— Перед уходом я перережу глотку этому 'доктору', — пообещала женщина, проведя пальцем в перчатке по острейшему скальпелю, который захватила собой.
Двое оставшихся мужчин же решили, что будут драться чем попало. Главное не попасть под удар электричества.
— Это место... — тихо сказал Уильям, наблюдая за манипуляциями Хэммета, — оно выглядит также...
— Да, и мы находимся под землей, в большой пещере, — коротко рассказал тот, вновь и вновь дергая рычаг в странной комбинации.
— Что это за странный способ взлома? — подивилась Катерина.
Прервав недолго свое занятие, профессор стер пот со лба и обернулся.
— Я могу лишь сделать вывод, что этот рычаг существует только для открытия дверь при отказе основного замка, — он указал на переделенную панель. — Мертвецы приспособились использовать его, воздействуя электричеством. Этот же способ порой требует взаимодействия людей с двух сторон. Остается надеяться, что это не из таких замков.
Так оно и оказалось. Дверь медленно и со скрипом отъехала влево. Очередной коридор широкий коридор с несколькими развилками за ней оказался пуст. Вот только стены и пол были все в пятнах давно запекшейся крови. Особенно будоражили воображения отпечатки рук то здесь, то тут.
К тому же, при игре тусклого света и теней, порождаемой странными лампами, напоминающими керосиновые, что висели на потолке,
— И куда... дальше? — шепотом спросил Салим.
— Нам нужно найти большой зал, оттуда идет комната с порталом... — аккуратно двигаясь вперед, прижавшись к стене, сказал Михаил.
— Вы уже здесь там были?
— Был... нашел предполагаемое место, а потом вернулся за вами.
Катерина решила было съязвить, но потом все же прикусила язык. Следовало быть благодарной за то, что профессор не бросил их здесь умирать, хоть и у него и была возможность вырваться.
За последним поворотом послышались тихие шаги. Жестами Хэммет велел остальным спрятаться за ближайшими ответвлениями коридора, и сам следом поступил также.
Уильям аккуратно выглянул на мгновение, и этого хватило, чтобы разглядеть ту самую "медсестру", что зверски замучила аборигена. Именно его отрубленную голову, пока та продолжала капать кровью на пол, она и несла вперед. Только сейчас стало заметно, как сильно она подволакивает тяжелую ногу, покрытую металлом от выше голых ступней и до колена.
Пустой взгляд тусклых зеленых глаз, подчеркивающих уродливость порезанного лица, упрямо смотрели вперед, не моргая. Однако стоило мертвой пройти мимо Михаила, как голова резко и неестественно повернулась. Профессор даже убедился, что его тень от света не падает так, что можно что-то заметить. У других путешественников, все было иначе. Салим, это заметивший, передвинулся вглубь коридора, остальные понадеялись на удачу.
Не став медлить, профессор резко бросился на врага, не собираясь тратить драгоценные патроны или создавать лишний шум. Но успел лишь нанести удар под колено левой ноги, не защищенной металлом, заставляя "медсестру" упасть. После чего пришлось прыгать назад, уклоняясь от размашистого удара скальпелем.
Отделенная голову отлетела в сторону прибежавших на помощь Уильяма и Салима, ударившись первому в грудь. Но тот не обратил внимание, а бежавший позади орк все же подскользнулся на попавший под ноги предмет, но вовремя уперся руками в ближайшую стену.
Бывший крестоносец действовал на одних инстинктах. Потому и не избежал глубокого пореза на лицевой стороне голени, пока бил в живот поднявшуюся на ноги противницу.
Но это лишь больше разъярило солдата, и сейчас он выпускал все, что накопилось за последнее время. Сильные пальцы сомкнулись на ее горле, а тяжелый кулак опустился на изуродованное лицо. Потом еще раз. И еще.
Катерина даже убрала скальпель обратно под одежды, считая его лишним, а Салим напряженно думал, стоит ли вмешаться.
