Мордин честно предупредил, что ничего, кроме героической смерти, участники этого великого сафари скорее всего не получат. Убить Кровавую Луну не удавалось никому в течение последних нескольких миллионов лет. That is not dead which can eternal lie, and with strange aeons, even death may die.
Дело даже не в её размерах и не в защитных способностях — дело в том, что она не является в полной мере живым существом. Это груда мёртвой плоти, питаемой изнутри сотнями Обелисков. У неё нет жизненно важных органов, она не чувствует боли и не может истечь кровью. В ней можно годами ковырять дырки с помощью ядерного оружия или швыряться астероидами — это приведёт лишь к некоторому уменьшению некромассы. Разорви её на куски (если хватит огневой мощи) — каждый кусок будет отдельным боеспособным организмом, и вскоре они снова соединятся.
— А что будет, если уничтожить Обелиски? — деловито уточнил один из старейшин.
— Тогда, конечно, оставшаяся плоть распадётся, — согласился Мордин. — Но до них очень трудно добраться, километры камня и десятки километров плоти.
— Ничего, — оскалил жвалы тот, кто задавал вопрос. — Доберёмся. До сердца зверя всегда трудно достать.
— Сколько именно Лун там будет? — уточнил ещё один.
— В моих видениях было две. Возможно, по пути к ним присоединятся ещё одна или две, но это маловероятно. Слишком мало еды для большой стаи.
Между старейшинами завязалась оживлённая дискуссия. К сожалению, Мордин не понимал, что они говорят — между собой Яутжа говорили на собственном языке, а не на языке Инженеров. Наконец голограмма одного из них снова повернулась к Мордину.
— В охоте примут участие два клана. Но если ты врёшь или ошибаешься, если никаких Кровавых Лун не будет, или они окажутся не такими опасными, как ты описываешь — ты и твои сородичи умрёте позорной смертью.
— Я уже и так умер. А в остальном согласен. Но я требую от вас клятвы, что мирное население системы не пострадает в другом случае. Если добыча окажется именно так велика и опасна, как вы хотите. Иначе вы не получите координат системы, куда придут Луны.
Старейшины обменялись раздражёнными взглядами.
— Хорошо, — сказал наконец один из них. — Ты получишь такую клятву. Давай координаты.
— Не так быстро, ребята. Я с вашей культурой не очень знаком, и не отличу клятву, которая для вас действительно священна, от простого набора слов. Через два дня на связи будет мой друг, который вас знает получше — тогда и принесёте. И координаты получите. Кстати, с вашей стороны было бы довольно любезно позволить этому моему другу взлететь с Крофта. Я вообще-то могу расчистить ему путь и своими силами — и знаю, что вам это понравится больше. Как и мне, в принципе. Но для этого мне придётся поломать несколько ваших кораблей и возможно убить несколько охотников. А для этой большой охоты вам понадобится КАЖДОЕ копьё, какое только можно найти в радиусе десяти тысяч светолет.
— ЧТО ты сделал? — нет, слух Идрису не изменил, даже когда от него осталась одна голова. Но поверить в услышанное было очень трудно.
— Привлёк Яутжа к охоте на Кровавые Луны, — спокойно ответил Мордин. — Оптимальное решение в данной ситуации.
— Если твоё описание этих монстров верно, даже флот целого клана ничего не сможет им сделать, — скептически покосился на него Идрис.
— Верно. Но послужит отличным отвлекающим манёвром, если часть наших кораблей или людей не успеет покинуть Цираннус на момент появления Лун.
— Хм, тоже верно. Но из атмосферы они нас не выпустят, даже не надейся. Идея "экономить силы" им чужда. Некоторые улетят с Крофта, чтобы присоединиться к Большой Охоте, но вместо них прилетят десятки других, которые в Луны не верят, и воспользуются затишьем, чтобы повысить свой статус.
— Во-первых, это их проблемы. У меня уже есть способ, как пробиться. Во-вторых, есть дополнительный аргумент, почему они так делать не будут.
