— "Вершина" создана до войны. Лишена точной защиты в атмосфере? Антивещество неприменимо. Излучатели частиц не попадают. Ионизация?
— Да. Хотя можно, используя те же орудия, создать вокруг корабля нечто вроде грозы, облака электрических дуг. Большинство приближающихся объектов в нём сгорает или выходит из строя. Правда, радиус такого электрического шторма — всего пара километров, но ведь и скорость сближения в плотной среде намного меньше. При первой возможности мы переделаем корабельные орудия ближней обороны по образцу наших ручных винтовок — но для этого нужно больше персонала и производственных мощностей.
Зависнув на стационарной орбите Кваны, Мордин в ускоренной перемотке наблюдал запись старта "Вершины Полутени".
Сначала зашевелилась, окуталась зелёным сиянием и отлетела в сторону крыша ангара. Кувыркаясь в воздухе, она казалась совсем миниатюрной и лёгкой, как листок бумаги. И только когда на излёте она мимоходом сокрушила десятиэтажную наблюдательную вышку на краю рудника, вспомнилось, что это мегатонный кусок металла, более прочного, чем любые материалы Цитадели.
Внутренности ангара были освещены слабо, и только по мелькавшим в полутьме зелёным огонькам было видно, что кто-то там шевелится.
Затем тени зашевелились, и на дневной свет показались два носа... Поднявшись на пусковых под углом в 45 градусов, махина супердредноута ещё секунд пять постояла неподвижно, словно собираясь перед прыжком — а затем зелёное сияние полей эффекта массы померкло перед призрачно-голубым огнём основных двигателей. Огромная туша рванулась вперёд и вверх с такой скоростью, словно ею выстрелили из винтовки, пропав из кадра прежде, чем Идрис успел перенацелить телескопы.
Наездник снова поймал огромный корабль в прицел видеоискателя только через три секунды, следуя вдоль туманной полосы взбаламученной атмосферы. Только теперь стало возможно в деталях рассмотреть протеанского монстра (как ещё назвать корабль, имеющий два с половиной километра в длину — из всех кораблей Цитадели разве что "Судьба вознесения" могла сравниться с ним).
http://orig03.deviantart.net/1484/f/2015/140/4/8/penumbra_apex___prothean_starship_by_euderion-d8u2avm.jpg
Корабль был построен по схеме "катамарана" — два вытянутых корпуса, соединённых перемычкой. От высокой рубки расходилась в стороны пара крыльев.
— Я помню его, — задумчиво сказал Идрис. — Правда не уверен, именно этот корабль, или его систершип — но точно с таким я сражался.
— Где? — заинтересовался Мордин.
— Во время осады Джаната. Так как наша системная оборона не могла сравниться с протеанской, мы редко превращали планеты в крепости, как это делали они. Нашим оружием была незаметность и неизвестность. Если протеане вскрывали расположение системы, мы просто уходили оттуда. Космос большой. Но с Джанатом так не вышло. Там было население почти в миллион. Мы не успели его эвакуировать, пришлось драться. Мы заминировали все подступы к планете, используя корабли-прилипалы — беспилотные полуживые аппараты с тахионным шунтом. Они должны были подходить как можно ближе на сверхсвете к протеанским кораблям, прогрызать их обшивку, проникать внутрь и выводить из строя. Первое время казалось, что этого хватит, чтобы продержаться до ухода. Они потеряли около сотни вымпелов, мы — только три. А потом появилась "Вершина", и ситуация резко переменилась. Она была закрыта не только щитами, но и биотическими полями. Все корабли-прилипалы отшвырнуло прежде, чем они успели прогрызть броню этого монстра. Ну а о перестрелке с ним вообще не могло быть даже речи. Разница в огневой мощи была такая... — Наездник поморщился. — В тот день мы потеряли около шестисот тысяч.
