Неандерталец

Его слова направили мысли Андрея в другое русло— засада! Им нужно заманить их в ловушку. Он довольно улыбнулся, что заметили и окружающие его охотники.

— Ты что-то придумал, Эссу, не зря я называл тебя мудрым,— от внимательного большеносого не укрылась смена его настроения.

— Эхекка и кто-то еще такой же быстрый должны пробежаться вокруг стоянки темнокожих и вернуться сюда, думаю, большинство мужчин стоянки захотят поучаствовать в такой охоте, а здесь мы встретим их встречным ударом щитами и копьями с блестящими наконечниками.

— Это должна быть я, за женщиной из нашей семьи они побегут с большей охотой.

— Нет, ты останешься здесь!

— Мы отправим с Эсикой и Эхеккой еще и Энзи,— предложение синеглазой девушки было рациональным— за женщиной уж точно побежит вся мужская половина стоянки.

— Она останется здесь, но покажется на вершине холма, когда они погонятся за Эхеккой,— это было компромиссное решение Андрея.— А быстроногий пусть возьмет с собой копье темнокожих с наконечником из камня.

Стоянка жила своей обычной жизнью. Вчера мужчины убили у водопоя на небольшой реке сразу трех быков, поэтому охотиться на равнину сегодня никто не пошел. Только несколько женщин с детьми отправились за корешками. Еще было далеко до полудня, но уже наступила жара. Все мужчины и женщины сняли с себя одежду из шкур и по обычаю натерлись животным жиром. 'Самый мудрый' наблюдал за разделкой быков, норовя забрать себе лучшие куски. Ночью умерли двое младенцев -проклятая 'летняя болезнь'-надо бы их на закате отнести и закопать в обрыве под холмом.

— Грэль, грэль,— крик разносился с восточной стороны стоянки.

Какой еще грэль, последние семьи грэлей ушли отсюда в горы еще до его рождения. Если их и можно где встретить на равнине, то только поближе к горам. Иногда он жалел, что это так, грэль редкая добыча и 'самым мудрым' из семей людей нужны их мозги, особенно в жару, когда на всех стоянках от болезней начинают умирать дети. Вождь девятиглавого племени Ахой отправляет иногда отряды охотников за ними в горы, но этой зимой с его стоянки никто с ними не пошел, поскольку каждый общий поход должен быть согласован осенью, а этого не было. Неужели всемогущий Хррх принял его вчерашнюю жертву, поджаренный свежий язык только что добытого быка, и отправил им грэля. 'Самый мудрый' поспешил на восточную окраину.

Грэль попался на редкость тупой даже для этого глупого племени, внешний вид которого вызывал отвращение у настоящий людей— эта бледная кожа, большие головы, ледяные глаза и волосы цвета сухой зимней травы— карикатура на человека. Он стоял, разинув рот, вместо того, чтобы спасаться бегством, и смотрел на их стоянку. Какой-то он неправильный, отметил 'самый мудрый', волосы короткие, бороды и вовсе нет, и копье похоже на то, что используют мужчины семьи, расположенной за широкой рекой.

— Грэль, грэль,— половина мужчин семьи быстро подхватили копья и помчались за разумной добычей.

— Он нужен живым, оставьте луки и стрелы,— в дар Хррх нужно принести еще живого грэля.

Они никак не могли его догнать. Он не исчезал полностью в траве, не отрывался далеко, казалось, еще немного и они его настигнут. Но каждый раз, когда дистанция сокращалась, грэль, подгоняемый страхом, прибавлял в скорости, и опять между ними лежало расстояние в два броска копья. Наверное, из-за страха, вместо того, чтобы бежать прямо на восток, он помчался в противоположною сторону— в направлении большой реки. Он сам загонял себя в ловушку. Это хорошо, вытянувшиеся было в линию охотники снова собрались вместе, зачем торопиться, прижмут его к реке, нападут все одновременно и возьмут живым для 'самого мудрого'.

