Калейдоскоп-3. Запасной ход. Общий файл

Так и не разыгравшись, весна закончилась, вытолкнув нашу дружную компанию в лето. И в густую чащобу, сжимавшую в тесных объятиях кусок другого мира.

Ловкий и гибкий Ксантай без проблем взобрался на самую вершину могучего дуба, оглядел окрестности. Наша ледяная ловушка занимала не так и много места, неровными краями взрезая сплошной массив леса, а северной кромкой примыкая к горам. Где-то на западе блестящей в лучах заходящего солнца змейкой извивалась река, чуть правее и ближе расстилались обширные болота, заросшие невысоким кустарником. А совсем рядом, всего в паре часов ходьбы, прямо посреди леса курился уютный белый дымок. Голодные, промокшие мы почти без раздумий двинулись в сторону ближайшего жилья.

Силы наших магов было решено поберечь, а когда свои услуги по обогреву предложила я — просто придушить, чтобы сама не мучилась и других не губила.

У, вредины! Вот и пусть мерзнут. А у меня меховой воротник есть, тепленький! Еще бы хвостом перед носом не мотал туда-сюда, было бы совсем чудно.

К счастью, мозги моих спутников еще не окончательно отмерзли, и в деревеньку, источающую весьма сильные ароматы нечистот, гнили и чего-то странно-приторного, сунуться никто не рискнул, по крайней мере, без разведки. А если разведка в лице нашего клыкастого друга и морде его лохматого братца раздобудет нам одежду и пожрать чего-нибудь, то и вовсе заходить не будем. Не очень-то хочется встречаться с местными жителями.

Хм, а вот у них, похоже, совсем другие планы.

— О, братан, привет! — опешивший не меньше нас Умник широко улыбнулся сунувшейся в наше убежище пухлой зеленой физиономии с огромными клыками и блестящей лысиной. — А я тут вам жратвы привел!

Физиономия вытянулась, пару раз изумленно моргнула и выдала глубокомысленное:

— Гы!

— Вот и я о том же! — с самой серьезной миной кивнул дорогой муженек, старательно зажимая рот обалдевшему от такой наглости Эду и коленом вдавливая усиленно дергающегося Лисса в слой старой опавшей хвои.

От шока и неожиданности я сжалась в комок и замерла, даже не пытаясь что-либо предпринять или хотя бы осмыслить, лишь нервно вздрагивала и, как полная дура, хлопала ресницами. Абсолютно беспристрастный Зар осторожно сдвинулся, закрывая меня своим телом, но особого смысла в этом не было. Укрывшая нас ель качнулась, а кусты жалобно затрещали, являя нашему взору еще с десяток "братанов".

— Гы! — поприветствовал их первый шаффт. — Гра!

— У гра! — радостно прогудели остальные. — Много гра!

— Не, мало! — попытался спорить Бумер, жующий последний чудом сохранившийся кусок колбаски. — Мало гра! — заявил он, мгновенно уменьшаясь в размерах до маленького котенка. — Хотя, что это я?.. Ходят тут всякие, жрать мешают!

От возмущения лингрэ стремительно раздуло почти вровень с шаффтами, мягкая шерстка сменилась мощным черным панцирем с ядовито-малиновыми разводами и, чтобы уж точно не сожрали, обросла многочисленными острыми шипами, заставив всех местных ежей удавиться от зависти.

— Меня нельзя есть! — громыхнуло в воздухе. — Я — Президент! Мне можно только импичмент объявлять!

— Гы? — первый шаффт задумчиво потер лысину, но соображать от этого лучше не стал. — Чаво?

Шаффты заволновались — жратва, заявляющая, что она не жратва, им, похоже, уже встречалась, а вот столь аргументированно никто еще свое возмущение не озвучивал. Сбившись в кучу, они что-то негромко бубнили, азартно жестикулируя и от избытка чувств используя кулаки. Обсуждение закончилось неожиданно — вперед, с легкой подачи одного из великанов, вылетел щуплый молодой шаффт. Встав, парень злобно зыркнул на сородичей, правда, будучи почти на две головы их ниже, ввязываться в драку не рискнул, нам же зубки показать не преминул. Эдигоран вскинул руку, но заклинание, пару раз слабо мигнув, так и не сорвалось с его ладони, вызвав у окружающих нас существ лишь хохот.

