К раннему летнему рассвету юноша, выпив тонизирующий древесный нектар с мёдом, собранным за ночь с его опрятного и постоянно цветущего внутреннего дворика, кисло полюбовался, как навстречу первому лучу раскрывается молодой папоротник, приготовленный к пересадке. (иллюстрация 084) Грустно вздохнув, Софист по пути сделал крюк и отнёс светящиеся клубки с парой заговорённых черных игл для тонкой вышивки и лёгкого, незаметного пристёгивания шкур с кожами для одежды — и доспехов. Потом приступил к формированию древесно-каменных столбов из стволов и булыжников, собранных по берегам реки Руавин. Затем фундамент и каркас обещанного монастырю хлева: размягчить грунт, вставить опоры с поддержкой мелкими земляными элементалами, выровнять, реверсировать заклятье размягчения.
К назначенному времени прибыли строители из Бламбурга, привёзшие заказанную вчера смесь для замешивания так называемого простенького "деревенского бетона" — Софист как раз летал ночью к леднику за кусковым льдом для создания по своим же свиткам ледяных конструктов-бетономешалок. Вместе с рабочими рано поутру пришёл и Гилфорд, пожелавший добавить в раствор святую воду и провести обряд освящения стройки, а заодно и готового Романтик-Сквера, дабы оградить территорию от страданий. Спустя несколько минут за жрецом пожаловал и сам мэр.
— Перейду сразу к делу, мистер Софист, — после сухих приветствий важно произнёс барон Шаттлкомб, от которого ощутимо тащило вином и народным опохмелом — рассолом. — В Хиллтопе скоро начнётся строительство укреплённого здания. На том месте и с тем функционалом, о которым мы говорили весной, — вещал он в тщательно развешенные уши.
— Извините, а я тут причём? Стройте себе на здоровье.
— Сколько?
— Что сколько? — Усталый Софист продолжал не переваривать барона, слишком часто и много пьющего и ещё до его появления в Хиллтопе мало занимавшегося проблемами деревни.
— Сколько будет стоить ваше участие, мистер Софист? — Раздражался мэр.
— Я не собираюсь участвовать в Вашей стройке, мэр. Поймите, я вполне удовлетворил свой тогдашний строительный порыв на доме для молодожёнов. Как говорится в народной мудрости — сопливых вовремя целуют.
— Тысяча монетарным золотом чеканки Уотердипа, — Вераунт удавил свою жабу. Рабочие присвистнули, охренев от чужой зарплаты, в тысячу раз превышающей их собственную получку.
— Возможно, зимой. Это все, сэр?
— Зимой не строят, мистер. Пять тысяч.
— Во-первых, я на производстве артефактов столько заработаю за один день.
— Десять... — тихо выдавил он, следуя договорённости со спонсором — членом правящего совета города Эверлунда. Как догадывался юноша, хитрый Борун имел свой интерес в проекте с участием конкретно Софиста — своего анонимного бизнес-партнёра, которому хотел заплатить его же деньгами, вырученными в Уотердипе за продажу им же изготовленных фонтанов бесконечных вод.
— Во-вторых, на такой большой стройке надо торчать ежедневно, сэр, а я не могу более откладывать обучение на следопыта предгорий, за которым изначально и явился в эти места. Я ухожу сегодня и до осени вряд ли появлюсь здесь.
— Так значит... — рассвирепел он, имея в желудке глоток храбрости и в загашнике головы умный аргумент от Хании, надо было только уместно перефразировать его. — Так значит вы сбегаете, когда своей вылазкой вызвали гнев шабаша гноллов-шаманов и своим вчерашним выступлением накликали на Хиллтоп красного дракона — самого Клаута Истребителя?!
