— Мной никто не командует, — спокойно ответил Франкенштейн. — Вы проницательны учитель, но не настолько, как вам хотелось. Да, я не изменил своим идеям. Будущее человечества лежит не в машинах. Мы не сможем переселить в них душу, как бы не пытались. Это будет лишь набор механизмов, без каких-либо желаний и эмоций. Без страсти, что двигала человечество вперед к новым открытиям и знаниям. Иначе мы станем не лучше ходячих трупов, что служат некромантам.
— Мы много раз обсуждали это, мой мальчик, — старик не сводил взгляда с Хэммета, пока разговаривал с учеником.
Профессор же оставался полностью бесстрастным к происходящему, глядя главе организации прямо в глаза, почти не моргая.
— Человечество живет в хаосе, ему нужен порядок. Орден сделал за нас много работы, уничтожив магов и сократив численность наших врагов. Осталось лишь убедить человечество, что мы сможем обеспечить развитие. И вечную жизнь. И следующей нашей задачей будет пробиться к звездам, развернуть нашу экспансию в другие миры...
Тут Михаил не сдержал смеха, который становился все громче и громче, пока не разнесся эхом по всему залу. Ближе к концу мужчина даже слегка согнулся, держась за живот.
— Могу я узнать, что это означает? Это были твои идеи, разве нет? Все, начиная с самого начала, было твоей идей. Ты сделал нашу организацию возможной. Показал технологии, которые стали для нас основой. Добыл артефакт, что помогал нам на протяжении десятилетий. И теперь ты смеешь над собственными идеями? — Гроссе старался сохранять лицо, но было видно, что он был в смятении.
Катерина в этот раз даже не взглянула на Хэммета, лишь сжала кулаки. Это было ожидаемо. Уж слишком необычной выглядела вся эта ситуация, чтобы такой, как профессор, оказался лишь невольным участником событий.
Какие еще тайны предстоит им узнать? Пожалуй, теперь рыжеволосая понимала, почему он не взял сюда Уильяма. Это бы закончилось очередной перепалкой. А смена планов в последний момент сделана лишь за тем, чтобы никто не сопротивлялся лишний раз, ибо времени в обрез, нужно спешить.
— Мои. Но ты, Гроссе, был достаточно глуп, чтобы в них поверить. Не будет никакой экспансии. Есть силы, что никогда не позволят это сделать, — от недавнего смеха на лице Михаила не осталось и следа. — И поверить в то, что они не существуют, оказалось достаточно просто.
Взгляды людей, сидевших в зале, переходили от одного собеседника к другому. Желая укрепить успех, Хэммет отошел чуть в сторону и обратился к присутствующим.
— Так и есть. Я создатель вашей организации. Тридцать семь лет назад ее основали здесь, в этом замке. И главной идеей было то, что человечество не сможет пройти путь к совершенству, если не захочет радикально измениться. Все железо, все эксперименты на людях и с мертвыми — это не тот путь, который я предполагал для организации. Мне пришлось уйти, а потом пропасть в Мертвом мире. Ибо есть силы, которые не желают, чтобы человечество стало лучше.
Некоторые из членов организации начали проникаться речью Хэммета. Катерина тоже, невольно, но прониклась. Он действительно умел говорить, когда того требовала ситуация. И теперь перед ними стоял не тот тихий, даже застенчивый профессор демонологии из Оксфорда. Его место окончательно начал занимать тот, кто прошел сквозь эпохи. Кто видел рассвет и закат империй. Вольно или невольно впитывание чужих культур сказывалось на мировоззрении и характере, создавая из его личности нечто... необъяснимое.
И при этом он оставался загадкой. Сколько не открывалось новых тайн, старых было еще предостаточно.
— Человечество — само по себе болезнь. Мы должны стать новым видом. Биологически или нет, а может даже гибридом, неважно, — парировал Гроссе. — Нельзя изменить то, что не может измениться физически. Человек слаб духовно и физически. С последней проблемой разберуться механизмы. А с первой все гораздо проще. Люди будут уничтожать сами себя, особенно с помощью нового оружия. И останутся лишь самые сильные. Те силы, о которых ты говоришь, не существуют. Иначе бы они оставили нас давным давно. Остановили бы тебя.