— Какой?
— Помнишь, ты говорил, что после взлёта пошлёшь всей местной биосфере приказ умереть? Я пообещал, что если взлёт пройдёт беспрепятственно, ты этого НЕ сделаешь, и у них останется отличный заповедник. Они ведь и напали на тебя не столько ради трофея, сколько потому что боялись потерять свои охотничьи угодья. То есть, череп им конечно тоже был важен, но в обычной ситуации они всё же предпочитают сначала разведать обстановку, а не бросаться на неизвестного противника очертя голову. Нормальный хищник не кидается на странно выглядящую и пахнущую добычу. Если его не довести.
— Вот оно что... я с этой стороны на их мотивы не смотрел... Тем не менее, они неглупы. Могут догадаться, что мои возможности на этом корабле весьма ограничены, пока я не верну себе тело. И что даже в случае моей смерти ты всё равно скажешь им координаты, никуда не денешься.
— Верно. Поэтому мне нужно вернуть возможность активных действий как можно скорее.
— Так беги ко мне в медблок, займёмся установкой имплантов сейчас же.
— Не могу. Твой мозг уже активен, а значит на него подействует моё кольцо.
— Тьфу... совсем забыл. Какой у тебя там радиус... десять километров? Медблоками других кораблей я отсюда управлять не могу, да и все они находятся слишком близко. Медблок самой базы — разрушен. Так... погоди, я сейчас напишу программу установки имплантов и курсовую программу для корабля, и лягу в стазис. Как только получишь от меня подтверждающий сигнал — молнией ко мне, модернизируйся и запускай программу взлёта.
— Погоди. Как ты сможешь написать для меня программу установки имплантов заранее? Ты же не знаешь особенностей физиологии некроморфов, и не сможешь определить, что мне нужно. Я собирался указывать тебе процесс настройки шаг за шагом...
— А укажешь его медблоку. Я настрою интерфейс так, чтобы ты мог сам управлять выращиванием и установкой имплантов. Только не теряй зря времени.
— Идрис, ты забыл, кому это говоришь...
Теперь они оба напоминали пособия из анатомического театра. Огромная голова, застывшая в янтаре твёрдого света, и напротив неё — мертвец, распятый на столе, со вспоротым животом и грудной клеткой. Щупальца с лезвиями, крючками, зажимами и прочими инструментами копаются в его вскрытых внутренностях.
Картинку портило лишь то, что эти щупальца направлялись движениями пальцев самого мертвеца на небольшой голографической панели.
Мордин работал со своим телом безжалостно, но в то же время бережно. Нельзя потерять ни одного лоскутка некромассы. При всех достоинствах некроморфов у них есть один большой минус — они не регенерируют. Да, он может затянуть любую дыру за считанные секунды — но на это уйдёт масса других частей тела. В ближайшие годы у него вряд ли окажутся под рукой мёртвые саларианцы, а "чинить" себя плотью мертвецов других видов — означало испортить скоробиотику. Память кольца подсказывала ему, что существуют некроморфы, способные к регенерации тканей, но как это работает, Мордин пока не смог определить — то ли недостаточно глубоко копался, то ли его фрагмент Обелиска был слишком мал, чтобы реализовать такую модель. Так что придётся пока себя беречь, под выстрелы и удары не подставляться.
Наконец первая операция была завершена. Три шарика из биометалла — искусственные железы синтеза нитей памяти — заняли своё законное место внутри его тела. У основания шеи, в солнечном сплетении и в паху. Доставку этих нитей в депо-хранилища по всему телу обеспечивали некроморфные бактерии. Для прочтения же нити её не требовалось доставлять обратно в мозг, как то делалось у живых саларианцев. Те же бактерии производили развёртку РНК прямо на месте, а информация в "мозг" передавалась быстрее света через общее энергетическое поле.
Удобно.
