Мой любимый Зверь!

— Я смотрю, вы разговорились, — мрачно отметил Гонг.

Ну прямо как наши преподы, когда других слов нет, чтобы поставить на место.

Прикованный к стулу пленник, находясь в совершенно незавидном, тупиковом и бесправном положении, выглядел солиднее и достойнее, чем мой руководитель и его, по-видимому, начальник. Этот мужчина в штатском, если и не непосредственный шеф, то в любом случае выше по должности или наделен большими полномочиям, судя по 'ролям' на допросе и мимолетным взглядам на него Гонга.

Дальше Райо выбил из меня дыхание:

— В отличие от вас, я — политик, официальное лицо, а не предприниматель, поэтому вынужден предупредить. Вы полагаете, если мы далеко от Клерана, вам все сойдет с рук? Ошибаетесь! Повторяю, Клеран не торгуется и не ведет переговоров с террористами и похитителями. Не меняет своих служащих на лишние квоты на лиурентин. Вас всех просто вырежут, начиная от тех, кто отдал приказ об этой операции и заканчивая теми, кто охраняет меня в камере. Шантаж и обман мой мир не приемлет. Ни в каком виде.

— А мы рискнем! — зло заявил незнакомец в штатском. — И посмотрим реакцию официального Лиура на галактические новости о том, что заместитель министра по энергетике Клерана оказался пособником экстремисткой группировки, которая ведет боевые действия в юрисдикции Земной Федерации, подрывая экономические и политические связи нашего государства. Более того, угрожает мирным гражданам галактики...

— Нас слишком хорошо знают, вам никто не поверит! — равнодушно оборвал пафосную речь Райо.

— Думаете? — в голосе Гонга чувствовалась издевка. — Разве это важно? Другое дело, что благодаря вам, шир Алесио, Клеран будет замазан в грязи по уши, связан СМИ с делами о терроризме, массовыми убийствами. Более того, мы проведем показательный суд над вами, продемонстрируем всему миру свою гуманность, отправив вас, вселенского монстра, с пособниками на какую-нибудь отдаленную планету-тюрьму. Ваши соплеменники будут знать, даже видеть, что с вашей головы не упало ни волоска, все будет согласно букве закона. Но вы для них потеряны навсегда, а вот последствия останутся с ними!

Райо криво усмехнулся, хищно блеснув клыками. Если бы эта гримаса адресовалась мне, я бы точно упала от сердечного приступа, тем более после его обещания казнить всех участников операции.

— Вы похитили не одно официальное лицо Клерана, а целую группу политических деятелей! Подписывать я ничего не буду, как и участвовать в вашей афере. А значит, скоро вам выдвинут ноту протеста. И тогда мы посмотрим на перспективы вашего дела.

— О чем вы, шир Алесио? — наигранно легко поинтересовался незнакомец. — Какая афера? Уже вся галактика взбудоражена вашими преступлениями против человечности и 'Розовых слониках'. Даже если где-то о них еще не слышали, теперь точно узнают. И это сейчас, в то время, когда Клеран активно выступает против увеличения размера квот для Земной Федерации. Да, существует небольшой перекос в нашу сторону, но Федерация растет стремительными темпами, нам необходим лиурентин для колоний и станций, для кораблей и общего взаимодействия. Земля не тот мир, который может себе позволить ваши сдержки и противовесы.

— Конечно, поэтому вы решили так... как это по-вашему, топорно поссорить Клеран и Лиур? Поднять против нас волну негатива? В моем лице, так сказать, особо приближенного к комиссии по раздаче квот лиурентина? — ядовито процедил Райо.

— Топорно или нет — решит общественность и Лиур. Наше дело: помочь им увидеть Клеран в ином свете. И сейчас речь не о них, а о вас. То есть, вы отказываетесь подписывать повинную?

— Категорически, — спокойно отказался Райо.

— Решение ваше, — пожал плечами 'штатский', — за последствия тоже отвечаете вы, шир Алесио! Помните, мы хотели поступить с вами по-хорошему. Теперь же не обессудьте, но вам придется пройти через суд и отправиться по месту отбывания наказания.

