-Ох, Джеффри?— старик ухмыльнулся, заставив меня прикусить язык,— Славный малый, конечно... Но это не те способности, которым стоит учить... На самом деле кого-либо.
-Это ведь простой трюк,— я вздохнул,— Я бы и сам к нему пришел однажды...
-Пожалуй,— старик кивнул спокойно,— Ты бы, конечно же, пришел к нему однажды... Сам. И в этом главная проблема, Джонатан...
* * *
В какой-то момент Джонатан просто поднялся и улыбнулся.
Все было кончено.
Синдер не знала, что именно Джонатан сделал — но ей и не было нужно это знать. Чтобы Джонатан не сделал — он выбрал лучший вариант...
Синдер видела мелькающие тени, ударяющиеся о землю. Огромная тень накрыла даже колоссальную фигуру дракона — прежде чем врезаться тому в спину. Дракон издал рев — боль и гнев, прежде чем упасть на землю.
Следующая тень пробила его голову, орошая разрушенный город сотнями, тысячами литров черной крови.
Темнота рассеивалась. Мелькающие тени в огненном ореоле, словно бы звездопад на картинках, что она видела когда-то...
Удары и взрывы, грохот и... Исчезающая орда.
Тени не выбирали места удара, продолжая бить и бить. Десятки, сотни исчезали. Грохот... Грохот настолько сильный, что единственная причина, почему Синдер не оглохла навсегда, пожалуй, была ее аура...
Но даже ее аура не была настолько сильна — и грохот заглушил все мысли Синдер на мгновение.
Но орда исчезала, таяла, как темнота перед огнем свечи...
* * *
-Как ты думаешь, почему название конкретно этой способности это "жертвенная кровь"?— старик постучал пальцами по столу, заставляя меня вздохнуть.
-Потому, что я сжигаю часть своего... Здоровья,— я помялся от невозможности подобрать более подходящий термин к слову,— Чтобы переработать его в квинтэссенцию, которую я мгновенно использую для сотворения заклятия. То есть, я "жертвую кровь".
Вопреки моему заявлению старик только вздохнул и перевел взгляд,— Ты не жертвуешь "здоровье", Джонатан. Ты жертвуешь свой Узор. Узор Жизни.
-Разве это не одно и то же?— я перебирал пальцами по столу, глядя на старика, вычерчивая нервно какую-то непонятную фигуру.
-Не совсем,— старик медленно поднялся со своего места, после чего сложил руки за своей спиной, заставив меня сглотнуть. Старик редко поступал именно таким образом — и это всегда означало, что разговор слишком серьезен,— Узор это и есть мы, но что есть мы? Разве физическая оболочка и только?
-Нет,— это был один из самых первых уроков, которые учат в Ордене,— Мы есть Узор, Воля и...
-Я гляжу,— старик перебил меня с легкой улыбкой, заставив замолчать,— Тебя чему-то смогли научить в Ордене...
Я улыбнулся, выпятив грудь. Все же, четвертый год обучения прошел не зря...
-В таком случае, Джонатан,— старик медленно сделал шаг вперед, глядя мне в глаза,— Что такое Узор Жизни?
* * *
Джонатан оказался рядом и Синдер вновь ощутила это странное чувство, после чего оказалась... Где-то.
Чуть позже она узнала о том, что находилась в радиовышке, на высоте, глядя на весь город... Но Джонатан был рядом — и потому ее не заботило, что именно происходило вокруг. Джонатан был рядом, а значит ничего плохого не могло произойти. Это был Джонатан. Он сможет сделать все.
Орда гримм исчезала и начали появляться люди. Еще до того, как последние тени упали, Синдер увидела медленно текущую реку людей. Выстрелы, звук которых был поглощен взрывами и грохотом.
Это была картина достойная пера тысяч писателей и художников — и никто не смог бы запечатлеть всего величия этого момента.
Это был момент триумфа. Это был момент Джонатана.
Синдер обернулась с улыбкой и увидела, что Джонатан лежал на земле.
Его глаза смотрели вверх и его грудная клетка не двигалась.
