— Вас предупреждали, мистер Софист. Вы арестованы, — донельзя официальным тоном произнес сержант, пока не подоспела пара стражников, всецело болевших за Софиста, чьими стараниями у них имелось, с кем спускать пар. А полуэльф брезговал старыми куртизанками, вернувшимися к прежней работе ради косметологических услуг, оказываемых двумя друидами Хиллтопа, стоящими у подножья карьеры скульпторов женской красоты.
— Спасибо, красотуля, возвращайся. Как пожелаете, сэр, — покорился Софист, поворачиваясь спиной для связывания рук. Фея исчезла во всполохах отменённого призыва. — Посмотрим, кого поутру народ взашей погонит из Хиллтопа.
— За подстрекательство к бунту от пяти лет каторги, — бесчувственно произнес поборник закона, делая свое дело.
— Ну-ну, — натянуто хмыкнул Софист, вместо скрипа зубами от боли в стягиваемых запястьях. — Если я не успею подготовиться к ритуалу на полнолуние, то когда ветра переменятся, сэр, деревня станет минимум пятой по счету, погребенной тотальным оползнем. Треант Вершок останется единственным... — говорил парень, но прервался и зашипел от боли.
— Шантаж карается годом каторги, а в крупных масштабах казнью четвертованием, — заиндевелым голосом сообщил стражник, просто качественно выполнявший свою работу.
— У меня в правом кармане штанов стручок сон-травы, сэр. Вы уснете с обоими патрульными и завтра же с незапятнанной репутацией переведетесь в Бламбург. Или я сам вас усыплю, а завтра объявлю в Хиллтопе теократию с позорным изгнанием безбожников, — на ходу досочинил он околесицу.
Закрытие в бывшем хлеву — чистая профанация, но Дилап, вошедший в фокус планов Софиста, так и не поддался ни на уговоры, ни на провокацию. Дисциплинированный сержант добросовестно поднял с постели мэра Вераунта, перепуганного теократией с логичным для него переходом духовенству всех земель, после вскопки черноземной лопатой и хитроумной волшебной уборки сорняков обещавших минимум трехкратный прирост урожая. И это не считая посеянной и уже давшей богатые всходы королевской пшеницы, подаренной деревне самой богиней Чонти и стоящей всех прочих зерновых вместе взятых. Дальше Софисту уже ничего не стоило отжать у примчавшегося барона оставшихся у него восьмерых охотников, переведя их всех на службу деревне в качестве егерского взвода стражи, и двинуть над ними своего хорошего знакомого Беранса, которому вручат сержантские лычки. Все они весь следующий день радостно переезжали из тесных комнаток мансарды фермерского дома в просторные кельи-номера Илматерского монастыря Снежной Розы — на время до постройки в Хиллтопе нового жилья. Тем самым освободись места для семей подсобных рабочих фермера Шаттлкомба, теснящихся в деревенских землянках по две, а то и три в одной. Также трактир Бурлящий Котел официально прекратил свое существование с переводом его работников в штат обслуги монастыря. Несговорчивый Дилап получил повышение до лейтенанта и был назначен личным телохранителя мэра и заместителем капитана, у которого почти через два года на сорокалетие завершается контракт, выходного пособия с которого и скопленного жалованья хватит на свой домик в Эверлунде и молодку-жену с ненапряженной должностью где-нибудь в городской управе, чтобы пяток деток вырастить, умерев в счастливой старости.