— Я уже обеспечил защиту! Ради безопасности Хиллтопа вырастил треанта Вершка, что предотвратил вчера град на урожай. Ради безопасности Хиллтопа уговорил переселиться дриаду Далесивэ, что отвела вчера все молнии от холма. Ради безопасности Хиллтопа предал друга, проведя его через смертельно опасную инициацию на Лорда Волков, так что теперь у Фаргана есть все возможности, чтобы в восемь раз вырасти самому — и увеличить всю стаю, дабы освоить воздушную прогулку самому — и повести всю стаю защищать святое. А Хиллтоп для Старого Клубка меньше прыща на заду муравья — он не явится в деревню. Извините, мне пора, сэр мэр, — откланялся Софист, у которого сдали нервы. Моментом превратившись в сову, друид позволил Уллю рулить подальше в предгорья (иллюстрация 085), а лучше замаскироваться и на всех порах повыше в горы. (иллюстрация 086)
Стыдно держать объяснения за свою не сдержанную похоть и в который раз проявившееся намерение по своему уразумению делать добро для других — ведь уже обжигался на этом! Правда, то было с другой стороны, но все равно следовало сразу усвоить урок о давлении на чужую волю — не важно, в какую сторону. В совиной голове Софиста пронёсся вихрь болезненных вопросов. Почему же ему не удаётся достичь того запредельного градуса счастья, как на Остара при сведении Пайпера и Куадки? Почему стойкое ощущение, что заигрался чужими жизнями из прихотей ради? Почему подорвалась вера в правоту и непогрешимость внутреннего Я?..
Побег — детский и асоциальный поступок, но Софист был вынужден так поступить. В том числе и потому, что недавно прозрел относительно нужды в учителях-егерях — окружающая природа полнее любого следопыта поведает о себе пытливому друиду.
Охладившись в ледяной воде высокогорного озера, Софист быстро согрелся — горное солнце днём пропекало почти до температуры тела. Памятуя о том, что к рассвету стеклянные бутылки с водой лопаются здесь от образовавшегося внутри льда, Софист прицепил к серебристому кольцу заклятье контроля температуры. Установив тревожный контур и сделав из травы мягкий матрац, он оставил Уллю сторожить свою спячку и завернулся в лист-плащ, как гусеница в кокон, уснув на целые сутки — Альтер-эго Софиста приступило к перезагрузке...
Глава 6 — Одиночка.
Сакральное общение с природой — это во многом магия прорицаний. Большинство практикующих волшебство видит свою защищённость через магические школы Отрицания и свою силу через школу Воплощения, поскольку в начале пути маги-ясновидцы беспомощны и бесполезны. Со временем маятник качается в другую сторону, возвышая опытных прорицателей, которые в большинстве своём предпочитают тихие, безопасные и полные тайн библиотеки, крупные археологические экспедиции или комфортабельные башни замков высшей аристократии.
Для пытливых магов Школа Прорицаний раскрывает секреты былых и нынешних цивилизаций. Поначалу опознание предметов, обнаружение секретных дверей и тайников с ловушками, чтение текста на любом "живом" языке и даже витающих вокруг мыслей, качественно улучшение зрения и слуха, гадание на полезный совет или судьбоносный ответ, поиск существ и знание легенд о местах или выдающихся личностях, истинное зрение, поиск кратчайших путей, предчувствие и предвиденье. Для друидов Школа Прорицаний раскрывает секреты окружающей среды несопоставимо детальнее, нежели сможет обнаружить следопыт, но поначалу на эту магию уходит значительный промежуток времени и теряется мобильность.
Собственно, Софист, за неимением наставника из егерей, вдали от людей и прочих разумных вплотную занялся заклятьями из Школы Прорицаний, применяя всяческие ухищрения для повышения эффективности. Сперва он испытывал заклятье, на два с лишним часа визуализируя запахи и пытаясь удерживать дыхание размеренным. Потом сакральной магией обнаруживал животных и растений, изначально концентрируясь на редких видах и сортах в пределах видимости конуса обычного зрения — почти на тысячу футов вперёд. Подобное сочетание плетений давало лучшие и скорейшие результаты поиска следов, помимо восприятия удивительной красоты, обосновывающего редкость городских друидов, выбирающих жизнь среди людских нечистот. Затем Софист начал комбинировать известный ему ритуальный репертуар друидов с арсеналом магов, почти на четверть часа значительно улучшая наблюдательность и слух заклятьем ясновиденья-яснослышанья. Несколько дней юнец привыкал к обилию сенсорной информации, учась ориентироваться в ней, как рыба в воде, и стараясь решить проблему возникающих после занятий головных сильных болей. Арканный иерофант принципиально не пользовался возможностями кольца-Уллю, однако под конец упражнений всегда сверялся с фамильяром, выступающим сторонним наблюдателем, судьёй и советником.
