Пусть это и место далеко от центров наиболее развитой цивилизации, но не стоит недооценивать силу народной молвы...
— Здесь мы вас покинем, — остановившись, девушка обернулась к спутникам. — Алварес и Браво обосновались в городской ратуше, и уже ждут вашего визита.
Даже если Гарсия затеяли всю эту авантюру, чтобы спасти свое положение, без активного участия фон Бранденфорт здесь точно не обошлось. Уж больно ловко их сюда вплели. Определенно, беззащитная на вид графиня оказалась далеко не так проста. Иначе бы не выжила столько времени в чужой стране без каких-либо средств к существованию.
Не имея на руках других вариантов, Михаил был вынужден согласиться с теперешним течением судьбы. Все равно плыть против течения он умел плохо. Уильям тоже, хоть и имел большую силу и выносливость. Но результат часто будет таким же, просто агония продлится несколько дольше.
— У меня плохое предчувствие, — приближаясь к ратуше, поделился профессор. — Нас втянули в ситуацию, которая...
— А разве за последнее время наша жизнь не из этого состоит? — резонно заметил Уильям.
Их никто не задерживал, не обыскивал, не пытался забрать оружие.
Ратушу охраняло около двадцати человек. Столько успел насчитать Хэммет. И это только снаружи.
Внутри прекрасное убранство, подражающее европейским традициям, было разрушено время начала беспорядков.
Но вот зал, в котором за двумя столами, как в парламентской ассамблеи, сидели главы семей, был нетронут и позволял эстетически насладиться роскошью, по которой Михаил невольно успел заскучать.
Браво выглядели более неказисто, чем более аристократические Алваресы. Главой последних был утонченный старик с небольшими усиками и парике, который носили в восемнадцатом веке. Явно скрывал давно облысевшую голову. Богатые одежды, впрочем, не скрывали выдающегося живота, приобретенного от жизни в роскоши.
Вторую семью представлял головорез на вид, практически неотличимый от Хосе. Разве что не носил усов и бороды, что несколько сглаживало бандитский вид, подчеркиваемый простыми одеждами.
Было ясно, кто был мозгом этой операции, а кто непосредственным исполнителем. Вот только Браво чувствовали себя на коне, и явно думали, что могут здесь главенствовать.
Нужно использовать эти противоречия.
— Капитан Уильям, — сходу представился бывший крестоносец, стараясь придать голосу более властный вид.
Получилось неплохо, сказывалось сержантское прошлое.
— Клирик Генрих Хоффман, — последовал его примеру профессор.
Для большей солидности он надел по дороге пенсне. Теперь вкупе с белой мантией с красном крестом он выглядел вполне аутентично для клирика-ученого. Голос же Хэммета был ровным и спокойным. Можно сказать, умиротворяющим.
Все, как и положено типичному затворнику библиотек.
— Антонио Алварес. Это Родриго Браво, — представил обоих старик, говоря на английском с большим акцентом.
Его союзник же, кажется, знал только испанский. И не похоже, что даже умел писать.
Похоже, что Алварес предпочел бы в союзники Гарсия, да вот только те явно хотели соблюсти порядок любой ценой, а не устраивать бойню.
— Мы прибыли сюда по заданию ордена, — перехватил разговор Уильям, стараясь действовать наглее. — Проследить за обстановкой до прибытия основных сил...
— Но ведь генерал Диас не дал своего согласия на появление крестоносцев, — с подозрением заметил старик.
И тогда инициативу взял профессор:
— Вы думаете, это не дело времени? США уже дали свое согласие, если потребуется, мы пойдем и с севера. И с юга. И запада. Речь идет о высокой цели. Ваш город совершенно ничего не значит в наших планах, нам нужна лишь временная опорная база. Это могло быть взаимовыгодное сотрудничество, в том числе и с вами, богатыми семьями Мексики. Но вы уже сделали все, чтобы предать наше доверие.