— Гы! Магик — гра! — прокомментировал самый крупный шаффт с татуировкой на лысине.

— Магия заблокирована, — шепотом перевел его слова Зар.

Лисс хотел было рвануть врукопашную, но передумал и упал в обморок отдохнуть. Умник же в ответ на мой укоризненный взгляд виновато улыбнулся и торопливо спрятал кулак за спину, вновь натягивая маску "братана". А оскал у него, надо признать, ничуть не хуже, чем у прочих — вон как уважительно поглядывают.

— Гы! — татуированный отвесил дипломатический пинок парламентеру, чтобы от дела не отвлекался. — Что за гра?

Щуплый вздохнул и, спрятав клыки, уточнил у Бумера:

— Повтори.

Лингрэ, смекнув, что его побаиваются, еще больше распушился — шипы стали куда длиннее и ярче, острые когти нетерпеливо полосовали землю, а хвост дирижировал сие действо острой иглой на конце.

— Меня нельзя есть! — гордо возвестил он. — Я — Президент! Мне можно только импичмент объявлять! И вообще, я сам голодный!

— Гы? — поторопили парламентера сородичи.

— Пичкать, говорит, его надо, — перевел тот, изобразив на морде кипучую мыслительную деятельность.

— Чем пичкать? — опешил главарь с татуировкой.

— Дык всем подряд, — парнишка ловко прихлопнул муху, сдуру усевшуюся ему на нос, и отправил ее в рот. — Иначе, говорит, сожрет всех.

"Гра" чуть не попадала на землю со смеху, вцепившись друг в друга и старательно пряча лица. Лишь Умар, собрав всю волю с кулак, зарыдал, уткнувшись лбом в ель — нет, не от смеха, что вы, от раскаяния.

— Ты! — быстро нашел виновного татуированный. — Зачем чудище привел?!

— Да откуда ж я знал, — еще горестнее взвыл Умник. — Оно ж всю дорогу едой притворялось.

Сэм Винфорд

Мощный поток холодной соленой воды привел Сэма в чувство, заставив выразить эти самые чувства простым и доступным способом. Мейр, словно горное эхо, вторил его словам, пока неожиданный обвал в виде крепкого подзатыльника от Кэри не пресек источник звука. Причем, дважды.

Осторожно потерев ноющий затылок, Винфорд быстро огляделся.

— Шагран мне в сопла! Это еще что?

Проклятая волна их таки догнала. Почти. Вода была повсюду: на круглой площади, вымощенной серым булыжником, в неработающем мраморном фонтане и даже в шляпе с пером, что некогда красовалась на усатом статном вельможе, а ныне жалко свисала, обдавая мужчину множеством тонких струек.

— Вы-вы-вы... — пытался что-то объяснить он.

— Высокочтимые господа? — подбодрил парня мокрый как мышь оборотень.

— Выродки! — наконец разродился вельможа, парень лет двадцати пяти с красивым и надменным лицом. — Кретины! Это же мой новый костюм! И шляпа!

— Ну и чеши отсюда! Вместе со шляпой! — рявкнул обозленный сверх меры оборотень.

В добавок к их триумфальному прибытию оборвавший узду конь, скачущий пьяной белкой и вздымающий тучи брызг, в который уже раз окунул Мейра с головой. Другие кони, с тяжело вздымающимися боками, жалобно ржали, сжавшись в кучу и растерянно поглядывая на вожака. Вокруг сновали не менее растерянные яркие рыбки. Одна из них задела ногу Сэма и пребольно царапнула. Пиранья?.. Пиранья!

— Мама! — взвился в воздух мальчишка, только сейчас заметив, что все это время стоял на коленях по грудь в воде, причем, на чем-то мягком, а на его шее клещом висела Лерка.

— Я не мама, я — Император! — выбрался из воды мокрый и разъяренный нархан.

Обругав мальчика последними словами под гнусные смешки разряженного типа, Шррррр улепетнул сушить шерстку на памятник какому-то мужику с удивительно знакомой шляпой.

