— Главное, с ним всё хорошо, — добавила я.
— Это да, — согласился со мной он и случайно выронил термозаряд из рук. Быстро его подняв, он сказал: — Пошли ко мне?
— Ладно, — ответила я ему с кивком.
Ничего больше не сказав, Гаррус пошёл вперед и начал на ходу снимать с себя всё оружие, попутно его разряжая. Вёл он меня мимо дополнительных спальных капсул. Открыв дверь, мы вошли в отсек главного орудия корабля. Сказать по правде, что я удивлена увиденным, хоть это и не моё предпочтение в кораблях, значит не сказать ничего. Единственное, что меня точно не удивило, так это то, что именно Гаррус обосновался здесь.
— Так вот над чем ты работаешь. От Мако к орудиям корабля плавно перешёл? — решила подшутить над ним. Он лишь подхватил и подыграл мне.
— Мне нравятся «большие» пушки, — повернувшись ко мне и раскинув руки в разные стороны, с широкой улыбкой на лице ответил Гаррус. После этого он молча начал аккуратно и по порядку складывать свою амуницию на стол. За эти несколько минут тишины ко мне в голову лезли лишь одни мысли — о Мастере Чифе. Вспомнив слова Келли Чамберс, я решила, наконец, поговорить с Гаррусом на эту тему.
— Слушай, Гаррус, а ты можешь мне рассказать о… — начала я нарушать тихую обстановку своим вопросом, но он тут же перебил меня.
— Я мало что знаю о Мастере Чифе, — ответил он… Он как будто только что прочитал мои мысли. Я удивилась словам Гарруса и застыла так же, когда первый раз со мной заговорил сам Чиф на корабле. Из этого состояния меня вывели щелчки пальцами перед моим шлемом Вакариана и его хитрая ухмылка.
— Что? Как ты? — начала спрашивать у него, не скрывая своего шока.
— Несложно догадаться, — как—то беззаботно ответил он, будто это нормально и в этом нет ничего такого.
— Как ты думаешь, он выживет? — попробовала я уже подойти к вопросу с другой стороны.
— Здесь раны… Да это даже не раны, а царапины! — со слабой экспрессией начал Гаррус, отчего мне сразу стало понятно, что он удивлен именно моему вопросу. — Они не так опасны, как доза радиации, которую он схватил на Тучанке. Но сейчас он в надежных руках, так что да. Выживет. Да и вряд ли его можно вот так просто убить. А ты что? Волнуешься за него так?
— Нет… Просто… Жалко терять такого бойца, — попыталась я увильнуть от его вопроса. Я и сама толком не знаю, что со мной. Но если начать объяснять, то… Нет. Я не готова с ним обсуждать такое. Особенно сейчас.
— Ну—ну. Даже такого, который спасает тебя чаще, чем за всю твою жизнь кто—либо из нас? Ты можешь обманывать меня сколько хочешь, но только не саму себя, — глядя мне в глаза, сказал Гаррус. Он будто видел меня насквозь и через стекло моего шлема сейчас. Мне почему—то даже стыдно, что хотелось просто сбежать… Почему мне стыдно? Я лишь медленно опустила голову, лишь бы не смотреть в глаза Гаррусу, который продолжал хитро улыбаться. Мне стало почему—то даже жарко внутри своего костюма.
— Эм… А что с ним случилось? Как так вышло? — смущённо снова попыталась перевести разговор в другое русло. Но Гаррус не стал злорадствовать обстоятельствами данной ситуации, поэтому просто решил поддаться мне.
