Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— А еще в твоей ауре теперь есть что-то новое.
— Новое?
— Ты была шоколадная, с золотистыми всполохами и розовыми тонами. Такая... приятная. А стала — словно шоколад пополам с молоком. Такой туманно-белый оттенок...
— Белый?
— Подозреваю, это взгляд Стрибога. Такие вещи даром не проходят.
— Христианин верит в чужих богов?
— Мир велик и многообразен. Отрицать что-либо — глупо, а упорствовать в своих заблуждениях нелепо, — фыркнул оборотень. — Знаешь, есть такая шоколадная паста, которая двух цветов... вот, у тебя так же.
— А что потом?
— Может, потом заместится на один цвет. Может, останется. Как сейчас. Не знаю.
Ирина медленно прикрыла веки. Моргать тоже было больно.
— Что — на поляне?
— Все в порядке. Детей ты, кстати, вылечила.
— Всех?
— Кажется, всех. Я не приглядывался, но орали — все и хором. Это было нечто ужасное.
Ирина фыркнула не хуже оборотня.
— А остальные?
— Убийцы мертвы. Все. Девчонок спасли... генерал Филимонов тебе знаком?
— Олег Антонович? Конечно!
— Вот, он подоспел вовремя.
— А ты?
— А я дурак, — самокритично признался оборотень. — Хорошо еще ты с нами не пошла... додумался. Соваться к Стрибогу. Христианин...
Ирина не удержала улыбку.
— Не без того. Хорошо хоть не убил, а мог бы.
— Да?
— Я уверена.
— А кружило нас только так...
— Но все вышли?
— Кажется, все,— Кирилл махнул рукой. — Мне не до того быдло... и ты, вся бледная..
Ирина помолчала пару минут.
Вот где бывают слова, когда они нужны?
Богат и могуч русский язык? И богат, и могуч, а язык все равно не поворачивается.
— Спасибо тебе. Я... я знаю, что ты меня звал. И я вернулась.
Вернулась к тебе.
Вернулась потому, что меня здесь любят.
Вернулась потому, что обрела смысл жизни, и ты — важная часть смысла. Не знаю, как это сказать вслух, но...
— Без тебя моя жизнь была бы... хуже.
Кирилл кивнул. И сжал ладонь Ирины в своих руках. Пальцы у него были горячие, словно температура оборотня была под сорок.
— Выздоравливай. А потом — посмотрим.
Ирина улыбнулась, и прикрыла глаза. Это было лучшее, что ей мог сказать Кирилл. Самое лучшее.
* * *
Время помчалось, словно бешеный конь.
С утра Ирину навестила тетя Света. И решительно выставила на тумбочку две банки.
— Бульон. Куриный, свеженький. А это цитрусовый сок. Апельсин, лимон, грейпфрут. Чтобы все выпила, ясно?
— Я не описаюсь?
Попытка пошутить привела к поджатым тети-Светиным губам..
— Выздоровеешь — уши надеру. Поняла?
— Да. Как там Сим?
— Чуть с ума не сошел.
Светлана Сигизмундовна вспомнила, как выл и метался по квартире кот, как мяукал отчаянно, словно сердце у него разрывалось, как царапал дверь, порываясь куда-то бежать... да только — куда?
Как она звонила по всем телефонам, как пыталась дозваться хоть кого-то...
Бесполезно.
И как сердце сковывала жуть.
Неужели...?
Если бы ей в тот миг предложили поменяться жизнями, свою отдать, а Ирину вытащить — она бы и не колебалась. Потому что одиночество...
Больше она этого не хочет. Ей нужна ее семья.
Ирина.
Кот.
И — да. Возможно, Кирилл. Она его еще разъяснит, гада такого! Как он мог подвергнуть девочку опасности!?
Отвратительное поведение!
Ирина потупилась.
— Простите. Я правда не хотела...
— Нам с котом от твоих желаний ни горячо, ни холодно, — отрезала Светлана Сигизмундовна. — Скажи спасибо, что ты болеешь, а то бы дала я тебе подзатыльник — звон бы пошел.
— Я не против.
— Зато я не одобряю рукоприкладство.