— Что за сброд... — процедил сквозь зубы парень, старательно поправляя мокрый белый платочек в кармашке столь же мокрого черного камзола с серебряными пуговицами. — Откуда у нищих такая роскошная карета?

Прохаживаясь вдоль кареты вперед-назад, заложив руки с массивными перстнями за спину и задрав подбородок, вельможа не замечал, насколько смешно смотрится, рассекая слегка выпирающим животом морскую гладь, заполнившую нижний уровень Замка.

К счастью, основная часть волны осталась за прочными железными воротами, отрезавшими их от неминуемой смерти. Распахнулись они удивительно вовремя — какое-то время Сэму казалось, что им так и не откроют (да и какой дурак это сделает?), и Замок-над-обрывом украсит живописная лепешка, но ребятам нархански повезло. Тем более что сбавлять скорость их верный конь не собирался.

Все произошло в считанные мгновения. Отчаянный крик Лерки. Удивленный возглас Кэрлин. Звонкий голос по ту сторону стены. Скрип ворот. Металлический звон от удара створок. Рвущиеся от натяжения поводья. Ржание, испуганное и радостное. Мощный удар в стену. Дребезжание и стук выпавших камней о мостовую. Плеск пенного гребня, сумевшего преодолеть преграду и рухнувшего на них с десятиметровой высоты. И разорвавшие гнетущую тишину звонкий смех и крики:

— Юнсоль, придурок! Что творишь? А если бы мы захлопнуть не успели?! Пожалуемся мастеру, будешь знать!

Ну и ругань присоединившегося к стражникам Мейра с посильной лептой, любезно вносимой Сэмом.

"Павлин" в камзоле и шляпе с пером, повернувшись спиной к карете, отчитывал вытянувшихся перед ним в струнку стражников. Те виновато помалкивали, изредка поглядывая на истинного виновника "безобразного нарушения порядка и субординации", мальчишку с торчащими ежиком короткими рыжими волосами, который недолго думая присоединился к Императору, покровительственно положив руку на плечо мраморной статуе. Вытащив дрожащую Лерку из воды и усадив на козлы, Сэм хотел вырвать у аражева "начальника" перо и затолкать ему же в глотку, чтобы наконец заткнулся и пропустил их в карету. Еще немного, и они просто околеют от холода. Помощь пришла, откуда не ждали.

С возмущенным воплем: "Убери свой жирный зад с пути святого праведника!" — дверца кареты распахнулась, основательно вдарив вельможу по тому самому месту, что мешало "праведнику". В очередной раз выбравшись из воды, парень одарил ребят грозным взглядом, резко развернулся, чтобы высказать наглецу все что думает, да так и замер с открытым ртом. "Святой" выглядел весьма странно — мохнатый, черно-белый и с хвостом — и столь же странно пах. На гневные и не очень-то справедливые обвинения "праведник" обиженно замычал и выдал обильный ответ.

Мгновенно сориентировавшийся Айверин попытался успокоить вельможу, но безуспешно. Под еле сдерживаемый стражниками смех и откровенный хохот Сэма с Леркой павлин, старательно, но безуспешно пытаясь сохранить достойный вид, удрал с водной площади.

— Зря вы так с Лангаром, — покачал головой пожилой стражник с короткой бородкой и седыми прядками в густых черных волосах. — Это младший сын нашего барона, начальник гарнизона, и гад каких поискать.

— Точно, — поддакнул парнишка лет тринадцати, с любопытными синими глазами и хитрой улыбкой, — теперь не успокоится, пока не отомстит.

— Ха! — фыркнул отряхивающийся, словно кот, Сейфиттин. — Боялись мы тех хомячков!

Заведение с гордым названием "ресторация "Горный цвет" ничем не оправдывало своего статуса. Стены двухэтажного окрашенного зеленым здания радовали глаз буроватыми потеками и черными выщерблинами рассыпавшихся от старости кирпичей. Заляпанная непонятно чем деревянная дверь жалобно поскрипывала полуоторванной верхней петлей. Прямо у порога, на вымощенной красноватым камнем и затянутой мхом мостовой, видимо, в целях рекламы валялось нечто небритое, лохматое и насквозь пропитанное гномьим эликсиром.

