Мама, а тебе не было страшно, что сейчас упадет Бомба, и больше не будет ничего?
-Было очень страшно. Но это все, что мы могли сделать — быть готовыми помочь тем, кто пострадает, если сами останемся живы. И знаешь, это менее страшно, чем просто сидеть и дрожать!
В числе умерших оказалась и соседка, миссис Мэй. Так ведь Аманда и Дэвид видели ее уже утром, после? Оказывается, ее сердце не выдержало, когда уже днем по улице мимо ее дома промчалась полицейская машина с воющей сиреной. Они в тот день ездили очень часто — рассказывали, что в трех кварталах по Гринвуд-драйв, владелец убежища встретил картечью из дробовика какого-то припозднившегося прохожего, застигнутого на улице и просившего места укрыться. А хулиганы из Северной школы, возвращаясь под утро пьяной компанией с вечеринки и услышав вой сирен — вломились в чужое убежище, выкинув оттуда семью хозяев. Впрочем, в вечерних газетах, радио— и теленовостях было — что подобное происходило сегодня во многих городах, по всей Америке. В масштабах всей страны повторилась майская история паники на Восточном побережье, когда береговая охрана якобы засекла рядом "моржиху" и боевая тревога была объявлена в Бостоне, Нью-Йорке, Филадельфии и в Норфолке — но не в Балтиморе и не в Вашингтоне (за что, как сообщили репортеры, вашингтонская ГО получила оглушительный разнос сначала в Конгрессе, а потом и лично от Президента!) — ущерб от которой, особенно для Нью-Йоркской фондовой биржи, как подсчитали эксперты, оказался сравним с настоящим атомным ударом. Коммунисты убивают нас, прямо в наших домах, даже не объявив войну — сколько еще это будет продолжаться? — кричали заголовки вечерних газет, а также дикторы радио и ТВ. Но чем провинилась перед Сталиным, добрейшая престарелая миссис Мэй?
В понедельник утром оказалось, что уроков в школе не будет — поскольку многие ученики (и кто-то из учителей тоже) отсутствуют, сбежали и пока не успели (и не спешили) вернуться. Домой идти не хотелось, и они, всей компанией — Аманда, Стефани, Кэтрин, Боб, Том и Джо — сидели в мансарде старого многоквартирного дома, сейчас не жилого, но выставленного на продажу, в опасной близости от черных кварталов.
-Спарки, не ссы! — залихватски сказала Стефани, когда они забирались туда по пожарной лестнице — серьезным парням тут делать нечего, а шпана ни меня, ни моих друзей не тронет, я всех их вожаков знаю.
Стефани была мулаткой, из семейства цветного среднего класса (ведь Айова, это не Миссисипи и не Алабама, где чернокожего парня линчуют за один взгляд в сторону белой женщины). Ее родители держали клуб Джунгли (излюбленное место отдыха цветных жителей Де-Мойна, а также тех белых, кто считали "не важно какого цвета негры, если они играют бодрую музыку и поют задорные песни"), и занимали положение, достаточное чтобы их дочь приняли в школу Калланан (а не в какое-то заведение для ниггеров ). Если даже Верховный Суд США в прошлом году признал неконституционным сегрегацию детей в школах (кстати, там засветился однофамилец Стефани со своей дочкой), то уж школам Айовы, где подобный прецедент вообще вынесли самым первым в истории всех штатов, ещё в XIX веке, — не лишне будет, иметь для публики и прессы достойные примеры (конечно, из "приличных" чернокожих семей, и предварительно заручившись поддержкой наиболее свободомыслящих членов школьных советов). Тем более, что отец Стефани воевал за Америку (и даже имел медаль, за десант в Гавр). Однако же Стефани рассказывала, что ее родители каждый месяц боятся просрочить платеж — тогда банк выбросит всех на улицу, забрав за неуплату имущество (не особняк, как у Смитов, но большую квартиру в когда-то престижном квартале, недалеко от Джунглей ).
-Когда завыло, я описалась — без тени смущения призналась Кэтрин — мне показалось, что сейчас сбудется живи ярко — умри молодой .
