Мы двигались всю ночь, довольствуясь светом полной луны. Дорога была пустынна. Обычно все, кто едут в столицу, предпочитают на ночь останавливаться в гостиницах. Только сейчас их нет, слишком уж близко к городу мы находимся, а значит путники либо далеко позади, либо уже в столице. До неё всего несколько часов пути.

Только когда луна надолго скрылась за облаками, мы остановились на привал, не решившись двигаться в полной темноте. Расседлывать коней не стали, только ослабили подпруги, накормили и напоили бедных животных. Спали где кто есть: мы с магом — в карете, кучер — скорчившись на своем сидении с риском упасть во сне, а Арл с Грэгом на земле возле телеги, подстелив только для мягкости плащи и другие вещи.

Ранним утром мы поели, накормили раненых (Амрека пришлось только поить — он так и не пришел в себя) и вновь продолжили путь. И, наконец, когда солнце только показало свой край, увидели стены столицы.

— Могу поспорить, что у ворот стоит человек короля и следит за всеми проезжающими, боясь пропустить нас, — скривился я. Гарварт устало посмотрел на меня и ничего не сказал, только неопределённо пожал плечами. — Что ж, это только поможет нам. Показания свидетеля подтвердят мои слова о нападении.

— Но он же ничего не видел, — голос мага звучал безразлично и устало.

— Ничего, — согласился я, подпирая голову кулаком. — Кроме нас и состояния, в котором мы прибудем. Кстати, — я выглянул в окно и крикнул Грэгу, чтобы он остановился. Мы замерли на дороге. Затем телохранитель, повинуясь моим указаниям, натянул над телегой одеяла. — Не хочу привлекать внимание, — пояснил я Гарварту. Тот понимающе кивнул:

— Когда подъедем, народу у ворот будет много. Но, может, нас пропустят без очереди?

— Несомненно, — хмыкнул я и замолчал.

Дальше, до самых ворот мы ехали в полном молчании. Как я и предполагал, едва стражники завидели мою карету, они тут же повернулись к невысокому, закутанному в плащ человеку и что-то спросили. Получив ответ, поспешно разогнали народ в стороны и пропустили нас вперёд. Всё это я наблюдал в окошко кареты, поэтому уловил знак соглядатая короля и остановил кучера. Мужчина подошёл к нам и сел внутрь.

— Что произошло? — недоуменно спросил он, разглядев наши бледные лица и испачканные одежды. Затем он выглянул в окно, что-то там некоторое время разглядывал, а затем вновь повернулся ко мне. — А где Ваши люди?

— Об этом я расскажу только Его Величеству, — холодно ответил я.

Мужчина замолчал, с неприязнью поглядел на меня и отвернулся. Недалеко от дворца он попросил высадить его, а затем скрылся в переулках. Я же хмуро посмотрел на Грэга и кивнул ему. Сперва мы решили спрятать трупы новеньких от короля, чтобы не вызывать его подозрений, но потом решили, что Эрнест и без того знает, сколько человек отправлялось со мной в путь, так что сокрытие только усугубит положение. Скажу, что нанял этих двоих в столице только для сопровождения до Хорста и обратно. Думаю, поверит. Он знает, что половина моих людей занята его приказами, так что примет эту версию.

Наконец мы проехали через дворцовые ворота и приблизились к заднему двору. Там нас уже ожидали Арнакан, Эрбек и Вартен. Как они узнали время — понятия не имею. Ведь мы должны были прибыть ещё вчера вечером. Хотя... наверное просто поставили кого-нибудь у ворот дворца, а пока мы разворачивались, да ехали по выложенной плиткой садовой дороге, успели прийти и встретить.

Я прикрыл глаза, зная, что за всем этим последует.

Глава 20.

Как я и ожидал, Арнакан был одновременно и зол, и обеспокоен. Перво-наперво он осторожно осмотрел меня на предмет повреждений, крепко выругался, но не стал настаивать на немедленном посещении лекаря. Сам прекрасно понимал, что не до этого. Только удостоверился, что чувствую я себя более ли менее нормально и не навернусь где-нибудь по дороге.