— Когда мы прошли обряд посвящения Гранта в «настоящие» кроганы, — спокойно и ровно начал он, прямо в той же манере, что и Чиф (Или мне показалось?), — прилетели завистники Гранта и самого клана Урднот, где и восседает наш друг Рекс. Они захотели переманить Гранта на свою сторону, но не вышло. Завязалась драка. Сначала всё шло не так уж и плохо. Чиф себя там показал неплохо. До той поры, пока ему в спину не прилетел снаряд от Гранта. Это дезориентировало Чифа, чем воспользовался лидер завистников. Мощным ударом, который был слышен сквозь оглушительные выстрелы нашего и кроганского оружия, он сломал ему шлем. Ещё и воткнул штык дробовика в разбитое забрало и издевался над ним, делая порезы на его лице. Ты и сама видела какие они у него там, ведь так? Чиф это долго терпеть не стал и быстро голыми руками разобрался с Увенком. Так этого крогана звали. Сломал сначала дробовик, потом его руку, после разорвал ему живот тремя точными и мощными ударами, сломал, кажется, позвоночник и несколько рёбер, если я правильно увидел тогда, а после в финале пробил насквозь голову крогану одним ударом. Мне даже показалось, что затряслась земля под ногами, когда это произошло.
— Жестоко… — слушая всё это, я позабыла о своём смущении. На его замену пришли шок и страх. Я не и знала, что он настолько жестоко обращается со своими врагами. Ведь со сломанным позвоночником кроган бы уже не выжил. Пять — десять минут, и он уже мертв. Но он его добил, да ещё и таким способом. Это сказывается его ненависть к тем, кто не человек?
— Заслужено, — поправил меня Гаррус и продолжил: — Увенк заслужил это. Но дальше… Чиф успел убить ещё одного, выстрелив крогану в затылок, прямо в упор, но дальше он начал чуть ли не шататься от получаемой дозы радиации. Ещё какое—то время он мог ходить сам, но на корабле мы его уже тащили. Тяжелый он. В основном Грант нёс его на своих плечах. Возле дверей сбросил его с себя. Да так грубо, что Чиф похоже вернулся с того света, ведь когда мы сели в челнок, его показатели упали ниже минимальных значений.
— Бедняга, — про себя и тихо пожалела я Чифа, хотя и не должна была.
— Если бы не радиация, Чиф бы и без нас один справился с кроганами, — не услышав моего комментария, закончил Вакариан.
— Охотно верю, — согласилась я с ним.
— Боец он отличный. А как собеседник — не очень, — вдогонку своим словам решил он добавить то, что мне и так известно.
— Знаю. Уже который раз убедилась в этом, — чуть приглушенно и даже с какой—то обидой прокомментировала я.
— Я видел. Обычный ксенофоб, — спокойно сказал он, будто в этом нет ничего такого. Но где он уже увидел, как Чиф показал свою натуру?
— Где и что ты видел? — решила я уточнить у него. От моего вопроса Гаррус немного дрогнул, но это было настолько слабо заметно, что как будто этого и не было.
— Как он обошёлся с тобой после Хестрома на пятой палубе, — монотонно ответил мне Вакариан. От его ответа я пришла в недоумение. И ко мне даже пришло понимаю почему он с такой неохотой рассказал мне это.
— Ты шпионил за нами? — угрюмо спросила я.
— Нет. Не совсем… Просто… Я шёл к лифту на 4 палубе. Я к Заиду заходил по делам. Вот и увидел ваш монолог, — попытался вывернуться из ситуации, хотя я сразу поняла, что он темнит. Он что—то знает, но говорить мне не хочет… Странно.
— Ладно, — протянула я.
— Кстати, а ты как? — задал и мне он этот вопрос. Теперь он начинает переводить наш диалог на другую тему. Хоть ты и стал более жестоким, хладнокровным, плюс шрамы прибавились, но ты всё тот же неуклюжий турианец, Гаррус.
— Нормально, — коротко и бездумно ответила ему.
— Точно? Мне почему—то кажется, что не до конца, — наклонившись чуть ко мне, что между нашими головами расстояние стало меньше, чем длина моей руки, уточнил он. От всего этого я немного напряглась.
— С чего ты взял? — спросила я у него, положив голову на бок.
— Никогда не поверю в то, что ты себя нормально чувствовала бы, зная, что системами корабля управляет полноценный ИИ по имени СУЗИ, — пояснил он, отчего мне просто захотелось ему по лицу ударить дробовиком, но, сумев сдержать все порывы эмоций, я этого не сделала.
— Кила… Не напоминай. Прошу. Я только смогла хоть на пару минут забыть про это, — мягко намекнула я ему, чтобы больше эта тема не проходила между нами.
