И все будет хорошо.
* * *
5:43:17
Дракон до сих пор кружит над Горой Гленн.
Он знает, что люди собрались под землей. Их много.
Солдаты здесь и там.
Гримм пробиваются — но люди кусаются в ответ. Свистят пули. Бьют взрывы. И все замолкает.
Гримм ждут своего часа. Гримм молчат. Гримм собираются отрядами.
Гримм роют подкопы. Гримм бьют со всех сторон.
Еще один отряд исчез, а за ним гражданские. Шахтерские тоннели легко обваливаются.
Еще одна семья, пытавшаяся скрыть в подвале. Сталь не стала преградой для гримм.
Еще один лазарет, беззащитные жители. Еще одно убежище, паникующие люди.
Один. Десять. Сто.
Тысяча. Десять тысяч. Сто тысяч.
Дракон не звал себя драконом. Не звал себя Ужасом Горы Гленн. Дракон не имел имени. Гримм не имеют имен.
Гримм безлики. Гримм бесконечны. Гримм молчат.
Гора Гленн осталась одна. Пустота. Тишина.
Гримм ждет своего часа. Гримм копают подкопы.
Все больше и больше гримм.
Все меньше и меньше людей.
* * *
5:14:17
Мы есть башня и сила, мы есть Воля и Воля есть мы.
Мы создаем путь, по которому идем — ибо идем в пустоте.
Мы есть движение, ибо мы Via, слово нам имя и слово нам цель.
От рыбака Египта и до ученого ЦЕРНа — лишь одна карта нашего движения не менялась никогда.
Карта звездного неба.
Мы находили путь по величайшей карте — но наш путь был к самим звездам.
Ибо мы есть Воля и Воля есть мы.
Не было никогда более великого ориентира, чем звезды этого неба.
Не было никогда более лакомой цели нашего пути — чем звезды этого неба.
Но наш путь не бессмысленен. Наш путь не окончен.
Ибо мы сами есть движение. Ибо мы сами наша цель движения.
Наша жизнь — наш путь — и звезды наша карта. Наши звезды есть наша цель — и наш разум есть карта к звездам.
Через величие разума мы достигли звезд — через величие разума мы проходим путь.
Наше движение не окончено.
Ибо наш путь никогда не будет окончен. Ибо рожденный на Земле будет подниматься к звездам.
Существующий путь — непройденный путь. Прошлое остается в прошлом, не становясь настоящим. Если мир изменяется — прошлое бессмысленно, ибо не служит картой настоящего. Ибо мы сами есть путь. Ибо мы сами есть движение.
Не пройденный путь — путь, что должен исчезнуть.
Линия рисунка становится новой линией, превращаясь в другую. Синдер рядом продолжает рисовать путь. Карта звездного пути. Тишина.
Звезды в нашем небе наша цель. Нужен лишь путь.
Рисуй, Джонатан.
Нам предстоит много работы.
* * *
4:44:44
-ГРИММ ПРОРВАЛИСЬ В ПРАВОЙ РУБКЕ!— крик солдата заставил Айсу подобраться.
Она устала, она постарела, но в ее теле еще хватит сил на сегодня.
-ШЕСТОЙ ОТРЯД ЗА МНОЙ!— Айса подхватила автомат, бросившись наперерез.
Гражданские не кричат. Крики привлекают гримм. Солдаты избавляются от тех, кто привлекает гримм.
-ПРАВЫЙ КОРДОН ПОД УДАРОМ!— крики солдата резонируют в тишине подземных тоннелей.
Технические помещения. Коммуникации под метро. Рельсы вперед и назад. Тоннели, в которых темно. Темно и тихо.
-ВТОРОЙ ОТРЯД — ПРАВЫЙ КОРДОН!— приказ Айсы прозвучал громко, заставляя солдат бежать. Правый кордон нельзя потерять. Правый кордон держит лазарет.
Крики солдат сменяются стрельбой и ревом гримм. Крик гражданских — удар приклада — молчание.
Вой беовульфа, пытающегося вырваться из рубки. Внутри нет никого живого.
Граната с пояса солдата закатывается в рубку. Взрыв.
Дверь открывается и солдат стреляет вперед.
Стена разорвана и раскурочена. Подкоп уходит далеко. Никакого шанса закрыть.
