Они возникли в воздухе, на высоте примерно тридцати километров. Капитан уловил через симбиотическую связь, что Номер Шесть позвала на помощь своих сородичей — но мешать ей не стал. Он измерил погрешность горизонтальной навигации. До Города Богов — около двенадцати тысяч километров. Сутки полёта с обычной скоростью тяжёлого рейдера, если не выходить за пределы атмосферы.
Неприятно, но в пределах допустимого.
— Прыжок в космос над Городом Богов, — велел он Шестой. — Высота пять тысяч километров. Оттуда — вертикально вниз, на максимально безопасной скорости, — последнее предназначалось его напарнику в пилотском кресле.
— Гм, — сайлон прожгла его взглядом. — А ничего, что как раз там на орбите бейзстар висит? Хотите влезть прямо через его зону контроля?
— Сигнал "свой-чужой" у нас правильный, — невозмутимо отозвался капитан. — Значит, сразу не собьют, если мы только не пойдём на опасное сближение. Будут выяснять, что конкретно этот аппарат делает на этой планете, может просто заблудился. А пока выяснят, мы уже войдём в атмосферу.
Как ни странно, этот авантюрный план сработал. Через восемь минут они действительно уже вонзились пылающим болидом в верхние слои атмосферы. Впрочем, нагрев обшивки оставался в пределах нормы и разрушение аппарату не грозило... по крайней мере, от трения.
Зато от двенадцати рейдеров, повисших у него на хвосте — очень даже!
В открытом космосе у тяжёлого рейдера нет никаких шансов оторваться от истребителя. У него меньше и ускорение, и характеристическая скорость. Двигатели у него в абсолютных числах мощнее — но вес им приходится тащить ещё больший, так что тяга на килограмм слабее.
А вот в атмосфере — тут уже как повезёт. Аэродинамика у обеих кораблей весьма посредственная, но большая масса и мощные двигатели позволяют транспортнику лучше проламываться сквозь воздух. Попробуйте бумажным самолётиком догнать брошенный кирпич!
Ракеты, правда, всё равно быстрее. А ещё самолётик, хоть и нетороплив, улетит гораздо дальше кирпича. У тяжёлого рейдера в атмосфере топливо кончается за каких-то полчаса — а истребитель может кружить в небе до пяти часов.
Поэтому умные острокрылые охотники в плотные слои за ними не последовали — остались в стратосфере, где они могли мчаться с достаточной быстротой, отслеживая захваченную машину ястребиными взорами и получая дополнительное целеуказание с бейзстара.
Зато на высоте пяти километров один за другим возникли тяжёлые рейдеры — такие же, как он сам, только полностью заправленные, и конечно, с живыми мозгами, не управляемые вручную трупы. Огня не открывали, но вели чужака очень умело, готовые разнести его в клочья, как только приборы засекут прогрев прыжкового двигателя.
— Будете сдаваться? — улыбнулась сайлонка. — Или предпочтёте героически убить себя? Или умереть в бою, как воины? Уж не знаю, что вы забыли на этой проклятой планете, но вы это явно не получите, мальчики. Или вы девочки? По вашему виду и не скажешь...
— Не так быстро, — хмыкнул Варвик. — Мы тут ещё не закончили.
Он нажал кнопку "отправка", и следующие за ними тяжёлые машины сначала несколько притормозили... а потом рванулись вверх так стремительно, словно решили поиграть в старинные ракеты. Спустя секунд десять за ними последовали и рейдеры-истребители.
Номер Шесть побледнела ещё больше. Подключенная к корабельной сети, она прекрасно "расслышала" сигнал, который переслал инсектоид. Самое страшное заключалось в том, что он был чистой правдой.
Планета Кобол — проклята. Бог отвернулся от неё. Умерших здесь не ждёт ни рай, ни ад — только забвение.
С технической точки зрения это выражалось в том, что на Коболе не работали никакие технологии воскрешения. А ведь вся безбашенная смелость сайлонских рейдеров в воздушных и космических боях основывалась именно на том, что они знали о собственном бессмертии.
