По цене одной души

Обычно к Высшим обращались только с одной просьбой, о бессмертии. Находились идиоты, которые всерьез верили, что можно получить от нечистого желаемое. Заканчивалось все обычно большими проблемами. Причем для всех, кому не повезло оказаться в пределах досягаемости гостя из ада. И я, глядя на злобно-задумчивое лицо Смолина, все четче и четче видела себя в первых рядах этих самых неудачников.

— Будем искать вызывающего?

— Нет! — вызверился полковник на задавшего поистине тупой вопрос Сашку. — Будем ждать, когда этот кретин завершит пентаграмму на городе и организует нам тут прорыв Инферно. А потом с цветами и коньяком двинем встречать Верховного.

Последний достоверно зафиксированный прорыв в наш мир Верховного демона случился в Чернобыле. Последствия всем известны. До этого подобное же событие уничтожило Помпеи. Стать героями самой черной страницы новейшей истории магии не хотелось никому. Значит, вызывающего нужно найти вовремя.

— Что-нибудь уже известно? — подал голос Егоров.

— Ничего, — вздохнул Смолин. — И это более чем странно. Первая точка пентаграммы обозначена, жертвоприношение состоялось. Но контролеры обнюхали там каждый миллиметр, и ничего не нашли. Следы уничтожены идеально. Работал профессионал.

— Любой профессионал-демонолог, да и вообще любой имеющий магическое образование, в курсе, что легенда о даре бессмертия бред, — решительно возразил Ветринский. — Все, чего хочет Высший — подготовить сцену для Верховного. Которому нужны только души, для очередного передела власти в аду. И начинает он обычно как раз с души вызывающего.

— Умный ты какой, — скривился Смолин. — Расскажи об этом нашему вызывающему, а то он, похоже, не в курсе, что должен быть в курсе.

Я же тем временем лихорадочно призывала на помощь все свои невеликие познания в демонологии и геометрии. Выходило, что по одной известной точке жертвоприношения определить, где будет следующая, никоим образом невозможно.

Когда я с подобающе печальным лицом сообщила это публике, как на идиотку на меня не посмотрел только Егоров. Потому что знал о демонологии и геометрии еще меньше, чем я.

— Леночка, — медовым голосом пропел Ветринский, используя свои немалые запасы сарказма на полную катушку. — Видать, глаза у тебя были ну очень красивые, потому, что тройки за знания ты никак не заслуживаешь. И не только по некромантии. К твоему сведению, пентаграмма чертится не как попало, а строго определенным образом. Так что, зная одну точку, мы вполне достоверно можем вычислить и следующую.

— Это как? — изобразила я искреннее непонимание.

— Сначала Северный треугольник, потом Западный и Восточный. Так что следующая точка должна быть к северу от этой.

— Уверен? — ехидно поинтересовалась я.

— На тысячу процентов, — радостно купился Ветринский.

— А масштаб пентаграммы ты знаешь?

Сашка открыл рот, но сказать так ничего и не сказал. Потому, что сказать ему было нечего. Полковник угрюмо засопел, тоже успев переварить мое язвительное замечание и оценить его полнейшую справедливость.

Да, с порядком создания пентаграммы я прокололась, что факт, то факт. Но и господа специалисты сели в немногим меньшую лужу. Потому, что для вызова мелкой нечисти чертились знаки строго определенного размера, а вот при замахе на Высшего правило было одно — чем больше, тем лучше. Ну, или хуже. Это как посмотреть.

— Что же тогда получается? — подозрительно уточнил Смолин. — Пока мы не получим вторую точку, не сможем никого поймать?

Сашка кивнул, потом спохватился и попытался отвертеться:

— Вообще-то, заниматься этим должен демонолог.

Я вздохнула, представив, сколь счастлив будет Артур, узнав последние новости. Потому как некромант был совершенно прав. Ловить вызывающего дело демонолога, а демонологов у службы в Москве еще меньше, чем некромантов. Конкретнее — один.