Речь произвела определенное впечатление. Нетерпеливый Браво спрашивал что-то у Алвареса, но тот сделал неопределенный жест рукой.
— Прошу прощения, достопочтенный клирик Хоффман. Но мы ведем переговоры с капитаном...
— Полномочия клирика Хоффмана приравнены к инквизиторским, — пригрозил бывший крестоносец, и угроза оказалась очень даже действенной.
Старик прикусил язык.
Полномочия инквизиторов были достаточно широки, и все цивилизованные страны либо с этим соглашалась, либо начинали испытывать колоссальное давление.
— И все-таки, господин инквизитор, мы должны убедиться, что вы те, за кого себя выдаете...
— Мы не обязаны перед вами отчитываться! — рыкнул Уильям. — Вы преступники, которые незаконно устроили переворот в городе, и погибли десятки, если уже не сотни людей!
Сначала Хэммет думал прервать взорвавшегося спутника, но потом понял, что это им на руку. Алварес еще больше побледнел, но сдаваться не собирался.
— Тем не менее. Гарсия могли устроить провокацию... я всего лишь задам вам пару вопросов. Где было четвертое нашествие? Его ведь подавлял тефтонский Орден...
— Это просто. Алжир, Африка. Через пару лет после начала колонизации этих земель французами вместе с орденом тамплиеров, — безошибочно отчеканил Михаил.
— Мы не обязаны перед ними отчитываться, Х...Хоффман, — бегло взглянув на соратника, он вновь злобно посмотрел на мексиканцев.
— Прошу меня простить. Но последний вопрос. Шестая глава. Тридцать седьмой стих.
Уильям едва удержался от того, чтобы не почесать голову, что заодно могло испортить прическу прилизанных волос, сделанную фон Брандефорт. С образованием у него было ни к черту.
— Не судите, и не будете судимы; не осуждайте, и не будете осуждены; прощайте, и прощены будете, — после некоторой паузы процитировал профессор. — А вы, похоже. сильно интересуетесь историей ордена и религии.
— Так и есть. Я предчувствовал, что наша прекрасная страна заинтересует орден.
И словно для "подтверждения" этих слов вдалеке прогремел еще один взрыв.
— Однако ваш спутник не знает самые известные стихи...
— Я вам, что, рядовой, который обязан знать их все наизусть? 'Отче наш' прочитаю, а большего для защиты от демонов и прочего сброда не требуется, — Уильям сразу нашелся, как ответить в своей манере.
— Прошу вас простить мое любопытство, не сочтите его за неучтивость, — слегка склонил голову на мгновение Алварес. — Но этим стихом я заодно хотел напомнить, что не нужно судить нас...
— Боюсь, все не так просто, сеньор Алварес, — возразил Хэммет. — Все эти жертвы снаружи... вам придется приложить большие усилия, чтобы отмыться. Прекратите это безобразие немедленно. Решение по этому городу зависит напрямую от моего доклада. И если нужно, его сравняют с землей, как нечистивый. Вы, человек, читающий библию, обрекли на смерть столько людей... и ради чего? Ради того, чтобы расправиться с семьей Гарсия?
— Расправиться с семьей Гарсия? — поднял брови мексиканец.
И тут Михаил понял, что он и Уильям сели в глубокую лужу. Что бы сейчас не происходило, это либо проделки фон Брандефорт, либо ее тоже подставили. То-то Хосе неожиданно сменил гнев на милость...
— Так нам доложили мирные жители, — стараясь выглядеть более уверенно, заявил Михаил.
Тут мексиканцы начали что-то активно обсуждать друг с другом. Потом Браво вскочил со стола, и принялся кричать на 'представителей ордена'.
— Что они говорят? — шепнул Уильям.
— Что нам крышка... — не шибко вслушиваясь в их слова, сделал вывод профессор.
Наконец, мексиканцы закончили спорить.
— Семья Гарсия все это и затеяла, — наконец, заключил Алварес. — Мы должны были очистить город от солдат Диаса, как это сделали другие. Все устали от гнета тирана...