По словам Идриса, арсенал главного калибра "Вершины" был весьма разнообразен. Восемь стволов излучателей заряженных частиц (с возможностью стрельбы нейтральными атомами или антивеществом) были собраны в два пакета — по четыре ствола в каждом корпусе. На верхних "крыльях" — две кинетических пушки, которые считались вспомогательными, но по огневой мощи были сравнимы с главным калибром дредноутов Цитадели. Но всё это блекло перед орудиями центрального модуля. Два лазера с чудовищной апертурой по восемьдесят метров! Каждый из них мог испускать непрерывный луч мощностью до килотонны тротилового эквивалента в секунду — или дать миллисекундный пятикилотонный импульс, после которого, правда, приходилось пять секунд остывать.
— Не очень эффективно, — скептически заметил Мордин. — Для фрегата хорошо. Для супердредноута слабо. Кинетические орудия — десятки килотонн.
— Мы тоже так думали, — вздохнул Идрис. — Пока не испытали на себе. Весь секрет в длине волны. Это не просто лазер. Это разер.
— Рентгеновское излучение?
— Да. С длиной что-то около ангстрема. Оно не только вызывает мощный взрыв, но и убивает при этом биометаллические микроструктуры импульсом фототока. То есть оно оказалось особенно эффективным именно против наших кораблей и машин, имеющих сложную, постоянно изменяемую конструкцию.
— И радиус поражения...
— Да. Радиус у него совершенно невообразимый. По классической формуле дифракционной расходимости, чтобы диаметр луча увеличился только с 80 до 81 метра — он должен пройти расстояние в тысячу световых секунд! "Вершина" истребляла нас, как мишени на стрельбах — она вела огонь с дистанций, на которых мы абсолютно ничем не могли ответить. Просто то один, то другой корабль внезапно ярко вспыхивал, и мы чувствовали его крик боли.
— Но прицеливание! На таких дистанциях... Цель успеет уйти!
— Ну да, с ТАКИХ дистанций даже протеане не стреляли, это чисто теоретическая возможность. Но в пределах одной световой секунды они беспрепятственно расстреливали всё, что хотели. Хорошо, что сейчас эти излучатели заблокированы... если, конечно, Явик сказал нам правду.
Также Идрис рассказал, что "Вершина" могла при необходимости разделяться на три модуля — боковые корпуса и центральный блок. Каждый из них представлял по сути отдельный дредноут, со своими двигателями, ядром эффекта массы, оружием главного калибра, с независимой защитой и жизнеобеспечением. Это не только повышало живучесть (и без того немаленькую), но и позволяло разнообразить тактические манёвры. Многие враги протеан сильно удивлялись (если успевали), когда внезапно обнаруживали, что по ним ведётся огонь с разных направлений.
В довершение всего, это был не только дредноут, но и авианосец. Его ангары вмещали 243 малых аппарата — 81 бомбардировщик, 81 истребитель, 81 десантный шаттл. Правда, все они были пилотируемыми, концепция беспилотных боевых дронов у протеан отсутствовала. Так что Явику от них сейчас мало пользы. Зато пару десятков беспилотных разведывательных зондов он выпустил сразу после выхода на орбиту.
— Фиксирую многочисленные следы боевых действий, — сообщил один из интерфейсов "Вершины". — Кроме того, сверка положения звёзд свидетельствует, что мои внутренние таймеры не ошиблись и с момента потери связи действительно прошло 44 тысячи лет Цитадели. Уровень доверия к вашим показаниям повышен, аватар Явик. Ваши полномочия на борту расширены до капитана второго ранга.
— Весьма щедро, — буркнул повышенный. — Этого тебе хватит, чтобы проложить курс на Сомарт?
— Так точно, аватар. По дороге я буду собирать дополнительную информацию. Прикажете начать разгон к Ретранслятору?
— Немедленно. Нас и так уже заждались.
— Рекомендую перед этим уничтожить корабль Ису, который остаётся весьма опасным. Протеан на борту нет, так что ущерб расе нанесён не будет. Достаточно одного выстрела из главного орудия. Он не успеет перейти на сверхсвет.