— Это воспитание.
— Тьфу на тебя. Поганка.
Светлана Сигизмундовна присела рядом на кровать, и Ирина с ужасом увидела на ее лице слезы.
— Девочка... живая.
— Тетя Света! Вы...
Бесполезно.
Светлана Сигизмундовна уже ревела, уткнувшись в больничный пододеяльник неясной окраски. И уговорить ее не получалось... хорошо хоть медсестра заглянула.
И вкатила тете Свете слоновью дозу анальгина с димедролом.
— Я договорюсь, — пообещала она Ирине. — Отвезем домой на скорой.
— Спасибо.
— Не за что. Видно же — переволновался человек.
Ирина кивнула.
Переволновался.
А ведь она думала, что никто уже, что никому она не нужна, что близких людей у нее не будет... разве можно кому-то доверяться?
Можно.
Тоже своего рода магия. И она ласково погладила сухонькую руку пожилой женщины.
Все у них будет хорошо. Ее детям тоже нужна бабушка. А если нет деда — ну так что ж? Может, еще и найдется, со временем?
Вопрос — от кого заводить детей? Но что-то подсказывало Ирине, что и этот вопрос она решит. Со временем.
Теперь у них будет это время.
* * *
Эмма Марковна принесла горький шоколад в брусках. С ванилью, корицей, имбирем, апельсиновой цедрой... глаза разбежались.
— Не знаю, какой ты предпочитаешь...
— А если молочный?
— Все равно будешь есть горький. Он лучше восстанавливает силы.
— Буду, — Ирина утащила в рот брусок с имбирем. — Спасибо.
— Тебе спасибо. Извини, что я ушла...
Ирине не надо было пояснений — откуда ушла.
— Все в порядке. Еще вам там светиться не хватало.
— Хорошо, что ты это понимаешь.
— Что с...
Эмма Марковна пожала плечами.
— То, что на тебя поглядел Стрибог, ты и сама поняла.
— А что это для меня значит?
Ирина уже примерно представляла, но... а вдруг она чего-то не знает?
— В церковь тебе лучше теперь не ходить, — не стала врать некромантка. — Не то, чтобы тебя громом разразило... трех мушкетеров помнишь?
— Что именно?
— Меня дурно приняли бы здесь, на меня плохо посмотрели бы там.
— И у меня так?
— Безусловно. Теперь — да. Как для ведьмы, это для тебя огромный плюс. Станешь сильнее, опять же, тебя могут услышать в таких ситуациях, когда никто другой не дозовется. Минусы тоже есть. Иногда тебя будет... вести.
— Использовать?
— Славянские боги давно не обращают внимание на эту землю. Если кто-то совершит нечто... прогневавшее бога — стоит ли жалеть о таком самоубийце? Может, он давно с крыши хотел прыгнуть, да все не решался?
— А если у меня с богом будет разное мнение на этот счет?
— Старшим уступать надо. И не только место в общественном транспорте, тебя этом у не учили? — подколола некромантка.
Ирина фыркнула.
— А... Кирилл?
— Венчаться не советую. А ЗАГСам у нас на все чихать. Главное, чтобы разнополые.
Ирина фыркнула.
— И то радует.
— А если Кирилл упрется — дурак он будет. И дважды, и трижды.
Ирина неопределенно хмыкнула.
Для оборотня вера имела огромное.... Ладно, большое значение. Захочет ли он чем-то поступиться?
— Семейная жизнь состоит из компромиссов. Я это точно знаю, шесть раз замуж выходила, — подмигнула некромантка.
— Ага, компромиссы...
— Ну да, сначала компромисс, потом компромат, а потом просто мат.
Ирина хмыкнула.
— Посмотрим, до чего у нас дойдет.
— До чего ты сама захочешь. Если тебе это не нужно, он и не будет настаивать. Кирилл — мальчик неплохой, неглупый, а что авторитарный... тебе точно мужик, а не половик нужен?
— Мужик.
— Тогда определишься.
Ирина махнула рукой, показывая, что это будет потом. А сейчас...
— Что с остальными?