Затем он с помощью Вартена сорвал одеяла с телеги и ахнул. Все стоящие рядом, кто участвовал в поездке, отвернулись. А иная тройка подчинённых неверяще рассматривала лица убитых.

— Но как... — впервые заместитель не знал, что сказать. Правда он быстро пришёл в себя и спокойно спросил: — Что произошло?

— Я потом всё расскажу, — тихо произнёс я, зная, что никуда от этого не деться. — Собери всех. Нужно похоронить ребят, — Вартен тут же сорвался с места. Мы проследили за ним взглядом и переглянулись. — А пока перенесите всех в домик. Я к себе, затем к королю. Как закончу, приду к вам.

Я ушёл, оставив здоровых перетаскивать больных и мёртвых. Пока шагал до своей комнаты, старался не морщиться от боли в затылке и спокойно отвечать на приветствия знакомых стражников. Наконец, оказавшись в спальне, я деликатно, чтобы не обидеть, попросил Рика не приставать с вопросами и приготовить мне ванную. Мальчик обеспокоено посмотрел на моё лицо, но, к счастью, умолк. Вскоре я со всеми предосторожностями вымылся, позволил испуганному видом кровавой воды слуге сделать перевязку и переоделся. В тот момент, когда я застёгивал рубашку, в комнату постучались. Я равнодушно выслушал повеление Его Величества и вышел в коридор. Эрнест и мой отец уже ждали в кабинете. Только перед всем этим я успел приказать Рику найти Арнакана. Тот в свою очередь должен немедленно сообщить Кейлену, чтобы он ждал меня в моём кабинете, а так же передать письмо герцогу Лайну и приказ Гарварту. Так что дела всем найдутся. И заняться ими нужно как можно скорее.

Когда я вошёл к королю, отец тут же подбежал ко мне и обнял. Я спрятал лицо у него на груди, вдыхая знакомый с детства запах травяного мыла, которое так любит использовать мой отец, и с трудом сдержал слёзы. Где же ты был раньше, папа? Леренс шептал мне что-то успокаивающее, но я чувствовал в его тоне виноватые нотки. Значит понимает. Только изменится ли от этого хоть что-нибудь? Вряд ли. Я уже давно в чудеса не верю.

Эрнест терпеливо подождал, когда мы разомкнём объятия, и вежливым жестом указал на кресла. Отец мягко положил руку мне на плечо и подтолкнул к сидению, но тут же заметил лёгкую гримасу боли на моём лице. Ещё бы, он задел рану, которая и без того нещадно болела. Арл сказал, что потребуется помощь мага, иначе заживать будет очень долго. Слишком сильно ветка порвала кожу и задела мышцы. Но это не опасно для жизни, поэтому можно отложить до вечера. Думаю, заместитель позаботится о том, чтобы позвать ещё двоих подчиняющихся мне магов. Помимо меня и Нагалю требуется помощь. И телохранителям, если на то пошло. Ни один из них не жаловался, но вряд ли они остались совсем невредимыми. Особенно если вспомнить хромоту Арла.

— Что случилось? — отец, наплевав на обстановку, расстегнул мою рубашку и осмотрел плечо. — Как серьёзно? — в его голосе слышалось искреннее беспокойство, именно поэтому я и ответил правдиво.

— Не особо. Заживет не сильно быстро, но зато без последствий.

— Как это получилось? — о! Наш король тоже встревожен! И почему интересно? Вряд ли из-за меня. Скорее опасается того, что отец может обвинить его во всем. Зря, между прочим. Несомненно то, что отец винит только себя. За то, что привлёк сына к королевской службе. Глупо по-моему. Ведь чем ещё заниматься сыну Советника, как не той же политикой, пусть и закулисной. А это всегда опасное дело...— Садись и расскажи всё по порядку.