-ОСТАВИТЬ РУБКУ! ЗАБАРРИКАДИРОВАТЬ!— солдаты начинают бросать мусор, блоки, кирпичи, заваливая дверь.
Минута — и дверь засыпана,— ОТХОДИМ В ТУННЕЛИ!
И солдаты бегут за капитаном. Грохот шагов стихает, отражаясь эхом от стен темных тоннелей.
На станции остается лежать шестеро солдат — но гримм давно растворились.
Тишина.
* * *
4:00:00
Роман забыл, сколько раз он выстрелил.
Гретчен забыла, сколько раз она ударила.
Найт забыл, скольких он вытащил.
Гримм появляется. Тишина.
Гримм молчат. Дракон в небе наблюдает за людьми.
Крики, выстрелы, гримм рассыпается в прах, солдат падает с распоротой шеей, разорванным брюхом, оторванной рукой — и сменяется новым.
Тишина.
Движение сверху — и гигантский невермор врезается в кордон. Взрывы. Выстрелы. Крики.
Роман стреляет. Глаза болят. Глаза пропускают лица людей. Глаза смотрят только в темноту, ища гримм.
Гретчен бьет. Мышцы болят. Нет сил сесть — Гретчен стоит, лишь перебирая ногами. Но руки все равно бьют. Ничего не чувствуют. Кровь заливает глаза. Один глаз не видит. Она потеряла его? Или это просто синяк?
Найт не сражается. Оружие давно сломалось. Найт использует Проявление, позволяя солдатам оставаться живым. Кто-то продолжает дышать. Кто-то замирает навсегда. Кто-то двигается, даже будучи мертвым. Найт перехватывает их, таща на спине. Кто-то потерял руку. Кто-то не чувствует ног. Кто-то воет от боли. Кто-то просто молчит. Кто-то дышит. Кто-то перестает. Найт вытащил столько солдат на спине. Скольких из них от не донес до лазарета? Всего сто метров. Сто метров, что он прошел сотни раз.
Солдаты стреляют. Солдаты верят. Голос не говорил неправды.
Восемь часов. Сколько прошло? Сколько осталось?
Стреляем на звук. Стрелять туда, куда стреляют другие.
Чьи-то семьи разорваны на части. Чьи-то загнаны в тоннели.
За спиной тоннель. Темный тоннель и кордон. За кордоном гражданские.
Сколько гражданских?
Сколько таких, как они? Чего они ждут?
Если есть на свете Бог — пусть он обратит внимание на них. Пусть он не молчит. Пусть он даст им знак.
В небе исчезает темное пятно дракона.
Тишина.
* * *
3:22:41
Он вытащил пистолет из рук мертвого солдата.
Он спрятался в углу. Солдаты молчат. Никто не говорит. Наверху шум. Стрельба. Топот. Рев.
Гора Гленн потеряна.
Люди вокруг. Все молчат.
Дети молчат, глядя на взрослых. Взрослые молчат, глядя на солдат. Солдаты молчат, глядя на офицеров. Офицеры молчат, глядя на гримм. Гримм молчат, глядя на людей.
Все потеряно. Все они мертвы. Голос соврал.
Сколько они здесь?
Тишина сводит с ума. Конец ближе и ближе.
Он подставил пистолет к виску, чувствуя, как дрожат руки.
Семья. Дом. Работа.
Одна ночь.
Одна ночь уничтожила все.
Дочь, что он уложил в кроватку. Жена, которую он поцеловал перед сном. Отец, которого он довез до дома. Мать, с которой пообщался за чаем. Друзья, с которыми он шутил.
Все кончилось. Все было кончено. Ад на земле — и в Аду нет смысла кричать. Все кончено.
Дрожащая рука совершила движение и тишина была разорвана резким хлопком.
Тело ударилось о землю и пистолет выпал из рук.
Солдаты бросились на звук, но каждый понимал, что произошло.
Они шли не узнать о случившемся. Они шли забрать пистолет. Пули нужны живым.
Тишина.
* * *
2:51:17
Децимус медленно перебирал ногами, опираясь на стену, сжимая второй рукой живот.
В тишине тоннелей было слышно лишь шаги.
Его рана была не критична. У врачей нет ресурсов на него. Грубая повязка из рубашки делает свое дело. В тоннелях тишина.
Сколько они здесь?
Сколько его солдаты умирают? Сколько он живет? Что происходит? Кто виноват?
За что? Кто виноват? Почему это случилось?