-Кэти, можешь тут не курить? — сказала Аманда — если у меня одежда провоняет табаком, Дэвид меня прибьёт. Он считает, что джентльмены, это одно дело, но леди пить и курить не должны.
-Спарки, не клюй мне мозг — Кэти щелкнула зажигалкой — мне моих родаков хватает. И это совсем не табак.
-Shit! Форточку открой! Вот за это Дэвид меня точно прибьёт!
-В прошлый раз тебя это не смущало...
-В прошлый раз у меня сменка была после физкультуры... И вообще, мама говорит, что эта дрянь мозги выжигает — ты в курсе?
-Тебе так важно, сгореть в атомном огне идеально здоровой? — меланхолично ответила Кэтрин — ты веришь, что доживешь до старости, как твоя бабушка? Или соседка миссис Мэй — которой все равно не повезло?
-Папа говорит, смотри на жизнь с надеждой. Дэвиду же повезло. А я не парень — на войне не буду.
Аманда вспомнила, какой ужас она пережила в конце лета, когда, вернувшись из лагеря гёрлскаутов, увидела на окне родного дома вымпел с золотой звездой (символ в честь погибшего на войне члена семьи) — ещё до того, как узнала от родителей о гибели "Монтаны". Свой ужас, затем вспышку гнева — проклятые коммунисты, чтоб вы сдохли все! , и свою истерику при встрече брата, когда уже осенью Дэвид всё же вернулся домой живым: "Ах ты, сволочь!! Мы думали, что ты погиб, а ты живой, скотина?! А ну иди сюда, засранец, я тебя сейчас сама прибью!!" Она тогда ещё много чего наговорила брату, размазывая по лицу слёзы радости и колотя Дэвида кулачками в грудь, пока он, придя в себя от шока, просто не заключил свою младшую сестрёнку в объятья и не закрыл ей ладонью рот, — под обалдевшими взглядами мамы и папы, внезапно открывшими для себя, что их дочка, оказывается, владеет словарным запасом, сильно выходящим за рамки дозволенного благовоспитанной девочке из приличной семьи среднего класса американцев.
-Ты в каком веке живешь, подруга? — усмехнулась Кэт — в девятнадцатом, когда Джим Уэст геройстовал в форте Аламо? Тогда было — парни в красивых мундирах, в поле строем, под развернутыми знаменами, ну а нам лишь их ждать и восхищаться. А сегодня — Бомбам плевать, кто ты. Вся территория, это поле боя, и никто не станет долгие разговоры вести — если хочешь победить, стреляй внезапно . Как в фантастике — вот, переиздание, бестселлер осени. Про первую главу уже сбылось — как армаду бомберов Лиги сожгла атомная ПВО Альянса. Что там дальше — суперторпеды в сто мегатонн, как раз эта русская Супер-Бомба — от которых цунами в полмили высотой, хорошо, от нас до побережья далеко. Или Альянс пойдёт с козырей и сразу ударит с орбиты? Не знаю, кто тот дядька, который это написал, но наши его уже ставят в один ряд с Верном и Уэллсом.
-Он же так и остался анонимом, в предисловии сказано, что рукопись пришла в издательство по почте, а от автора там только, что "я уже видел в жизни две мировых войны и не хочу, чтобы я или мои дети и внуки увидели третью, так что пусть это послужит предостережением для потомков".
-Наверное, какая-то шишка из Пентагона! — заметил Боб — разглашать секретные документы ему нельзя — а вот так можно. Или, чем чёрт не шутит, вдруг это был сам Эйнштейн?
-Он же вроде в интервью говорил, что фантастику не любит.
-Конечно не любит! Кто же станет любить конкурентов на своём поле.
-Так он же её и не писал.
-Под своим именем не писал, но ведь мог под псевдонимом — или вот так, инкогнито?
