Наконец я нашла футболку, джинсы, потрепанный старый тренч и огромные кроссовки. В коробке не было шляп; они все равно были бы раздавлены, проходя через щель. Однако этого было бы достаточно, чтобы я начал. Я еще не пытался трансформировать себя, и часть меня беспокоилась, что это невозможно. В конце концов, у меня на самом деле не было базовой формы плоти в этом теле, и здесь у меня не было особой части в моем мозгу.
Лучше узнать сейчас, чем позже. Я соскользнул по ближайшему переулку и чуть не закричал, меняя фигуры. В моем первоначальном теле боль становилась все менее и менее болезненной, но теперь она была такой же сильной, как и в первый раз. Это тоже заняло больше времени, и я почувствовал некоторое сопротивление.
Мгновение спустя я был обнаженным посреди переулка посреди чистой тропы, хотя всюду в переулке была покрытая грязью. Похоже, его не убирали вечно. Меня немного тошнило от мысли, что я по сути ел гадость с улицы, но эта форма, похоже, не была уязвима для обычных болезней, и процесс поедания вещей в любом случае уничтожил бы большинство загрязняющих веществ.
Я решил не думать об этом много.
Надев одежду, я пообещал положить вдвое больше одежды в другую корзину, чтобы наверстать упущенное. Я еще не дошел до того момента, когда смогу сделать вид, будто я одет, даже когда я голый. Я сомневался, что захочу. Сидеть обнаженной задницей на сиденьях людей, особенно в некоторых частях города, казалось негигиеничным.
Одежда, конечно же, не подходила, и мне потребовалось несколько мгновений, чтобы преобразовать форму в более крупного афроамериканского подростка. Мне действительно нужно было начать приобретать бланки из-за пределов города; Мне нужно было поехать в отпуск, чтобы приехать в такое место, как Нью-Йорк, где я мог бы столкнуться с людьми в толпе и получить образцы людей, которых вряд ли позже накажут банды людей, которых они знали из-за вещей, которые я ' готово.
У меня во рту выросли клыки; это изменило бы выражение его лица, выпятив челюсть и сделав его немного более звериным.
Я еще не был готов смешивать и сочетать человеческие формы, но я мог использовать нечеловеческие черты, которые я приобрел; У меня выросли большие нечеловеческие уши, которые улучшили мой слух даже по сравнению с усиленным слухом, к которому я привык.
Волосы упали с моей головы, отчего я стал еще больше походить на пещерных обитателей. Теперь я больше походил на морлока, чем на подростка из Уинслоу, что было бы кстати.
Меньше всего мне было нужно, чтобы PRT узнал об этом. Одной из немногих вещей, которые требовали автоматического убийства, были самовоспроизводящиеся миньоны. Не было никаких сомнений в том, что мои тела самовоспроизводились; хуже того, большую часть времени они не были под моим контролем. В частности, с этим у директора возникнут проблемы. В конце концов, она была на операции в Эллисбурге, и она вызвала у нее глубокий и непреходящий ужас перед биологическими творениями.
PRT в Броктон-Бей перевела трех многообещающих био-мастеров, так как она была главной. К ним вообще было много подозрений, но она совсем не хотела с ними работать. К счастью, были подразделения, которые были более открыты для био-мастеров... не намного более открытыми, и они все еще работали бы в условиях ограничений, которые вызывали бы обычные кошмары Tinkers, но, по крайней мере, они не оказались бы мертвыми или в "Птичьей клетке".
Закрыв глаза, я прислушался.
Я слышал неподалеку звук открытого портала. Мне нужно было выяснить, выживет ли эта связь между моим спящим телом и мной через портал, или она будет прервана. Не было никакого смысла возиться с порталами, если я просто собирался терять через них тела, и было бы лучше узнать о них сейчас, чем позже.
Я пробежал три квартала, не хватал ртом воздух, и на моем теле не было ни капли пота. Я еще не полностью переключился на человека; было намного легче переключаться вперед и назад, когда ты находился в обоих мирах.
Остановившись, я посмотрел за угол.
Посреди аллеи висел портал. Вокруг никого не было, поэтому я выскользнул из переулка и направился к порталу. Она все еще была открыта, и я бы глубоко вздохнул, если бы мне понадобилось.
Я шагнул через это, гадая, собираюсь ли меня бесцеремонно сбросить обратно в мое тело или, может быть, в другое.
Вместо этого я оказался посреди большого пыльного проспекта. Меня окружали невысокие здания из сырцового кирпича. Стены из сырцового кирпича казались необычно толстыми. и я услышал шорох, из-за низких открытых дверных проемов. Мой улучшенный слух мог уловить высокий, быстрый звук какой-то инопланетной речи, исходящий из нескольких зданий поблизости.
Через мгновение я увидел маленькое лицо, выглядывающее из-за одного из дверных проемов. У него были до смешного огромные глаза, немного напомнившие мне лемура, хотя его кожа была безволосой. Пока я стоял там и ждал, я мог видеть несколько других фигур, выходящих из портала.