Выспавшись, чуть размявшись и закусив помидоркой, Софист поучаствовал в жизни деревни, в который уже раз растревоженной нежданными переменами. Сперва заглянул на стройку, чтобы размягчить остатки бетона в яме. Бригада молодцев, перекупленных в Бламбурге за бочку стойкой люминесцирующей золотисто-желтой краски для разметки шахт и туннелей, уже доделывала каменные работы первого этажа. Сегодня они будут выкладывать опорные столбы из каменных блоков, наделанных за дождливые дни, а Софисту вечером предстояло в пламенном теле маленького огненного элементала, призываемого внутри кузнечного горна, прокалить подсыхающие заготовки — для окон и дверных проемов с прочным арочным верхом. Затем юноша сам разминался в тренажерном зале стражи и следил за мальчишками, все больше втягивающимся в занятия с деревянными гантелями, растяжки, упражнения на брусьях, козлах и прочие. Завтрак, снова на стройку — облегчить вес стройматериала и грохнуть очередной кристалл горного хрусталя на придание свойств прозрачности деревянным профилям под "остекление" оранжереи. Потом тренировка и готовка с Фарганом смесей для окуривания посадок от насекомых-вредителей, обед, медитация и вновь стройка, грандиозная, по меркам Хиллтопа, и амбициозная, по меркам Сандабара. Оттуда, кстати, Софист через посредника уже выписал дварфов, которые проложат трубы и наладят отопительную систему, водоснабжение и водоотведение. Вчера днем как раз была достигнута договоренность с мэром Бламбурга по найму сандабарцев в складчину. Горнякам тоже требовался профессионализм народа Морадина, но уже в деле прокладки рельс к подземным выработкам, где наловчившийся Софист подрядился при помощи заклинания размягчения земли и камня делать проходки, раскалывая рудоносную жилу ровными сводчатыми туннелями. Это и драгоценный опыт, и драгоценные камни, и драгоценные связи, и драгоценная репутация.
Феи... Эта сказка не могла долго продолжаться. Как ни плохо он расстался с Крисилни, но парень более не намеревался призывать никого из пикси Фейвилда — он давно стал практиковать дублирование планов на случай провала одного из них.
Благодаря пикси, Софист выяснил свойства магически активной цветочной пыльцы, научился выращивать и правильно собирать вместе с нектаром. Заклинатель и заключил, что более не нуждается в волшебной пыли фей с их нежнейшей кожи, шелковистых волос и мягких крыльев, лучше всего подходящей для изделий и магии иллюзий, для искрящихся и флуоресцирующих составов, для косметики по уходу за кожей и волосами. Вместо одного общего средства Софист предпочел более дешевые и узкоспециализированные аналоги.
Софист для организации желанного портала в перенасыщенный магией мир Фейвилд подобрал не одного исполнителя. В самую короткую ночь года грань между мирами истончается настолько, что пройдет даже человек. В крайнем случае отправится фамильяр Уллю, но Софист возлагал большие надежды на своего человеческого друга Фаргана: его волчица Бетшева останется в Хиллтопе, чтобы послужить путеводной нитью обратно на Торил, а сам друид проведет первую брачную ночь в волшебном мире, что благотворно скажется как на нем самом с женой, так и на зачатом ими плоде. Но это на крайний случай — у Софиста имелся менее рисковый и более выгодный вариант.
С созданием водного узла магии тоже не предвиделось проблем. Под Вершком уже создан резервуар, куда капали магические соки всех растений, произрастающих в предгорном алькове, посвященном Пращуру Деревьев. Активатором для зарождения природного источника стихийной энергии воды могут выступить бочонки, которые надо еще изготовить и вскоре наполнить непосредственно на Плане Воды, в глубинах океана милях в ста от Глубоководья и со дна Черного Озера в Нижнем Подземье, как раз под Вечными Болотами, что раскинулись западнее Высокого Леса. Однако такой заказ слишком необычен, и доверять кому попало изделия для собственного пользования Софист не намеревался. Оставалось еще лично слетать в Эвермурс, найти там один из сильных водных узлов магии и набрать в нем волшебной воды, а также собрать все соки какого-нибудь из серебристых деревьев Сильвервуда, душа которого захочет в эльфийский рай Арвандор — после разразившегося над болотами грозового фронта. Этой собранной магии должно хватить.
