чистый листок и поднял с пола не разбившуюся чернильницу. Откупорил её и поставил на стол. Туда же полетели бумага и перо. Я тихо попросил отца передать пост герцогу Лайну.

— Уже и выбрал для себя главного Советника, — насмешливо произнёс Леренс, но всё же подошёл к столу и сел писать. — Что ж, готов признать, что твой выбор хорош. Этот человек справится. И как ты привлек его на свою сторону? Впрочем, ты умеешь нравиться людям, можешь внушить им доверие, — последние слова прозвучали иронически. Отец смеялся над самим собой. — Если это действительно ты придумал весь план, а я в этом не сомневаюсь, то признаю, недооценил тебя, Мир. У тебя оказалось много неучтённых талантов. — Я молчал, поджав губы. Только машинально следил за тем, как рука Леренса выводит уверенные слова о своей отставке в пользу герцога. — Надеюсь, ты окажешься хорошим королём. И молю небеса, чтобы ты не уничтожил нашу страну, — с этими словами он поставил последнюю точку на бумаге, присыпал всё это мелким песком, покрывавшим весь стол и струйкой сочившимся из пробитой баночки. Затем сдул лишнее и протянул листок мне. — Ты получил всё, что хотел. И не смотря ни на что, надеюсь, что ты будешь счастлив с этим грузом, который добровольно взвалил на себя. Прощай.

— Прощай, отец, — я сел обратно в кресло, запрокинул голову и прикрыл глаза. — А я надеюсь, что ты когда-нибудь простишь и поймёшь меня.

— Это моя вина, — покачал головой отец. — А ты... ты прости себя сам, — он открыл дверь и вышел наружу.

— Мне себя не за что прощать, — ответил я закрывающейся двери. Может он услышал, а может нет. Кейлен выведет его отсюда и даст провожатого. Леренс сможет безопасно покинуть столицу и вернуться в своё поместье. Вряд ли мы с ним ещё когда-нибудь увидимся. Это произойдет только если отец поймёт всё и примет. Что сомнительно.

Подняв ресницы и посмотрев в потолок, я обнаружил, что какая-то пелена не даёт мне рассмотреть узор на белоснежном облицовочном камне. Опустив голову, я смахнул с глаз возникшие слёзы. Затем мысленно попрощался с отцом и встал. Сейчас не время жалеть о чём бы то ни было. Пора действовать.

Глава 26.

В коридоре, немного дальше от дверей комнаты, в которой происходил наш с отцом разговор, стояли все выжившие подчинённые и смотрели на меня. На их лицах читалось ликование, счастье и ещё какое-то недоверие. Словно они не осознали всего случившегося. И только когда я приблизился, они окружили меня и радостно завопили древний победный клич, разнёсшийся далеко по коридорам захваченного дворца. Только Кейлен положил руку мне на плечо и крепко сжал пальцы. Это практически не ощущалось сквозь доспех, но сам факт был приятен. Друг понимал, что я сейчас чувствую, и старался поддержать. С благодарностью кивнув ему, я натянул на лицо невозмутимую маску и с предельным спокойствием подозвал к себе Арнакана.

Подошедший заместитель с готовностью начал отвечать на вопросы. Окончилось ли сражение на площади? Да, буквально несколько минут назад. Остановились ли стражники? Безусловно, они уже сдались, стоило только узнать, что король мёртв. Народ? Народ не стал вмешиваться. Наоборот попрятался по своим домам. Только самые любопытные приблизились к площади. Приверженцы Эрнеста? Две семьи пришлось вырезать, благо там не оказалось маленьких детей. Остальные же сдались добровольно. Совет? О нём пока ничего не слышно. Других стражников тоже не видно. Скорее всего они решили не вмешиваться. Маги так же не показывались. Выжидают, что будет дальше. Потери? Тут Арнакан несколько смешался, и улыбка исчезла с его лица. О потерях союзников он ничего не знал, а вот от нашего отряда, как я вижу, осталось всего ничего. Погибли трое из моих телохранителей, ещё одиннадцать человек из тех новичков, что были внедрены в стражу и сражались с телохранителями короля. Из Девятки... Ирн и Эрбек. Про Ирна я знал, а вот то, что убили Эрбека услышал только сейчас. Но ничего не сказал. Знаю, что переживания накатят потом. Но сейчас нужно быть невозмутимым, сильным и уверенным. Иначе не доживу даже до получения короны.

Выслушав всё остальное, уже не такое важное, я сделал всем знак следовать за мной и зашагал к выходу из дворца. Рядом тут же оказался Кейлен. Он склонился к моему уху и тихо прошептал:

— Его выведут за пределы столицы и проводят до самого поместья.

