Участок-3. Зенит

— Понятно. Хорошо... мы будем после пяти. Думаешь, будет не слишком поздно?

— Уверена.

— Почему?

— Потому что ритуал проводят на полнолуние.

— А-а...

Кирилл чуть успокоился, и бы повод. До полнолуния была еще неделя.

И тут же всполошился.

— А девушки? Их же могут и раньше обработать?!

— Их даже могли уже обработать. И что?

— Ну...

— Сделать-то мы уже ничего не сможем. Кого-то перехватили, кого-то не смогли...

Кирилл чертыхнулся.

— Как-то все это... не позитивно.

— А ты убеждай себя в позитиве, можешь перед зеркалом встать и поулыбаться.

— ЫЫЫ, — сказал в трубку оборотень. Наверное, этот звук должен был изобразить улыбку.

— Вот видишь, начало уже положено. Расслабься, сопряги свои чакры с космосом, напряги Кундалини, почеши Махабхарату...*

*— автор немного в материале и знает, что нет чакры 'Махабхарата'. Ирина — не в материале и берет первые попавшиеся индийские (хорошо — не индейские) названия. Прим. авт.

— Гррррр.

— Поняла. И свяжись с начальством.

Телефон жалобно пискнул и отключился. Ирина посмотрела на кота.

— А вот теперь спать, да, Сим? Лучшее снотворное для ведьмы — испорченная другому человеку ночь.

— Мурррр, — сказал кот и отправился на подушку.

Кто там, кому и чего портил, его не волновало. А подушка — маленькая. Займет ее человек — и что останется коту? Надо поторопиться.

* * *

С утра Ирина отправилась на обод территории.

Настроение было замечательное, птицы пели, гадкие бумаги были заполнены, до следующей встречи с ними еще было много времени...

Рапорт начальству был написан. Соображения по пропавшим девушкам были изложены начальству, оставалось ждать решения. Увы — не Ивана Петровича. Вышестоящего начальства. Его над участковым мно-ого...

Мороженое?

Даешь мороженое!

Дома все равно не получится его съесть, там водится один наглый котяра. А ему — нельзя.

— Мне, пожалуйста, вот это. Шоколадное, в шоколаде. И с орешками...

— Есть еще с вишневым сиропом.

— В смысле?

— Все вами перечисленное, а внутри — вишневый сироп. Кисленький такой...

— Давайте.

Получив лакомство, Ирина устроилась неподалеку на скамеечке. А чего с ним бегать? Только обляпаешься... нет уж.

Пять минут счастья, тихо посидеть и съесть мороженое, а потом топать дальше. Но уйти Ирина не успела, к лотку подошла семья из трех человек.

Девушка вгляделась — и едва не засвистела. Ну не фига себе расклад?

Такого она и не ждала.

Мужчина лет сорока выглядел неплохо. Немного усталым, словно недавно от болезни оправился, но — домашним, обихоженным, холеным. Видно, что за ним ухаживают, что он при заботливой жене...

Жена так и светилась от счастья, держа своего благоверного под локоток.

Сын висел на отце с другой стороны и выпрашивал мороженое.

И, ей-ей, Ирина их знала.

Ведьма прищурилась на женщину, и через пару секунд та почувствовала взгляд, обернулась, увидела Ирину...

— Боренька, ты с Костиком пока тут разберись. Мне — фруктовый лед, хорошо? Я только ремешок поправлю...

И направилась к скамеечке.

— Добрый день, Ирина Петровна.

— Здравствуйте, Лида. Как у вас дела?

— Ой! Замечательно!

— Тьфу-тьфу, не сглазить, — на полном серьезе постучала по скамейке ведьма.

— Не то слово! — Лида поспешно повторила ее жест. — Вы знаете, с того дня... вы тогда Борю забрали, а вернулся он — шелковый.

— Неужели?

— Один раз выпить попробовал... я скорую тогда вызвала. У него такой припадок был, едва инфаркт не случился!

— С ума сойти!

Ирина себя виноватой не чувствовала.

Именно она прибежала на помощь.