Тишина вокруг и звук дыхания солдат.
Кто-то курит. Кто-то молится про себя. Кто-то смотрит на него с надеждой.
Разведчики еще не вернулись. Метро обширно, возможно, его группа найдет другие группы. Капитанов. Людей. Выход.
Туннели до Вейла открыты. Им нужно уходить туда.
Но разведчики еще не вернулись. Никто не отвлекает его разговорами. Они держатся. Гримм все больше, но они держаться. Людей все меньше — но они держаться.
Солдаты сменились гражданскими мужчинами, держащими ружье. Кто-то за пулеметом. Кто-то стреляет в темноту. Ничего не видно.
Децимус остановился, ударившись плечом о стену, прежде чем медленно сползти по той на землю.
Тишина.
* * *
2:15:06
Лайм двигался так тихо, как никогда не ходил в своей жизни.
Ноги не врезаются грубо в асфальт, а лишь перебирают по нему. Дефсталкер идет мимо.
Лайм прикрыл глаза. В темноте не видно ужаса. В тишине не слышно криков. В Аду нет сомнений.
Лайм знал, что видел перед собой. Все, чего он боялся когда-либо. Все, что он видел когда-либо. Все это было нужно лишь для этого момента.
Джонатан исчез. Сослуживцы исчезли. Люди были мертвы.
Лайм был один.
Один двигался по пустым улицам. Один прятался от гримм. Один принял смерть.
Гримм чуют страх. Чуют панику. Чуют боль.
Страх рожден надеждой. Паника рождена удивлением. Боль рождена радостью.
Прими смерть. Прими поражение. Будь честен с собой и спокоен с собой. Сон, называемый жизнью, должен закончиться однажды.
В Ремнанте живут лишь те, кто знают, что они уже мертвы. Лайм принял смерть и жизнь, какой она есть. Лайм не боялся смерти.
Лайм лишь действовал так, как должны были действовать мертвые, что лишь задержались на этом свете.
Шел вперед. Не искал спасения. Молчал, глядя на далеких солдат.
Тишина над Горой Гленн.
* * *
1:56:00
Нио открыла глаза потому, что ей было холодно.
Ей было больно.
Она хотела сказать, что чувствует это. Нога болела, замотанная в окровавленный бинт. Она хотела заплакать. Но у нее не было сил.
Даже на слезы у нее не было сил. На стоны или крики.
Из ее рта не вырывалось ни звука.
Как и всегда, она молчала. Она молчала даже тогда, когда хотела кричать.
Где все?
Госпиталь был полон людей, но никто не видел ее. Нио не могла повернуть даже голову в сторону. Ей было больно. Холодно. Одиноко.
Кто-нибудь! Пожалуйста! Я здесь!
Солдаты молча забирали людей с коек, кладя новых на их место. Больные молчали. Кто-то молился.
Я здесь! Я здесь! Я хочу сказать вам! Не молчите!
В лазарете молчали все. Врачи и больные. Солдаты и гражданские. Живые и мертвые.
Нио лежала, не в силах даже плакать.
Тишина в лазарете.
* * *
1:13:57
Тишина. Тиканье часов.
Тишина. Гул машин.
Тишина. Топот ног.
Тишина. Скрежет когтей.
Тишина. Одинокий выстрел.
Тишина. Выкрик боли.
Тишина. Тишина везде. Тишина в Горе Гленн.
Не было более Горы Гленн. Не было более жителей Горы Гленн. Не было более армии и правительства. Не было экономики и заводов. Не было магазинов и школ. Не было ничего в этом мире.
Не было лесов и дорог. Не было домов и рек. Не было неба и бетона. Не было Вейла и спасения.
Были лишь темные тоннели. Были лишь закрытые маленькие комнаты. Были лишь лазареты и кладбища. Лишь кордоны и солдаты. Лишь выстрелы и молчание.
Люди ждали.
Конец был близок.
Тишина.
* * *
0:41:34
Вейл спал. Бедный фавн спал укрывшись рваным одеялом. Богач засыпал в объятиях красотки.
Кроу Бранвен зевал, глядя в темноту за стенами Вейла, мечтая о сне.
Саммер Роуз медленно укачивала Янг на своих руках, улыбаясь ее сонливой мордашке.
Озпин ходил по кабинету, ожидая ответа от Совета.