Узкая грязная улочка, которая привела ребят сюда, заставив взобраться на довольно крутую горку, убегала дальше вдоль высокого глухого забора и заканчивалась тупиком, заваленным старым хламом и ящиками с доживающими свой век фруктами и овощами. Штурмуя эту гору, визгливо грызлись друг с другом серые упитанные крысы. Одна, либо особо наглая, либо особая глупая, сунулась к ресторации и была с восторгом выловлена за хвост и зверски затискана. Пока ошалевшие взрослые и заинтересованно притихшая Лерка пытались прийти в себя, а Сэм раздумывал, что предпринять, чтобы не напугать малышку, за дело взялись возмущенные до глубины души нарханы. Да как она посмела претендовать на их священное место в команде, да еще и образ чужой присвоить?!

Несчастная запуганная крыска, с отчаянным писком вырвавшись из объятий Динь, спешно юркнула в ближайшую нору, а битва за место под солнцем, то бишь, за пазухой Диниры только набирала обороты. Даже крысы с мусорной горы притихли, поглядывая со все возрастающим любопытством. Победил окончательно распоясавшийся в отсутствие Айверина Император, и то благодаря Сейфи. Разозлившийся оборотень ухватил Оппозицию за шиворот и, раскрутив за хвост, вышвырнул куда подальше под радостный визг зрителей. Рекламное тело, коему прилетело нарханом прямо в лоб, пьяно икнуло, перевернулось на спину и самозабвенно захрапело.

— И это называется "уединенное местечко и роскошный вид"? — с трудом скрывая раздражение, прошипел Мейр. — Теперь-то ясно, почему Юнсоль удрал за пару поворотов отсюда. И почему горожане так не любезно на него посматривали. Вот попадется мне этот гаденыш! Мало ему не покажется!

— Не злись, милый, — Кэрлин ласково погладила парня по щеке, — может, внутри не так и плохо.

— Думаешь? — ехидно вздернул бровь оборотень. — Что-то я сомневаюсь. Нашего бы "святошу" сюда, а то сам в замке ошивается, а мы должны тут, в "уединенном месте", его дожидаться.

— Айверин на разведке! — влезла в разговор Лерка. — Не надо его обижать!

— Обидишь его, как же, спасителя и праведника!

— Неа, дядя Ай не на разведке, — хихикнула Динира, влезая вместе с Императором к Сэму на руки, — он пошел шуршать.

— Чего?!

— Он сам так сказал, — важно кивнула малышка. — "Надо бы в замке пошуршать". Сэм, а почему дядя Хитрец заявил тому дяденьке в шляпе, что мы незнакомы?

— Потому и сказал, что хитрец, — вздохнул технарь.

— У него наверняка какой-то план, — встала на его защиту хайта.

— Шел бы он уже куда-нибудь со своим планом, — буркнул себе под нос так и неуспокоившийся оборотень.

— Лучше бы нам куда-нибудь пойти, — перебила его Кэрлин, указывая глазами на трех живописных типов в подворотне, окидывающих ее стройную фигурку сальным взглядом.

— Куда?

— Внутрь. Уверена, что Юнсоль не стал бы нас обманывать.

И ее ожидания не обманулись — внутри вид был еще роскошнее, чем снаружи. Грязные деревянные столы, заплеванный потемневший пол, пыльные горные пейзажи на стенах, паутина в углах и на свисающих с потолка масляных лампах, величественно шествующие по столам тараканы.

— Да чтоб тебя! — рявкнул подтянутый черноволосый мужчина со шрамом у виска, пытаясь прибить одного из них.

— Бамс. Дзинь. Скрисс. Бамс. Дзинь. Скрисс. Бамс. Дзинь. Скрисс.

Дробному стуку вторили стеклянный звон пивных кружек и жалобный скрип рассохшейся столешницы. И судя по непрекращающемуся стуку и последовавшей за ним ругани — скорость и ловкость победили затуманенный вином разум.

— Принес? — мужик со шрамом окинул собеседника цепким колючим взглядом.

— Ага! — гордо возвестил крупный, даже полноватый парень с крепкими руками и блестящей лысиной. — Вот!