Старик достал из кармана вожделенную пластинку.
— Ты ведь ищешь это? От чего этот ключ? Ты хочешь доказать, что мы все не правы. Но это можно доказать лишь открыв ту дверь.
— Никто не должен ничего доказывать, — возразил Хэммет.
Виктор не вмешивался в разговор, но выглядел абсолютно уверенным и неполебимым. Порой его лицо окрашивала типичная усмешка. Пусть раньше это действие раздражало Катерину, но теперь вселяло уверенность, что все идет пл плану.
— Если мы не выступим против некромантов, они рано или поздно раздавят нас. При поддержке правительства Британии они могут творить что угодно, в обход даже ордена. Но если выиграют крестоносцы, то никого из присутствующих они не пощадят.
Члены организации продолжали молчать. Видимо, право говорить имел лишь герр Гроссе. С дисциплиной был полный порядок.
— Хм... значит, никто не должен выиграть?
— Кто бы не победил, то все равно проиграет. Той силе, которая в союзе с Гиленом, — пояснил профессор, обернувшись к старику. — И которая тоже ищет пластинки.
— Но ведь осталась последняя, у некромантов. Что-то для всемогущей силы этот союзник Гилена некомпетентен.
— Дело не в том, компетентен он или нет. А в том, что если хоть одна карточка... то есть пластинка, обнаружится, то нет такого оружия, что могло бы остановить его.
На оговорку Катерина не обратила внимание. Следя из-под капюшона за собеседниками, она пыталась не пропустить момент, когда потребуется действовать и незамедлительно.
Правда, шансов у них мало. Она помнила марионеток Франкенштейна и Гроссе. Помнила, как последний запихнул в них целый пулемет. А что запихнули в себя люди, даже страшно представить. Даже протез ноги профессора выглядел совершенно примитивным.
Не говоря о том, что метательные кинжалы здесь бесполезны. Но Хэммет лишь покачал головой, когда она спросила, нужно ли брать что-нибудь еще.
— Даже если так... это ничего не меняет между нами. Вам всем не рады здесь. И, прийдя сюда, вы обрекли себя на гибель, — единолично решил Гроссе. — Я выяснил все, что можно. Если при тебе нет пластин, 'Хэммет', я найду способ достать это из твоей головы. Или же из головы твоих соратников.
— Я так не думаю, — вытащив что-то из кармана, Хэммет поднял высоко руку.
Присутствующие среагировали мгновенно. Кто-то просто выхватил оружие. А у кого-то оно выросло прямо в руке, что поменяла форму.
— Что это такое? — усмехнулся Гроссе, увидев странный серебристый шар в руках профессора.
И не видел в этом никакой угрозы.
— Когда я последний раз был в Мертвом мире, я встретил демона. Ветерана первого Армагеддона. Он скрывался в том мире от взора ангелов и ордена. И это кое-что из древних времен. Оружие, которое было запрещено. Если его применить... это место будет немедленно уничтожено в течение нескольких минут.
— Перестань нести чушь... — рассердился старик, не зная толком, относительно ли серьезно к словам Михаила или нет.
Катерина же напряглась, стоя, чуть пригнувшись. Руках метательные кинжалы, первые противники намечены. Если повезет не погибнуть в первые три секунды, может появится мизерный шанс прожить еще с полминуты.
Виктор же просто скрестил руки на груди.
— Я видел этого демона, герр Гроссе. Настоятельно рекомендую поверить Хэммету, а всем присутствующим — уйти отсюда как можно скорее.
— Это все блеф, — постепенно старик успокоился, уверившись в собственной правоте. — Ну же, скажи мне, что произойдет?
— Мы испытаем на себе гнев небес, если говорить простым языком, — с каменным лицом пояснил Хэммет.