Уильям продолжал избивать мертвую маниакально и с завидным усердием. От лицевой структуры ничего не осталось, кулак входил глубоко. Костяшки пальцев чудом оставались целыми до последнего удара, после которого мужчина вскрикнул и отскочил, врезаясь спиной в стену.
Между костяшек торчал странный кусок металла, на котором погас зеленый огонек.
— Вот, тварь... мало того, что прогнила... так еще и железку ей кто-то внутрь засунул... — процедил солдат, шумно выдыхая, терпя боль.
Хэммет подошел и аккуратно, но достаточно резко выдернул железку, заставив Уильяма стиснуть зубы.
— В их головах полно железа... интересно... — присев после рядом с телом, констатировал Михаил.
Катерина же начала перевязывать руку солдата прихваченными из операционной бинтами. Казалось, они там были лишними, раз Виктор работал только с мертвецами. Но сейчас пришлись как нельзя кстати.
Развороченная голова "медсестры" просто пестрела металлом под внешней оболочкой мозга. Стоило поднять волосы, как обнаружились следы трепанации. Похоже, последние продолжали расти после оживления, равно как и отвратительные неухоженные желтые ногти на ногах. На руках же они были просто вырваны за ненадобностью.
— Значит, — выдохнув последний раз от боли, сделал выводы солдат. — Бьем в голову?
Хэммет встал с корточек, покачав головой:
— Боюсь, это не применимо ко всем. Есть мертвецы, у которых больше металла на туловище, а у кого-то ближе к позвоночнику. Что еще придумал доктор, сложно представить, но экспериментировать он очень любит. Общий рецепт найти не получится... Салим, не будете так добры, оттащите тело за ближайший поворот. Просто, на всякий случай.
Исподлобья посмотрев на Михаила, орк помешкал пару секунд, но все же выполнил вежливую просьбу. Сейчас все предыдущие распри не имели никакого значения. Если они хотят выбраться, то нужно держаться вместе. И пока профессор был единственным, кто хоть как-то понимал происходящее вокруг и мог ориентироваться в этом кошмаре.
Уильям быстро поддавался ярости. А Катерина хоть и сохраняла хладнокровие, но даже ее боевого опыта здесь будет недостаточно. А в остальном рыжеволосая слишком сильно привыкла полагаться на магию...
— Этот коридор ведет к лабораториям, — предположил бывший крестоносец. — Там я видел это чучело...
— Значит, двинем в другой, — быстро решил Хэммет и уверенным шагом направился в соседний напротив.
Очередная дверь в этот раз открылась без их вмешательства, словно кто-то знал об их приходе.
— Скорее всего, так и должно быть, — обернувшись к спутникам, поспешил перебороть их неуверенность Михаил.
В одном из коридоров к ним спиной стоял очередной монстр. Двухметровый, широкоплечий, занимавший почти весь узкий коридор.
Уильям лишь аккуратно выглянул, а после жестом велел остальным двигаться в обратном направлении. К счастью, мертвый охранник не отреагировал. Такое везение не могло длиться вечно, поэтому путешественники шли в постоянном напряжении, не зная, что будет за следующим поворотом.
К счастью, в скором времени удалось найти искомый зал. Профессор со спутниками вышел на второй ярус, представлявший из себя балкон, опоясывающий помещение по всему периметру..
Напротив были открытые вороты, за которыми располагалась комната, где был виден портал, ведущий куда-то в темноту.
— Как на блюдечке... — пригнувшись, прячась с остальными за перилами, сомневалась женщина.
— Они правда не ожидают нападения, слишком уверены в собственных силах, — пожал плечами Хэммет. — К тому же, если кто-то проникнет с другой стороны портала, им же больше сырьевого материала для экспериментов...
Пусть и сказано цинично, зато прямо в цель.
— Так чего же мы ждем? — нетерпеливо спросил Уильям. — Спрыгнем вниз, тут не высоко, и в портал...
