Неандерталец

А зачем ему вообще все контролировать самому? У него уже есть опытные охотники в лице Энку и Рэту, подрастают Эхекка, Лэнса и сын Иквы. Есть надежная Грака и скрупулезная Младшая. Это не считая Старшей, которую он вывел за скобки, как очень ценного члена семьи по всем направлениям. Кроме охоты, разумеется.

Но нужно наделение лиц полномочиями как-то церемониально обставить. Люди здесь впечатлительные и надолго запомнят любое необычное зрелище. И символы власти нужны, чтобы все сразу увидели, что выполняют указания не просто Энку или Старшей, а человека, которому семья доверила определенные функции для всеобщего блага. И необходимо все сделать быстро.

Эрру сидел на стволе упавшего трухлявого дерева. Рядом лежала большая куча принесенных женщинами коры, с которой он обдирал тонкие волокна, скручивая из них короткие тонкие веревки. Собралось уже довольно много. Потом он начал их удлинять, соединяя между собой. Увидев его, хромой длинноногий расплылся в улыбке.

— Нам нужна покрепче,— Андрей разочарованно посмотрел на порвавшуюся от его минимального усилия веревку.

Длинноногий достал небольшую прямоугольную дощечку с 5 параллельными отверстиями, в каждую из которых вставил по тонкой веревке, и натянув их и начал сноровисто переплетать по одной ему ведомой системе. Вот оно, получилось.

— Эрру, сходишь к женщинам белогорцев, пусть отправят тебе помощников. Научишь их делать веревки. А как ты смог просверлить дощечку?

Длинноногий достал тонкую палочку обвязанную веревками на конце которой был закреплен небольшой камень, поставил кусочек дерева и начал быстро ее крутить.

Ничего себе, теперь понятно, как просверлили зубы на ожерелье Энку. И этот навык может ему пригодиться для сегодняшнего вечера. Ему нужно шоу, и он его сделает. А веревки подождут.

Поразмыслив, решил отложить его на несколько дней, чтобы как следует подготовиться. Что не говори, а сбор по такому важному вопросу как закрепление их образа жизни и изменение структуры семьи дело эпохальное. Не хотелось, чтобы он был похож на обычные вечерние посиделки. Необходимо все серьезно обдумать.

Возникла у Андрея идея, как использовать умение Эрру по тонкому сверлению. От головы тура ничего съедобного не осталось— шкуру уже содрали, язык, глаза и мозг были извлечены, остались только разбитые кости черепа и острые рога длиной немногим более полуметра. Вот они ему и были нужны. Приволок их к длинноногому, продолжавшему плести веревки, сидя на стволе дереве. Вдвоем освободили рога от осколков кости— воняют, но ничего, надо их промыть под проточной водой. Вопрошающий взгляд длинноногого требовал пояснения, для чего этот хлам к нему принесли.

— Надо спилить острый конец рога, а затем просверлить дырку до полости. Сможешь?

— Два заката, не меньше, а зачем нам это нужно, Эссу,— мастер по веревкам не мог понять, зачем тратить два дня на совершенно бессмысленную с его точки зрения работу.

— Это нужно семье. И еще, обвяжи его веревками, чтобы можно было носить на плече. И никому не говори, чем ты занимаешься. А сейчас пойдем к скале, посмотри, нельзя ли там сделать лестницу, а то очень тяжело к нам в каньон подниматься.

Эрру долго смотрел на скалу, которая перекрывала вход в каньон. Взял в руки булыжник и постучал по ней.

— Мягкая. Если собрать всех женщин, можно по краю выбить лестницу.

— Нужно и спуск с другой стороны сделать.

— Это все займет семь дней.

Занятия в 'школе' тем временем закончились и дети разбежались по своим делам. Андрей успел перехватить уходящую куда-то Младшую.

— Когда женщины принесут из леса смолу и сухую кору для факелов, то отнеси часть в комнату Гррх.