Джонатан не дышал.
* * *
-Это...— я неуверенно поерзал на стуле,— Это... Наша жизнь?
-И что это значит, Джонатан?— старик проделал путь до своего стула, присев передо мной, после чего взглянул мне в глаза, после чего, заметив мою неуверенность, подбодрил меня улыбкой, словно бы говоря, что он не собирается меня ни в чем обвинять, стоит мне ошибиться.
-Это... Нечто вроде... Набора правил, по которым наша жизнь существует?— я взглянул на старика, на что он только медленно кивнул.
-Именно так, Джонатан,— старик допустил ухмылку,— Набор правил. И что произойдет, если ты начнешь... Уничтожать эти правила?
-Без правил... Ничего работать не будет,— я опустил взгляд, после чего моргнул и взглянул на старика, потирая колено,— Но как тогда...
-С точки зрения не "доказательной медицины",— старик показал кавычки пальцами, выказывая свое неуважение к этому термину,— А Герметической теории — наши правила... Необычны. Но, допустим мы начнем с правила, которое ты успел уже испытать на себе. Ты уничтожил правило "на моем левом колене есть кожа". Весьма мелочное, в общей картине твоего здоровья, но существующее правило.
Я потер колено, отведя взгляд, позволяя старику продолжить.
-Существует огромное количество правил, от малых до больших,— старик улыбнулся,— И "жертвенная кровь" совершает принесение, хм, "в жертву" этих правил. И, как и следует ожидать...
-Чем больше жертва — тем больше квинтэссенции это приносит,— я отвел взгляд, прежде чем немного осмелеть,— Но я не собираюсь жертвовать ничего слишком значительного!
-Джонатан,— старик покачал головой,— Но кто тебе сказал, что у тебя будет выбор?
* * *
Мертв.
Это было заключение, которое Синдер изгнала из своего разума.
Джонатан не мог быть мертв! Никак! Не мог быть!
Синдер бросилась к тому, но Джонатан не сдвинулся с места. Его немигающий взгляд продолжал смотреть вверх, не видя перед собой ничего.
Синдер глядела в эти глаза, надеясь, что Джонатан сейчас моргнет, взглянет на нее и улыбнется, протянет руки и потреплет ее по волосам, скажет, что все было хорошо...
Но Джонатан молчал, не глядя никуда.
* * *
-"Жертвенная кровь" одно из простейших деяний Арс Вис, что тебе будет доступно,— старик вздохнул,— И в этом проблема. Однажды ты бы сам дошел до этой способности, я не сомневаюсь в тебе... Но что бы ты создал таким путем?
-Уникальная способность, доступная именно тебе, Джонатан,— старик вздохнул,— Ты бы придумал способ уничтожить свою кровь, на самом деле, позволив названию заклятия обрести легитимность и во второй своей части... Или, может быть, даже часть своей плоти? Или, хм, слущенный эпителий — хотя формально это мертвая часть твоего тела — это все еще часть твоего тела, которую ты можешь принести в жертву, не так ли?
-Но ты научился этому в традиции Хориста,— старик вздохнул еще раз,— Хористы не видят мир также, как видим его мы, Джонатан. Правила и формулы, связи и взаимосвязи во всем... Нет, их видение иначе. Для них принесение в жертву своего "Узора" ничего не значит, потому, что для них не существует "Узора" как такового. Все они — едины, и потому они не могут принести в жертву что-то столь единичное, как "Узор Жизни одного человека". Пинту крови? Пожалуй. Но не Узор.
-Мы же,— старик отклонился на спинку кресла, глядя на меня,— Мы видим нас как единых в Воле — но в тысячах ее форм. Мы едины в Воле, но мы не единая Воля. Для нас существует "Узор Жизни", который мы приносим в жертву.
-Значит...— я сглотнул, осознавая, что именно говорил мне старик. Что будет, если я случайно уничтожу правило "у меня есть левая рука"? Моя рука навсегда перестанет работать? Даже отращивание руки не спасет меня в этом случае — если само правило, сама возможность существования моей левой руки исчезнет — что тогда?— Я не буду применять эту способность.