Катерина предполагала, что он нервничает не меньше, пусть и старается держать ситуацию под контролем.
— Чушь...
— К сожалению, нет. Я видел как это работает. Один безумец, зная, чем все закончится, использовал его рядом с Везувием. Но здесь исчезнет лишь один из прекрасных памятников архитектуры.
Судя по всему, присутствующие знали о профессоре достаточно, чтобы засомневаться в том, что он просто блефует.
— Хэммет... — тихо прошептала Катерина. — Это уже слишком.
Она точно была уверена в том, что угроза для всего живого здесь реальна. В таких случаях Хэммет не бросался словами.
Но если тот действительно готов умереть прямо здесь и сейчас, то ради какой цели? Чтобы шантажировать Гроссе? Это, учитывая амбиции их маленькой банды... слишком мелко.
— Не бойтесь, — усмехнулся тот в ответ. — Перед нами обычные люди, со своими обычными слабостями. Никакой металл, хоть обвешайся им с головы до ног, этого не изменит.
Постепенно члены организации начали молча удаляться. Старик стал еще страшнее, чем больше мрачнел его взгляд. Тонкие морщинистые пальцы вжимались в ручки кресла по мере того, как все больше и больше соратников решили покинуть свою обитель, считая, что жизнь дороже.
— Думаешь, это что-то доказывает? — едва не брызгая слюной, процедил герр Гроссе. — Это лишь временное явление. Когда мы перейдем в иную форму существования, никто отсюда не уйдет. Вместо этого тебя бы нашпиговали пулями и повесили в этом замке на самой высокой башне! И я могу это сделать прямо сейчас!
Но Хэммет остался непоколебим.
— Можешь. Но это будет последнее, что ты сделаешь.
— И какова цель всего этого? Думаешь, я просто испугаюсь и отдам тебе место, которое никто из вас не заслужил? Я сделал организацию тем, чем она является, сделал ее великой...
— И мы благодарны вам за это, учитель. Это единственная причина, по которой мы вообще решили связаться с вами вновь. У нас и так предостаточно врагов, а мы вас не слишком сильно интересовали. Но мощь организации потребуется в нашем дальнейшем деле, — пояснил за Михаила Франкенштейн, продолжая ухмыляться. — И весь этот план был ради того, чтобы вы приняли вызов и подпустили нас к себе. И чтобы все получили доказательство, что будущее не за вами. И что вы не можете защитить тех, кто служит вам, учитель. Вы проиграли.
— Проиграл? Я? — старик тихо засмеялся. — Чему я проиграл? Этому дешевому шантажу?
— Ваши люди сделали свой выбор. Проявили разум, который вы решили у них отнять, заменив лишь своим.
— То есть, твой учитель даст всем благоденствие и равноправие? — саркастировал собеседник, раскинув руки. — Я бы даже на это посмотрел. Но у меня есть несколько другие планы.
— Какие же? Ждать милости от ордена крестоносцев? — снисходительно поинтересовался Хэммет.
— Нет, закончить этот фарс.
Он несколько раз хлопнул в ладоши. Наверху задвигалось нечто мощное, тяжелые механизмы начали свою работу. Но профессор не торопился исполнять свою угрозу.
— Не делай это ошибку, Гроссе, — предупредил он в последний раз.
— Поздно, — наигранно развел развел руками старик, улыбнувшись.
После того, как механизмы замолкли раздался мощный выстрел. Будь он чуть мощнее, крепкие стены замка содрогнулись бы.
Тем временем на дирижабле все пребывали в напряжении от томительного ожидания.
— Их просто убьют, — покачал головой Виктор, закинув двуручный меч на плечо.
На втором висел автомат с крупнокалиберными пулями, которые Ангус назвал бронебойными. Испытания показали самые удивительные результаты, однако еще предстояло узнать, как они действуют в поле.
— Даже если так, они заберут с собой всех, — уверенно сказал гном, поглаживая седую бороду и, не отрываясь, глядя на замок.
— Не очень-то ободряет, — проворчал бывший крестоносец.