Довольные Рэту и Эхекка были одеты в новые 'сапожки', на которые с завистью смотрели опирающиеся на копья Энку и Эпей. Им, видимо, обувь не досталась. На охоту, собрались, что ли. Всех нельзя отпускать, непонятно, когда придут темнокожие и Эпей этот явно себе на уме, почему то не проявляет ни малейшего беспокойство по поводу бегающей где-то в горах от кроманьонцев мужской половины семьи белогорцев, не очень-то и спешащей прийти за своими женщинами. Не умолчал ли он о чем-то в своем рассказе. Надо бы его попытать.

— Пойдут Рэту и Эхекка, до заката вы должны быть здесь. Энку мне нужен на стоянке.

— Энку лучший охотник, рыжий оставаться,— большеносый явно не хотел провести день на хозяйстве.

— Рэту может метать тонкие копья, а большеносому толстые пальцы мешают,— парировал рыжий.

— Твои тонкие копья не помогли вам, когда мы сражались у 'Трех зубов',— шрам на лице Энку начал краснеть. — Если бы не я, то темнокожие съели бы ваши мозги.

Эпей Три пальца при его словах сначала дернулся, а потом застыл, выпучив свои глаза.

И глазом никто не успел моргнуть, как Рэту с Энку кубарем покатились по снегу, со всей дури награждая друг друга тумаками. Андрей метнулся их разнимать и в награду получил кулаком большеносого в живот— он согнулся пополам, дыхание сперло, не мог ни вдохнуть, ни выдохнуть, словно кувалдой в солнечное сплетение заехали.

— Остановитесь!!!

Куда там, Энку, который оказался сверху со свирепой радостью добивал противника. Как бы не убил ему тут Рэту.

— Помогай, что стоишь,— позвал на подмогу Три пальца.

Вдвоем они оттащили разбушевавшегося большеносого от жертвы, которая теперь хрипела на четвереньках отдавленным горлом, безуспешно пытаясь восстановить дыхание. Энку понял, что добить противника ему не дадут, взвыл от обиды и побежал в сторону выхода из каньона.

— Стой, Энку, — да куда там, он даже не обернулся и скоро исчез среди деревьев.

В наступившей тишине было слышно только тяжелое дыхание Рэту, а Андрей разрывался между желанием бежать за Энку и послать его куда подальше. Но ведь большеносый не просто очень ценный член их семьи, он питал к нему искренние дружеские чувства— что не говори, а он единственный, кто совершенно открыто выражает свои мысли и чувства. Рэту часто что-то недоговаривает, Эдина так и осталась для него загадкой, а Энку это открытая книга. Ладно, остынет, вернется, тогда и поговорит с ним по душам.

Но до заката большеносый так и не появился. Рэту он отругал за драку и на охоту от греха подальше не отпустил, вдруг Энку караулит рыжего в каньоне, тогда живым он точно не вернется. А сам занялся вечерним уроком в ' школе', который посвятил географии.

— Этот рисунок называется карта, она такая же, как та, которую мы слепили— показывает где находится земля, где горы, где реки и где реки без берегов с соленой водой.

— Но мы слепили большую карту, там видно где живет наша семья, где темнокожие и где длинноногие. Здесь не видно ничего.

— Это называется масштаб, Старшая, вот эта точка на нарисованной карте то место, которое подробно показывает наша карта из глины. Здесь находится наш каньон. Слева от нас горы, а за ними земли Заката, как видишь, со всех сторон он окружен рекой без берегов.

— А большая земля на Восход, кто там живет.

— Оттуда пришли темнокожие, наверное, там они и находятся. Я точно не знаю. Подробнее, кто где живет мы изучим позже, а пока достаточно, что в мире есть пять больших земель и они все здесь нарисованы. Выучите их названия до завтра.

На этом урок Андрей решил завершить. Ему не хватало учебников разбитых на параграфы по изучаемым темам, доступные по изложению для восприятия детей. Пора браться за их написание.

— Младшая, у тебя осталась глина?