-Джонатан,— старик вздохнул и взглянул на меня,— В этом и состоит главная проблема... Ты будешь.
* * *
Где-то за стенами башни солдаты отчаянно хватались за возможность. Орда исчезала на глазах и отчаянные сорвиголовы бросались вновь и вновь, отбивая казавшиеся еще недавно навсегда потерянными территории. Кто-то кричал от радости, кто-то плакал от облегчения, а кто-то смотрел на сотни и тысячи ударов бесконечного потока огня с неба.
Кто он?
Казалось, будто бы лишь одна мысль была на уме у всех.
Кто наш спаситель? Кто спас нас? Где он? Скажите нам, кто он! Скажите нам, как над добраться до него?! Пустите нас к нему!
Джонатан продолжал смотреть вверх пустыми глазами.
* * *
-Мы жертвуем куда большим, чем бани Хористика,— старик вздохнул,— И получаем за это гораздо большее. Они могут пожертвовать пинту крови — мы можем пожертвовать само правило, саму концепцию "кровь в нашем теле". Что даст больший результат?
-Концепция,— я вздохнул, поерзав на стуле, на что старик только кивнул мне.
-Именно так, Джонатан,— старик еще раз внимательно сконцентрировался на моем колене,— И в какой-то момент... Может быть в дуэли — в обреченном сражении — на миссии.. Ты вспомнишь об этом. Вспомнишь, что ты можешь гораздо больше, чем любой из них. Ты можешь пожертвовать не просто "тело", ты можешь пожертвовать концепцию "жизни". И ты получишь больше сил, чем кто-либо из них. На столько времени, сколько тебе потребуется. Но после...
-Я умру,— я перевел взгляд вниз.
* * *
Синдер пыталась делать все то, что она могла. Все, что она видела и слышала.
Грудная клетка — несмотря на рост Синдер аура придавала ей сил, позволяя сжимать ту раз за разом, но это было бесполезно. Вдохи, выдох в рот, зажав нос. Все было бесполезно.
И Синдер схватила Джонатана. Все, что она знала — ей нужен врач.
Практически комичная картина, всего-лишь девчонка пытающаяся тащить быть может не самого взрослого и не самого атлетичного, но вполне зрелого мужчину. Но не было рядом никого, кто мог бы посмеяться над этим.
Синдер бросилась вниз, пытаясь тащить Джонатана — один шаг, затем десять и сто...
Солдаты появились быстро — желая захватить станцию и передать о чудесном избавлении от гримм они наткнулись на Синдер, пытавшуюся тащить за руки парня всего лет восемнадцати...
Медик бросился вперед спустя всего секунду, но время...
Время всегда работает против нас.
* * *
Я взглянул на старика.
Он выглядел... Хорошо. Для своих долгих и долгих лет жизни — даже очень хорошо. Но...
-Нет,— я вдруг улыбнулся глядя в глаза старика,— Я не умру.
-Я видел многих, кто считал также,— старик грустно улыбнулся, на секунду перестав казаться просто старшим и вдруг отбросив тень человека, что видел за свою жизнь... Слишком многое,— Никто из них сейчас ни ходит ни по Земле — ни по Умбре...
-Ну...— я вдруг ухмыльнулся,— Любое открытие начинается с того человека, который добьется успеха там, где не добились другие, разве не так?
Старик моргнул от непонимания, после чего опустил взгляд,— Я лишь старый человек... Действительно старый... Я видел многих, кто говорил так, как ты...
-Но я не видел их,— наверное, я думал слишком хорошо о себе... Ох, эта юность и глупость...— Я видел только себя. И я в себя верю.
На эти слова старик только грустно улыбнулся, после чего взглянул мне в глаза,— Вера, хах... Действительно, единственная вещь, в чем превосходны маги... И если так, то я хочу попросить тебя... Сохрани в себе эту веру. И когда ты встретишься с самым невозможным испытанием, что ты когда-либо видел — сохрани эту веру и, пожалуйста, Джонатан...
* * *
-НЕ УМИРАЙ!— отдаваясь эхом, донесся до меня голос.
