До Миши он опять не дозвонился, что стало причиной возникновения некоторого беспокойства. Впрочем, он не особо и названивал. Часть проблем решилась сама собой, а на вопросы, которые он хотел задать Мише, вполне мог ответить Барабаш, пусть и не на все. Поэтому, добив банку и сигарету, он снова полез в Камеру.
— Виталя...— обратился он к хмуро наблюдавшему за его приготовлениями помощнику.— Ты, если хочешь, может идти.
— А вы как же?— проявил заботу тот, но, скорее, из вежливости — было видно, что парня тяготит вынужденное безделье. Сидеть и пялиться на КПВР было, наверное, так же муторно и нудно, как путешествовать на верблюде по пустыне.
— Я справлюсь.
Отпустив сиделку , Алекс вернулся в Маргелан.
Вход...
За время отсутствия с караваном ничего не случилось. А осмотревшись по сторонам, Алексу даже показалось, что с момента ухода тот не тронулся с места — все те же барханы, тот же песок, то же небо над головой. Хотя нет, солнце все же немного изменило свое положение на небосклоне.
Заметив призрачную фигуру Барабаша на верблюде, Алекс пришел к выводу, что и тот решил немного отдохнуть от Игры. Жаль, он надеялся на продолжение познавательного разговора. Но раз такое дело, то самое время заняться своими непосредственными обязанностями. И Алекс сменил одного из погонщиков, получив за это респект и от него, и от караван-баши.
Репутация с Вагизом +10 (всего +10, Равнодушие)
Дорога предстояла долгая, и к концу пути, при нормальном стечении обстоятельств, Репутацию с караван-баши можно будет поднять до Уважения, а то и до Дружелюбия. Возможно, это как-то да повлияет на дальнейшую судьбу Лексинбара Скалебрина.
Барабаш вернулся в Игру ближе к вечеру, да и то только для того, чтобы дождаться привала и снова уйти, теперь уже на всю ночь.
— Авось, на этот раз ничего не случится.
— А что, были какие-то прецеденты?— поинтересовался Алекс.
— Были... По пути в Ариш, во время одной из ночевок на лагерь напали пустынные волки. Меня там не было, я в своей кроватке дрых и ни о чем не ведал. Хорошо еще, наймам удалось отбиться. Правда, мне штраф от караван-баши прилетел, да репа с ним заметно просела.
— Это за что?
— Я ведь не просто так с караваном путешествую, как эти два непися,— кивнул он на спутников, двигавшихся чуть в стороне.— У меня договор с Вагизом: он делает мне скидку на билет до Медината, а я помогаю наемникам в случае возникновения опасности. Так что я теперь еще и должен остался.
— А эти двое кто такие?— спросил Алекс, имея в виду странствующих неписей. Между собой они не общались, значит, путешествовали порознь. Но оба были какие-то... странные. Того, что помоложе, звали Хаким, и он был похож на крысу — и внешне, и повадками. Старший, Фахри, тоже не отличался общительностью, кутался в безразмерный плащ и не расставался со своим мешком.
— А кто их знает?— пожал плечами Барабаш.— Старик к нам еще в Джамангаре прибился. А второго мы в оазисе подобрали, в том, что до Ариша был.
— Понятно... Кстати, давно хотел спросить: почему местные называют нас Предвестниками?— спросил Алекс за что был в который раз награжден удивленным взглядом.
— Игроки узнают об этом в самом начале, еще в Нубленде .
— Наверное, я что-то пропустил,— стушевался Алекс, который первые уроки в Маргелане прослушал, так сказать, со скамьи подсудимых, а его первым учителем был начальник тюрьмы Шат.
— Мог бы заглянуть в историю Маргелана — есть такая в приложениях.
— А если в двух словах?
— В двух словах... Неписям невдомек, что это Игра, они-то думают, что их мир существует тысячи лет. Тысячи лет борьбы за существование, перемежающиеся несколькими годами условного мира. Сейчас как раз царит некое затишье. Но грядет нечто вроде Конца Света, приближение которого должно было ознаменоваться появлением в Маргелане пришельцев. Пришельцы — это мы, Игроки. И раз наше появление в этом мире связано с началом конца, то и прозвали нас Предвестниками.
