Неандерталец

И все-таки металл есть металл. Вряд ли каменными топорами они бы столь споро срубили три десятка деревьев. Наверное, для членов семьи это казалось чудом, когда Энку в несколько ударов блестящей секирой валил дерево толщиной с бедро взрослого мужчины— остальные уже каменными топорами обрубали ветви, а сильный Эпей с подошедшим Эхеккой поднимали стволы вверх. Не хотелось их оставлять внизу, вдруг противник додумается устроить из них убежище.

Необычно большое красное солнце застряло в горном хребте, а затем медленно зашло за него, отсвечивая красным светом на кудрявые облака. Стемнеет скоро.

— Ты бы, Энку, поточил свой топор, иступился, наверное, уже, вдруг не до этого завтра будет.

— Я топор Гррх каждый вечер точу,— большеносый нежно погладил выпуклого медведя на лезвии.

— Доделаем завтра зубцы, установим щиты, поднимем наверх стрелы и дротики и можно сказать, что готовы к нападению. Вряд ли в этом времени найдутся столь ловкие охотники, что смогут преодолеть нашу стену,— Андрей был в хорошем настроении. Натруженная спина болела, но и сделано было за день очень многое— он чувствовал себя удовлетворенным.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

— Какое солнце сегодня большое и красное,— белогорцы почти дошли озера, когда ушедший вперед Энзи внезапно вернулся назад к основной группе охотников.

— Они там, Эрит, у входа в ущелье. Я увидел огни костров, темнокожие не пошли дальше.

— Немногим выше по ущелью стоянка семьи Эссу, они не решились сразу напасть на них, чего-то ждут. Мы тоже подождем,— о том, что именно на берегу этого озера находится обговоренное с Рэту место встречи, Эрит промолчал. Незачем молодому охотнику так много знать.

Они взобрались на холм, с которого удобно было наблюдать за входом в ущелье. Костры темнокожих светились в темноте и не похоже, что кто-то забывает подкладывать в них дрова— они то разгорались, то потихоньку уменьшали свою яркость по мере прогорания топлива.

— Надо напасть на них, Эрит, они не так хорошо видят в темноте как мы. Помнишь, когда мы уходили в земли за ущельем, то темнокожие не увидели нас с пяти раз пальцев обеих рук шагов и прошли мимо,— Энзи рвется в бой, хочет отомстить за унижение месяцев бегства.

— Их много, мы не одолеем их ни в темноте, ни днем, мы еще подождем,— Эриту показалось, что остальные охотники восприняли его слова с облегчением.

Не спалось. Побаливали перегруженные за день руки и ноги. Андрей вертелся с боку на бок на шкурах криворога, но не мог найти удобное положение. В горле запершило. Воды бы. С каждой минутой пить хотелось все сильнее. Нащупал рукой чашку, где Эдина держала воду на ночь. Пустая. Он чертыхнулся, переступил через нее и пошел в кромешной тьме к выходу из пещеры, то и дело спотыкаясь о лежащие тела. Темно как в ту ночь, когда он сбежал из семьи Ам. Он еще тогда чуть не попался охотникам из девятиглавого племени, которые в предрассветных сумерках напали на ту семью темнокожих. А ведь скоро, пожалуй, начнет потихоньку светать...А если этот фокус они проделают и на этот раз.

Андрей похолодел. Быстрее, к Энку, ночью ведь Эхекка возвращается на стоянку, и предупредить их в случае опасности будет некому. Стена осталась без защиты. Он метнулся обратно в пещеру, растормошил Старшую, которая спала рядом с комнатой припасов, попросил ее разбудить Рэту, а сам, схватив копье и нож, поджег факел и побежал к большеносому, поляна которого была расположена ближе всего к стене.

— Тебе чего, Эссу, не спится ночью, твои шаги услышит даже глухой однорог на равнине,— когда он вбежал с факелом в палатку Энку, то тот уже был на ногах и с секирой в руках. Правда, совсем без одежды, но это дело такое. Тем более из-за его спины выглядывала столь же 'одетая' Иква.

