Дракон и волчица

Зато почитание истинного владыки империи очень быстро переросло в настоящий культ. Вера в Дракона оказалась гораздо сильнее веры в старых римских богов и широко распространилась по всему государству. Не исчезла она даже с приходом Христианства, преобразовавшись со временем в этакое своеобразное философское течение и свод законов для правителей и простых граждан.

Кроме того, на протяжении многих веков в империи существовала группа людей, чьё поклонение Дракону достигало истинного фанатизма. Они называли себя Когтями Дракона и представляли собой тайную группу воинов-монахов, странствующих по стране и борющихся с несправедливостью и беззаконием. Позже они стали чем-то вроде вездесущей, тайной службы. Они защищали империю не менее эффективно, чем огромная армия и десятки приграничных крепостей. Благодаря своей фанатичной преданности, а также великолепной и разносторонней подготовке, им удалось незаметно проникнуть в самые высшие слои римской и иностранной аристократии. Они выявляли и безжалостно расправлялись с врагами империи, внутри и за её пределами. Они ссорили между собой соседних королей, хитростью заставляли их принимать "правильные" решения, а иногда даже усаживали на престол дружественных Риму правителей. Когда иностранные послы, низко кланяясь, в один голос просили императора приостановить или хотя бы ограничить деятельность Когтя Дракона на своих территориях, он лишь в бессильной ярости гнал их прочь. Ему, как никому другому, было известно, что эта сила никогда не была подвластна земному правителю. Тайный орден исполнял волю и получал приказы лично от самого Дракона. И только им было доверено охранять старое, окаменевшее тело Хозяина. Это была задача не менее важная и секретная, чем государственный шпионаж. Дух Дракона не мог существовать без плоти, хотя и был способен, каким-то образом, отделяться от неё и улетать на многие сотни километров. Соответственно, уничтожив тело, можно было тотчас лишить Римскую империю её заступника и спасителя. Это пытались сделать многие. Вот только никому это пока не удавалось. Одиночки-авантюристы и крупные экспедиции, финансируемые враждебными соседними правителями, потратили многие годы на поиски, но так и не смогли найти легендарное каменное тело. Наверное, ничто в этом мире не было спрятано так хорошо. Коготь Дракона умел хранить тайны. От этого зависело слишком многое...

В четвёртом веке нашей эры Римская империя достигла своего высочайшего расцвета. Её владения раскинулись от Ирландии и Каледонии на севере, до Эфиопии на юго-востоке. Росли города, процветала торговля и ремёсла, а простой народ боготворил Дракона и назначенных им правителей. Правда, даже такая могущественная держава часто не могла предотвратить неизбежные исторические процессы. В пятом веке, под неумолимым натиском франков, легионы вынуждены были оставить Галлию. В шестом веке пришлось отдать саксам Британские острова, а в седьмом арабам — Палестину и Египет. Но даже после обретения независимости, эти новые государства, по сути своей, продолжали оставаться вассалами Рима, крайне зависимыми от него в военном и торговом плане. Немного позже империя смогла с лихвой компенсировать свои территориальные потери, полностью подчинив Персию и Западную Индию. Её легионы дошли уже до самых берегов Инда и остановились, встретив перед собой огромную армию монгольского хана Бабура.

В 1529 году, после долгих переговоров, между императором и ханом было заключено великое соглашение — договор о вечном союзе и взаимопомощи. Две державы тогда фактически поделили между собой всю Западную Азию. Договор, кстати, свято и неуклонно соблюдался обеими сторонами до самого конца восемнадцатого века. Затем богатая и цветущая Северная Индия более чем на сорок лет погрузилась в пучину ужасных, опустошительных войн, в результате которых этими землями надолго завладел король Обеих Англий Генрих VIII. А ещё через несколько десятилетий бывший союзник монголов — Рим уже и сам столкнулся с проблемами не менее серьёзными и драматическими. В империи произошло нечто немыслимое. В 1897 году скончался император Кассий Гром Садета. Он правил страной до глубокой старости, но так и не объявил перед уходом имени своего драконокоронованного наследника. Такое случилось впервые почти за две тысячи лет. Дракон молчал. Дракон умер или надолго уснул. Империя замерла в ужасе и оцепенении. Слишком уж долго она привыкла жить под чутким присмотром этого невидимого, но всегда мудрого и справедливого правителя. В тот же самый год куда-то внезапно исчез и главный оплот стабильности и порядка в стране — таинственный орден Когтя Дракона. Этого империя уже не смогла выдержать. Вскоре она погрузилась в пучину хаоса, гражданских войн, мятежей и переворотов. Слабые марионеточные правители сменяли друг друга с невероятной скоростью. Влиятельные семейства отчаянно грызлись за власть, а, тем временем, отдалённые провинции, одна за другой, поспешно выходили из состава империи.