— И что, чувствуется приближение Конца Света?
— Если бы!— фыркнул Барабаш.— Этот мир мне все чаще напоминает болото — тишь да гладь, просвета не видать. Если бы не возможность заработать деньги увлекательным образом, давно бы уже закрыл учетку. Раньше и то веселее было, бодрее что ли. А сейчас приходится за тридевять земель тащиться, чтобы найти себе занятие по душе. Тухляк полный! Разрабы не чешутся, да и Законник... хм...— осекся Барабаш.
— Ты его видел, Законника?— поинтересовался Алекс.
— Его никто не видел. Он — это бестелесное воплощение закона и справедливости. А вот голос его можно услышать. Правда, чаще всего для тех, кто его слышит, ничем хорошим это не заканчивается.
— Суров, значит, Законник.
— Не то слово,— и тут же поспешно добавил: — Суров, но справедлив...
До привала Алекс успел узнать от Барабаша много чего интересного. А когда становились лагерем, снова пришлось заняться работой, так что было не до разговоров по душам.
Потом был ужин. Кушали все вместе, Вагиз угощал. Еда была далеко не претенциозной — кусок лепешки, кусок вяленого мяса, сушеные финики, вода или верблюжье молоко на выбор. Так как Игрокам тоже нужно было питаться, чтобы поддерживать своих персонажей в тонусе, Алекс не стал отказываться, тоже пригубил для приличия, мечтая о том, что остальное наверстает в Реале, так как обед он заменил банкой пива и орешками.
Барабаш вышел первым:
— Обещал жене, что эту ночь проведу с ней, а не с верблюдом,— пошутил он.
Караванщики тоже один за другим отправлялись на покой, бдить оставалась лишь часть наемников — им за это деньги платили. Алекс еще немного посидел у костра — с наступлением темноты в пустыне стало зябко, — а потом, удобно устроившись прямо там же, вышел из Игры...
Миша нашелся на следующий день, точнее, раннее утро и поспешил развеять опасения Алекса:
— Все нормально... Извини, что пропал, но для одних Маргелан — это отдых, а для других — работа. Дел было невпроворот, но я следил за тобой, одним глазом. Так что в курсе последних событий. Как тебе путешествовать по пустыне?
Поговорили чуток, потом каждый занялся своими делами.
Вход...
За ночь, вопреки опасениям Барабаша, ничего экстраординарного не произошло. Сам стрелок, посадив персонажа на верблюда, снова покинул Маргелан, пообещав вернуться после полудня. Алекс же выполнил свои обязанности, заслужив еще 5 очков Репутации с Вагизом, а потом до обеда погонял верблюдов, постепенно превращаясь в завзятого кочевника.
Незадолго до полудня на горизонте показались руины какой-то крепости, и, судя по движухе, там шло ожесточенное сражение.
— Уже добрались?— голос Барабаша прозвучал настолько неожиданно, что Алекс, всматривавшийся вдаль, невольно вздрогнул.— Чуть не опоздал.
— Что там такое происходит?— спросил Алекс.
— Рейдеры штурмуют руины Казар-Теке. Помнишь тех парней, которые прикалывались над тобой в Арише? Это они и есть. Приперлись с восточной окраины Аскерана только для того, чтобы бесславно умереть в пустыне.
— Почему умереть?
— Потому что не по зубам им эти руины. В лучшем случае доберутся до третьего подземного яруса, там-то их и уделают демоны.
— Демоны? И здесь тоже?
— Они везде, где нечисто,— прокряхтел Барабаш.
— А ты откуда знаешь про эти руины и про третий ярус?
— Про Казар-Теке многие в Маргелане знают. Это ничейные руины, то есть, любой может прийти и попытать свои силы. Да только пока никому не удалось их полностью очистить — ни серьезным кланам, ни, тем более, таким рейдерам, как эти. Но попытки не оставляют. Эти уже третий раз здесь. Думаю, результат будет тот же, что и в два предыдущих захода.