Именно она прокляла тупое пьяное животное (человеком ЭТО назвать было нельзя, особенно в тот момент). И считала, что поступила правильно.

В качестве проклятия Боря получил самые свои жуткие страхи.

Выпьешь?

Приснится. Обязательно.

Хоть ты мычи, хоть кричи, хоть рюмку понюхай, хоть валерьянки хлобыстни... на спирту?

Все. Ты попал на сеанс персональных кошмаров.

В обезьяннике ему выпить не дали, оно и понятно. А дома решил мужик разойтись. И едва не помер. Оно и понятно, у каждого есть свой страх. Самый-самый...

И если с ним столкнуться...

Кто-то боится мышей, кто-то утонуть, кто-то Вия, кто-то собак... не стоит над этим смеяться, потому что страх есть у всех. И психика может не выдержать.

Боря понял, что второго раза, видимо, не будет.

— Ага, его забрали, — продолжала рассказывать Лида. — Уж что с ним в больнице делали — не знаю, а только он там и закодировался. И торпеду какую-то вшил, для верности. Теперь вообще ни-ни.

— Как здорово!

— Свекровка рада и счастлива, меня, конечно, пилит, но уже так, без... эммм...

— Фанатизма? — подсказала Ирина.

— Ага, без него, — охотно согласилась Лида.

— Я за вас рада.

— А уж как Костик-то рад! Отец теперь все вечера с ним... не поверите, он и болеть меньше стал.

Ага, не поверю.

В счастливой семье и не такое бывает. Смертельно больные — и те выздоравливают...

— Лидок, держи. Твой лед.

— Спасибо, Боречка.

— Что ремешок? Починить не надо?

— Нет-нет, все в порядке. Песчинка попала, вот и натерло кожу, — отмахнулась женщина. — Спасибо, родной...

— Идем тогда? Нас еще пещера ужасов ждет, я Костику обещал...

— Идем!

Женщина аж подскочила со скамейки.

Прощаться она не стала, бросила Ирине благодарный взгляд — и побежала за мужем и сыном. Да Ирина и не ждала благодарности. Вот здесь и сейчас она понимала — хорошо быть ведьмой. Правильной ведьмой.

Справедливой.

Вот в такие минуты и понимаешь, что не зря живешь на свете. Тремя счастливыми людьми стало больше, и это — здорово.

Ирина облизнула мороженку.

А теперь — в музей. На некоторые вопросы ей смогут ответить только там. Увы, не на главный вопрос — кто это все затеял. И не на второй — где его искать.

Но хоть как-то прояснить ситуацию нужно! И можно сделать это сейчас, побыстрее.

* * *

Вечером в квартиру к Ирине постучались.

Открыла тетя Света.

— Добрый вечер.

— Здравствуйте, теть-Свет, — произнес оборотень.

— Добрый вечер, — церемонно наклонил голову второй мужчина.

— Добрый, — кивнула тетя Света.

Стандартного 'благословите, батюшка' тут не прозвучало, да и не могло. С чего бы?

Религия — опиум для народа, со всеми вытекающими последствиями. Так Светочку учили в советские времена, так она и жила. А перекрашиваться в христианку со сменой курса правительства?

Брезгливо, простите.

Распятие — дело другое, это память о предках, а вера... веру привить не получилось.

Хотя поп был вальяжный, матерущий такой поп...

Хоть ты бери и в сказку вставляй.

Красавец! Породистый!

Ряса на нем сидела, как в ней и родили. И обрисовывала крупное, но не жирное тело. Так, в меру упитанное.

Окладистая борода была подстрижена у дорогого парикмахера, равно как и волосы, падающие на плечи. Такие вещи было легко определить.

Крест бликовал, начищенный до зеркального сияния.

Лицо тоже было таким... породистым и благостным. Крупные черты, орлиный нос, высокий лоб... в молодости бабы должны были в штабеля укладываться. И в койку, в койку....

Сейчас — и то хорош, а уж что раньше было...

Слов нет, только облизнуться и восхититься.

Но тетя Света принадлежала к другому поколению, а потому:

— Шлепки на стойке, рядом с дверью. Можете взять голубые, они новые. Или розовые.

