Вот облака кончились, и сзади в фонарь кабины ударил солнечный свет. Внизу простиралась тёмная водная гладь, — там, на уровне моря, солнце уже село, но здесь, в вышине, его лучи еще окрашивали плотный слой облаков над головой в багрово-оранжевые цвета — красивое зрелище, даже жалко, что нет времени полюбоваться...
Капитан Ходжин потянул штурвал на себя — но самолет не поднял нос, а продолжал терять высоту с прежней скоростью. Хотя все шесть движков работали нормально — что подтверждали приборы. Уменьшить тягу, и снова потянуть штурвал! Ничего не произошло. Что случилось, черт побери?
-Роб, мы проскочили эшелон дозаправки, я потерял наш танкер — по-прежнему спокойно доложил штурман, даже не подозревая о нештатой ситуации на борту.
Да что за дьявольщина?! Мы попали в воздушную яму? — пытался сообразить Ходжин — область разреженного воздуха? С тяговооружённостью реактивного стратега, и не в горах, а над равномерно прогретым морем — это даже не смешно! Да и не бывает таких огромных воздушных ям, мы бы её давно проскочили... или бывает?!
— Рон — обратился он ко второму пилоту — помоги вытянуть штурвал...
— Парни, а мы куда вообще летим? — забеспокоился штурман — нам вверх надо, а не вниз!
Что будет, если самолет попытается лететь прямо, но при этом задрав или опустив нос — срыв воздушного потока на крыле и резкое уменьшение подъемной силы. Что будет, если в турбореактивном двигателе (особенно с осевым компрессором — центробежки этим меньше грешат) выйти на режим, где обороты турбины не соответствуют скорости потока воздуха через компрессор — то же самое: лопатки (миниатюрные подобия крыла) оказываются на углах срыва в набегающем потоке. Предельный случай этого явления, называемый "помпаж" (хлопки, вибрация, даже подобие взрыва в двигателе и его разрушение), был в 1956 году уже известен (как и меры, позволяющие его избежать), а вот срывной режим (без упомянутых проявлений) изучен мало. И тем более, еще не знали, что граница устойчивой работы компрессора динамическая — может не только ощутимо меняться от условий полета и режима работы двигателя, но и от динамики (то есть, скорости) их изменений. Приборы не показывают ничего подозрительного, обороты в норме (ротор турбины имеет слишком большую инерцию, чтоб сразу их сбросить) — а тяга быстро падает, за счет того, что за соплом реактивного двигателя вместо прямого течения, создающего импульс тяги, бьется закрученный вихрь. Причем у многомоторного самолета вполне возможен случай, когда часть двигателей ещё работает штатно, а часть — уже в срыве. И экипаж не может понять, что происходит — кажется, что все в норме, еще чуть-чуть и самолет подчинится, перейдет в горизонтальный полет. А счет идет на секунды, и уже не остаётся запаса высоты! (прим.авт. — по мнению автора, именно так погиб Гагарин, в нашей истории).
-Мейдей-мейдей-мейдей! Это "Инкспот-59"! Мы потеряли управление! Нас затягивает в какую-то аномальную воздушную яму!
Это было все, что успел крикнуть капитан Ходжин в радиоэфир на частоте своего самолёта-заправщика, до того как его В-47, пикируя под крутым углом, врезался в воду. Но что еще могло прийти на ум опытному пилоту — при виде того, как совершенно исправный (как ему казалось) самолет вышел из-под контроля, будто какая-то непонятная сила выкачала вокруг весь воздух?
Президент США Д.Эйзенхауэр. Вашингтон, Белый Дом. Вечер 11 марта 1956.
"Сломанная стрела" — Господь, сделай чтоб это оказалось именно так!
Бессонная ночь и безумный день...