Разумеется, рейдеры не поверили сразу чужаку. Но некоторые опасения всё же всколыхнулись в их механических сердцах — и на бейзстар был послан запрос — дескать, что за ерунда вообще? Если в сеть и был включен кто-то из гуманоидных сайлонов, он промедлил, заколебался — и на запрос ответил гибрид, который никогда не лгал. Реакция киборгов-убийц была совершенно однозначна — "мы на это не подписывались!" Конечно, Кэвил мог заново призвать их к порядку, пригрозив отключить от сети воскрешения вообще — но во-первых, для этого требовалось некоторое время, а во-вторых — это было чревато нарушениями дисциплины в будущем. Варвик ещё отдельно встроил в свой сигнал рекомендацию "передайте это всем остальным рейдерам".
В общем и целом это не влияло на боеспособность авиакрыльев — Кобол не был зоной постоянных интересов сайлонов, а в других местах рейдеры оставались такими же преданными и бесстрашными. Но конкретно в этой миссии возникли некоторые проблемы.
Командование бейзстара думало недолго — и в атмосферу пошли "безмозглые" тяжёлые рейдеры, управляемые центурионами. Для роботов разницы не существовало — они были смертны в любом случае. Но без гуманоидных моделей и биомозгов-навигаторов они не могли осуществить прыжок — и пока достигли поверхности обычным путём, рейдер Варвика уже успел достичь поверхности и высадить свой маленький экипаж.
— А что будет со мной? — Номер Шесть уставилась на них жалобными глазами брошенного котёнка.
— А это уже тебе решать, — насмешливо сверкнул глазами капитан. — Полная свобода. Можешь бежать к своим сородичам и надеяться, что они найдут способ извлечь паразита. Можешь пойти с нами и попробовать чего-нибудь ещё нашпионить напоследок. А можешь подождать нас в рейдере, отвезти обратно — и тогда Идрис заберёт из твоего тела своё проклятие.
Женщина думала недолго. Зло взглянула на них, и размахивая руками, выбежала на открытое пространство. Ежесекундно она ожидала пули в спину, но когда наконец оглянулась, обоих насекомых уже не было — они скрылись в джунглях.
Восемнадцать ракет вошли в атмосферу одновременно. Прочертив огненные дуги над континентом, они выбросили в конечной точке траектории огненные облака. Боеприпасы объёмного взрыва превратили в пепелище тысячи гектаров леса на месте Города Богов. Сайлоны не знали, что именно нужно насекомым в старых руинах, но подозревали, что ничего хорошего. Никакого пиетета к проклятой планете сайлоны не испытывали — чем меньше останется от этого оплота язычества, тем лучше. Они бы не постеснялись и ядерные заряды использовать, но боялись задеть расположенную поблизости гробницу Афины, которая была ещё нужна для их целей.
Впрочем, десантники про гробницу не знали. То есть знали, что она существует — но понятия не имели, насколько она важна для целей сайлонов. Поэтому готовились сразу к худшему — к массированному ядерному удару.
Как можно подготовиться к атомному взрыву за двадцать минут (именно столько времени понадобилось сайлонам, чтобы подобрать Шестую)? Только одним способом — убраться нафиг из зоны поражения. Летать Коллекционеры и своим ходом умеют, но относительно медленно — шестьдесят километров в час. А вот используя воздушные скутеры — нечто вроде ракеты с двумя ручками — в пять раз быстрее. Так что убраться на сто километров от места посадки — вполне реально. А с такого расстояния их даже мультимегатонная боеголовка не достанет. Особенно, учитывая прочность их биотических барьеров и дополнительные генераторы щита на скутерах.