Таким нехитрым способом открывая себя миру, Софист глушил собственное эго и связанные с ним воспоминания, вызывающие стыд и угрызения совести. Юный друид обладал энциклопедическими знаниями, но не имел опыта их применения и вызова по собственному желанию. Он учился у Природы — гармонии и балансу, пытался осознавать глобальные процессы сезонной миграции и подготовке к зиме за суетой отдельных зверей и птиц. Это помогало парню обуздать собственные желания, отделить потребности от прихотей и блажи. Если мышь будет слишком беспечной — её съедят. А вот на Софиста в Хиллтопе не оказалось хищников — некому было окоротить зарвавшегося подростка, опьянённого силой магии, вседозволенностью и безнаказанностью. Правильно о нём перешёптывались — несносный мальчишка!.. Некому было одёрнуть Софиста, даже его Альтер-Эго непозволительно расслабилось и — заигралось. Он делал некоторые вещи просто потому, что мог так поступить — без оглядки на мнение и чаяния других, не способных ему возразить или помешать. В лесу на разросшийся малинник обязательно найдётся медведь, а вот на одарённого магией и хитростью юнца в глухой деревне не сыскался свой топтун. Софист делал для жителей много блага, чтобы те считались с его прихотями, но вся суть в том, что разыгравшиеся гормоны на фоне беспредельщины привели к падению нравов и моральному разложению подростка. Одно дело голым в бане париться, другое на улице щеголять статями в том обществе, где культурой так не принято поступать. Одно дело добиться девичьей благосклонности и тр
* * *
по обоюдному согласию, другое склонить к сексу наивную девчушку или вовсе обманом забраться в постель, да ещё кичиться этим...
Софист запоздало пришёл к пониманию, что провалился в тартарары и сплоховал, когда угодил в постыдную ловушку Дорны, сгладившей возможные последствия девичьей беседой с Мишей, что та не пожалеет, если уступит домоганиям юнца. Прагматичная пацанка не ожидала такого напора и обмана, но достойно приняла случившееся — секс произошёл и поздно прикидываться девственницей. Софист очень старался ублажить партнёршу, и всё бы даже прокатило, не устрой он в подпитии — насилие над личностью. Ему, видите ли, захотелось всего и сразу!.. Применив магическое одурманивание и принуждение на фоне спаивания девушки для её раскрепощения — это изнасилование в непристойной, аморальной форме. Пострадало не тело, а сознание Миши — вот что самое страшное и мерзкое. Противное и неприемлемое — надругательство, которому нет объяснений. Мало того, Софист постыдно сбежал из Хиллтопа, напоследок выставив мэра неблагодарной скотиной. Изворотливость и ложь — скрытничающий подросток заврался и зарвался... Разве так арканному друиду надлежит и подобает себя вести?! Позорище...
Вместо перехода от сидящих медитаций к изучению и поискам следов в движении, как надлежало кандидату в отменные следопыты, Софист предпочёл друидическое познание, сулящее больше выгоды при действительно капитальных вложениях в занятия маны и выдержки. Юноша сперва должен был освоить облегчённую версию сакрального заклинания общения с природой из пятого круга — общение с окружающей средой из третьего. Это трудное и требовательное заклятье объединяло все предыдущие наработки и практики, оно как раз предназначалось для таких талантливых и амбициозных, как Софист. Почему? Обычно развитие и рост потенциала происходят постепенно и поступательно, занимая у людей — годы, а у эльфов и того кратно больше. За это время человек познает окружающую среду, день ото дня замечая следы животных и определяя их принадлежность к конкретным видам и даже особям, узнавая их настроение, предпочтения и хвори. Потом нажитый опыт из количества переходит в качество, помогая легко ориентироваться в путешествиях по схожим местностям: размеры, повадки и степень опасности флоры и фауны определяются без сложных заклятий или вовсе без помощи магии — последнего юноша и хотел добиться, изначально нацелившись на обучение у рейнджера. А вот у Софиста отсутствовало и время освоиться глубже поверхностных знаний, и желание возиться в подробностях того, например, о каком рационе свидетельствуют волчьи экскременты.