— В жизни всякое случается, — равнодушно ответил Райо.

Оба землянина, помолчав несколько секунд, направились к двери. Я, оглушенная и потрясенная, не сразу среагировала, но успела отключить прослушивание и деактивировала панель. В следующий момент послышалось шипение открывающихся дверей, и я, как много раз в интернате делала, застуканная за проделками, забралась в стоящее в углу кресло, поджала ноги, отвернулась лицом к стене и притворилась спящей.

Я старалась дышать ровно и не напрягаться, иначе под свитерком будет заметно, как заполошно поднимается грудь. В прошлом я довела этот трюк до совершенства и сейчас не имею права на ошибку, от этого зависит слишком много. Тяжелые шаги добрались до моего угла, а затем прозвучало злое шипение Гонга:

— Агент Пташко, что вы тут делаете?

Я была готова, поэтому даже ухом не повела. А вот сильный и звонкий хлопок в ладоши у меня над головой заставил взвиться с места, рухнуть на пол и закрутить головой:

— Ой! Что? Кто? Ой, простите, пожалуйста.

Если честно, я не ожидала резкого звука, думала, что, как всегда, за плечо потормошат, и, надеюсь, выглядела естественно проснувшейся девушкой, имевшей неосторожность заснуть в неположенном месте. Стремительно встала, покачнулась, резко сменив положение, и покраснела под внимательными, подозрительными взглядами Гонга и его коллеги. Вытянувшись в струнку, привычно отрапортовала:

— Виновата, полковник, хотела посмотреть, как проходят допросы, но присела... и, похоже, уснула. Разрешите покинуть помещение.

'Легенда' выглядела примерно, как про розовых слоников, по-дурацки и по-детски. И что удивительно, мне вновь поверили. Гонг поморщился, бросив взгляд на начальника, как делают родители провинившихся детей. Тот, поджав губы, недовольно взирал на меня несколько долгих мгновений и, наконец, отпустил:

— Идите курсант. Ваше задание выполнено. Через двое суток отправитесь на Землю. Там вас ждет новая успешная работа и прекрасное будущее.

Актриса из меня не ахти, но, кажется мне удалось изобразить радостную улыбку, когда хотелось выть, рвать и метать.

— Благодарю! — Забавно я, наверное, выглядела в свитере и шортах, щелкнув кедами и почти строевым шагом покидая наблюдательную, спиной ощущая взгляды.

Пока шла в выделенную нам с Ровеной комнату, невольно поднимала плечи и гнула спину — подстава давила. Свои постарались! Обманули! Предали гражданское и человеческое доверие! За патриотическим фасадом операции возмездия за убийства, мы с напарницей заманили в ловушку обычного политика, точнее сразу четверых. Обманули, оболгали перед всей галактикой, растоптали чужие чувства и сердце. И свои тоже! И ради чего? Чтобы сохранить, нет, чтобы увеличить квоты на закупку лиурентина. Чтобы нарастить экономическую и военную мощь. Ведь лиурентин — самое лучшее топливо для искусственных космических объектов. Как же все это грязно и мерзко. А я верила, так верила АБНЗ. Верила настолько, что, послала куда подальше интуицию с сомнениями, доводы разума и крик собственной души и сердца.

Улетала я с базы, все еще улыбаясь, и походила на интерактивную игрушку, запрограммированную на вопрос-стандартный ответ-улыбку. Ровена даже начала подозрительно на меня поглядывать, а я пыталась не думать на тему добра и зла вселенского масштаба. Только не сейчас, иначе сорвусь и разрыдаюсь, что-нибудь сломаю, выскажусь или еще что похуже. Нет, сначала надо добраться до номера в гостинице, где можно спрятаться от всех, выплеснуть боль, а потом тщательно подумать и разработать план.

* * *

— Что ты делаешь? — Ровена застала меня врасплох.