— Заниматься этим будут все, — обломал некромантскую надежду полковник. — Так что собирайтесь.

— Куда? — не поняла я.

— На север, — рыкнул Смолин. — Найдите все места, где может быть проведен ритуал. Позвони Артуру, скажи, что его отпуск откладывается.

Я снова вздохнула. И уже не рискнула спрашивать про собственный отпуск, который, по идее, должен был начаться завтра. Мирный отдых на даче нам с любимым улыбнулся. На прощание.

Глава 2. В которой все начинает запутываться

Все неприятности случаются в неподходящее время.

"Третий закон подлости"

— Опять кладбище пляшет, — убитым голосом дежурного сообщила трубка. — Ветринский на месте?

Я злобно посмотрела на спящего в кресле некроманта. Вот почему от телефонных звонков всегда просыпаюсь только я?

— На месте.

— Пусть выезжает, карту я ему подготовлю.

Положив трубку, я прогулялась до подоконника, взяла пульверизатор с водой для цветов и брызнула в Сашкину блаженную физиономию. Хорошо, что догадалась сразу отскочить подальше и прикрыться щитом, по которому тут же с шипением растекся сгусток тьмы.

— Ты чего творишь?! — пискнула я, потирая ладонь, ушибленную отдачей щита.

— Ты чего творишь? — вернул мне любезность Сашка, высматривая, чем бы вытереть мокрое лицо.

— Разбудила тебя единственно эффективным способом.

Вместе с болью проходила и моя злость. В конце концов, Ветринский не виноват, что я чутко сплю. С другой стороны, именно он причина того, что Смолин впаял мне пару ночных дежурств вне очереди. Все-таки начальство не обрадовалось последствиям моей последней кладбищенской одиссеи.

— А зачем разбудила-то?

— Кладбище зашевелилось. Иди давай, дежурный тебя ждет.

Проводив взглядом Ветринского, бормочущего проклятия в адрес потерявших всякую совесть доморощенных повелителей смерти, я со счастливой улыбкой залегла на диван. Подумала с минуту, заграбастала телефон с Сашкиного стола и переставила его на пол, поближе к себе. Чтобы не вставать, если кому-то еще придет в голову позвонить сегодня ночью.

Но разбудил меня не телефон, а лично полковник Смолин. Заспанный, растрепанный и одетый как попало. Посмотрев на часы через его плечо, я увидела, что еще только половина шестого. Неудивительно, что начальство пребывает в таком виде. Но вот какая нелегкая его сюда принесла?

— Ветринский исчез, — убедившись, что я наконец-то проснулась достаточно, соизволил сообщить мне Смолин.

— В смысле, трубку не берет? — пожала я плечами, принимая сидячее положение. — Так у него вечно телефон не заряжен. Поди, опять сдох.

— Балда! — рявкнул полковник, выпуская мое плечо и принимаясь расхаживать взад-вперед по кабинету. — Отзвонился он дежурному, сказал, что всех упокоил и едет обратно. И пропал. Контролеры уже искали. Нет его, как в воду канул!

Сон прошел окончательно. Зная трепетное отеческое отношение Смолина к Сашкиной супруге, я не могла не понимать, что искали контролеры основательно. Наверняка полковник вытащил на работу круг полным составом. И уж если такой поиск не дал результатов...

— Знаешь, куда он мог податься?

Я с чувством и не выбирая выражений выругалась, помянув самым экзотическим и неприличным образом одного конкретного некроманта, всех остальных коллег скопом и черта с его матерью и бабушкой до кучи. Да, тьма возьми, вся контора знала о нашем неожиданно начавшемся и столь же внезапно закончившемся студенческом романе. И на этом основании полагала, что я знаю о Сашке больше остальных.

— Понятия не имею, — сообщила я заслушавшемуся полковнику. — Да и с чего бы ему куда-то исчезать?

