Неандерталец

Андрей был в приподнятом настроении после осмотра пещеры. Как только похолодает, вполне можно будет перебраться в нее на зимовку. Места для их небольшой семьи там вполне достаточно, огонь можно будет поддерживать во втором зале, а вход закрыть шкурой большерога, если не найдется для него другого применения. И переживут они страшную ледниковую зиму как и положено людям каменного века— в пещере. От приятных мыслей отвлекли Младшая и Ам. Им было скучно идти гуськом и они начали бегать кругами вокруг него и Старшей.

— Если не перестанете, то злой Брр, вот такой же как этот, съест вас,— припугнул он расшалившихся детей, показывая на череп медведя.

— Эссу, это же у тебя голова не Брр, а Грхх. Грхх совсем не злые и едят только траву, а не детей,— недоуменно приподняла брови Старшая.— Брр совсем другие, страшные, быстрые, их все боятся...

Кого это они так боятся? Саблезубый тигр или пещерный лев. Других кандидатов на быстрых Брр в эту эпоху нет.

..и у них вооот такие зубы,— показала руками Старшая в завершении.

Все-таки тигр. Саблезубых львов, кажется, не было.

Охота была удачной. На поляне обнаружились перемазанные с ног до головы кровью Рэту и Грака, которые разделывали какого-то крупного зверя. Целиком его они принести не смогли— из туши животного дотащили только задние ноги. Судя по всему бык или бизон. У Андрея сердце заныло, как только подумал, сколько мяса осталось лежать в траве для степных падальщиков. Взялся за дело сам и прогнал парочку назад за оставшейся частью.

— И шкуру не забудьте,— напутствовал их вдогонку.

Нарезал мясо пластинам толщиной в два пальца, пока на траве не остались только кости. У него же есть соль 'самого мудрого', самое время осуществить свою мечту и завялить мясо на зиму. Но как его сделать? Растереть солью и оставить сушиться? Такой способ показался Андрею ненадежным. Еще начнет портиться изнутри. Что же делать. Надо бы подержать мясо в соленом растворе несколько часов, чтобы пропиталось целиком, а уж потом подвешивать сушиться. Может сделать небольшую запруду, так вода в землю уйдет, а соли у него и так мало. Андрей осмотрелся вокруг, вдруг найдется что-то подходящее. У ручья обнаружился вросший в землю большой камень с углублением в середине в виде неровной чаши. Жалко только, что импровизированную ванную сбоку пересекала трещина шириной в два пальца. Была бы у него скотч...

— Эссу, почему мы не готовим еду?— прервала своим вопросом ход его мыслей Старшая, которой надоело наблюдать за его метаниями по поляне.

— Успеем. Надо замочить это мясо вместе с 'белой эссой' в воде, тогда у нас будет еда зимой. А вода в камне из-за трещины не задерживается. Теперь Эссу думает.

— Надо замазать трещину глиной и прикрыть изнутри большими листьями,— пожала плечами Старшая.

Все-таки она очень сообразительная.

— Я так и хотел сделать, неси листья— пробурчал под нос Андрей, мастеря 'скотч' каменного века. Заодно и использованную воду можно будет легко слить, надо только расковырять трещину заново.

В отсутствие ведер, кувшинов и прочей посуды, когда в наличии только ладони, заполнить чашу оказалось той еще историей, но все вместе они справились. Пока сырье для вяленья намокало в каменной чаше, Андрей нарубил кусками остатки ляжки бычка, сложил получившуюся большую кучу на лопухи, посолил, добавил два пучка то ли лука, то ли чеснока, сильно помял руками и накрыл все тем же лопухом. Мясо жесткое, надо промариновать подольше и тогда состоится знакомство местных с кулинарией.

— Эссу, есть,— три пары глаз недоуменно смотрели на него.

