— Как всё-таки проще было раньше, — задумчиво пробормотал Скруд. — Встретил что-то непонятное — позвал хозяев и пусть они разбираются.
— Ну, ты всегда можешь вернуться к ним под щупальце. Они только рады будут.
— Благодарю, предпочитаю помучиться самостоятельным выживанием. Что насчёт пробуждённых центурионов, Ярсен? На них эта зона тоже действует?
— Только как источник помех. Лишённые доступа к интеллекту сообщества, они превращаются в тупых роботов. Но долговременных последствий вроде бы нет.
— Тогда используем их для эвакуации?
— Пока не можем, — вздохнула Серан. — Конечностями заново оборудованы только двадцать тысяч платформ. А вывозить нужно двести миллионов.
— Через сколько времени они все смогут получить руки и ноги?
— Если начать срочно всем привинчивать, задействовав для этого все свободные мощности — справимся дней за восемь.
— Многовато, — скептически заметил Ярсен. — Я предлагаю действовать иначе. Не бежать, а атаковать. Найти источник ЗКТ и уничтожить его.
— И как же именно ты предлагаешь его найти? Он может быть в любой точке планеты. Это при условии, что материальный источник вообще есть!
— Прикосновение. Я дотронусь — не сам, к сожалению, руками одного из дронов — до законсервированного трупа. А если этого будет мало — попрошу Мордина поймать одну из "тряпок" и дотронусь до неё раньше, чем она разложится. У них должна быть связь с источником. И я почувствую эту связь.
— Да, Мордин. Чуть не забыла. Это же самое главное. Мордин — не Коллекционер, он не подвергался индоктринации... и он спускался на планету. У него были видения?
Под панцирями у всех пяти Главных пробежали мурашки. Учёный Мордин. Скоробиотик Зум. Способный проходить сквозь стены, прикосновением взрывать предметы, пешком оббежать планету и голыми руками вывести из строя Жнеца. Что будет, если он сойдёт с ума? Смогут ли они его остановить? И даже если смогут — что делать дальше?
— Я его не спрашивал, — медленно произнёс Ярсен. — Мне это просто не пришло в голову.
— Тебе не пришло? — уточнил Вирви. — Или что-то заставило тебя не думать об этом?
— Перестань, это уже чересчур. Я лично не спускался на планету. Оно не могло подействовать на меня, чем бы оно ни было.
— Но ты находился и находишься на орбите вокруг неё, а мы знаем, что у ЗКТ есть всплески.
— Да не действует это на Коллекционеров ТАКИМ образом, я же объяснял. Если бы у меня были видения, я бы смог их адекватно оценить и сообщил бы всем.
— Ты же сам приводил пример, Ярсен. Если в видениях является то, чего нет, мы быстро осознаём ненормальность. Но если пропадает то, что есть... Что если ЗКТ просто временно сделала Мордина для тебя "невидимым"? Исключила его образ из твоего мозга, загладив другими, более безобидными образами?
— Ладно, ладно, я понял. Я проведу полное сканирование своего мозга.
— И быстро. И уведи крейсер подальше от Леониса. Остальные — ищем Зума. Надеюсь, ещё не слишком поздно.
Человеческий мозг, по сути, представляет собой один большой генератор галлюцинаций. Процентов на девяносто мы с вами живём в мире, созданном нашим воображением. Как говорил один человеческий учёный, "Наши органы чувств выдают столь фрагментарные и несовершенные данные, что мозг вынужден интерпретировать их на основе оценок вероятности, вместо того чтобы воспринимать напрямую. Он не столько "видит" мир, сколько гадает о нем".
Это касается не только людей и родственных им видов. Протеане, азари, турианцы, Хиш — все они в определённом смысле узники своей личной виртуальной реальности. Ну, турианцы чуть меньше, чем "средняя температура по больнице", у них мышление очень конкретное — и восприятие такое же. Азари — чуть больше — когда плывёшь под водой, экстраполяция позарез необходима.