— Ну, знаешь... — замялся Смолин. — Перемены в жизни и все такое...

Меня разобрал совершенно неприличный смех. Да чтобы Сашка, не боявшийся ни чертей, ни демонов, ни покойников, испугался какого-то мелкого сопливца? Да ни в жизнь. Хотя... черт их, мужиков, разберет.

Но если без шуток, то я совершенно не представляла, что такого могло приключиться с Ветринским. С зомби он разобрался, едва ли столь опытный некромант мог поспешить с выводами и проворонить парочку. Местная шпана тоже не казалась мне вероятным вариантом. Даже если отбросить тот факт, что на задания без оружия мы не ходили, потому, что иной раз пуля бывает много проще и эффективнее любой магии, Сашка, в отличие от большинства магов, не пренебрегал физической подготовкой. И вполне мог без всякого колдовства объяснить паре-тройке гопников, посчитавших его годной добычей, глубину их заблуждения.

Мог ли он куда-то исчезнуть, чтобы просто развеяться? На Ветринского это было бы не похоже. При всех своих недостатках он отличался исключительной обязательностью. Если обещал приехать — приезжал, если обещал напиться — напивался. Было время, когда эта черта его характера регулярно доводила меня до бешенства. Не в последнюю очередь потому, что такой же обязательности Сашка требовал и от окружающих.

— Я так понимаю, идей у тебя нет, — констатировал Смолин, верно истолковав мое молчание.

Я утвердительно кивнула.

— Тогда поднимай свою ленивую задницу! — рявкнул полковник, моментально переключаясь с задумчивости на крайнюю энергичность.

Это его состояние было опасным для подчиненных, потому, что обычно сулило всякие нелегкие в виде ночных дежурств, переработок и просто нагоняев. На сей раз дело отчетливо пахло тем самым кладбищем. Точнее, обнюхиванием каждого миллиметра оного в поисках следов исчезнувшего Ветринского. Ох, лучше бы ему в самом деле угодить в неприятности! Потому, что если окажется, что я в несусветную рань сползала с уютного дивана, чтобы найти пропажу в каком-нибудь баре, пущу засранца на шашлык.

— На кладбище? — вздохнула я.

— Ты еще здесь? — злобно удивился Смолин.

* * *

Кладбище выглядело как любое обычное кладбище ранним утром. То есть, гораздо приличнее того, где поработала я. Потому как там был наведен полный бардак. Прогулявшись по главной аллее почти до центра, я, наконец, увидела Артура, сидящего на корточках возле одной из могил, и направилась к нему.

— Поднимали отсюда, — сообщил любимый, выпрямившись и чмокнув меня в нос. — И укладывали тоже. Чистая работа, я тут прогулялся, и ничего не нашел.

— А машину не видел?

— Нет, — отозвался Артур, устало усаживаясь на скамеечку. — Я проехался вокруг, следов шин тут полно, но это и неудивительно, кладбище не старое, люди приезжают часто. Но брошенных машин не видно.

Я присела рядом и выругалась. Начинался новый день. Так себе, прямо скажем, начинался. Раз машины нет, значит, кто-то на ней уехал. Кто, интересно, если не сам Сашка? Неужели этот гад в самом деле где-то прячется и отрывается, пока можно? Ладони потеплели от зарождающегося пламени. Боюсь, шашлык не получится, к тому моменту, когда я выскажу все, что думаю, останутся одни угольки.

— Поищи магические следы, — попросил Артур.

Да, спасибо, что напомнил, зачем меня сюда послали. Сама бы не догадалась. Просто кое-кто у нас такие вещи делать не умеет, сидит тут, отдыхает... А я, единственная, любимая, нежное и беззащитное существо, должна после ночного дежурства еще и "проявкой" заниматься.

Кое-как справившись с закипающей внутри лавой злости, я сползла со скамейки и присела на корточки перед памятником какой-то прожившей долгую жизнь даме. Что ж, покой в ближайшее время этой покойной не грозил.