Леренс на этот раз не встал как обычно возле Эрнеста, а сел рядом со мной, на соседнее кресло. Но оба с полнейшим вниманием смотрели на меня. Я же вопросительно взглянул на короля. Рассказывать всё полностью? И про задание? Хотя, думаю, отец уже и так знает. В общем, Его Величество понял причину моего взгляда, раз еле заметно кивнул.

Я начал с того, как оказался на балу барона. Эрнест поинтересовался, как я сумел получить приглашение, на что я совершенно спокойно сообщил, что помог случай. Распространяться, что за случай не стал, да, в общем, этого и не требовали. Далее я рассказал о встрече с герцогом Фрэном. При этих словах отец побледнел и переглянулся с государем. О чём они думали — не имею понятия, но предполагаю, что Леренс рассказал Эрнесту о том, каким образом известный нам герцог оказался отлучён от двора.

— Уже тогда я заподозрил неладное, слишком уже странно смотрел на меня Фрэн, но не стал придавать этому особое значение, — Эрнест хотел что-то сказать, но Советник взглядом попросил короля не перебивать. — После этого я встретился со всеми, кому хоть как-то доверял, — на этих словах сидящий напротив молодой человек приподнял бровь, но, как ни странно промолчал. Я мысленно перевёл дух. Это был самый слабый элемент в моей истории. Надеюсь, что после всего рассказа, королю будет уже не до того, чтобы допытываться, какие такие доверенные люди имеются у меня в Хорсте. — Мне назвали несколько имён. Я проверил почти всех, но только одно оставалось вне пределов досягаемости. Следить за этим человеком не представлялось возможным. Слишком мало при мне было людей, да и опасно. В итоге, по окончании выделенной мне недели, у меня было несколько кандидатов, но после нападения, все сомнения отпали.

— Нападения? — в один голос спросили отец и Эрнест.

Я в красках рассказал, как что происходило, стараясь при этом придать себе вид убитого горем человека. Как-никак пережил покушение, едва выжил и потерял нескольких людей. Отец то и дело порывался подняться и обнять меня, но всё время наталкивался на строгий взгляд короля и оставался на месте. Я разозлился. Что происходит? В какой момент ты стал марионеткой в руках Эрнеста? Как ты можешь так поступать? Хоть и трудно признаться, но я в какой-то мере (и не маленькой) действительно подавлен и чувствую себя невероятно виноватым за то, что произошло. Ты мне нужен, но вместо поддержки получаю пусть полный нежности и беспокойства, но только взгляд. И это всё что ты можешь мне дать? Впрочем, как всегда...

Невольно на мои глаза навернулись слёзы обиды. Я даже был рад, что в это время рассказывал про смерть Шарса. По крайней мере, вышло правдоподобно. Но хорошо, что ни одна капля не пролилась. Я бы не простил сам себе того факта, что плакал перед королем. Ну, нет, этого никогда не будет. Он не победит.

В конце концов, Леренс встал и сел на подлокотник моего кресла. От его близкого присутствия мне стало легче. Хоть обида и злость никуда не делись, я всё же люблю отца. Но никогда и не прощу... Никогда? Слишком громкое слово. Возможно, я слишком поспешен в суждениях. Время рассудит.

Напоследок я сообщил королю, что помимо всего этого узнал имя одного барона, который точно был в рядах заговорщиков. Услышав мои слова, Эрнест довольно улыбнулся. Выдвигать хоть какие-либо обвинения или допрашивать герцога Фрэна сейчас слишком опасно. Кроме моих слов нет никаких доказательств. А вот получить недовольство знати запросто возможно. Но допрос всего лишь барона легко устроить. А на основе его слов можно предъявить претензии герцогу.

Узнав от меня имя барона, Эрнест кивнул, а я опустил голову, скрывая улыбку. Лайн наверняка уже получил письмо. Не сомневаюсь, что и Гарварт у герцога. Сейчас там идет полная обработка барона. Мы нашли-таки отвлекающий элемент. Герцог Фрэн превосходно подходит на роль главного заговорщика. Пусть теперь выпутывается сам, а мы пока займёмся своими делами. Королю будет не до нас.