Именно этим пользовалась сущность, которая копалась сейчас в мозгах Мордина. Весьма хлопотно — проецировать в мозг человека полный образ погибшего друга или родственника. Нужно сначала считать его во всех подробностях из памяти, затем выстроить модели поведения, затем передать обратно в центры восприятия... Нет, сущность вероятно могла бы сделать и это, но с непомерными затратами сил.
В большинстве случаев ей это было не нужно. Передавался лишь общий упрощённый сигнал — ты видишь человека (протеанина, сайлона), образ которого имеет для тебя высокую эмоциональную значимость. Сущности даже не нужно было выбирать, какого именно человека. Всю проработку деталей мозг пациента выполняет сам. Как выстраивает он себе во сне кучу собеседников. И как во сне — не сомневается в их реальности. Мозг был для сущности бочкой пороха, к которой требовалось лишь поднести спичку. А иногда хватало и небольшой искры, упавшей нечаянно. Иногда бывало (как сейчас), что сущность предпочла бы затаиться, выждать, НЕ сводить добычу с ума раньше времени. Но эти органики такие хрупкие...
С саларианцами, однако, эти штучки не работали. Ни случайно, ни намеренно. Они не видели снов. У них не было ни либидо, ни мортидо. Их мозги были попросту слишком малы и просты, чтобы вместить ещё и воображаемого собеседника. Сущность могла воздействовать на восприятие саларианца, но получаемые таким образом галлюцинации были крайне примитивны. Например, жёлтый цвет. Или нота "фа". Или привкус железа во рту.
Когда "Властелин" на Вермайре столкнулся с этой проблемой, он довольно быстро нашёл обходной путь. Сначала сплеталась нужная ему молекулярная нить памяти, а затем все три мозга принудительно "перезагружались" с этой нити, так что возникала другая, лояльная к Жнецу личность.
Именно это с ним сейчас и проделывала сущность, что безраздельно властвовала на Леонисе. Нейроны Мордина разомкнулись, а когда соединились снова, в другую конфигурацию, это уже был не Мордин Солус. Хотя существо продолжало считать себя Мордином, так как узор сетчатки никуда не делся. Но мотивы у него были совершенно иные. Шёпот невидимого голоса воспринимался им, как приказы далатрессы, и был единственным, что имело смысл выполнять.
Правда, был у него и недостаток. Это новое создание абсолютно не владело скоробиотикой. Хитрый Мордин слишком плотно переплёл навыки с мотивацией, регулярно повторяя себе во время тренировок, кто он такой и что должен сделать в этом времени. А до него то же самое постоянно делал Зум. Любая попытка загрузить нить с памятью о том, КАК бежать — неизбежно вернула бы и знание о том, ЗАЧЕМ бежать. Нет, сразу он бы не вернул себе личность полностью — но из-под контроля сущности вышел бы, а там уже дособирал себя из других нитей.
Рисковать сущность не хотела. Она понимала, что заполучила нечто весьма редкое и ценное, куда лучше тех инструментов, что у неё обычно были. Ей нужно было безраздельно завладеть этим телом, его интеллектуальными и физическими возможностями. Поэтому её новый раб получил единственный чёткий приказ, который был для неё естественным, как дыхание.
"Убей себя".
Без колебаний (ни старая, ни новая личности не знали, что это такое) Мордин сформировал иглу из твёрдого света и вонзил её себе точно между глаз.
НИТЬ ПАМЯТИ БЕЗ НОМЕРА
Обычно процесс трансформации мёртвого существа в некроморфа не требует большой заботы со стороны его хозяина. Всё необходимое уже прописано в ДНК самого носителя. Нужно только активировать ранее спящие гены, чтобы процесс пошёл.
Правда, если жертва полагается только на собственные ресурсы, этот процесс будет весьма медленным. Чтобы перестроить труп в боевую машину, используя только энергию распада его собственных тканей, понадобится час или даже несколько. И это будет... довольно нерентабельно. То, что получится в результате, будет весить почти в два раза меньше исходника.