— Плохие мертвы, хорошие живы, Колино тело в морге и готовится к погребению — все в порядке, — кратко подвела итог некромантка.
— Вера?
Эмма Марковна хищно улыбнулась.
— За осквернение капища ей прилетит в посмертии. А я еще кое-что добавлю, чтобы веселее было. Думаю, на следующее перерождение она пойдет не скоро, и станет кем-то вроде червяка. Или глиста, говорят, у них тоже душа есть.
— Все-таки реинкарнация?
— А этот вопрос оставь нам. Некромантам.
Ирина улыбнулась.
— Ладно. Хотя любопытно...
— Ничего, переживешь. Кушай шоколад, и приходи в гости, как выздоровеешь. Приглашаю.
— Спасибо.
Эмма Марковна подмигнула и оставила палату.
Ирина сжевала еще брусок с апельсиновой цедрой и подумала, что шоколад — отличная штука. Там, кажется, еще и с миндалем был?
* * *
— Бессовестная!
Иван Петрович был при мундире. И с пакетом, откуда красноречиво торчала пачка сока и чурчхела.
— Я? — удивилась Ирина.
— Мне Филимонов звонил. Своим, значит, ни слова?
Ирина потупилась.
— Иван Петрович, вы же не могли...
— Совести у тебя нет. Ладно, лежи, выздоравливай.
— Я себя уже хорошо чувствую.
— А почему врачи с этим не согласны?
Ирина фыркнула.
Стрибог, ага...
На память взгляд бога оставил такой низкий гемоглобин, что врачи в затылках чесали. По их уверениям, с таким не живут. И не работают. И не бегают, и вообще... до туалета доползти — уже рекорд. При норме в сто двадцать, у Ирины было — тридцать.
Вот она и улеглась в глубокий обморок. И еще там какие-то показатели....
Чтобы все эти медицинские матюги понимать, надо самой медиком быть. А Ирина, когда начинала листать форумы, уже ощущала себя за два шага до смерти.
Мучительной и неизбежной.
Лучше не задумываться. Все у нее будет хорошо, а если все это читать можно найти у себя все болезни, кроме родильной горячки. А может, и ее тоже.
— Потому что у них отчетность и план.
— У нас тоже. Ладно, выздоравливай — и выходи.
— Обещаю. Как в участке дела?
— Отлично. На Колю упал кирпич.
— Как?
— Молча. Нечего мимо стройки ходить. Саша пойдет на повышение, Сеня думает насчет свадьбы...
— Я ее знаю?
— Вряд ли. Кант тебе привет передает.
— Как он?
— Поставлен на довольствие. Владелец написал, что будет через полгода, не раньше. Если мы оставим попугая у себя, будет хорошо. А то ему тегу предлагают...
— Что ему предлагают?
— Ящерица такая, аргентинская. Небольшая, метра полтора.
— Вот ящерицы нам в участке не хватало.
— Выучим, будет служебный варан.
Ирина фыркнула.
— Выздоравливай. Сколько тебе еще обещают?
— На той неделе выйду на работу.
— Вот и отлично. Иван Петрович попрощался и ушел, а Ирина осталась лежать и смотреть в потолок. Ведьма довольно улыбалась.
У нее есть друзья.
Она не одна...
* * *
Ровно через неделю врачи выпустили Ирину из своих когтей.
За это время в больнице, наверное, полквартала перебывало. Кто с пирожками, кто с фруктами — пришлось махнуть рукой и раздавать все соседям по этажу. Реши Ирина съесть хоть половину принесенного — жевать бы ей пришлось без перерыва на сон.
— Муррр, — укоризненно сказал кот, увидев своего человека.
Ирина развела руками.
Муррр?
Что поделаешь, мурррр...
Она не хотела, оно само так получилось. Ага.
Сим презрительно фыркнул и отправился к миске, намекать на свои моральные страдания. Но с ними еще можно справиться. Берешь кусочек рыбки, кладешь в миску к котику... да, пошлые хвосты от минтая не предлагать. Можем под настроение согласиться на филе горбуши.
Ирина засмеялась — и пошла кормить кота.
Отъелся, мохнатый, распушился.