Они были меньше человека, от трех до четырех футов в высоту. У них была кожа, как у землекопа, большие, похожие на аниме глаза, и лица, которые выглядели немного более человеческими, чем у обезьяны. Их язык был высоким, и я мог видеть, что у некоторых из них в руках были копья, которые, казалось, были сделаны из какого-то кристалла.
Направив на меня оружие, они дрожали. Похоже, они были напуганы, что на самом деле только увеличивало шансы на то, что они нападут. Запуганные люди защищали свои дома не хуже всех. Грань между страхом и гневом была тонкой, и ее не потребовалось много времени, чтобы преодолеть ее. Они были худыми и жилистыми, с шестью пальцами на руках и ногах.
Здесь было намного жарче, чем дома, чего я не мог объяснить. Разве это не должно было бы быть почти таким же, если бы я переступил через эквивалентное пространство в другом мире? Может быть, у этой Земли был другой наклон оси, или, может быть, произошло глобальное потепление.
Большие глаза имели бы смысл только в том случае, если бы в окружающей среде не было света или если бы они вели ночной образ жизни.
Может быть, это было далеко в будущем, и глобальное потепление наконец взяло верх. Может быть, солнце изменило цвет; была ночь, и я не знал достаточно о звездах, чтобы иметь возможность даже предположить. Я не мог вспомнить, чтобы когда-либо видел столько звезд, учитывая, что я вырос в городе, где свет всегда омывал все в небе. Даже если бы я знал небо наизусть, у меня не было бы возможности узнать время по изменениям в созвездии, если бы я не пошел и не изучал его тем временем.
В любом случае нигде не было видно ни малейшего следа океана, и я был уверен, что это изменило погоду. Разве океанские ветры не должны смягчать погоду в каком-то районе или что-то в этом роде?
Юноши были в невысоких зданиях; эти люди защищали свою молодежь. Не было смысла задерживаться и расстраивать их больше, чем нужно. Несмотря на то, что они были несколько инопланетянами, они были похожи на людей. Они боялись меня больше, чем я их, и я подозревал, что даже если они проскользнут в Броктон-Бей, они просто попытаются отступить, если смогут.
Я поднял руки, как я надеялся, это универсальный признак неагрессивности, и начал пятиться.
Портал находился всего в трех или четырех футах позади меня, поэтому я не особо беспокоился о людях передо мной. Хрустальные копья выглядели так, как будто они могли быть неприятными, но если я вернусь в форму слизи, это будет не так смертельно. Я не был особенно уязвим для колющих повреждений в этой форме, и они не выглядели такими уж сильными.
Я услышал крик одного из них сзади.
Там что-то было, и похоже, что оно схватило одно из меньших существ. Он был размером с носорога, но больше походил на огромную сороконожку. Он был покрыт броневыми плитами и был слишком велик, чтобы пройти через узкие двери домов из сырцового кирпича. У него были большие глаза остальных, и казалось, что днем ??он может зарыться в песок. Неужели дни были такими жаркими, что все нужно было укрыть?
Воин кричал, и все остальные исчезали в безопасности своих домов.
Были ли они трусами или просто считали, что ничего не смогут сделать? Эти хрустальные копья, вероятно, не могли пробить броню, но они могли поразить один из этих глаз, потенциально ослепляя существо и отгоняя его.
Прежде чем я смог понять, что делаю, я уже двигался вперед.
Я почувствовал, как с меня свалилась одежда, когда я снова превратился в слизь. Я побежал к кричащему мужчине, которого быстро пожирали.
Молодой человек покинул безопасный дом и схватил копье своего отца. Он был либо слишком молод и неопытен, чтобы понимать, что все безнадежно, либо был храбрее своих родственников. Он несколько раз ударил по бронированным пластинам твари, но вмятины в ней не проделал.
Он проглотил его залпом и рванулся к мальчику.
Я прыгнул, ухватился за него и укусил в глаз. Он с ревом попятился, и у меня не было времени беспокоиться о ребенке или о чем-то еще, потому что меня внезапно метало взад и вперед. Я попытался откусить пластину, но все, что у меня получилось, это выбило мне зубы.
Реформируя их, я сосредоточился на ее глазах. В моей форме слизи был кислый компонент, поэтому я выпустил столько, сколько смог, и протолкнулся через его глазницу. Бронеплиты были достаточно толстыми, и я сомневался, что даже крупнокалиберные винтовки оставят в них вмятину. Единственный очевидный способ убить это существо — через глазницу или рот, и рот не был застрахован от показаний, которые я получал о его физиологии.
Он снова и снова ударял меня о песок. Он был достаточно мощным, так что если бы это была более твердая поверхность, я, вероятно, получил бы намного больше повреждений. На самом деле песок не был таким уж мягким, но он был немного лучше, чем бетон, и с каждой секундой я заталкивал внутрь все больше и больше своей массы. На ходу я пожирал плоть.
Костей не было; бронеплиты были чем-то вроде экзоскелета. Возможно, люди снаружи могли воткнуть острие копья в некоторые промежутки между пластинами, но жизненно важные органы находились глубоко внутри, вне досягаемости их коротких копий.