— Ты же говорил, что главные орудия блокированы? — обеспокоенно поднял голову Явик.
— Блокированы для меня, но не для вас. В связи с высоким уровнем опасности, я могу выполнить наведение и пропустить одного из ваших бойцов в пульт управления орудием. Ему нужно будет только подтвердить команду на выстрел, это не требует высокой квалификации.
— Отказано, — с облегчением выдохнул Явик. Информация, что по крайней мере при прямом нападении на "Вершину" пострелять они смогут, заметно подняла его дух. — Никаких действий в отношении "Мэлона" не предпринимать, следуем к Сомарту без остановок.
В Гамме Аида им пришлось попрощаться. "Вершина Полутени" могла развивать маршевую скорость в шесть тысяч световых, и Явик собирался использовать их все, чтобы вернуться к своей маленькой колонии за два дня. Мордину же придётся тащиться за ними на 220 — хотя теоретически скорость относительно внешнего мира на тахионном шунте не ограничена вообще, слишком крутой разворот подвергал избыточной нагрузке системы корабля.
На борту "Мэлона" пройдёт 30 лет, по времени внешнего мира — чуть менее двух месяцев. Конечно, этого расстояния можно было избежать, если бы суперлинкор взял "рогалик" в трюм или разрешил ему пристыковаться снаружи. Для его могучих двигателей этот небольшой довесок ничего не значил. Но "Вершина" не допускал и мысли, чтобы позволить этой летающей заразе приблизиться к своему чистенькому блестящему корпусу. А Идрис и Мордин, в свою очередь, не горели желанием подставляться под струи антиводорода. Так что каждый летел привычным для себя образом.
Тридцать лет — это много. Даже если бодрствовать из них всего полтора часа. Используя своевременно спёртые с рудника сверхпрочные протеанские металлы, Мордин значительно укрепил обшивку и каркас "Мэлона". Теперь повредить кораблю было несколько сложнее. Параллельно он успел завершить и опробовать систему клеточной чистки для себя, синтезировать гормоны успеха и неудачи для протеан, написать несколько новых программ нейрошока для разных видов. Разработал он также импланты, усиливающие иммунитет и ускоряющие регенерацию. Во времена Мордина с такими бегали все солдаты, но для современной Цитадели — полная фантастика. Благо, у Ису были аналоги, и полный набор таких имплантов остался в теле Идриса. Мордину требовалось лишь приспособить их к саларианской физиологии.
А в середине перехода его ожидал весьма ошарашивающий сюрприз.
Он впервые смог себе позволить войти в Ретранслятор в стазисе. И хотя при включении света его сознание, как обычно, вырубилось, на ощущениях при самом переходе это никак не сказалось. Мгновение назад — ты в своём кресле, за сотню тысяч километров от Ретранслятора, активируешь стазис. А через неуловимый миг — уже мчишься по космической беговой дорожке. И искушающее чувство всесилия так и манит — немного натянуть эту ниточку. Замедлить переход всего на минуточку — ну неужели Жнецы обратят внимание на такой пустяк?
Увы, он прекрасно знал, что обратят. Эти машины не из тех, кто что-то пропускает. Пришлось потерпеть.
Но ощущения не успокаивались. В стазисе они почему-то были особенно сильны. Они продолжали шептать в уши, что он, Мордин, что-то упускает. Что-то очень важное. Что Канал не нужен... что он может убедиться в своих силах гораздо быстрее... достаточно только... что?
Что нужно сделать?
Он так задумался, что даже не заметил, как корабль вышел из реле, и стазис вновь вступил в свои права. Только когда на сетчатке замелькали пятна — остаточные изображения от вспышки твёрдого света, а ощущение невероятной скорости сменилось теснотой кресла, он понял, что вернулся в своё тело, и "Мэлон" уже отошёл от Ретранслятора на пару световых секунд (именно через столько он запрограммировал пробуждение).
