Надев шлем, он снова получил расширенное восприятие и мгновенный анализ. С наслаждением вдохнул внутренний кондиционированный воздух скафандра — невероятное облегчение после жаркого и влажного воздуха Крофта. А ведь Хиш он представлялся леденяще-морозным — их толстая кожа могла выносить очень широкий диапазон температур, но дышать они привыкли чем-то около температуры кипения воды... Оставленный без маски на долгое время на землеподобной планете Хиш погибал не от отравления, но от обморожения лёгких.
Так, что лучше всего взять из трофеев? Диск — оружие очень специфическое, им пользоваться уметь надо, потому что можно отрубить себе руку или ногу, и даже не сразу заметить. Отпадает. Силовая перчатка — вещь полезная, достаточно простая в употреблении, но хороша только на ближних дистанциях, для перестрелки на десяти и более метрах не годится.
Остаются копьё и дротикомёт. Первое — универсальнее, пригодно как для рукопашной, так и для уничтожения дальних целей. Вторым можно только подстрелить врага на расстоянии... зато уж если попал, то наверняка.
— Я выбираю его копьё! — решительно заявил Идрис, подбирая названное оружие. Затем заново подвесил на рукав биодеструктор...
В следующую секунду на него обрушился град плазменных сгустков. Оставшийся яут строго соблюл букву кодекса — но и только. Соблюдать дух он не собирался — не к низшему, по его понятиям, существу.
Сгустки летели очередью, по пять в секунду, и каждый создавал при взрыве зону поражения до трёх метров в диаметре. Пробить скафандр они не могли, но оглушить и дезориентировать его обладателя — вполне. Пожалуй, Идрис мог бы сбивать их копьём — по крайней мере часть. Но во-первых, это не спасало от взрывной волны, а во-вторых, переход в оборону в схватке с охотником Яутжа — это смерть.
Идрис перевёл скафандр в режим поглощения электрической энергии. Отчасти помогло — заряды всё равно взрывались на броне, но значительно слабее. Теперь амортизаторы успешно справлялись с гашением ударной волны, а звуковые фильтры смогли вычеркнуть непрерывный грохот из акустического фона. Ну и накопители потихоньку заряжались — тоже полезная вещь.
Ушедший в невидимость яут перемещался с дерева на дерево с потрясающей скоростью и сноровкой, попутно рассекая лианы-щупальца и избегая пастей хищных цветов. Нечего было и думать угнаться за ним или поразить броском копья. Идрису оставалось только вертеть головой, стараясь удерживать врага в поле зрения. А также не отходить от трупа убитого яута, который уже начала поглощать фиолетовая жижа — чтобы не дать врагу расширить арсенал. И конечно, продолжать ремонтировать нервные связи ног, восстанавливая подвижность.
Что он пустит в ход? Плазму уже и так использовал, неэффективность ножей увидел своими глазами. Простое или тяжелое копьё? Второе вероятнее — Наездник вполне подходит под определение "тяжело бронированная малоподвижная крупноразмерная цель". А один удар широкого наконечника, разогнанного до сверхзвуковой скорости, запросто снесёт ему голову — хоть в шлеме, хоть без. И никакой саморемонт не спасёт.
Весь вопрос в том, какой способ применения этого оружия он выберет — бросок или удар? Если бросок, то скорее всего с малой дистанции. Метров десять, не больше. Иначе Идрис успеет увидеть копьё в полёте и отобьёт его, или даже поймает. А если удар, то наоборот — с трёх метров, не меньше, чтобы не подставляться под мощные кулаки.
Что Идрис и его доспех могут противопоставить такому удару? Если выпад будет нацелен в голову или в шею — есть шанс дёрнуться в сторону, там зона поражения не так велика. А вот если в грудь или в живот... там уже не уйдёшь. А удар внутренности так разворотит, что будет не до захватов.