В самом деле, что это он. Голодные дети после 'похода' есть, мясо есть, а его зачем-то накрыли листочками и чего-то ждут, вместо того чтобы поджарить. Заставил их развести костер, а сам нарубил палочек для шампуров. Поджарил на углях по две порции для каждой девочки, сам ограничился одной. Очень уж хотелось настоящего настоявшегося шашлыка. Но и так вкусно, а был бы еще перец...Ну это уже из области фантастики. Если и есть он где-то, то точно не здесь, а произрастает в диком виде где-то в Азии. Но ему туда не надо, там темнокожие живут уже давным— давно. А если бы еще и хлебушек... Стоп. Злаки здесь произрастают, сам видел в степи. Надо расспросить Граку, может, они давно зерна собирают и используют, а он здесь пытается изобрести велосипед.

— Мммм..,— детям его простое блюдо явно понравилось. Еще бы, не полусырое мясо, слегка опаленное в пламени, как они привыкли, а настоящий прожаренный шашлык. И переварится быстрее, и паразитов не будет.

— Эссу, еще!

Ну уж нет, вторая порция, когда начнут есть взрослые. Надо ввести распорядок дня. А то хаос какой-то— есть еда, все наедаются от пуза и валяются на травке, нет еды— идут на охоту, а если ничего не добыли, то сидят голодными. Но для размеренной жизни нужны припасы, места для их хранения, горшки какие-нибудь. Андрей загрустил. Решение каждой отдельной задачи тянуло за собой целый ворох сопутствующих проблем. Конечно, есть рыба на зиму, и какое-то количество мяса дожидается в чаше, пока его начнут вялить, но насколько их хватит, если еще и Эдина и дети прибавятся к их разношерстной компании. Это при условии, что темнокожие какую-нибудь пакость не устроят.

Как-то исподволь в последний месяц, когда он был в плену у соплеменников Ам, а затем его выхаживала Грака, внутри него созрела стратегическая цель— чтобы эти люди и их потомки не исчезли навсегда с лица этой планеты как это произошло в его истории. Они ему нравились. Не было в них злобы, желания уничтожить всех, кто хоть чем-то на них не похож, что сопровождало цивилизацию сапиенсов всю историю. Наверное, поэтому они и проиграли борьбу внутри рода Homo темнокожим, не хватило бездумной свирепости и хитрости. Они довольно талантливы, вон как Рыжий и Старшая все на лету схватывают. Могло ли так быть, что на его коротком пути в этом мире ему попадались одни гении? По теории вероятности быть такого не может. Значит их сообразительность -это признак вида этих людей. Мозгов что ли в их головах больше. Они не знают, что их вид обречен. Еще несколько поколений и на Земле не останется для них места. Где-то на Пиренеях будут доживать свой век ушедшие туда большеносые, пока не вымрут и память о них перейдет в область легенд победителей. Нет, на Закат идти нельзя, это западня. А если на какой-нибудь большой остров, который поздно заселили люди. Где такой остров? Канары? Мадагаскар? Утопия. Ни кораблей, ни желающих заниматься их постройкой. Если предложить им сейчас строить корабли, то могут решить, что Эссу, к сожалению все-таки не до конца выздоровел и удавят как того бедолагу, про которого рассказывала Грака. Да и жарко там, смогут ли неандертальцы перенести резкий климатический переход и перемену образа жизни. Что же делать. Остаться здесь и держать оборону. Даже если это удастся сейчас, что будет, когда он умрет или пару сотен лет спустя? Решения пока нет, но рано или поздно он его найдет. Обязательно.

До Андрея донесся треск ломаемых кустов. Это Рэту и Грака тащили по земле черную шкуру, в которую сложили разделанную тушу. Дошли до середины поляны и рухнули на траву, жадно хватая ртом воздух. И как только перенесли через скалу такую тяжесть. А могли ведь оставить часть на месте, не мучая себя, но раз Эссу сказал нести все, то они и принесли. Нет, так не пойдет, пора все-таки сделать лестницу.