— А что тогда все время взрывается на улицах? — понимая, что земля уходит у них из-под ног, пытался спасти предложение Хэммет.
— Склады с оружием правительства. Вы же не хотите, чтобы толпа вооружилась?
Фон Брандефорт провела их. С легкостью. Но зачем?
Уильям тоже это понял и сжал пудовые кулаки. При следующей встрече эти же руки сомкнутся на ее тонкой шее, можно не сомневаться.
— Что ж, нас обманули, — Михаил решил попытаться выдать их за пострадавшую сторону. — От лица ордена мы просим прощения за резкие слова. Теперь же мы должны отправиться дальше. Для доклада мы должны встретиться с нашим человеком за городом.
— Боюсь, мы не можем этого сделать, — холодно ответил Алварес, кажется, разгадав уловку. — Мне кажется, никакие вы не представители ордена. Не думайте, что здесь сидят дураки. Инквизиторы не могут так опростоволоситься...
Могут, еще как могут. Профессор сам был один раз свидетелем подобного. Но отпираться сейчас бесполезно, ситуация только станет хуже.
— Вы останетесь здесь, пока не прибудут основные силы крестоносцев. И как только они подтвердят, что...
Снаружи раздались выстрелы и крики.
Браво окликнул свою банду и направился наружу. Вместе со стариком осталось шесть человек. Лишь двое вооружены револьверами, равно как и сам Алварес. Перевес явно не на стороне "представителей ордена".
Похоже, старик быстро понял, что к чему, и решил не оставлять в живых Уильяма и Хэммета.
Глаза последнего растерянно стреляли из стороны в сторону.
— Шкаф! — на одних инстинктах крикнул профессор, вытянув руку в кармане мантии и выстрелив пару раз, образовав отверстие в одежде.
Бывший крестоносец среагировал быстро, кинувшись к толстому дубовому шкафу в зале и повалив тот на пол, образовывая укрытие. И только после заметил, что от пуль соратника Алварес замертво упал лицом на стол, а его телохранитель с револьвером на своего напарника, который тоже собирался выстрелить.
— Как у вас так получилось?! — удивился бывший крестоносец.
На его памяти Михаил так стрельбой не блистал.
Но тот не ответил, боясь поднять голову из-за шкафа.
Бывший крестоносец вытащил меч и вонзил его глубоко в деревянный пол рядом, чтобы быстро вытащить в случае чего. Аккуратно прицеливаясь, он начал стрелять из винтовки, по палившему по шкафу из револьвера мексиканцу, в то время как его соратники быстро попрятались.
И со второй пули удалось попасть в живот. Но за оружием потянулся второй, тут же получив пулю в висок.
Хэммет выстрелил еще два раза в сторону врагов, не высовываясь из укрытия, но, разумеется, ни в кого не попал. Словно желал доказать, что все осталось по прежнему.
Поняв, что шансов осталось немного, один из противников побежал в сторону окна и выпрыгнул из ратуши, разбив стекло. А двое последних выхватили холодное оружие и кинулись напролом.
Уильям выпрыгнул первым, отложив винтовку и вытащив двуручный меч из пола. Один первый же мексиканец оказался разрублен выше живота, вместе с оружием. А со вторым пришлось повозиться, уж слишком прыгучим оказался.
Михаил не вмешивался, опасаясь попасть по спутнику. Да и тот в конце концов справился, обманув бандита, а потом просто воткнув меч ему глубоко в грудь.
Выстрелы снаружи стихли, послышались шаги десятков ног.
Заняв укрытие с другой стороны шкафа, путешественники приготовились к бою. Разве что Хэммет изредка следил за тылом.
Двери едва не слетели с петель, группу вооруженных мексиканцев вел Хосе.
— Ох, похоже, мы спасены... — понадеялся было наивно Уильям.
Но подручный семьи Гарсия неожиданно грозно заорал, и вся ватага кинулась вперед в атаку.
