По цене одной души

— Чего ты в него вцепилась? — резко спросил Смолин.

Я чуть не влепилась в зад одной крайне неудачно припаркованной на выезде из двора машины. Давненько любимый шеф не общался со мной в подобном тоне. К тому же, при своем богатом профессиональном и жизненном опыте, он и сам мог бы догадаться, что история про спасение и выплату долга шита белыми нитками.

— Зачем вот так брать машину? — в лоб поинтересовалась я. — Не проще угнать, не оставив вообще никаких следов?

— Он специально с нами играет, — пожала плечами Марина. — Я бы сказала, что вынужденная скрытность довольно часто приводит к вспышкам демонстративного поведения.

— Не слишком ли хитро? Каковы были наши шансы выйти на Таманского, узнать номер машины и отыскать этого Китаева? Если бы вызывающий предполагал, что мы все это узнаем, думаю, ограничился бы банальным угоном того, что первое под руку подвернулось. Но нет, он явно считал, что так далеко мы не продвинемся.

— Ты меня запутала, — проворчал Смолин. — Тебе не кажется, что ты слишком все усложняешь? Угон машины все-таки дело не такое уж простое, есть риск нарваться на сигнализацию.

Я только рукой махнула. Не потому, что последний аргумент меня убедил, ничего подобного. Думаю, если бы слуга захотел, справился бы с любой сигнализацией. Просто устала препираться с начальником. Все равно ничего ему не докажу, только разозлю попусту. Вот если бы Смолин знал, что на самом деле происходит, первым вцепился бы в Китаева не хуже бультерьера. Но он, вот ведь незадача, не знает.

Выходит, думать придется самой. И что я, спрашивается, имею в активе? Две гипотезы. Либо слуге зачем-то нужен сам Китаев, что, с учетом выводов Марины, маловероятно. Либо ему понадобилась не любая машина, а именно эта конкретная. Почему, спрашивается? Ни выдающимися техническими характеристиками, ни какой-то особой неприметностью она не отличается.

Тогда, вероятно, нужно принять в расчет то, для чего машина использовалась. А понадобилась она, чтобы привезти Таманского и жертву на кладбище. За самозваным чернокнижником можно было, наверное, приехать на чем угодно. Значит, остается только жертва. Удобный багажник там был, что ли? Но откуда слуге знать, какой там у Китаева багажник?

— Вы сейчас в контору? — вдруг поинтересовалась Марина.

— Ага, — кивнул Смолин.

— Подвезете домой? — жалобно попросила пифия.

— Это ж другой конец города, — ворчливо отозвался Смолин. — Давай до метро подкинем.

— Ага, — тоже ворчливо ответила Марина. — Только автобус мой уже не ходит, а машину ловить боюсь. Мало ли что.

— Ты же пифия, — фыркнул полковник. — Неужели не раскусишь?

Марина обиженно засопела. Ничего не попишешь, женская логика штука довольно своеобразная. Разумеется, пифии совсем нетрудно найти нормального бомбилу, который просто хочет получить денежки за услугу. Это даже я могу. Но ведь нередко такой подъезжает, когда ты уже спровадишь десяток придурков. Какой девушке это не испортит настроение?

— Подвезу, — безапелляционно заявила я.

На самом деле я бы сейчас Марину расцеловала. Сама того не зная, вредная пифия подкинула мне замечательную идею. Возможно, слуге действительно была нужна конкретная машина, для того, чтобы жертва в нее спокойно села. Так что обязательно надо добраться сегодня до конторы и потрясти Довлатова или еще кого на предмет подробностей ритуала вызова духа мага. Глядишь, что-то да выяснится.

* * *

Довлатова я на работе не застала, потому направила свои стопы прямиком к Журавлеву. Оно было и к лучшему. Будучи оракулом, Глеб Валерьевич, скорее всего, неплохо разбирался в вопросах вызова духов. А мне нужна была консультация именно по этой теме, поскольку желание до утра куковать над книгами, выискивая информацию самостоятельно, отсутствовало напрочь.