И главное, под невидимостью ещё попробуй пойми вовремя, в голову он собрался бить или пониже... Движения размываются, нейросеть извлекает из тысяч бликов конкретные приёмы — но поздно, слишком поздно. Да и регулярный обстрел плазмой тоже вносит дополнительные помехи.
Ударить на упреждение? Банально нечем. Он, конечно, мог метнуть своё копьё — и скорее всего, даже попал бы. Вот только одним ударом охотника яутов из строя не выведешь, в этом он уже убедился. А второго у него не будет.
План нарисовался мгновенно. Очень рискованный план... но составлять другой просто не было времени.
Яут всё-таки выбрал удар, а не бросок. Резонно. Во-первых, удерживая копьё в руках, он сможет до конца корректировать его движение, во-вторых, почти до конца, до полной развёртки телескопического древка, прикрывать его своим полем невидимости.
Длина полностью развёрнутого тяжёлого копья — пять метров. Охотник нанёс удар, когда сблизился на четыре с половиной. Он, разумеется, увидел, как Жирное Мясо поднимает руку с распылителем — но проигнорировал, уверенный в герметичности своего костюма.
Спустя десятую долю секунды охотник осознал свою ошибку. Когда у него полностью потемнело перед глазами.
Идрис даже не думал использовать свой "прыскатель" как оружие. Вместо этого он плеснул в противника разлагающим раствором, словно грязью в лицо. Едкая жёлто-зелёная субстанция залепила окуляры маски, лишив яута зрения. На секунду — пока не сработает автоочиститель. Но в таком бою даже секунда — это много.
У него был выбор — продолжать атаку наослеп, или попробовать разорвать дистанцию. Охотник выбрал первое. За доли секунды, что остались до удара, Жирное Мясо не успеет сильно сместиться с линии атаки. К тому же, он уже разогнался, и теперь собственная инерция работала против него — торможение отняло бы драгоценные мгновения.
Он испустил радостный клич победителя, когда копьё пронзило броню цели и вошло в трепещущую горячую плоть.
"Что... что произошло? Как это?!"
Когда охотник кинулся на него в слепой атаке, Идрис включил ранец с ядром эффекта массы. В режиме тысячекратного облегчения. Копьё должно было скользнуть по его броне, не причинив никакого вреда, и отбросить своего носителя, одновременно закрутив его вокруг оси и дезориентировав.
Яутжа знают об эффекте массы, но крайне редко пользуются им — отчасти из-за нежелания зависеть от месторождений элно, отчасти потому, что щиты и кинетическое оружие, по их мнению, дают воину слишком большое, несправедливое преимущество. И вряд ли у рядового охотника могут быть специфические навыки борьбы в эффекта массы. Возможно, яут успеет понять, что с ним случилось, но вряд ли сумеет мгновенно приспособиться к новой обстановке...
Так он думал.
Вместо этого копьё вошло в правое плечо Идриса с полной силой, оторвав ему руку и разворотив чуть ли не половину грудной клетки. Кровь выплеснулась фонтаном, заливая джунгли. Скафандр пытался залатать страшную рану, но не успевал — слишком много повреждений. Требовался глубокий сон и стационарный режим, чтобы просто спасти носителю жизнь, а о том, чтобы продолжать бой, не могло быть и речи...
Идрис ещё раз глянул на своего ликующего соперника... и медленно завалился на спину. Последним, что он увидел, перед тем как в глазах окончательно потемнело, были искры, бегущие по телу яута — тот выходил из невидимости, чтобы взять заслуженный трофей.
Последние сутки Мордин, не покладая рук, работал патологоанатомом. Для него этот день растянулся на многие месяцы. Он разбирал мёртвые тела едва ли не по клеточкам, пытаясь понять, что же могло вызвать такие изменения. Может быть, их готовят для превращения в новых сайлонов? В какую-то разновидность хасков?
Он обнаружил на большинстве трупов характерные повреждения — что-то острое проникло в тела уже после смерти, впрыснув порцию консервантов. Впрочем, попадались и тела без этих следов — и тем не менее, консерванты в них присутствовали. Их произвели сами тела мертвецов... но что послужило толчком, что заставило их вырабатывать эти вещества? Похоже на воздействие какого-то вируса...