Невысоко — это было пять метров. И если бывший крестоносец не боялся сломать ногу, то Салим предпочел бы поискать лестницу. Или хотя бы веревку, которую можно привязать к одной из колонн на втором ярусе.
Но, к сожалению, так просто уйти путешественниками не удалось. В комнату вошел Виктор Франкенштейн собственной персоной. Без какого-либо сопровождения, в отличие от своего гостя, что прошел через портал в следующее мгновение.
Глубокий старик ехал на инвалидной коляске. Позади нее стояло странное устройство, от которого шли провода, присоединенные к обнаженным ногам настолько густо, что не было видно даже кусочка плоти.
Седые волосы на голове, ставшие практически белоснежными, не имели ни одной пролысины. На морщинистом лицо больше всего выделялись выразительные голубые глаза.
Скромные серые одежды напоминали старый перешитый черный сак, и вкупе с черными перчатками на руках, старик выглядел по-настоящему зловеще.
— Учитель.... — почтительно склонил голову Виктор.
Катерина запретила спутникам поднимать головы. Нельзя, чтобы их заметили, ибо теперь взгляд старика с легкостью может заметить их на втором ярусе. Поэтому оставалось лишь ориентироваться на слух.
Однако Хэммет успел рассмотреть и двух сопровождающих старика. Видимо, телохранители. Странно, что никто из них не помогал толкать инвалидную коляску. Впрочем, покоящиеся на подлокотниках руки учителя говорили о том, что эта штука двигается сама. Еще бы узнать, что делает огромное количество проводов в его ногах...
И, возвращаясь мыслями к телохранителям, профессор подметил для себя, хоть те и не отличались внешне от людей, но шагали неестественно, словно ноги каждого из них были на шарнирах.
Но под плотными пальто до самых ног невозможно что-то разглядеть.
И еще одна вопиющая деталь, что бросалась в глаза, уж больно эти двое оказались похожи друг на друга. Оба лысые, да и черты лица слишком сильно совпадали.
— Виктор, — тихо сказал в ответ старик.
Его голос был тихий и вкрадчивый, и отдавал еще более заметным немецким акцентом.
— Как ваше здоровье, герр Гроссе? — справился о самочувствии учителя Франкенштейн.
— Делаю все возможное, чтобы его сохранить, — коротко ответил тот, и перешел к делу. — Я слышал, что у тебя новые гости, поэтому и прибыл в твою обитель.
— О каких гостях вы спрашиваете? — в голосе доктора скользнуло напряжение.
— О тех, что прибыли совсем недавно, — герр Гроссе сложил руки, откинувшись на спину инвалидной коляске поудобнее. — Скажи, что ты собирался с ними сделать?
Путешественники удивленно посмотрели друг на друга. Либо Гроссе говорил о других, либо каким-то непостижимым образом узнал о том, что Виктор взял их в плен.
— Собирался? — поднял бровь Франкенштейн, а после взглянул на свою пересаженную руку, мягко двигая пальцами. — Вы хотите сказать, собираюсь. И почему мы говорим на английском, учитель?
— Не помешает небольшая практика, — уклончиво ответил на вопрос собеседник, а после мрачно сверкнул глазами. — Ты самоуверен Виктор. Твои пленники уже наверняка сбежали, потому что ты не смог найти и обезвредить последнего из них. Самого опасного.
— Идут поиски...
— Твои машины не могут ничего, Виктор! — повысил голос Гроссе. — Они медленные и неуклюжие. Я много раз говорил тебе, что ты идешь по ложному пути. Людей не исправишь...
— Их можно модернизировать, — попытался вставить слово Франкнштейн, но собеседник резко прервал его.
— Но нельзя изменить их суть! Твои эксперименты помогут разве что лишившимся рук-ног, может даже в будущем, головы. Но ты лечишь симптомы, игнорируя источник болезни. Наши... хм... "братья" по ремеслу тоже думают, что став мертвыми и, якобы, неуязвимыми, они смогут чего-то добиться. Это наивность! Обычная детская наивность!