Я облегченно выдохнула, а она, удивленно хмурясь, разглядывала несколько интерактивных экранов, зависших над моей кроватью.

Множество новостных галактических каналов, страничек известных журналистов в социальных сетях, активная переписка с двоими из них — факты на лицо. Не было смысла все срочно прятать и отпираться, что я решила действовать и начала с местных, фортанских, СМИ. Все-таки считаю себя примерной гражданкой Земли и не хочу подрывать авторитет федерации в галактике. Но, если не добьюсь результата здесь, то готова пойти и дальше -поднять такую волну, что весь мир содрогнется. Невиновные не могут подвергаться пыткам и быть приговоренными к смерти.

— Что ты делаешь? — повторила вопрос Ровена, делая пару шагов в комнату и застывая напротив экранов.

По ее бледному в синем свете экранов лицу бежали строчки горячих новостей, с нетерпением ждали моего ответа Глеб Норис с Пятого мирового канала и Бранч Селезнев, популярный и за пределами Фортана политический блогер, — журналисты, известные своими расследованиями, непримиримые борцы за правду, судя по информации, которую я нарыла в планетарной сети Фортана за последние три часа.

Я устало потерла лицо руками, отвечая:

— Исправляю то, что мы натворили.

По прибытии в дом в центре столицы Фортана я не выдержала напряжения и о противозаконии, творившемся на базе АБНЗ, рассказала Ровене. Она меня сильно удивила, погладив по голове и посоветовав выспаться. Сказала, что пословицы не лгут — утро вечера мудренее. Я же бездействовать и ждать не могла — жаждала восстановить справедливость. Срочно, пока не поздно.

— Мы? Натворили? И когда успели? — наигранно удивилась Ровена, разводя руками. — Мы всего три часа назад прилетели, а ты уже такую бурную деятельность развела...

Я подтвердила отправку набранного сообщения, которое размерами походило на школьное сочинение. И на душе полегчало: механизм освобождения клеранцев запущен, можно дышать свободнее. Нетерпение, страх за судьбы Райо и его коллег, жгущий сердце стыд за собственную глупость и наивность, боль за непреднамеренное предательство немного утихли. Я вздохнула, встала, чтобы размять плечи и смотреть Ровене в глаза прямо, а не снизу-вверх и спокойно ответила:

— Напоминаю, с нашей помощью АБНЗ схватило не кровавых преступников, а простых политиков клеранцев, чтобы шантажом получить лишние квоты на лиурентин. И они не в комфортабельном отеле сейчас ждут своей участи.

Я ждала, что Ровена упрекнет, почему не обратилась к ней за советом и помощью в таком важном деле, но никак не вскинутых темных бровей на идеальном лице и раздражения:

— Птичка, простых политиков в природе не существует.

Теперь мои брови взлетели на лоб, я возразила:

— Плевать, какие они, простые или важные. Райо и его спутники не виноваты в том, что им инкриминировали. Они не убийцы, не работорговцы и... Я же чувствовала, но слишком верила руководству. А Гонг нас подставил и обманул. Он предал граждан Земной Федерации. Поступил подло и...

— Ты дура, Эрика! — оборвала меня Ровена.

Я чуть не задохнулась от обиды и не могла подобрать слов, чтобы поставить ее на место. Эта женщина, умевшая быть и гламурной девушкой, и умудренной опытом солидной дамой, часто ставила меня в тупик. Но мне казалось, она умная и... Неужели опять ошиблась в человеке? Я хрипло спросила, не скрывая желчи:

— Думаешь?

— Уверена! — с тем же снисходительно-презрительным спокойствием ответила она. — Я думала, ты с мозгами, просто из-за возраста наивная, но с хорошей прагматичной жилкой, хваткая и перспективная. Но, похоже, интернат и академия основательно промыли тебе голову. Ты как отличный, высокотехнологичный кухонный автомат: выглядишь, как космический корабль, выполняешь заложенные функции, перерабатываешь все, что в тебя загрузил 'повар', выдаешь 'еду' по заданной программе. И даже глючишь по правилам, когда в тебя, вместо пищи, сунули камень. 'Переварить' не смогла и ждешь помощи от производителя...