Он произвёл генетический анализ клеток. ДНК как будто не изменилась... вернее, не изменился "текст" — последовательность нуклеотидов. А вот сложены молекулы совершенно иначе, в конфигурацию, которой у живых людей не бывает. Белковый состав в клетке тоже заметно изменился, хоть и не полностью.
Все попытки смоделировать жизненный цикл новой формы на компьютерах — не дали результатов.
Но что самое интересное. Когда этот протеом попытались обработать на компьютере Коллекционеров, на программном обеспечении биомоделирования, оставшемся от Жнецов — система выдала предупреждение:
"Внимание, высший уровень опасности! Ни в коем случае не пытаться использовать биологические организмы с таким составом для создания хасков, для сбора биомассы Жнеца, или для каких-либо других целей! Немедленно уничтожить все указанные организмы и все контактировавшие с ними, после чего самоликвидироваться! Информировать ближайшего Жнеца!"
Выдав этот электронный аналог истерики, операционная система намертво зависла и отказалась отвечать на какие бы то ни было вопросы.
— Не знаю, что это за штука, — пробормотал Явик, прочитав отчёт Серан, — но мне она уже нравится. Если её боятся сами Жнецы...
— Скорее, считают, что нам стоит её бояться, — поправил Скруд.
— Хотя бы так. Уже прогресс. До сих пор они чихать хотели на наши действия и даже на Мордина. Что удалось выяснить насчёт источника повреждений кожных покровов? Чтобы проткнуть такие дырки в миллиардах тел, нужны как минимум тысячи агентов со скальпелями, а скорее миллионы...
— Мы отправили рои Ищеек выслеживать любое несанкционированное движение. На Леонисе это проще, там крупных животных почти не осталось. На других планетах слишком много ложных срабатываний.
— Вряд ли эти хирурги-некрофилы попадутся вам сейчас. Они своё дело уже сделали, теперь можно прятаться. Я бы скорее проанализировал видеозаписи с орбиты и аэрофотосъёмку. В первые часы и дни после бомбардировки больше шансов что-то найти.
— У нас ещё восемь тяжёлых рейдеров и семьдесят два истребителя. Добавляем их к нашей стае. Думаю, теперь сайлоны долго не будут нас беспокоить — не захотят увеличивать наши силы.
— Как вы... опять Зум?
— Да. Когда они начали охотиться за Идрисом и летать сюда регулярно, словно сельхозтехника на опыление полей, я попросил Профессора что-то с этим сделать. Их потери каждый раз были больше, но корабли людей они иногда повредить всё же успевали. Зум прогулялся по очередной группе камикадзе и отключил её сверхсветовые двигатели, а там уже наши "Очи" вместе с абордажниками доделали работу.
— Он сильно рисковал. А что если там внутри оказалась бы бомба?
— Так и оказалась — сайлоны не идиоты, разумеется попытались от него избавиться таким образом. Только не помогло. Зум и бомбы тоже обезвредил. Он же каким-то образом сканирует конструкцию каждого рейдера, прежде чем материализоваться возле него. После этого сайлоны летать перестали.
— Ненадолго. Они очень находчивые твари.
— Ничего, мы тоже. Как и вы, — Явик обнял подругу за мускулистые плечи, впитывая вкус её напряжения и усталости. — Ты знаешь, что один из спасённых на Каприке придумал способ отследить "Галактику"?
— Как?! — женщина аж подпрыгнула.
— Он задал вопрос, который никому из нас в голову не пришёл — а именно, что именно могли искать на Коболе люди Адамы? Зачем им понадобилась гробница Афины? Вряд ли только из этнографического интереса, в их-то положении. Мы загрузили в компьютер ваши Священные Свитки и пришли к выводу, что из гробницы вполне можно было извлечь информацию о направлении исхода Тринадцатого Племени.