— Нам надо на стену как можно быстрее, скоро начнет светать, а Икве лучше пойти в Дом Гррх.

Энку бежал впереди и Андрей едва успевал за ним, он то и дело спотыкался о кочки и корни деревьев. И как большеносый так хорошо видит в сумраке начинающегося утра? Ни разу ведь не поскользнулся. Когда они почти дошли до стены, то Энку вдруг резко замедлился, а затем и вовсе замер.

— Они на стене, на ней мелькнули несколько теней,— тихо пояснил он остановку.— Что будем делать? Может, стоит дать сигнал горна, а затем подождать здесь, когда темнокожие спустятся вниз и сразиться с ними.

Андрей ругал себя последними словами, Готовиться к осаде и просто так отдать основную линию обороны. И самое плохое, что взять штурмом обратно ее они не смогут— теперь они в ловушке.

— Мы должны взять ее обратно сейчас же, пока их там мало, если они укрепятся, то всей нашей семье лучше сразу отдать свои головы их 'самому мудрому'. Вперед, Энку!

В полной тишине они прокрались к лестнице, которая вела на стену. Внизу никого не было. Значит темнокожие только подошли. Уже и Андрей смог различить фигуры, которые то и дело мелькали по ее краю. Помогло то, что стена расположена с восточной стороны, откуда наступал рассвет. А вот их пока еще не заметили, иначе уже поднялся бы шум. Андрей уже занес ногу, чтобы ступить на лестницу, как Энку подхватил его за пояс и переставил за свою спину, прям как мешающий стул.

— Беги к лестнице, которая ведет вниз в ущелье, не дай никому по ней подняться, а я разберусь с теми, кто уже взобрался на стену,— его невысокий друг уже успел составить план.

Сердце Андрея не успело постучать и пару раз, как Энку уже был наверху.

— Грэль, грэль.

— Гррх, Гррх..

Все, сражение началось. Когда Андрей, наконец, поднялся наверх, то увидел, что на самом краю стены лежит голова темнокожего. Тела не было, наверное, улетело вниз со стены.

— Хорошо, стена не запачкается его кровью,— пришла в голову дурная мысль. Когда Андрей подбежал к лестнице, которая вела в ущелье, с нее запрыгнул на стену кроманьонец с луком. Копья у него не было, что было очень опрометчиво с его стороны. Он мгновенно натянул тетеву и его стрела застряла в груди Андрея, однако но не смогла пробить одежду. Чуть бы выше, и попал бы шею. Но второго шанса у него не случилось— острие копья вошло ему прямо в лицо. Это не специально получилось, противник неудачно нагнулся, уворачиваясь от удара. Больше вроде на лестнице никого не было. Андрей заскочил на нее посмотреть, не поднимается ли еще кто, и тут же словил стрелу, влетевшую прямо в рукав одежды и воткнувшейся ближе к локтю.

— Грэль, грэль,— противник тоже заметил, что попал.

Теперь Андрей не мог ни оставить лестницу, ни прийти на помощь Энку, который, судя по крикам, яростно сражался сразу с несколькими противниками. Патовая ситуация. Швырнул вниз большой камень и, судя по крикам, в кого-то попал. А что там у большеносого? А вот у Энку дела были не очень. Копье он потерял и его медленно оттесняли четверо темнокожих, не подпускавших его близко. Видно поняли, насколько смертоносна его секира. Один бездыханный противник лежал на полу, а другой без руки прислонился к зубцу. Ну, ему недолго осталось. Энку скалил зубы, и пятился спиной к Андрею.

Высоко выпрыгнув, он швырнул свое копье с окровавленным древком в четверку темнокожих прямо через голову большеносого, от наконечника из растаявшего камня не могла спасти никакая одежда, и древко осталось торчать под углом из живота упавшего на спину кроманьонца. Мгновения, на которое они замешкались, хватило большеносому разорвать дистанцию и подсечь ногу одному из противников, еще одного он просто столкнул со стены. Секунды жизни последнего были сочтены, это понял и он сам. Темная кожа на лице стала у него серой, и тут он вдруг с криком проскользнул между зубцами и спрыгнул в сторону ущелья.