— А что там такого, что они туда лезут?
— Этого никто не знает. А если и знает, то помалкивает. Может, и есть что-то путевое. А может, и нет. Тут сам принцип важен — очистить руины, забраться как можно дальше, желательно до финального Босса. Это и престижно, и выгодно, и плюшки разные за прохождение локации. Да только не светит ребятам тут ничего.
— Откуда знаешь?
— Это данжен Уровня 150+, а у них самый прокаченный даже до 130-го не добрался. Ну, вынесут они с трудом два яруса, а дальше что? Там мобы 180+ начнутся. А глубже — еще круче. В этом подземелье не меньше десяти ярусов, так что финального Босса они не увидят даже в своих влажных мечтах. Да сам посмотри! Они даже во внутренний двор не вошли, а уже троих потеряли!
Трудно сказать, как это понял Барабаш — слишком далеко было до руин, Алекс видел лишь крохотные фигурки, сновавшие под полуразрушенными стенами крепости, ни ников не различить, ни снаряжения. Он попытался дотянуться до ближайшего Пронизывающим Взглядом, но спасовал — слишком далеко.
— Не понимаю, зачем же они лезут, если прекрасно понимают, что у них ничего не получится?— задумался Алекс.
— Может, упертые такие, на принцип идут. А может, им и не нужно далеко спускаться, а пришли они за трофеями, оставленными их предшественниками или ими самими же в прошлые разы.
— То есть?
— Ну, полез сюда крепкий рейд, нарвался на вайп и оставил здесь весь шмот, иногда очень продвинутый. Чтобы его забрать, нужно снова собирать рейд, а это очень затратно, и не факт, что удастся добраться до места гибели рейда, а не получить новый вайп. Так и лежит шмот там, где его оставили. А если учесть, что свою смерть здесь нашел не один десяток рейдов и пати, то сам можешь прикинуть, сколько там всякого добра помимо лута.
— Понятно... А мы к руинам приближаться не будем?— спросил Алекс.
— Нет, конечно! Караваны стараются держаться как можно дальше от таких мест. Им проблемы с демонами ни к чему — своих хватает.
И он оказался прав — караван прошел мимо руин по растянутой дуге, и вскоре Казар-Теке и штурмующие его рейдеры остались позади...
А после полудня на караван напал Песчаный Червь.
Алекс уже хотел сделать обеденный перерыв, как появилась эта штука. Ну и жуткая же тварь, этот Червь! Какой он длины, Алекс так и не узнал — червь ни разу не показался во всем своем величии, высовывался всего лишь максимум метров на тридцать. Примерно столько же находилось еще под песком. В диаметре он был тоже могуч, не меньше двух метров. Такой мог и верблюда за раз проглотить причем, вместе с наездником. Рот у него был сложный, похожий на лицевую насадку горнопроходческого комбайна, глаза на телескопической основе, изо рта то и дело вырывались какие-то зеленоватые клубы — явно не Шанель !5. Тело Червя покрывала прочная даже на вид чешуя. Наемники попытались нашпиговать его стрелами, но те лишь отскакивали от брони и даже не разозлили чудовище. А оно показывалось то здесь, то там, кружа вокруг каравана, а потом ныряло в песок, словно в воду. Погружаясь на недоступную глубину для того, чтобы вскоре вернуться на поверхность. Верблюды, чувствуя близкую смерть, ревели, как резанные, и норовили разбежаться по пустыне, лишь усугубляя и без того незавидное положение.
Спас караван Заклинатель. Вот уж у кого стальные нервы и незаменимые в этой пустыне Способности! Пока верблюды ревели, погонщики пытались удержать их от бегства, Вагиз причитал и хватался за голову, а наемники вместе с Барабашем метали стрелы, Заклинатель достал из мешка дудочку, присел на раскаленный песок и заиграл незатейливую мелодию. Червь исчез, и, казалось, навсегда. Но музыкант и маг в одном флаконе продолжал наяривать, войдя то ли в раж, то ли в транс. Даже верблюды, вроде, успокоились. Как вдруг песок разверзся, и Червь вырос в считанных метрах перед Заклинателем, поднялся на высоту девятиэтажного дома и... закачался в такт мелодии. Это действо продолжалось минуты три, после чего чудовище нырнуло в песок и, взмахнув раздвоенным хвостом, ушло на глубину.