Тому, что Журавлев мне не обрадовался, я даже не удивилась. Как и тому, что, при всем явно продемонстрированном недовольстве, не выгнал. Воспользовавшись немым попустительством, я приземлилась на диван и спокойно поинтересовалась, могу ли рассчитывать на профессиональную консультацию.

Глеб Валерьевич грохнул кружкой об стол, похоже, сам испугался столь явной демонстрации недовольства, и поспешил кивнуть. Я одарила его предположительно милой улыбкой и спросила, какие особенности будет иметь ритуал, если вызвать требуется дух мага.

Надо полагать, моим обществом не собирались наслаждаться долго, поскольку выслушивать пожелания сходить к ближайшему некроманту или иные витиеватые посылы подальше не пришлось. Понимая, что чем скорее я получу ответ, тем скорее уйду, Журавлев сдался без боя.

— Если маг не против общения, то никаких особенностей нет, — сухо сообщил он. — А если против, то потребуется смерть человека. Чтобы сделать дело наверняка, лучше принести в жертву мага.

— За последнее время пропадали маги? — тут же ухватилась за подсказку я.

— Сообщений не было. Что-то еще?

Тон последней фразы сулил мне по меньшей мере год работы без премий, если я немедленно не уберусь куда подальше. Оценив перспективу, я решила, что прорыв прорывом, а жить надо, причем на что-то. И, вежливо распрощавшись с боссом, двинулась в архив.

Рассказ Журавлева помог сложиться еще одному кусочку головоломки. Китаев не удивился и не испугался, когда я набросила на него "лассо". Потому логично предположить, что среди его знакомых есть маг. В этом случае он вполне мог раньше наблюдать действие связывающих чар, а то и испытать его на собственной шкуре.

Поскольку расспросить Китаева толком мне не дали, начать я решила с единственного доступного мне варианта — с его соседей. И мне повезло. В одном доме с ним действительно проживал маг. Огневик, как и я. Пятаков Илья Иванович. Упустить такой шанс было бы грешно, пришлось еще разок воспользоваться папиным паролем.

Личное дело Пятакова в свою очередь явило мне кое-что интересное. Оказывается, последние пять лет этот товарищ не платил членские взносы Лиге Магов, потому, что нигде не работал. Вообще. Хотя до этого пятнадцать лет был сотрудником СПНИМ. И никаких упоминаний о болезни или инвалидности в документах не было. Почему же тогда данному безобразию так долго попустительствовали?

За ответом я отправилась к архивариусу. Леонид Юрьевич был настоящим кладезем историй и сплетен, и любил их пересказывать. Обычно именно поэтому народ, и я в том числе, избегал с ним общаться. Кому интересно битый час выслушивать байки вековой давности? Но конкретно сейчас информированность и болтливость старика обещали стать манной небесной.

Конечно же, архивариус никуда не уходил. Порой казалось, что он и жил прямо тут, в своем кабинете. Подушка и одеяло, неизменно лежащие на диване, служили неплохим подтверждением данной гипотезы.

— Вечер добрый, Леночка, — приветливо улыбнулся старик, когда я, дождавшись приглашения, открыла дверь. — Входи, не стесняйся.

Я приветливо помахала реквизированным у Егорова пакетом печенья. Очень надеюсь, что обычного, а не очередного экспериментального. Упаковка, конечно, была нетронутая, но от алхимика всего можно ожидать. Съешь вот так, а потом позеленеешь, или узорами украсишься. Благо, Леонид Юрьевич этого не знал, потому при виде вкусненького расплылся в довольной улыбке:

— Сейчас чайник поставлю.

Через пять минут мы пили чай. На вкус печенье оказалось вполне приличным, ничуть не подозрительным. Надо будет заглянуть в магазин, купить пару пачек. Одну вернуть Женьке, а вторую себе оставить, на всякий случай. Только спрятать понадежнее, а то в нашей конторе не я одна такая... взяткодательница. И не один Парфенов любит почаевничать.

