По цене одной души

Глава 8. В которой продолжаются поиски

Все мы или почти все мы умрем.

Из проповеди французского священника, прочитанной в присутствии Людовика XIV

— И что тебе нужно? — устало спросил пленник.

— Ты разве еще не догадался? — тихо прошелестело из-под капюшона.

— Я не спрашивал, что ты собираешься со мной сделать, — пожал плечами некромант, стараясь устроиться в углу поудобнее. — Я спрашиваю, зачем ты сейчас пришел.

— Посмотреть на тебя.

— Посмотрел?

— Жалкое зрелище.

— А по-моему, жалок здесь только ты, — равнодушно отозвался Ветринский. — У тебя ведь нет ничего своего. Ни силы, ни жизни... и даже душа твоя тебе давно не принадлежит.

— Тут ты немного неправ, — по-прежнему тихо прозвучало из-под полога темной ткани. — Жизнь у меня есть. Долгая и очень, очень интересная. Тебе и не снилось. Именно моя жизнь. Что же до души... кому она нужна, если вдуматься?

— Верховному, — хмыкнул некромант.

— Зачем ему именно она? — пожал плечами слуга. — Я даю ему тысячи других.

— И надеешься жить вечно? Учти, никто не живет вечно.

— А я попробую.

— Тебя найдут.

— Меня уже долго ищут. Пока не нашли.

— Магистрат знает кто ты, и что делаешь.

— Я пережил столько Магистратов, — беспечно отмахнулся слуга. — Не чета нынешнему московскому. Меня, знаешь ли, ловил еще сам великий магистр Карл Краузе. И, как видишь, не преуспел.

Файербол погас, повинуясь легкому щелчку пальцев. В затхлом воздухе на мгновение пахнуло озоном, и Ветринский понял, что снова остался один в темноте прохладного погреба.

Попытки пошевелить онемевшими пальцами с каждым днем давались все тяжелее. Странные оковы были холоднее льда, вытягивали силы, парализовывали. Не получались даже самые элементарные чары, не требовавшие пассов. Никогда и нигде он не слышал и не читал ни о чем подобном. Такое чувство, что сковавшая запястье змея, свернутая в форме знака бесконечности, была создана из концентрированной силы.

Щитов и барьеров здесь было понастроено больше, чем в конторской каталажке. Нечего было и надеяться сквозь них прорваться. Даже ментально, чтобы послать сигнал. Все, что он смог — самую малость прощупать ближайшую местность. Более того, и извне проникнуть сюда было невозможно. Только однажды за все время ему показалось, что кто-то его слышит. Но это не был круг. Значит, иллюзия. А возможно, шутка слуги.

В очередной раз убедившись в полной бессмысленности попыток освободиться и сделать хоть что-нибудь, Ветринский прислонился к шершавой каменной стене погреба и задумался. Ему очень хотелось бы знать, ищут ли его вообще.

Магистрат не может не знать, что происходит. Контролеры выяснили, какой была первая жертва. Значит, Довлатов в курсе, что речь идет о служении. И его должны, обязаны искать! Никто в здравом уме не допустит прорыва Инферно в Москве. Ведь если это случится, количество жертв будет исчисляться не тысячами — сотнями тысяч. Счастье, если до миллионов не дойдет.

Делать было нечего. Зато оставалась масса времени для того, чтобы поспать и подумать. Например, о том, кто станет его искать. Нетрудно догадаться, что Магистрат и СПНИМ сосредоточатся на местах жертвоприношений, на выслеживании слуги. А станет ли кто-то тратить время на последнюю жертву? Может, Лена?

Нет. Ветринский обреченно улыбнулся окружающей темноте. Отец Лены сидит в Магистрате. Он наверняка позаботится о том, чтобы дочка оказалась от этой истории подальше. И оставалось лишь надеяться, что Ленка так и поступит. Хотя... на нее это будет очень не похоже.

