По цене одной души

— Что первой жертвой была собака. А потом Ветринский упомянул о книге "Dona Daemones", в которой я впервые прочла про служение. Собственно, все.

— Кто из контролеров говорил с Ветринским?

— Не знаю, — равнодушно пожала я плечами. — Не видела его лица.

Вот и поймай меня, если сможешь. Никто никогда не докажет, что я сейчас солгала. Егоров будет молчать, а Сашка... известно, точнее, неизвестно где.

— Почему бы вам не заняться, наконец, поисками Ветринского? Заодно и спросите, с кем он тогда мило беседовал.

— И что Вы предприняли? — подозрительно поинтересовался Довлатов, старательно обходя скользкую тему поисков пропавшего сотрудника СПНИМ.

— А ничего. Что я могу предпринять? Особенно после того, как Вы были столь любезны заподозрить меня в сотрудничестве со слугой, санкционировать копание в моем нижнем белье и отстранение от любого участия в поисках.

— Подобное поведение не согласуется с отзывами о Вас.

— Меня считают идиоткой?

Похоже, мне удалось озадачить самого большого босса. По крайней мере, последний вопрос заставил его на некоторое время застыть с открытым ртом.

— А это здесь причем?

— Ну, — протянула я. — Если по отзывам я должна была, очертя голову, кинуться на поиски слуги, не особо задумываясь, что буду делать, если вдруг его найду, то, сдается мне, опрошенный Вами народ не самого лестного мнения о моих умственных способностях.

Такая тирада потребовала времени на переваривание. Даже у Довлатова. Похоже, он, как и авторы нелестных отзывов, не считал меня обладательницей большого ума. И теперь судорожно пытался понять, издеваюсь я над ним, или всерьез излагаю вполне разумные соображения.

— Вы не объясните заодно, почему Ваш рабочий навигатор оказался у Егорова?

— Евгений меня попросил, — пожала я плечами. — Алхимикам рабочих навигаторов не полагается, а собственного у него нет. Но, поскольку его тоже припахали к поискам, а города он не знает...

— Вам навигатор, стало быть, не нужен?

— А зачем? — с самым невинным видом поинтересовалась я. — Я же никого и ничего не ищу.

Благослови боже изобретателей смартфонов со встроенной навигацией, благодаря которым наличие отдельного навигатора уже не столь обязательно. И заодно удачное стечение обстоятельств, в результате которого мой рабочий прибор оказался у Женьки. Гляди-ка, уже ведь вычислили. Значит, следили. Проверяли, сволочи.

— Но Вы считаете нормальным оставаться в стороне?

— Мне не хотелось бы навредить еще больше.

Довлатов смерил меня очередным подозрительным взглядом. Не нужно быть пифией, чтобы понять — глава Магистрата не верил ни единому моему слову. Но поймать на вранье не мог, вот ведь незадача.

К счастью, и в то, что я пособница слуги, Довлатов тоже не верил. Так что мне очень хотелось узнать, почему в таком случае он потакал Мищенко в ее желании меня терроризировать. Неужели отец попросил его убрать меня подальше от этой истории, и таким хитрым макаром Довлатов попытался и на елку влезть, и зад не уколоть? В смысле, разом угодить и папе, и этой психопатке. Чтобы, как говорится, и волки сыты, и овцы... ой, что-то слишком много поговорок в голову полезло.

Считать себя овцой, пусть и целой, совершенно не хотелось. Уж лучше сытым волком. А еще лучше — голодным. И оттого очень, очень злым. Я не сомневалась в том, что цели мои и Магистрата в конечном итоге совпадают. Подозревать высшее руководство в готовности допустить прорыв Инферно было бы все же перебором. Но вот средства достижения этой цели...

— Значит, Вы намерены исполнять указания руководства?

— Целиком и полностью, — стараясь выглядеть спокойной и убедительной, кивнула я, сладко надеясь, что ни за какой портьерой не притаилась пифия.