— Сзади, Эссу, сзади,— что это он кричит?— Лестница! Надо вернуться к ней.

Удар в спину сбил Андрея с ног, и теперь он лежал на животе, пытаясь вдохнуть воздух. Не получалось. В поле его зрения оказались медленно проскользнувшие по воздуху окровавленный топор с головой медведя и ноги Энку. Прямо— таки замедленная съемка. Он хотел сказать, чтобы большеносый дал тройной сигнал в свой горн. Но звуки, вырываясь из горла, никак не хотели складываться в слова.

— Э-у-о, э-у-о..

Прям как в тот день, когда он очнулся в теле Эссу на Холме Ушедших.

— Э-у-о...

— Бууу..бууу..бууу..,— Энку и сам все понял и звал на помощь. Андрей рассмеялся, молодец, большеносый, разобрался что к чему. А затем свет утра внезапно погас, и снова наступила ночь.

Ноги все глубже увязали в бархане, он не мог дальше идти и упал на четвереньки. Голые руки обожгло раскаленным песком. Андрей закричал от боли и пополз на вершину песчаной горы, может хоть оттуда увидит этот оазис, который уже второй день манил его к себе своей призрачной близостью. Мираж. Опять мираж. Он не дойдет и умрет от жажды. Но мираж— это ни что иное, как отражение действительно существующего оазиса, просто он расположен дальше, намного дальше, чем видят его поддавшиеся оптическому обману глаза. Тем не менее, сам оазис реален, и он дойдет до него, только сделать бы глоток воды пересохшим ртом, ощутить ее прохладу, когда она льется по пищеводу в желудок и тогда он дойдет до него. Обязательно дойдет.

— Нельзя тебе воду Эссу, потерпи.

Кто-то намочил его губы несколькими капельками воды, которые он жадно проглотил. Увы, хватило только чтобы немного остудить распухший язык.

Андрей открыл глаза, он лежал на животе в палатке Энку, в нос лезли завитки со шкуры криворогов, щекотно, захотелось чихнуть. Он повернул голову в сторону голоса— Грака, сидит рядом. Живот у нее стал совсем большой, наверное, скоро уже родит. Что же он тут лежит. Они же сражались с Энку на стене, когда он получил удар сзади в спину. Но раз он здесь живой, значит, смогли отбить атаку кроманьонцев тем ранним утром.

— Тебе нельзя вставать, копье под ребро зашло, много крови вытекло. И рука загнивать начала,— Грака обрубила его желание встать и бежать на стену.— Там наши охотники, на стене. Тебя Энку и Эхекка сюда принесли, с тех пор я не отходила от тебя.

— Я должен знать, что случилось в тот день после того, как меня ударили в спину. Я не хочу здесь лежать, не зная, что происходит. И где Эдина?

Как оказалось, его женщина была два дня назад, когда его принесли, и больше не появлялось. Андрею почему-то стало неприятно, но он утешил себя тем, что Эдина, видимо, помогает охотникам на стене. С этой мыслью он и уснул.

— Говорил же я тебе, Эссу, что ты везучий. Копьем проткнули, а все живой, и даже Грака своим зельем не смогла добить— громкий голос Энку не дал ему досмотреть до конца сон про оазис. Вот никакого такта у человека.

— Чем закончилось сражение в тот день, никто не погиб из семьи? Расскажи мне все.

— Когда я взобрался на стену, то там было много темнокожих, Эссу. И они, кажется, не собирались вниз. Ждали кого-то. Тому, кто у лестницы стоял, я топором Гррх голову снем. Он даже не увидел меня— спиной стоял. Еще одному я отрубил руку, а третьему попал в живот копьем. Но дальше было не так хорошо. Я потерял копье и четверо оставшихся в живых не давали мне подойти поближе. Хорошо, что я топором Гррх отрубил им наконечники копий. И тут ты появился. Боялись они топора Гррх, Эссу. Когда последний остался, то он вниз прыгнул со скалы. А того, который тебе в спину копье воткнул, я тоже убил. Там еще и другие поднимались на стену по лестнице, наверное, не смог бы я их остановить, но когда сигнал дал, то они сами ушли назад. Не знаю, почему. Тут и Рэту прибежал с Эпеем и Эхеккой. Но темнокожие больше не поднимались. И не так их и много было, как ты говорил.