Классическое сакральное общение с природой позволяет друиду охватывать от девяти миль вокруг и от двухсот футов грунта под собой. Вне домашней территории обряд длится от десяти минут, зато эффективно выявляются всевозможные древние руины, стоянки, провалы, обитатели и вторгшиеся — исключая специально сокрытое магией. Более простое заклятье общения с окружающей средой охватывает лишь несколько десятков футов вокруг и зону прямой видимости в пределах фарлонга, а вместо фильтрации нужных данных из потока информации заклинатель должен сам чётко определять темы общения с окружающей средой, как при разговоре с флорой или фауной. Для Софиста главные преимущества упрощённой версии над глобальной крылись в возможности "общения" в процессе движения и в том, что одно заклятье сочетало в себе понемножку аж от семи заклинаний: обнаружение животных и растений; обнаружение простых ловушек и ям; обнаружение запахов; знак силы; разговор с животными; обнаружение аберраций; разговор с растениями. Магия обеспечивала компетентность опытного следопыта, правда, эффект кратковременный и, по сути, малополезный, поскольку навыки егеря могут помогать сутки напролёт преследовать цель или целый день исследовать большую территорию. Впрочем, опыт — дело наживное.
Софист в достижении поставленных Альтер-Эго задач не ограничивался одной лишь Школой Прорицания, используя и разрабатывая ухищрения, применяемые архидруидами, с высоты своей мудрости и опытности глубже воспринимающих природную магию. В частности, заклятье из второго сакрального круга — единение с землёй. Оно на несколько часов улучшает связь с природой, тем самым, повышая животную и растительную эмпатию, позволяя лучше скрываться, тише и быстрее передвигаться по сложно пересечённой местности, как при наличии годами выработанных рефлексов, а также находить оптимальные места для установки силков и ловушек на конкретную дичь. Однако! Если не суетиться, если тратить время на обращение к магическому расширению связей, то под этим колдовством такое боевое заклятье, как размягчение земли и камня, получится более продуктивным — без всякой метамагии. И шёпот ветра дальше улетит, и животных больше откликнется на призыв, и опутывание станет труднее преодолеть — если приноровиться сочетать с долгосрочно работающим заклятьем единения с землёй. Но все это чепуха, когда речь заходит о следующей ступени данного заклятья — единение с природой, четвёртый круг. Прибавляемый уровень компетенции в два с половиной раза выше, а главное в том, что круче становятся взаимодействующие с природой заклятья аж из четырёх школ магии: Превращения, Ограждения, Призыва и Прорицаний! Софисту после нескольких попыток не составило труда правильно состыковать заклятья единения с землёй и природой да общения с окружающей средой — он сумел добиться потрясающих результатов! Сколько полёвок, кто и когда предпочитает ими лакомиться, что ели повздорившие горные бараны, как давно снежный барс заявил свои права на эти территории, кто и на кого охотился за последнюю декаду — эти и ещё куча сопутствующих вопросов разрешались в лёгкую, стоило только на них сосредоточиться и спросить Природу. Ещё в арсенале третьего круга друидических заклинаний имелось заклинание объятий природы — обретение чувств и некоторых явно небоевых способностей конкретного животного. Иметь нюх, как у собаки — легко! В сочетании с заклинанием обнаружение запахов результат просто изумительный. Превратить волосы в вибриссы — плёвое дело! Правда, нужно серьёзно тренировать мозг для столь детального и несвойственно человеку восприятия — с непривычки голова кружится, наступает дезориентация, рвота и мигрень достают ещё долгое время после прекращения действия заклинаний.