Что ж, впереди ещё полтора часа бодрствования, которые он себе отвёл. Эквивалентные месяцам других народов. Есть время подумать...
Во времена Мордина учёным Цитадели было известно пять основных видов эффекта массы, которые различались конфигурацией электромагнитных полей — и дополнительными преимуществами, которые можно было получить от этих конфигураций.
Стационарный электрический заряд — ядро эффекта массы, технические поля. Банальное увеличение или уменьшение массы, без всяких сюрпризов.
Постоянный электрический ток — биотика. Позволяет наделить массой покоя частицы, в норме не имеющие таковой (в первую очередь, конечно, гравитоны). Вопреки наличию в слове корня "био" — используется не только живыми организмами (хотя в основном, конечно, ими). Системы искусственной тяжести на всех кораблях Альянса, как и стелс-двигатели "Нормандии", тоже работали на утяжелённых гравитонах. Критики возражали, что "настоящая биотика" — это система не только электродинамическая, но и безъядерная, на распределённых малых кластерах элно. Искусственная тяжесть ядра требовала, хотя и создавалась с помощью постоянного тока.
Переменный электрический ток — скоробиотика. Позволяет получить поля увеличения и уменьшения массы одновременно, от одного и того же источника.
Электромагнитная волна — супербиотика. Позволяет обойтись вообще без элно.
Пятый вид эффекта массы был привязан к мощным более-менее стационарным магнитным полям и использовался в Ретрансляторах. Он не имел специального названия, хотя иногда его называли антибиотикой. Поскольку он обеспечивал противоположный эффект — массивные частицы полностью теряли массу покоя. Любая материя, попавшая в такое поле, могла двигаться ТОЛЬКО со скоростью света.
Сложность была в том, что генерация пятого типа поля производилась по принципу "всё или ничего". Масса покоя либо "включена", либо "выключена", её нельзя отменить "частично". И для отключения оной требовались магнитные поля колоссальной напряжённости. Точное значение зависело от конфигурации и количества элно, но в любом случае речь шла о полях порядка сотен тесла. Легко достижимо в лаборатории, но малореально на поле боя.
Второй проблемой, связанной с полями пятого типа, было удержание когерентности пучка. Лишённые массы частицы разбегались во все стороны — в абсолютно случайных направлениях, как велел Гейзенберг. То есть всё, что удавалось сделать с этим полем на практике — пафосно распылить на атомы кубик пробного вещества с гранью в пару сантиметров. При этом камеру, в которой проходил опыт, следовало окружить специальной противолучевой защитой. Поскольку атомы с нулевой массой покоя действовали на окружающую материю как довольно жёсткая проникающая радиация.
Загадкой было не то, как Ретрансляторы превращают проходящие через них корабли в "свет", а то, каким образом им удаётся направить этот "свет" строго в одном направлении, чтобы после восстановления массы покоя получить корабль с пассажирами, а не облако атомов, раскиданных на световые годы. Учёные азари, по слухам, решили эту задачу... но именно что по слухам. Если они и могли построить свой Ретранслятор, то не спешили это делать.
Зато они сделали кое-что другое. Антибиотические импланты для своих сильнейших биотиков. Очень мощные и при этом компактные магниты, создающие на тысячные доли секунды пик поля, достаточно сильный, чтобы аннулировать массу носителя.
За мгновение до их активации биотик бросал перед собой волну тёмной энергии. Она, во-первых, создавала разрежение воздуха, а во-вторых, служила "принимающей сеткой". Затем он "выключал" свою массу и со скоростью света летел вперёд, догоняя собственный импульс. Ни воздух, ни баррикады, ни стены не могли его остановить — комптоновская длина волны каждого атома соответствовала жёсткому гамма-излучению. Когда когерентный пучок частиц влетал в поле, он возвращал себе массу покоя и снова превращался в живого бойца.