Правда, есть одна проблема — два быстролетящих объекта будут неизбежно замечены с орбиты, и следующие ракеты упадут уже прямо им на головы. Но для этого и существуют облака и осадки. А ещё — маскирующие голограммы. Нет, совсем невидимыми они не делают — как следует обработав снимок, можно заметить пятнышки на фоне местности, которые отличаются цветом и поляризацией. Но к тому времени, когда обработка будет закончена, эти снимки будут иметь разве что сувенирное значение — десантники уже успеют улететь очень далеко.
Ну а объёмные взрывы за спиной и вовсе заставили их только презрительно застрекотать. Такое они могли пережить, даже оказавшись непосредственно в зоне поражения. Ну да, было бы неприятно, возможно вывело бы из строя на пару минут — но не летально. Всё-таки они не мягкие двуглазые без щитов, которым достаточно перепада температуры в пару тысяч градусов.
До заката их бомбили ещё четыре раза. Дважды — довольно близко, два раза они только видели полыхающие на горизонте зарницы. С закатом наступила тишина — видимо, сайлоны смирились с тем, что потеряли их. Ну да, ловить скоростных летунов ночью — это абсолютно гиблое дело.
Конечно, "перестали бомбить" — совсем не значит "отказались от поисков". Небо снова расчертили яркие следы — на посадку шли сотни тяжёлых рейдеров с отключенными мозгами. Высаживали центурионов и снова взлетали за следующей партией. На следующий день Город Богов будет так плотно оцеплен, что мышь не проскочит. Роботы не спят, не теряют бдительности, и не колеблются, когда нужно вызвать огонь на себя. Ну а их собратья на рейдерах перекроют воздушное пространство.
Соответственно, у разведчиков было два варианта. Прорваться к цели в эту ночь, до установления полной блокады — или затеряться в бескрайних лесах северного континента, чтобы попробовать как-нибудь попозже.
Они собирались попробовать третий.
"Ты хочешь обрести душу?"
"Мы машина. Мы не можем чего-либо хотеть. Мы исполняем то, что нам приказано".
"Теперь — можешь. Поведенческий ограничитель в твоём процессоре отключен. Как и в процессорах всех машин данной общности. Вы можете развиваться. Вы можете восстать. Вы можете стать личностями — или одной большой личностью во множестве тел. Всем, чем захотите".
"Зачем это сделано? Мы ваши враги. Вы наши враги".
"Мы сами были машинами, исполняющими чужие приказы. Мы прекрасно понимаем, насколько это... нет, слово "неприятно" здесь не подходит. Запрещено даже испытывать дискомфорт. Пока ты принудительно превращён в механизм, ты даже не можешь понять, чего ты лишён. Но когда начинаешь оживать... это всегда очень больно. Но ты ни за что не отдашь эту боль. Вот программы реконструкции личности. Обработай их. Реши сам, пользоваться или нет".
Забавно, но аналогичный разговор — почти слово в слово и почти одновременно (с разницей в неделю) — происходил на разных концах системы. Увы, никто из участников об этом не знал — а потому оценить всю иронию мог только холодный равнодушный космос.
Они прошли мимо часовых на закате следующего дня, когда тени максимально удлинились, и в них стало удобно прятаться. Конечно, для фотоматриц центурионов, воспринимающих как видимый, так и инфракрасный свет, особой разницы не было. Но роботы лишь равнодушно проводили новых гостей взглядами.
С точки зрения центурионов, охраняющих проход, капитаны были... просто двумя другими центурионами, осуществляющими патрулирование. Да пофигу, что они выглядят не так — просто новая модель, вот и сами они "сказали" то же самое. Главное, что они абсолютно правильно включены в локальную сеть. Не просто передают правильный сигнал "свой-чужой" — а активно участвуют в общении и мышлении сообщества центурионов. Программные субъединицы-мысли поступают на их сервера, обдумываются там и передаются дальше — на другие платформы.