Вскоре у Рима, кроме внутренних, появился ещё один очень опасный внешний враг — могущественная Германская империя. Пока южный сосед слабел и дряхлел, тевтоны основательно ковали свой тяжёлый всесокрушающий меч. На гигантских военных заводах ежегодно производились тысячи пушек и десятки тысяч новейших мушкетов. Один за другим, в воду спускались монструозные бронированные дредноуты, а в небеса поднимались гружённые напалмом, боевые дирижабли. Менее чем за семьдесят лет, между двумя государствами четыре раза начинались полномасштабные войны, в каждой из которых Германия выходила победителем, а Рим — проигравшим. В итоге, под властью императора, из всех некогда огромных владений, осталась лишь Италия, юг Балканского полуострова, да восточное побережье Испании. Ещё одна такая война, и империя уже навсегда прекратила бы своё жалкое существование. На её счастье, на эти земли, кроме Германии, претендовал ещё и её извечный соперник — Французское королевство. Конечно, каждый из двух правителей был бы не против прибрать эту территорию себе, но ещё больше каждый из них не желал, чтобы она досталась соседу. Именно эта тонкая и опасная игра на зависти и противоречиях, а также старый союз и заступничество другого мощного европейского игрока — могучей и обширной Российской империи, пока ещё как-то спасали Рим от окончательного уничтожения.

Впрочем, получив этот шаткий и недолговечный мир с соседями, империя тотчас погрузилась в очередную пучину внутренних опустошительных гражданских войн, прозванных затем Войнами за Престол. К середине двадцатого века власть в государстве полностью подчинили себе пять великих семейств. Они имели свои армии и финансы, сами развязывали войны и сами усаживали на императорский трон своих собственных императоров.

На юге Италии обосновался, некогда главенствующий в империи, дом Медаги. Это семейство всегда считалось последним оплотом старых, древнеримских традиций и законов, а также большим почитателем культа ушедшего Дракона. Однако в последней Войне за Престол оно, неожиданно для всей Европы потерпело сокрушительное поражение. Потеряв в решающей битве на Чёрных Холмах главу дома и троих его сыновей, семейство стремительно отошло на второстепенные роли.

Узкой полоской на восточном побережье Пиренейского полуострова и городом Барселона по-прежнему владел дом Пунио, когда-то бывший могущественным союзником Медаги. После поражения в войне с Испанским королевством в 1987 году, семейство также утратило большую часть своих владений, а вместе с этим и всякое влияние в империи. К концу двадцатого века оно почти полностью самоизолировалось от Рима и, в ожидании новой войны, сосредоточило почти всё своё внимание, на защите оставшейся территории и постройкой на ней мощных, почти неприступных крепостей.

Сицилию под своей властью удерживал дом Хортхольдов. Дальние потомки датских и норвежских наёмников, приплывших сюда почти тысячу лет назад и освободивших остров от арабских завоевателей. Хортхольды, как и Пунио, жили довольно уединённо от других семейств, больше всего ценили отвагу и старомодную воинскую доблесть и поэтому почти не участвовали в грязной и запутанной имперской внутренней политике.

Вотчиной дома Адриапитосов была Греция и Константинополь. Расчётливые, изворотливые и весьма искушённые в придворных интригах. Они всегда держали руку на пульсе событий и неизменно заботились о собственной выгоде. А ещё они всегда умели правильно выбирать союзников в многочисленных войнах и политических противостояниях. Благодаря такому проворству в результате последней Войны за Престол они не просто оказаться среди победителей, но и даже усадили на Римский престол императора из членов своего семейства.

Наконец, на севере Италии со столицей в одном из крупнейших промышленных центров Европы — Милане крепко держал власть дом Кардини. С недавних пор это было наиболее сильное, богатое и влиятельное семейство в империи. Об их хитрости и коварстве давно уже ходили легенды. Благодаря этим качествам, в последней Войне за Престол им удалось сделать почти невозможное — объединить против дома Медаги его собственных союзников и, встав во главе этого нового альянса, одержать убедительную победу. После этого власть в империи фактически перешла к главе дома — Лектору Кардини. Его армия считалась наиболее сильной и многочисленной, золото текло в казну нескончаемым потоком, а сам император Иви I являлся лишь послушной марионеткой в цепких руках герцога.

Что ни говори, а империя была уже совершенно не той, что прежде. Власть нынешнего императора была слишком слаба, а великие дома грызли друг другу глотки за влияние в стране и место под солнцем. Так дальше продолжаться не могло. Воинственные соседи стремительно набирали силу и, возможно, уже начали тайно делить между собой остатки некогда могущественной державы. Мир вокруг стремительно менялся. Начиналась новая эпоха с новыми мировыми лидерами и новыми правилами политической игры. Развязка была неизбежна.

-Просыпайся. Приехали уже.

Малыш поднял голову и, протерев ладонями сонные глаза, по старой привычке сразу осмотрелся по сторонам. Телега остановилась в лесу, у небольшой, ветхой, деревянной избушки с перекошенной крышей и заколоченными окнами.

-Давай, осваивайся, раз уж ты здесь. На ближайшие годы, это место станет твоим домом.