Проведя последнее тестирование системы и убедившись, что всё работает, Мордин глубоко вздохнул вскрытой грудной клеткой, приказал кольцу отключить поле, приказал медблоку уничтожить кольцо, если приказ не будет выполнен или будет выполнен некорректно — и с невиданным ранее наслаждением наконец ушёл в глубокий загрузочный транс.
ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЁРТАЯ НИТЬ ПАМЯТИ
С его точки зрения процесс был весьма долгим — молекулярному принтеру потребовалось почти пять минут, чтобы упрятать в цепочки нуклеотидов весь опыт, накопленный за необычно большое время без перезагрузки. Особенно всё то, что было "отложено на кольцо" — знания Обелиска это не игрушка.
Но для внешнего мира он был без сознания всего доли секунды. Скоробиотика работала.
Ощущение, когда твою личность разбирают на кусочки и упаковывают в архив, было бы чудовищной пыткой для большинства разумных Цитадели, но для саларианцев оно было привычно и естественно, как дыхание. А вот его долгое отсутствие — вполне могло привести... ну, не к безумию, но к некоторому расстройству поведения.
"Самочувствие отличное, — он с наслаждением окинул мысленным взором чистую свободную память. — Твоя очередь".
"Ага, сейчас, — фыркнул Зум. — По-твоему, я совсем идиот? Чтобы ты запер меня в нитях воспоминаний, захватив весь мозг?"
"Доверился тебе. Ушёл на перезагрузку. Оставил тело".
"Ты прекрасно знаешь, что это не тот случай. Я без тебя один выжить не смогу, мне рано или поздно понадобится загрузить нить с твоими воспоминаниями — то, во что ты превратил наше тело, не выживет без грамотного обслуживания. Да и твои дружки быстро обнаружат, что владелец тела сменился. А вот ты от меня будешь рад избавиться — так как уже выживал раньше".
"Переполнение памяти. Нельзя бодрствовать вечно".
"Ха. Я буду сбрасывать по одной нити, буду заменять один участок мозга за другим — но не всё мозговое состояние целиком".
"Долго не продержишься. Говорю как физиолог и нейрохирург. Полная перезагрузка необходима. Минимум раз в год. Ошибки переходят от одного участка мозга к другому. Накапливаются. Возникают навязчивые состояния".
"Это мы ещё посмотрим, — хмыкнул Зум. — Во всяком случае пока что я могу потерпеть и не освобождать место, а там разберёмся".
Мордин пожал плечами и вернулся к работе над своим организмом. Биометаллические кости, не дающие его разрезать на куски. Сенсорная маска на лицо, создающая картинку не хуже, чем утерянные саларианские глаза. Коммуникационные импланты. Генетическая коррекция некроморфных бактерий, чтобы те могли питаться не только от поля ЗКТ, но и от реактора, а также любых внешних источников электричества. Это позволит при необходимости "выключать" кольцо не на пару минут, а на многие часы, да и в случае потери кольца или необходимости его уничтожить Мордин не станет сразу беспомощным.
Правда, эта возможность проявится не сейчас, а только через сутки — когда мутированные бактерии достаточно размножатся. К тому же времени его наружный покров из красно-жёлтого станет чёрно-серым — более прочным и дающим больше силы, но при этом менее пластичным. Если "жёлтых" некроморфов можно сравнить с глиной в руках скульптора, то "чёрные" — это уже глина, обожжённая на огне и превращённая в кирпич. "Лепка" плоти завершена, им больше не нужно мутировать. "Чёрная" некромасса полностью лишена клеточной структуры и армирована нитью из углеродных волокон, её практически невозможно разрубить обычным холодным оружием — только специальными инструментами. Да и температура до тысячи градусов ей безразлична, если воздействие жара не слишком долгое. Но если уже разрубили, бактериям нужны часы, а не секунды, чтобы зарастить разрез. Мордин вообще-то предпочёл бы остаться "жёлтым", если бы мог пополнять свою массу новыми тканями. А когда каждый кусочек твоих тканей на вес золота — лучше терять их пореже.