-Ребята, чего вы боитесь? — сказал Том — ведь верно наш Президент сказал. Вы физику представляете? На той космической скорости, атмосфера становится твердой как бетон и горячей как лава в вулкане — отчего метеориты в ней рассыпаются и сгорают? Кроме самых крупных — но что русские сделают аппарат размером с небоскреб или с линкор, я ни за что не поверю. Какая броня тут нужна, или тормозной двигатель, для которого топливо уже точно не в бочонок объемом...
-Да запросто: как снаряд главного калибра Монтаны — ответила Аманда — мне Дэвид рассказывал, если отлить не из стали а из чистого вольфрама . Вот и выйдет — как та же пушка, но стреляет на другой край планеты. Как у Жюль Верна в романе про пятьсот миллионов бегумы .
-Вольфрам... а, это тот тугоплавкий металл, который в лампочках, да? Ну хорошо, допустим такой снаряд сделали — заявил Том — а попасть им как? У него же рассеяние будет совершенно невероятным, снаряд не управляется, пилота в нем нет. Можно приделать тормозной двигатель, ну хотя бы пороховой как в ракете-фейерверке, только побольше, и поджигать запал по радио или часовому механизму — скорость уменьшается, и снаряд сходит с орбиты. Так ведь скорость сначала первая космическая, а потом сверхзвуковая — как снаряд, даже крылатый, к цели направлять? Стеф, помнишь, ты рассказывала, как Джимми Скайуокер наши реактивные истребители укрощал? Ну а тут будет раз в сто сложнее! Для самолёта придумали автопилот на гироскопах, но не для таких же скоростей, когда малейшая погрешность во времени или угле поворота закрылок даст отклонение даже не в десятки, а сотни миль, траектория-то отлогая! Если интересно, могу потом книжку по баллистике показать, где эта тема разбирается. Да и потом, как такой автопилот, да ещё с радаром, баллистическим вычислителем и часовым механизмом — втиснуть в размеры снаряда? И чтобы это всё, включая электронику, не перегрелось и не побилось от нагрузок прямо в полете. Тогда места на саму Бомбу не останется. Придется делать снаряд размером не как бочка, а как большая цистерна, — но тогда он будет весить столько, что ракета его просто не поднимет — масса топлива растёт по экспоненте, могу нужную формулу показать...
-Верим и так — ответил Боб — ты же у нас умник. Слушай, а правда, что когда мы все попрятались, ты на небо в телескоп смотрел?
-Я Спутник видел — сказал Том — ну, может и не он, а просто падающая звездочка, но все же больше похоже, что его. Посчитал после — все совпадает: время обращения выходит, где-то около полутора часов на виток, наклон орбиты после запуска не меняется, русский космодром где-то за Каспийским морем, значит разница по часовым поясам, девять-десять часов, а запустили по русскому времени, в восемь или девять утра. Как раз выходит, что над нами — на утренней заре.
-Знаете, а я подумала, что для всего человечества пришла новая эпоха — сказала Аманда — как полет братьев Райт! Сейчас русские успели первыми — ну, предположим, в Европе бы кто-то тогда успел раньше, как звали того, кто первым Английский канал перелетел? А сейчас — мы первая авиационная держава. Президент обещал, что наш Спутник тоже скоро полетит — вы что, ему не верите? И придумаем, как с орбиты спускаться — какие-нибудь тормозные двигатели, чтобы скорость гасить. И полетим на Марс, на Венеру, к другим звездам — как у Дока Смита, в романах про линзменов.
-Если русские раньше нас не придумают, как спускаться из космоса и в нужное место — сказала Кэт — и если у нас не будет тогда своего аналогичного меткого кольта , спаси нас боже! Спарки, ну ты попробуй, курни — реально, нервы успокаивает. А то ведь рехнуться можно!
-Мне дай — сказал Том — а ведь и правда, страшно. Вот как вышло что русские, со своим тоталитаризмом, обогнали нас, свободную страну? Вы про корпоратов из Вестингхауз слышали, не? Ну как они в Конгрессе пытались выбить разрешение на строительство гражданской атомной электростанции — так сенатор Маккарти просто взбесился: "Атомные секреты — и в частные руки?! Ни-за-что!!". Ну а прочие конгрессмены тоже их пнули: "Нам ещё только наземного "Наутилуса" не хватает!".