— В нашем деле никогда не было ничего ободряющего. Мы всегда ходили по лезвию ножа.
— Ты знал моего отца, — неожиданно перевел тему солдат.
До этого он никогда не говорил об этом. Да и Салим держался в стороне, не хотел вспоминать найденные тела и то, что пришлось пережить за несколько десятков минут до страшного открытия.
Катерину же, казалось, не слишком волновала теперь судьба собственного дяди. Сказывалось то, что она помнила его всего несколько лет, а в остальном, как и полагается убийце ордена, он для нее совершенно чужой человек.
— Да? Я догадывался, мне показалось, есть общие черты.
— И ничего не сказал, — Уильям смерил его недовольным взглядом.
— Это была не моя тайна, чтобы ее открывать. Если бы я рассказал, что знал его, но не знал, как он закончил свою жизнь, тебе бы стало легче?
— Да...
— Нет, не стало бы, — возразил гном. — У тебя бы была надежда, которую ты сам оставил давно. И ее возрождение в дальнейшем могло бы запросто сломать тебя.
Уильям не ответил. Но взгляд, равно как и собственные убеждения, ничуть не изменились.
В этот момент на одной из башен замка началось какое-то движение. Оба схватили заранее заготовленные бинокли и увидели громадную пушку.
— Это что... 'Большая Берта'? — глаза Ангуса расширились, после чего он кинул бинокль и, развернувшись, начал махать рулевому. — Снижайся! Снижайся! И в сторону! Быстрее, чем тебя дери!
— Спустимся сами, с дирижаблем покончено! — крикнул Уильям, вешая меч в ножны и направляясь к правому борту, надеясь, что длинной лестницы хватит, чтобы спуститься хотя бы на высоту, откуда не разобьешься.
— Сам с собой покончи! Еще ничего не решено!
— Это мортира! Вниз спускаться бесполезно.
Конечно, они двигались еще и в сторону, возможно, могли попасть из поля зрения, заняв низину. Да еще двигаясь по течению широкой реки.
К сожалению, наводчиками оказались не люди. Первый же снаряд пробил дирижабль практически насквозь...
— Чем у вас заправлен ваш дирижабль? — поинтересовался в Гроссе, неторопливо смакуя будущую победу. — Водородом? В таком случае можно попрощаться с вашими друзьями.
— Если ваши машины настолько умные, смогут ли они зарядить пушку еще раз? — скрестив руки на груди, поинтересовался доктор.
— Это займет дольше времени, чем необходимо, но это далеко не все сюрпризы. Зато мы уже доказали, что профессор блефует. Даже если он не собирается умирать сам, а лишь пожертвует вами, то с моей смертью он получит лишь то, что пластинка будет утеряна навсегда.
— Именно поэтому я собираюсь сначала получить ее, — признался Хэммет. — Катерина, будьте добры...
— С удовольствием, — рыжеволосая знала, что старик опасен.
Но желание прикончить было гораздо сильнее.
Между тем, подкрепление пришло незамедлительно. Из тайных проходов зала появились роботы-марионетки Гроссе. Более продвинутые со времени последней встрече.
Не стоило сомневаться, что такие же прямо сейчас надвигаются на другую группу путешественников. Если вообще не вышли тайно из засады.
Старик позвал их сюда, хорош приготовившись к встрече... но не столь хорошо, как ему казалось.
Виктор тут же выстрелил электроразрядом в одну из машин, полностью обезвреживая. Прятаться, кроме как за хлипкими стульями, было негде, поэтому нужно было прорываться или искать более выгодную позицию.
Однако Хэммет просто выхватил из-под шинели два револьвера большого калибра, сделанных лично Ангусом. Выстрелы громким эхом отдавались в зале. В каждой из марионеток, что совсем перестали даже напоминать людей ради приличия, образовывалась по большой дыре в голове. В отличие от марионеток обычных некромантов, их центр все-таки был расположен в голове. И до него добраться оказалось проще, несмотря на дополнительные пластины брони, что закрывали 'лица'.