Таянг Шао Лонг подсчитывал расходы за этот месяц, рассматривая доступные ему контракты.
Атлас спал.
Жаку Шни снилось, как он доберется до Джонатана Гудмана и удавит его своими руками.
Виллоу Шни снилось, как она бросит свою семью и бизнес, сменит имя и фамилию, переберется в Вакуо и будет жить на берегу моря.
Вайсс Шни снилось, что ее сестренка будет играть с ней, а ее мама возьмет ее в кино.
Винтер Шни снилось, что ее мать и отец перестанут ссориться, что Кляйн поведет ее в "Три Лебедя", что ей не придется больше делать домашние задания.
Мантл спал.
Робин Хилл ждала отца с его ночной смены в шахтах, надеясь, что еда не успеет остыть к его приходу.
Фиона Тайм пряталась под дырявым одеялом, стараясь заснуть в холодную погоду, надеясь, что мать оставит деньги ей на еду.
Пьетро Полендина в порыве вдохновения чертил чертежи к его величайшему творению на этот момент — к сожалению, робот, которого он проектировал пока не имел названия...
Сиэль Солейл видела сон о том, как она поступает в Атлас и становится охотницей...
Мир спал.
Над миром была тишина.
* * *
0:08:00
И грохот тишины над миром замолчал.
-ЖИТЕЛИ ГОРЫ ГЛЕНН!— голос, которого они ждали. Голос, на который они не надеялись,— ВСЕМ СПРЯТАТЬСЯ! НЕМЕДЛЕННО СПРЯЧЬТЕСЬ В МЕТРО ИЛИ ПОДВАЛЕ! ОТОЙДИТЕ ОТ СТЕН И ОКОН! ПРИКРОЙТЕ ГЛАЗА И УШИ! ВОСЕМЬ МИНУТ! У ВАС ЕСТЬ ВОСЕМЬ МИНУТ!
И каждый замер, глядя в небо.
Где-то далеко на востоке, дальше, чем Менажери и Мистраль, дальше чем стоят самые далекие горы, над покрытой мраком Горой Гленн пробился единственный луч света.
Солнце вставало над Горой Гленн.
* * *
0:00:08
Синдер сделала шаг к окну, глядя в небо.
Медленно налитое оранжевым светом солнце поднималось над востоком.
И на фоне солнца, медленно раздирающего ночную тьму своими лучами мелькали тени.
Не тени дракона. Не тени гримм.
Тени, малые и большие. Тени, падающие на землю.
-Синдер!— Джонатан оказался мгновенно рядом, подхватив ее на руки, прежде чем тут же обстановка сменилась перед ней,— Я же сказал, не подходи к окну!
-Это...— Синдер моргнула, глядя в небо, прежде чем повернуться к Джонатану,— Это сделал ты?
-Нет,— Джонатан тут же помотал головой и выдохнул,— Синдер... Это сделали мы.
И на секунду в мире не было тишины. На секунду весь мир затрясло от удара и весь мир проснулся.
Джонатан Гудман не был величайшим магом на Земле.
Но... Сейчас он не был на Земле...
Воспоминания
Путешествия во времени возможны.
Сложны, до крайности сложны, но все же возможны.
Впрочем, это прерогатива Арс Темпорис, а я в этом отношении смыслю достаточно поверхностно — не больше любого другого бани Бонисагус, и точно меньше, чем некоторые из нас, дома Ученых.
Но все же, иногда мне кажется, что я возвращаюсь в это прошлое...
Как будто я закрываю глаза и вновь стою там. В Аду.
Гримм рвут на части людей, но я не слышу этого. Солдаты стреляют — но я не вижу залпов и мелькающих фигур. Земля дрожит, но я не чувствую этого.
Но я слышу, вижу, чувствую что-то иное, каждый раз, как в первый.
Тик.
Как будто секундная стрелка смещается раз за разом, неумолимо отсчитывая секунды.
Так.
Секунды до чего? До конца? До того, как гримм уничтожат остатки населения? До того, как чудо спасет всех нас?
Тик.
Мне бы хотелось, чтобы это было чудо. Действительно, хотелось бы. Кто я такой, кроме как случайный проходимец в этой ситуации?
Так.
Ученик, ставший грабителем, затем убийцей, затем отцом, а в конце — контрабандистом...
Тик.
Что мне сделать? Что сказать? Кого спасти? Как спасти?
Так.
ЧТО?!