Вчера в полночь, на экстренном совещании Комитета Начальников Штабов, "фуражки" из САК только и могли, что блеять что-то невнятное. Про... теряв свой самолёт, и прикинув по карте, куда он мог долететь на остатках топлива (которого у него оставалось еще на четыре с лишним часа), хотя бы и в один конец, и, вспомнив про Париж и Порт-Артур, эти параноики пришли в ужас и сначала на полном серьёзе пытались рассматривать версию "самоволки с целью мести" (понятно — кому!) и "побега" (тоже понятно — к кому!), но всё же им быстро хватило ума отбросить её за нелогичностью — и первое, и второе было бы куда разумнее выполнять с полными баками после второй заправки, а не с полупустыми до неё...
Итак. Наш стратегический бомбардировщик с двумя Бомбами на борту пропал без вести, поисково-спасательная операция в самом разгаре. Сейчас отряды нашего и британского флотов чуть ли не решетом просеивают воды моря Альборан и Гибралтара, и дальше — на восток (к Италии) и запад (в Атлантику), а французы со своими колониальными войсками роют землю носом в горах Атлас и пустынях Марокко и Алжира. Даже "нейтралы" испанцы прочесывают свою территорию — но пока всё тщетно, не найдено никаких следов или обломков, ни в воде, ни на суше.
Единственно, что установлено точно — это не обычная атака русских. Никто из экипажей трёх оставшихся Б-47 и четырёх заправщиков (экстренно прервавших миссию и вернувшихся на авиабазу Бен-Герир после доклада о "сломанной стреле", от чего на уши встало всё начальство САК) не видел в небе ни чужих истребителей, ни зенитных ракет — ни визуально, ни на радарах (общим числом в семь штук!), и не слышал в радиоэфире никого и ничего постороннего, — ни чужих переговоров, ни чужеродных помех — да и ближайшие советские базы слишком далеко от места катастрофы.
Французики теоретически могли бы... но, во-первых, Париж сейчас совершенно не в том положении, чтобы бросить нам открытый вызов, (а тем более, покушаться на наши Бомбы и их носители!), а во-вторых, несмотря на политические осложнения, у нас достаточно и агентов влияния и просто информаторов во французских политических и военных кругах — о намечающейся операции такого уровня мы бы узнали обязательно. Также, в теории, тут могут быть замешаны и испанцы — известно, что Советы продали каудильо какое-то количество своих "миг-15" — но эксперты клянутся, что это также исключено: полет на пределе боевого радиуса "мига" с подвесными топливными баками, через зону контроля наших радаров (и британских, в Гибралтаре), при том что время, маршрут и характер "груза" нашего звена В-47 держался в строгом секрете — расследование в Макдилл подтвердило, что эту информацию пилоты всех четырёх самолётов получили не раньше, чем за четыре часа до вылета, и после территорию базы не покидали, телефонных звонков с неё не совершали, и никаких контактов с посторонними (кроме своих офицеров-бомбардиров) не имели.
А главное, при атаке (и боевых повреждениях самолета) последние слова пилота были бы совсем другими!
На столе лежала папка с грифом — "только для Президента". Хотя Эйзенхауэр знал, что с содержанием этих документов знакомы еще те уважаемые джентльмены, которые настоятельно советовали ему отнестись к этой информации предельно серьезно.
"Мы потеряли управление! Нас затягивает в какую-то аномальную дыру в облаках!"
Показания, как положено под присягой, радиста с заправщика борта 52-534 — единственного "свидетеля". Заверенные проверкой на полиграфе (заключение эксперта прилагается — если отбросить заумь: не врёт, или искренне верит, что говорит правду!) — повезло, что у парней из ЦРУ в Касабланке, быстро примчавшихся в Бен-Герир, оказался в наличии этот аппарат.
Ещё один протокол допроса с экспертизой полиграфиста — показания штурмана с четвёртого (замыкающего) заправщика. Примерно за пять минут до выхода из облаков, он видел 52-534 на своём радаре, впереди и внизу — как и положено, заходящего в хвост уже своему танкеру, на той же высоте и в семи милях позади него. После экипаж четвёртого танкера сосредоточился на заправке своего бомбардировщика и куда потом делся борт 52-534 ничего сказать не мог.
И это всё!!
Президент США был здравомыслящим человеком, и крайне скептически относился к версии "пришельцев из будущего" — считая ее не более чем одной из гипотез. До сегодняшнего дня.