Как кроманьонские охотники бежали за Эхеккой, им видно не было. Он должен был показаться им на восточной стороне, затем хорошенько попетлять по равнине, обогнуть стоянку и вывести прямиком на место засады. Андрей в нетерпеливом ожидании грыз ногти на руках, время тянулось как еда Жжж из опрокинутого горшка.

— Я их вижу, Эхекка ведет их прямо сюда,— первым быстроногого и бегущих за ним темнокожих заметил Энзи.— Они скоро будут на этом холме.

Рэту загнал всех мужчин на обратный склон холма, они выстроились в линию и приготовили щиты. За их спинами спряталась Эсика со своим луком, она должна была подстрелить темнокожих, которые уцелеют после первого удара и попытаются ускользнуть. Показываться ей темнокожим Андрей запретил, и так бегут сюда со всех ног,

'Самый мудрый' видел со стоянки, что грэль выдыхается, он останавливался, сгибался пополам, хватал открытым ртом воздух, поднимался вновь и пошатываясь пытался бежать дальше, наконец он взобрался на вершину холма, в сторону которого он почему-то бежал— в самом деле странный грэль вышел на них сегодня— и упал на другую сторону. Ему даже показалось, что ветер донес до него слабый клич охотников его семьи.

— Хррх, Хррх..

— Ахой, Ахой..

А может, в самом деле, только показалось.

Покачивающийся Эхекка появился на фоне неба— еще тот артист оказался-, покрутил головой и только тогда их заметил, затем резво спрятался за стену щитов и упал за их спинами. Рэту настоял, чтобы они выстроились немного в стороне, тогда противник не сразу их увидит и успеет собраться в одном месте у подножья холма.

Андрей видел, как они недоуменно крутили головами в поисках Эхекки.

— Вперед!

. Сначала в кроманьонцев бросили короткие трофейные копья, затем на них лавиной понесся лес копий с блестящими остриями. Темнокожих было столько же, сколько и их, они выставили вперед свои копья в ожидании поединков, но никто не собирался драться с ними один на один.

— Гррхх..

— Ахой..

Удар был страшной силы, у Андрея потерявшего на бегу щит он выбил воздух из легких и он согнулся, тщетно пытался вдохнуть— кого-то рядом убивали блестящим ножом, мелькал топор Энку, как змея грациозно проскользнул мимо него Энзи. Он наконец смог выпрямиться и увидел, что трое самых сообразительных пытались убежать вверх по склону и теперь лежали со стрелами в спине.

— У них не было с собой тонких копий и ножей,— в голосе Рэту звучало искреннее удивление.

— Они не собирались драться, а хотели поймать Эхекку. Оставшиеся мужчины этой семьи не будут столь беспечны.

'Самый мудрый' не знал, что и думать. Вслед за уставшим грэлем за холм перевалили и мужчины его семьи, но с тех пор прошло много времени, а обратно так никто не пришел. Неужели не смогли его догнать. Да быть такого не может. Не зря этот грэль показался ему каким-то неправильным. Да откуда он вообще здесь взялся вдали от гор! Мужчины и женщины на стоянке стали проявлять признаки беспокойства.

Наконец-то! Над холмом появились фигуры мужчин и не торопясь двинулись в сторону их стоянки. Но уже через несколько мгновений он отказывался верить собственным глазам— это были не охотники его семьи, а больше трех десяток грэлей.

— Грэль, грэль,— не только он обладал острым зрением, мужчины бросились за своими копьями и луками со стрелами, а женщины собирали детей и прятали их по землянкам.

Андрей заметил начавшуюся на стоянке беготню, он настоял на том, чтобы не бежать в ее сторону со всех ног, а идти спокойным шагом. Если устанут раньше времени, то потеряют основной свой козырь— удар щитами и копьями на максимальной скорости в собравшихся вместе темнокожих— после которого только что и остается, как добивать раненых и убегающих с поля боя.

Эта стоянка отличалась по расположению от предыдущей, попасть в нее можно было только через один вход возле которого теперь и собирались оставшиеся на стоянке мужчины. С других сторон она была защищена стеной холма и оврагом, в которую скидывали нечистоты. Андрей насчитал не менее пяти десятков мужчин, не все они были опытными охотниками, мелькали и седые бороды, и совсем юные лица.