Ну а на чем еще писать в столь древние времена, кроме как на глине. Конечно, 'книга' из этого материала не очень удобна в использовании, для каждого учебника придется изыскать много места, что неизбежно при толщине каждой страницы как минимум в его палец— иначе как писать на глине острой палочкой?

Идея так захватила Андрея, что он с трудом дождался наступления утра. Как-то ушли на второй план драка Рэту с Энку, подготовка к проведению сбора семьи, хитрый Эпей и холодная Эдина. Страницы по размеру решил сделать примерно привычного офисного размера, с помощью Эрру соорудил прямоугольный шаблон толщиной в пару сантиметров. Заполнил его подготовленной Младшей вязкой глиной и выдавил большими буквами название— География.

'Мудростью случая данными мне знаниями о Земле нашей, хочу я поделиться с вами, о, дети мои ',— не слишком ли пафосно, подумал Андрей и продолжил писать — '..о людях и зверях ее населяющих, о размерах ее и разделяющих землю на части реках без берегов'.

Приходилось выдавливать каждую букву в отдельности, при помарках выравнивая заново глиняную поверхность. Поэтому к полудню с трудом завершил первую страничку с введением.

— М-у-д-р-о-с-т-ь-ю с-л-у-ч-а-я..,— прочитала по буквам вертевшаяся рядом Старшая, на удивление скоро завершившая сегодня утренний 'урок'.— А книга не развалится, если взять ее в руки?

— Она должна подсохнуть как горшки Младшей, тогда она станет твердой.

— Но сейчас холодно, они будут очень долго сохнуть.

— Тогда мы подсушим ее в костре.

Андрей не был уверен в успехе. Если бы было так легко обжечь глину, то для производства керамики не использовали бы специальные печи. С другой стороны -саманные кирпичи, например, только подсушивают, а не обжигают. И не разваливаются же— дома из них строят. Конечно, много зависит и от самой глины. Будем надеяться, что Младшей удалось нащупать правильное сочетание песка и глины. Может секрет в постепенном длительном нагревании, в любом случае надо попробовать.

Он поручил сестрам собрать побольше хвороста и дров, а сам наскоро проглотив какую-то еду, которую принесла Старшая, взялся за первый параграф, который вкратце описывал общую географию Земли— ее форму, количество континентов и климат. За день он успел завершить семь табличек, которые охватывали введение и еще три параграфа по животному мира и населению. Его учебник простотой содержания и отсутствием многих деталей напоминал презентацию на тему всемирной географии, но и так сойдет. Подробности можно будет описать и потом. А у него еще стоит задача написать труды по лингвистике и естествознанию, чтобы дать детям общее представление о мире. Ради этой цели можно отменить и вечерние занятия.

-Аккуратнее, Младшая, жар на глину должен идти со всех сторон.

Сначала костер был совсем хилым, едва касающимся лепестками пламени их табличек. Примерно через час Андрей добавил веток, и старался придерживать равномерную температуру еще два часа. За их манипуляциями с интересом наблюдал Эрру, который из-за наступившей темноты вынужден был завершить свою работу по скручиванию веревок. В завершение, чтобы поднять температуру обжига, в костер покидали весь оставшийся хворост. Андрей зевнул, пора и поспать. Результат их работы будет ясен только завтра. Младшая наотрез отказалась отходить от костра, решив караулить всю ночь. А он решил переночевать в пещере, с трудом при свете затухающего факела перебрался через тела женщин и детей, спящих в большом зале, в комнату Гррх, наощупь нашел на полу Эдину, прижался к ней, согрелся и уснул.

Утром Андрея разбудила шумная женская драка. Открыл глаза— Эдина вцепилась в волосы какой-то незнакомой женщине, которая в свою очередь пыталась расцарапать ей лицо. Что они не поделили?

— Что случилось, Эдина?

Ответом ему был злой взгляд женщины, которая вытолкнула незнакомку в большой зал.