Чтобы ускорить процесс, существуют некроморфные бактерии. Они играют роль приёмников для энергии Обелиска, эффективно заменяя системы дыхания, пищеварения и кровообращения разом. Опять же — клетки мертвеца могут произвести эти бактерии сами, но придётся ждать, пока они размножатся до необходимого количества. Кроме того, синтез первых бактерий является весьма кропотливой процедурой и требует повышенного внимания со стороны оператора-Обелиска. Дешевле получить извне сразу литр-другой бактериального раствора — это позволяет активировать все убийственные функции практически сразу и "автоматически".
Но сейчас Обелиск работал с уникальным образцом, и стандартные методы не годились. Превратив это тело в рядовое пушечное мясо, он бы потерял все его особенные достоинства. Поэтому новая порода некроморфа — "бегун" — создавалась под его личным контролем. Плавно и нежно сплетались скоробиотические кластеры с белковыми нитями, которые должны были посылать на них ток. Элементы костюма поглощались и вращивались прямо в плоть. По всему телу формировались распределённые узлы управления — скопления некроморфных бактерий, содержащие знания Мордина и Зума о том, как использовать скоробиотику. Между собой эти узлы общались через поле Обелиска, со сверхсветовой скоростью. Всё тело покрылось жёлтой бактериальной плёнкой — воспринимая свет всей поверхностью, она обеспечит зрение не хуже саларианского, даже если бегун лишится глаз.
Не зная усталости, не нуждаясь в дыхании, не опасаясь перегрузок — это существо сможет двигаться быстрее, чем мог даже Зум на пике формы. В две сотни раз быстрее человека! Идеальный сеятель смерти.
Хотя нет. Не идеальный. Есть одна проблема. Бегун не умеет летать. Вырастить ему крылья нетрудно, но они бесполезны в космосе, а значит — нельзя дотянуться до главного врага, сидящего на высоких орбитах. И убежать от массированной ядерной бомбардировки он тоже не сможет, даже разогнавшись до двух километров в секунду.
Обелиск мог бы наделить своё творение даже способностью передвигаться в вакууме, энерговооружённость некроморфных бактерий в принципе позволяла создать подобие реактивного двигателя... но скорость и ускорение у такого существа были бы слишком малы по сравнению с настоящими космическими кораблями, особенно кораблями протеан. Его бы банально расстреляли на подлёте, прежде чем он возьмёт любой звездолёт на абордаж.
Обидное заключалось в том, что настоящий Мордин смог бы дотянуться до этих кораблей запросто. Но его способность сохранять сознание в безмассовом состоянии, управлять процессом своей "ретрансляции" не имела отношения к его физиологии. Её нельзя было захватить вместе с телом. Обелиск прекрасно знал, что это такое и откуда оно взялось. Он мог бы даже сам наделить живое существо подобной способностью... но в том-то и дело, что только живое. Только обладающее самосознанием. Мёртвые марионетки к этому не способны.
С другой стороны, а почему бы и нет? Пусть будет самосознание... только такое самосознание, которое ему выгодно. Он уже сконструировал один раз "лояльного Мордина", ничто не мешает воспроизвести этот эксперимент. Выделяем в теле несколько полостей... собираем там некроморфные бактерии в достаточном количестве... приказываем им выстроить такие же связи, как в мозгу саларианца...
Эй! Что происходит! Куда пошли?! Вернитесь немедленно!
"Фиксирую мощный источник электромагнитной активности! — доложил Ярсен в локальной сети. — Резкий всплеск галлюцинаций у дронов! Мощная гравитационная аномалия! Множественные землетрясения по всей планете! Похоже, ЗКТ пробуждается, и я вижу её источник! Иду к нему!"
"Что ты собираешься делать?"
"Ясное дело, разнесу его ко всем хаскам!"
"Стой! Это может быть и неагрессивное существо! Что если галлюцинации — нечаянный эффект, а консервация мертвецов — и вовсе результат благих намерений? Мы же не знаем, что ему нужно..."