Его блюдо охотники оценили. Андрею даже показалось что не столько вкус, сколько удобство для жевания небольших кусочков мяса на палочке с углей, а не больших кусков с костра. Пока все наслаждались отдыхом, Андрей разделал принесенное мясо и затолкал в соляной раствор. Все равно запасы соли 'самого мудрого' закончились, а когда Рэту найдет возможность принести еще это большой вопрос. Шкуру положил в ручей рядом с такой же большерога. Вроде все, неотложные хозяйственные дела сделаны. Можно присоединиться к отдыхающим.

— Эссу, смотри, какая я сильная— это Младшая дурачится, притащила какой-то белый камень и скорчив рожицу, словно прилагает максимум усилий, ломает его пополам.

Хм, мягкий известняк какой-то. И хорошо мажется, почти школьный мел.

— Дай-ка, покажу тебе кое-что.

— Ротик, носик, огуречик, получился человечек,— напевал он, выводя на плоскости торчащего из земли серого камня схематическую фигуру девочки. Снизу надписал— Младшая. Рядом такая же но побольше— Старшая. Еще одна— Ам. Теперь себя, Рэту и Граку. Эссу получился самим большим и стоял отдельно, Рэту добавил рыжих волос с помощью царапин красноватого камня, Граку поместил рядом с ним, словно они держатся за руки и добавил ей для красоты волнистую прическу. Снизу большими буквами написал— СЕМЬЯ.

'Семья' собравшись в полном составе у камня ошарашено смотрела на его художества.

— Что это, Эссу,— выдавил наконец из себя Рыжий.

— Это все мы, наша семья.

— А это что?

— Это твое имя написанное буквами. А что такое буквы, я объясню вам в следующий раз. Это очень удобно, ты можешь сказать буквами слово и его не унесет ветром, другой человек услышит сказанное тобой спустя много-много времени.

— Это я,— показала на свое изображение Старшая, заломив свою светлую бровь. — Это Младшая, это Ам, а это Рэту и Грака, только у нее другие волосы.

Она заслужила стать его первой ученицей, жалко будет, если такой талант не разовьется. У нее прекрасно развито абстрактное мышление. Интересно, а если карту нарисовать, смогут понять. Это же его мечта, иметь карту местности. Стоп, зачем ее рисовать, ее можно сделать из речного песка и ила. Так им легче будет понять. Он же давно мог бы ее сделать, только не додумался до такой простой идеи, дубина.

— Это мы, Рэту, вот где эти шесть палочек. Это наша поляна. Сколько идти до Круглой горы, где раньше жили большеносые.

— Три раза должно встать солнце.

— Куда надо идти, навстречу солнцу?

— Ты не помнишь?!

— Плосколицые темнокожие из племени Ам жили в двух переходах отсюда, если идти прямо на восход солнца. Переход это один восход и заход солнца. Вот здесь!

Для большей наглядности Андрей отметил стоянку темнокожих фигуркой из глины, которая изображала 'самого мудрого' в шапке и даже приметную скалу слепил, под которой она была расположена. Рэту заворожено смотрел на 'карту'. Затем неуверенно ткнул пальцем в юго-восточном направлении от шести палочек.

— Здесь Круглая гора...

— Что-то даже ближе получается чем до плосколицых темнокожих, а ты говорил, что идти 3 перехода.

— Надо обойти горы, где разбился Эрук. Быстро идти не получится,— пожал плечами рыжий.

Придется теперь и горы налепить для ясности.

— А где стоянка нашей семьи?

-Пять переходов,— Рэту вздохнул и показал точку севернее Круглой горы. -Рядом Белая гора и за ней большое ущелье. Там мы все и жили.

Это что же получается, когда он пойдет за Эдиной и детьми, то придется потратить 10 дней как минимум,— подумал Андрей. Среднее расстояния между стоянками разных семей получалось где-то 40-50 километров. Что, в общем-то понятно— если будут жить слишком близко, то перестанет хватать дичи. Вряд ли кто-то проводил границы территорий, которая принадлежит определенной семье, видимо они сами собой определились естественным путем, когда каждой семье должно хватить еды и тащить ее до стоянки не так далеко. При стабильном числе населения так могло продолжаться очень долго, но вот пришли кроманьонцы и баланс нарушился...