— Зато ты слишком умная и красноречивая, — ровно возразила я, не дослушав оскорбления.

Ровена устало опустила плечи, словно сдулась. Она, как и я, за три часа так и не переоделась. Хотя, надо отдать должное, в отличие от моего мятого свитера и шорт, ее костюм — словно только из прачечной.

Бросив еще один изучающий взгляд на виртэкраны, она холодно уточнила:

— Полагаю, ты пытаешься связаться с журналистами? Чтобы рассказать байку про униженных и оклеветанных клеранцах?

— Байку? — опешила я. — Я лично слышала разговор Гонга с Райо. Все, что мне показали и рассказали о нем, сфальсифицировано. Но им угрожает смертная казнь, понимаешь? Ни за что! Просто, чтобы продемонстрировать шпиона галактике. Чтобы выбить квоты у Лиура, поссорить с Клераном.

— Может, еще не поздно? Нам позволили улететь с базы, значит, не подозревают утечки, — нахмурилась Ровена, думая, похоже, о своем, а не о моей пламенной речи.

— Говорила же тебе, они решили, что я заснула в смотровой и ни сном ни духом не в курсе.

— Быстро собирайся и улетай... куда-нибудь. Только подальше от Фортана, — Ровена огляделась явно в поисках моего багажа.

Чемоданы неприкаянно стояли у шкафа так и не разобранные, даже необходимое не достала. Я качнула головой:

— Нет, здесь Райо и сначала ему нужно помочь выйти свободу.

Но Ровена пропустила мое 'нет' мимо ушей и вперилась в виртэкраны. По-видимому, разглядела диалоговые окна с перепиской. Дальше в пару стремительных шагов она оказалась возле кровати, надела манипулятор и начала просматривать, что и кому я писала и где была в сети.

— Эй... — Меня бесцеремонно оборвали, с силой оттолкнув.

Шлепнувшись на попу, я ошарашенно смотрела на вмиг изменившуюся Ровену, которая горящими глазами смотрела на экраны, а ее пальцы порхали по виртклаве. Спустя минуту она скуксилась, очень грубо выругалась и плюхнулась на кровать. Взбешенно посмотрела на меня, напоминая ядовитую змею, у которой растоптали кладку, и прошипела:

— Знаешь, что ты сделала?

— Да, раскрыла миру правду о неправомерных и преступных операциях некоторых правительственных агентов, руководителях и...

— Двое писак и болтунов — весь мир? — зло усмехнулась Ровена, затем, видимо не выдержав эмоций, закатила глаза и раздраженно высказалась: — 'Господи, какую же дичь и наивность мы растим! Патриотка доморощенная! Тебе двадцать два, Эрика, пора бы уже взрослеть! Не все, что нам рассказывают — правда, кругом не одни враги, а мы не лучший народ во Вселенной! Не поверишь, но люди и не только люди часто врут, предают и даже убивают. И не все убийцы сидят в тюрьме! А правительства не всегда справедливые и мудрые! — Ровена все-таки сорвалась и заорала: — Понимаешь, дура малолетняя?

— Понимаю, потому что не малолетняя уже. — Морщась и потирая ушибленный копчик, я поднялась с пола. — Но хороших и честных людей гораздо больше, чем плохих. Все мои преподаватели и учителя говорили, что если не давать злу отпор, оно победит добро. Честь и достоинство — самые важные для...

— Да-да, я помню те бредни. В жизни — иначе! — Ровена встала грациозно, как кошка, собравшаяся напасть.

— И это понимаю, — горько согласилась я. — Но именно я виновата в том, что Райо сейчас в бункере АБНЗ.

— Ты? Не много о себе мнишь, а? — сардонически усмехнулась Ровена. — Ты одна из десятков тысяч анкет, только психотест с наибольшей совместимостью с объектом. Ты всего лишь единственное стопроцентное попадание в психологический портрет того, от кого зависят квоты лиура...