С воздушным узлом магии все тоже запутанно. Коллин Каллуна, работник Софиста и его агент в Эверлунде, уже собрал целую коллекцию из перьев от всяких волшебных созданий. Часть действительно пойдет на испытания оперений для разных видов чар и стрел, а другая... Другой частью Софист и занялся в этот вечер, создавая большое опахало. Внутри чужие перья, которые оплетались паутиной и осыпались волшебной пылью всего того множества фей, что призывал заклинатель. С боков ажурную воздушную конструкцию должны будут плотно закрыть родные перья, от дикой формы совы самого Софиста и его могущественного фамильяра Уллю. Их необходимо было основательно выварить в соке из листьев синелиста с крыльями некоторых волшебных бабочек, опыляющих магические цветы, и огромного шерстокрылого насекомого с размахом до восьми футов — ласпэрскых мотыльков тоже еще только предстояло привлечь и поймать. Огромные крылья станут внешним слоем волшебного опахала. Этот магический артефакт станет инструментом и платой для джинна — свиток с его призывом за баснословные деньги уже был приобретен Софистом у одного из караванов, шедших из пустыни. Колдующий обитатель Плана Воздуха в полнолуние свяжет необходимый воздушный узел магии.
Софист знал, что вполне мог обойтись и без трудно доставаемой воды, и без помощи джинна, но тогда придется задействовать элементалов, что не позволит в будущем с их помощью развить один слой первого класса узлов в три слоя более мощного третьего класса.
Закат дня арканный иерофант встретил в небе, наслаждаясь живописным зрелищем солнца, садящегося за фронтовой горизонт, то и дело озарявшийся вспышками молний, успевших приблизиться к Хиллтопу. Не откладывая на завтра, Софист помчался на южном ветре, то и дело посматривая на склоны Нетерских гор в поисках деревьев, поваленных лавинами и еще пока не утащенными ни орками, ни гоблинами, ни кобольдами или иными обитателями хребта. Едва оперившемуся Софисту боязно было лететь в самую непогоду, где порывы ветра совершенно непредсказуемы, где живут тролли, черные драконы и другие чудища, зимой менее активные чем под конец весны и в разгар лета. Вся надежда на супер натуральные поисковые способности Уллю, в полете едва заметно дергавший головой — откликался на действие врожденной магии.
Софисту не пришлось мудрить. Одна из молний ударила по белоствольной березке. Подоспевший друид, обезболив свой перелом крыла-руки от торопливой посадки, в первую очередь оказал милость раненному дереву, выросшему из праха лунной эльфийки: её душа отправилась по зову Арвандора, а её последнее пристанище в мире смертных отдало все соки и было убрано в карманное измерение.
Исцелившись, парень с сожалением вспомнил о проданном Фионе непромокаемом плаще, заменить который до сих пор так и не нашлось времени. Кожа-кора, доспехи мага, защита от стрел...
— ...Фантомного Оленя! — Перекрикивая ветер, Софист завершил очередное заклинание, сведя кисти вместе и растопыренными пальцами изобразив корону рогов.
На полянке появился квази-реальный зверь с замысловатым переплетением на голове, удобным для сидения Уллю, который устроился там и впился в рога когтями, чтобы указывать колдовскому конструкту путь сквозь лес. Софист запрыгнул на черную спину, ничуть не боясь без седла натереть бедра или отбить зад. Мощи его магии не хватило на внедрение магическому скакуну способности к полету, но было достаточно для бега по воде на полной скорости.
— Нн-оо, Фло, гони! — Приказал пригнувшийся наездник, полностью доверивший управление своему фамильяру. На одиннадцать часов воплощенный олень пустился вскачь, резво перепрыгивая валежник, огромные валуны и овраги, круто обегая лесные стволы и кустарник.