Задав ещё несколько не особо важных вопросов, меня отпустили. Отец вышел вместе со мной и проводил до спальни. За весь наш долгий разговор я успел проголодаться, поэтому послал Рика за поздним обедом. А сам некоторое время посидел с Советником. Отец ласково перебирал мои волосы и наткнулся на место удара. Нахмурившись, он потребовал объяснений, а, выслушав их, коротко вздохнул и с силой сжал меня руками:

— Прости, — прошептал он. — Если бы я знал...

— Но ты не знал, — тихо ответил я. — Да и никто не знал, если на то пошло. К тому же о моём отъезде тебе сообщили ведь после того, как я покинул город? — Леренс кивнул и задумался. — Тогда ты ни в чем не виноват.

Как же мне хотелось назвать истинного виновника, но я сдержался. Отец просто не захочет слушать. Хуже того, он обвинит меня в непочтительности и неверности короне. А затем, не медля, вышлет из столицы. Да ещё и королю доложит. А тот моментально организует за мной постоянную слежку. Тогда все мои планы рассыплются прахом. Не удивлюсь так же, что и жить мне тогда останется недолго. Король, несмотря на моё негативное к нему отношение, далеко не дурак. Он не захочет оставлять в живых потенциального предводителя заговорщиков. А отцу можно сказать, что это был несчастный случай. Он поверит...

Нет, выбрав этот путь, я уже не могу повернуть обратно. Теперь выбора особого и нет. Либо идти до конца, либо умереть. А уж от рук короля или моих новых союзников — не имеет значения.

Поэтому я никогда и не пытался привлечь отца или его людей к своему плану. Конечно, шанс на то, что Советник всё же выберет родную кровь есть, но он слишком мал, чтобы рисковать и проверять.

Тяжело вздохнув, я покачал головой в ответ на вопросительный взгляд отца и прислонился к его плечу. Мы ещё какое-то время просто молча наслаждались присутствием друг друга, а потом Леренс поднялся с кровати и потрепал меня по волосам.

— Отдыхай. Завтра увидимся.

— Отец, — я успел остановить его у порога. — Ты расскажешь мне, как прошло с бароном?

— Возможно, — нахмурившись, советник вышел из комнаты и прикрыл за собой дверь.

Я мрачно посмотрел ему вслед. Наверное, именно поэтому я тянусь к Оровею. Он внешне ничуть не напоминает отца, но именно с ним я ощущаю нужную поддержку. Знаю, что он не бросит, не предаст, постарается защитить. А почему он так относится ко мне?.. Я знаю, что одним из критериев отбора в Девятку было отсутствие семей и привязанностей. Но это не значит, что и раньше мои подчинённые были одиночками. В нашей команде не принято расспрашивать о прошлом. Но однажды Оровей сам упомянул при разговоре, что когда-то у него был сын. Погиб, когда шла война. Сейчас он был бы немногим младше меня. И я чем-то напоминаю его. После того разговора мой друг больше никогда не упоминал о своей погибшей семье, да и я не мог набраться храбрости и спросить. Зато с тех пор искренне верю, что Оровей действительно на моей стороне. Какая ирония: наёмник мне ближе, чем родной отец. Но несмотря ни на что, Оровей практически единственный человек, которому я доверяю полностью.

Улыбка сама появилась на лице, как и всегда при воспоминании о друге. Я скучаю по нему, но не могу не признать, что лучше Оровея никто не справится с набором. А отказываться от умений подчинённого в угоду собственным личным чувствам и желаниям, глупо и опасно.

Мысли в очередной раз резко поменяли направление и вернулись в деловое русло. Полежав немного на кровати и отдохнув, я поспешил в кабинет. Как и предполагалось, Кейлен был уже там. Он сперва критически рассмотрел меня со всех сторон, а затем дал подзатыльник. Я оторопел от такой наглости.

— И что это было?

— А ничего, — огрызнулся друг. — Надо было больше людей брать! Тебе что говорил твой синеглазка? Увеличить число телохранителей, а ты что сделал?