— Я твоя женщина, Эссу. Ты сам привел меня сюда из под Белой горы, почему же ты спал, прижавшись к дочери Эрита?

— Я думал -это ты,— было же темно, я не думал, что в комнате Гррх кто-то будет кроме тебя и детей.

— Как ты мог не понять, что это не я, если она и я это ветвь ивы в сравнении со стволом сосны?

Андрей пожал плечами и как мог, постарался успокоить свою женщину. Отдышавшись, они лежали на шкурах криворога, он гладил ее по спутанным светлым волосам.

— Надо бы расческу изобрести, — пришла в голову несвоевременная мысль.

— У тебя здесь неправильная семья, Эссу,— все мужчины ходят с маленькой бородой и обрезают волосы на голове. Смотри, какая красивая борода у Эпея три пальца. И как он свирепо выглядит. Я скучаю по тому времени, когда мы с тобой жили у Белой горы. Ты был настоящим и ходил на охоту, Лэнса учился у тебя обходиться с копьем, Имела играла с другими детьми. А теперь они ходят в твою 'школу', а Старшая говорит мне, что я должна делать.

— Охотники с Белой горы отправили своих женщин сюда, а сами бегают от темнокожих по нагорью. И помогли ли им их длинные бороды? А я делаю все, чтобы и мы не повторили их судьбу.

Дочь Эрита с грустным видом стояла у выхода пещеры вместе с другими женщинами и детьми белогорцев. Андрей посмотрел на нее— в самом деле тонкокостная, похожая на ивовую ветку— и ободряюще улыбнулся. Что не говори, а это он виноват, что ей досталось от Эдины.

У прогоревшего костра его ждали Младшая, Старшая и Эрру— в ожидании его появления они в нетерпении переступали с ноги на ногу. Длинноногому тоже был любопытен итог их вчерашней работы. Когда разворошили золу и извлекли таблички, то сердце у Андрея быстро забилось. От полученного результата зависит очень многое. Внешне таблички выглядели вполне целыми, трещин видно не было, только у одной отвалился уголок. Сдул с поверхности остатки золы — стали видны вдавленные буквы. Постучал пальцем по табличке— звенит. У него получилось! Переполненный эмоциями Андрей подхватил взвизгнувшую от неожиданности Младшую и с криком радости подкинул в небо.

— Ты молодец, Младшая— смогла подготовить правильную глину.

— А если в костер положить вместо табличек горшки, то они тоже станут твердыми?

— Да, и в них тогда можно будет налить воду, и даже нагреть ее на костре. Но при обжиге нужно быть очень аккуратными— нельзя сразу разводить сильное пламя, а то они развалятся на куски.

Старшая взяла одну табличку в руки, почистила снегом поверхность и прочитала: 'Мудростью случая..'

— Они твои, Старшая. Положи их в отдельное место, будешь учить детей по этому учебнику.

— Учебник по счету получился довольно маленьким— всего три параграфа. Причина была проста— он и сам не был силен в математике. Поэтому ограничился наименованиями цифр от 1 до нуля, таблицей умножения, прибавлением, вычитанием, умножением и названиями простейших геометрических фигур. Итог— все уместилось на 4 таблички с введением, в котором говорилось о важности для охотников умения считать. 'Математика' начиналась опять же словами 'Мудростью Случая..', с них он решил начинать все свои 'учебники'. Примеры по задачам Андрей решил сделать отдельно, как-нибудь потом, когда будет время.

Пока он переносил на глину накопленные в веках знания, Младшая слепила две простые чашки, один объемистый горшок и теперь ждала, пока наступит момент поджечь костер. Закончив, сбросил оставшуюся часть работы на нее— у самого терпения не достанет по пять часов костер поддерживать. На сегодня хватит ученой деятельности. Пора готовиться к общему сбору.

— Эссу, мы с Эпеем пойдем на охоту,— скучающий Рэту все никак не успокаивался.

— Научи лучше детей швырять тонкие копья из лука, Энку еще не вернулся, а еды у нас пока достаточно.