Привычное скольжение лезвия по ладони, привычная боль. Потом прошептать формулу и с размаху воткнуть шесть дюймов окровавленной стали в могильную землю. По самую рукоятку.

Волна силы плеснула в лицо, не потревожив вредную прядку, вечно выбивающуюся из хвостика и лезущую в глаза. Обычные люди таких вещей не чувствуют. Только если от природы обладают способностями к магии. Что встречается крайне редко. Папа рассказывал, что каждый год они проверяют пару тысяч потенциально одаренных детей, отбирая в итоге не больше десятка.

Это обстоятельство щедро льет воду на мельницу тех фанатиков, что считают магов иной расой, с незапамятных времен живущей среди людей. Правда, когда этим товарищам предъявляют факты рождения в семьях магов детишек, бездарных как баобабы, они злобно шипят и уносятся прочь от предметной дискуссии.

Но факт есть факт. Магов очень и очень мало. Тем удивительнее непотребное изобилие экстрасенсов и всяких разных целителей и гадалок. Какую газету ни открой, везде рекламируются эти шарлатаны, от силы один из сотни которых действительно что-то может. Причем очень и очень немногое.

Настоящие маги тоже подобным зарабатывают, чего уж греха таить. Но конкурировать с шарлатанами тяжело, потому, что те же привороты и отвороты запрещены Кодексом. Брать деньги за не оказанную фактически услугу тоже нельзя, а, между тем, большая часть сглазов и порчей на самом деле лишь порождение человеческой глупости и паранойи. Что же до "венца безбрачия", то это и вовсе шарлатанская выдумка. Такого проклятия попросту не существует.

Выждав, пока силовая волна растечется по всей площади кладбища, я выпрямилась и огляделась. Ничего неожиданного на первый взгляд не наблюдалось. От могилы, указанной Артуром, тянулись коричневые нити подъема. Топорная некромантия на чужой крови. Болван, поднявший тут зомби, замордовал пару-тройку кошек, не меньше. Гринписа на него нет. С этими грязными, узловатыми нитями переплетались тонкие, искрящиеся, серебристо-серые. Их оставил Сашка, ликвидируя последствия выходки глупого самоучки.

Все это вполне укладывалось в рамки уже известной мне истории развития событий. Поднял — сбежал, приехал — уложил. Прогулявшись по аллее, я отыскала красноватую полосу, прочерченную в воздухе чуть выше моего плеча. Сашка вечно забывал фонарик и нахально освещал себе дорогу файерболом, несмотря на строжайший начальственный запрет.

По этому следу я вышла за ворота. Там полоса оборвалась, очевидно, Сашка сел в машину. И больше не было ничего. Никакой магии. Даже в легких намеках. Можно было, конечно, предположить, куда он поехал, исходя из того, что собирался в контору.

К тому же, звонил дежурному Сашка наверняка из машины. Ибо ни один некромант в здравом уме не пойдет укладывать зомби с мобильником в кармане. Мало ли кому стукнет в голову звякнуть посреди ритуала. Лишний звук, лишнее движение — и в лучшем случае обратно не ляжет уже поднятое. В худшем может вылезти такое, что всем зомбям тошно станет. И самому магу заодно.

Именно такая напасть и отправила Сашкиного собрата по ремеслу на Байкал, лечить нервный срыв. А ведь начиналось все вполне пристойно. Компания родственничков наняла какого-то шарлатана для допроса покойного главы семейства. Куда-то он там спрятал деньги, и унес тайну в могилу. Обычное дело.

Поднять-то усопшего самоучка сумел. Но очень скоро пожалел об этом. На заочных курсах черной магии парню забыли объяснить, что без правильно выполненной привязки сущности и создания управляющего контура зомби бывают довольно кровожадными. К счастью, тамошний сторож, выбежавший на дружные вопли одного самоуверенного и трех жадных дураков, с подобными неприятностями уже сталкивался. И позвонил нам.