Аура сокрытия от животных вполне справлялась со своей задачей, но она не была рассчитана на драконов. Будь скакун настоящим, а не плодом воображения и магии, Софисту потребовалась бы сфера невидимости, чтобы надежно спрятаться от чужих глаз, а так хватило заклинания невидимости из второго круга — только душа в пятки ушла и все. Тридцать футов длинны охотящегося молодого черного дракона пронеслось всего в полусотне шагов, оглушив и обдав болотной жижей: хвост пролетевшего мимо ящера шлепнул по болотной жиже и, словно крюком, подцепил оглушенную рыбину с осла размером и мордой, как у сома. Фантомный олень даже не подумал пугаться или нестись, сломя рога, а продолжил скакать под управлением флегматичного Уллю, всего лишь моргнувшего на черного дракона, между прочим, распугавшего собой всех других болотных монстров, не выдерживавших конкуренции. Где-то в четырех лигах глубже в болта обитал его взрослый родич. (иллюстрации 019 и 020) К нему ближе, чем на милю, не стоит соваться, искушая судьбу.
Едва главнейший из местных хищников скрылся с легкой добычей, как появились вилл-о-виспы. Эти болотные огоньки зажглись над самыми омутами и местами смерти неудачников, завлекая в трясину все новых и новых жертв. Но, как говорится, и на старуху бывает проруха. Какой-то странный тенистый пес-полудемон, поведя носом из стороны в сторону, встряхнул хвостом и зажег на его кончике нечестивый зеленый огонёк. Водя им в подражании вилл-о-виспам, он подкрался к одному из болотных огоньков, ступая прямо по воде. А потом как прыгнул... Софист даже придержал своего скакуна, глядя на то, с каким удовольствием неведомый зверёк схарчил волшебное создание, тщательно так пережевывая огонек, долго в агонии мерцавшим меж слюнявых клыков. (иллюстрации 021 и 022)
По пути попадались и ожившие студни, один из которых прикольно колыхался под струями дождя, спешно уползая от следовавшего попятам слизня с бочку размером. И змеи, по ошибке разевавшие пасть на рыб, пойманных студнями в качестве приманки. Софист быстро отвернулся от противного зрелища, когда студенистый монстр стал запихиваться в змеиную пасть, чтобы выесть гадину изнутри — из-за слишком прочной шкуры.
Время близилось к середине ночи, когда петлявший всадник увидел вдали признаки поселения лизардфолков. (иллюстрация 023) На глубине в несколько десятков футов у них был священный храм с чистейшей водой, продуцируемой водным узлом магии третьего класса — отсюда магу и следовало произвести водозабор. Но пусть эти людоящеры вели совершенно примитивный образ жизни и рост имели всего ярд с гребнем, но сотня с лишним воинов внушала трепет и сомнения. Грозы уже сместились отсюда к Серебряному Лесу и шаманы завершили службу своим идолам, но все равно...
Софист задумался. Он вполне успешно призывал низшие элементы воды, имевшие рост в фут и обладавшие сознанием растения. Заклинатель вставлял им "мозги" невидимых слуг из другого плетения первого круга. Так получались прекрасные мешальщики снадобий, зелий и прочего содержимого котлов Софиста и Фаргана, заодно улучшая характеристики колдовского продукта. Заклинатель замечательно справлялся и с элементами в два фута ростом, обладавших разумом уровня насекомых — они делали влажную уборку в доме и массажировали парня после физических нагрузок и работ в поле. Среди магов было принято использовать заклятья начиная с третьего круга, когда призывался элементал с уровнем развития интеллекта, как у животного — достаточно для выполнения осмысленных команд без дополнительных заморочек. Софист и его мог контролировать, но требовалась настолько высокая концентрация, что ни на что другое нельзя было отвлечься. Но это дело поправимое, осталось протестировать еще несколько свитков с совмещением элементала с квази-реальным лакеем — за неимением времени приручать и глубоко вникать в их природу для подчинения своей воле. В том числе и потому Софист нуждался в стихийных узлах магии — постичь при помощи них разные тайны.