Безусловно, я проверяла, в кабинете мы были одни. Но и переоценивать себя не следовало, Довлатов вполне мог замаскировать кого-нибудь так, чтобы я не заметила. Одно хорошо: маскировочные чары крайне отрицательно сказываются на способностях пифий к мыслечтению. Так что заставлять их "читать" кого-то, скрывая при этом их присутствие магически — все равно, что пытаться заставить взять след собаку, морду которой предварительно замотали в полиэтиленовый пакет.

— Тогда скажу, чтобы Вас успокоить. Мы начали обыскивать все места, где предположительно может находиться Ветринский. И да, можете быть свободны.

Сделав над собой титаническое усилие и вежливо распрощавшись с Довлатовым, я вышла из кабинета и двинула по коридору к лифтам, по пути пиная каждую встреченную колонну. Просто чтобы сорвать злость и нервное напряжение.

На пятом пинке меня осенило. До сих пор я искала Сашку совершенно неправильно. Слуге ведь около двух тысячелетий. Значит, у него нет семьи. Настоящей, во всяком случае. Ну, жена и дети вполне могут иметься, конечно, а вот с родителями и прочей родней возникают закономерные сложности. Тут-то и надо копать.

Слуга приезжий. Или приемный. Или внезапно возникший в какой-то семейке. Или вовсе одиночка. Он просто не может не быть личностью, в биографии которой не возникнет даже малейшей необъяснимой странности. И если я отыщу эту самую странность, то узнаю, кто он. Или она. И смогу значительно сузить область поисков Сашки.

Смачно выругав себя любимую за непроходимую тупость и неизлечимую недогадливость, я дождалась лифта и наконец-то покинула Академию. Теперь дорога была одна, в контору. Закопаться в архиве и искать, искать, искать.

Да и навестить господина Матвеева еще разок тоже не помешает. Надо все-таки выяснить, где ж этот доморощенный маг раздобыл проклятую книгу. К слуге это меня, конечно, не приведет, но может привести к тому, кто располагает ценными сведениями о его особенностях. И может быть, а чем черт не шутит, знает, что с ним делать.

Глава 10. В которой очень много пыли

В каждом большом деле всегда приходится какую-то часть оставить на долю случая.

Наполеон I

Что я теперь могла сказать о господине Матвееве? Например то, что он изрядный разиня. Плюхнулся в машину, а двери заблокировать даже не подумал. Вот такие и выстраиваются в очереди в отделениях органов правопорядка с заявлениями о краже очередной сумки, борсетки, ноутбука, телефона, нужное подчеркнуть.

Появление мое Бориса Ивановича мягко говоря не обрадовало, что и неудивительно. Удивительным оказалось другое. То, что любезные коллеги еще не навещали его с намерением разъяснить происхождение книги.

— Купил у частного букиниста. У меня с ним давние отношения, я, знаете ли, ценитель редких книг.

Частный букинист, он же перекупщик. Не очень хороший след. Плохой, прямо скажем. Такой товарищ вполне может упереться и пойти на принцип, не желая сдавать поставщика. Не жарить же его, в самом деле. Инквизиторские методы у нас, магов, не в почете, по понятным, думаю, причинам.

— Контактами букиниста поделитесь? — спокойно поинтересовалась я, пальцем поджигая отчаянно подрагивающую сигарету Матвеева.

Вот честно, если бы не хотела лишний раз припугнуть, отобрала бы. Ненавижу, когда курят в машине. Несмотря на то, что сама грешна, выпивая лишнего или в крайне скверном расположении духа могу и подымить. Но не такой дрянью.

Борис Иванович извлек из бардачка блокнот с ручкой и поспешно застрочил номер телефона. Все-таки не зря решилась терпеть зловонный дым от явно паленого табака.