— Прости. Хмм… Скажи, ты скучаешь по былым приключениям? — сделав виноватый взгляд, хотя я понимала, что это всего лишь его очередная маска, извинился Гаррус и снова применил тактический ход — сменить тему.
— Честно? И да, и нет. С одной стороны, мне нравились такие похождения, но с другой…. Понимая, что масштаб угрозы колоссальный и галактический, а не локальный, хотелось просто забиться в угол и тихо ждать в надежде, что тебя не заметят, — честно и развернуто ответила я ему, из-за чего он просто уставился на меня, будто увидел или услышал нечто невообразимое. — Что ты на меня так смотришь? Это не значит, что я так сделаю. Шепард прав. Нам нужно сражаться. Всем и вместе. Потому я здесь.
— А могла бы и раньше присоединиться. Ты ведь одна из первых узнала, что Шепард жив, ещё на колонии Путь Свободы, — напомнил мне он про тот день, который я до сих пор забыть не могу. Столько погибших… Я ведь даже не всем семьям отослала извинения. Не знаю, как правильно рассказать им в письме, и просто боюсь вообще что—то писать. Я хоть и не увижу лица родителей погибших детей тогда на той проклятой колонии людей, но мне не составляет труда просто представить это. Отчего меня иногда трясёт по ночам. Шепард как—то сказал, чтобы ни мне, ни кому—либо из прошлой команды Нормандии, кроме Рекса, который только и живет этим, не довелось пережить то, что и ему за время его службы. «Погибшие — это одно. Попробуй скажи это родне, что их сын или дочь погибли по твоей вине, не разорвав свою душу на куски от той жгучей внутренней боли, что увидишь в глазах их матери и отца. Не допускайте такого. Никогда!» — говорил нам Джон два года назад, когда погиб Кайден. Я тогда… Я всегда думала, что не допущу такого, что не переживу подобное. Я смеялась тогда над судьбой, а теперь она смеется надо мной. Теперь я понимаю, каково было Шепарду после Вермайра, после битвы за Цитадель и Скиллианского Блица.
— Я не могла… Я хотела, но не могла, — тихо ответила я.
— Успокойся. Всё хорошо. Ты здесь, а это главное, — попытался он смягчить обстановку, думая, что так затронул ещё более острую тему и как—то навредил мне морально.
— Я тебе, кстати, писала про Шепарда. Почему ты не отвечал? — начала возмущаться я, с трудом, но забыв пока что о ноше на моих плечах.
— Работа, — невозмутимо и спокойно ответил Гаррус, проводя пальцем по шрамам на своём лице.
— Я знаю, что с тобой произошло, — отмахнулась я и продолжила давить свою волну. — Но до этого почему ты не отвечал?
— Ответ тот же, — так же ответил он. Но осознав, что я не отстану просто так, решил пояснить: — Я так увлекся отстрелом наемников на Омеге, что забыл даже про всё, что как—то не связано с моей деятельностью.
— Плохая отговорка, — сказала я ему, не веря в его слова. Он и в этот раз врёт, но сейчас терпеть я это не намерена.
— Лучше, чем никакая. Эх… — сдался Вакариан и немного приподнял свои руки. — Много что свалилось тогда на меня… Ещё до прихода Джона. Я общался со своей сестрой, и последний разговор наш был не очень приятным. Он был о наших родителях. После него я просто выключил оповещение на своей почте и перестал её читать. Ты написала как раз в этот «молчаливый» период. Я уже давно проверил свой ящик и видел, что ты прислала 29 сообщений. Сейчас просто нет смысла на них отвечать, ведь ответы тебе и так уже известны.
— Бош’тет ты! — толкнула я его в плечо, отчего он лишь тихо рассмеялся.
— Ну, простите уж, — пожав плечами, парировал он. Да… Он хоть внешне изменился, даже стал жестоким и холодным снаружи, но внутри он всё тот же турианец, который теперь калибрует орудие Нормандии. И тут до меня дошло, что Гаррус слишком хорошо устроился.