— Спасибо, — так же тихо ответил я. Теперь отец в безопасности.

На пути нам встретились только несколько человек, но и они исчезли, едва завидев нашу процессию. У входа во дворец, возле парадной лестницы, стояли герцог Равейский и граф Антантэ. К ним, от ворот, приближались и остальные союзники. Не видно было только Нериса и лорда Герского. Наши отряды стояли кто где, но бдительности не теряли. Завидев меня, Лайн вопросительно вскинул голову, увидел мою удовлетворительную улыбку и еле заметно рассмеялся. Затем приказал двум десяткам воинов проверить дворец и связать всех живых стражей. Ещё десяток был послан с миссией очистить дворец от трупов и подогнать слуг. До завтрашнего дня хотя бы все главные коридоры и залы должен вернуть свой прежний облик, что, в принципе не трудно. Сильно повредить дворец никто не успел.

Я коротко поприветствовал союзников, оставил своих людей отдыхать и, позвав из подчинённых только Арнакана и Кейлена, повёл всех к себе в кабинет. Там мало места, зато привычно, уютно и безопасно. В приёмной хватит сидений всем, так что обсудим накопившееся.

После длительного перехода, мы, наконец, достигли нужного места, расселись по сидениям и приступили к рассказам. Лайн подтвердил, что всё прошло по плану. Заминок практически не вышло, только люди графа несколько запоздали. Но в целом особых неприятностей не возникло. Потери велики, от основного отряда, нападавшего на дворец, осталась едва ли четверть, но это было предсказуемо. Лорд Герский остался с теми дворянами, которых взял временно в плен. Он просил передать мне, что сам разберётся с этим делом, и обещал к завтрашнему утру прибыть во дворец. Барон Фиренс отрапортовал, что все стражники, поспешившие во дворец, либо убиты, либо пленены. Остальные были остановлены лучниками и сдались, после сообщения о смерти правителя. Потери, к сожалению, большие и в рядах барона. Но и так было ясно, что в таком деле не удастся обойтись малой кровью.

Граф Хенс подтвердил слова Лайна о лорде Герском и добавил, что многим пришлось признать мою власть. Они добровольно принесут присягу. О том, что в ином случае их семьям придёт конец, разумеется, никто не упоминал. Об этом и так все знали. Нехорошо начинать правление с крови, но если ты — заговорщик, то по-иному никак нельзя.

— Да, кстати, — когда отзвучали последние слова рассказа Хенса, я вспомнил о бумаге, подписанной отцом. — Герцог Лайн, Вы практически выполнили свою часть договора. Теперь и я начну выполнять свою. Вот, это приказ о Вашем назначении на пост главы Совета. Теперь Вы мой Советник, — листок был передан в руки герцога. Тот быстро прочитал написанное и внезапно широко улыбнулся.

— Не думал, что Вы сумеете так быстро выполнить обещание, — с некоторым удивлением сказал он. — Ну что ж. Если Вы не отказываетесь от слова, что лорд Герский станет заниматься международными отношениями, то тогда с остальным Советом я разрешу все вопросы. И с коронацией тоже.

— Великолепно, — это известие меня действительно порадовало. Я не потяну решения трёх проблем. С меня хватит военных и магов. — Займётесь этим сегодня же?

— Разумеется, — ответил Лайн и встал с дивана. — Я даже займусь этим прямо сейчас. Разрешите забрать? — он взмахнул исписанным листком.

— Конечно, лорд. Это теперь Ваше, — ответил я. Затем потёр лоб рукой и, раздав задания, отпустил всех, кроме Арнакана и Кейлена. Последний, правда, вышел на несколько минут, передал задания для нескольких человек из Канцелярии. Те проследят за всеми моими союзниками. Так. На всякий случай. Мне же сейчас предстояло похоронить своих ребят.

Мы похоронили Эрбека и Ирна, по уже сложившейся жуткой традиции, рядом с остальными членами Девятки — Крисом и Джареком. А павших телохранителей — рядом с их предшественниками — Арлом и Грэгом. Тяжело видеть эти могилы. Здесь, под камнями, лежат мои товарищи. Те, кто начал путь вместе со мной. Жаль, они не увидели удачного завершения плана. Не увидели того, что погибли не зря.

Склонив голову, я долгое время стоял молча, сжимая в руках толстый томик с историческими рассказами. Тот самый, который читал Эрбек в моём кабинете, всего несколько часов назад. Тяжело вздохнув, я наклонился и положил книгу на каменную плиту. Я знаю, друг, ты любил читать. Надеюсь там тебе хорошо.