— Это не все были, они только стену должны были захватить и ждать остальных. Мне нужно посмотреть, что на стене творится. Найди две прямые палки и натяни между ними шкуру криворога. Отнесете меня туда.

Носилки кряхтели в крепких руках Энку и Эпея. Каждое потряхивание отзывалось болью в спине, которую Грака смазала своей зеленой мазью. Андрей лежал животом вниз и рассматривал бело-черную землю, тонкий слой снега на которой изрядно вытоптали в эти дни члены его семьи. Поднять голову или повернуть ее в сторону он не мог. Время от времени цеплял рукой снег и с наслаждением ел его— хорошо, когда Грака тебя не видит. Его появление на основном рубеже обороны вызвало заметное оживление. Подбежал Рэту, приковылял Эрру, мелькнула ненадолго Эдина. Вроде ничего за дни прошедшие с ночного сражения не переменилось. Достроили еще один зубец и появилось устрашающее украшение— шест с головой кроманьонца, первой жертвы Энку в ту ночь.

— А тела куда дели? Не съели же их,— ни под стеной с их стороны, ни на самой стене трупов темнокожих видно не было.

— Вниз скинули, а ночью они их забрали.

Прямо с носилок Андрей просунул голову между зубцов и глянул вниз. Под стеной противника видно не было. Только чуть поодаль, под деревьями виднелись несколько темных фигур, которые контролировали лестницу со стены. Побаиваются. На собственные потери они не рассчитывали. Наскоком захватить стоянку семьи Гррх не удалось, теперь пытаются взять измором. Но они ошибаются в своих расчетах— припасов у них достаточно, скорее у осаждающих начнутся проблемы. Сколько времени они смогут здесь стоять у неприступной стены? Еще несколько дней и все— даже столь упорному и упрямому противнику это надоест. Но надо им показать, что крепость с каждым днем становится все неприступней.

Лестница— это их слабое место. Как ворота в средневековом замке— сколько не укрепляй— враг все равно возьмет их. Как бы ее еще укрепить? Что бы сделал полководец в земной истории зимой?

-Есть!

-Рэту, полейте лестницу водой, она намерзнет за ночь— скажи детям и женщинам, пусть несут ее с 'дагара' в горшках. И надо сделать еще три зубца, чтобы всю стену ими прикрыть. И пусть видят, что мы не сидим тут сложа руки. Кто тонкие копья хорошо метает должен по краям стены располагаться, чтобы могли по и центру их метать. И щиты поставь между ними,— не помешает намекнуть рыжему, кто здесь распоряжается. А теперь можно и вернуться обратно к Граке— его начал бить озноб, наверное, температура поднялась, рано ему еще заниматься делами.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

Момент, когда часть темнокожих вошла в ущелье они упустили. Только когда рассвело, Эрит заметил, что на временной стоянке их стало меньше примерно на два раза пальцев рук охотников. Остальные сидели спокойно, поддерживали костры, готовили еду— словно и не отправились их охотники захватить стоянку грэлей. А чего им бояться, если они гонялись две луны за двадцатью охотниками белогорцев и не потеряли ни одного человека.

— Это те же самые темнокожие, которые были у нас. Тот высокий охотник поднял на копье голову Эренка. И того старого в шапке я видел,— шепот Энзи был полон ненависти.

Когда солнце достигло своей высшей точки на небе, на стоянке темнокожих что-то произошло. Все сначала забегали, а затем почти полным составом отправились в ущелье. Неужели захватили стоянку семьи Эссу. А как же Эсика. Может темнокожие заберут ее в плен по своему обычаю и им удастся отбить ее по дороге,— мысли в голове Эрита калейдоскопом сменяли одна другую.