— Повезло на этот раз,— вытер пот со лба Барабаш.— В прошлый переход такой же сожрал трех верблюдов и одного погонщика. Видать, слабый был репертуар у Заклинателя, а может, сфальшивил где...
И снова дорога — через пески, между барханами и скалами. И так до самого вечера...
Третий день пути начался с песчаной бури. К счастью, прошла она мимо, по касательной, так что караван отделался лишь испугом и скрипом песка на зубах. Когда песок развеялся, Алекс увидел полоску гор, тянувшуюся к востоку от пути следования каравана. А незадолго до полудня появились руины небольшой деревушки, почти полностью занесенной песком, с тремя пальмами, торчавшими на месте сгинувшей рощицы.
— Оазис Ракуш,— сообщил Барабаш.— Заброшенный с тех пор, как в единственном на всю округу колодце пропала вода. Жители перебрались, кто в Ариш, кто в Мединат. Еще немного, и пустыня поглотит некогда богатое селение.
Кстати, во время пути, не зная, чем заняться, Алекс немного разобрался с Приложениями, и теперь сам мог вытаскивать из них полезную информацию. О Ракуше он прочел именно то, что сказал Барабаш — ни больше, ни меньше и почти дословно.
Несмотря на то, что оазис был заброшен, караван двигался именно к нему. И оставалось пройти не больше километра, когда над пустыней прогремел чей-то полный отчаяния крик:
— Разбойники!!!
Алекс завертел головой и увидел, как из-за барханов с востока хлынул поток вооруженных людей на лошадях. Расстояние быстро сокращалось, и вот уже Алекс смог различить надписи над головами атаковавших. Так и есть, пустынные разбойники. Но не все. Было среди них и немало Игроков, выделявшихся на фоне неписей не только именами собственными, но и цветом картушей — раньше Алекс об этой тонкости как-то не задумывался. Внешне же они ничем не отличались от остальных разбойников, наверное, потому что сами были таковыми.
Прилетевшая стрела сразила одного из погонщиков, тот упал с верблюда с полоской Жизненной Силы, ушедшей практически в ноль. Алекс проследил за стрелком и отметил, что он — Игрок. И тут же вспомнил недавний разговор с Барабашем, который утверждал, что убийство Предвестником неигрового персонажа, не проявляющего физической агрессии, не только не приветствуется, но еще и строго карается. Объяснения не требовались — Алекс и сам понимал, что, дай волю беспредельщикам, они всю живность в Маргелане вырежут, подчистую. Особенно, если эта живность не в состоянии себя защитить. А тут Игрок напал на непися, почти убил, и его не постигла кара небесная. Так как Барабаш крутился рядом, вопрос вырвался сам собой.
— Они разбойники, им все можно,— последовал короткий ответ.
— А...
— Отстань, не до тебя сейчас!— огрызнулся Барабаш, выцеливая кого-то из нападавших.
Понять его нетрудно. Во-первых, он отыгрывал свою роль согласно договору с Вагизом. Во-вторых, судя по воинственному настрою нападавших, пощады не было гарантировано никому. Не прошло и минуты, а на песке уже лежало не меньше полдюжины человек, в основном беззащитные караванщики, попавшие под раздачу, и оставшиеся без присмотра верблюды разбегались по пустыне. Наемники самоотверженно оборонялись, однако и они уже понесли первые потери.
И это неудивительно: разбойники, в среднем, превосходили наймов как по Уровням, так и в вооружении и в скорости. Еще в детстве Алекс слышал о том, что лошади боятся верблюдов. Об этот еще Геродот писал. Но, будучи на Ближнем Востоке, он сам видел, как эти два животных прекрасно уживались друг с другом. Объяснения он получил от одного араба. Оказывается, если лошади росли вместе с верблюдами, то они к ним привыкали и не боялись.