— Ты хочешь сказать...
— Да, Адама скорее всего ведёт "Галактику" на легендарную Гею, рассчитывая найти на ней укрытие от сайлонов.
— Имеет смысл, — Кейн приподнялась на локте. — Это вообще-то дезертирство... но соответствует его характеру. Но что это даст? Гробница уничтожена, значит координаты Геи утрачены навсегда.
— Частично верно, — сверкнул глазами Явик. — Эту вашу Гею очень хорошо спрятали... но от таких, как ты, а не от таких, как я. Ты знаешь, что у каждой планеты — своя микробиосфера? Уникальная, как отпечатки сетчатки. Дай мне прикоснуться к человеку — и я скажу тебе, на каких планетах он побывал.
— И ты сейчас чувствуешь, что я родом с Таурона? — Елена покосилась на его руку, всё ещё обнимающую её плечо.
— Да, но для меня это бессмысленное, хоть и весьма приятное ощущение, потому что я лично на Тауроне никогда не был. Мне не с чем сравнивать. Я могу обнаружить в ваших телах "подписи" планет, где я побывал сам. Если они совместимы с вашими и иммунная система их не уничтожила, конечно.
— Тогда чем это поможет? Никто из нас не бывал на Гее. Никто из вас — тоже.
— Но на ней бывало Тринадцатое Племя. Из клеточной культуры которого выращены органические части рейдеров и гуманоидные сайлоны. Они унаследовали и микробиом, как ребёнок от матери. А ещё у нас есть база данных Империи и база данных Коллекционеров. Вместе они охватывают значительную часть населённых миров Галактики. Проанализировав ткани сайлонов всех видов, мы смогли реконструировать микробиом жителей Геи процентов на восемьдесят. Тут ещё помогло, что по собственным биологическим часам Тринадцатое Племя покинуло Гею не более ста лет назад, причём основную часть этого времени они проводили в замкнутом пространстве.
— Так... — Кейн хищно прищурилась, — и вам известна планета, с которой могли произойти эти... микробы?
— Нет. В базе данных ничего подобного не встречается.
— Ты издеваешься надо мной, что ли?
— Спокойно. Я просто ещё не всё рассказал.
— Так переходи уже к главному, или я тебя пристрелю лично!
— Видишь ли... Сайлоны обследовали космос гораздо дальше, чем вы. И покопавшись в их памяти, я обнаружил, что у них существует понятие "Реки жизни". Это достаточно узкая полоса в космосе — около ста двадцати световых лет в ширину, тридцати в высоту и около пяти тысяч в длину — где встречаются месторождения тилиума. Больше нигде в известном космосе этого вещества нет. Адама о существовании "Реки", конечно же, не знает — у него есть только колониальные карты, а они куда менее подробны. Тем не менее, он будет ВЫНУЖДЕН вести "Галактику" именно вдоль её русла, потому что скорее всего прыгает "с кочки на кочку" — от одного месторождения тилиума к другому, нащупывая следующую точку опоры с помощью кораблей-разведчиков. Он не может себе позволить идти наобум в любом направлении, чтобы не остаться без топлива посреди пустого космоса.
Глаза Елены загорелись — она начала понимать.
— Далее, — невозмутимо продолжал Явик, — мы знаем, что пригодных для жизни планет внутри "Реки" и рядом с ней очень мало — чуть больше сотни. Эта область космоса крайне бедна тяжёлыми элементами. И мы знаем примерное расстояние до Геи — две тысячи световых лет, плюс-минус две сотни. Нам осталось послать рейдеры по "Реке" в эту область, четыреста световых лет в диаметре, найти с помощью рейдеров все такие планеты в ней. Затем провести микробиологическую пробу и узнать, какая из них является Геей.
Кейн задумалась, что-то быстро мысленно считая.
— Область диаметром в четыреста светолет — это, при нашей звёздной плотности, почти четыреста тысяч звёзд. Как вы собираетесь обследовать их все на наличие планет?