-Дэвид рассказывал, что на Флоте уже в ходу проклятье: "Чтоб тебе на Наутилусе служить!" — сказала Аманда.
-Потому что там, видать, за командора — не капитан Немо, а лично Дэви Джонс — усмехнулся Джо, — как в газетах писали, если за месяц на этой подлодке никто не погиб и не нахватался... этой, как его... радиации, — значит, у морского чёрта было чертовски хорошее настроение .
-А сколько нам в журналах обещают корабли, поезда, самолёты, даже автомобили на энергии атома, которые перевернут мир .
-Ну ты ещё про кофеварки на атомных батарейках вспомни — ответил Том — вот вам наглядная иллюстрация, что время и опыт не купишь ни за доллары ни за... что там у русских вместо денег? Если у нас такое творится, боюсь представить, какой ад на русских подлодках. Могу поверить, что там экипажи смертников из каторжан с Гулага, на один поход, поскольку при тоталитаризме людских потерь не считают. Бомбы почему-то получаются лучше реакторов — и это стрёмно. Раньше война была правильной — сражались лишь солдаты, и на поле боя. Ну а сейчас же... В мире, разные державы, со своими интересами, и у англичан, кстати, тоже теперь есть Бомба, а французы, наверно, следующие в очереди. И даже если поначалу сдерживаться будут, так чем дольше, тем сильнее прорвется после, ну как в веке девятнадцатом, верили что после разгрома Бонапарта будет всеобщий мир, ну лишь колониальные войнушки где-то — а кончилось, Верденом и Соммой. Так и сейчас — в мире должен быть один хозяин, один судья — иначе, ну что бывает, когда даже две банды делят район? Доживем ли мы до старости — ой, не знаю!
-Держи! — Кэт протянула ему папиросу — ну а пока, наслаждаемся жизнью. По мне, чем стать образцовой миссис из мыльной оперы — дом, дети, поход в магазин — лучше уж плясать до упаду, пить, получать удовольствие — и когда придет твой час, умереть быстро и легко. Еще не старухой — как представлю себя в возрасте моей бабушки, которой под девяносто, мне просто дурно!
-Можно подумать, твои родаки тебе позволят...
-А не пошли бы они знаете куда?! — зло бросила Кэтрин — в пятницу, за ужином, опять раскудахтались : Вё-о-о-от, "мы в Депрессию едва сводили концы с концами, — а ты сейчас живёшь на всём готовеньком, но вместо того, чтобы прилежно учиться, ты шляешься непонятно где и занимаешься непонятно чем...", ко-ко-ко-ко! Достали уже! Во всем себе отказывая, пробились в средний класс — а завтра Бомба упадет, и все в пепел, в один миг. По мне, так даже лучше бродяжничать и голодать, — но не чувствовать себя в камере смертников, в ожидании приговора. А еще лучше — жить, ни в чем себе не отказывая — чтоб, даже если завтра сгореть, так хоть с мыслью, что вкусить успела.
Утро вторника началось с новой выходки русских. Оказывается, за ночь они успели составить и опубликовать расписание своего Спутника на неделю вперед — тут же перепечатанное газетами всего мира, и "Регистром" с "Трибьюн" в том числе — чтобы теперь все точно знали, где и когда он будет пролетать, и его можно будет увидеть и услышать. В списке указанных американских городов оказался и Де-Мойн (вполне логично — как столица штата Айова) — так что уже в четверг вечером Аманда с семьей и своими друзьями собрались на лужайке перед её домом, благо погода была благоприятная. Том принёс свой телескоп, сама Аманда выпросила у брата настоящий морской бинокль, а у Боба получилось уломать своего отца — достать из гаража армейскую радиостанцию, привезенную с войны на Пацифике, и они с Томом успели (за несколько часов после школы) не только привести ее в рабочее состояние, зарядить батарею и настроить на волну Спутника, — но ещё и приделать к ней громкоговоритель вместо наушников.