Это ведь правда: с некоторых пор, русские вели себя так, словно заранее знали наиболее выигрышный ход. Самые наглядные примеры, их действия перед природными катаклизмами, как Ашхабадское и Курильское землетрясения — но есть также целый список других, не столь эффектных, но не менее эффективных. Развитие новых технологий — а ведь известно, что далеко не каждая, самая гениальная идея, принесет результат и заслуживает немедленных капиталовложений! — но Сталин будто знал точно, куда ему следует направить ресурсы (уступаюшие нашим, после Великой войны, стоившей русским намного дороже!), чтобы получить значительную прибыль. Удачные кадровые решения — конечно, диктатору легче осуществлять перестановки, чем демократически избранному президенту, но надо ведь знать, кого продвинуть, кого опустить? Ну и космос — если верить докладу парней от НАКА, на этом пути технические проблемы идут одна за одной, в огромном числе! — однако у русских число аварий при запусках на удивление мало, снова знание о подводных камнях , даже тех, на которые еще не наткнулись?
И половина беды — если бы это были просто знания. Но еще и — от кого они идут! Если верить этим бумагам, там в будущем Третья Мировая война завершилась победой русских — иначе, как бы получилось, что окно во времени открыли именно они, а не тот, кто победил? Причем, опять по той же информации, войну там начали мы, и весьма сомнительным с точки зрения морали способом — сначала спровоцировав перестройку , клянясь в дружбе, а затем попытавшись окончательно решить русский вопрос с помощью генномодифицированного вируса Эболы, ничего личного — но остаться должен лишь один из нас, любая независимая от нас Держава, даже дружественная сегодня, потенциально может стать опасной для нас завтра . Но вышла осечка — и там русские рассвирепели, ненавидя нас гораздо больше, чем нацистов здесь, хороший американец — мертвый американец . Да еще и сумели как-то открыть Дверь из той реальности в нашу — и массированное коммунистическое вторжение сдерживает лишь то, что тот мир поставлен на грань выживания взрывами тысяч супер-Бомб (слабое подобие которой СССР недавно взорвал в Арктике), однако же, если окажется, что планета стала окончательно непригодной для жизни, то существует план эвакуации в мир этот — сюда, в гости к Сталину, явятся несколько миллионов, или даже десятков миллионов (сколько там выжило после катаклизма) тех, для кого живой американец — это нонсенс , и которые имеют армию (и военный опыт) уже следующей Великой войны, и кому абсолютно нечего терять! Что тогда начнется — страшно и представить! (Прим.авт. — см. Красный бамбук).
И не видно выигрыша — за нас! После прошлогоднего разгрома наших ВВС в небе Китая и Вьетнама, в ведомстве генерала Лемея царит тихая паника. Рушится стратегия массированных атомных бомбардировок — не будем уточнять, каких именно целей и на чьей территории. Одновременно, в КНШ сильно впечатлились показательной поркой, устроенной уже русскими иорданцам (прим.авт — см. Вперед, Команданте), и плотно насели на ЦРУ на предмет сведений о количестве и дислокации советской стратегической авиации и межконтинентальных ракет. К чести парней из Лэнгли, угрозу "ядерного Пёрл-Харбора" они осознали и должные усилия в соответствующем направлении прилагают — но результаты пока удручающие. После того, как Советы ожидаемо и демонстративно отвергли его, Эйзенхауэра, предложения по "открытому небу", и до выхода на орбиту в будущем уже американских разведывательных спутников, единственным способом остаётся засылка в воздушное пространство за "железным занавесом" беспилотных стратостатов фоторазведки, совершенно неубедительно замаскированных под научно-исследовательские метеозонды по программе подготовки к Международному геофизическому году (прим.авт - Проект 'Генетрикс' в нашей истории). Большая их часть либо улетает неизвестно куда (Евразия большая!), либо становится мишенями для тренировок русских высотных перехватчиков и источником трофеев в виде ценной оптики и фотоплёнки — ну и поводом для очередного дипломатического скандала, разумеется. Есть проект "Локхид", по заказу ЦРУ, и уже готовы первые лётные экземпляры новейшего высотного самолета-разведчика — но где гарантия, что и это изделие не станет добычей русских перехватчиков, или что на фоне прошлогодних событий среди американских пилотов найдутся желающие сунуть голову в медвежью берлогу, с риском развеяться пеплом в стратосфере от ядерной ракеты ПВО?