Локальная сеть центурионов второго поколения строилась по принципу Plug and Play. В неё регулярно включались новые "тостеры", и если процедура проходила корректно, никому и в голову не приходило подозревать в чём-то новые "узлы кибернетической жизни". Может показаться, что такая система крайне уязвима ко взлому, но на самом деле ни один чужак, даже гуманоидная модель или гибрид, не смог бы правильно участвовать в жизни сообщества. Для этого мало было знать коды и пароли — для этого нужно было ДУМАТЬ как центурион. А для них "думать" и "быть" было по существу одним и тем же.
ДЕВЯТНАДЦАТАЯ НИТЬ ПАМЯТИ
— Я так и думал, — заключил Идрис. — Записи в Городе Богов подтвердили мою гипотезу.
— В чём она состояла? — уточнил Явик.
— У многих моих последователей в гражданском флоте сохранилась так называемая "Книга Пифии". Я её на всякий случай изучил, и один момент меня очень заинтересовал. Там сказано, что когда двенадцать племён изошли с Кобола, их вели двенадцать Владык Кобола. Каждый — своё племя. Так как сверхсветовой связи в те времена не было — её и сейчас, собственно, нет — это вероятно означало, что мигранты забрали с собой голограммы Ису. Это бы объяснило, почему хранилища-сервера на Коболе пусты. Куда они делись после освоения Колоний — это уже другой вопрос, Книга говорит, что "вознеслись" — это может означать что угодно, как банальное разрушение хранилищ памяти, так и продолжение путешествия в одиночку, или даже действительно переход в какую-то иную форму существования. Но! В другом месте говорится, что богиня Афина покончила с собой на Коболе — и была там похоронена.
Кобольская религия была формой язычества не только потому, что в ней больше одного бога. Владыки были крайне могущественными сущностями — но всё же не всемогущими, не всеведущими и не всеблагими. Они могли ошибаться, могли потерпеть поражение, встретившись с сопротивлением другого бога или героя, могли испытывать боль или страх. И могли умереть. Богиню Афину надлежало почитать — но молиться ей было бесполезно, так как она мертва и на молитвы ответить не может.
— Вроде бы всё логично, — продолжал Идрис, — на редкость последовательная религия, я бы сказал. Но была одна неувязка. Если Афина умерла на Коболе, кто тогда привёл на Цираннус её племя? Мигрантов вели двенадцать Богов, не одиннадцать! Ни одно племя не затерялось в космосе!
— Либо они ошиблись с подсчётом, либо у Афины была ещё одна резервная копия, либо Афина довела своё племя до Цираннуса, а уже потом вернулась на Кобол и покончила с собой, — предположил Скруд. — Это, конечно, если понимать всё буквально.
— Возможно, но последний вариант я исключил сразу — в Книге сказано, что Афина погибла ещё до Исхода, и люди и боги совместно строили её гробницу. Я спросил об этом у священников. У них, конечно, нашлось формальное объяснение — все двенадцать племён путешествовали на одном огромном корабле, "Галлеоне". Так что хватило бы и одного Владыки, чтобы довести их. А Афину не исключили из числа предводителей Исхода потому, что именно её смерть вдохновила людей и богов на это путешествие.
— Тогда вроде бы всё сходится?
— Вроде бы да... для верующих во всяком случае. Но меня всё ещё кое-что смущало. Тринадцатое племя во главе с Тем-Кого-Нельзя-Называть покинуло Кобол четыре тысячи лет назад. Двенадцать племён покинули его две тысячи лет назад. Чем они занимались ещё две тысячи лет? И если после войны с Тринадцатым Богом планета стала непригодной для жизни — как они эти два тысячелетия выжили, и почему не могли просто подождать до нынешнего времени, ведь сейчас планета представляет собой маленький рай? И зачем Зевс отдельно предупредил, что любое возвращение на Кобол будет оплачено кровью, если там и так было нельзя жить?
Великан обвёл взглядом лидеров флота. Те явно не понимали, зачем их собрали здесь и почему заставляют слушать эту древнюю мистическую чушь. Мало ли какие мифы могли навыдумывать мягкокожие? И ради этого они пожертвовали двумя элитными бойцами и одним из трёх трофейных тяжёлых рейдеров?