От такого моральный дух упал даже у видавшего войну Уильяма. Когда вперед несется толпа бешеных мексиканцев, половина из который вооружена окровавленными мачете или шпагами, а вторая палит в воздух из ружей, поневоле побежишь прочь или погибнешь в мгновение ока.
Бывший крестоносец едва успел захватить все свои вещи. Выход из зала остался только один — через окна. Хэммет проскочил в выбитое ранее, а его спутник выбил еще одно.
— На крышу! — быстро решил профессор, скидывая на ходу мантию клирика, однако все равно забрав ее с собой.
В два присеста удалось забраться наверх. Сначала на крышу пониже, а потом на здание чуть выше ратуши. После Шербура прошло много времени, и Михаил отметил то, что это положительно сказалось на запущенной ранее физической форме.
Или это был страх быть зверски зарезанным бешеной толпой...
— Бежим или отбиваемся? — для проформы поинтересовался солдат.
— У нас есть выбор?
Благо Робертс знатно снарядил их патронами. Только вот половина револьверных осталась в новом, уже снова потерянном саквояже профессора.
Мексиканцы лезли за ними, и с первой парочкой удалось быстро справиться, кинув развернутую мантию вниз и выстрелив пару раз вслепую. Противники упали вниз на остальных, позволяя выиграть время.
В ответ полетел град пуль, заставляя скрыться. Одно радовало — бандиты совершенно не умели стрелять.
Уильям же, присев на одно колено, даже не обращал внимания на ответные 'плевки', спокойно и методично расстреливая каждого, то и дело выискивая в группе предателя Хосе.
Хэммету после достаточно долгой перезарядки 'Миротворца' удалось ранить еще двоих. Часть врагов оказалась не столь устойчива, и побежала прочь.
К мексиканцам пришло небольшое подкрепление, начавшее стрелять из окон, заставляя путешественников отступить немного назад.
— А они упорны! — отметил Уильям.
— Они убили всех конкурентов, им теперь можно все... — мрачно прокомментировал профессор. — Сзади!
Бывший крестоносец на автомате выхватил двуручный меч. И тот звякнул о крепкие мачете подкравшегося сзади Хосе.
Мексиканец пнул противника и приготовился ударить лежачего, Михаил успел вовремя выстрелить. Однако пуля отрикошетила от скрещенных клинков. Остатки свинца отлетели назад, попав во врага, который хотел подкрасться к Хэммету сзади и прирезать.
Удачное стечение обстоятельств...
Все присутствующие через секунду отошли от удивления.
Хосе вновь угрожающе закричал, но получил сильный пинок в низ живота от солдата. Вскоре оба оказались на ногах, и вновь скрестили клинки.
Хэммет же немного неловко сбросил ударом ноги по лицу очередного желающего выпустить им внутренности. Тот полетел вниз и свернул шею. Однако профессор этого уже не видел.
Последние пули ушли в молоко, но остатки некогда грозной толпы аборигенов разбежались кто куда.
Мексиканец же оказался для Уильяма достойным противником. Два мачете рассекали воздух с огромной скоростью. И пусть бывший крестоносец старался не подпускать к себе противника, тот оказался быстрым и изворотливым. Последний удар, что должен был отсечь ему голову, оказался ошибкой, и теперь бок солдата украшала достаточно глубокая рваная рана.
Уильям едва не выронил меч и с трудом отразил еще несколько ударов. Прежде чем на голову мексиканца сзади опустилось мачете.
Михаил успел подобрать оружие у одного из мертвых на крыше, и теперь попытался помочь соратнику. Противник, из середины лба которого теперь торчало лезвие, помахал руками, выронив свои клинки, а потом медленно обмякнул, падая на колени.
Подрагивая, Хэммет попытался вытащить мачете, и от этого зрелища и звуков во время процесса, его стошнило прямо на крышу, согнув пополам. Отпущенное на волю тело Хосе медленно упало с крыши.