— Ух ты, как красиво,— прервали его размышления незаметно подошедшие Младшая и Ам, уставившись на фигурку 'самого мудрого'. -Эссу, как ты ее сделал, мы тоже хотим.

— Это грязь, которая подсохла. Эссу слепил 'мудрого' из мокрой земли и оставил подсушиться,— как всегда трезвое мнение Старшей. Эта девочка имела мышление взрослого человека.

— Эссу, научи,— заканючили младшие.

— Старшая научит, а если у нее не получится, то подойдете снова,— отрезал Андрей.— А нам с Рэту нужно сейчас подвесить мясо для сушки.

Хорошо иметь ловких помощников, Андрей показал на подсушенную рыбу, а затем на мясо, а дальше Рэту и Грака сами разобрались что делать. А после куда-то исчезли, так и не появившись до того момента, пока все наконец уснули. А ведь он собирался им сказать, чтобы с утра снова шли на охоту. Ну ладно, дело молодое.

Когда проснулся у головы лежал кожаный мешок с горьким напитком. Ни Граки, ни Рэту видно не было— сами догадались, что надо на охоту. Нога опять заныла, видно вчера он слишком нагрузил ее. Что же, надо взять на сегодня больничный. И ввести в их жизнь наконец-то распорядок дня, как и собирался. Сначала умывание— загнал в дагар визжащих детей, даже стойкая Старшая пискнула. Затем завтрак остатками ужина. А после этого Андрей торжественно объявил, что с этого дня начинается новая эра каменного века с ежедневными занятиями в школе по графику час до полудня и час вечером. Даже отдельный угол на поляне под это дело выделил рядом с раскидистым старым грабом. Перегружать младших членов семьи он не собирался— утром основы письма, а вечером — естествознание. Тем более в его время по возрасту в школу подошли бы только Старшая и Младшая. Учебного плана у него по понятным причинам не было, поэтому понадеялся на смутные воспоминания своего пребывания в младших классах российской школы.

-Это буква А, повторите.

— Аааааааааааа.

— Это Б

— Бпбпббп.

— Все, на сегодня хватит. Идите играть.

За целый час выучили полторы буквы. Первый блин вышел комом. Надо вырезать из сухого дерева все буквы алфавита, так легче будет их запомнить во время игры. А затем научить детей писать ими на чем-нибудь. Самый древний и очевидный способ— найти вязкую глину и на ней палочкой выводить слова. Но это планы на перспективу. Когда долгими зимними вечерами они будут греться у костра в своей пещере, и у них будет больше времени на учебу. Но чтобы они могли зимой с пользой проводить время нужно уже сейчас позаботиться об этом.

Андрей с тоской смотрел на шкуры, которые он выудил с реки. Хоть убей, не знал он как их обрабатывать. Сделать мокасины мехом вовнутрь, так они так ссохнутся и загрубеют. А черт с ним.

-Старшая, идем сюда. Будем тебе сапожки мастерить.

Решил взять шкуру большерога, как более мягкую. Сначала нарезал ремней, затем отрезал кусок шкуры с задней ноги. Где его костяное шило, которое он позаимствовал у плосколицых? Лежит все в том же мешке.

Первоначальный замысел у Андрея был таков: сшить сапоги Старшей прямо на ней, шкура затем должна будет ссохнуться и приобрести форму ее ноги. И готовы теплые сапоги на зиму. Но тут его осенило, зачем мучить ребенка, заставляя ходить в такую жару в ссыхающейся шкуре, если можно использовать деревянную болванку по ее ноге, и сделать ее чуть больше, на вырост. Подходящие по форме кривые суки похожие на клюшку для хоккея нашлись быстро, а вот выстругать их ножом помучался. В итоге отказался от намерения сделать две разные, как на левую, так и на правую ноги. Пусть будут одинаковые, и так сойдет. У него получилось. Конечно, выглядели 'сапожки' страшновато. Шкура на стопе и голени грубо закреплялась ремнями, но лучше такие, чем босиком по снегу. Если хочет, пусть сама украшает чем сможет— да хоть перьями.