— Я верю в психологию, учитель, вы всегда это знали...
— Знал, — буркнул старик. — И надеялся, что здесь, работая самостоятельно, ты изменишь свое мнение. Ты окончательно сбился с пути. А теперь, став совсем самоуверенным, ты пустил в свой дом опасного человека. Я вынужден забрать у тебя устройство. Ибо даже другие некроманты не представляют такой опасности...
— Мне нужны объяснения, учитель. На каком основании? — Виктор сдерживал эмоциональные порывы, говорил холодно, но с нажимом. — И у меня возникло подозрение, что вы следили за мной. Залезли одну из моих столь ненавистных вам машин?
Старик не засмеялся, но взгляд его неожиданно повеселел на мгновение.
— О, нет, мой мальчик, все гораздо прозаичнее....
Герр Гроссе расстегнул одежды и, обнажив кусок металла в районе сердца, достал из внутреннего кармана небольшое устройство, напоминающее паучка. Тот после небольшого прикосновения к брюшку моментально ожил и спрыгнул на пол, отправившись куда-то по своим делам.
Хэммет успел разглядеть поразительное изобретение лишь мельком, аккуратно выглянув. И вернулся обратно в укрытие, стиснув зубы. Уильям хотел было что-то спросить, но Михаил приложил палец к губам.
— Восхитительно, — искренне поразился Франкенштейн. — Неужели Гофман добился своего?
— Гофман мертв. И его маленькое рукоделие пришлось доделывать мне. Но это отняло не больше двух дней, зато какой результат...
— Бедный Гофман, — посочувствовал доктор. — Что с ним произошло?
— Он перечил мне, — коротко признался старик, заставив Виктора на будущее немного прикусить язык.
Учитель же продолжал подтрунивать над своим учеником.
— Я следил за тобой весь последний год. Но и не только за тобой. А за одной группой путешественников. Вплоть до момента, как они оказались в Гренландии. Мои бедные паучки не выдержали сильных морозов... и хм... — Гроссе склонил голову к груди, показывая штырь с проводом, торчащий из затылка.
Но после бросил резкий взгляд на Франкенштейна. Неприятное зрелище, но мужчина давно привык к подобным выходкам своего мэтра.
— ...принеси устройство, немедленно. Работай с тем, что есть, и прислушайся к моим словам.
— Я уже его приготовил, — Виктор щелкнул пальцами, и в зал вошел один из "Квазимодо", держа в руках небольшой металлический ящик.
— Ты всегда был проницательным, мой мальчик. Но, к сожалению, ты дурак. Я ведь лишаю тебя всего...
— Я уважаю вас, учитель, — смиренно произнес доктор. — И работаю во благо нашего общего дела, к которому мы идем разными дорогами. К тому же, мне больше не нужно это устройство, оно полностью ваше.
— Я тронут, — поджал губы старик. — Но мне интересно, чего ты добился, раз оно тебе больше не нужно?
— Возможно, того же, чего и вы, — туманно сказал Виктор, не желая развивать тему. — Неужели ваши паучки вам ничего не доложили?
Этот вопрос сопровождался надменной ухмылкой, и даже опытный Гроссе почувствовал, что его уели. Если только ученик не нагло блефует, что порой не раз бывало.
— Да, и еще одно... — быстро перешел к другому делу учитель. — Пластинку, которую ты нашел здесь... отдай ее мне. Те, кто проникли сюда, ищут их. Также ищут наши "коллеги" по профессии.
— Значит, это очень важная вещь, — доктор неожиданно достал из кармана металлическую пластинку, точь-в-точь, как те две, что были у Хэммета.
Но не это сейчас волновало профессора. А то, что с перила балкона свесились сначала маленькие лапки, а потом и показалась небольшая голова с небольшим красным огоньком.