На вкус он был восхитителен, немного напоминал намазанного маслом лобстера. Выросший на берегу залива, я привык есть морепродукты, по крайней мере, дешевые.
Зарывшись внутрь, я быстро оказался в темноте, но меня это совершенно не беспокоило. У штуки был восхитительный центр, и он был бы совсем чуть-чуть раньше...
Вот.
Вот оно что.
Я чувствовал, как растворяется мозг, когда заполнял пространство, служившее черепом, и обнаружил, что могу получить от мозга столько же информации, как съев его, так и при визуальном осмотре.
Существо могло рыть норы, по крайней мере, сквозь землю и песок, хотя скала была слишком прочной. Он мог видеть в условиях низкой освещенности немного лучше, чем подземные обитатели, которых я снимал раньше; однако острота зрения у него была как у орла. Орлы могли видеть в восемь раз лучше людей, что позволяло им видеть кроликов на расстоянии двух миль. Эта штука могла видеть в десять раз больше, чем человек. Дело было не только в размере его глаз. Дизайн его глаз был чуждым и превосходным.
Я вылез из глазницы и исправился.
Маленький ребенок все еще держал копье своего отца, но теперь он смотрел на меня и дрожал.
Я протянул руку и коснулся его, а через мгновение поменял форму, чтобы соответствовать ему. На мне не было набедренной повязки, но я схватила его отца и накинула на свою теперь уже узкую талию.
Он издал пронзительный звук и, споткнувшись, упал.
Я наклонился и улыбнулся ему.
Были виды, для которых это было бы ошибкой — показ зубов означал агрессию. Но язык тела, который я видел у этих людей, был достаточно близок, чтобы было разумно попытаться. Мне потребовалось немного больше наблюдений, чтобы понять, что на самом деле означает их язык тела по сравнению с людьми, но он немного расслабился, пока я не поднял копье его отца.
Я воткнул копье в глазницу, показывая ему, где проникнуть в мозг. Он уставился на меня, и я мог видеть, как остальные выглядывают через свои двери.
Я делал это снова и снова, пока не увидел свет понимания в его глазах. Затем я открыл пасть твари и показал ему, где воткнуть копье сквозь верхнюю часть рта твари. Рот не был типичным для насекомых, у него были примитивные зубы. Я делал это снова и снова, пока он, казалось, не понял.
Эти люди жили в страхе. Они прятались в укрепленных домах, чтобы защитить себя от этих многоножек, но, по-видимому, им пришлось уйти, чтобы охотиться или заниматься сельским хозяйством, или как-то иначе они обеспечивали себя.
Я начал снимать чешую с трупа.
Многие из них выходили из своих домов и смотрели на меня.
Хотя я сомневался, что в этой пустыне было много хищников такого размера, они должны были иметь возможность защитить себя в следующий раз, когда один из них появится. Еще лучше, если бы они смогли убить эти существа, то, скорее всего, они бы никогда не проскользнули через портал в наш мир.
Чешуя была достаточно большой, чтобы служить им щитом. Я показал им, как им пользоваться, вытащил кусок мяса из трупа и отдал его мальчику. Им придется придумать, как самому прикрепить ремни, чтобы сделать щиты, но, возможно, они вместо этого воспользуются ими для укрепления своих домов.
С этими словами я ушел, поклонившись им.
Я проскользнул обратно через портал в ливневую канализацию. Я позволил воде смыть меня.
Проснувшись в своей комнате в PRT, я перевернулся и натянул простыню на голову. Вне поля зрения камер я сформировал крошечные копии чешуек монстра на своей руке.
Я позволил себе роскошь легкой улыбки, даже когда я снова повернулся и уставился на стену, позволяя комнате светиться вокруг меня, когда я смотрел на крошечную трещину в стене, которая теперь казалась каньоном.
Это должно было быть намного лучше.
По какой-то причине я все еще чувствовал вкус омара.
78. Карантин.
"Кажется, у тебя сегодня хорошее настроение", — сказала Рут, садясь рядом со мной.
Ее настроение тоже было лучше. Им удалось найти признаки ее отца в пяти разных мирах, и то, что они обнаружили, обнадежило. Были признаки кемпингов, которые он сумел сделать даже без снаряжения в рюкзаке. По словам Рут, ее дед позаботился о том, чтобы ее отец обучался выживанию в дикой природе с детства. Его тоже учили выживанию в различных средах; лес, пустыня, горы, арктика и джунгли.
Ее дедушка жил в Миннесоте, но у него был доступ к собственному набору порталов, и он использовал их, чтобы подготовить сына к той жизни, которой он, возможно, станет жить.
Я предполагал, что на самом деле не было шанса, что он в конце концов не пройдет через портал. Рано или поздно одного любопытства будет достаточно, чтобы побудить вас хотя бы взглянуть на то, что было по ту сторону.
"Я хорошо спал, — сказал я.
Удивительно, но это оказалось правдой. Я бы подумал, что испытаю недосыпание; в большинстве случаев, когда парачеловек кем-то одержим, их мозг загорался, как лампа, когда это происходило, и им приходилось каким-то образом восполнять дефицит сна. Я прекрасно себя чувствовал.