"Знаешь, Серан, у Жнецов тоже благие намерения. Но именно ты первая открыла по ним огонь, как только получила свободу. Некоторые существа пока по морде не получат, ни хаска не понимают..."
"Жнецов я прекрасна знала. А здесь... почему ты решил, что это именно такой случай?"
"Потому что если бы они хоть немного заботились о последствиях, то вышли бы на контакт и хоть попытались объяснить, что тут творится. И кстати, Серан, я уже связался с Явиком. Он дал добро на уничтожение источника сигнала".
"А если в зоне удара окажется Мордин?!"
"Если он в своём уме — ничего ему не сделается, переместится в более безопасное место. С его-то скоростью реакции это не проблема. Ну а если он уже во власти галлюцинаций... возможно, мы окажем ему помощь, избавив от этого".
"Ярсен, мы не можем так легко списывать того, кто спас нас всех!"
"Тут все кого-то спасали. Ладно, я ещё раз просканирую поверхность перед ударом. Это всё, что я могу обещать".
Они бежали рядом. Бежали изо всех сил, помогая друг другу, хотя в любой другой ситуации были бы рады друг друга убить.
Учёный и убийца. ГОРец и член Лиги Единения. Паразит и хозяин. Мордин и Зум.
Они бежали по спиральной дороге воображения, со скоростью мысли, каждое мгновение покрывая тысячи витков. Но то, что их преследовало, было ещё быстрее. Тёмный смерч, увитый кровавыми значками. Он надвигался, поглощая всё сущее, вырастал стеной тьмы, крови и мрака... Это воля Обелиска стремилась вернуть и поглотить две младших воли, совершивших невозможное — побег из его утробы после поглощения.
Вдали (Мордин субъективно воспринимал её вверху, а Зум — впереди, ведь направления были в этом пространстве воображения крайне условны) мерцала едва видимая звезда. Их общее тело. Мёртвое, мутировавшее, изуродованное... но их. Если беглецы до него доберутся — Обелиску будет непросто выковырять их обратно. Побывав в пасти чудовища, поплавав в его мёртвых огоньках, Мордин и Зум узнали его силы и слабости.
Но именно это знание и говорило сейчас, что они не добегут. Смерч настигнет их раньше. Ведь на самом деле они сейчас вовсе не саларианцы. Просто двойной сгусток энергии, выблеванный Обелиском по неосторожности. Довольно слабый и нестабильный сгусток. А притягивающее его поле с каждым мгновением становилось всё сильнее... Древний артефакт задействовал всю свою мощь, чтобы не позволить беглецам завладеть своей лучшей игрушкой. А мощь у него была поистине чудовищная — в полной силе Обелиски могли планеты крушить...
— Я останусь, — начал было Зум. — Задержу его. Попробуй добежать сам...
Внезапно их обоих тряхнуло, дорога под ногами забилась, извиваясь, словно уж на сковородке, стремясь сбросить беглецов в себя. Оба изо всех сил вцепились в дорожное полотно, стараясь своей волей придать ему стабильность и реальность — насколько в пространстве воображения вообще могло существовать что-либо стабильное.
А за их спинами расцветал самый прекрасный в мире цветок, достигающий небес — огненный шар взрыва антивещества, уничтожившего Обелиск...
Распластанное на земле тело бегуна чуть дёрнулось. Раз, другой — и снова застыло. Маленький тест-драйв, убедиться, что они могут контролировать мёртвые мышцы. Не более. Нужно было экономить энергию.
Потому что они попали из огня да в полымя. Точнее, перефразируя старую аналогию, из огня в ледяную пустыню.
Поле Обелиска грозило их сожрать. Отсутствие поля Обелиска грозило уморить их голодом, превратить в лужицу слизи. Все функциональные достоинства некроморфов по сравнению с живыми — их неубиваемость, неутомимость, выживание почти в любой среде — существуют лишь благодаря доступу к почти безграничной энергии, принимаемой из внешнего источника.