— Знаете, — начала я под конец первой чашки. — Наткнулась тут в одном деле на имя Пятакова.

— Ильи? — мигом поймал мой мяч архивариус. — Да, жаль парня. Хороший был спец.

— А что с ним случилось? — внутренне напрягшись, спросила я.

Неужели Пятаков давно умер, а в документы этот факт внести забыли? Если так, то я снова вцепилась в ложный след.

— Да нет, не умер он, — вздохнул Парфенов. — Жена и дочка его погибли, самолет разбился. Вот с тех пор парень и ведет, что называется, асоциальный образ жизни. Пьет, не работает. Хорошо хоть сестра пока о нем заботится, но сама-то она в Питере живет, нечасто к нему заглядывает.

Вот оно! Я чуть было не подскочила от волнения. Тайна "краденой" машины раскрылась. Слуга сейчас действует быстро и точно. Значит, все подготовил заранее. В том числе, выяснение личности хранителя традиции. Для того и взял на заметку пьющего мага, которого никто долгое время не хватится. Но даже в таком состоянии Пятаков был бы вполне способен дать отпор, если не действенный, то уж точно очень шумный. А именно в шуме слуга нуждался меньше всего. Для того и позаимствовал машину приятеля-собутыльника.

Скомкав отыскавшийся в кармане чек из магазина и со всей злости швырнув его в урну, я подумала, что уперлась в очередной тупик. Ну да, выяснила личность жертвы. Разобралась с ролью машины Китаева. И что дальше? К разгадке личности слуги все это не приблизило меня ни на шаг.

Демон и тот помог значительно весомей, назвав более-менее точный срок проживания слуги в Москве. Еще разок прокрутив в голове свой список подозреваемых, я окончательно утвердилась в выборе трех фамилий: Русинова, Темникова и Конина. Из всех одиночек только они жили в Москве около трех лет, остальные либо меньше, либо больше.

— А для чего тебе Пятаков-то понадобился?

Я очнулась и сообразила, что так и сижу, застыв с печеньем в руке. Выглядело это явно очень странно, потому, что на лице Леонида Юрьевича появилось выражение озабоченности. Да мне и самой, признаться, стало жутковато. Вот уже две недели я постоянно думаю только об одном. Будто все остальное напрочь выпало из жизни, а я превратилась в какого-то маньяка.

— Кажется, его убили, — пробормотала я.

— Господи! — ужаснулся Парфенов. — Кто? Зачем? У него ж ничего не было!

— Ничего... кроме жизни. Я домой пойду, поздно уже.

— Конечно, конечно, Леночка, поезжай, — тут же зачастил старик. — Тебе бы выспаться, а то сама не своя ходишь.

Да уж. Выспаться бы. Только вот кто же мне даст?

* * *

Домой я завалилась уже глубокой ночью, кинула купленное по пути печенье на кухонный стол, одежду побросала на стул и рухнула в кровать. Завтрашний день обещал быть очень тяжелым. Наверняка Довлатов и мне найдет работенку.

Простыни приятно холодили усталое тело. А мысли в голове, между тем, блуждали очень даже неприятные. Следующей ночью спать не будет никто, так что стоило сейчас отдохнуть как следует. Я закрыла глаза и приготовилась считать овец.

— Девушка уже похищена, — раздался из темноты знакомый голос.

Я подпрыгнула на кровати, до ушей заматываясь в одеяло, и выругалась, не стесняясь в выражениях. Послышались тихие шаги, и демон включил свет. Я невольно зажмурилась и помотала головой.

— На сей раз что?!

— Пришел поделиться соображениями.

— А до утра это подождать не могло? — продолжая кипеть, поинтересовалась я.

— Время условно, — усмехнулся демон. — Кое-где сейчас вполне себе утро. И нет, это не могло подождать. Девушка уже похищена.