Второй раз уже повторять не пришлось. Малыш послушно слез с телеги и сделал несколько неторопливых шагов. С внешним миром эта хижина сообщалась всего одной неприметной, поросшей травой и кустарником дорогой. Цепкий, пристальный взгляд городского воришки ещё какое-то время внимательно изучал обстановку, стараясь ни упустить, ни одной, сколько-нибудь важной детали. Странное это было место. Какое то уж совсем необжитое и напрочь лишённое пресловутой деревенской основательности.

-Это точно, ваш дом?

Идущий позади, старик тихо усмехнулся.

-А чей же ещё?

-Чем вы тогда зарабатываете себе на жизнь?

-Почему ты спрашиваешь?

-Кое-что начинает меня здесь настораживать.

-Даже так? Продолжай дальше. Просто интересно послушать...

-Любой на моём месте сказал бы, что это хижина охотника.

-Может, так оно и есть на самом деле?

-Но, вы сами, уж точно не охотник.

Малыш резко обернулся и с удивлением посмотрел на своего нового спутника. К тому времени тот уже снял, оказавшуюся накладной, седую бороду и парик. Перед ним теперь стоял крепкий, хорошо сложенный мужчина лет сорока пяти.

-Это верно. Я и в самом деле, не охотник.

-А ещё... вы уж точно не занимаетесь сельским хозяйством. Рядом с домом я не вижу возделанного поля или стойла для животных.

-Ну, это и любой дурак поймёт.

Странный хозяин дома снова усмехнулся, после чего присел на скамейку и почесал правой рукой подбородок.

-Проклятая накладная борода. Никогда в жизни не мог к ней привыкнуть.

-Вы, скорее всего, преступник, который скрывается от властей?

-Уже ближе. Я бы даже сказал, что в этом есть какая-то доля правды.

-Вы вор или разбойник, который грабит проезжих торговцев?

-Ни то, и ни другое.

-Вы просто не хотите мне говорить? Боитесь, что я тут же сдам вас конному патрулю?

Хозяин дома чуть приподнял шляпу и со снисходительной усмешкой посмотрел на этого несмышлёного мальчугана, принявшего вдруг такой серьёзный и задумчивый вид.

-С чего бы это мне чего-то бояться? Это ведь не я сегодня своровал у баронессы Де Сиссиль её драгоценное фамильное ожерелье. От тебя мне стоит ожидать предательства в самую последнюю очередь. Если что-то случится со мной, то и ты тут же следом отправишься в городскую тюрьму.

-Тогда почему вы сами не скажете, кто вы такой на самом деле?

-Хочу, чтобы ты сам догадался. Подсказок было уже более чем достаточно. Заодно проверю, варит ли у тебя хоть немного голова.

-Ну, хорошо... я тут заметил, что вы, похоже, не слишком часто бываете в этой хижине?

-Правильно заметил. Что дальше?

-Возможно, вы наёмник?

-В каком то смысле — да.

-Вы не простой наёмник. Скорее всего, вы выполняете какие-то особые, тайные поручения?

-Почти угадал. Моя профессия, без сомнения, самая полезная для общества. За хорошую плату мы сокращаем численность надменных аристократов, лживых сенаторов и продажных судей. Кроме того, мы иногда даже предотвращаем целые гражданские войны. Если одному герцогу вдруг очень сильно захочется отправить на тот свет другого, то для империи будет лучше, если он заплатит мне, а не станет нанимать огромную армию, а затем осаждать крепости и разрушать города. Пока в государстве царит такой хаос и анархия, люди вроде меня никогда не останутся без работы.

-Вы наёмный убийца, призрак?

-Он самый. Причём, один из лучших в Риме.

Малыш вдруг испуганно посмотрел на своего собеседника и тут же, чисто инстинктивно попятился назад.

-Тогда, чего вам нужно от меня? Зачем одному из лучших призраков города спасать какого-то мелкого воришку, раскрывать ему своё лицо и приводить в тайное убежище?

-Всё очень просто. У меня на твой счёт появились кое-какие планы. Дело в том, что довольно скоро я подойду к такому возрасту, когда уже не смогу так же профессионально и виртуозно выполнять свою работу. Это неизбежно. Мне просто нужен способный ученик. Он будет выполнять заказы, а я благодаря своим связям и богатому жизненному опыту — находить клиентов и перепроверять их. Ты, вроде, ловкий и совсем неглупый пацан. Кроме того, ты сирота, и поэтому никто в Риме не заметит твоей пропажи. А ещё мне нравится...— ассасин, едва заметно, похлопал себя по карману,— Мне нравится, что ты прочно привязан ко мне этим чудесным ворованным ожерельем. Сам понимаешь, что может случиться, если ты решишь предать меня или просто сбежать отсюда.

-А если я убью вас ночью, во сне и заберу драгоценность?

-Не переоценивай своих возможностей, малолетний ублюдок. Давай поступим так... Если ты продержишься на ногах против меня хотя бы одну минуту, я сам верну тебе ожерелье, отвезу назад в город и даже подброшу пару сотен сестерциев. Хочу посмотреть, на что ты вообще способен.

Малыш недоверчиво кивнул и встал в боевую стойку. Ассасин тихо рассмеялся.