— Гаррус, ты, конечно, молодец. Ты у себя на рабочем месте, а я? Мне нужно вернуться на инженерную палубу, — снова толкнув его в плечо, но уже с меньшой силой, что в прошлый раз, начала высказывать всё, что я думаю. — У меня тоже, вообще—то, есть работа и обязанности.
— Если что, то я почти всегда здесь, — без всякого смущения, сожаления, вины ответил он мне. Ему что, нравится вот так надо мной издеваться?
— Не сомневаюсь. Изредка ты бываешь в каюте Джона, — убегая к дверям, ответила я ему, не подумав про смысл своих слов. Вот теперь он явно был в недоумении. Но застыв на месте в открытом уже проеме и поразмыслив секунду, я решила, что за это извиняться не буду. Быстрым шагом я направилась в сторону жилой палубы.
— Как? — вдогонку бросил мне Вакариан. От такого «большого» вопроса я лишь про себя посмеялась.
— Раз у тебя есть свои агенты—шпионы, то почему их у меня не может быть? И я тоже могу удивлять! — повернувшись к нему лицом, но не останавливаясь и спиной вперед двигаясь к жилой палубе, ответила я ему, разводя руками в театральной позе. И в этот момент дверь в рубку закрылась. Получилось даже очень неплохо.
(9 часов спустя...)
[1]
Простояв какое—то время у окна с четвертой палубы, которое открывало всё, что творилось на пятой, я поняла, что Чиф не знает, как ему быть и что ему делать со своим шлемом. Тот факт, что он уже не лежит в лазарете у Чаквас, радует меня. Но когда я поднималась на третью палубу, чтобы взять у Гарруса один инструмент, четыре часа назад по времени людей, то заметила Чифа, сидящего на ящике, держащего в одной руке какой—то предмет, смахивающий на чип, а в другой его разбитый шлем. Все было не так примечательно, но за четыре часа его положение тела, головы, ног и рук не изменились. Он сидел всё на том же месте, уставившись на этот шлем с чипом. Я подумала, что он уснул, но сразу поняла, что это не так. Его голова была почти вся обмотана бинтами. Лишь нижняя челюсть была свободна и макушка его головы. Но неужели там настолько всё плохо было, что Карин вот так его обмотала? Гаррус же так не ходит, хотя кого я сравниваю? Человека и турианца. Но так или иначе, Чиф за всё это время ничего не сделал. Надо же что—то с этим делать. Хотя бы поинтересуюсь планом его действий. Нажав на кнопку вызова, я начала ждать лифт, чтобы спуститься к нему. Через пару секунд я ступила на пятую палубу. Заранее приготовившись к тому, что меня могут снова прогнать, только на этот раз ещё «креативнее», я подошла к нему на расстояние одного метра. Он сидел боком к дверям лифта: той стороной, на которой не был закрыт бинтами его глаз (на данный момент, единственный). Он моментально заметил меня, но поворачивать голову в моё направление не стал. Не дожидаясь его вопроса «Зачем ты здесь?», который мог и вовсе не прозвучать, я начала уже отвечать на него заранее.
— Чиф, я хочу помочь. Позволь я взгляну? — спросила я у него, протягивая руку, чтобы он сам вручил мне свой шлем. Забирать или требовать мне как—то не хотелось.
— В этом нет смысла, — сухо проговорил он, не двигаясь с места.
— Ты точно уверен? — уточнила я у него, хотя я и так знаю, что нет.
— Более чем, — наверняка, соврал он мне.
— И как ты собираешься починить свой шлем? — задала я ему следующий вопрос. И он ответил лишь очередным молчанием. — Не хочешь говорить? Чиф, давай так. Ты спас меня уже который раз. Я у тебя в долгу, но как тебе его отдать, я не знаю. Давай я хотя бы починю твой шлем?
— Ты мне ничего не должна, — ровно и спокойно ответил он, всё так же не пошевелившись.
— Это ты так решил? — скрестив руки, задала я ему ещё один вопрос. И снова никакой реакции. Как сидел, так и сидит и просто смотрит на этот проклятый чип. Да что в нём такого? Там какая—то важная для него информация? Тогда почему он его держит в руках, если это что—то важное для него? Важнее, чем восстановление функциональности его снаряжения, от которого зависит его же жизнь.