* * *

Уже десятый проверенный поселок ничем меня не порадовал. Маги там были, магия была, а Сашки не было. Домой я возвращалась, перебирая самые мрачные мысли. Что, если я ошиблась в своем допущении? Что, если слуга маскировался как раз под кого-то, обладающего совсем малым магическим даром?

Когда я еще считала слугу своим современником, искать его среди сильных магов казалось решением логичным. Но за два десятка веков можно научиться очень многому. В первую очередь — искусству прикидываться, маскироваться. Не привлекать к себе внимания.

Возможно, он даже умел скрывать свои подлинные возможности. А еще возможно, что собственной большой силы никогда и не имел. Вот это я упустила, и совершенно напрасно. Ведь ловушка была создана именно с помощью силы демона. И сделано это было либо ради лишней маскировки, либо потому, что осуществить подобное иначе слуга был просто неспособен. Стало быть, поиски мои двигаются в принципиально неверном направлении. И нужный сарай находится как раз в одном из изначально отброшенных мест.

Ловко пристроив машину на последний свободный пятачок во дворе, я заглушила двигатель и застыла в напряженной задумчивости. Отчего-то мне настойчиво казалось, будто я упускаю нечто важное. А разгадка, тем временем, у меня перед носом.

Выругав себя для бодрости, я выбралась из машины и с наслаждением вдохнула ночной воздух. Нужно было еще разок навестить ту самодеятельную пифию. Пока ей не успели еще вправить мозги наши многомудрые наставники.

В кармане ожил телефон. Порадовавшись, что переложила его из сумки, и теперь не придется выискивать умную штучку там впотьмах, я ответила на звонок. Артур интересовался, привезти ли мне еды. Вспомнив про пустой холодильник и еще более пустой желудок, я радостно согласилась.

Через полтора часа мы ели роллы, расположившись прямо на ковре перед телевизором. Артур рассказывал о том, что они уже вычертили пентаграмму и почти достаточно точно определили место следующего жертвоприношения.

— Мы его поймаем, — уверенно заявил любимый. — Никуда этот гад от нас не денется.

Я кивнула, мысленно скептически усмехнувшись. Зона в три квадратных километра в Москве это очень много. Учитывая, что для жертвоприношения не нужно ни много места, ни много времени, ни большой подготовки. Всего-то с поллитра любой, даже необязательно свежей, крови, да свечи.

Начертить пентаграмму, прирезать жертву, стереть следы. При должном опыте все это можно проделать за каких-нибудь полчаса. Сомнений в наличии упомянутого опыта у слуги, провернувшего за два тысячелетия почти четыре десятка, а скорее всего, и куда больше, ритуалов, быть просто не могло. Начертит, прирежет и смоется. А нашим орлам останется только стремительно остывающий след.

— Не веришь? — подозрительно поинтересовался Артур. Похоже, сохранить невозмутимое выражение лица мне все-таки не удалось.

— Верю.

— Не веришь, — вздохнул любимый.

Я со стоном повалилась на пол. Плохо все-таки, когда тебя успевают хорошо изучить. И не обманешь ведь теперь.

— Ты знаешь, кто он, этот вызывающий?

— Знал бы, давно бы запер в каталажке, — вздохнул Артур. — А лучше вообще, как в средние века, на костер его. Двух человек уже зарезал, урод.

— В средние века на костер попадали не такие, как он, а все больше такие, как мы с тобой. Которые вечно хотели, как лучше, — рассеянно пробормотала я.

Получалось, что даже возглавляющий по идее расследование демонолог не знал, что происходит на самом деле. Магистрат отчаянно страховался, пытаясь не допустить ни малейшей утечки информации. Тем страннее выглядела внезапная откровенность того загадочного контролера с Сашкой.

Ведь если сейчас, когда с каждым днем все яснее становится, насколько все в действительности плохо, политика умолчания проводится в полный рост, тогда, в самом начале истории, реакция должна была быть мгновенной. Наверняка, подписку о неразглашении ребятам сунули прямо на месте.

Так с чего бы, спрашивается, случились те откровения за сигареткой? Нет, я знаю, что контролеры люди в принципе довольно странные. Они со своей работой столько всего видят и замечают, что начинают относиться к жизни как-то иначе. Гораздо равнодушнее, чем обычные люди. А еще привыкают делить все события на опасные и неопасные, без всякой их эмоциональной оценки.

Возможно, загадочный товарищ просто квалифицировал то жертвоприношение как нечто крайне опасное. Потому, что не понял случившегося. У него, как говаривал один небезызвестный юморист, "в голове не сошлось": человеческой жертвы не было, а демон явился. Так не бывает. Вот и решил обсудить со знакомым некромантом. Потому как даже среди магов очень многие почему-то слабо понимают разницу между некромантами и демонологами.

Кстати, вот как раз демонолог-то и не в курсе необычности жертвоприношения. И это странно. Как ни крутись, а речь идет о сфере его профессиональных обязанностей. Но с ним играют в темную. Еще один вопрос "на подумать" — какой в этом смысл?

* * *

Какая-то вредная нелегкая разбудила меня в половине четвертого. Полчаса я пролежала, пытаясь вновь заснуть, потом отчаялась и выбралась из объятий мирно дрыхнущего Артура. Бессонница начала становиться привычной, и это мне не нравилось.

Выпив две чашки чая с мятой, я села за ноутбук и принялась изучать список магов, опрометчиво вычеркнутых мной из числа подозреваемых. Алхимики и пифии. Мало кто из них вообще занимался магией. Как и я когда-то, большинство выбрало вполне обычные человеческие профессии.

Кем мог бы стать слуга демона? Скользя глазами по списку, я остановилась на одном оракуле, работавшем учителем истории в школе. А что, это было бы забавно — в свободное от организации прорывов Инферно время рассказывать детишкам о событиях, многие из которых видел своими глазами.

А вот еще и университетский преподаватель того же предмета, целый профессор. Снова оракул. Студентам оставалось только посочувствовать, сдать экзамен с помощью шпаргалки такому никоим образом невозможно. Если, конечно, сам оракул не смотрит на подобное отношение к своему предмету сквозь пальцы.

И кто же из них? Может, дамочка-алхимик, работающая врачом? Еще Конан Дойль устами Шерлока Холмса утверждал, что, когда врач совершает преступление, он опаснее всех прочих преступников. Потому, что у него, в данном случае — у нее, крепкие нервы и большие знания. Спорить с подобным утверждением, как ни крутись, довольно сложно, логика тут безупречна.

Но все это была, в общем, риторика. А нужно было переходить к практике, к конкретным моим следующим действиям. Фронт работ вырисовывался грандиозный, так что начать следовало с расстановки приоритетов.

Следующие два часа я провозилась с составлением новой версии списка, и как раз успела выбрать десять мест, которые следовало проверить в первую очередь, когда в комнате истошно заорал будильник. Пора было на работу.

Контора, несмотря на ранний час, гудела потревоженным ульем. Сразу становилось ясно, что в городе что-то творится. Обычно перед началом рабочего дня на крыльце можно было увидеть разве что пару-тройку сонно дымящих после ночной смены контролеров, но сейчас толпа была как на день города.

Отыскав среди курящих и просто беседующих персонажей полковника Смолина, я направила свои стопы к нему. Выглядел любимый начальник, прямо скажем, неважно. Сразу становилось ясно, что этой ночью он не спал. Да и прошлой тоже. Мельком ответив кивком на мое приветствие, полковник крикнул мне за плечо:

— Белозеров! Поднимись к Журавлеву!

— Ага, — явно недовольно отозвался Артур.

Только после этого внимание Смолина переключилось, наконец, на меня.

— Александрова, — сообщил он мне так, будто я забыла собственную фамилию, и просила ее напомнить. — Зайди к контролерам. Там для тебя срочная работа образовалась.

Я поспешно кивнула и рванула ко входу в здание. Потому как задним числом почувствовала, что если немедленно не скроюсь с начальственных глаз, Смолин начнет расспрашивать меня. О том, например, где я была последние два дня и почему не проявила похвального энтузиазма в деле поисков вызывающего и пропавшего коллеги. Нет, само собой, даже если бы я и приперлась, дабы предложить свою посильную помощь, меня бы отправили восвояси. Смолин первым бы приложил к этому все усилия. Но вот то, что я даже не попыталась... некрасиво, что ли.

Мне, впрочем, было на это плевать. Глубоко и проникновенно. Спорить могу, мое сольное шатание по подмосковным дачам оказалось полезнее, чем вся разведенная конторским народом массовая мышиная возня. Я, по крайней мере, исключила десяток подозреваемых, а вот что сделали уважаемые коллеги? Если хорошо подумать, то выходит, что ничего.

* * *

— Александрова? — уточнил незнакомый контролер.

Меня это изрядно удивило. Я наивно полагала, что знаю всех в этом ведомстве, но вот сейчас в комнате сидели четверо тех, кого я точно видела впервые. Неужели Магистрат вызвал народ со стороны? А что, вполне может быть, если отец подсуетился, узнав от меня об утечке. Дура. Нужно было все-таки дождаться тогда Артура.

— Она самая, — подтвердила я, забирая распечатку.

— Очередная книга, надо полагать, с черного рынка. Собралась группа товарищей и начала проводить по ней ритуалы, — соизволил-таки пояснить задачу контролер. — От вас требуется...

— Как обычно, — вздохнула я. — Отобрать, разъяснить, книгу доставить в библиотеку.

— Верно.

Я пробежала глазами по распечатке. И правда, все как обычно. Пятеро скучающих менеджеров среднего звена под предводительством собственного начальника собирались каждую среду после работы и колдовали. Пытались добиться от мелких бесов исполнения мелких же желаний. Деньги и слава, все как обычно. Люди так неоригинальны...

— Известно, что за книга?

— Книга, предположительно, содержит описания ритуалов вызова и изгнания нечисти. Пока товарищи упражняются на мелкой, но не хотелось бы, чтобы осмелели и дошли до крупной.

Отлично. Хотелось бы верить, что ничего крупнее третьего ранга по проклятой книге вызвать нельзя. Иначе при сдаче конфискованного сокровища в библиотеку Академии тонну бумаги придется исписать. А длительное милое общение с тамошними хранителями в мои планы на сегодняшний вечер никак не входило.

Хорошо хоть ехать далеко не пришлось. Деловой центр, в котором располагался офис, ставший рассадником непрофессионального чародейства, находился всего в паре десятков кварталов от конторы.

Удачно припарковавшись неподалеку, я еще раз просмотрела распечатку. Само собой, главным был начальник. Компания, конечно, не бедная, но даже там среднему звену не платят столько, чтобы у подпольных антикваров покупать подлинные колдовские книги. Стало быть, хранится гримуар у него. И не стоит на рядовых даже время терять, лучше двинуть прямиком к боссу.

Мысленно поблагодарив контролеров за то, что догадались присовокупить к описанию товарища директора его номер телефона, я вытащила мобильный и набрала ему. Ответила мне секретарша. Чтоб я хоть удивилась.

Узнав, какую организацию я представляю, дамочка вежливо попросила подождать. А вот дальше пошли сюрпризы. Борис Иванович Матвеев оказался, во-первых, на месте, во-вторых, свободен и, в-третьих, с радостью готов уделить мне время хоть прямо сейчас. Пообещав быть минут через десять, я повесила трубку. Надо же, как все удачно сложилось.