Букиниста звали Игорь Моисеевич Эпштейн. Где он проживал, Матвееву было неизвестно, зато номер домашнего телефона красовался рядом с номером мобильного и адресом электронной почты. Значит, выяснить адресок большого труда не составит. А потом придется нагрянуть к заслуженному книголюбу в гости. Почему-то внезапное появление на пороге родного дома всегда впечатляет сильнее и располагает к большей откровенности, чем встреча в каком-нибудь кафе, назначенная заранее и со всеми положенными реверансами и политесами.

Примерно так я и поступила. Вежливо распрощавшись с Борисом Ивановичем и пожелав ему счастливого пути домой и приятного вечера в кругу семьи, покинула его провонявшую табаком машину и набрала номер Лешки, друга моего детства.

Лешка давно служил в доблестной нашей свежепоименованной полиции, причем в убойном отделе. То бишь, имел доступ к нужной мне в данный момент информации. К тому же, за ним числился должок. Пару месяцев назад я свела его с молодой, но очень способной пифией, и теперь раскрываемость у капитана Самарина неизменно была на уровне. Заодно и девушке хорошая практика.

Довольно долго я слушала перестук клавиш и обыденные беседы оперов. К счастью, не напрасно. Вернувшись к телефону, Лешка добросовестно продиктовал мне адрес господина Эпштейна. Что ж, дело осталось за малым — заявиться и вынуть душу. В смысле, узнать правду.

Проживал букинист во вполне себе банальной пятиэтажке на окраине. Хорошо хоть без мамы. Да и вообще, оказался на вид вполне приличным мужчиной лет сорока с небольшим. Даже кофе девушке предложил. Хороший, кстати, кофе.

— Итак, что же привело юную леди в мою скромную обитель? — осведомился он, подавая мне чашку.

— Книга, которую Вы продали господину Матвееву Борису Ивановичу, — без обиняков ответила я.

— Ну, книга-то продана. К тому же, Вы знаете, кому. Кажется, это уже не ко мне теперь вопрос.

— Да нет, — очаровательно улыбнулась я. — Именно к Вам. Хочу, видите ли, узнать, где этот шедевр достали Вы сами.

— А зачем Вам это знать? — подозрительно поинтересовался букинист.

— Как бы Вам объяснить? Нужно.

— Уж как-нибудь объясните. Если можно, поподробнее.

Я задумчиво склонила голову на бок, делая вид, что любуюсь собственным колечком, и сотворила файербол. Пламя нежно заскользило по пальцам. Сквозь его красноватый ореол я не без удовольствия пронаблюдала, как глаза почтенного книготорговца выказали отчетливое намерение превзойти размерами не самые маленькие стекла его же очков.

— Видите ли...

— В-вижу, — дрожащим голосом перебил господин Эпштейн. — Вы маг, да?

— О, — нежно пропела я. — Уже имели дело с моими коллегами?

— Д-да.

— Замечательно. Это сэкономит время нам обоим. Итак, вопрос повторить, или Вы его еще помните?

— Книгу мне продали наследники одной дамы.

Исчезновение файербола собеседника несколько успокоило. Оно и к лучшему. Если история долгая, нежелательно заставлять рассказчика заикаться, а то и зазимовать можно вот так, за чашечкой кофе.

— Какой дамы?

— Лилии Федоровны Ланге. Ко мне лично приходил ее племянник, фамилия его Беленко, а вот имя то ли Егор, то ли Георгий.

— Георгий.

Жору Беленко я знала. Кто ж его, спрашивается, не знал. Этот Сашкин однокурсник был всеакадемической знаменитостью. С печальным, правда, оттенком. Потому, что ничем хорошим Жора отродясь не славился. Бабник, выпивоха и, судя по последним слухам, игрок.

— Знаете его?

Я рассеянно кивнула, прихлебывая кофе. Лилия Федоровна, достойная тетушка этого типа, была в свое время знаменитой пифией. Знаменитой, правда, отнюдь не исключительными профессиональными талантами, а, главным образом, чрезвычайно ветреным нравом. Поговаривали, что по случаю московской олимпиады ее едва не выслали за положенное количество километров. Спасло только заступничество влиятельных поклонников.