— Рассыпаются,— прозвучал недовольный голос Рэту, противник выстроился полукругом и теперь собирался встретить их стрелами.— Поднимите щиты.

Они пригнулись за щитами, на которые стали падать долетавшие на излете стрелы. Слева от него вскрикнул кто-то из белогорцев, стрела попала в ногу, слишком уж высоко он поднял свой щит.

— Быстрее, бежим все вместе,— стена щитов и копий набрала максимальную скорость, но страшный удар лишь отчасти достиг своей цели, он смял темнокожих, которые остались у самого входа на стоянку, остальные разбежались и собирались спокойно расстреливать их из луков.

— Все вовнутрь, заходим на стоянку, а не бежим за ними по равнине,— голос Рэту перекрыл шум боя, рыжий сообразил, что бесполезно гоняться за мужчинами противника в чистом поле.

— Какое странное украшение,— отметил Андрей, влетевший вслед за Эсикой на стоянку темнокожих, у входа положили на камень здоровенный, разукрашенный красной краской череп мамонта.

Решение Рэту перевернуло ход сражения, мужчины-кроманьонцы оказались в глупом положении, в то время, пока грэли громили их землянки, они очутились за ее пределами. Белогорцы и длинноногие Вичаши вместе с Эсикой охраняли вход, а остальные бросились убивать всех до кого только могли добраться. Услышавшие вопли убиваемых на стоянке женщин, мужчины темнокожих на равнине решились на самоубийственную атаку, но еще до того, как они добрались до черепа мамонта, несколько из них получили по стреле от Эсики, а добежавших до входа смела встречная атака. У входа на стоянку быстро выросла гора трупов. На этот раз все получилось как надо и судьба этого поселения кроманьонцев была решена.

Андрей со всех ног бежал к шатру, он хотел схватить 'самого мудрого' этой стоянки. Но опять его встретило пустое жилище— 'самый мудрый' на стоянке был, похоже, одновременно и самым умным и успел покинуть обреченное стойбище. Неужели все они бегут куда-то в определенное место? Ведь и предыдущий 'самый мудрый' отправился не на эту ближайшую стоянку, что было бы логично, а куда-то еще.

Радости победы не было, только усталость и нервное истощение. Еще несколько часов они громили оставшиеся землянки, только изредка подбирая понравившиеся трофеи. А когда все, наконец, собрались, то Андрей увидел, что пленных на этот раз нет совсем. Не хотят, чтобы он опять отпустил врага, подумал он, может это и к лучшему. Впереди еще не одна такая стоянка.

'Самый мудрый' выполз из вонючего рва и скрылся в высокой траве. Он должен достигнуть стоянку Ахоя как можно быстрее и сообщить о нападении, это долг каждого 'самого мудрого' всех семей девятиглавого племени.

— Лопату бы нам, хотя бы одну на весь отряд,— весь следующий день они по очереди копали ямы для погибших в битве двух правобережных длинноногих. Твердая каменистая земля плохо поддавалась отломанным у черепа мамонта бивням и деревянным палкам. Один из убитых был опытным охотником, он неосторожно налетел на копье в землянке, куда слишком рьяно бросился за женщиной-кроманьонкой, второму, помоложе, просто не повезло— стрела на излете попала за ухо и он умер мгновенно. Андрей осмотрел его и так и не понял, что произошло— стрела вошла в голову совсем неглубоко и крови почти не было, загадка.

— Положим им в яму их ножи и острия копий, пригодятся в Другом мире,— Энку не хотел слушать возражения охотников семьи длинноногих, которые совсем не горели желанием закапывать ценное оружие из растаявшего камня— пригодится семье в дальнейшем.

— Они еще послужит семье, блестящие острия и ножи отдадут их женщинам и детям, а им положим с собой ножи и копья темнокожих, которых они убили,— Андрей пытался вывернуться из щекотливой ситуации.

Большеносый насупился, предложение Андрея ему не понравилось, но в итоге все же сдался.