Увы, мужественно-голубые шлепки оказались малы.

Когда на кухне появился Кирилл в голубых шлепках, а вслед за ним осанистый поп в нежно-розовых из которых торчали чистенькие белые носки, Ирина прикусила губу.

Лишь бы не рассмеяться.

У оборотня, кстати, носки были еще прикольнее. С надписью.

'Просто царь'.

Смотрелось. Определенно, смотрелось, Ирине понравилось.

— Добрый вечер. Приходите, садитесь.

— Добрый вечер.

— Мир дому сему.

Кравцову явно не понравился всеобщий игнор его статуса, но мужчина был достаточно умен, да и дочь ему была дорога. А потому он прошел к столу и уселся, не чинясь.

— Чай, кофе?

— Чай. Если есть — зеленый.

— С жасмином, — откликнулась тетя Света. — А остальные?

— Кофе, — выбрал Кирилл.

Ирина промолчала, в результате чего на столе очутились три чашки кофе и одна — чая. Ирина щедро плеснула молока, тетя Света добавила сахара и выжала лимон, Кирилл плеснул молока и добавил сахара.

— Так вкуснее.

По центру стола появился роскошный пирог с мясом, под сырной корочкой, и тут уж облизнулись все.

— Гостю — первый кусок, — Ирина положила кусок на тарелку священника. — Сегодня не постный день?

— Не постный.

Еще бы. Она сама по интернету поглядела.

— Тогда приятного аппетита.

— Благодарствую.

Минут пять челюсти работали только на пережевывание. Потом первая порция пирога закончилась, и наступило время разговора.

— Ириш, ты не изложишь вчерашние соображения? — попросил оборотень.

— Запросто, — кивнула Ирина.

С тетей Светой они поговорили еще раз, с утра. Та и не подумала ругаться или удивляться.

Ведьма?

Да и пусть, хоть черт с рогами! Зато — свое, почти родное...

Станешь тут, в наше время! Хоть ведьмой, хоть кем... нет уж! Пожилую женщину такими мелочами было не запугать.

Вот и хорошо, что ведьма. Всегда будет кому мышей и тараканов вывести. Говорят, они могут.

Услышанное оказалось неожиданностью даже для тети Светы.

— Похищение? Перелить силу?

— Я понимаю, это звучит своеобразно. Но — факт остается фактом, — вздохнула Ирина. — и в другую картину они не складываются. Я могу принести описание ритуала...

— Бесовщина, — фыркнул Кравцов.

— Лишь бы помогло.

— А откуда оно взялось?

— Оперативная информация, — отрезала Ирина. — И учтите, любезнейший, вы здесь не как представитель своей структуры. Вы здесь, как отец пропавшей девушки, не то я бы вам на дверь показала. Вы еще заявление не подали? Трое суток прошли.

— Нет еще.

— Сходите. Заявление примут, а про ритуал, сами понимаете, пока не стоит. По ходу разберемся.

Кравцов засопел.

— Нет уж, позвольте! Такие знания не должны в частных руках быть!

Уверенности было — хоть лопатой отгребай. Жаль, не подействовало. И ответила даже не Ирина — тетя Света.

— Оспы нет, а возбудители ее остались. Оспа, чума... не зная, что происходит, не будешь знать, как с этим бороться. Знания должны быть, а вот применять их надо с большим разбором.

— Хотелось бы уточнить, кто в 'разбор' входит?

— Неважно, — на этот раз надавила голосом Ирина. — Давайте о деле. Знания есть. Этого достаточно. Если описание ритуала не нужно...

— Несите.

Ирина молча выложила на стол несколько листков.

Кравцов цапнул их, принялся просматривать, покачал головой...

— В нашей библиотеке такого нет.

— Возьмете с собой. Я уже все выучила, — отмахнулась Ирина. — Вот и минус вам... у вас нет, а где-то есть.

— То и плохо.

— Теперь и у вас будет. Это хорошо.

Мужчина хмыкнул.

— Ладно, мы это потом обговорим. Вы считаете, что моя дочь тоже туда попала.

— Других предположений у меня нет.

— Как мы можем найти преступника?