Вдобавок вмешались эстетические соображения — чёрный лучше гармонировал с оттенком конструкций из твёрдого света, которые он теперь создавал. Когда Обелиск врастил проектор в плоть Зума, он по какой-то причине сместил спектр излучения в ультрафиолет, да ещё сделал конструкты светопоглощающими.
Достаточно на первый раз. Функционал есть, а остальное можно будет доработать при избытке свободного времени. Зарастить грудную клетку. Проверить стабильность походки и движений, сбалансированность центра тяжести. Со скоробиотикой. Без скоробиотики. С работающим кольцом. С неработающим кольцом. На ногах. На руках. На четырёх конечностях. На стенах. Переместиться чарджем из конца в конец корабля. Обратно. Ещё раз перезагрузить память.
Всё работало. Не идеально, но достаточно надёжно. Тонкую регулировку он осуществит позже, прямо в процессе, пока тело не закончило "чёрную" мутацию.
А теперь взять модуль памяти Инженеров — вот он лежит, слева от головы Идриса, похожий на... хм, человеческий мужской половой орган? Дизайнеры Инженеров всё-таки были большими затейниками. В общем взять модуль — и в рубку. И вставить его. В соответствующее гнездо, да. Не обращать внимания на влажный чавкающий звук — это всего лишь биосмазка. Хм. Смазка, да. Модуль начинает... хм, закачку. Информации, да.
Определённо по этим Инженерам человеческий философ Фрейд плачет.
Так или иначе, что бы там модуль не закачал, оно сработало. "Рогалик" задвигался, оживая. Замер, анализируя новую информацию — снаружи толстый слой жидкости, сквозь него трудно пролететь. Откачать жидкость? Слишком долго, программа требует СРОЧНО взлетать. База открывает верхние ворота и зеленоватая жижа мегатоннами хлещет в ангар. Звездолёт содрогается. Но серьёзных повреждений нет, биометалл устойчив к ферментам. Позже, когда ворота закроются, смесь можно будет откачать и восстановить полный функционал базы.
База выбрасывает сигнальные молекулы, которые делают изумрудную субстанцию менее вязкой, более похожей на обычную воду. Болото превращается в пруд, и корабль всплывает в нём, достигая поверхности за несколько секунд. Отряхивается, словно мокрая собака, поднявшись над поверхностью. И с растущей скоростью устремляется в низкое, истерзанное молниями небо.
Яутжа клятву сдержали. Но, как и раньше, чисто формально. Сделали то, что обещали — ни больше, ни меньше.
Первый "рогалик" они и впрямь атаковать не стали. А вот два других, в которые Мордин загрузил ту же курсовую программу — с удовольствием. О втором и третьем кораблях разговора не было.
Тот факт, что два последних были беспилотниками, мог бы их немного оправдать, если бы космические охотники хоть на миг об этом задумались. Но они понятия не имели, сколько там членов экипажа и где — да и знать по большому счёту не хотели. Разве что для оценки, сколько черепов удастся набрать.
Конечно, они не хотели убивать лично Мордина — это привело бы к потере координат для Большой Охоты. Но зная, как быстро он бегает, старейшины справедливо предположили, что разрушение корабля его вряд ли убьёт, даже если он действительно находится на одном из нижних звездолётов.
В охоте приняли участие два десятка самых скептичных молодых воинов — тех, что не верили в существование Кровавых Лун, и соответственно, не видели необходимости беречь свои жизни ради этого миража.
Для атаки юные сорвиголовы избрали истребители нер-ваю-та — корабли малого радиуса действия, лишённые сверхсветового двигателя и анабиозных камер. За счёт этого, а также слабого бронирования, конструкторы смогли наделить их огромной (для таких размеров) огневой мощью, высокой скоростью и маневренностью — как в вакууме, так и в атмосфере. И разумеется, они были невидимы, как и вся техника Яутжа.