Еще и Йеллоустоун, проклятая пороховая бочка с тлеющим фитилем, у нас под задницей! Райан (тот, кто вел в Москве переговоры с Лазаревой, послом от пришельцев, как она сказала) всерьез предложил — раз тем русским нужен наш чистый мир с голубым небом над ним, то пригрозить Сталину (и задверцам) что мы сами взорвем этот проклятый супервулкан, и никто не получит этого мира, если в нем не будет Америки. Идиот, нам даже взрывать там ничего не надо — достаточно лишь мне приказать бомбить Москву, и сразу ответ в Йеллоустоун получим... от Сталина, или даже от задверцев! И русские (и те и эти) не выиграют — но мы-то все с гарантией умрем!
Закрыть Дверь уже не получится! Все опасные или жизненно важные для человечества научные исследования — под международный контроль — в ответ на это, в Москве лишь смеются, припоминая нам и наш "план баруха", и наш "закон макмагона", и "ультматум макартура", и наше же прецедентное и патентное право — и у нас нет силы заставить. Лишь жалкие апелляции к морали и "высшему благу для всего человечества" — ну и "завещание Эйнштейна". Но, поскольку мы не можем допустить, чтобы информация о Двери (и том что за ней) была широко оглашена — что тогда в мире начнется, сравнимо с паникой от задверного вторжения! — то и наши моральные требования звучат неубедительно, даже для граждан свободного мира. Тем более что русские здесь настроены предельно решительно и принципиально не идут ни на какие договоры, связанные с Дверью. Если еще в сорок пятом, Сталину было сделано предложение, в обмен на наши уступки (и политические, касаемо будущего Европы, и торговые), всего лишь, уволить со службы адмирала Лазарева (командира суперподлодки, попадание которой оказалось побочным эффектом попытки русских из будущего создать бессмертный флот , выдергивая корабли из текущей реальности за миг до их гибели) — боже упаси, никаких репрессий, всего лишь почетная отставка — но ответ был, решительное нет . Были после и другие намеки, и прямые требования от нашей стороны, поделиться результатами межвременного контакта — мы уже догадывались о его существовании, но не представляли еще всей глубины открывшейся бездны. Но Сталин неизменно все отрицал — до тех пор, пока карты не были раскрыты, на той самой встрече в Москве. После которой Джек Райан, лучший аналитик Америки , впал в глубочайшую депрессию и запой — и его можно понять!
Еще позавчера — мир казался привычным. Русская проблема казалась серьезной, но одной из , наравне с (смешно сказать теперь) французской. Триллион репараций с Германии , граница по Рейну — все это имело целью лишь, создать в Европе такую обстановку, когда в Париже будут абсолютно уверены, что только союз с нами защищает их от вторжения советско-германских орд! И тогда Париж пойдет на любые наши условия — а то лягушатники обнаглели (особенно после того инцидента с нашей Бомбой), без всякого восторга относятся к росту нашего влияния в своих африканских колониях, забыв про Атлантическую Хартию и святой принцип свободы торговли — нет, официально не против, но даже в таких местах как Касабланка, сотрудников американских торговых и культурных миссий (гражданских людей, вовсе не шпионов!) приходится обучать таким предметам, как саперное и минное дело, поиск и обезвреживание взрывных устройств, ну а вдали от цивилизации уже несколько американцев (и бизнесменов, и туристов, есть уже и такие) были убиты или пропали бесследно — и виноваты, конечно, неизвестные бандиты и террористы . Много еще придется поработать, пока Африка станет нашим задним двором — но успех всегда на стороне больших капиталов, так что лягушатникам придется потесниться, и чем больше они пытаются нам мешать сейчас, тем больше заплатят после. А теперь — мы сами можем стать чьим-то задним двором, и это еще будет лучший из прогнозов!