И я сделал вздох.
Маленький разговор, большие последствия
-Мистер Гудман?— голос врача долетел до Джонатана не с той стороны, с которой он прозвучал... Впрочем, этого и следовало ожидать,— Как ваше самочувствие?
-БыВаЛо И лУчШе,— Джонатан ответил хриплым голосом, после чего закашлялся. Хотя проклятую трубку искусственной вентиляции легких убрали несколько часов назад — в его горле до сих было сухо, а неприятное ощущение продолжало царапать изнутри,— БуДьТе ДоБрЫ, пОдАйТе ПоЖаЛуЙсТа СтАкАнЧиК вОдЫ.
-Конечно,— врач, мужчина средних лет с измученным и уставшим выражением лица подал Джонатану стакан воды, прежде чем, пронаблюдав, как Джонатан сделал несколько глотков, забрать тот и проделать несколько шагов, глядя на Джонатана, продолжавшего лежать на кровати,— Вы можете встать с кровати?
-Могу,— Джонатан вздохнул и откинулся на подушку,— Но у меня начинает кружиться голова. Я думаю, еще денек я полежу на месте...
-Конечно, мистер Гудман,— на эти слова врач только кивнул, после чего окинул еще раз того взглядом,— Вы знаете, что с вами произошло?
-Я?— на эти слова Джонатан только попытался вздохнуть, после чего закашлялся еще раз,— Я знаю... Не с медицинской точки зрения, впрочем.
-Мне было бы интересно это услышать,— на эти слова врач сверился с бумагами, проверяя что-то для себя, прежде чем взглянуть на Джонатана вновь,— Результаты, которые мы получили... Слово "необычный" не описывает глубину нашего непонимания — как именно вы могли получить столько совершенно различных ран не имеющих между собой, казалось бы, ничего общего?
-Главное, что они не оказались смертельными,— Джонатан улыбнулся слабо,— К тому же — доктор, разве вам не стоит сейчас заниматься другими ранеными?
-Боюсь, мистер Гудман, наше, кхм, временное правительство,— врач на всякий случай бросил взгляд на дверь, словно бы проверяя, не появиться ли из-за нее кто-то из военных, прежде чем продолжить говорить,— Слишком высоко оценило ваше здоровье и благосостояние, чтобы мне было позволено просто оставить вас на своем месте. Думаю, вы и сами успели это заметить...
-Конечно,— Джонатан огляделся вокруг,— Я не думал, что после всего произошедшего где-либо в городе останется одиночная больничная комната. Тем более реанимационная.
-Как я и сказал — ваше здоровье было оценено крайне высоко командующими,— на эти слова врач еще раз кивнул, после чего взглянул на Джонатана вновь,— Вам ведь сообщили о том, сколько времени вы пребывали в бессознательном состоянии? Об обстановке вокруг?
-В общих чертах,— Джонатан вяло помотал головой,— Я был бессознателен неделю?
-Строго говоря — шесть дней,— врач сверился с документами еще раз,— И... Я не знаю, что именно произошло с Горой Гленн — но что бы вы ни сделали... В данный момент реорганизованная армия медленно выбивает остатки гримм с территории города. На данный момент атака орды прекратилась, но...
Врач замолчал, словно бы не желая говорить Джонатану нечто неприятное. Впрочем, Джонатан не был настолько глуп, чтобы не понять, о чем хотел сказать врач.
-Город полностью разрушен?— Джонатан перевел взгляд на врача, а затем в сторону,— Это... Мне жаль.
-Не полностью,— врач улыбнулся измученно,— Например, этот госпиталь уцелел, центральный банк, некоторые жилые дома... И, мистер Гудман — если на свете найдется кто-либо, кто посмел бы вас сейчас в чем-либо упрекать, после всего, что вы сделали — боюсь, армия и гражданские, все жители Горы Гленн разорвали бы его на части прежде, чем он смог бы высказать свою претензию. Я в числе первых.
-Это...— на эти слова Джонатан вздохнул и перевел взгляд в потолок,— Спасибо.