Племянник, к сожалению, пошел в тетушку. Неудивительно, что после ее кончины часть библиотеки угодила в руки перекупщиков. Но странно, что у весьма, будем честными, посредственной пифии оказалась столь ценная книга по демонологии.

— Он Вам сказал, что книга досталась от тети?

— Да. Мне про библиотеку госпожи Ланге рассказывал знакомый. Он был с ней... э...

— Близок? — равнодушно уточнила я.

— Вроде того. Бывал в доме.

— Так почему племянничек пришел к Вам, а не к нему?

— Видите ли, тот... знакомый умер прежде госпожи Ланге.

— Понятно, — вздохнула я.

Значит, один наследник стакнулся с другим к обоюдному удовольствию. История стара как мир и банальна, как сериал для домохозяек. И ставит передо мной новую проблему: разыскать Жору и тряхнуть его на предмет выяснения того, как чертова книга попала к его тетушке.

* * *

Копание в архивах во все времена было, есть и будет делом неблагодарным. Чем больше этих самых времен, тем больше архивы. А нравы, между тем, меняются довольно незначительно. В частности, нравы магов-архивариусов. Это такие особые существа, со своей, неподвластной пониманию простых смертных, логикой. И, что странно, со страстной нелюбовью к поддержанию чистоты.

Если раньше у меня не было аллергии на пыль, сегодня я здорово рисковала ее заиметь. Потому, что электронный архив был оскорбительно невелик и обидно неподробен. А мне требовались как раз детали. Мелкие такие.

Хорошо хоть полный список магов, проживающих в Москве и области, в компьютере имелся. Более отдаленные края я решила не трогать. Если подумать, то довольно тяжело было бы тащиться сюда совсем уж издалека, искать место, жертву, а потом где-то отсиживаться. Возможно, конечно, все, но начинать следует с более вероятного.

Еще раз подумав и задумчиво почесав переносицу кончиком ручки, я отбросила всех, кому нет восемнадцати. Маловероятно, чтобы в столь юном возрасте кому-то удалось осуществить непростой ритуал и заключить-таки сделку. Прикидываться же малолеткой задача довольно сложная.

Пожалуй, можно было заодно вычеркнуть и всех носителей так называемых "великих" фамилий. Тут родовая спесь играла мне на руку. Любой, кто рискнет назваться такой фамилией, будет вынужден пройти через установление родства. Не то, чтобы у слуги не было совсем уж никаких шансов обмануть эту процедуру, но надо ли ему оно, лишний раз напрягаться? Да и лишнее внимание подобному персонажу едва ли требуется.

Может ли слуга, живший еще во времена древнего Рима, в самом деле оказаться родственником кого-то из местных? Навряд ли. Насколько я помнила, все достаточно древние магические роды из средиземноморья и прилегающих краев там и предпочитали обитать. К нам на севера оттуда перебирались исключительно представители конкурирующей концессии. Священнослужители, то бишь.

После проделанных манипуляций в руках у меня оказался список из всего-то полутора тысяч имен. Мелочи жизни. Прямо даже интересно, на сколько я тут застряну, если начну проверять их всех. Выяснять это на практике как-то не хотелось. Совсем не хотелось. Да и смысла в этом не было. Так можно ведь до того закопаться, что и самого прорыва Инферно не заметишь.

О том, что слуги может вовсе не оказаться в числе зарегистрированных в городе магов, я старалась даже не думать. Искать среди полутора тысяч, безусловно, задача не из простых. Но искать среди остальных одиннадцати с лишним миллионов (и шут знает, сколько тут этого лишнего, полмиллиона, или куда больше) вовсе бессмысленно.

Именно поэтому я отчаянно хотела надеяться на то, что негодяй решил все-таки воспользоваться таким преимуществом регистрации, как возможность спокойно колдовать, не привлекая внимание контролеров. Зачем вообще иметь силу, если ей не пользоваться?