Ирина даже зауважала попа. Сообразительный.

— Не знаю. Сложно сказать. Если он за несколько лет ни разу не попался, он очень умен.

— И все же?

Ирина покачала головой.

— Пока единственное, что приходит мне в голову — это проглядеть предыдущие дела. Только их... не знаю я точнее.

— Мы можем вам помочь.

— Это оперативная информация.

— Это не столь важно.

— Договаривайтесь с начальством — покажу дела, — не сдала позиций Ирина.

Поп погрустнел.

— Договориться я могу, но нужно время. А у нас его, я так понимаю — нет?

— Правильно понимаете.

— Тогда...

— Тогда мне надо будет прийти к вам домой.

— Зачем?

— Ваша дочь была дурой?

Поп даже не оскорбился. Вопрос был задан не тем тоном и не с той интонацией. Ирину действительно интересовал интеллект Маргариты, она не хотела никого обидеть.

— Нет. Обычная девочка, умненькая, сообразительная....

— Тогда она должна была или с кем-то поделиться своими планами, или хотя бы записать их. У Маргариты должен был быть друг, конфидент, да хоть дневничок... она же не Штирлиц, ее не готовили к жизни в тылу врага... ну я надеюсь, что были.

— Тоже верно. Когда поедем?

— Договорим — да и поедем, — махнула рукой Ирина.

— Хорошо.

— Подруги?

— Были две подруги, — кивнул Кравцов. — Но потом раздружились. Одна из них вышла замуж и уехала, а вторая плохо влияла на Риту. Я с ней поговорил и попросил оставить моего ребенка в покое, не смущать душу девочке.

— Подробности? — деловито спросила Ирина.

Запираться Кравцов не стал. И тянуть: 'это обязательно?' тоже. Ирина поставила ему плюсик в карму — неглуп.

В данном случае она сродни гинекологу. Показываешь самое интимное, но выбора нет. Лечить-то надо!

— Людмила вышла замуж за Андрея, замечательный мальчик. Но ему, к сожалению, дали приход в Мурманске.

— Опа! Далековато...

— Так получилось, у него туда переезжала вся семья. И он получил приход в Мурманской области, но деревня маленькая...

Ирина кивнула.

— А компьютер у вас есть? Интернет?

— Нет. Дряни оттуда легче нахвататься, чем знаний.

— Верно. Но... а в школе?

— Рита училась в нашей школе. Которую мы патронируем.

Ирина фыркнула, но комментировать нет стала.

— А вторая подруга?

— Юля? Они жили рядом с нами, но когда Юлии исполнилось шестнадцать, она просто загуляла. Как блудливая кошка. Парней меняла, родители плакались...

— Где они сейчас?

— Так и живут рядом.

Хотите верьте, хотите — нет...

Чутье подсказывало Ирине, что это Юлию обязательно надо допросить. Можно — с пристрастием.

С попом?

Нет, не надо.

Было у Ирины подозрение, что так допрос с пристрастием может перейти в допрос с причастием. А своим предчувствиям она верила.

* * *

— Ладно, с Юлей я сама поговорю.

— Когда? — поп оказался въедливым.

— Завтра же, — с легкой душой пообещала Ирина. Она и правда собиралась побеседовать, чего время тянуть.

Не то, чтобы ее вина... ей эта Маргарита — параллельно, перпендикулярно, ортогонально и ортонормированно. Но именно она считала, что с девушкой все хорошо. А могла бы и начать поиски сразу...

Ладно. Физически не могла бы.

На следующий день?

Кто знает, когда было бы поздно, когда — рано...

Черт побери!

Мысль ударила наотмашь.

А ведь если...

— Иринка?

Кирилл заметил состояние ведьмы и бросился на помощь.

Ирина покусала губы. Вопрос был весьма сложным. Но....

— Есть ли у церкви такие данные? Меняется ли женщина, принимая силу ведьмы?

— Меняется и становится ведьмой, — тут же ответил Кравцов.

— Я не это имела в виду. Меняются ли ее физические параметры? Отпечатки пальцев, запах, глаза... я не знаю! Что еще может поменяться?