Получился классический ведьмин кот.
Черный, здоровущий, пушистый, глаза зеленые по пять копеек, которые советского времени, и хвост трубой.
Прелесть!
Ирина и собой была довольна.
Рыжие волосы завивались крупными кольцами, глаза позеленели окончательно, кожа светилась, фигура налилась здоровьем и силой... картинка!
Не из модного журнала, там она по параметрам не проходит. Известно же — лучше всех на фото выглядела вяленая селедка, остальные получились слишком толстыми.
Тетя Света довольно кивала.
— Красавица! Замуж пора!
Ирина пожала плечами.
С Кириллом ей еще предстояло поговорить. Тем более, что в больнице он пришел еще один раз, а потом пропал. Сказал — дел много.
Посмотрим, какие у него дела...
* * *
Кирилл позвонил вечером и пришел в гости.
С бутылкой вина, копченой домашней колбасой и букетом каких-то незнакомых Ирине цветов. Вроде хризантем, только раза в три крупнее.
— Добрый вечер.
Сим мявом подтвердил, что добрый.
А если колбасу опустят пониже...
Кирилл достал из кармана пакет, в который был завернут еще один кусок колбасы.
— Угощайся, блохастый.
Кот вгрызся в оковалок и потащил его под диван.
Добыча.
Ирина только головой покачала.
— Кошак. Ладно, проходи, располагайся, рассказывай...
Кирилл так и сделал.
Разлил вино по бокалам, и начал повествование.
Это Ирина лежала в больнице, надежно изолированная врачами от мира. А вот он трудился, аки пчела. Первым и самым главным делом стало устройство детских судьеб. И мужчина мог собой гордиться.
За эту неделю он пристроил восемнадцать детей.
Не то, чтобы лично, но собеседования с претендентами каждый раз проводил именно он. Семьи хорошие, повторения истории с Савелием, чтоб ему отсидка вечностью казалась, не будет.
Ирина кивнула.
И простила неявку.
За такой короткий срок — это практически, чудо.
Разбирались с последствиями ритуала.
Это полиции 'просто'. Ну да, полицейские всего-то навсего пришли, задержали, спасли, развезли по больницам, разобрались с трупами...
Церковникам осталось самое важное.
Зачистить место ритуала и запечатать его так, чтобы больше никто... и не прошел, и не нашел, и не вздумал открывать нехорошее место.
Ага.
У волхвов Стрибога оказалось свое мнение на этот счет.
ИХ братья, отдав ИХ жизни, закрыли от посторонних капище ИХ бога. И при чем тут какие-то левые христиане? Они в храмы не лезут, людей молиться не учат... по какому праву христиане пытаются влезть в ИХ капище?
Волхвы возмутились и даже приехали.
Митрополит предсказуемо возмутился в ответ.
Ваше капище? Так какого-растакого вы за ним не приглядываете? Что стоит закрытым — это ладно, это бывает. Но почему туда всякая пакость лезет? Им там чем, простите, намазали?
Человеческие жертвоприношения проводят, дисциплину хулиганят...
Ваше капище?
Так обеспечьте порядок! Или будет вам... миротворческая миссия! А потом и ремиссия! Как в лучших домах ООН!
Ирина подумала, что упрек справедлив.
То же самое подумали и волхвы. Вежливо извинились за наезд, но на своем таки настояли.
Их капище?
Все, точка. Порядок они обеспечат, проблем больше не будет, но вот что касается закрытия — перебьетесь.
Митрополит скрипнул зубами, но вынужден был согласиться.
Капище будет открыто вновь.
Угадайте с трех попыток, кого приглашают на церемонию торжественного перерезания ленточки?
Правильно.
Всех тех, кто предотвратил гадкий ритуал. А Ирину приглашают особо.
Стрибог сработал не хуже сотового телефона и как-то оповестил своих служителей, что у него есть новая... не волхв, не жрица, но вот — есть. Отмеченная богом.
Замеченная.
А потому Ирину приглашают. Ровно через две недели, на рассвете...
Ирина спорить не стала.
— А все остальные? Ты пойдешь?
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |