-А вы верите, что этот день, завтра, настанет, мистер Сполдинг? И мы не превратимся в атомный пепел?
-Я хочу в это верить, юная леди. Если завтра на нас упадут русские бомбы — что ж, я уже старый человек и прожил достаточно. Но мне будет гораздо больше жаль, что в пепел обратится весь собранный тут духовный багаж человечества — который выжившим после придется открывать заново. Однако я хочу верить в лучшее — потому что иначе, если не верить, то зачем жить?
Аманду привел в библиотеку отец, еще когда она пошла в первый класс школы. Сам он ходил туда редко, зато Аманда (и Дэвид, как приехал домой в этом году) бывали там по нескольку раз в неделю. Аманда брала в библиотеке фантастику — странный выбор для тринадцатилетней девочки? — но если так хочется заглянуть в завтра, где меня уже не будет, представить тот мир, где людям откроются чудеса, ну как бы человек из эпохи Джорджа Вашингтона попал в наше время, и как бы он смотрел на электричество, автомобили, телевидение...
-И нейлоновые чулки — сказала Кэтрин — ну просто жуть, что носили наши предки. Когда даже у миссис Адамс или миссис Линкольн не было нормального нижнего белья!
Кэти тоже ходила в библиотеку — но предпочитала мистику и ужасы, вроде произведений Говарда, Лакрафта, Дерлета и им подобных, издаваемых "Аркхем Хаус". А ещё "тёмную" фантастику, — как у Замятина, Оруэлла, Хаксли, или её последний фаворит — тот самый роман о войне Лиги и Альянса. Аманда совсем недавно и сама была непрочь пощекотать себе нервишки чем-то подобным, но в последнее время ей казалось, что сама реальность становится страшнее всех этих фантазий. Это же не с культистами Ктулху, а с коммунистами призывают бороться такие важные люди, как Гувер и Маккарти? Интересно, если этот самый Ктулху проснётся и вылезет из своего подводного города Р'льеха — а коммунисты выставят против него свой "полярный ужас", с атомными торпедами по сто мегатонн — кто кого одолеет? Вот только как вообще понять, что перед тобой коммунист? Наш, американский, или засланный русский шпион. Не растут же у него из головы рога и не горит во лбу красная звезда... и не будут же они при знакомстве сами тебе представляться, как тот злодей, с которым в комиксах сражается Капитан Америка, прямо сказал Красотке Бетти: "Zdarova, я — Айвэн Фукс, и я — коммунист"! Но даже в нашем городе по улицам наши защитники ходят, из Легиона или христоносцев , вместе с полицией, ловят коммунистов — хоть бы, если поймают, сначала показали всем, как эти коммунисты выглядят! А пока же, дочитав наконец последнюю часть трилогии Азимова про "Основание", Аманда искала в журналах "Новинки Сай-Фай и Фэнтези", — канадское издание, но печатающе и переводы с других языков, — что-нибудь "про светлое будущее". Где обнаружила очень понравившийся ей роман про далекое будущее — автор "I.Efremov", наверное поляк, или еще какой-либо эмигрант — и была сильно удивлена, когда уже в январском номере (нового, 1956 года) "Новинок" вышла статья под названием "Красное Будущее", целиком посвященная этому роману, где было сказано, что написан он русским автором из СССР! И ещё, что этот роман снискал большую популярность не только в самом Союзе и Красном Блоке, но и в Свободной Европе, поскольку его публикация удачно совпала с началом космической эры. Эй, а с самого начала вы это сказать не могли?! То есть, это вот так коммунисты видят наше будущее?!
В Советском Союзе, как и в любой другой стране, где правят коммунисты, нет свободы. Никто не может подняться выше чернорабочего, добиться уважения — если не состоит в их Партии. Это считалось прописной истиной — много раз повторяемой везде: в книгах, газетах. И в школе, на уроках истории, Аманда слышала то же самое. Значит, этот Ефремов, тоже коммунист — странно было бы, если коммунистическая диктатура, где за каждое неправильное слово арестовывали и ссылали в Сибирь, дозволяла не члену своей Партии писать книги? Но этот роман — ну совершенно не похоже, что он был написан рабом! И как он попал в канадский журнал из-за "железного занавеса", где тотальная цензура? Странно, но Аманда почему-то легко приняла, что эта книга могла быть написана коммунистом или кем-то подобным — слишком уж отличался её стиль от всего того, что она читала ранее. Слишком "холодно-рациональными" (но от этого не менее интересными!) показались ей характеры и поступки героев, и их разговоры, насыщенные непривычными читателю, но привычными им самим понятиями, — даже сильнее, чем в "Основании", верилось, что это и правда люди очень далёкой от нас эпохи. Верилось, что это и правда люди из Эпохи Великого Кольца — очень далекого будущего. И разумный аскетизм у них есть, и жизнь для них (на Земле, и в Космосе) — это не череда захватывающих приключений ради славы и богатства, как у того же Индианы — а тяжелый и упорный труд на благо всего человечества. И правда, есть в них что-то от наших пуритан! А один из героев (величайший ученый своего времени, кстати!) там вообще — негр! И это, когда Стеф говорит, что даже у нас в Дрейке чернокожих студентов можно по пальцам одной руки пересчитать, а на Юге с этим делом вообще полнейший мрак! А ещё у этого Ефремова японка есть. И выходцев из других народов — "каждой твари по паре". Нет, ну точно, коммунист писал — это же их заповедь, "нету рас — есть лишь класс", потому-то русские у себя в Евразии так легко и сходятся, хоть с азиатами, хоть с неграми, хоть с арабами, да хоть с теми же немцами (хотя вот совсем недавно же насмерть с ними воевали!) — плевать какого ты цвета, — ты, главное, заповеди Ленина-Сталина и приказы партийцев исправно исполняй и всё будет ОК, а иначе... Прям как раньше в истории деление было — ты кому молишься, Христу или Аллаху? И ходили друг на друга в крестовые походы и конкисту. Только евреям вечно не везло — огребали с обеих сторон. Так и сейчас — ты за красный блок или за свободный мир? А ведь и правда, Эпоха Разделенного Мира у нас на дворе. А у этих там, в Эпоху Великого Кольца, людей с английскими или американскими именами почти нет, зато местные историки с археологами раскапывают руины древних мегаполисов (как сегодня, Трою или Аркаим), с бомбоубежищами и хранилищами реликтов времен разделенного мира — это что же, там в прошлом всех англосаксов поголовно уничтожили — ну, кроме той малой горстки, что всё-таки приняла коммунизм?!
-Мистер Сполдинг, а есть ли у вас еще что-нибудь этого автора?
-К сожалению, нет, юная леди. Если вам интересна русская литература, могу предложить вам Чехова, Толстого, Достоевского, Тургенева.
-Я слышала, что эти авторы очень скучны. Что-то вроде я существо боящееся, или могу просто встать и врезать . Хотя, Тургенев — это не по нему был итальянский фильм, что показывали в прошлом году? Маме понравилось, а папу не впечатлило — подражание Маргарет Митчелл , его слова.
-Положим, Тургенев написал свой роман задолго до Унесенных ветром . Итальянский — да, такие сегодня порядки, под запретом современные русские авторы, дозволены лишь Чехов с Толстым. И сняты с проката русские фильмы — но итальянские допускаются. Накануне снимали в СССР, при участии Италии. А главную роль там играла Лючия Смоленцева, итальянка, но советская национальная героиня, и насколько мне известно, гражданка СССР. Если же вы, юная леди, хотите взглянуть одним глазком на жизнь на той стороне , то могу предложить вам вот это.
-Журнал мод? Мама говорит, что мне пока еще рано.
-Журнал советских мод. Издание на английском, и заметьте, адрес редакции указан не Москва, а Люксембург, — полагаю, что так сделано специально, чтобы не скомпрометировать читательниц из "свободного мира" в глазах таких ревнителей, как наш сенатор Маккарти.
— Но как же... у них же там "железный занавес"!
— Когда-то русский царь Пётр, образно выражаясь, "прорубил окно из России в Европу". Видимо, мистер Сталин действует схожим образом, оставляя в своем "железном занавесе" нужные ему лазейки. Люксембург — самая известная из них. Полагаю, что и заинтересовавший вас роман про Андромеду попал в Канаду именно оттуда. А этот журнал мод мне прислали уже из Лондона, куда он поступил в знак уважения к визиту британской королевы в СССР. И я осмелился предложить его вам, поскольку в нем есть не только то, что носят русские леди, но и просто фотографии, сделанные на улицах русских городов. Может быть, вам это будет интересно?
— Сначала советский фантастический роман, а теперь и советский журнал мод... — невольно улыбнулась Аманда — знаете, мистер Сполдинг, мне почему-то кажется, что и Некрономикон у вас всё-таки есть...
Быстро пролистав страницы с платьями — хотя и отметив, что они выглядят вполне прилично, совсем не похоже на уродливую униформу vatnik, как утверждает месье Фаньер! — Аманда нашла те самые кадры, и стала изучать их, будто наблюдая за жизнью иной планеты.
Красная площадь — где всесильный Вождь Сталин с трибуны каждодневно следит за прохождением перед ним своих железных легионов, растоптавших Европу? На фото — обычное место для гуляния. На фоне той же стены, башен, Мавзолея!
Повсюду должны висеть портреты Вождя и стоять его статуи. Но это попало в кадр лишь в одном случае!
Город должен быть похож на казарму, армейский плац с полной одинаковостью и дисциплиной. Все должны быть чем-то заняты, или идти куда-то сугубо по делу — со строгими лицами, одетые в единую униформу. Но на фото были кварталы, утопающие в зелени, дворы, где дети играли на оборудованных площадках — и веселые люди, в красивой одежде, совершенно не похожие на марширующих солдат. И нигде не было видно признаков концлагеря — стен с колючей проволокой, разделяющей кварталы и сектора, вооруженных патрулей НКВД с собаками (или даже медведями, как писал Фаньер) на поводках, проверяющих документы у прохожих, черных броневиков с пулеметами, непрерывно ездивших по улицам. И фотографии были не только Москвы, но и других городов СССР (и даже, иных стран коммунистического лагеря). Ложь, постановка, фальшь — но зачем?
— Есть такая вещь, как пропаганда — ответил на вопрос Аманды мистер Сполдинг — во все времена люди всегда старались изобразить своего недруга последним негодяем и грешником, ну а себя — самым честным праведником. Не берусь опровергать то, что пишут в газетах про жизнь за "железным занавесом", как и то, насколько показанное на фото в этом модном журнале соответствует истине, лишь замечу, что если в обыденной жизни нежелательно прибегать к явной лжи, иначе на вас могут подать в суд за клевету, а то и вызвать на дуэль (а в менее цивилизованных обществах могут и просто убить на месте) , то в высокой политике таких ограничений нет. Вот только последствия могут оказаться непредвиденными — как в той сказке про мальчика, что кричал "Волки-волки!". Я помню, как у нас ещё в годы Первой Великой Войны даже священники в своих проповедях изображали исчадиями ада всех немцев, не только солдат, но и весь народ. А серьезные газеты перепечатывали статьи про то, как в Германии из трупов своих же убитых делают колбасу — что, как позже выяснилось, было английской пропагандой (прим.авт. — история реальная), ну а месье фаньеры изощрялись, как проклятые боши кровь юных француженок из кубков пьют и младенцев на завтрак кушают — вам это ничего не напоминает? Потом это нам, американцам, сильно навредило, потому что когда из Европы и России валом пошел поток новостей о массовых казнях в концлагерях, и всех остальных, уже реальных злодеяниях нацистов — многие наши обыватели лишь смеялись и шутили, мол "опять нам тут про немцев байки и страшилки рассказывают"! (прим.: соответствует нашей истории!) И только когда сначала Атлантика покраснела от крови наших моряков, а затем пал Ватикан — только тогда до всех окончательно дошло, что представляет из себя Гитлер со своими присными...
А что если... спросить о том самого Сталина? Аманда сама поначалу испугалась этой мысли — пришедшей ей в голову после воспоминания о недавнем случае, попавшим в газеты, включая Регистр и Трибюн — как президент Эйзенхауэр ответил на письмо малышки Мелани из Сан-Франциско, отчего мой папа во Вьетнаме . Дэвид язвительно сказал тогда, что Айк умно придумал, это даст ему дополнительные голоса — да и вообще, может никакой Мелани там не живет, а это устроили нанятые люди . Но у русских Вождь не переизбирается, ему не надо кем-то казаться перед публикой — когда любое его слово, это закон, а недовольных тотчас хватает НКВД и отправляет в Гулаг. Значит, у Сталина нет привычки отвечать на письма маленьких людей — да и вряд ли ему передадут такое письмо, скорее уж просто посмеются и выкинут в корзину! А вот в этом журнале на последней странице прямо написано, мелким шрифтом, пишите по этому адресу, если вам есть что сказать . Так отчего бы не попытаться — хуже ведь не будет?
Меня зовут Аманда Смит. Мне тринадцать лет. Я живу на Гринвуд-драйв, 4351, в городе Де Мойн, Айова, США. Мой папа, Роберт Смит, раньше был простым фермером, сейчас он продает таким же фермерам сельскохозяйственные машины, моя мама, Джулия Смит, работает медсестрой. Еще у меня есть брат Дэвид, он раньше служил на Флоте, а сейчас ищет работу и собирается поступать в колледж. И собака Чаффи, она очень добрая и смешная. Я учусь в школе Калланана и люблю читать книги, особенно фантастику, часто сижу в нашей городской библиотеке.
Обидно будет, если она ошиблась. И русские, это не люди, а подобие роботов, с функциями вместо чувств, и с номерами вместо имен, как в книге Гернсбека про изобретателя Ральфа... хотя даже там, в предельно технократичном мире, люди оставались людьми, чем там кончается, один предназначен для одной . А советские, на фото из журнала, выглядят куда более живыми!
Пожалуйста, ответьте мне! Даже если на нас завтра упадут ваши бомбы и мы все превратимся в атомный пепел — я хочу знать, за что?
Аманда вложила письмо в конверт. Тщательно переписала адрес из блокнота (скопированный с последней страницы журнала). Заклеила конверт и спрятала между страниц учебника математики. Завтра она его отправит — и если письмо дойдет... может, она и не узнает, вряд ли ей ответят — но если это ее слово будет хоть маленькой пылинкой на чаше весов тех, кто будет принимать решение сбрасывать Бомбы, значит она сделала это не зря!
Герцогство между двух миров (Воспоминания Шарлотты Нассау, бывшей великой герцогини Люксембургской). Люксембург, 1974 год. Перевод (с сокращениями): Москва, издательство "Мысль", 1976 год. (альт-ист).
Мы всегда были маленькой страной, жители которой мечтают лишь о мирной и спокойной жизни. Однако Господь расположил нас так, что через нашу территорию постоянно прокатывались все европейские войны. И любые гарантии нашей независимости и нейтралитета от великих держав — существовали ровно до тех пор, пока кто-то из гарантов сам не оказывался агрессором!
Но мы восставали из пепла — крохотный островок свободы, реликт давних времен, когда вся Европа была скопищем таких же крохотных владений — герцогств, княжеств — правитель которых иногда мог, не выходя из своего дворца, оценить запах с кухни соседнего правителя — преувеличение конечно, но от истины не слишком далеко. Всего сотню лет назад так было и в Германии — которая в этом веке дважды жестоко растоптала нашу свободу: в 1914 и в 1940 году. Однако же Люксембург в последнюю войну оказал нацистам большее сопротивление, чем Дания, при том что у нас не было армии как таковой, а лишь жандармерия и ополченцы Добровольческого корпуса; однако же они успели взорвать несколько мостов, ненадолго задержав германское продвижение — что позволило мне, моей семье и правительству эвакуироваться во Францию (хотя моему сыну Жану пришлось прорываться с угрозой для жизни, направив свой автомобиль на немецких солдат). Немцы понесли потери больше, чем при захвате Дании — но, к чести германской стороны, после наши солдаты были отпущены по домам, а не отправлены в концлагеря. Поскольку Люксембург стал считаться частью Рейха, даже не провинцией, а амтом (округом) провинции Мозельланд! Однако же, благодаря этому, наша страна (в отличие от французов, голландцев, бельгийцев, датчан) не запятнала себя членством в Еврорейхе, не имела марионеточного правительства, не заключала с нацистами никаких формальных договоров.