— Но мне в яму ты положишь топор Гррх!

Охотников быстро закопали и образовались два холмика земли. Чего-то не хватало.

— Дайте сигнал из рогов.

Такое прощание мужчинам отряда понравилось. Попросили повторно дунуть в горны, потом еще раз, после чего разровняли землю, накидали на нее камней, снова грунта и разожгли костры. Не хотелось бы, чтобы кто-то нашел последнее пристанище мужчин из их отряда, будь это зверь или человек.

— Не все хотят идти дальше, Эссу, особенно лесовики, они никогда не уходили так далеко от своего Болота— они с Эсикой поднялись на холм над стоянкой и смотрели на волнуемую ветром высокую траву.

— Мы нашли только две стоянки, а их должно быть еще семь, усталость пройдет, отдохнем еще день-два и двинемся дальше на восход,— он обнял ее за плечи.— Мы не сможем еще раз собрать такой отряд, чтобы освободить для себя эту равнину, темнокожие уничтожат все семьи поодиночке еще до зимы. А я хочу, чтобы у наших детей было будущее.

Эсика прижалась к нему еще сильнее.

— Надо уходить с этого места,— Рэту терпеливо дожидался его на стоянке.— Нам везло до сих пор, что мы заставали темнокожих врасплох, и они не могли далеко убежать от своих женщин и детей. Но теперь они знают о нас, на этой стоянке многие убежали.

— Подождем еще день, пусть охотник с Белой горы подлечит свою ногу. Не все могут так долго без устали ходить по равнине как ты.

Рэту недовольно покачал головой и ушел, а Андрей хотел, чтобы мужчины после двухдневного безделья вновь ощутили желание выйти в степь. Нельзя после взятой из последних сил вершины, сразу же идти штурмовать следующую, еще более высокую, не дойдешь и до середины горы. Так они и провели эти два дня, поедая мясо быков темнокожих, пока от туш не пошел запашок, и купаясь в мелкой реке.

Тем утром, когда они, наконец, покинули стоянку, началась гроза. Раскаты грома раздавались так близко, что некоторые охотники со страху попадали на траву, отказываясь идти дальше. Андрей никогда не был суеверным, но и он засомневался, не стоит ли подождать еще день, прежде чем начать искать следующую цель. Но летняя гроза коротка, выглянуло солнце, и над степью повис водяной пар— нет, они и так засиделись.

— Мы зашли слишком далеко на восход, Эссу,— к костру, где он завтракал с Эсикой подошли Эрит и Вичаша.— Мы идем уже четыре заката и нет никаких следов жилищ темнокожих. Не наступило ли время повернуть в сторону 'Трех зубов'. Охотники уже выражают нетерпенье, все устали от похода.

Андрей и сам подумывал, не ошибся ли он, вычисляя расположение стоянок кроманьонцев, и не пора ли искать их южнее. Колебания прекратил Энзи.

— Впереди река, очень большая.

Это он еще поскромничал, назвав ее просто большой, таких полноводных рек Андрей здесь еще не встречал. Другой берег был плохо виден в утреннем тумане— ширина в этом месте у нее была метров двести, не меньше. Тем лучше, эта река станет естественной границей их земель с востока, вряд ли через нее можно так легко переправиться. Конечно, обидно, что они потеряли столько времени, двигаясь в этом направлении, где нет темнокожих, но зато теперь они лучше представляли, что собой представляет большая равнина.

— Чему ты радуешься, Эссу,— Рэту не понимал его удовлетворенного вида.

— Отсюда начнутся земли наших пяти семей, которые протянутся до Закатных гор. Мы немедленно поворачиваем на юг— пойдем вдоль реки.

А ночью ему приснился сон. Его преследовал незнакомый 'самый мудрый' верхом на огромном мамонте. Удирая от него, он залез на верхушку высокой сосны, где могучий зверь не мог его достать, и пригрозил противному старику кулаком. Но мамонт встал на задние ноги, совсем как медведь, а затем стал крушить бивнями толстое дерево...