— С чего ты решил? Есть доказательства? — мигом вскинулась я, чуть не выпустив из рук одеяло. Демон тоскливо проследил за натягиваемой обратно на грудь тканью, демонстративно вздохнул и объявил:

— Есть версия. Думаю, она была похищена в ту же ночь, когда был убит хранитель.

— И на чем эта версия основана?

— Я бы сделал именно так, — пожал плечами демон. — Слуга ведь не дурак, понимает, что потом его уже будут ждать. Мало ли чем дело кончится, вдруг все сорвется? Или уж, по крайней мере, на хвост сядет куча магов.

Я снова выругалась. В словах князя ада присутствовала неумолимая логика. Зачем лезть в засаду, если можно сделать все раньше, без шума и пыли? Получается, весь завтрашний цирк с конями начисто лишен смысла.

— Что ты предлагаешь?

— Выяснить, кто был похищен. Проверить всех девушек. Скорее всего, в ход пошла личина, настольно хороший фантом сотворить не сможет даже слуга. Потом, ясное дело, тряхнуть "подмену" как следует, может, знает чего.

— Какой ты умный, — саркастически фыркнула я. — А если она ничего не знает? Скорее всего, так ведь и будет.

— А может, это даже и не "она", — вернул мне подколку демон. — Хотя, вряд ли. Женщину найти проще, чем мужика, способного ее достоверно изобразить.

Я не удержалась от смешка. Вспомнила, как во время одной охоты на вурдалака Сашке пришло в голову прогуляться по лесу в облике беззащитной девицы. В принципе, нужный эффект был достигнут. Нежить натуральным образом офигела от такого зрелища. И, пока очухивалась, схватила парочку серебряных пуль. А уж как ржали мы с Артуром... От одного воспоминания бока болеть начинают.

— Спасибо за информацию. Завтра с утра подниму этот вопрос. Что-нибудь еще, или я ложусь спать?

— А тебя послушают?

— Пусть попробуют не послушать.

Я начала злиться. Мне как раз захотелось спать, а демон, нахально устроившийся на моем любимом пуфе, намерения отбыть восвояси не демонстрировал. Сидел и совершенно беззастенчиво пялился на меня.

— Чего ждешь? Спасибо я тебе сказала.

— Спасибо в стакан не на...

Метко брошенная подушка оборвала фразу на середине. Похоже, подобного нахальства демон не ожидал, потому, что не увернулся. Зато потом вальяжно нагнулся, поднял мягкий снаряд за угол, встряхнул и отправил обратно.

Вот уж не думала, что какой-то подушкой можно так залепить. Поймать-то я ее поймала, но, потеряв равновесие, опрокинулась на кровать. Наугад швырнула подушку обратно, но промахнулась. Через мгновение горячие ладони прижали мои плечи к кровати.

— Пусти, — рыкнула я после пары бесполезных попыток вырваться.

Демон наклонился к моему лицу и прошептал на ухо:

— Завтра ты пойдешь и проверишь тех подозреваемых, о которых говорила. С четвертой точкой уже ничего не поделаешь, но, возможно, удастся предотвратить следующую. Поняла?

— Да, — процедила я, сражаясь с искушением воспользоваться коленом. Останавливало меня подозрение, что это ничего не даст. А демон может и разозлиться.

Дыхание так и продолжало согревать мою шею. И я, впервые с тех пор, как научилась управляться с файерболом, ощутила себя совершенно беззащитной. Что можно было противопоставить демону, способному сделать со мной все, что угодно? Хотя нет, не совсем все. Душа моя для него недоступна. Но сейчас это как-то слабо утешало.

Увлекшись невеселыми мыслями, я пропустила момент, когда осталась в одиночестве. Опомнившись через пару мгновений, скатилась с кровати и выругалась. Везде: в комнате, на постели, на мне самой остался запах дорогого одеколона. Пришлось принять душ и улечься на диване в гостиной. Но запах, словно какое-то наваждение, продолжал дразнить обоняние. Уснуть удалось только через час.

Глава 24. В которой снова проверяются подозреваемые